Жена Синей Бороды

Глава 6

Прибыли Барышниковы в Белокаменную в начале июля. Остановились у родственников Алексеевой матери, у тех, что приютили его молодого. Шумские, именно такая была фамилия хозяев, жили в красивейшем доме на Арбате. Глава семейства, Афанасий, занимал пост вице-губернатора, его старший сын, Адриан, – замминистра сельского хозяйства. Кроме столь важных господ семья насчитывала еще трех человек: супругу Афанасия и двух сыновей, младшему из которых было одиннадцать.

Приняли Барышниковых прекрасно. Особенно хозяйка дома – Наталья. Женщина пришла в восторг от Арины и от того, что ей теперь придется представлять малышку столичной элите – такие обязанности Наталье были по душе, она всегда мечтала помогать дебютанткам покорять свет. Как-никак сама слыла первой красавицей в течение десяти лет. Но Бог не дал ей дочерей, только сыновей, поэтому в роли наставницы ей еще выступать не приходилось. С приездом очаровательной провинциалочки Наталья ожила. Ее питомица станет примой, решила княгиня Шумская и подарила девушке для начала роскошный гардероб. После наняла специально для нее парикмахера и балетмейстера. Все остальное, как то: красота, очарование, прекрасные манеры – у девушки было.

Алексей торжествовал, видя, с каким рвением Наталья взялась за его дочь, он потирал руки и прикидывал, какое ежемесячное содержание потребовать, когда Арина выйдет замуж. Теперь все его мысли были направлены на это. Он редко видел дочь, почти не играл в свой любимый бридж, мало общался с родственниками, теперь он часами грезил о своей скорой богатой жизни. Он даже не понял, когда любовь к дочери была вытеснена из его сердца жаждой наживы. Это просто случилось.

Точка.

* * *

Арина готовилась к первому московскому балу. Волновалась она пресильно. Видя, с каким размахом будет проходить торжество и сколько гостей тетя решила пригласить, девушка даже растерялась. Все это для нее! И ради нее. Многие были наслышаны о прелести Натальиной племянницы, некоторые даже сподобились лицезреть в приватной обстановке, но весь свет желал узнать, так ли она хороша, как говорят, и так ли умна, как кажется.

Арина закрылась у себя в комнате, от нее только ушел парикмахер, горничная, помогавшая одеться, и одиннадцатилетний хозяин дома, с которым она подружилась за ту неделю, что они пробыли в гостях. Хотя дни девушки были расписаны почти по минутам, она находила время для общения с родственниками. Афанасий бывал дома нечасто, но, когда прибывал к ужину, всегда подолгу беседовал с Ариной, Наталья стала почти родной, она и советы давала, и наставления, словом, учила тому, чему обычно учат молоденьких девушек их мамы. Старшего и среднего сыновей она еще не видела – Адриан был чертовски занят, Андрей, студент университета, гостил у одного из своих сокурсников, зато младший не отходил от нее ни на шаг. Наталья даже над ним подшучивала – не положил ли глаз Санечка на их гостью? Мальчишка, еще далекий от всего взрослого, не смущался, только показывал матери язык. Привычка, что и говорить, недостойная, но младшенькому все прощалось.

Арина посмотрела на себя в зеркало. Не узнала. Взрослая, роскошная женщина с копной золотистых кудрей и умело подведенными глазами – это не она. Она молоденькая, вертлявая, толстощекая, с вечно выбивающимися из прически локонами. Она наконец стала взрослой? А где же принц, который увезет ее в сказочную страну? Где его замок? Сейчас она окажется в центре прекрасного зала, в окружении достойнейших людей, будет вальсировать с самыми завидными женихами столицы, почему же тогда она не испытывает того восторга, который пронзал ее в детстве, стоило ей только помечтать о балах, на которые она будет приглашена? Она не знала ответа. Вернее, ответ, который напрашивался и формировался в глубине сознания, ее не устраивал. Она товар, который выставлен в витрине? Она красивый многоярусный торт с розами в кондитерской господина Кука, доступный только самым богатым? Неужели это так? Неужели?

