История деревни Ветчаны, или Немного о загадочных куршаках

ВЕТЧАНЫ В 19-ОМ СТОЛЕТИИ

Обсудив загадки и тайны, связанные с историей деревни и ее коренного населения, перейдем к более точным данным. В немногочисленных источниках о жизни Ветчан в XVII- XVIII веках указано, что в 1678 году деревней владел стольник Василий Андреевич Сонцов-Засекин, а в 1747-1762 – генерал-майор Василий Васильевич Нарышкин. К сожалению, свидетельства тех времен не дошли до наших дней. Поэтому перейдем к веку XIX.

Тогда деревня Ветчаны принадлежала светлейшему князю, генерал-фельдмаршалу Петру Михайловичу Волконскому. В 1813 году он построил здесь большую по местным меркам усадьбу с ландшафтным парком. Строительство осуществляли с помощью пленных французов. Один из жителей Ветчан рассказывал, что уже в наши дни его сосед нашел французскую монету тех времен.

О внешнем облике усадьбы мы узнаем из рассказа А.И. Куприна «Попрыгунья-стрекоза»:

«Жили мы в старом, заброшенном имении, где в 1812 году был построен пленными французами огромный деревянный дом с колоннами и ими же был разбит громадный липовый парк в подражание Версалю. Представьте себе наше комическое положение: в нашем распоряжении двадцать три комнаты, но из них отапливается только одна».

Конечно, безоговорочно доверять писателю нельзя, его произведения художественные и полны вымыслов, гипербол и обобщений. И все же описание недалеко от истины. Об этом свидетельствует отрывок из книги «По дороге в Мещеру» Бориса Можаева.

«А еще пленные проложили дорогу, отсыпали насыпь от барского дома до самой Курши, до церковного красного бугра, – это уж Федин (прим. речь о краеведе Николае Васильевиче Федине) пояснял. – В парке было три пруда, фонтан, сирень, жасмин и всякие аллеи.

Ничего от этих прудов да жасминов не осталось; на берегу какой-то болотины жались чахлые заломанные кустики сирени; по границе бывшего сада или парка кое-где стояли черноствольные раскоряченные липы, да на одном углу в виде глаголя подымалась чудом уцелевшая лиственничная аллея. Вот и все, что осталось от "подражания Версалю".

Дом сохранился наполовину, только левое крыло – обшитый тесом фасад, широкие резные наличники, кое-где проступающая темно-бордовая окраска, – а правая половина дома с центральным двухсветным залом, с колоннами, с портиком и крыльцом частично сгорела, а частично растаскана. Обнаженный сруб сложен из кондовых сосен, каждая толщиной в обхват. Вот уж сколько времени прослужили, да еще почти полвека торчат они непокрытыми, под солнцем, ветром, дождем – и все еще целехоньки, ни гнили, ни трухи; стукнешь топором – звенят. Вот что значит русский кондовый лес».

Книга Бориса Можаева была закончена в 1976 году. А уже в 1984 году Ирина Красногорская так напишет об усадьбе:

«Не только огромного деревянного дома с колоннами мы не увидели, но и липового парка, а то, что от него осталось, подражало не Версалю, а соседнему бору: кроме могучих лип, не менее могучие ели и осокори, трава по пояс. И всё-таки ветчане им гордились, даже не зная его истории».

Барский дом постигла печальная участь. Одна из стен усадебного дома была демонтирована и перевезена в музей деревянного зодчества. Остатки забрал на дрова один местный житель. Старожилы рассказывают, что, его чуть не придавило бревнами, когда он разбирал стены.

Но вернемся в XIX век, чтобы проследить историю почившей усадьбы. Ирина Красногорская справедливо задается вопросом, зачем богатому князю потребовалось строить усадьбу в столь отдаленной деревне?

