Горький привкус соблазна

Ноябрь, 2010 года

Снежинки хлопьями падали, оседая на ее русых волосах, смешно выбивающихся из-под розовой шапочки. Снег в этом году выпал рано и вокруг воцарилась настоящая зима. Она улыбалась глядя ему в глаза. Пара снежинок опустилась на ее лишенные косметики ресницы и моментально растаяла. Он улыбнулся ей в ответ, беря ее лицо обеими руками, и нежно прикоснулся губами к ее губам.

– Приличные девушки не целуются на первом свидании, – укоризненно сказала Лили, и он отстранился.

Костя нерешительно обнял ее, не желая отпускать. Она неловко ответила на его объятие и время остановилось для двух молодых влюбленных, стоящих в дворе старого панельного дома. Две фигурки в свете фонаря слились в одну и пушистые хлопья снега кружили, плавно оседая на землю. Девушка немного дрожала. От холода или эмоционального возбуждения, а может, и от того и от другого вместе взятых. Через толстое полотно искусственной меховой шубы практически не ощущалось ее тело, но тем не менее, эта минута близости была дорога для них обоих.

– Мне пора, – прошептала девушка через какое-то мгновение, – сестра будет волноваться.

Неожиданно молодой человек ловко подхватил ее на руки и начал кружиться под тусклым светом фонаря, а девушка громко засмеялась. Он остановился, чмокнул ее в лоб и медленно направился к подъезду, не опуская своей драгоценной ноши.

– Тьфу, срамота, – послышалось громкое ворчание с балкона второго этажа, – совсем стыд потеряли, ходют и ходют, Сталина на вас нет!

– Тетя Вера ругается, – смущенно сказала девушка отстраняясь.

– Старая карга просто завидует, – с сожалением отстраняясь ответил Костя.

Лили рассмеялась. Звонко и легко, как только может смеяться молоденькая девчонка после первого поцелуя.

– Ты дрожишь, – сказал он, глядя на нее, – озябла?

Температура на улице уже по зимнему времени опустилась ниже отметки минус 15 градусов, а юная особа, как и положено даме ее возраста, легкомысленно вышла на первое свидание с понравившимся парнем в тонюсеньких капроновых чулках.

– Немного, – не стала лукавить она, – наверное, мне действительно лучше идти, пока тетя Вера не спустила на нас Рекса. Он, конечно, старый, и, наверно, у него совсем не осталось зубов, как и у самой тети Веры, – она хихикнула, – но мне все равно надо идти. Сестра будет волноваться.

– До завтра, – тихо сказал он и прикоснулся губами к ее холодному лбу.

Лили спешно пошла к дому, размахивая потрепанной сумкой, купленной в прошлом году на местном рынке. Продавец, выходец из стран ближнего зарубежья, уверял ее, что эта сумка исключительного качества, «ориджинал», и ее непременно следует купить. Иначе никак, совсем никак нельзя считаться стильной молодой леди. Сумка была красивая. Со стразиками. А на улице было холодно, мороз – минус 30, сестра нервничала и тропила домой, колебаться времени не было, и девушка сдалась. Покупка оказалась опрометчивой, ибо стильная сумка «ориджинал», русскую зиму перенесла плохо и в первый же месяц покрылась мелкими трещинками, однако Лилия оптимистично полагала, что это «почти не заметно».

Бдительная тетя Вера, закутавшись в толстый пуховик и вооружившись половником, с балкона второго этажа смотрела на девушку с неодобрением, поджав губы и временами причмокивая.

– Здравствуйте, теть Вер, – крикнула девушка, задирая голову, от чего на лицо начали оседать снежинки.

Пожилая женщина не ответила и скрылась из виду и с шумом захлопнув балконную дверь.

Девушка усмехнулась, прибавила шагу и забежала в спасительное тепло пахнущего кошками подъезда. Колени горели, а руки, в тоненьких перчатках, покраснели и распухли, но разве могут подобные мелочи омрачить счастье первой любви? Лили улыбалась и с нетерпением побежала лестнице – лифт как всегда не работал. Перепрыгивая через ступеньку она добежала до седьмого этажа и, остановившись перед покрытой облупившимся лаком деревянной дверью, нажала кнопку звонка. Девушка не хотела и не могла искать ключи, ей нетерпелось поскорее поделиться переполняющими ее эмоциями.