…В дверь постучали. Арина вытерла одинокую слезинку и открыла. Перед ней с огромным букетом чайных роз в руках стоял ее одиннадцатилетний друг Александр (в семье Шумских все мужчины носили имена, начинающиеся на «А»).

– Это опять я! – провозгласил визитер и сунул букет Арине. – Для тебя.

– Где ты их взял? – Она была приятно удивлена: не так часто ей дарили цветы, тем более охапками.

– Заказал. Ничего, что без бантиков и слюды? Мне предлагали, но я отказался. Так лучше, правда?

– Правда. Прекрасные цветы. Сколько их?

– Пятьдесят, – с гордостью сказал Саша. Арина улыбнулась при взгляде на этого молодого джентльмена. Хорошенький как картинка. Черноглазый, кудрявый, очень нарядный по случаю праздника.

– Где ты денег взял?

– Брат дал.

– Адриан?

– Дождешься от Адриана. Как же. Андрей приехал.

– Студент?

– Ага. Он, как и твой папа, дипломатом будет.

– А сколько ему лет, я забыла?

– Скоро двадцать. Через два года институт закончит. Тоска. – Саша взобрался на комод, чуть не столкнув на пол фарфоровую статуэтку.

– Почему? Быть дипломатом очень почетно.

– Лучше быть капитаном корабля. Я вот вырасту и стану моряком.

– А папа тебе позволит?

– Не позволит – убегу. – Саша насупился. Видно, Арина затронула больную тему.

Решив исправить ошибку, она весело спросила:

– Как я выгляжу?

– Нормально. Только ты старая какая-то.

– Старая? Да мне всего шестнадцать!

– А выглядишь лет на двадцать пять.

Арина посмотрела на себя в зеркало еще раз. Он прав, смотрелась она красиво, но очень по-взрослому. Синий атлас, голубые бриллианты, сильно утянутая талия – все это ее старило. Будто не дебютантка она вовсе, а прожженная светская львица. Арина отошла от зеркала в раздумье. С одной стороны, ей не хотелось обижать Наталью, та так старалась, подбирая наряд для нее, но с другой… В нем она чувствовала себя неуютно – еще не привыкла носить тесные корсеты. И тяжелые украшения натирали шею – поэтому хотелось скинуть с себя этот атласный панцирь и облачиться во что-нибудь более воздушное. Еще секунду подумав, Арина решилась.

– Сашенька, мне нужна твоя помощь.

– Что надо сделать? – деловито осведомился мальчик.

– Сбегай к маме, скажи, что я немного нервничаю, поэтому задержусь, а потом поспеши сюда. Хорошо?

Саша кивнул и выбежал из комнаты. Времени до начала бала оставалось немного, но Арина надеялась успеть. Она вытащила из гардероба свое розовое платье, в котором ходила на свой первый бал, потом перчатки, туфли. Все было в прекрасном состоянии, платье даже поглажено. Нитки она достала из своего саквояжа, как и все остальное, что должно было понадобиться. Спасибо мадам Фурше, говорившей постоянно: «Неизвегстно, чдо может понадобидся могодой девушге, таг чдо носи все, чдо раньше пдиходилось использовдь и чдо не приходилось». Конечно, она не имела в виду утюг, швейную машину, лейку или лопатку, речь шла о нитках, заколках, лоскутках, булавках и прочих мелочах.

Тем временем Саша вернулся. Увидев Арину с иголкой, ножницами и кувшином с водой в руках, он приостановился и удивленно спросил:

– Ты вышивать собралась или цветы поливать?

– Сейчас мы сделаем мне королевский наряд. Отрезай стебли у роз.

– Зачем? – Саша очень огорчился, услышав, что его подарок будут уродовать.

– Санечка, дружочек, ты спас меня своими розами, сейчас они послужат нам больше, чем послужили бы, стоя в вазе. Прошу тебя, приступай, потом поймешь.

Саша еще немного подулся, но потом подчинился.

