Читать книгу: «In Memoriam. Анна Уварова (1968−2020)», страница 7
Спина по имени Аня
Мы с Аней не были подругами в общепринятом смысле слова, не перезванивались по пустякам, не болтали подолгу, но как-то так вышло, что и в моей жизни всего за несколько лет она успела занять свое прочное место.
До Вышки, до преподавательской работы мы и знакомы-то не были, всегда ходили параллельными курсами: я на радио, она на телевидении. Но на этом и заканчиваются отличия, остальное во многом было общее. Обе мы пришли преподавать, не планируя это заранее. Обе думали, что приходим ненадолго, – и обе втянулись в этот относительно новый для себя процесс. С радостью делили какое-то время один общий кабинет на третьем этаже, сидя за столами друг напротив друга. У Ани было удивительное умение – сразу организовывать пространство вокруг себя: не было стола – и вот он стол, еще вчера не было принтера – вот принтер. Она любила хозяйствовать, а хозяйство любило ее, радостно ей подчинялось. Рядом с ней было надежно.
18 декабря 2018 года. Медиацентр ВШЭ. Перед началом студенческого ток-шоу «В точку»
Это слово – надежность – я услышала уже на прощании с Аней в Николо-Архангельском и поняла: не только мне это казалось главным в том, что люди испытывали рядом с ней. Какое же счастье, что я успела ей сказать то, что хотела. В день своего рождения – за несколько дней до нелепого события под названием «внезапная смерть» – она собирала нас всех, как я теперь понимаю, небольшими группами по интересам: родственников, вышкинских коллег, телевизионных друзей, – чтобы в дни карантина хотя бы через компьютерный экран мы могли встретиться и поговорить. Договорились о времени, налили каждый у себя дома по бокалу вина – и целый час просто болтали, поздравляли Аню, смотрели на ее собаку (кошки куда-то попрятались), «гуляли» вместе с ней по ее дачному участку, любовались на подросшую елочку, «нюхали» вишневый цвет, который она показывала нам, держа в руках ноутбук…
– Анька, – сказала я, поздравляя, – ты – это спина.
Чувство спины – вот что она давала даже таким, как я, знакомым с ней не так уж долго. Редчайшее по нынешним временам качество. Даже не зная, какой она была в редакциях, где работала, легко могу восстановить всю картинку по одной этой черточке. Мне ли не знать, что без этого службы новостей вообще не держатся – без такого вот человека, у которого всё под контролем, всё под рукой, всё продумано наперед, а на любой форс-мажор готов план немедленного реагирования…
Это, кстати, тоже было у нас общее, хотя мы никогда не обсуждали такие темы: нежное отношение к редакционной жизни, к ее сумасшедшему ритму, даже к ее тесноте. Эта любовь перетекла потом в студенческие редакции, которые Аня выстраивала так же бодро и четко, как и всё остальное в своей жизни. У нее всё там было по-настоящему, она, собственно, и не умела иначе.
В редакциях, особенно новостных, есть жесткий закон: там не может быть незаменимых. Хорошо отлаженная редакция должна «не заметить потери бойца», что бы ни случилось, и работать как ни в чем не бывало. Новостник, редактор, шеф-редактор может опоздать, заболеть, умереть – а Новости должны выйти минута в минуту. У Ани бы в этих случаях точно не было сбоев.
Но сейчас я не знаю, так ли это хорошо, жить без незаменимых. Мне очень, очень ее не хватает.
Марина Королёва
Нелепое интервью
Я перебираю картинки. В памяти. А мог бы фотографии в альбоме. Все три с половиной года знакомства под рукой были и камеры, и телефоны – не хватало ума, чтобы ими воспользоваться.
Диалог первый
Я на пороге Вашего кабинета – это наша первая встреча.
Понедельник. Вы только что закончили свой первый рабочий день в универе, а я по заданию Корзуна готовлюсь брать у Вас интервью для сайта Вышки.
Запись «ON». Спрашиваю:
– Как вы оказались в Вышке?
– Судьба привела, – Вы отвечаете и выдерживаете паузу. Секунду, две. Пять! Я растерялся. Заметив, Вы отступаете:
– Ладно, если серьезно, то дело было так…
Дальше еще десяток вопросов с той же степенью оригинальности, некоторые – с запинками, оговорками. Неудивительно: человек, что сидит в метре от меня, делал еще нормальные НТВ и REN, потом РБК. Волнение не оставляло.
– Можно, я вас сфотографирую?
– Давай. А где?
– Да прямо здесь, около стеночки.
