Марта

В отличие от девушек, парни не переодевались, их мокрые кальсоны сохли прямо на теле. Над таким положением дел девушки решили пошутить. Первой начала Мила:

– Долго вы будете сушить свои кальсоны? Мамка, наверно, ужинать ждёт. Сходите в кусты, хоть отожмите их. Не дай бог, простудите что-нибудь! Свадьбы ведь скоро…

Парни не понимали, шутит девушка или нет, ведь отжимать кальсоны у ребят не было принято.

– Не бойся, Мила, до свадьбы любую простуду вылечить можно, ― принял шутку Виктор.

– Не скажи, парень, нам не нужны ваши сложности. Марш в кусты! ― не унималась девушка, давая понять, что парни тоже уязвимы в интимных делах.

– Ладно, Милка, что привязалась? Кальсоны быстро высохнут.

Степан не понял шутки потому начал сердиться на подругу.

– Ладно, Стёп, сиди, у нас свадьба через три недели. В случае чего подлечимся, а ты Витька ступай. Правильно я говорю, Варя?

Степан сердито посмотрел на Милу и что-то хотел возразить, но Варя опередила его.

– Хватит, Мила, шутить, а то парни сейчас уйдут и оставят нас на берегу одних. Давайте лучше поговорим о нашей свадьбе. Посоветуйте, кого пригласить из молодёжи?

Дальше беседа проходила более серьёзно. Молодые не заметили, как наступили сумерки. Продолжая обсуждать свадьбы, парни проводили девушек до дома.

На следующий день Варя с Милой поехали в райцентр на разведку, посмотреть наряды на свадьбу. У девушек был список покупок, в котором числились не только одежда, но и мебель, посуда, постельные принадлежности ― то есть приданое.

Надежда Петровна многое приготовила, чтобы выдать дочь замуж, но Варе хотелось самой посмотреть, что теперь продаётся в магазинах, и сравнить. У Милы были примерно такие-же цели.

Девушки уехали рано утром и приехали вечером. В списке намеченных покупок пробелов не осталось – Варя отметила многое, теперь она знала, что и где покупать. К радости Надежды Петровны, приготовленное ею приданое обмену не подлежало. Обсудить подробнее покупки помешал Виктор, который пришёл приглашать Варю на прогулку.

Будущий муж мечтал уговорить девушку снова пойти на реку, а затем затащить в летнею избёнку. В избушке был наведён порядок, постелена чистая простынь и приготовлен кувшин со свекольником. По тому, как Варя увлеченно рассказывала о поездке, и о том, как она устала, жених понял, что его планам в этот вечер не суждено сбыться.

– Варя, я хотел пригласить тебя на прогулку. Вчера так здорово было на речке, сегодня можно было бы повторить, – уже без настроения сообщил Виктор, когда они остались вдвоём в комнате. Настоящую причину плохого настроения Варя, конечно, поняла и нежно поцеловала парня.

– Завтра, милый, пойдём, давай ночку потерпим, – засмеялась Варя и стала провожать будущего мужа домой.

– Варя, завтра последней свободный вечер перед выходными. Затем сборы и поездка на покос. Ты мне обещаешь, что завтра пойдём на реку?

– Не сомневайся, я всю ночь буду мечтать о прогулке на речку.

Варя откровенно намекнула Виктору, что она поняла, для чего он её зовет на прогулку. У парня наконец-то поменялось выражение лица, и он, не сопротивляясь, пошёл к двери.

После проводов Виктора, Платоновы снова начали обсуждать предстоящую поездку в райцентр. Когда список был окончательно утверждён, осталось решить, когда они поедут, кто им будет помогать. Илья Иванович один доставить, к примеру, кровать был не в силах. Решили пригласить Милу со Степаном. День поездки решили согласовать с ними.

Мечтать ночью о встрече с Виктором девушке не удалось, потому что спала как убитая. Утром первые мысли были о дальнейшей подготовке к торжеству и о походе к Миле. У Надежды Петровны начался отпуск, в школу она не пошла, потому утром Варю уже ждал приготовленный завтрак, после которого она пошла к подруге на работу.