«И непонятно, как, почему у этого сугубо столичного, великосветского человека возникло желание создать большую усадьбу с комфортабельным домом в самом центре Мещёры, среди болот, которые до сих пор указываются на карте. Зачем было там разбивать ландшафтный парк, когда в округе был лес да лес? Уж не со своим ли высокопоставленным другом Александром он собирался там коротать свой век – известно, что тот помышлял удалиться подальше от своих императорских дел, от своего окружения?»

Насколько близко к правде это предположение мы уже не узнаем. Это очередная загадка в истории куршинских деревень. Одно известно точно: сам Волконский, скорее рассматривал Ветчаны как лесную дачу, куда можно приехать поохотиться, ведь его основное имение – Суханово находилось под Москвой. Став министром императорского двора и уделов князь нанял петербургских архитекторов, связанных с императорским двором для застройки усадьбы. И именно Суханово стало центром майората (недвижимое имущество, на которое распространяется особое право наследования, также называемое майорат. Согласно ему все недвижимое имущество нераздельно переходит к старшему в роде, что позволяет избежать развала рода) Волконских.

После смерти Петра Михайловича Волконского имение по наследству перешло его сыну Григорию Петровичу. При нем в деревне произошли существенные изменения: согласно манифесту Александра II в Ветчанах была проведена крестьянская реформа. Об этом свидетельствует уставная грамота – документ, в котором зафиксирована передача крестьянам земли, а также описаны их повинности.

Из уставной грамоты

По 10-й ревизии мужского пола душ: крестьян 399, дворовых 0

Всего дворов в селении 128.

В пользовании крестьян до обнародования положения состояло 2992 д. 237 с. земли:

Под усадебной оседлостью до 70 д. 1200 с.

Выгонов до 444 д. 927 с.

Покосами до 790 д. 1644 с.

Пашнего до 986 д. 1266 с.

Для справки:

д. – десятина, с. – сажень

1 дес=1,0925 га

1 саж. = 4,55225 м²

Надел до реформы составлял на каждую душу крестьян до 5 десятин 1787 саженей

Высший душевой надел для местности, в которой находится имение после реформы – 4 десятины.

До обнародования положения крестьяне исполняли повинность, а именно платили оброк – с тягла 16 руб. 67 к. серебром, доставляли с тягла по 40 руб. сена, обрабатывали 50 десятин озимого и 50 десятин ярового, убирали 5 десятин лугов и кроме того возили лес и исполняли другие хозяйственные работы.

После вступления в силу положения повинности прекращались, за предоставленные в постоянное пользование крестьян в количестве 4-х десятин на душу назначен оброк с каждого душевого надела 9 руб., а со всех 399 душевых наделов 359 руб. в год. За исправное отбывание повинностей ответствует круговою порукою все общество.

К сей уставной грамоте, управляющий Князя Волконского Франц Бикерт сельский староста Василий Артамонов и уполномоченные от Ветчинского сельского общества 1862 года июня 13 дня мировых посредников касимовского уезда 3 участника прибыли в дер. Ветчинную и при посторонних добросовестных дер. Невировой (Неверово) князя Оболенского Егора Максимова, дер. Чуфиловой Г. Чапышева (?) … Никитина и … деревне Г. Лубяповского Филиппа Павлова сия уставная грамота из ветчанского общества Егор Иванов, Иван Акимов, Иван Исаев, Степан Петров, Николай Иванов, Ларион Иванов.

Уже после отмены крепостного права усадьба Ветчаны перешла по наследству внучке Петра Михайловича, княгине Елизавете Григорьевне. Исходя из исторических документов, становится ясно, что она обменяла ветчанское имение «на казённые земли Борисоглебского в Тамбовской губернии».

В конце XIX века в усадебном доме разместилось Куршинское лесничество. А лесничим там служил не кто иной, как Станислав Генрихович Нат – зять Александра Ивановича Куприна, чье описание усадьбы вы могли прочесть выше. Писатель наездами гостил у сестры в 1897-1899 годах, о чём свидетельствуют его произведения и переписка: «Мы жили тогда в Рязанской губернии, в ста двадцати верстах от большого торгового села Тума. "Тума железная, а люди в ней каменные",– так местные жители сами про себя говорили»

«Охотился на глухарей в Касимовском уезде»,– сообщал Куприн своему другу И.А. Бунину в 1899 году.

