Несемейное счастье

Глава 6

Запищал будильник, и Лола сразу открыла глаза. Десять часов и уже пять неотвеченных звонков, причем два – от начальства с канала! «Хорошо, что установила время на телефоне, а то так бы и спала до двенадцати, и ведь не слышала, как пытались дозвониться!»

Вчера они со Стефано только под утро добрались до гостиницы. Короткий репортаж из отснятого материала прошел в ночных новостях и был повторен в шестичасовых. Основную информацию она решила оставить для следующего выпуска «Их кто-нибудь видел?».

Лола подошла к окну и раздвинула занавески. Профессиональное чутье опять не подвело: внизу у центрального входа только что припарковалась машина журналистки с первого канала, их вечной конкурентки.

«Если коллеги подтягиваются в Черенову, значит, Меланья не нашлась. Главное, чтобы я ничего не пропустила, пока спала».

В дверь постучали:

– Лола, это я, Стефано.

Она быстро надела спортивные брюки и майку и открыла дверь.

– Доброе утро.

– Звонили с канала, сказали, что вышлют техников, чтобы мы могли работать отсюда в прямом эфире, и Дану, на случай, если события начнут стремительно развиваться. Ты же по-любому должна сегодня вернуться на студию вести программу. Просили передать, что молодец, опять обскакала всех. Ты ноутбук, я вижу, не открывала?

– Нет еще. Что, много новостей?

– Да, Дана нарыла кое-что. Давай кофе в номер закажем, чтобы время не тратить, и здесь поработаем.

– Оʼкей. Заказывай, я пока душ быстренько приму.

Когда Лола вышла из ванной, на столике уже стояли два двойных кофе, два капучино и плетенка с корнетто.

– Что, уже Дана подъехала? – Лола удивилась количеству чашек.

– Нет, это все нам. Я-то точно выпью и черный, и капучо, а ты что, не осилишь?

– Осилю, все правильно сделал. – Лола включила компьютер.

«Итак, что мы имеем: Меланья ушла… бла, бла, бла… – Лола быстро пробегала глазами строчки присланного текста. – Это все мы уже знаем. А вот это интересно: «Меланья и Паоло познакомились на Сицилии, когда она была там на отдыхе, женаты около четырех лет, дочке Барбаре два года». Вот еще: «Отец Меланьи тоже военный, полковник, устроил перевод Паоло в дивизию Череновы, где тот и работает по настоящее время инструктором по оружию в женском батальоне».

– Получается, что Паролизи практически завязал с серьезной карьерой и окончательно здесь обосновался, да еще в этой роли инструктора… Сам он, – Лола придвинула к себе чашечку с капучино, – из-под Неаполя, там у него до сих пор живет мама. Про отца пока ничего не вижу… А, вот: «отец умер».

– Вот будет хохма, если Меланья сегодня объявится! – Стефано смачно хрустнул корнетто.

– Главное, чтобы она не объявилась после моей передачи, я ведь сегодня буду ставку делать на этот случай. – Лола с удовольствием сделала глоток кофе, легкая пенка приятно растаяла на языке.

– Да уж, – подхватил Стефано, – а то выложим все наши интервью, ты, как всегда, страху на зрителей наведешь, про маньяка вспомнишь, а тут звонок в студию: «Добрый вечер, это я, Мела-а-а-нья, – изображая высокий девичий голос, протянул Стефано. – Я решила проучить своего мужа, потому что он не купил мне сумочку, которую я так хотела, и поэтому я осталась ночевать у подруги», – продолжал он гнусно пищать, забыв про еду.

– Не шути так, пожалуйста! – Лола даже не улыбнулась. – И крошки вытри со рта. – Она подала ему салфетку.

– Не напрягайся, я видел, что парочка наших коллег уже подъехала, из этого можно сделать вывод, что Меланья еще не нашлась. – Он покорно промокнул рот.

– А меня успокаивает не столько присутствие других журналистов, сколько то, что сам Паролизи уже заявил в полицию. Почти никогда мужья и жены не бегут в полицию всего через несколько часов после исчезновения второй половины, а если бегут, это значит, что…

– Паоло пошел только поздно вечером, – перебил ее Стефано.