– Давай хотя бы около плакатов, что ли, – Вы снимаете очки, двумя руками расправляете волосы, встаете чуть боком. – Щелкай!
Шмыгаю пару раз затвором.
– Посмотрим?.. Хм. Попробуем еще раз?
Ну, думаю, и сфоткать нормально не получилось. Вторая серия снимков вышла точь-в-точь как первая. Но, видно, оставив надежды на мой фотопрогресс, Вы улыбаетесь:
– Ну вот, уже ничего!
31 октября 2016 года. Та самая фотография, которая была сделана во время «Нелепого интервью». Первый рабочий день Анны Уваровой в ВШЭ
Сейчас эту фотографию перепощивают мои друзья – неизменно накладывая серый фильтр. Ничего не могло испортить такой кадр – этот цвет смог.
Из корпуса я тогда не выбежал даже – вылетел. С единственной мыслью: «Как же можно было… Ни вопросы нормально задать, ни сфотографировать. Ужасный понедельник».
Оказалось, бывают ужаснее.
Диалог на ходу
Октябрь 17-го. Я выхожу из столовки, Вы – из курилки, точка нашего пересечения – лестница. Важные вопросы часто решали там. Быстро, на ходу.
– Слушай, ты же едешь в Сочи на фестиваль?
– Спрашиваете!
– Там будет четыре группы – ТВ, радио, Интернет, газета. Корзун хочет тебя забрать на радио, но я – зову на телик.
– Да, мне телик больше нравится.
– Ну вот и решили.
Тогда я, честно, почувствовал себя небольшой звездочкой. Читаю сейчас, что пишут другие, и понимаю: дело не во мне – рядом с Вами каждый становился особенным.
Диалог о дате
– Постой! – Вы увидите меня на всё той же лестнице, как-то необычно засуетитесь и замашете рукой. И потом тихонько:
– Слушай, я тут бумаги готовила к Сочи. Оказывается, мы с тобой в один день родились – только с разницей в 29 лет! Представляешь!
Не знаю, как Вы, но я в своей жизни «однодневок» прежде не встречал. Потом – примечательно, что в Ваших же проектах, – встретил еще двух. Особенное чувство!
Диалог о будущем
Вы расскажете обо мне всем, кто только умеет слышать. Сначала предложите:
– Хочешь на НТВ? Там все-таки еще и старые НТВшники есть, Миткова…
– Фу, пропаганда, – откажусь я.
Другой бы бросил предлагать дальше. Но Вы сказали:
– Давай тогда на РБК.
Если в одном отделе отфутболивали – Вы звонили в другой. В итоге оббежал четыре, так нигде и не прижился. Оказался редактором на ОТР, а Вы всё пытались пропихнуть меня в корреспонденты.
– Что, тебя на корра не берут? Ты должен быть корром! Делать спецрепы! – восклицали Вы в курилке. – Ну что они там, а!?
Думал, когда готовился к первой встрече с Вами: «Да уж, вот это журналист!» После таких разговоров в голове было только: «Вот это человек!»
Последний диалог
27 мая в наш день рождения я позвоню Вам. Мы поздравим друг друга, поговорим. Хорошо, душевно и по-простому – впрочем, как обычно. В следующий понедельник я узнаìю, что такой диалог никогда не повторится. И сейчас мне больно от этого. Но еще больнее было бы в тот, другой, нормальный понедельник не постучаться к Вам в кабинет за этим нелепым интервью и этой нечеткой фотографией. Поэтому я не дам прорваться граду слез. Пропущу несколько, а сквозь них улыбнусь.
Егор Бульчук
Учитель
Сегодня я лишился наставника. Из жизни ушел человек, который помог мне построить мою.
Благодаря Анне Валентиновне я тот, кто я есть. Она гоняла меня переснимать репортажи, ругала за глупости, хвалила за успехи. Разносила за ошибки на эфирах и всегда объясняла, что и как нужно сделать. Она отправила меня на RT. Она волновалась, когда мы без связи снимали специальный репортаж про современных кочевников в Горном Алтае. Она отговаривала меня от дипломной поездки в Сирию, а когда поняла, что я уперся рогом, попыталась выбить финансирование.
Удивительный человек. Никто и никогда не чувствовал так, как она, что нужно сказать и сделать, и, главное, когда.
– Анна Валентиновна, всё плохо. Спасите!
– Так, спокойно. Давай вот то и это сделай, всё будет ОК.
И было. Всегда помогало позвонить ей. И услышать уже родной голос, так хорошо сочетающийся с фирменными подколами.