Александр Куприн стал важным свидетелем жизни д. Ветчаны и навсегда увековечил местные топонимы в своих произведениях. Но это сыграло злую шутку. Многие краеведы стали использовать приведенные им описания и факты, как исторические источники. Но Куприн явно не стремился задокументировать увиденное в этих глухих краях. В его рассказах быль сплетается с выдумкой. Как пример, приведу рассказ «Мелюзга», где Александр Иванович так пишет о селе Курша.

«…Окруженная старинным сосновым Касимовским бором, затерялась деревня Большая Курша. Обитателей ее зовут в окрестностях – Куршей-головастой и Литвой-некрещеной. Смысл последнего прозвища затерялся в веках, но остался его живой памятник в виде стоящей в центре деревни дряхлой католической часовенки, внутри которой за стеклами виднеется страшная раскрашенная деревянная статуя, изображающая Христа со связанными руками, с терновым венцом на голове и с окровавленным лицом. Жители Курши – коренные великороссы, крупного сложения, белокурые и лохматые. Говорят по-русски чисто, хотя нередко мешают ч и ц: вместо винцо – произносят винчо, вместо человек – целовек.

При въезде в деревню стоит земская школа; при выезде, у оврага, на дне которого течет речонка Пра».

Давайте же разберем этот отрывок. Ранее мы уже обсудили то, что касается скульптуры Христа. А теперь посмотрим на карту, и станет ясно, что от реки Пры до села Курша примерно 20 км через глухие леса. Кстати, Курша была именно селом, здесь с XVII века находилась церковь, в то время как Куприн называет селение деревней и видоизменяет название, добавляя к нему эпитет «большая». Совсем не похоже на правду и описание куршаков: в высоких, белокурых людях мы скорее узнаем жителей Тумы. Тогда как куршаков, напротив, описывали, как темноволосых и низкорослых.

«Несколько веков вся Мещёра называла куршаков “литвой”, отделяя от себя, отмежёвываясь от этого странного низкорослого народца» – писал в книге «Иду Мещерой» Владимир Панков. Вторил этому краевед Мансуров «высокое, стройное, красивое население Тумской части Касимовского уезда резко отличается от черноволосого приземистого, более слабого, населения хотя бы куршенского края…».

Все эти неточности – лишнее напоминание о том, что история сложная наука, которая требует тщательной проверки источников. Ссылаться на художественные произведения крайне не профессионально, ведь фантазия автора может приукрасить действительность или вовсе создать новый образ, который не имеет никакого отношения к реальности.

ПУШКИН В ВЕТЧАНАХ. БЫЛЬ ИЛИ СКАЗКА?

Надо мной в лазури ясной

Светит звездочка одна,

Справа – запад темно-красный,

Слева – бледная луна.

Александр Сергеевич Пушкин

Говоря о жизни Ветчан в XIX веке нельзя не упомянуть еще одну легенду, которая связана с именитым писателем и поэтом – Александром Сергеевичем Пушкиным.

Краевед А.И. Горский уроженец Ветчан высказал теорию о том, как поэт мог оказаться в Ветчанах. Описываемые им события переплетаются с реальными фактами биографии Пушкина.

В 1830 году поэт возвращался в Москву из Болдино, но его путь был прегражден многочисленными карантинными кордонами – тогда в центральной России бушевала холера. Горский обращает наше внимание на то, что среди произведений, написанных в тот период, не достает нескольких стихотворений. Краевед ссылается на переписку Пушкина: «сверх того написал 30 мелких стихотворений», в то время как известны всего лишь 19. Куда пропали остальные и почему поэт решил их утаить? Этим вопросом задается Горский, кроме того он отмечает, что в 1830 году в Рязанской губернии не было зарегистрировано случаев холеры, а следовательно Пушкин мог через Рязанщину скорее попасть в Москву.