– Не забывай, что того же дня. Значит, ничего не было в их отношениях, что могло бы побудить Меланью к побегу.

– Или, наоборот, было.

– То есть?

– То есть что-то очень серьезное произошло, поэтому Паролизи и заволновался сразу, и ждать особенно не стал, так как тут же понял, что жена решила его бросить.

– Бросить?! И уйти без дочки?! Не годится эта версия.

– Может, ты и права, – согласился Сте- фано.

– А как тебе ее подруга показалась? Совершенно другая жизненная позиция, нежели у Меланьи. Что у них может быть общего?

– Общего не знаю, а женщина интересная и, если ты помнишь, общалась с тобой совсем без энтузиазма. Обычно такого типа женщины лезут на камеру грудью.

– Это точно. – Лола вспомнила Эльгу, забившуюся в угол. – Не сложилось у тебя впечатление, что она не хотела разговаривать, боясь сболтнуть лишнее?

– Вполне возможно. Только киоскер мне показался гораздо более подозрительным.

– Да, он в принципе неприятный какой-то, – согласилась журналистка.

Стефано собрал пустую посуду на поднос и с сожалением повертел в руках пустую плетенку из-под корнетто.

На дисплее замигал значок разрядившегося аккумулятора. Лола, чуть не сбив с ног удивленного приятеля, метнулась к розетке и быстро подключила ноутбук к сети.

– Хорошая у тебя реакция, ничего не скажешь! – поразился тот.

Она застрекотала по клавишам компьютера, длинные ногти мешали быстро печатать и издавали странный клацающий звук, а мысли как будто шли параллельно.

«Я дождусь Дану, а потом сразу на студию поеду. Тут она мне написала, что на сегодня полиция никаких серьезных операций опять не назначила, только дежурная группа должна будет осмотреть те места, которые Паролизи указал».

Дана работала на канале давно, имела большой опыт и определенный статус. Лола, выбрав ее себе в заместители, поначалу даже вступила в борьбу за первенство, незаметно навязанную ей самой подчиненной, и ежечасно была вынуждена подтверждать свой статус руководителя. Но профессионализм взял свое, и очень скоро они превратились в мощный «тандем», который так любил ставить в пример на «летучках» директор канала, друг Берлускони.

– Видали, какой рейтинг у «Их кто-нибудь видел?»? А ведь работают две слабые женщины и один мужчина на подначках, – так он обрисовывал вклад Стефано в их передачу, чем приводил обычно тихого и сговорчивого оператора в полную ярость. – Учитесь, как надо дополнять друг друга в работе! Никаких склок! И даже мужчину, который у них один на двоих, как-то удачно поделили и заставили вкалывать так, как надо! – На этих словах он подмигивал Лоле, как бы подчеркивая, что понимает, что она главная в этой маленькой группе.

Голос Стефано вернул Лолу к делу Меланьи:

– У меня материал весь обработан. Пожалуй, я пойду пройдусь, да и послушаю, кто что говорит. Может, и у наших коллег что удастся узнать, – сказал он и открыл дверь.

– Дану встреть! – крикнула Лола ему вслед.

Даже поглощенная составлением плана предстоящей передачи, Лола не забывала про приезд Даны.

А времени на подготовку оставалось совсем мало!

«Не буду никого приглашать из Череновы. Покажу отснятые репортажи, пока этого доста- точно».

Все-таки заронил искру сомнения Стефано своими кривляньями: «А что, если действительно вернется Меланья? Ведь и полиция пока мало что предпринимает. Да еще этот случай с открытым киоском, замочком, непонятными звуками, доносившимися из самого угла… И куда его приткнуть? Киоскер этот действительно странный… Хотя поначалу все свидетели кажутся подозрительными. И подруга Эльга тоже все в сторону смотрела, все что-то мялась и ерзала… Хорошо бы мужу пару вопросов задать и заодно спросить, в какую куртку была одета Меланья». Но Лола по опыту знала, что военные очень не любят разговаривать с журналистами.