На станции посетителей не было, поезд только что ушёл, девушкам никто не мешал поговорить о поездке в райцентр за покупками. Мила была готова ехать с Платоновыми. Не сомневалась она и в помощи Степана. Правда, ехать в предстоящие выходные отказалась.

– Варя, в субботу весь посёлок едет на покос, я тоже собираюсь помочь Степану. А ты разве не поедешь помогать Виктору? ― озадачила подруга Варю своим вопросом.

– Не знаю. Виктор ничего не говорил о поездке на покос. Мы сегодня встречаемся, может, скажет. А что ты собираешься там делать? Я ни разу не была на покосе.

– Ерунда, всё очень просто. Я была на покосе у бабушки прошлым летом. Мне понравилось, особенно вечером у костра. Там такие веселые парни были, ухаживали за мной, чуть не уговорили пойти прогуляться до кустов.

– Хватит, Милка, шутить, я серьёзно. Что ты там делала?

– Ладно, с тобой не повеселишься. Я там собирала сено граблями. Ума большого не надо. Греби себе и греби. Жара, пыль лезет во все места, так что будь готова, если собираешься пойти с Виктором прогуляться до кустов, ― Милка засмеялась.

– Голодной куме одно на уме! Пойду домой, с тобой больше не о чем говорить.

– Иди, иди! А вечером зачем встречаешься с Виктором? Можешь куме не отвечать, знаю. Поехать в райцентр предлагаю после выходных. Жду приглашения, ― прокричала Мила вслед уходящей подруге.

«Какие шутки у тебя, Милка, стали пошлые», ― подумала Варя, шагая по перрону. О встрече с Виктором она подумала только сейчас и засмеялась, оглядываясь по сторонам. «Всё-то ты, Милка, знаешь, ничего от тебя теперь не скроешь!» – продолжала Варя смеяться. Настроение улучшилось, она поспешила домой посоветоваться с мамой насчёт поездки на покос к Виктору.

Варя рассказала маме о встрече с Милой и спросила, что она думает насчёт покоса.

– Варя, я ни разу не была на покосе, нам лучше дождаться с работы папу и узнать у него, – ответила Надежда Петровна. Женщины стали ждать с работы главу семьи.

Иван Ильич пришёл с работы чуть позже обычного, Надежда Петровна накормила мужа и спросила:

– Иван, в выходные весь посёлок собирается на покос, Варя хочет ехать помогать Володиным. Ты не против?

– Я предлагаю всем ехать на покос к Володиным. Говорят, там лишних рук не бывает, всем работа найдётся. Варя тем более должна ехать, она скоро будет жить у них, а значит, и кушать за одним столом. Не надо бояться физической работы, иначе мы станем дряхлыми, не дожив до старости.

– Иван, мы на покосе не будем лишними, за нами только будут ухаживать, а толку никого. Вот ведь о чём разговор, ― продолжила выяснять своё предназначение на покосе Надежда Петровна.

– Надя, мы не умеем косить, а грести сено довольно просто. Правда, мы будем делать это медленнее, чем все остальные, но постепенно научимся. Ты что против поездки?

– Нет, я поеду с удовольствием. Надо хоть один раз побывать на покосе.

– Отлично, Варя, предупреди Виктора, что мы тоже едем. Кстати, вот он и сам. Лёгок на помине, ― Иван Ильич встал и пошёл навстречу вошедшему в квартиру будущему зятю.

Мужчины поздоровались, Виктора пригласили за стол. Он отказывался, но Иван Ильич настоял.

– Виктор, мы обсуждаем поездку на ваш покос. Вы возьмёте нас? Хотим хоть раз побывать на покосе. Может помощь от нас будет не такая уж и большая, но зато мы почувствуем себя полезными.

– Я не против, но вам не стоит заботиться о нашем покосе. Мы сами справимся, лучше отдыхайте, ― неуверенно начал отговаривать от поездки Виктор будущую родню.

– Всё! Решено, мы тоже едем на покос, – перебил парня Илья Иванович. – Когда и во сколько?