* * *

…Гости уже собрались, а виновницы торжества все не было. Наталья начала волноваться – не расшалились ли у девушки нервы настолько, что она не может себя заставить выйти к гостям. Алексей переживал не меньше хозяйки дома, он уже не раз подходил к двери, за которой спряталась Арина, звал дочь, но та отсылала его обратно и говорила, что сию минуту спустится. Наталья, не в силах больше испытывать терпение гостей, решила выволочь девчонку силой. Она решительно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, туда, где располагалась спальня Арины, но у первой ступеньки ее перехватил сын – Андрей. Он уже полчаса стоял у основания лестницы, подпирая мраморный вазон, и ждал появления маменькиной любимицы.

– Мамочка, где же полевой цветочек, который ты обещала нам продемонстрировать? Неужели увял?

– Не остри, пожалуйста. Девушка волнуется – она впервые в Москве. Сейчас соберется с духом и выйдет.

– А мне кажется, она не может разогнуться под тяжестью своих бриллиантов.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что все эти уездные барышни увешиваются драгоценностями, будто они елки рождественские. А как они душатся! Мама, можно задохнуться.

– И откуда ты все это знаешь?

– Я же из Суздаля только прибыл. Перевидал таких уйму.

– Во-первых, N-ск – это не Суздаль, во-вторых, Арина графиня в десятом поколении, а не дочурка мелкопоместного дворянчика, у которого ты гостил, поэтому у нее прекрасный вкус, ну и в-третьих, и что самое главное, у девушки есть такая изысканная, утонченная наставница, как я.

– Посмотрим-посмотрим, – нехотя согласился Андрей, но в глубине души остался при своем мнении. Провинциалки все одинаковы!

Он обернулся, услышав звонкий голос брата, раздающийся откуда-то сверху, и обмер… По лестнице, одной рукой держась за перила, другой за локоть гордого Саши, спускалась НИМФА. Удивительная золотоволосая девушка, окутанная розовой дымкой и тонким ароматом цветов, грациозно переступала ногами в бархатных туфельках. На ее губах блуждала милая, чуть загадочная улыбка, а глаза горели, как два сапфира.

Андрей стоял с дурацким видом, пока девушка проходила мимо него, и даже не почувствовал, как по его руке скользнул розовый бутон, пришитый к платью. Отмер он, только когда мама, саркастически улыбаясь, представила:

– Познакомься, сынок, с этим прекрасным цветком. Арина, твоя троюродная сестра.

Арина обернулась, поздоровалась, протянула руку. Молодой человек чуть смущенно ее пожал, потом спохватился и поцеловал. Девушка с улыбкой и совсем не тушуясь смотрела на Андрея. Он ей понравился. Очень высокий, очень стройный и очень милый. Далеко не красавец, но привлекательный. Темные короткие волосы, крупный нос, выразительные карие глаза.

– Я рада с вами познакомиться, – просто сказала она и хотела отойти, но Андрей схватил ее за руку – получилось не очень галантно – и проговорил:

– Удостоите ли вы меня чести станцевать с вами первый танец?

– К сожалению, нет.

– Нет? – Голос его упал, но потом Андрей взял себя в руки – не унижаться же теперь – и поклонился: – Как вам будет угодно.

– Первый танец я обещала вашему брату, – она положила свою руку на Сашино плечо, – а второй будет ваш. Договорились?

Андрей еще раз церемонно поклонился. Девушка упорхнула. А он так и остался стоять у мраморного вазона, удивленный, потерянный, слабый, словно раненый, и бесконечно ВЛЮБЛЕННЫЙ.

Глава 7

Арина и Андрей сидели на балкончике, выходящем из комнаты девушки и нависающем над тротуаром. Рядом с ними на пуфике разместился Саша, он по-свойски положил одну руку на колени своей подруге. Арина, не обращая на это никакого внимания, наблюдала за степенно прохаживающимися прохожими.

– Почти как у нас в N-ске. Только у нас по набережной машины ездят и извозчики. А здесь все пешком.

– Я не был в N-ске. Красивый город?

– Очень. Особенно когда стоишь на мосту через Волгу. Город напоминает амфитеатр. Дома постепенно спускаются к реке. А церковь какая на берегу! Я бы не хотела уезжать из N-ска. Наша семья неразделима с этим городом.

– А я мечтаю повидать другие страны.

– И я, – вмешался в беседу Саша. – Вот стану капитаном, поплыву в Африку.