Соня, как всегда, открыла не сразу. Сначала послышалось неторопливое шаркание ее тапок: не удобных, но очень красивых: леопардовых, на каблучке и с меховым помпоном. Лили нравились ее тапки. И вообще ей нравилась ее сестра. Красивая, ухоженная и такая уверенная в себе.

Дверь распахнулась, впуская яркий луч света в темный подъезд. Лили помнила, за то время, что они жили в этом доме, у них в подъезде никогда не горели лампочки. Даже бдительная тетя Вера не спасала. Не смотря на то, что пожилая дама, как старшая по подъезду, периодически их покупала, а высокий дядя Валера с пятого этажа исправно их вкручивал, лампочки молниеносно исчезали, а весь подъезд негодовал, дружного считая, что им пора установить новую, современную, запирающуюся дверь. В таких неспешных обсуждениях и полумраке девушки жили в этом доме уже третий год.

– Соня! Он меня поцеловал! – громко объявила младшая сестра, обнимая старшую.

– Мне открыть припрятанную на новогоднюю ночь бутылку шампанского по этому поводу? – иронично спросила Софья, закрывая входную дверь.

– Обойдемся чаем, – сказала младшая сестра весело. – Ставь чайник.

Лилия с шумом стащила громоздкие сапоги, стянула верхнюю одежду и вбежала в гостиную, которая по совместительству была у сестер спальней. Усаживаясь на большой теплый диван, она подтянула под себя озябшие ноги и закуталась в толстый розовый плед, оставшийся девушкам от хозяйки квартиры.

Квартира, в которой они жили, была стандартной «однушкой» с маленькой кухней и такими же маленькими туалетом и ванной. Ремонт здесь был довольно свежий для съемного жилья, имелась кое-какая мебель. Комната просторная, светлая и вполне уютная. В углу стоял раскладной диван, напротив него туалетный столик и кресло, у противоположной стены огромный шкаф, заполненный многочисленными Сонькиными вещами. Ковер на полу был новым, с богатым ворсом и очень нравился Лили.

– Руки краснущие, – неодобрительно сказала Софья, разглядывая ее, – неужели вы все два часа проторчали на улице? В такой мороз? Он что, даже в кафе тебя не позвал?

– Сонь, не ворчи, пожалуйста, он купил мне шоколадку. Будешь?

– Я давно не ем сладкое, – непонятно хмыкнула сестра и скрылась в кухне.

Лили слышала шум воды и потрескивание газовой плиты. Приятно пахло чем-то вкусным. Девушка поняла, что ужасно проголодалась и кинулась на кухню.

– Сонь, а у нас есть что-то на ужин?

Сестра стояла у окна, в руках у нее был маленький серенький мобильный телефон. Она писала кому- то СМС, не обращая внимания на младшую сестру.

«Какая же она красивая», – подумала Лили, разглядывая ее.

Софья была старше на восемь лет, но эта разница в возрасте ощущалась особенно остро, потому что девушки пять лет назад потеряли родителей, и воспитанием Лили занималась сестра.

Софья была выше сестры и немного плотнее. Соблазнительная, очень женственная фигура была ее гордостью, и девушка любила ее демонстрировать. Сейчас на ней был тоненький цветной халат с запахом, открывающий идеально округлые, стройные ноги. Огромные зеленые глаза, такие же, как и у самой Лили, всегда были ярко подведены, а волосы, которые сестра обесцвечивала в платиновый блонд, были забраны в пучок.

– Любовнику пишешь? – спросила Лили с любопытством.

Сестра не отвечала. Вокруг нее всегда была куча поклонников, в отличие от Лили, для которой Костя был первым серьезным увлечением, не считая, конечно, робких ухаживаний одноклассника Мишки, который однажды прислал ей Валентинку на четырнадцатое февраля. Когда Дашка Соловьева узнала об этом, она рассказала всему классу, и они были всеобщим посмешищем до конца учебного года.