Стихотворение «…слева бледная луна» становится отправной точкой исследований Горского. Есть и еще одна зацепка. Дело в том, что в XIX веке вторым названием Ветчан было Истомино, меж тем в Касимовском уезде существовало второе село с тем же названием. «Кроме того, под Касимовым в селе Истомино – поместье президента Академии художеств Оленина. В его дочь Анну, как и в ее кузину Анну Керн он (Пушкин – прим. автора) совсем недавно был влюблен» – пишет Горский и делает вольное заключение: объезжая карантины Пушкин решил заехать в Истомино и перед свадьбой с Натальей Гончаровой повидать бывшую возлюбленную. Далее краевед анализирует положение луны в тот период времени, сравнивая его со стихами. А затем начинает размышлять о том, как мог пролегать путь поэта. Горский предполагает, что Пушкина по ошибке завезли в другое Истомино оно же Ветчаны.

Все бы ничего, но открыв 68 номер журнала «Столица и Усадьбы», мы узнаем историю касимовской усадьбы Истомино. В 1830 году имение принадлежало князьям Максутовым. А Оленины стали владеть им гораздо позже. В 1863 году Истомино приобрела Варвара Александровна Бакунина, впоследствии жена Алексея Петровича Оленина. Он приходился племянником той самой Анне Олениной, в которую и был влюблен Пушкин. А вот ее отец президент академии художеств А.Н. Оленин владел землями под Санкт-Петербургом, где построили усадьбу Приютино. Там и проходили встречи Пушкина с Анной.

Из этого мы делаем вывод, что в работу краеведа Горского закралась серьезная ошибка. Конечно, Пушкин мог оказаться в Ветчанах по какой-то другой причине, но с именем Олениных она точно не связана.

Вообще, говоря, о работе А.И. Горского, нельзя не отметить его богатую фантазию. Среди анализа стихов, переписки поэта и других свидетельств, встречаются весьма вольные описания событий. Наиболее любопытным является воображаемая встреча Пушкина с Волконским.

«– Однако, не пора ли, Александр Сергеевич, на боковую? Завтра рано вставать. Семён проводит в опочивальню.

– Нет, что-то не хочется. Позвольте, схожу на улицу, послушаю ваших куршаков.

– Небось, больше куршачки интересуют, а, Сергеич? Ладно, дело ваше молодое, а ты у нас известный ходок. Да ведь и они у меня хороши. Так что думаю, что сладитесь. Вон как они давеча: "Пушкин, Пушкин! Эта которой стихи складывают. А сам-та цорнай, кан бязьян",– передразнил князь своих крестьян, и Пушкин захохотал.

– А он ничего мужик, – подумал Волконский,– прав был Бенкендорф. Только присмотр за ним нужен. Не то удрал бы за границу или ещё что отчебучил».

Но вернемся к более реалистичным аспектам работы краеведа. В качестве доказательства пребывания Пушкина в Ветчанах А.И. Горский приводит строки из народной песни о Ваньке-ключнике, которая была записана Пушкиным и опубликована в собрании его сочинений. В песне этой упоминается князь Волконский.

Горский уверяет, что нашел и собственно ветчанский вариант в книге Е. Будде «К истории великорусских говоров», который очень схож с текстом записанным Пушкиным. К сожалению, краевед, ссылаясь на работу Будде, не указал, на какой именно странице надо искать песню. Пересмотрев научный труд Е.Будде, испробовав поиск по слову в электронной версии, я так и не обнаружила там строк о Ваньке-ключнике и князе Волконском. Поэтому подтвердить связь между записанной поэтом песней и Ветчанами мне не удалось.

