Читать книгу: «Война, которой не было», страница 3
Вот так я и оказался в партизанском отряде в первый же месяц той самой войны, которой не было… – Сашка вздрогнул, вынырнув из транса чужих воспоминаний, и встретил сверлящий взгляд любимого дедушки. Он сидел, смотря в одну точку, а мы не могли ни сказать что-либо, ни уйти. Прошло несколько минут гробовой тишины. Потом дедушка повернулся и продолжил как ни в чем не бывало:
– 21 июня 1942 года, в мой второй день рождения, в лагерь прибыл Михаил Егорович, лесник. Он сообщил, что завтра необходимо послать группу, чтобы перехватить важного немецкого генерала, который повезет секретные документы. Было решено, что во главе с Егорычем пойду я, Семенов, Мохов и Королев. По данным разведки, немец должен был ехать в машине с водителем. Но сначала дорогу проверяли мотоциклисты-разведчики. Обычно они ехали медленно, внимательно осматривая и проверяя обстановку на дороге, поэтому в них было легко попасть. Это должны были сделать я и Ярослав. Потом нужно усадить убитых охранников так, чтобы со спины не было понятно, что случилось, и вернуться в засаду. Дождаться, когда подъедет машина, водитель выйдет, и стрелять по нему на поражение, а важного «языка» взять в плен.
Мы сделали все, как договорились, забрали у охранников оружие, но не успели и шагу сделать, как раздалась автоматная очередь. Я успел спрятаться за мотоциклом. Ярослава же моего сразу наповал, сволочи! Наши из засады прикрыли меня, и немец, видимо, решив, что меня убил, стал поливать по ним. В это время я сделал кувырок и оказался за стволом поваленного дуба, прицелился и стрелял, стрелял, стрелял. За Ярослава, за ребят, которые навсегда остались там в лесу, за Нюру, за тех, кто уже никогда не вернется домой, за тех, кто не успел начать жить, любить, познавать мир. Наконец, он упал. Я убедился, что он не шевелится, и осторожно пошел к нему. Да, такое сложно забыть! Даже спустя много лет! Немец смотрел на меня остановившимся, ничего не выражающим взглядом, от которого мурашки по коже бежали. Подошел Егорыч. Вдруг рация охранника, лежавшая на земле, зашипела, грубый голос стал что-то кричать по-немецки. Не растерявшись, Миша произнес прямо в динамик по-немецки, что путь свободен. Наступило молчание. Это были самые длинные тридцать секунд в моей жизни. «Sehr gut», – ответил грубый мужской голос фразой, понятной без перевода. Я с восторгом и уважением смотрел на нашего спасителя. Он же, не изменив выражения лица, сказал, что надо занять позиции. Мохов должен был остаться в засаде для прикрытия. Задача Павла Королева была с первого выстрела убить водителя, а наша – схватить фашистского генерала.