– А тебя никто не спрашивает, – строго сказал Андрей. – Арина, вам понравился бал?

– Да, а вам?

– Ничего особенного, если б не вы.

– Да перестаньте, Андрюша. Москвички очень красивые. Я была как крестьянка среди них, зря я вашу маменьку не послушала и не надела предложенный ею наряд.

– Ты в нем была похожа на жену Адриана, – опять встрял Саша, – а она уже старуха – ей двадцать пять.

– Арина, вы были самой прекрасной девушкой на этом балу, клянусь вам. И не похожей ни на кого.

– Спасибо. – Арина вдруг засмущалась и опустила глаза.

– А поедемте кататься. Вы на Воробьевых горах не бывали? Вид изумительный открывается, не хуже, чем в N-ске.

– Поедемте, – согласилась она, и сердце ее радостно забилось.

– Я с вами. – Сашка вскочил и выбежал из комнаты, пока ему не отказали.

Алексей Ананьевич сидел в соседней комнате и хмурился. Нечаянно подслушанный разговор ему не понравился. Он еще на балу понял, что молодой князь влюбился в его дочь без памяти, да и не обязательно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться о его чувствах. Парень глупо улыбался, не знал, куда деть руки, стоило только Арине к нему приблизиться, но при этом, только она его покидала, он бросался на ее поиски, а найдя, опять опускал глаза, розовел и теребил манжет рубашки. Влюбленный простофиля! Барышников уже тогда начал злиться. Андрей, конечно, партия очень выгодная. Титул, связи, состояние… но все отцовское, своего у парнишки пока ничего не было. Через два года, когда будет получен диплом, его карьера только начнется, а еще неизвестно, на что он окажется способен. Может, баламут какой, ветреник, кутила, дурак, наконец. Нет уж, увольте, Алексею Ананьевичу нужен другой зять. Взрослый, крепко стоящий на ногах, оборотистый, безумно богатый и, что немаловажно, способный понять затруднения своего тестя. Ему нужна дойная корова, большая, здоровая, с огромным выменем, а не сопливый теленок.

Барышников с родственниками ругаться не хотел, а то бы уехал к чертовой матери из Москвы сразу после бала. Теперь же, коль хозяева так к твоей дочери расположены, будь добр погостить месяцок, а за это время такое может произойти, что потом уже пути назад не будет. Алексей решил не отходить от дочки ни на шаг, всячески препятствуя их с Андреем шашням, уговорить Наталью повозить девушку по приличным домам, авось еще поклонник сыщется. Но уж если все это не поможет, драпать из Москвы, как некогда французы. И плевать на хорошие отношения!

Самые мрачные предчувствия Алексея оправдались даже в большей степени, чем он ожидал. Арина и Андрей стали неразлучны. Они постоянно где-то пропадали, то гуляли пешком, то катались по городу, то бродили по магазинам, из которых девушка возвращалась с маленькими сувенирчиками, подаренными ей ухажером. Даже приличной вещи купить не может, сокрушался про себя Алексей, разглядывая побрякушки, которыми дочь перед ним хвалилась. Дальше больше: парень теперь сопровождал Арину на всех светских мероприятиях, не давая возможности другим, более достойным мужчинам попытать счастья с красивой провинциалкой. Кто посмеет позариться на девушку сына самого Шумского? Барышников негодовал.

«Хватит! – решил он. – Пора домой…»

Вечером он сообщил о своем решении. Шумские были очень расстроены, причем все без исключения. Наталья сделала круглые глаза, Афанасий искренне просил остаться еще на время, а Александр попросту разревелся. На Андрея же было жалко смотреть. Он застыл, побледнел, весь как-то сжался. Арина выглядела не лучше. Бырышников был непреклонен. Уезжаем, и точка.

Через час Арина, грустная и потерянная, стояла на балконе, смотрела на прохожих, но это занятие, так раньше развлекавшее, теперь не приносило никакого удовольствия. Она старалась не расплакаться, но слезы все равно набегали на глаза и скатывались вниз по румяным щекам. За ее спиной раздались шаги. Она подумала, что это отец, поэтому не обернулась.