– В субботу утром. Отец приедет с казённого, а я с матерью поеду из дома.

– Так, в субботу заезжаешь за нами, а потом вместе едем. Теперь расскажи о ремонте трактора. Мне сегодня некогда было в мастерскую зайти.

Виктор посмотрел на Варю и стал рассказывать о работе. Время было девять часов вечера, девушка прервала беседу мужчин.

– Папа, мы хотим прогуляться до речки, о ремонтах поговорите на работе.

Мужчины стали прощаться, а Варя подошла к маме и тихо сказала:

– Мама, я, наверно, сегодня приду поздно. Вы не волнуйтесь.

Надежда Петровна хотела что-то спросить, но Варя быстро повернулась и пошла к двери, увлекая за собой Виктора.

По дороге к реке они наперебой рассказывали, как провели день. Идти на речку Виктор девушку отговорил, так как уже наступили сумерки, стало прохладно. На предложение пойти в летнею избушку, Варя согласилась, но не сразу. Проходя мимо дома Володиных, девушку охватило волнение, то ли от предстоящей близости, то ли от стеснения перед мамой Виктора и соседями. На улице не было ни души, в редких домах горели керосиновые лампы. В доме Володиных было тихо, в окнах света не было.

– Варя, почти все уже спят, завтра рано утром на работу. А кто не работает, сейчас на покосе, ― успокаивал свою девушку Виктор.

В избушку они прошли тихо, придерживая ворота и двери, чтобы не хлопнули. Внутри избушки Варя успела разглядеть кровать, застеленную белой простыней, столик на котором стояла керосиновая лампа и кувшин с кружками. «Готовился к моему приходу», ― мелькнуло в голове у девушки. Далее были ласковые поцелуи, разжигающие страсть, освобождение от легкой летней одежды. До двух часов ночи продолжались любовные утехи, ласки заканчивались близостью. Потом снова были слова любви и поцелуи. После проводов Вари, Виктор заснул уже под пение петухов.

Следующие два дня Виктор к Платоновым не приходил, Варя была об этом заранее предупреждена. До восьми часов вечера он занимался ремонтом техники на руднике, затем спешил домой, чтобы помочь маме по хозяйству. Приходилось оставаться на работе сверх нормы, чтобы отпустили в субботу на покос. Таковы были условия начальства. Варя тоже была занята подготовкой к свадьбе и поездке на покос.

В пятницу вечером Виктор сообщил время отправления на покос: в семь часов утра.

В назначенное время будущий жених заехал за Платоновыми. В телегу усадили всех, и груженая повозка двинулась в сторону покоса. Женщины сидели по одну сторону телеги, мужчины – по другую. Иван Ильич сообщил Виктору последние новости по поставке новой техники. Женщины сначала слушали и молчали, затем началась беседа о подготовке к свадьбе. Полтора часа пути пролетели незаметно.

Захар Матвеевич приехал с казенного покоса раньше, чем повозка из посёлка. Ожидая подводу, он занялся заготовкой дров для костра.

– Отец уже сухарник рубит для костра, ― сообщил Виктор, подъезжая к стану.

Разгрузив повозку, Платоновы застыли в ожидании дальнейшей команды. Роль командира взял на себя Захар Матвеевич. Он бодро рассказал о предстоящей работе, начиная с приготовления обеда и подготовки к уборке сена.

– Вы, сватья, не беспокойтесь по поводу работы. Я привык на казённом покосе командовать. Всё объясню, каждому скажу, чем заниматься. К вечеру руки не поднимете от усталости, так что не торопитесь бежать на поляну.

Такое начало сенокоса Платоновым понравилось, особенно главе семьи. Пока женщины кипятили чай и накрывали на стол, мужчины занимались изготовлением волокуш и местом для скирдования сена.

В одиннадцать начали грести сено и возить к месту скирдования. Женщины и Иван Ильич сгребали сено в кучки, а Захар Матвеевич с Виктором складывали его на волокуши затем возили. Таким образом трудились до обеда. После обеда обязанности у мужчин изменились: Захар Матвеевич начал скирдовать, а Иван Ильич с Виктором продолжали возить сено на волокушах.