Мы часто спорили. И вот буквально позавчера опять: нужно ли править титры в фильме? Убедил, что не нужно. А теперь вот всё же правлю – обвожу имя прямоугольной рамкой.
Если бы я знал, что это наш последний разговор, я бы сделал вообще всё, что бы она мне ни сказала. Но ведь она же и научила меня добиваться своего, отстаивать собственное мнение. Правда, Учитель?
Да, Учитель. Преподаватель, наставник, руководитель всех моих университетских проектов, друг и Учитель. Извините, все те прекрасные люди, запихнувшие мне в голову знания, но у меня не было Учителя лучше и важнее.
Простите, Анна Валентиновна, что спорил с Вами. И спасибо, что научили делать это. Мне до слез жаль, что Вы не увидите нашу с ребятами защиту, и что мне так и не удастся переступить черту «преподаватель – студент» и просто позвать Вас в бар.
Спасибо, что сделали меня. Я буду хорошим журналистом. Я никогда Вас не забуду. Люблю.
Николай Ларенко
Дорогая АВ
Анна Валентиновна… Точнее, А.В. – как мы все Вас называли.
Хочется сказать слишком много, но ком в горле так и стоит.
Вы – невероятный человек. Вы та, кто вселил в меня веру и надежду. Заметив Вас еще на первом курсе, я рвалась на Ваши пары, ждала их с нетерпением. Я знала, что там интересно, там меня ждут. Я думала уходить из университета, думала, закончу второй курс – и сбегу. Но в последнем модуле снова появились Вы и Ваша суперпрограмма, которая вернула меня на правильную дорогу.
Сентябрь 2019 года. ВШЭ. Анна Уварова читает лекцию студентам
Вы взяли меня работать – это лучшее, что произошло со мной в университете. Предложили стажировку, на которую я не успела согласиться. Я пробьюсь, я Вас не подведу!
Яна Балковская
После эфира Вы часто говорили: «Похвалит вас кто-нибудь другой, я же сразу буду вас ругать». Но в каждом замечании всегда были любовь и забота. А еще желание, чтобы наши выпуски становились лучше и лучше. И в конце – всё равно похвала…
Вы так горели своим делом: общались с нами и комментировали сюжеты даже по ночам. Красный капслок с вашими комментариями по тексту. В сентябре он вызывал страх и раздражение. Постепенно его стало меньше, да и реакция на замечания у нас стала другой: «Точно, так лучше, спасибо, Анна Валентиновна!»
Анна Валентиновна, Вы человек своего дела, настоящий профессионал. Работать с вами было одно удовольствие. Я счастлива, что у нас для этого был целый год. Хотелось бы гораздо больше. Но – увы…
Дарья Мартыненко
У горя не бывает подходящего времени.
Две страницы красным «капсом» – а мне не обидно, мне весело читать Ваши замечания. В каждой букве забота, остроумие и это, едва читаемое, но родное: «Ну что за дела, вы же можете лучше!»
Чистое вдохновение во всем, что она делала. Жажда жизни, работа, любимое дело и любимые студенты. Она влюбляла в журналистику, в тексты, учила понимать зрителя.
Едва ли можно сейчас найти подходящие слова и едва ли можно на пальцах одной руки сосчитать таких же преподавателей – профессионалов с горящими глазами, полных заботы об учениках.
Спасибо, что поверили в меня. Спасибо за то, что были для нас настоящим другом.
Валерия Кудрявцева
Когда я вспоминаю Анну Валентиновну, первое слово, которое приходит в голову, – сила. Абсолютная, светлая, завораживающая. С первого дня мы знали, что она – Мастер. Невозможно было сделать что-то плохо, потому что страшнее всего было ее расстроить или разочаровать.
Помню, как однажды мы, зеленые первокурсники, записывали студенческую программу. Это был первый прямой эфир. Я очень переживала за то, как отчитала текст, поэтому, выйдя в аппаратную, первым делом подошла к ней и спросила:
– Анна Валентиновна, ну как?
– Настоящий диктор российского телевидения, – ответила она.
Анна Валентиновна всегда поддерживала, могла найти нужные слова и воодушевить. И на нее хочется быть похожей.
Ирина Цыбуля
За неделю до смерти – как же это несправедливо звучит – Анна Валентиновна позвонила мне на мобильный. Обычно писала письма на почту, а тут звонок. Она была в прекрасном настроении: рассказывала, что долго обсуждала студенческий текст про военные действия и что из-за этого теперь заплетается язык. Мы смеялись, говорили о моей курсовой. Я пожаловалась на то, что всё вышло совсем не так, как планировала.