– Арина. – Голос принадлежал не Барышникову, девушка вздрогнула, но осталась стоять неподвижно.

– Что вам, Андрей?

– Я пришел попросить вас остаться еще ненадолго.

– Я бы с радостью! – Арина порывисто обернулась, и ее лицо оказалось совсем близко от лица Андрея. – Но папа настаивает.

– Почему? Разве вам у нас плохо? Маменька вас обожает, – он запнулся, – да и все мы тоже.

– Папа приболел, а он доверяет только своему врачу. Надо возвращаться.

– Но он может поехать один, а вас оставить здесь.

Бырышников, подслушивающий разговор у открытого окна своей спальни, замер. Мальчишка прав, предлог для отъезда он выбрал неудачный. С опаской Алексей ждал, что ответит дочь. Оказалось, что зря волновался:

– Мы никогда не расстаемся с папой надолго. У нас, кроме друг друга, никого нет.

– А мы?

– Вы – это другое. Вы добрые друзья.

– Мы родственники!

– Ну и пусть. Папа – самый родной. Он и мамой мне был, и дедом, и бабкой. Всем. Я его очень люблю.

– Поэтому и бросаете меня. – Андрей горестно, по-старчески, вздохнул.

– Почему бросаю? Мы непременно увидимся, я приеду к вам в гости обязательно, да и вы можете к нам пожаловать.

– Вы правда хотите еще со мной увидеться? – спросил он робко. Кто бы из его друзей узнал, как он трепещет при этой молоденькой провинциалочке, не поверил бы. Андрей слыл в своем кругу парнем решительным и искушенным, таким, в общем, и был до поры, пока не встретил ЕЕ.

– Очень. – Арина покраснела. Ей многое хотелось сказать, но она стеснялась.

– Тогда я приеду. И писать вам буду каждую неделю.

– Зачем же так часто? – Арина смущенно рассмеялась, но ей было приятно.

– А вы мне ответите?

– Конечно. Вы нас завтра поедете провожать на вокзал?

– Если попросите.

– Я вас прошу.

– Поеду.

– Тогда до завтра. – Арина взяла его руку в свою.

– До завтра.

Он знал, что пора уходить, но не мог двинуться с места. Он должен сделать еще кое-что… То, о чем мечтал ночами.

Андрей решительно привлек ее к себе и поцеловал. Девушка сначала напряглась, уперлась руками в его грудь, потом замерла, расслабилась и наконец обвила руками его шею. Поцелуй был незабываемый. Андрей никогда не ощущал столь нежных губ под своими, а Арина – совсем никаких, для нее это было впервые. Они не размыкали объятий, как им показалось, целую вечность, хотя прошло не больше минуты.

Когда вечность миновала и поцелуй прервался, они, чуть смущаясь, пожелали друг другу спокойной ночи, после чего отправились каждый в свою постель, чтобы продолжить начатое, но уже в мире фантазий.

Глава 8

Два года пролетели незаметно. Для Барышниковых они были полны ожиданий и тревог. Арина ждала своего Андрея, Алексей – богатого жениха, и оба боялись, что не дождутся.

Арина получала по письму каждую неделю, как и было обещано. С визитом, правда, москвич не пожаловал – он ждал официального приглашения, а его не последовало. Девушка не раз порывалась его отправить, но отец просил подождать до тех времен, пока их дела не станут лучше. Не совестно ли будет отвечать на гостеприимство Шумских плохим приемом? Они вон как их встретили: и балы, и подарки, и званые ужины. У них же сейчас денег ровно настолько, чтобы окружающие не тыкали пальцем и не дразнили «нищими». Арина считала, что все это глупости, но с папочкой не спорила, знала, какой он гордый, поэтому ждала лучших времен и отправляла каждую неделю ответы.

Барышников не преувеличивал, когда говорил, что они едва сводят концы с концами. Теперь он балов не устраивал, нарядов из Парижа не выписывал, хотя от карт и рулетки не отказался. Все деньги, получаемые в качестве жалованья и взяток, уходили на содержание дома и конюшни. От особняка, конечно, можно было отказаться, на него нашлось бы много покупателей, как-никак красивейший дом в N-ске, но отказаться – значит признать свою никчемность и финансовую несостоятельность. Тогда уж точно женихи как крысы с тонущего корабля побегут. А этого допустить никак нельзя! Хватит, нажились, считая гроши! Они достойны большего.