Лили залезла в холодильник и обнаружила там макароны и банку засохшего соуса. На плите стояли заботливо пожаренные сестрой котлеты.

– Ты меня ждала, – улыбнулась девушка накладывая себе тарелку макарон и вилкой выскребая соус.

– Я догадывалась, что твой студент тебя не накормит, – кивнула головой сестра.

– Сонь, не всех же мужики должны по дорогим ресторан водить и сушами да роллами кормить.

– На твоего мальчика даже время тратить не стоит, – поучительно изрекла сестра, – поищи себе нормального мужчину, с которым не придется часами на морозе торчать.

– Сонь, ты такая смешная, не в деньгах счастье.

– Так говорят только те, у кого денег отродясь не было, – отрезала умудрённая разнообразным жизненным опытом сестра.

Чайник засвистел пронзительным свистом, а Софья отложила телефон, выключила газовую конфорку и принялась заваривать чай с кусочками сушеного мандарина. Лили любила такой чай, терпкий с ярким новогодним привкусом.

– Рассказывай про своего студента, – сказала Софья усаживаясь рядом с Лили на оббитый светлым дерматином стул.

– Сонечка, он такой классный! – улыбаясь во всю ширь зубов и наспех проглатывая еду, принялась тараторить Лилия. – Он такой высокий, такой нежный и заботливый и у него щетина забавно колется.

– Избавь меня от этих соплей, – прервала ее Соня, – лучше расскажи, чем он занимается и где живет.

– Он учится на моем факультете, на курс старше меня, скоро закончит и пойдет работать в прокуратуру. Сейчас он живет в общежитии, но когда устроится на работу, ему дадут квартиру. Совсем забыла, Костя принес мне шоколадку, – вспомнила девушка и вскочив со стула бросилась в прихожую.

Сумку Лили нашла не сразу, а найдя, быстро вернулась к сестре. С трудом расстегнув заедающий на потрепанной сумке замок-молнию, она нашла дорогой сердцу презент.

– С орешками! – резюмировала она кладя на стол слегка поломанную плитку с изображением трех медведей с известной картины. – Он правда очень- очень хороший. Тебе он обязательно понравится.

– Ты о шоколаде, или о своем студенте? – хмыкнула Софья и добавила – Заранее отрицательный ответ на оба варианта. Я не ем сладкое, ты же знаешь.

– Ты все поняла! И не фыркай, – грозно предупредила ее сестра, – нельзя оценивать людей только по их кошельку. Деньги – не единственная ценность в мире.

– Боже мой, за столько лет я ничему не научила тебя, – сокрушалась Софья, – где бы мы с тобой были, если бы я не оценивала мужчин по их кошельку. Слава Богу, Арсений Борисович оплачивает нам эту квартиру и твою учебу. А то жила бы ты в общежитии, как твой студент, только в отличие от него не в общежитии юридического факультета престижного вуза, а какого-нибудь ПТУ имени рабочего и колхозницы.

– Сонечка, я очень благодарна тебе за все, что ты для нас делаешь, но позволь мне думать своей головой.

Лилия ласково обняла сестру, почувствовав тонкий аромат дорого парфюма, исходящий от ее волос.

– У тебя новые духи? – спросила она.

– Да, Сенечка подарил, сказал, что хочет, чтоб у нас с его женой был один аромат, а то эта стерва все время к нему подозрительно принюхивается.

– Ты любишь его?

– Сенечку? – спросила Софья удивленною. – С ума сошла? Зачем мне его любить?

– Как зачем? Ты же ложишься с ним в постель и вообще….

– Какая же ты еще малышка, – старшая сестра рассмеялась, легко и непринужденно. – Мне не обязательно его любить. Пусть его жена любит, мне достаточно просто хорошо к нему относится.

– И ты совсем не хочешь за него замуж?

– Каждому свое, – философски ответила Соня, – я довольна тем, что у меня есть. Арсений нам помогает, хорошо ко мне относится, а большего мне и не надо.

– А как же семья? Дети?

– Семью и детей я оставлю тебе, – улыбнулась сестра поднимаясь из-за стола. – Сижу тут болтаю с тобой, а скоро Сенечка приедет, мы должны сегодня идти ужинать в ресторан, пятница же.