Вообще нужно сказать, что песня «Князь Волконский и Ванька-ключник» была довольно популярна в XIX веке. Услышать ее можно было в самых разных российских губерниях. Сюжет о Ваньке-ключнике претерпевал множество изменений и теоретически Пушкин мог записать его где угодно, а не только в Ветчанах.

«… повсюду можно было слышать в народе типический рассказ о том, что приближенный к императору князь Волконский, во время одной из своих поездок по какому-то шоссейному тракту, на одной станции приказал порядком выпороть везшего его молодого ямщика за то лишь, что этот несчастный, по приказанию самого же князя спеть какую-либо хорошую песню, затянул ему о "Ваньке Ключнике и князе Волконском"…

Случай этот произошел со светлейшим князем Петром Михайловичем Волконским ((потомком легендарного Рюрика), отличавшимся педантичностью и твердостью характера и получившим в светском обществе прозвища Каменный князь и Князь НЕТ». Так пишет этномузыколог Л.П. Махова в статье «Баллада о князе Волконском и Ваньке Ключнике (исторический и музыкально-типологический аспекты)». Из этого можно сделать вывод о том, что П.М. Волконский не очень-то любил народную песню, где упоминается его фамилия. В связи, с чем встает вопрос: стали бы крестьяне исполнять эту балладу в Ветчанах на глазах у князя, от которого во многом зависела их судьба?

По словам Горского в Ветчанах у Пушкина родился незаконнорожденный сын, о котором поэт никогда не знал. Рыжеволосого мальчика окрестили в с. Курша, а позже уже взрослым мужчиной он нашел свой покой на кладбище на берегу одноименной речки. Единственной косвенной уликой в пользу этого предположения является тот факт, что второй сын Пушкина и его супруги Натальи Гончаровой имел рыжий цвет волос.

«…а каков Сашка рыжий? Да в кого-то он рыж? Не ожидал я этого от него"– писал поэт в одном из писем к Наталье.

Жил ли в Ветчанах рыжеволосый паренек, с чертами лица именитого поэта мы уже никогда не узнаем. Впрочем, поэты в окрестных селениях и правда есть, взять хотя бы уроженца Култуков Анатолия Орлова или братьев Евсиных из Иванково, быть может, их предки были связаны с тайной великого поэта? Впрочем, это всё шутки. Рязанская земля всегда славилась талантливыми выходцами из народа, будь то художники, поэты или певцы. И большинство из них не имели известных на всю Россию предков.

Я не возьмусь подтверждать или полностью опровергать домыслы краеведа Горского. Был Пушкин в Ветчанах или нет – решайте сами. А мораль этой истории такова: любые факты нужно тщательно проверять.

ВЕТЧАНЫ В НАЧАЛЕ XX ВЕКЕ

Столыпинская реформа

Если уж не смеяться над двадцатым веком, то надо всем застрелиться. Но и долго над ним не посмеёшься. Он таков, что впору бы выть.

Эрих Мария Ремарк

Подошел к концу XIX век. Вся страна стояла на пороге больших изменений. В ту пору Ветчаны были довольно большой деревней. Из энциклопедического словаря Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, выпущенного в 1907 году узнаем следующее: «Ветчаны, Истомина тож – деревня Касимовского уезда, на речке Ушар, в 50 верстах от г. Касимова. Дворов 155, жителей 1117. Школа, 3 маслобойни, 2 ветряные мельницы, 2 шерстобитки, крупорушка, кузница, кирпичный завод и 3 лавки. Главные промыслы: плотничество, пилка и рубка дров».

По данным переписи 1897 года, сведения из которой опубликованы в 1906 году в книге «Населенные места Рязанской губернии» под редакцией И.И. Проходцова, в Ветчанах было 205 дворов, а население составляло 1320 человек (645 мужчин и 675 женщин). В деревне была земская школа, фельдшерский пункт, казенная винная лавка, 3 ветряных мельницы. По-прежнему в Ветчанах располагалось Куршинское лесничество.