Ближе к вечеру скирд начал приобретать свою форму, метать становилось труднее, Виктор стал помогать отцу. Остаток сена в кучках Иван Ильич и Пелагея Ивановна складывали на волокуши, Варя с мамой подгребали. Когда всё сено было свезено к скирду, решили отдохнуть.

Иван Ильич ходил вокруг скирда, запрокинув голову, и удивлялся, как можно так ровно складывать сено в такую большую кучу, имеющую правильную геометрическую форму. После отдыха от Захара Матвеевича поступила новая команда: Надежда Петровна с Варей должны пойти готовить ужин. Виктора отправили вершить скирд, Пелагея Ивановна будет подгребать, а сам хозяин заканчивать складывать сено, то есть метать. Без работы остался только Иван Ильич. Ему предложили быть помощником любому, кто получил чёткое задание. Иван Ильич взял вилы и стал помогать Захару Матвеевичу. Сначала у него ничего не получалось, подавая сено, он терял его. Но к завершению скирдования и ему всё-таки удалось подать Виктору несколько пластов сухой травы.

Готовый скирд выглядел солидно, даже красиво. Иван Ильич обошёл его несколько раз и остался доволен. В этой громадной куче была и его доля труда.

Надежда Петровна и Варя к тому времени отварили картошку и накрыли на стол. Ели все с удовольствием, Платоновы ― с особенным аппетитом.

– На коровку сено сложили, осталось на овец и телят, ― приговаривал довольный Захар Матвеевич.

– Если завтра погода будет хорошая, должны сложить скирд не меньше сегодняшнего. ― Надежда Петровна, Варя, устали? Ничего, ночью отдохнём, а утром снова за работу.

Надежда Петровна и Варя промолчали, возражать даже ради солидности сил не было. После ужина отцы пошли смотреть поляну, с которой завтра надо было убрать сено. Мамы прибирали со стола и мыли посуду. От помощи Вари отказались, отправив молодых прогуляться к речке. Горная неглубокая река протекала рядом со станом, и молодые через несколько минут уже сидели на берегу.

– Ты купался в этой речке? ― спросила Варя, прижимаясь к плечу своего парня.

– До армии купался, но редко. Здесь местами по пояс, мелководье. Да и не с кем было, сестёр в воду не затащишь. Мы с отцом привозили сюда морды, чтобы ловить рыбу, но здесь её тоже мало. Правда, хариус хороший попадался.

Неожиданно на противоположном берегу раздался шум, на берег выскочил лосиха и лосёнок. Они прильнули к воде и стали пить, не замечая сидящих на берегу людей. Варя испугалась и сильнее прижалась к Виктору, который улыбнулся, приложил палец к губам, призывая быть тише. Первым заметил людей лосёнок, когда напился и поднял голову. Он жалобно промычал и боднул лосиху. Та вскинула голову, трубным голосом рявкнула и побежала вместе с лосёнком в кусты.

– Что, испугалась? Лосей не стоит бояться, а вот медведя ― надо. Они сюда тоже спускаются с гор, но только осенью. Отец однажды чуть не пострадал от топтыгина, ладно ружьё с собой было. Осенью он в лес без ружья не ездит. Здесь дичь сама на тебя выбегает и вылетает, вовремя только стреляй.

– Ты в какого-нибудь стрелял?

– Да, рябчиков подстреливал, уток.

– Мне жалко диких зверей и птиц. Они беззащитны.

– Варя, пошли спать, все устали, а завтра предстоит такая же тяжёлая работа.

– Пошли, – согласилась девушка, и они отправились в шалаш.

В шалаше место хватило всем. Его сделали, когда приезжали косить. Основа была изготовлена из тонких жердей и веток, а сверху каркас накрыли свежескошенной травой. Трава высохла, плотно облегала ветки, и комарам было сложно пролетать внутрь шалаша, но они всё-таки проникали.

Утром первым проснулись Володины, осторожно выйдя из шалаша, начали готовиться к предстоящему рабочему дню. Мужчины стали готовить основание под скирд, Пелагея Ивановна разожгла костёр и поставила варить мясо для супа.