Она сказала: «Ну, это твоя журналистская неудача», а еще: «Пора взрослеть, друг мой!»
Это было в ее стиле – называть студентов своими друзьями. Она всегда ставила нас на один уровень с собой. Спасибо за навыки, с которыми я пойду по жизни. За желание сделать из нас профессионалов. За ориентир.
Дарья Чеботарёва
Дорогая Анна Валентиновна… Очень точная и прямая. Заряжающая и искренняя. Она всегда переживала за нас, никогда не была равнодушной, никогда ничего не запрещала.
Помню, за пару часов до эфира программы «Личный вклад плюс» мы правили сюжет, который мог не понравиться руководству факультета. Анна Валентиновна тогда была в дороге, и ей проще было снять сюжет, чем подробно разъяснять, как его изменить. Конечно же, сюжет вышел.
С ней можно было спорить и не соглашаться.
Спасибо за комментарии и внимательный взгляд. Спасибо за опыт и возможность работать вместе. Спасибо за тонкие подколы и очень важные разговоры. Анна Валентиновна, Вас будет очень не хватать.
Эдуард Бурмистров
Обратный отсчет
Сентябрь 2019 года. Четвертый курс
Я возвращаюсь в институт после летних каникул.
– Анна Валентиновна, здравствуйте.
Мы не виделись три месяца, хочется ее обнять.
– Здравствуй, крошка!
– У меня к вам очень важный вопрос.
– Слушаю вас, Светлана Дмитриевна.
Анна Валентиновна – первый человек, кто зовет меня по имени-отчеству. Забавно, но я к этому привыкла.
– Вы будете руководителем моего диплома?
– Ну ты, конечно, вовремя… У меня уже полный комплект!
– Значит, нет?
– Значит, давай придумывать тему. У тебя уже есть напарник?
Сентябрь 2018. Третий курс
– Анна Валентиновна, вы не против, если я буду вам помогать чем-нибудь?
– Конечно, не против! Спасибо, что предложила.
Полтора года я была ее учебным ассистентом. Анна Валентиновна присылала мне сообщения: «Спасибо за точные комментарии к текстам студентов второго курса», «Вот это оперативность!», «Спасибо», «Ты молодец!», «Здорово придумала». А я старалась работать быстрее, чтобы выполнить как можно больше ее поручений.
Февраль 2018. Второй курс
– Анна Валентиновна, я хотела спросить, не могли бы вы… Может быть, вы знаете…
Я стеснялась попросить. Но Анна Валентиновна учила нас говорить коротко и по делу.
– Света! Говори прямо, чего хочешь?
– …Я хочу на практику. Помогите мне ее найти.
И четкий, по делу, ответ:
– Выбирай: ОТР или РБК.
Спустя два месяца я звонила Анне Валентиновне за три минуты до полуночи, чтобы сообщить, что мой текст для «коротыша» попал в эфир.
Сентябрь 2017. Начало второго курса
Меня назначили шеф-редактором проекта Новостей. После первого выпуска я подбежала к Анне Валентиновне:
– Ну как?
– Хорошо, но ты можешь лучше.
Тогда я решила делать всё сама: редактировала тексты, монтировала, снимала, писала, озвучивала. Когда Анна Валентиновна в очередной раз не нашла шеф-редактора в аппаратной, она запретила мне заниматься всем подряд. Так я научилась ставить задачи другим.
Март 2017. Первый курс
Анна Валентиновна дала нам задание: снять репортаж про День патриотизма. Хорошо помню, как мы три часа простояли на ветру возле «Москва-Сити», стесняясь подойти к прохожим. Как от нас убегали люди, как мы брали СНХ у собаки и прятались от полицейских, думая, что делаем что-то незаконное.
А потом она сказала, что стесняться – это нормально, что это наш первый в жизни репортаж, и она понимает наш страх, что впереди нас ждет множество отказов и грубых ответов и что привыкнуть к ним мы сможем лишь с опытом. А я не верила, что у такого профессионала когда-то тоже был первый репортаж и СНХ от собаки.
В конце курса она поставила мне 10. Показывала мой репортаж ребятам из других групп как пример хорошей работы.
Так я поняла, что хочу стать журналистом.
P. S.
Я посвятила АВ стихотворение «Женщины с телика». Вот фрагмент из него:
Чужих судеб писатели и художники,
Твердым эхом плоской подошвы
Женщины-телевизионщики
В телевизор вошли как на фронт.
Это кухня, армия, мастерская,
Заберет силы, время, тебя – всё, что можно!
Самая бескомпромиссная и мужская,
Самая жадная из женских работ.
Светлана Головина