В начале XX века, когда крестьянство оправилось от гнета крепостного права, начали появляться крепкие хозяйства. Среди прочего этому поспособствовала столыпинская аграрная реформа. Одним из направлений реформы была борьба с чересполосицей. Кратко поясню, в чем суть этого явления. Дело в том, что по сложившимся правилам, участки, принадлежавшие одному хозяину, могли быть разбросаны по большой территории вперемежку с чужими. Это затрудняло обработку земель, а кроме того приводило к спорам о границах наделов. Столыпиным было предложено выделять каждому хозяйству один компактный участок – хутор или отруб. Хутор предполагал, что дом и хозяйство крестьянина будет располагаться непосредственно на выделенном участке. При этом для тех, кто переводил свое хозяйство на хутора, выделялись беспроцентные ссуды на перенос построек и мелиорацию.

Такой опыт был и у жителей Ветчан. На хутор переехала жить семья Ушановых.

В 1913-1914 году братья Ушановы и семья Максима Федина вышли из деревенской общины и получили землю у реки Курши. К 1914 году некоторые из братьев уже поставили на хуторе дома и переехали туда жить.

Один из братьев – Устин Егорович Ушанов описал процесс отделения от общины и перехода ну хутора (текст адаптирован, но стиль изложения и выражения автора сохранены).

«Это дело было в 1902 году. Жизнь крестьян деревни Ветчаны становилась очень трудной по хозяйственным отношениям, полевые работы становились настолько тяжелы и не выгодны для крестьян, потому что все, что было нужно … Ветчан. …. (отсутствует фрагмент страницы)

Много было задано новым вопросов для обсуждения своего хозяйства. Оным задавали вопросы другим. Деревня наша длинна .. .. … поля. Землей прилегающей к концам пусть будут владеть те концы, к коим она примыкает, так зачем же мне или тебе ездить с конца на конец бесполезно провожая время. Многие поняли эту правду и дали другим согласие на это, но вот тут-то и труд, чтобы узнать, как поровней разделить эту землю. Этого мы и не можем.

Этот вопрос становился временно в затруднении и оставался как бы забытым. Но и была такая сторона, которой реформа земли была не так выгодна, потому что эти люди жили по возможности по середине деревне, им все-таки не так была трудна как нашим деревенским концам. Середина старалась всецело скомбинировать эту реформу и не допущать таковую. Потому что эти люди были первые кулаки в обществе, и они крутили деревню и можно сказать терзали ее. Что они не скажут, то должно быть по-ихнему.

Видя, что нет никакой пользы, некоторые люди от разных пересудов и оспариваний на всевозможных выдающихся реформ, что не производят в дело, а остается только … … …

То таковых людей собралось небольшая горсть и постановила: действовать заедино и выдумать что-либо более полезное. Но вот, но вот на помощь к ним является временное правило от 9 ноября 1908 года. Хуторское и отрубное хозяйства. Рассчитав, что такое очень выгодно и полезно для ведения своего хозяйства. Горсть этих людей состояла из братьев Ушановых и других товарищей. Они, точно как бы забирая крепость или какое-то укрепленное место, с криком Ура! постановили заедино действовать энергично.

Но хуторское ведение хозяйства к нему надо перейти только с содействием землеустроительной комиссии. Но все не так близко был знакомы с ней и мало имели об ней понятия. Чтобы разузнать, в чем это дело находится, они разослали от себя людей разузнать, что нужно делать и поступать таковыми, все было устроено и узнать быстро, и послать отношения к землеустроительной комиссии. Но Ушановым и час от ожидания становился годом, что и как поступит комиссия с таком. Они ударились с таковыми просьбами , чтобы как можно скорее приступить к делу. Действительно просьбы были им удовлетворены. Но вот зимою приезжает непременный член и объясняет: «Где хотите поселиться?». Мы заявляли к берегам реки Курши к границам казенной земли церковной, вдали от деревни. Но на эту тему, высказанную нами, выступили два деревенских как то главный Кузин Терёха и Малахов Федор: «Не давать им нечего и нигде». Тогда непременный член приказал замолчать, и люди замолчали. Речь была непременного члена: «Ежели вы не укажите, где посадить Ушановых, то я сам, где мне хочется там и посажу».