Платоновы вышли из шалаша, когда солнце было уже высоко. Иван Ильич, считая себя виноватым за столь позднее пробуждение, начал извинятся перед Володиными. Захар Матвеевич сватов успокоил, говоря, что помощников пока не надо было.

После утреннего туалета все сели пить чай. Захар Матвеевич рассказал порядок работы на текущий день, он практически не отличался от предыдущего. Была только одна просьба ко всем: работать быстрее, чтобы закончить складывать сено в скирд до вечера и выехать домой до наступления сумерек.

Грести сено начали раньше, чем вчера. Платоновы старались не отставать от Володиных. Варя тайком смотрела, как гребла Пелагея Ивановна, потом также делала сама. Виктор постоянно подбадривал свою девушку ласковой улыбкой, она отвечала взаимностью. Родители наблюдали за молодой парой и были рады их любви.

Поставленная Захаром Матвеевичем цель к вечеру была достигнута. Уже в семь часов скирд был завершён, на его макушку водрузили две пары связанных веток, так называемые притуги, чтобы сено не раздувало ветром. Затем спешно попили чай и стали собираться домой. Захар Матвеевич вернулся на казённый покос, остальные поехали в посёлок.

На обратном пути в повозке сидели в другом порядке: Варя с Виктором ― по одну сторону, родители ― по другую. Молодая пара ехала молча, Варя прижалась к плечу будущего мужа и смотрела в лес, пытаясь увидеть диких зверей и птиц. Иван Ильич всю дорогу расспрашивал Пелагею Ивановну о том, как будут доставлять сено из леса домой, нужна ли будет помощь. Надежда Петровна вмешалась в беседу и предложила вновь обсудить предстоящую свадьбу. Мужчине такое отношение жены не понравилось, но он промолчал.

К дому Володиных подъезжали, когда в окнах уже горели керосиновые лампы. Прощаясь, Виктор предупредил Варю, что два дня не сможет прийти к ней, так как надо помочь маме по хозяйству и подготовиться к свадьбе. Варя была не против, у неё самой было забот не меньше.

Уставшие, но довольные результатом поездки, Платоновы помылись и легли спать. Перед сном Варя попросила папу отпроситься с работы на вторник, чтобы съездить в райцентр за покупками. Иван Ильич обещал просьбу дочери выполнить.

Подготовка к свадьбе шла успешно, поездка в райцентр состоялась, наряды и мебель были закуплены. Виктору помогли две сестры ― Зина и Настя. Они съездили с братом в райцентр, купили костюм, рубашку.

До свадьбы у жениха и невесты встречи были редкими и короткими.

Наступила суббота, день свадьбы Виктора и Вари. За невестой жених приехал на двух бричках, украшенных цветными лентами. Быстро выкупить невесту не удалось. Мила с Верой устроили дружкам жениха немало испытаний, которые сопровождались шутками и смехом. После выкупа всех гостей усадили на брички и повезли в администрацию посёлка, где молодых зарегистрировали.

После записи в книгу регистрации браков начались поздравления счастливых жениха и невесты. Гостей собралось много, молодые не ожидали присутствия руководства рудника, больницы, администрации посёлка.

Такой свадьбы в посёлке ещё не было! Захар Матвеевич был горд за своего сына, которому была оказана высокая честь со стороны руководителей. Но, заметив Ивана Ильича, скромно стоящего в стороне, он понял, что виновником такого уровня церемонии является этот человек. «Мой сын будет таким же уважаемым человеком. Дайте только время!» ― подумал конюх и поспешил поздравить и обнять только что состоявшегося свата.

После регистрации картеж из пяти бричек поехала в сторону райцентра к роднику, где молодожёны возле старинного дуба поклялись в вечной любви и верности. Эта традиция была заведена в посёлке после революции. Кто придумал её, было неизвестно, правда, все знали, что эта клятва заменила венчание в церкви. Затем брички покатили в Затон, к месту пиршества, в честь вновь образованной семьи.

