Читать книгу: «Проза Аси, или Архитектура счастья», страница 7
3
Всё шло своим порядком: Александр занимался строящимся домом, Наташа продолжала наблюдать за Александром и с каждым днём всё отчётливее видела, как он отстраняется от неё, заняв нейтральную позицию в этом импровизированном треугольнике. Наташа понимала, что он от неё никуда не уйдёт. Но видеть, как Александр тайком пытается позвонить Асе, делая вид, что всё это исключительно по делу, связанному с проектом для их же общего с Наташей блага, было крайне неприятно. В начале сентября, сразу же после дня Наташиного ангела, она направилась к одной женщине, которую ей порекомендовали, как крупного специалиста, решающего семейные проблемы.
Женщина принимала посетителей в небольшой квартирке, обустроенной соответственно заявленному жанру. Повсюду были расставлены свечи, которые создавали загадочный и мистический полумрак, наблюдалось огромное количество каких-то непонятных простому обывателю предметов. Но самое главное, посередине комнаты стоял большой круглый стол для приёма посетителей, покрытый чёрной бархатной тканью, в центре которого водружался огромный хрустальный шар. Шар использовался исключительно ради нагнетания таинственности, и именно он производил на посетителей магическое воздействие. Клиенты, как под гипнозом, открывали свои кошельки и готовы были оплачивать любой бред, озвученный хозяйкой шара.
Нина, владелица салона магии и по совместительству колдунья в седьмом поколении, в свободное от магии время трудившаяся бухгалтером на аутсорсинге, где её звали Нина Ивановна, сразу отметила, что пришедшей женщине лет сорок-сорок пять. А возможно, при солнечном свете окажется, что и все пятьдесят. Дама – холёная и ухоженная, состоятельная, это видно сразу. Но даже все новые технологии и пластическая хирургия вместе взятые, к сожалению, не могут стереть с лица женщин их опыт и прожитые годы, которые укрепляются где-то в уголках глаз и гнездятся ещё непонятно где. Так что как ни крути, а прожитые женщиной годы видны сразу.
– Присаживайтесь. Постарайтесь расслабиться, сейчас я задам вопрос магическому шару, и мы с вами сможем обсудить его ответ.
«Наверняка проблемы с мужем. Обручальное кольцо присутствует. Попробуем…»
– Вижу проблему с мужем…
– Да, Нинель, вы правы, – Наташа была несколько удивлена и воодушевлена.
– Давно женаты. И вижу какую-то разлучницу. Молодуху! – эта фраза была заезженной до дыр, но, к немалому удивлению Нины, в основном не подводила её.
«Всё время перед лицом мелькает немолодая блондинка. Наверняка глаз отдыхает на юной брюнетке!»
– Брюнетка, лет двадцати пяти-двадцати семи. С красивым лицом и хорошими манерами.
Ткнув пальцем в небо, Нина попала в самую больную Наташину точку!
– Да, Нинель, Всё так и есть.
Дальше их разговор покатился, приносим извинения за тавтологию, по вполне утрамбованной и накатанной дороге.
Нина дала Наташе два мешочка со снадобьями: в одном, предназначенном Александру, был так называемый сердечный сбор: корень валерьяны, перечная мята, шиповник и мелисса. Полезный такой монастырский сбор, который она покупала на рынке за сущие копейки, а затем продавала своим посетителям за вполне ощутимые тугрики. Сбор нужно было заваривать по вечерам, после ужина, и подавать к столу, как обычный, но весьма приятный на вкус чай. И называлось это зелье, традиционно, – отворотным.
Во второй мешочек были добавлены чистотел и болиголов, тоже вполне целебные травки, но весь вопрос только в дозировке: в одном случае это лекарство, в другом – яд, бесконтрольное принятие которого может привести и к непоправимым для здоровья последствиям.
Наташа, существенно облегчив свой кошелёк, вышла от гадалки и с облегчением вздохнула. Решение проблемы, некритичной, но чувствительной, было найдено. С чаем Александра было всё очень просто, никаких вопросов и сложностей. А вот как переслать брюнетке отворотное пойло, – в этом Наташа видела основную загвоздку.