Софья поставила кружку с недопитым чаем в раковину, где уже гнездилась изрядная гора немытой посуды.

– Посуду помой, – распорядилась она, покидая кухню – мне надо сделать маникюр.

– Ты придешь поздно? – спросила Лили и просеменила вслед за сестрой.

– Не думаю, – ответила Софья усаживаясь за их небольшой туалетный столик и доставая флакончик ярко-красного лака. – Сегодня мы обойдемся только ужином.

Через несколько мгновений комнату заполнил едкий химический запах, а Лили залезла в кресло рядом с сестрой, прихватив с собой все тот же розовый плед. Софья медленно и методично покрывала ногти на красивых длинных пальцах ярким глянцем. Очень аккуратно, ноготок за ноготком. Лили посмотрела на свои все еще немного опухшие ладони с коротко остриженными ногтями, лишенными всякого блеска и спрятала руки.

– Почему ты всегда такая красивая? – спросила на сестру.

– Потому что красота придает мне уверенности. Она – мое главное оружие – коротко ответила Соня.

– Зачем тебе оружие? Мы же не на войне.

– Вырастешь – поймешь, – рассмеялась Соня и принялась сушить свежий лак.

– У него хоть машина есть? – спросила Соня, возвращаясь к давно забытой теме после недолго молчания.

– У кого? – потеряла нить разговора Лили.

– У студента твоего, или у тебя еще кто-то есть?

– Какая машина, ты что, у него стипендия 800 рублей и комната в студенческом общежитии.

Софья закатила глаза, давая понять свое отношение к подобному положению вещей.

– И не надо закатывать глаза, я же пока не собираюсь за него замуж.

– Ключевое слово – пока.

– Давай лучше наряд выбирай, – перевела тему изрядно уставшая от наставлений сестры Лилия.

Софья скинула халат, оставшись в дорогом черном кружевном белье, и в этот момент ей нельзя было не залюбоваться. Стройное тело грациозно скользило отражаясь в зеркальной створке шкафа. Лилия хотела быть похожей на сестру, но знала, что у нее ничего не выходит. Она не так раскована, не так уверена в себе и не так сексуальна.

Сонька распахнула шкаф, надела чулки. Отправляясь на свидание, она часто одевала чулки с подвязками, наверное, чтоб сводить мужчин с ума. Не такой умудренной опытом Лилии казалось, что сестре это удается на все сто процентов.

– Тебе непременно нужно родить девочку, – сказала она, – такую красоту необходимо передать потомкам для улучшения генофонда.

– От Сенечки что ли? – рассмеялась Софья, – Сенечкино семя никоим образом генофонд не улучшат.

– Какой он? – спросила сестра с любопытством, она никогда не видела Арсения Борисовича, хоть и была обязана ему крышей над головой.

– Невысокий, лысоватый и немного близорукий. Я тебя уверяю, ты ничего не потеряла от отсутствия возможности лицезреть его воочию.

Соня надела черное платье, плотно облегающее силуэт, распустила волосы, сбрызнула их парфюмом и поправила макияж. Все эти действия не заняли у нее более пятнадцати минут.

– Сенечка из штанов выпрыгнет, – резюмировала Лилиля одобрительно.

Соня утвердительно кивнула.

– Кстати, сегодня я договорилась с одним своим знакомым на счет твоей практики. В понедельник тебе нужно будет подойти к его шефу и все узнать. Хорошо себя зарекомендуешь, может тебя и на работу потом возьмут.

– Хорошо, я схожу в понедельник, спасибо, дорогая.

Мобильник сестры громко завибрировал в тишине квартиры и Софья быстро сняла трубку.

– Я уже спускаюсь, – ответила она невидимому собеседнику и выглянула в окно. Свет фар прорезал ночной полумрак.

– Арсений Борисович приехал? – догадалась Лили глядя как быстро убегает сестра застегивая высокие сапоги на шпильках и накидывая легкую норковую шубку, разумеется – подарок мужчины.

– Да, я побежала, посуду помой и к семинарам подготовься, пусть у нас в семье будут и умница и красавица. Закройся за мной, ключи я взяла.