План передачи был практически готов, и Лола решила пересмотреть запись с киоскером. Увиденное повергло ее в полное изумление: он явно подвирал. Было заметно, что он врал не во всем, а лишь местами, и именно эти моменты записи Лола и взялась выделить. Периодически останавливая кадры, она поняла, что Джузеппе достаточно спокойно и обстоятельно рассказывал обо всем, что касается семьи Паролизи, и только в разговоре об открытом киоске, в момент передачи ключа, он начинал дергаться и, отводя бегающие глаза, еще ниже опускал свой длинный нос. Все эти обстоятельства наводили на мысль, что в киоске действительно кто-то был. Но как это связано с пропажей Меланьи? Или просто обычное совпадение?

В дверь постучали. Это была Дана.

– Ну что тут у вас? – сразу же поинтересовалась она.

– Пока ничего, кроме того, что ты уже знаешь. Давай, я тебя введу в курс дела и поеду на студию. – Лола начала складывать вещи в сумку. – Хорошо, если тебе удастся найти Паролизи или кого-нибудь из родителей Меланьи, я бы их сразу дала в программе, а с местными у нас и так полно интервью. Надо установить, в какую куртку в тот день была одета Меланья, и пройтись по ее маршруту. – Лола еще продолжала говорить, когда в номер вошел Стефано.

– Шевеление какое-то среди приехавших журналистов, а в чем дело, не удалось выяснить! Я даже Дану просмотрел, когда она приехала: все прислушивался.

Дана тут же схватилась за телефон – практически в каждом полицейском участке у нее были знакомые.

Ей ответили сразу же, и по тому, как вытягивалось ее лицо и округлялись глаза, Лола и Стефано поняли, что что-то случилось.

– В полицию позвонил неизвестный, сказал, что обнаружил труп женщины у старого бара! – выпалила Дана.

– Откуда звонок, засекли? – тут же взвилась Лола.

– Из телефонной будки.

– У нас еще существуют телефонные будки?! Вот не знал, – засомневался Стефано.

– Да, как видишь, и эта находится рядом с гостиницей в деревне Линаро.

– Так, давай все по порядку. – Лола отодвинула сумку и села в кресло.

– Звонок поступил в 12.13, звонил мужчина, по голосу – средних лет. Сказал, что, собирая грибы в самом конце лесопарка у заброшенного бара, он увидел труп женщины. И все, и повесил трубку. Полиция, наверное, уже едет, поэтому и наши все зашевелились.

– Ты знаешь, где это находится?

– Думаю, что да.

– Тогда все туда, к старому бару! – скомандовала Лола.

– Лол, а ты-то не опоздаешь на студию?

– Постараюсь не опоздать. Я же должна увидеть это место, чтобы хоть представление иметь, как и что.

Они бегом спустились на стоянку и, садясь в машины, заметили, как их коллеги, что-то взволнованно обсуждавшие у входа, увидев их суматошные передвижения, потянулись к своим автомобилям.

Глава 7

Проехав очередной раз по всем аллеям парка вместе с полицией, Паролизи пришел в дом к тестю. Все уже давно встали. Барбара сразу бросилась ему навстречу и вытянула ручки:

– Папа, папа! – Паролизи поднял и прижал к себе малышку.

– Ну что? Что?!

Тут же вышли в коридор Лиза и Винченцио.

Они знали, что Меланья еще не нашлась, но все равно с надеждой смотрели на Паролизи.

– Рано утром объехал с полицией весь парк, но ничего. Еще раз прошли по нашему маршруту, полазили по кустам, пару оврагов оглядели, вот так… – Майор затих.

Лиза все не могла подобрать определение облику Паролизи и впечатлению, которое он теперь производил. Еще вчера она все присматривалась к зятю и все не могла поймать это новое, неуловимое в его внешности. Но сегодня, когда он тихо добавил «вот так» и провел рукой по лбу, как будто что-то было в его голове, что не давало ему покоя, она поняла: он что-то знает и не хочет говорить.

– И что же делать, сынок? – глухим голосом спросил Винченцио.

И этот голос, и то, что он назвал Паоло «сынок», чего никогда прежде не делал, и сам Паролизи, прижимавший дочку к груди со страдальческим выражением лица, – все это дало толчок мыслям Лизы и сложилось в уверенность, что случилось что-то непоправимое.

– Ма-ма, – вдруг внятно произнесла Барбара и потянулась к фотографии на комоде. На ней Меланья и Паоло, счастливые и загорелые, обнявшись, стояли у старинных ворот Порта ди Меццо.