По дороге домой Наташа зашла в сувенирный магазин, в котором продавалась продукция со всех уголков света. Выбрала изящную жестяную коробку из меди с прекрасной чеканкой на крышке. «Пересыплю в неё зелье, заклею аккуратно скотчем, замотаю подарочной бумагой и буду ждать удобного и подходящего случая».
Долго ждать повода не пришлось. Полистав в интернете календарь профессиональных праздников, Наташа остановилась на дате – 5 октября – День архитектора в России.
– Саша, как ты будешь в этом году поздравлять Андрея? Он ведь по базовому образованию архитектор! Надо бы сделать ему приятный знак внимания!
«Надо бы Асе что-нибудь подарить. Какую-нибудь безделушку или мелочь. Ей будет приятно», – размышлял Александр. Жаль, уже вручил магнитик и какую-то непонятную шнягу, привезённые с Тенерифе. Надо было отдать ей что-то одно. Сейчас бы выкатил вторую часть подарка, «который я тащил для неё с другого конца света в знак моей бесконечной любви».
За завтраком глаза Александра упали на аккуратно упакованную коробочку, стоящую на самом видном месте.
– Наташа, что это за безделица?
– Это экзотический чай пуэр, я купила его на Тенерифе.
– Да, странно, что-то раньше я не замечал. Чем славится этот пуаро? Или как его там?
– Чай, который придаёт сил и энергию. Очень полезный, кстати.
– Да? А мне ты такой чай почему не завариваешь?
– Дорогой, его я тебе и завариваю. Приятный такой, с мятным послевкусием.
– Это хорошо! – Александр оторвался от каких-то только ему понятных мыслей и вскочил. – Котя, опаздываю, люблю тебя!
Александр прихватил со стола коробку с «чаем пуэр».
«Вот и решение моей проблемы», – подумала Наташа.
«Вот и решение моей проблемы», – подумал Александр. И вслух добавил: – Подарю его кому-нибудь, дорогая! Если, конечно ты не возражаешь?
Наташа не возражала, скорее наоборот – уже чётко знала, что её посылочка дойдёт по назначению до нужного ей адресата.
4
Ася лежала в больничном боксе, в обе руки были воткнуты катетеры с системами и капельницами, которые постоянно обновлялись в течение двух суток подряд.
Ася с трудом могла вспомнить, почему она оказалась в этой палате, просто в одну прекрасную ночь она почувствовала резко подступившую дурноту, сильное сердцебиение и страшнейшую головную боль. Промучившись в ванной комнате часов пять-шесть, к утру сама себе вызвала скорую помощь. Приехавшие медики констатировали острое отравление неясной этимологии, стразу поставили несколько уколов в вену и установили капельницу.
Недолгий медицинский консилиум завершился срочной госпитализацией пациентки. Всю дорогу до больницы на Асю накатывали панические атаки и везде мерещились какие-то ящеры, которые то и дело норовили её забить своими перепончатыми крыльями.
– У неё температура под сорок, видимо, галлюцинации начались. Давай-ка, Сергей Иванович, врубай свою «балалайку», а то можем барышню и не довезти.
Водитель скорой включил сирену и проблесковые маячки, и карета скорой помощи помчалась в Первую городскую больницу.
***
Первые часы после выхода из забытья Ася мучилась от головокружения и постоянного чувства жажды.
Почему-то вспоминалась их с Лёшей совместная жизнь. Будто других событий после их расставания не было и в помине. Момент и причину расставания Ася никак не могла вспомнить, только было отчётливое ощущение, что они не вместе. Остальное – белый лист, точнее, – чёрная дыра. Ася вспоминала, как часами проводила на кухне, сооружая для Алексея многосложные блюда: если пекла оладьи, то выкладывала в центре рисунки цветов из одинаковых кусочков яблок, с клюквиной в центре и мятным листом. Если цветочек получался ровным и красивым, оладышек размещался на красивое блюдо, предназначенное для Лёши. Если цветочек выходил кривоватым, – то в другую посудину, для себя или для гостей.