По приезде из Москвы Алексей только и делал, что возил дочь по всевозможным приемам, но девушка была непривычно грустна и делала это с неохотой. Барышникова это не останавливало, тем более гардероб, подаренный Натальей, повышал его престиж. Весь город загудел о том, что бывший губернатор не так и беден, как судачат, что он получил от кого-то наследство, иначе не рядил бы так свою и без того прелестную дочь.

Появились новые поклонники, воскресли старые. Самым настойчивым оказался Рукавишников. Узнав, что его ненаглядная вернулась, он тут же поспешил засвидетельствовать свое почтение. Арина получила в подарок огромную корзину цветов, Алексей – немного денег в долг. Алексей остался доволен, Арина не очень – она надеялась, что рыжий ухажер забыл о ее существовании.

Месяц проходил за месяцем, Барышниковы жили ожиданием каждый своего. По прошествии года Алексей думал, что дождался – у Арины появился поклонник, как раз в его вкусе. Тридцатипятилетний владелец трех сетевязальных фабрик из соседнего города, приехавший в N-ск в поисках новых территорий для постройки очередного своего предприятия. Мужчина казался очень покладистым и любящим, так что Алексей уже слышал звон церковных колоколов и представлял свою безоблачную старость, но, как выяснилось, фабрикант был всего лишь аферистом, которого еще и разыскивала полиция. Позже появился еще один, не менее достойный и на этот раз богатый по-настоящему, но до невозможности жадный. По этой причине ему во внимании было отказано.

Арина и не знала, какие страсти бушуют в сердце ее папеньки и многочисленных друзей дома. Она веселилась от души на балах, скучала на светских обедах, с удовольствием гуляла, переписывалась с Шумскими и мадам, писем от которой ждала месяцами, по Андрею если и тосковала, то не особенно. Сначала, конечно, ей очень его не хватало, но прошло несколько месяцев, и она успокоилась. Тем более что папа ее в Москву не пускал, так что скучай не скучай, а увидеться все равно невозможно. Иногда, когда одолевала хандра, Арина злилась на Андрея за бездействие – мог бы плюнуть на приличия, раз так ее любит, приехать и похитить ее…

Принц он или не принц!

* * *

Два года миновало. Арине исполнилось восемнадцать. Стояло лето, жара. Отец хворал. Недуг его был нервного свойства – жил он уже год в долг, а надежды на погашение его никакой. Он злился, переживал, корил себя за бездействие, но ничего не мог поделать. Удача от него давно отвернулась. Алексей лежал в своей королевской кровати, хандрил. Неожиданно дверь распахнулась, на пороге показалась Арина.

– Папочка, Андрей письмо прислал! – радостно провозгласила она и помахала в воздухе конвертом.

– Тоже мне невидаль! Он тебе в месяц не по одному шлет.

– Но это особенное. – Арина села к отцу на кровать, прижалась к нему щекой. Алексей поморщился, с недавних пор даже дочь начала его раздражать – не ребенок, сплошное разочарование. – Андрей приезжает.

– Дочь, я тебе не раз говорил, что сейчас не время принимать гостей.

– Но, папа, он приедет делать мне предложение.

– Что?

– Да-да! – Арина вскочила и радостно запрыгала. – Он хочет стать моим мужем.

– А ты?

– И я! И я хочу стать его женой!

– Что ты в нем нашла?

– Папочка, разве тебе он не нравится? Он же хороший, умный. Потом, он очень богатый и по положению мне ровня.

– Он еще очень молод.

– Но ты женился в его возрасте. Ему уже двадцать один.

– Меня вынудили обстоятельства.

– Папочка, ты полюбил маму, а она тебя. Вот и обстоятельства, такие же, как у нас.

– Ты понимаешь, что тебе придется уехать отсюда, бросить меня…

– Что ты, папулечка, милый, я никогда тебя не брошу! Я возьму тебя с собой. Андрей мне написал, что подыскал нам дом, его Афанасий нам подарить на свадьбу собирается. Ты поедешь с нами.