Начатая с размахом церемония бракосочетания продолжилась не менее весело после. Уважаемых гостей – директора рудника, главу администрации поселка, начальника станции, главного врача больницы – Иван Ильич тоже пригласил на свадьбу. Как ни странно, основной причиной такого шага было не показать свою значимость, а простое отсутствие родственников со стороны невесты. Не пригласи Иван Ильич руководителей, которые стали ему друзьями, на свадьбе со стороны невесты были бы только они, родители, да две подруги. Чего не скажешь о количестве присутствующих за столом со стороны жениха. Родственников и друзей у Виктора ― половина посёлка, приглашены были все. Столы, которые стояли посередине большего двора, были накрыты скромно, но на веселье это не отразилось. Спиртного – бражки и настойки – было достаточно, чтобы через два часа все запели и пошли плясать. Молодые с удовольствием целовались под крики «горько!», принимали участие в танцах.

Варя была весёлой и счастливой, несмотря на открывшиеся обстоятельства. Она была уверена, что беременна. Задержка месячных на несколько дней Варю не смущала, такое уже бывало. К тому же могли сказаться волнения перед свадьбой. Однако во время застолья она почувствовала отвращение к мясным блюдам, захотелось закусок, где были солёные огурцы и капуста. Такого с Варей ещё не было. «Только бы не было приступов тошноты», ― молила бога невеста. Но никаких признаков тошноты не наблюдалось. Невеста радовалась, что первую брачную ночь проведёт без всякой опаски. Жених будет очень доволен.

После проводов новобрачных в избушку, гости стали расходиться. Не обошлась деревенская свадьба без скандала и драки, как обычно бывает по традиции, и после этого застолья. Причиной тому стала Вера, которая была единственной девушкой на свадьбе без пары, то есть без молодого человека. Парней, желающих проводить девушку до дома, оказалось немало, возникло некоторое замешательство, так как во время застолья и веселья предпочтение Вера никому не давала. Желание проводить подругу невесты объявили два самых отважных парня. Пока выясняли, кто же пойдет провожать, Вера подхватила под ручку сына главы администрации и повела его в Центр, где они оба жили. Парней, которые уже поделились на две группы для поддержки своих товарищей, это развеселило. Все начали смеяться над драчунами, которые уже успели порвать друг другу рубашки. Закончилась ссора миром, враждующие стороны снова объединились для продолжения веселея.

На второй день свадьбы невесту повели за водой на реку. На обратном пути из ведер стали выливать воду, при этом парни пытались облить друг друга. Вода была ещё теплая, светило ярко солнце, потому обливание вызывало только весёлый смех.

Варя с Виктором, уставшие от набирания воды в реке, еле добрались до дома. Столы успели накрыть для очередного застолья. Гостей было меньше, чем в первый день: не пришли уважаемые руководители, а также далёкие родственники и друзья.

Молодожёны и их родители понимали уважительную причину отсутствующих гостей и претензий к ним не имели. Погода стояла отличная, сельчане спешили с заготовкой сена. На Урале солнечные дни внезапно меняли продолжительные дожди, и скошенное сено могло сгнить. Застолье от количества присутствующих в данном случае не зависело, к тому же гостей хватало для веселого проведения времени. Снова пили, пели, плясали, кричали «горько». Ближе к вечеру гости начали расходиться или их уводили.

Для молодых и хозяев праздничная обстановка поменялась на обыденную суету. Перемыв посуду и убрав столы со двора, родители Вари ушли домой, оставив дочь в чужом доме. Надежде Петровне заходить в квартиру, где дочь их больше не ждёт, было непривычно и даже больно. Приведя себя в порядок, она села за кухонный стол и вдруг заплакала. Ивану Ильичу и самому было грустно, но поддержать жену было его долгом:

– Надя, надо радоваться, что дочь вышла замуж за любимого парня, хорошего и трудолюбивого человека, а ты плачешь. Успокойся и пойдём ложиться спать. У меня есть отличное лекарство для поднятия настроения. Я жду тебя, торопись, а то усну.

Надежда Петровна отмахнулась рукой, она сидела на кухне и горевала. Спать пошла, когда муж уже видел не первый сон, забыв про «лечение». Завтра утром надо на работу.