Тогда с шумом и криками было произнесено Кузьминым (Кузиным), что «в Гришину Гришину!». Видя, что это происходит какая-то наглость, а не сущность, хотя не был на местности, но понял что это несправедливость. Тогда приказал, что замолчать и дать настоящий ответ, тогда ему подали план дарственной. Место Поличка, где и пока остановился. Затем мужики кое-какие предложили ему раздел общества. Он им посоветовал и указал, как поступить. Мужики по указанному составили и подписались к оному.

Что же вышло весной? Был командирован межевой землемер. Обошел границу и заканчивал свои работы. Но общество, готовясь к дележу каковым порядком, совершенно не тем, каковым мы его ожидали. Когда приехал, общество встретило его недобросовестно, говоря кой его черт сюда, чего ему делать

Но все это время Ушанов был в городе по своим делам, некасающихся общества, и в это время ему по пути было поручено отношение непременного члена Старост. Узнав об этом, общество говорит, что они (Ушановы) призвали землемера на нашу шею. Но народ не подразумевал, что просьба была исполнена, и по их просьбе был командирован межевой. Потребовал землемер рабочих для произведения работ. Староста нанял рабочих. Но народ говорил, что мы не будем платить за работу деньги, пусть заплатят Ушановы.

Но причем же здесь Ушановы и к чему все это. Очень сильно почему-то негодовал Андрей Васин. Как на все производимые работы, так равно и на раздел общества

Но волей или неволей народ разделился и задавали себе вопросы где и как начать раздел? Одни тянули по границе барской, тянули из проулка усадьбы, Николашкинова на Чевырин завод. Один конец не желает уступить луга, другой забирает все по барскую.-

В одном конце обдумывают планы дележа, чтобы был выгодный для таковых. Кондуктор казенного лесничества Иван Маркович убеждал не уступать не одного шага Ушарским, что раздел общества будет выгодным только вам, а не ушарским.

Был на маленьком осуждение и что же и что же вижу: один свои удобства, а другой свои удобства . И даже посягают на честь друг друга и что же в ихай брани ругани видно безумия и безобразие …»

Получив, в конце концов, земли у реки Курши, Ушановы быстро взялись за преображение выделенного участка. Почвы у Курши были влажные, местами заболоченные, поэтому пришлось копать систему мелиоративных канав, рыть баклуши. На богатой почве бывших болот стали расти луговые травы. Луга Ушановы огородили, чтобы коровы деревенских жителей там не паслись. Но крестьяне позавидовали богатым лугам и стали возмущаться. Для разрешения спора вызвали городового.

Отец ветчанского старожила Александра Ефимовича Ларькина рассказывал сыну, что помнит этот случай. Тогда ему было примерно 7 лет. Мужики недовольные, как они считали, произволом Ушановых, напоили прибывшего городового. Под его прикрытием малолетние мальчишки стали ломать прясла, ограждавшие луга. Ушановы стали жаловаться городовому, но тот ответил, что никак не может повлиять на крестьян.

Сейчас сложно сказать, кто был прав. Земельные участки должны были иметь четкие границы. А.Е. Ларькин утверждал, что Ушановы незаконно захватили луга. Но тот факт, что ломать изгородь отправили мальчишек, напоив перед этим городового, наводят на мысли, что Ушановы огородили свою землю. А завистливые крестьяне хотели пасти там свою скотину. К тому же, если земля была захвачена незаконно, городовой имел право обвинить в этом Ушановых, в то время как он, судя по рассказам, старался остаться в стороне от конфликта. Жизнь Ушановых на хуторах продлилась недолго, с приходом советской власти хуторную систему отменили. Семьи братьев Ушановых были вынуждены вернуться в деревню и начинать вести хозяйство заново.