Она быстро выскользнула из квартиры оставляя после себя тонкий аромат малины и мускуса.

Декабрь, 2019 года

Костя в совершенно разбитом состоянии ехал домой, обдумывая нелегкое дело, которое на него свалилось. Говоря по совести, ему следовало держать себя в руках и постараться хоть что-то выведать у Лилии, однако, она появилась так неожиданно, что все пошло совершенно не так.

Дом встретил его холостяцким холодом. Он достал бутылку пива и устроился на диване. Итак, Антипова, судя по всему, хотели убить. Сегодня он выяснил, что тот занимал солидный пост в крупной компании, и естественно, как все состоятельные люди, завистников, а может и врагов, имел немало. Кроме того, Костя выяснил, что у него была яркая и насыщенная жизнь. Дмитрий был женат дважды. И от первого брака имел двадцатилетнего сына. Со второй женой, Лилечкой, детей не имел. Кроме того, у него были непостоянные связи на стороне. Интересно, Лили знает?

Тормозные шланги ему повредили предположительно во время пирушки в ресторане. Машина была припаркована в достаточно темном месте, без охраны и при желании и сноровке, неизвестный вполне мог взять, и облегчить Дмитрию переход на тот свет. Дима в тот вечер не пил, так как возвращаться решил на своем автомобиле. Когда он ехал домой, на первом же крутом повороте на приличной скорости врезался во встречный автомобиль. И вот пока все, от чего он мог оттолкнуться.

С чего начать Костя не знал. И решил начать с пива. Это дело его пугало, оно ему не нравилось, и ничего хорошего он от него не ожидал.

Похожие мысли одолевали и Лилию, лежащую в горячей ванне с пеной. Она также, как и Костя вспомнила давно ушедшие события и прикидывала все возможные проблемы, которые непременно возникнут в ее жизни в ближайшее будущее. Причем одна из них не замедлила появиться.

В дверной звонок несколько раз позвонили. Выходить из ванной не хотелось, гостей она не ждала, поэтому девушка попросту не реагировала на заливистую трель. Но визитер оказался настойчивым.

Быстро закутавшись в белый халат, она подошла к двери, и увидела в дверном глазке Александра Смирнова, бывшего Диминого друга детства, и ее явного недоброжелателя. Он решительно вдавливал кнопку звонка, физиономия при этом была самая мерзкая. Открывать не хотелось, но выбора не было – будет трезвонить, пока не добьется своего. Вздохнув от безысходности, девушка распахнула дверь.

– Привет, сладкая, – сказал визитер, вваливаясь в прихожую. Глаза его налились кровью и опасно горели. Добра от такого гостя не жди.

Прихожая у Антиповых была просторная, большая, но, с появлением в ней Саши сразу стало как-то тесновато.

– Чего приперся? – без намека на дружелюбие спросила хозяйка.

– Соскучился. Не могу уснуть, когда знаю, что ты лежишь одна в холодной постели, – он погано хихикнул. – Помнишь, как интересно мы с тобой познакомились?

Лили резко ощутила всю свою беспомощность и все его явные преимущества. Сейчас приходить ей на помощь совершенно некому. Девушке стало не по себе.

– Ну что дорогая, пришел час расплаты, – его глаза гневно сверкнули.

– Чего тебе надо? – Лили пыталась не дать себя запугать.

– Скажи мне, сладкая, это ты Димку на тот свет пыталась отправить? – Спросил он, опасно надвигаясь на нее.

– Совсем рехнулся?

– С тебя станется, – хохотнул он, приближаясь все ближе.

– Помнишь, как ты поссорила меня с другом? – при этих словах он встал вплотную, прижимая ее к стене.

– Ты пришел выяснять отношения? – попыталась отделаться от него девушка. – Если ты не заметил, ты немного не вовремя. Давай в другой раз. Я с удовольствием выслушаю, какая я дрянь, обещаю.

– Ты отняла у меня не просто друга, мы были как братья, – на нее пахнуло изрядным запахом алкоголя, исходящим от него.

– Алекс, ты пьян! – перешла на повышенный тон Лили.

– Я опьянел от любви к тебе, сладкая. Ох уж этот горький привкус соблазна, – протянул он, поглаживая нежную кожу в вырезе ее халата, и противно захихикал.