Это было сразу после свадьбы, когда они поехали отдыхать на Сицилию, где когда-то познакомились. И в один из дней он повез ее показать Таормину. Они поднялись в старую часть города, на улицу Корсо Умберто, и вышли на главную площадь, где играл уличный оркестр и художники рисовали портреты и продавали пейзажи.

– Давай закажем рисунок!

Он остановился около смешных шаржей. Художник набрасывал лицо сидящей перед ним девушки, превратив его в мышиное, но сохранив удивительное сходство с оригиналом.

– Смотри, как здорово! Давай и мы…

– Паоло, ну к чему это безобразие?! – Она не дала ему закончить. – Если уж писать портрет, то красивый.

– Красивый не интересно. Посмотри, как он ухватил суть!

Мышь под рукой художника заулыбалась и стала еще больше похожа на смеющуюся девушку.

– Ну почему тебя на какие-то извращения тянет! – И она надулась.

«Наверное, боится, что он ее курицей нарисует», – беззлобно подумал Паролизи.

Это была их первая размолвка.

Он крепко обнял ее и тут же, на площади, поцеловал в губы.

Они гуляли по старинным улочкам, рассматривали витрины антикварных магазинов, больше напоминавших музеи; заглядывали в шикарные бары, которых было полно в Таормине; и даже познакомились с милой пожилой парой, что жила здесь же и буквально засыпала их рассказами о каждом доме и переулке, которые они проходили.

Но Паролизи было не до развалин, оставленных греками и древними римлянами: ему стало мало короткого поцелуя на площади. Длинные волосы Меланьи, развевающиеся на легком ветру, то и дело касались его лица; верхняя пуговица ее белой блузки еле держалась на последней нитке и натягивалась от каждого вздоха, грозя оторваться и открыть мягкую ложбинку, чем вводила Паролизи в дрожь нетерпения. А изумительные ноги, открытые короткой юбкой, которую он еле уговорил ее надеть, – возбуждали так, что у него заложило уши, и он перестал слышать, о чем говорят их новые знакомые.

Страсть затопила его, он был готов взять жену прямо здесь. Краснея и злясь, Паоло топтался рядом и наблюдал, как двигается Меланья, красиво переставляя длинные ноги с узкими щиколотками и то и дело откидывая блестящие волосы, брошенные на глаза теплыми порывами ветра. Ничего не подозревая, она продолжала расспрашивать пожилую пару о достопримечательностях города, когда они решили зайти в бар одной из центральных гостиниц Таормины.

«Вот здесь я и сниму номер и сделаю это сейчас же! И как можно совершенно не ощущать страстного желания мужа, находящегося рядом», – подумал истерзанный вожделением Паролизи.

Поначалу ему даже нравилась эта своеобразная холодность, он совсем не считал ее за равнодушие. И то, что Меланья не загоралась сразу, и то, что ему нужно было здорово растеребить жену, чтобы она сообразила, чего он хочет, и начала отвечать ему, – все это, как ни странно, приводило Паролизи в восторг. Но постепенно за ее нечуткостью он стал подозревать пустоту чувств и полное безразличие, что стало здорово раздражать его.

Эта гостиница была не из тех, где можно заказать номер на час или два, но остановить Паролизи было невозможно. Он порывисто положил документ на лаковую поверхность деревянной стойки ресепшн, снял номер на целый день и взял ключи. Подойдя к столику, где Меланья беспечно болтала с новыми знакомыми, он крепко взял ее за локоть и мягко вытащил из-за стола.

– Извините, нам надо идти. – И под изумленными взглядами присутствующих повел ее к лифту.

Только теперь, посмотрев Паоло в глаза и увидев ключи у него в руке, Меланья начала о чем-то догадываться и улыбнулась бесстрастно, подчиняясь его воле.

Он всегда был очень мягок с женщинами, ухаживал как настоящий неаполитанец: с серенадами и охапками цветов, придумывал и совсем необычные сюрпризы, которые так им нравились. И только в интимной близости в нем просыпалось сильное и грубое животное. Но, к удивлению самого Паролизи, их совсем не пугало это превращение из ласкового и нежного в рычащего и необузданного. Скорее, наоборот, каждая из них считала, что исключительно она вызывала у него такой всплеск эмоций и такой взрыв страсти, и эта уверенность делала их в любви еще смелее и прекраснее.

