В джунглях мозга. Как работает метод Фельденкрайза на практике

Еще одно предисловие ко второму изданию

Эта книга, первоначально опубликованная в 1977 году, широко признана классикой в области соматического обучения и терапии. В ней описывается драматическая история женщины, восстанавливающейся после кровоизлияния в мозг, в результате которого у нее возникли значительные физические и психологические проблемы. Моше Фельденкрайз шаг за шагом ведет нас через необычный процесс ее выздоровления, по мере того как она постепенно заново осваивает многие из своих утраченных способностей.

Этот отчет является примером подхода по улучшению функционирования человека посредством движения, который и получил название метода Фельденкрайза. Хотя Фельденкрайз написал много книг и статей, данная книга является его единственным письменным отчетом о клиническом случае. Он планировал, что это будет лишь первое исследование в серии тематических исследований под названием «Приключения в джунглях мозга». Но, к сожалению, его плотный график преподавания помешал ему закончить вторую книгу из этой серии до его смерти в 1984 году.

Книга написана в стиле двух великих клинических неврологов, А. Р. Лурии и Оливера Сакса, и включает в себя мельчайшие детали жизни пациента, что придает клиническому исследованию необычайную глубину и многомерность. Сам Фельденкрайз восхищался работами Лурии и Сакса и считал, что их подход к исследованию клинических случаев намного больше соответствует философии его работы, нежели чем более академический стиль, согласно которому пациент рассматривается как иллюстрация ряда патологий или болезней.

Одной из самых захватывающих составляющих этой книги является то, как Фельденкрайз излагает ход своих мыслей по мере продвижения в работе с Норой. Он одновременно является детективом, учителем и терапевтом и настолько глубоко погружает нас в свой мыслительный процесс, что мы задаемся вопросом: «Каким же будет следующий шаг для Норы?» Мы знакомимся как с ходом мыслей, ведущим к блестящим успехам, так и с тупиковыми идеями, что дает нам уникальную возможность подглядеть, какие вопросы он задает себе в процессе работы и каковы особенности его работы с Норой.

Перед смертью Моше Фельденкрайз обучил своему подходу небольшое количество практиков. С тех пор метод Фельденкрайза продолжает распространяться и получать всемирное признание. Сегодня в Северной и Южной Америке, Европе, на Ближнем Востоке и в Австралии насчитывается уже около 2 тыс. практиков.

Элизабет Беринджер и Дэвид Земах-Берсин Беркли,

Калифорния

Сентябрь, 1993

Предисловие Моше Фельденкрайза

«Случай Норы» – это первая из целой серии историй, с которыми я сталкивался в своей практике. Каждая из них описывает то, как я работаю с людьми.

Я использую две техники. Одна из них – невербальные манипуляции с человеком – называется Функциональной интеграцией. Другая, используемая в работе с большими группами представителей всех возрастов, носит вербальный характер и называется Осознанием через движение.

Обе техники способствуют улучшению осознавания себя и тем самым улучшению жизни как таковой. Они обучают методичному использованию тех наших способностей, которые многие из нас обнаруживают случайно. Именно эти способности помогают нам жить.

Эта основанная на реальных событиях история предназначена для широкой публики. Что же касается рабочей теории, то в ее основе лежит нечто среднее между интуицией и будущим научным Евангелием.

Введение

Существует множество видов и способов обучения. Некоторые необразованные люди обладают более обширными знаниями, чем вы и я.

Можно обучаться какому-то навыку; есть вид обучения, при котором мы расширяем наши знания, углубляем понимание того, что мы уже знаем. И, наконец, есть самый важный вид обучения, связанный с физическим развитием. Под последним я подразумеваю такое обучение, при котором количество, по мере его увеличения, переходит в новое качество, то есть здесь речь идет не о простом накоплении знаний, сколь бы полезным оно ни было. Часто мы вообще не замечаем этот вид обучения; оно может происходить на протяжении достаточно продолжительного времени, без какой-то конкретной цели, после чего, словно из ниоткуда, появляется новая форма действия.

Именно так происходит обучение наиболее важным вещам. Ведь когда мы учились ходить, говорить или считать, мы не следовали какому-то конкретному методу или системе обучения, у нас не было экзаменов или определенного предписанного срока для завершения обучения, так же как не было некой четкой, ясно выраженной цели, которую во что бы то ни стало нужно было достичь. При этом этот кажущийся бесцельным метод практически не вызывал каких-либо неудач в процессе обучения у нормально сложенного человека, и, следуя ему, мы превращаемся в зрелых людей, как образованных, так и совершенно неграмотных. Формальные виды обучения, с которыми мы сталкиваемся в своей жизни, начиная с детства и вплоть до зрелого возраста, похоже, упускают из виду тот факт, что существуют такие способы обучения, которые практически безошибочно способствуют развитию и зрелости. Формальное же обучение больше сосредоточено на том, «чему» научить, нежели чем на том, «как» это сделать; именно поэтому здесь так часто встречаются неудачи.

В этом мире есть учителя, без которых он был бы еще менее веселым, чем он есть. Однако проблема заключается в том, что таких учителей крайне мало; намного проще выиграть в лотерею, чем найти одного из них в качестве наставника.