В понедельник Варя встала рано. Пока Пелагея Ивановна управлялась со скотиной, девушка накрыла стол для завтрака и разбудила мужа. Виктор не ожидал от молодой жены такого раннего пробуждения, вскочил с постели и поспешил в другую комнату смотреть на часы. Варя с улыбкой смотрела на любимого. На ходиках ― шесть часов десять минут.

– Варя, зачем встала так рано? Тебе же на работу уходить через полтора часа. Ты меня напугала! Я подумал, что проспал.

– Жена должна провожать мужа на работу. Так положено в семье, где супруги любят и уважают друг друга. Ты меня еще не разлюбил?

– Нет! Мне кажется, что я ещё успею это доказать.

Виктор взял жену на руки и понёс к кровати.

– Ты сумасшедший, сейчас войдет мама. Тебе не стыдно? – начала отбиваться от мужа Варя.

Виктор не выдержал сопротивления жены и поставил её на ноги.

– Прости, не удержался.

Виктор поцеловал жену и начал одеваться. Варя делала вид, что сердита на мужа, но сердце от радости забилось чаще. Во время чаепития Варя рассказала мужу о своих планах на день и попросила его зайти после работы за ней к родителям. Виктор был не против зайти к родителям. После чаепития взял сумку с едой, ушел на рудник.

После ухода мужа Варя начала собираться в больницу. Чем больше она думала о первом рабочем дне, тем тревожнее было на душе. В очередной раз проверив свою сумку, где лежал белый халат, чепчик, тапочки, Варя вышла из дома. Времени в пути было достаточно, чтобы обсудить самой с собой любые вопросы, благо, никто не мешал.

Статус жены забот Варе не убавил, а только увеличил. Главное, что её сейчас волновало, кроме работы, была беременность. О ней Варя никому не говорила, считая обсуждение возникшего положения преждевременным. «Перед отправкой в командировку сообщу сначала мужу», ― решила она. Кроме задержки и желания скушать солененького, других признаков беременности пока не было, значит, есть возможность пока скрыть от окружающих. Вопрос от какого забеременела у Вари не стоял. Немца Генриха она вычеркнула из своей жизни и старалась о нём не вспоминать.

Проходя мимо своего дома, мысли девушки переключились на близких. Как ни странно, жалости о переходе жить к мужу у неё не было. В новой квартире она не прожила и месяца. Жалко было только маму, которая сейчас страдала по ней. «Обязательно зайду после работы домой и успокою», ― решила Варя.

Приближаясь к больнице, она снова посмотрела в сумку, не забыла ли она чего-нибудь. В больнице Варю встретили с поздравлениями, пожеланиями счастливой семейной жизни. Церемония прошла быстро, наступили обычные рабочие будни. Варя переоделась и приступила к лечебным процедурам. Первые уколы сделала под присмотром коллег, дальше справлялась сама. Ничего сложного пока не происходило. К её удивлению рабочий день прошёл быстро.

– Варя, где ты научилась так хорошо делать уколы, ставить банки? ― спросили новенькую коллеги по работе.

– Я ухаживала за больной старушкой, приходилось выполнять и более сложные процедуры, ― ответила с гордостью Варя.

– Молодец, но не задавайся, мы все здесь мастера на все руки, ― добродушно посоветовали медицинские сестры.

Варя отнеслась к совету с пониманием и на коллег не обиделась.

После рабочего дня она поспешила к родителям. Встреча с мамой была такой трогательной, как будто расставание длилось долго, и даже произошли какие-то сложные изменения.

– Варя, как прошёл первый рабочий день? ― скрывая волнение, поинтересовалась Надежда Петровна у дочери.

– Надеюсь, что хорошо. Замечаний от коллег и больных пока не было. Как ты себя чувствуешь после свадьбы?

– По тебе тоскую… Но лучше ты расскажи, как тебя приняли Володины? Как утром проводила мужа на работу?