И только Меланья, его жена, не становилась ни смелее, ни прекраснее. Сначала ослепленный всепоглощающей страстью Паролизи не замечал ее отсутствующей реакции, но со временем он с грустью признал, что Меланье далеко до настоящих чувственных южных итальянок, до лживых даже в постели, но таких горячих румынок, до скромных афганок, под чадрами которых скрывалась такая яростная жажда любви, что от нее шалел даже видавший виды Паролизи.

Уже в первый год их совместной жизни Паоло понял, что в этом восхитительном теле, в этом воплощении красоты средиземноморской женщины, скрывается обыкновенная клуша-домохозяйка, прекрасная кухарка и мать, но никак не любовница.

Тогда в гостинице он занимался любовью неистово и отчаянно и все пытался растормошить ее. Он еще обнимал Меланью, прерывисто дыша в теплое плечо, и кровь, еще не успокоившись окончательно, толчками ходила в виске, как вдруг она, потянувшись, сказала:

– А у нас сыр остался дома в холодильнике, забыла я его маме перед отъездом отдать. Как думаешь, испортится?

А еще считается, что женщины долго отходят после любви! И, взглянув на Меланью, он с ужасом понял, что все то время, пока он бешено рычал и терзал ее восхитительную плоть, она думала об этом сыре, который забыла в холодильнике перед отъездом.

– Давайте перекусим. – Лиза стала накрывать на стол.

Для обеда было еще совсем рано, но сегодня все поднялись ни свет ни заря, да и надо было чем-то заняться. Состояние ожидания, в котором они все находились, становилось невыносимым.

Расставляя тарелки, она все поглядывала на телефон и вздрогнула, чуть было не промахнувшись мимо стола, когда раздалась трель мобильника Паролизи.

Прежде чем ответить, Паролизи посмотрел на экран: номер определился, но был неизвестен. Он держал трубку в руке, но как будто раздумывал, нажимать ли кнопку приема.

Все застыли в тревоге, глядя на Паролизи, и даже маленькая Барбара перестала тискать плюшевого зайца, уставившись на папу.

– Да, я слушаю!

Лиза никогда не видела, чтобы человек мог так стремительно побледнеть и измениться в лице.

– Еду! – Пошатнувшись, он схватился за спинку стула. – У старого бара полиция обнаружила тело женщины, – тихо произнес Паролизи.

Глава 8

Они летели на двух машинах по центральной улице Череновы, и в Лоле снова проснулся дух охотницы, который так давно не посещал ее, – он превращал журналистку в настоящую «бестию». Она всегда сочувствовала жертвам и не переставала поражаться человеческой гнусности, но, когда начиналось расследование нового дела, и события развивались с такой молниеносной быстротой, что за ними почти невозможно было уследить, а прилив энергии и необыкновенного возбуждения доходил до высшей точки накала, она забывала обо всем на свете, кроме своей работы. Это было одно из любимых ее состояний: нервы как будто оголялись, чувства достигали предела, а интуиция и фантазия несли ее к разгадке страшных преступлений.

Они подъезжали к парку, и Стефано снизил скорость.

– Заезжай, заезжай, – повторяла Лола, как будто он мог ее слышать во впереди идущей машине, – в крайнем случае штраф заплатим. Да и не до штрафов сейчас череновской полиции.

Стефано медленно вкатился на аллею. Почти касаясь бампера его автомобиля, Лола следовала за ним. Они проехали киоск, в котором сидел Джузеппе, и журналистка махнула ему рукой в знак приветствия, обогнули бар и углубились в лес. Асфальт закончился, и за поворотом показалась желтая лента, преграждавшая дорогу, и полицейский, маячивший рядом.

– Ну все, приехали! – Она вышла из машины и стала осматриваться.

К ней подбежали Дана и Стефано.

– Что будем делать? Отсюда вообще ничего не видно. – Стефано вопросительно посмотрел на Дану, так как она знала эти места лучше всех. – Где заброшенный бар-то находится? Можно к нему в обход подобраться? Пока я вижу, что полиция только дорогу перегородила.