Настоящий случай является наглядной иллюстрацией метода, сутью которого является обучение ученика, а не дача наставлений. Предположим, я преподаю вам теорему из геометрии; я излагаю теорему, пытаюсь рассуждать с вами, затем я еще несколько раз повторяю то, что уже сказал, пока вы тоже не будете способны это повторить. Такое наставление продолжается до тех пор, пока вы не сможете рассуждать или даже понимать вопрос так же, как это делаю я. Что же касается обучения и физического развития, то здесь наставление, которое я только что описал, на мой взгляд, бесполезно. Чтобы запустить у вас такой процесс обучения, я должен разработать метод, который бы заставил вас думать над теоремой так же, как это делал другой человек до вас. Как учитель я могу ускорить ваше обучение, обеспечивая такие условия, при которых человеческий мозг обучается быстрее всего. Для такого обучения требуется намного больше, чем просто способность преподавать теорию у доски.

История, которую я вам расскажу, воссоздает ситуацию, которая способствует обучению; затем я также разовью теорию. Но я надеюсь, что вы разберетесь в теории еще до того, как я ее объясню. В конце обсуждения теории я отвечу на ваши вопросы.

Глава 1. Кто такая Нора?

Около трех лет назад я был в Швейцарии. Я приобрел там достаточно обширную известность благодаря своим радиопередачам, и мне писали многие люди, в том числе женщина, которая просила меня встретиться с ее сестрой Норой – хорошо образованной и интеллигентной 60-летней женщиной, занимавшей важное положение и говорившей на нескольких языках. Однажды утром Нора обнаружила, что ей трудно встать с постели: ее тело было несколько скованным, а речь – замедленной и невнятной. У нее не было другого выхода, кроме как остаться в постели.

Согласно диагнозу местного врача, у нее, вероятно, образовался тромб или произошло кровоизлияние. Через несколько дней, почувствовав себя немного лучше, Нора встала, но обнаружила, что ее речь по-прежнему нарушена: она могла говорить внятно, но довольно медленно. Позже, когда она попыталась прочитать утреннюю газету, у нее все стало расплываться перед глазами, и она осознала, что не может ни читать, ни писать. У нее началась паника, и ее доставили в неврологическую клинику в Цюрихе, где было обнаружено некоторое повреждение в левом полушарии мозга. Поскольку это было лишь нарушение кровообращения, то оставалась надежда на то, что оно улучшится без посторонней помощи. Нора не была парализована, но одна сторона тела у нее была спазмирована больше, чем другая. Со временем ее речь улучшилась, чего нельзя сказать о навыках чтения и письма. Она больше не могла ни написать свое имя, ни прочитать его, независимо от того, было ли оно написано вручную или напечатано. Карандаш в ее руке был лишь непонятным ей инструментом, и даже когда она держала его правильно, ей удавалось выводить на бумаге только каракули.

Спустя почти год, в течение которого ни письмо, ни чтение не улучшились, Нору забрали домой.

Но даже в собственном доме ей было трудно найти дорогу. Она не могла найти двери и часто натыкалась на мебель. Несмотря на все это, интеллект Норы почти не пострадал. Когда с ней разговаривали, ее глаза выглядели так, как будто ей было трудно понять, но в действительности она все понимала и отвечала исключительно по делу. Когда она сидела на стуле и разговаривала, то говорила и отвечала практически обычным образом, и посторонний человек не заподозрил бы в ней ничего примечательного. Однако Нора страдала от глубокой депрессии и иногда могла часами ничего не говорить и ничего не делать. Она очень хорошо спала и засыпала даже днем. Ей давали лекарства, предназначенные для снижения свертываемости крови и предотвращения очередной катастрофы. Однако, чувствуя, что лекарства ей не очень помогают, Нора время от времени пропускала их прием. Когда ее сестра все же настояла, у Норы не осталось другого выбора, кроме как продолжать принимать препараты. В результате она постоянно находилась в состоянии депрессии и подавленной воли. Ей требовалось внимание днем и ночью. Когда я впервые увидел Нору, я подумал, что едва ли здесь стоит слишком обнадеживаться. Однако, поскольку я был последней надеждой ее родственников, я положил ее на стол и стал исследовать движения ее головы.

* * *

Вам, возможно, и в голову не приходило, что голова, не говоря уже о ее содержимом, – вещь очень важная; на ней располагаются все телерецепторы^[1], и то, как мы выполняем то или иное действие, стимулированное нашими органами чувств, влияет на то, как мы двигаем головой. Она может быть настолько зажатой, что, для того чтобы повернуть ее, кому-то приходится поворачивать все тело. Травмы шеи, позвоночника или мышц также оказывают влияние на движения головы. Это чувствуется при попытке подвигать руками голову другого человека: движения головы могут быть отрывистыми, недостаточно плавными и равномерными или даже сочетать в себе все эти элементы. Можно повернуть голову обеими руками на десять градусов и не дальше; затем, если несколько раз таким образом повернуть голову и вернуть ее обратно в центральное положение, можно обнаружить, что в следующий раз она сдвинется еще на несколько градусов. Это означает, что, когда человек находится в вертикальном положении, движение головы вдоль линии горизонта также происходит неравномерно, жестко, в некоторой степени ограниченно. Глаза двигаются вместе с головой, но могут также двигаться относительно головы настолько, что причиной ее неправильного движения могут изначально являться именно глаза.

Исследование движения головы дает четкое представление о том, как человек организует себя, а также об осознанности и самоосознавании исследуемого тела. В то же время такое исследование способствует улучшению или же является своего рода напоминанием о необходимости улучшения движения головы; исследование и лечение в данном случае – это практически одно и то же.