– В семью приняли хорошо. Вечером легли уставшие, почти не общались. Утром Пелагея Ивановна со скотиной занималась, а я мужа провожала на работу. Потом сама пошла в больницу, так что рассказать особо нечего.

– Про Захара Матвеевича ничего не сказала.

– Он уехал не казенный покос рано утром, я ещё была в постели, ― беседу женщин прервал Виктор, вошедший в дверь.

– Здравствуй, мама, ― приветствовал зять тёщу и начал снимать сапоги.

– Здравствуй, Виктор, проходи, садись за стол, будем ужинать.

Надежда Петровна прошла на кухню, загремела чашками, намереваясь накормить дочь и зятя. Варя с Виктором переглянулись и пошли к входной двери. На ходу дочь сообщила маме:

– Мама, мы пойдём. Нас ждёт Пелагея Ивановна, она обидится, если мы будем кушать у тебя. До свидания! Завтра я зайду к тебе после работы.

Надежда Петровна хотела что-то возразить, но успела только попрощаться. «Правильно сделали, что отказались», ― утешая себя, подумала она. Тому было две причины. Во-первых, еды было сварено только на двоих. Главная причина: едят после работы дома, а не в гостях.

Пелагея Ивановна встречала сына и сноху с ложками в руках. Она давно была готова накрыть стол, но дети задерживались. Мать привыкла, что её сын приходит с работы не вовремя, потому без всяких вопросов начала ставить на стол хлеб, чашки. Пока молодые приводили себя в порядок, из стоящих на столе глубоких чашек уже шёл душистый запах наваристых щей. Садясь за стол, Варя с Виктором снова переглянулись: как они вовремя отказались от угощений Надежды Петровны. Пелагея Ивановна непросто бы обиделась, у неё пропало бы всякое желание готовить еду и ждать сына со снохой после работы.

После ужина они убрали со стола посуду, началась беседа. Каждый рассказал о том, как прошёл день. Больше всех, конечно, говорила Варя. Она поведала обо всём, начиная со встречи с коллегами и до прощания после окончания смены. О самой работе было сказано гораздо меньше, чем о том, как она общалась с медсёстрами. Виктор с мамой не перебивали Варю, понимая её эмоции после первого рабочего дня. Ни завтра, ни в последующие дни, Варя так подробно о своих впечатлениях больше не расскажет.

На ходиках, висящих против увлеченных беседой людей, стрелки приближались к семи часам вечера. Пелагея Ивановна поспешила встречать табун, с ней пошли и дети. Виктор загнал коров и овец по хлевам, Варя со свекровью стали готовиться к дойке. Сноха изъявила желания научиться доить корову, Пелагея Ивановна была не против. Против была корова. Варя повязала платок свекрови, гладила её по животу, но ничего не помогало. Корова норовила ударить копытом по ведру и не стояла на месте. «Сначала пускай привыкнет», – решили свекровь со снохой, потому Пелагея Ивановна сама начала доить кормилицу.

Ромашка, так звали корову за её красивый окрас, привыкла к Варе только на четвёртый день. Пелагея Ивановна была довольна и горда, что её современная сноха научилась этой простой премудрости. Была довольна и Варя, она почувствовала себя полноправным членом семьи, а не пришлой нахлебницей. Виктор наблюдал за развитием отношений между мамой и женой, уверенность в правильном выборе свой спутницы по жизни становилась всё крепче.

Пять дней до свадьбы Милы и Степана пролетели быстро. В субботу утром началась свадебная церемония. Она проходила по тому же сценарию, что и свадьба Вари с Виктором. Однако с самого начала, то есть выкупа невесты, было не так весело. Бойких и остроумных Милу с Верой не смогли заменить подружки невесты. Девушки из Центра робели и стеснялись напористых парней из Затона. Им не хватало Веры, которая отказалась пойти на свадьбу из-за парня, который провожал ее вечером после Вариной свадьбы. Родион, так звали парня, целовал и тискал девушку до первых петухов, а на следующий день начал избегать Веру и перестал общатся. Не так солидно было и на регистрации брака. Из почётных гостей был только глава администрации. Но Милу и Степана все эти различия не смущали, они были счастливы и всё время улыбались.