– Давай попробуем. – И Дана на глазах у удивленного полицейского нырнула в кусты, растущие сплошняком справа от дороги.

Лола и Стефано, треща ветками, ломанулись за ней и чуть было не выскочили на тропинку перед небольшим строением, оказавшимся прямо напротив. Вокруг него уже толпилась полиция. Остановившись в последний момент, они притаились. Тонкие ветки тыкались во все части тела, щекотали уши и нос. Бар был забит досками, имел запустелый вид и также был окружен желтой лентой. Около бара, что-то негромко обсуждая, стояла группа полицейских, еще одна группа сотрудников в белых комбинезонах была частично закрыта зданием, и журналистам пришлось продвинуться дальше вправо, чтобы получить нужный обзор.

Они видели, как белые фигуры, нагнувшись над чем-то, лежащим на земле, сосредоточенно возились с какими-то пакетиками, брали пинцетом пробы земли и растений; двое сидели на корточках, и со спины невозможно было разобрать их действия; тут же осторожно передвигался в бахилах фотограф, быстро щелкая фотоаппаратом.

– Быстро сориентировались, ничего не скажешь, – негромко проговорил Стефано, открывая объектив камеры.

– А вот теперь всем замереть и ни звука, мы же рядом совсем, – тихо скомандовала Лола.

– Да, не хотелось бы нарваться на скандал с полицией, – прошептала Дана, у которой в этом участке было много знакомых.

– Значит, все-таки это она, Меланья, – произнес Стефано, закончив съемку.

– Уверен?

– В объектив увидел черные волосы и джинсовую куртку. – Он повернулся к Лоле. – Помнишь, киоскер говорил, что Меланья была одета в джинсовую куртку?

– Помню. Правда, он не был уверен, что это она.

– Ты все-таки думаешь, это кто-то другой?

– К сожалению, нет. Только пока опознание не произойдет, мы не можем этого утверждать. Я поеду, пожалуй, на студию, а то и правда опоздаю. Тем более что такой поворот событий – нового материала прибавится. – Лола была уверена, что на Дану и Стефано можно положиться. – Я к машине, да и вам стоит передислоцироваться потихоньку, пока вас полиция не обнаружила.

– Успеем еще, уж больно обзор хороший, – не согласился Стефано.

– Жду отчет с места событий, и помните, что у вас не так уж много времени до начала программы. Чао!

Лола аккуратно раздвинула ветки и, стараясь не шуметь, вылезла по другую сторону кустов. Отряхиваясь и снимая колючки со свитера, она заметила, что выезд ей преградил черный «БМВ» с затемненными стеклами.

Только этого еще не хватало! Первым желанием было броситься к черной машине и поколотить по капоту, чтобы заорала сирена, но дверь «БМВ» бесшумно открылась, и оттуда показался высокий мужчина.

– Эй! Эй! Молодой человек! Не уходите!

Мужчина двигался медленно и походил на раненого зверя.

– Да? – Он поднял глаза.

Это был невидящий взгляд – Лола будто заглянула в пустые глазницы мертвеца, и ей показалось, что мужчина не понимает, что делает и где находится.

«Так это Паоло Паролизи, – догадалась она. – Вот это удача! Сейчас свистну Стефано, и еще одно убойное интервью готово!» Но ноги ее как будто приросли к земле, а тело окаменело. Глаза Паролизи, на секунду остановившись на Лоле, стали возвращаться к жизни. И такая безысходная боль сквозила в этом тяжелом взгляде, что она не только не посмела задать ни одного вопроса, но, засмотревшись, чуть не забыла, что он перекрыл ей выезд.

– Давайте поменяемся местами. Мне надо срочно ехать.

«Господи, он вообще понимает, что я с ним разговариваю?»

Паролизи безмолвно стоял у машины. Лола осторожно дотронулась до его плеча.

– Вы меня слышите?

– Что?.. Отъехать?.. Да, конечно… – Наконец, он понял, что от него требуется, и сел за руль. Колеса взвизгнули и, прокрутившись на влажной траве, с такой силой вытолкнули «БМВ» назад, что Лола подумала: «Паролизи в таком состоянии, что с ним может произойти все, что угодно».