– Убирайся, – рявкнула девушка, отстраняя его руки.

– Я всегда знал, что ты не доведешь его до добра, я предупреждал его! – неожиданно повысил тон Алекс, – Я бы не допустил, чтоб он связался с такой змеей как ты, но ты, дрянь такая, помнишь? Помнишь, свой спектакль? Ты посмела заявить Диме, что я к тебе пристаю!

– Не стоит так нервничать, если девушка отвергла твое щедрое предложение… – Лили пришлось замолчать, потому что Саша схватил ее за горло и больно вдавил в стену.

– Нужна ты мне, как корове седло. Таких, как ты, за мной очередь. Мне стоит только пальцем щелкнуть, – тут он сделал характерный жест пальцами одной руки, второй продолжая удерживать горло девушки, и продолжил: – Я просто хотел показать другу, какая ты на самом деле, чтоб с его глаз спал романтический ореол. Если захочу, прямо сейчас отдеру тебя так, что места живого не останется.

– Очень по-джентельменски по отношению к другу, о котором ты так печешься – запугивать его беспомощную жену, – тихо прохрипела Лили, и, как ни странно, это подействовало.

– Это ты беспомощная? – Алекс громко рассмеялся, отпуская ее.

Мужчина, оставив ее, прошел на кухню, начав греметь стаканами. До Лили донесся звук разливаемой жидкости и через пару минут Алекс появился рядом с ней с двумя бокалами в руках.

– Димка знает толк в коньке, – произнес он, протягивая ей стакан.

Девушка послушно взяла предложенный напиток и недоверчиво посмотрела на своего гостя.

– Пей не бойся, если я захочу отправить тебя на тот свет, я не лишу себя удовольствия своими руками сломать твою тоненькую шейку, – усмехнулся мужчина, и провел внешней стороной ладони по ее влажной шее.

– Тогда твоя жизнь лишиться смысла, и станет скучной, – парировала она.

– За здоровье моего друга, – произнес он тост, приподнимая бокал, после чего до дна осушил его.

Лили смерила его недоверчивым взглядом, ожидая дальнейшего развития событий. Алекс, опустив бокал на танкетку, уставился ей в глаза и сказал:

– Если с Димой что-нибудь случится, я тебе этого не прощу. Ищи нору по глубже. Не знаю, как полиция, а уж я-то не сомневаюсь, кто виноват в этой аварии.

Он вышел, громко хлопнув дверью, и оставив девушку нервно потирать шею. Лили привалилась к стене и вздохнув опустилась на корточки. Она зарыдала, дав волю своим эмоциям. Слезы лились непрерывным потоком. Девушку не пугало, то что на утро она проснется с распухшими глазами, то что дверь не закрыта, и кто-нибудь может некстати войти.

Она могла просидеть так и час, и два, но входная дверь приоткрылась, впуская холодный воздух лестничной клетки. Лили не подняла головы. Она так и сидела, уткнувшись в колени, пока мягкий пушистый комочек не стал тереться о ее ноги. Она опустила взгляд и с удивлением увидела рыжего кота, с любопытством разглядывающего ее. В детстве у них с сестрой был точно такой же и звали его Рыжиком.

– Что же делать? – спросила она вслух и взяла животное на руки. Чье-то мягкое тепло рядом успокаивало. Она гладила кота, потихоньку собираясь с мыслями. Жалость к себе отходила на второй план перед неизбежным осознанием необходимости что-то решать.

После выпитой бутылочки Косте заметно полегчало, и, как водится, потянуло к людям, общаться. Знакомых в городе с институтских времен у него осталось больше, чем хотелось бы, поэтому трудностей бы не возникло, но мужчину из личной заинтересованности привлекали исключительно их с Лили общие знакомства. Он взял телефон быстро нашел старого друга – приятеля Никиту, с которым его многое связывало. Не виделись они уже давненько, поэтому, наверняка нашлось бы что обсудить.

– Сколько лет, сколько зим! – обрадовался приятель. – Живой что ли еще?

– А что мне сделается? – засмеялся Костя.

– Ты так бесследно пропал, что я уж и не чаял тебя увидеть. Как сам?