– Я хотел остаться в N-ске.

– Мы что-нибудь придумаем. Давай примем его как дорогого гостя, а потом все решим. Ладно?

Алексей нехотя кивнул, дочь, дождавшись одобрения, выскочила. Он остался один.

Княгиня Шумская, сноха вице-мэра Москвы. Звучит неплохо. Но Рукавишников в роли зятя устраивал Барышникова гораздо больше. Постарше, может, и не побогаче, но капитал у самого в руках. Щедрый, опять же, Алексея уважает. Один недостаток – быдло.

Так, размышляя, лежал Аринин отец на своей кровати с балдахином и позволял алчности и снобизму разрывать себя на части.

Снобизм победил. Шумский так Шумский.

* * *

Андрей приехал тихим теплым вечером, когда сверчки устраивают в траве настоящий концерт. Поселился он в гостинице, не желая смущать Барышниковых. Утром отправился с визитом в дом на набережной. Дворец поразил его своим великолепием, такой достоин даже царей. Принял его хозяин очень радушно, пожурил за то, что не приехал прямо к ним с вокзала, порасспрашивал о здоровье родных. На прощание огорошил тем, что Арина не выйдет пока, готовится к балу, устраиваемому в их доме по случаю приезда столь дорогого гостя. Андрей просил разрешить поздороваться, но Алексей был непреклонен – вечером.

Андрей ушел. Арина проводила его взглядом из-за занавески. Терпел два года, потерпит еще день. Она решила предстать перед женихом в самом выигрышном свете. Не растрепой в домашнем платье, а роковой красоткой в бархате и фамильных жемчугах. Весь день она готовилась, больше морально. Волновалась страшно. Да и как не волноваться, если от сегодняшней встречи зависит ее будущее. Два года она мечтала об этом мгновении, представляла его миллионы раз, но всегда по-новому. Иногда ей хотелось, чтобы они встретились случайно, иногда – чтобы он бросил все, примчался к ней, взобрался по портикам на ее балкон и похитил, порой она порывалась отправиться к нему, но время тянулось, а встреча все откладывалась. И вот теперь она состоится!

* * *

Арина выглянула в окно. Гости уже вовсю прибывали – у ограды выстроилось в ряд несколько экипажей, из которых выходили нарядные барышни под руку с кавалерами и степенно шли к крыльцу. Арина присела на кровать, попыталась успокоиться. Почему она так нервничает? Неужели все девушки перед встречей со своим возлюбленным переживают точно так же? Она подошла к зеркалу. Поправила и без того хорошо уложенную прическу. Похлопала себя по щекам – всегдашний румянец почему-то пропал, а без него она себе не нравилась. Чего бояться? Никогда она не выглядела так хорошо – свежая, прекрасная, модно одетая. Андрей не будет разочарован. Арина, бросив на себя последний взгляд, вышла.

В коридоре слышалась музыка, отдаленные голоса. Паника охватила девушку вновь. Сейчас она войдет в зал, музыка смолкнет, а церемониймейстер объявит: «Графиня Барышникова Арина Алексеевна» – именно так было задумано ею, чтобы привлечь все внимание к себе, она не хотела, чтобы жених пропустил момент ее прибытия. Он должен видеть ее походку, улыбку, ее лучащиеся любовью глаза.

Арина вошла. Музыка смолкла, церемониймейстер озвучил ее появление, гости обернулись, расступились, в образовавшемся проходе она увидела стройный силуэт Андрея. Она приготовилась улыбнуться и двинуться навстречу своему избраннику, как вдруг поняла, что мышцы лица ее не слушаются. Она растягивала губы, приподнимала брови, но не понимала, получается ли у нее. Гости с ужасом следили за ее лицом, Андрей сделал поспешный шаг ей навстречу, отец со страхом прикрыл глаза, даже невозмутимый церемониймейстер рассеянно заморгал. Арина еще мгновение смотрела на публику, потом попыталась поздороваться, но у нее получилось только невнятное шамканье. Все еще не понимая, что с ней произошло, она упала на мраморный пол и потеряла сознание.