Кстати говоря, гости бывали в их доме довольно часто. Это были в основном коллеги Алексея или его друзья, среди которых слыла слава о готовке Аси. Они приходили и за несколько минут сметали со стола всё, что Ася готовила, часами стоя у плиты. После пары лет такой кухонной повинности Ася отметила, что её кулинарные подвиги оценивались исключительно Лёшиными друзьями. Алексей время от времени просил Асю: «Зайчонок, может быть, ты просто пюре отваришь и сосиски пожаришь?»
После первого такого заявления Ася перестала выкладывать цветочки в оладьях, а просто смешивала все ингредиенты. Потом из оладий исчезли фрукты и ягоды, а затем пропали и сами оладьи. Алексей стал предпочитать питаться в ресторанах, невзирая на горы приготовленной Асей еды, от которой ломился двухметровый холодильник.
«Я работаю вхолостую», – грустно говорила себе Ася.
«А как же реализация концепции «идеальная жена»?
«Жена, которая должна прекрасно готовить, содержать дом в чистоте и не задавать вопросы мужу из разряда “почему ты так поздно пришёл?”»
Эти пункты концепции Ася выполняла с таким усердием, что упустила из вида тот момент, когда Лёша стал приходить домой, чтобы переодеться и поспать. Да ещё и доброжелатели, поедавшие очередной кулинарный Асин шедевр, начали непрозрачно намекать на то, в женщине должна быть загадка и «стервозинка». А простыми пирогами мужик наедается по горло примерно за три года. И то если крупно повезёт. Молоденькие девушки, гроздьями висящие в барах и ресторанах, зациклены на своей внешности, но никак не на рецепте очередного салата.
Так Ася столкнулась с жестокой реальностью: друзья Лёши стали менять своих жён, на новых, более молодых и свежих, а потом и их на ещё более молодых и ещё более свежих.
Ждать, когда в один прекрасный, или точнее, в не очень прекрасный, день её вывезут вместе с вещами к родителям, как это делали его друзья и знакомые, Ася не стала. Получив очередной раз «весточку с полей» о времяпровождении её Алёши, случайно услышав разговор двух симпатяжек в салоне красоты и по нескольким маркерам точно угадав, что речь идёт именно о её муже, Ася приняла решение самой уйти, как показалось Лёше, просто на самом ровном месте.
В их с Лёшей опыте уже бывали подобные случаи ухода Аси, но ему удавалось каждый раз возвращать её, объясняя всё сплетнями и наветами недоброжелателей и вообще всемирным, нет, даже вселенским, заговором против него, Алексея!
***
Асе становилось понемногу лучше, и к ней в палату, с разрешения главного врача клиники, стали пропускать её родителей.
– Как же ты нас напугала, – сокрушалась мама и всё время тайком от неё плакала. Отец молча брал Асину руку в свою ладонь и долго сидел рядом с дочерью.
– Всё будет хорошо, доченька! Ты выздоровеешь, поедем с тобой на рыбалку! Всё будет хорошо!
Ася смотрела в больничное окно, за которым кружились первые в этом году снежинки. Ах, да, сегодня же Покров, 12 октября. Должен присниться суженый.
Ася грустно улыбнулась. Похоже, что все суженые в этом году отменяются. Нет, в этом десятилетии, нет, скорее всего, в этом столетии!
***
В очередной день в часы приёма дверь распахнулась, и на пороге палаты Ася увидела… Алексея!
– Лёша, ты как здесь? – Ася попыталась привстать и сесть на неудобной больничной койке.
– Зайчонок, тебя одну нельзя оставить ни на минуту! Сразу что-то происходит. Ты отдыхай, родная, потом я тебе всё-всё расскажу…
Асины родители, которые в этот момент находились в палате, неслышно вышли. Отец пожал Алексею руку, а мама посмотрела с теплотой, с которой прежде смотрела на него многие годы. И они обменялись понимающими взглядами.
Продолжение следует?