– Да чего по телефону говорить, давай посидим, пивка попьем?

– Узнаю дорого товарища, – засмеялся в ответ Никита. – Все течет, все изменяется, а ты такой же. Ну, ты же помнишь, я за любой кипишь, кроме голодовки, меня уговаривать не надо.

– Полчаса тебе на сборы.

– Заметано.

Ровно через полчаса гладко выбритый Костя уже сидел за столиком популярного в городе бара в ожидании товарища, взяв на себя смелость заказать пару кружечек пива и закуску. Никитка довольно быстро выплыл из темноты, сияя и излучая оптимизм.

– Здарова! – прокричал он на весь зал

– Привет.

– Ты ни капли не изменился, ну как так?

– Зато ты, я вижу, не зря четыре года землю топтал. Килограмм десять-то нажил, – Костя засмеялся ухватив товарища за изрядно подросший живот.

– Да не говори, работа сидячая, вот авторитет и растет. Это ж не как у вас в ментуре за злодеями гоняться, да нормативы сдавать

– У нас тоже таких, кто штаны просиживает хватает, не переживай.

Молоденькая белокурая официантка, приветливо улыбаясь, принесла мужчинам пиво.

– Ваш заказ. Еще что-нибудь желаете?

– Если только вас, – улыбнулся во всю ширь Никита, а затем долго и внимательно разглядывал ее удаляющуюся фигурку.

– Надо будет оставить ей чаевых.

– Не женился что ли еще?

– Какой там, сразу после выпускного захомутали, – Никита театрально выставил вперед руку с обручальным кольцом. – И все – никакой личной жизни, одна общественная. А сам как? Неужели, никто такого красавчика к рукам не прибрал? По тебе же все девки института сохли.

– Я так легко в руки не дамся, – усмехнулся Костя, отпивая пиво.

– Куда на Новый год? – спросил товарищ, – Мы собираемся с нашими, коттедж снимаем и если ты…

– Спасибо друг, я бы с удовольствием, но я к родителям поеду на пару дней, семейная традиция.

Костя действительно в каждый Новый год отмечал с родителями уже почти десять лет. Последний новогодний праздник, проведённый им вне семейного круга мужчине вспоминать не хотелось.

– Понимаю, жаль, конечно, кое-кто из институтских наших будет, рады были бы повидаться. Я, кстати видел недавно эту девочку, с которой ты в институте гулял. Помнишь, миленькая такая. Лилька. Так изменилась, паршивка, и не узнать. Вся такая из себя фифа. Не тронь, не задень

Пиво встало у Кости поперек горла, но не в меру разговорчивый товарищ этого не заметил, продолжая без умолку болтать.

– Замуж вышла за какую-то шишку. Ну, или шишечку на ровном месте. Вся в мехах была. Я было даже не сразу узнал. Да что говорить, я и сам, конечно, изменился, – он весело похлопал себя по животу. – Один ты у нас как был, так и остался. Жениться тебе надо, – подытожил товарищ.

– Чтоб как и ты, бока отъесть? – беззлобно пошутил Костя.

– Да хоть бы и ради этого, – рассмеялся товарищ.

– Что Лиля говорит? – постарался как можно безразличнее спросить он.

– Да, ничего. Мы не разговаривали особо. Так, парой слов обмолвились. Я у нее про тебя спросил, думал, может, общаетесь, у вас же вроде такая любовь была. Она сказала, что нет, не общаетесь. Все прошло. Она тоже спросила, не общаюсь ли, в свою очередь, я с тобой. Так и сказала: «в свою очередь». Да ну, думаю, тебя, мне такие бабы, которые непонятными фразами разговаривают, никогда не нравились. Хорошо, что у тебя хватило ума ее бросить. Баба должна быть простая и понятная, а не такая, к которой не знаешь с какой стороны зайти. Хотя, конечно, красивая, шельма.

Костя усмехнулся, но промолчал, уткнувшись в пиво. Говорить о том, кто кого и почему бросил ему не хотелось. Как и всякий мужчина, он отнюдь не гордился тем, что его женщина предпочла ему другого сексуального партнера. Да еще и такого, как Антипов. "Все прошло", – с горечью повторил он про себя неловко оброненную товарищем фразу.

– Я по слухам то знал, что ты в город вернулся, ну и само собой сказал ей об этом, – продолжил товарищ, – Говорю, ты как звездочки на погоны получил совсем зазнался, и старых товарищей не признаешь. Но, вижу ошибся, нормальный ты мужик, – Никитка со смехом поднял бокал, – за встречу!

«Значит, она знала, что я в городе. Знала, что работаю в местном следствии. Оттого и не выглядела особенно удивленной сегодня», – думал Костя, пока Никита заказывал еще одну порцию пива. В отличие, от самого Кости она была морально готова к их встрече. А вот он нет. Не был готов увидеть ее снова. Да и сейчас не готов, и что-то сомневался в том, что будет готов к этому завтра.

Веселая Никиткина болтовня уже не оседала в Костиной голове. Все его мысли были направлены на совершенно неожиданно свалившееся на него неприятное дело. Оно было настолько замешано на его эмоциях, что никак не получалось выкинуть его из головы.

Остаток вечера был окончательно испорчен, что осталось незамеченным его товарищем, продолжавшего заливаться веселыми монологами. Костя, как водится, старался кивать в такт, радуясь, что друг настолько набрался, что ничего не понимает.

– Ладно, брат, – сказал Никита, обнимая Костю за плечи – мне надо как штык домой не позже двенадцати, иначе опять на коврике спать придется.

– Опять? – поднял брови Иванов.

– У меня жена строже прапорщика, а скоро станет ещё и шире вашего полковника, – Никита громко захохотал, широко разводя в стороны руками, и привлекая к ним всеобщее внимание, должно быть имея в виду довольного крупного Костиного начальника Ивана Алексеевича.

Под заинтересованными взглядами друзья направились к выходу. Отправив товарища домой на такси, Костя, слегка пошатываясь, брел по пустынным улицам, вспоминая молодость. Было прохладно, но выпитое грело его изнутри, и он медленно шел, разглядывая пролетающие мимо автомобили.

Последние годы пролетели для него совершенно бессмысленно. В незапоминающихся женщинах, веселых пирушках и бесконечной работе. А вот сегодня что-то изменилось. Он не твердо шел по улице и понимал, что его безбашенная и беззаботная жизнь дала трещину. Он еще не знал хорошо это для него или плохо, но одно осознавал точно: что-то непременно измениться.

Голова, как и следовало ожидать, раскалывалась и поднять ее с подушки казалось невообразимым. Будильник трезвонил, отдаваясь в ушах глухим звоном.

«Господи, неужели нельзя было не напиваться вчера, – мысленно проклинал себя Костя, но, вспомнив о деле Антипова, сам себе ответил, – нет, не напиваться было нельзя».

Собрав волю в кулак, он прошлепал на тесную кухню его маленькой однокомнатной квартиры. Единственным его желанием было осушить чайник. И, особо не церемонясь, он выпил все содержимое прямо из носика.

– Прямо жить захотелось, – сказал он сам себе, ощупывая щетину.

Вопроса о том, бриться или нет, в его голове даже не возникло. Найти бы штаны, уже был бы успех. Он обошел не твердым шагом небольшую площадь своей служебной квартиры и обнаружил искомые брюки культурно висящими на стуле. Такая удача и собранность характера его порадовала. Чистая футболка в шкафу всегда найдется, так что он сегодня придет на работу как огурчик. Приняв быстрый освежающий душ и пригладив волосы, он поглядел на себя в огрызок зеркала, висящего в ванне, и уверился, что совершенно неотразим, после чего нетвердой походкой направился к машине.

– Выглядишь ужасно, – разрушила его иллюзии Кристина, как только он переступил порог кабинета. Девушка, судя по всему, уже давно и плодотворно трудилась на благо общества.

– Хм, а я думал, что красавчик.

– Ты что, заливал горе вчера в гордом одиночестве?

– Ты слишком плохого обо мне мнения, дорогая. Я, по-твоему, алкоголик и социопат? – возмутился мужчина, повторно ощупывая щетину.

Кристина вежливо замялась и Костя продолжил: