Революции 1917 года в России как серия заговоров

В 1936 году директор Криворожского металлургического комбината Я. И. Весник был обвинён в содействии «контрреволюционерам-троцкистам» и исключён из партии, однако за него вступилось Политбюро и партбилет был ему возвращён.

После загадочной смерти Г. К. Орджоникидзе 18 февраля 1937 года последовала расправа с родственниками и знакомыми наркома. Я. И. Весник был арестован по сфабрикованному делу 10 июля 1937 года, и уже 17 ноября расстрелян.

Михаил Абрамович Левенсон (1888–1938). Родился в Иркутске в крещёной еврейской семье купца второй гильдии Абрама Соломоновича Левенсона (1854–1928), занимавшегося зерноторговлей на золотых приисках в Ленске, и Елизаветы Иосифовны Азадовской (1860–1930). Его дед по отцовской линии, кантонист Залман Левенсон, после окончания службы получил земельный надел в селе Качуг на реке Лене, где женился на субботнице Ефимии Ивановне (в замужестве Левенсон).

В семье росли пятеро братьев и три сестры. Начальное образование получил в Иркутском промышленном училище. С 1905 года член Партии социалистов-революционеров. Арестовывался царской охранкой по обвинению в подготовке покушения на генерала Ренненкампфа, бежал из тюрьмы. В 1909 году был участником неудачного вооружённого нападения на один из банков, после чего совершил побег заграницу. Обучался математическим наукам в Сорбоннском университете, затем получил медицинское образование там же, – врач. Постоянно преследуемый полицией, вскоре перебрался жить в Женеву. В числе других товарищей, издавал журнал для военнопленных Первой мировой войны.

После Февральской революции 1917 года вернулся в Россию, избран в президиум Петроградского совета, член штаба обороны Петрограда, член ВЦИК; присоединился к фракции левых эсеров. В 1918 году Левенсон покинул Петроград и вновь оказался в Иркутске, где работал какое-то время врачом в детских приютах. С ноября 1919 года, член Иркутского революционного комитета и лидер подпольной группы «Сибирские эсеры». Группа вела активную партизанскую войну против белогвардейцев, а после ареста большевиками Колчака, Левенсон был одним из тех, кто поставил свою подпись под приказом о его расстреле.

С 1920 по 1923 год работал в Народном комиссариате рабоче-крестьянской инспекции РСФСР-СССР – управляющим инспекцией труда и здравоохранения, а в последний год службы на этом посту, также был и членом правления «Сольсинди-ката». С 1923 по 1928 год работал в системе Госторга РСФСР – Заместитель Председателя правления. С 1929 по 1935 год занимал пост Торгпреда СССР в Италии. За особые заслуги на этом посту был награждён орденом Трудового Красного знамени.

С 1935 по 1936 год был Председателем правления Торгсина. С января 1936 года стал заместителем народного комиссара внутренней торговли СССР.

В конце 1936 года был арестован, исключён из партии и осуждён по сфабрикованному делу к расстрелу. Приговор приведён в исполнение 22 августа 1938 года в Лефортовской тюрьме.

Самуил Маркович Закс (1884–1937). Сын богатого петербургского фабриканта Маркуса Исааковича Закса. В юности участвовал в кружках революционной еврейской молодёжи, вступил в РСДРП, женился на сестре Г. Зиновьева Лие, в 1911 – 12 годах был секретарём и редактором газеты большевиков «Звезда».

Был тесно связан с А. Парвусом, в 1916 году был его представителем и главой «Экспортно-импортной конторы» Парвуса и Ганецкого в Петрограде. Во время революции 1917 года его отец купил ему в апреле 1917 года типографию «Труд», в которой он печатал прокламации большевиков, их газеты и другую агитацию.

После Октябрьской революции был на подпольной работе в Германии. После окончания Гражданской войны работал редактором «Ленинградской правды».

Участвовал в троцкистской оппозиции, в 1935 году был исключён из ВКП(б); 17 августа 1936 года арестован как глава троцкистской террористической группы, готовившей покушение на Сталина. Расстрелян.

Филипп Иесеевич Махарадзе (1868–1941). Его отец был священником и желал, чтобы сын пошёл по стопам отца. В 1884 году он получил образование в Озургетском духовном училище. Позже поступил в Тифлисскую духовную семинарию. Учился также в Варшавском ветеринарном институте, но не окончил его.

После вступления в РСДРП неоднократно арестовывался. Один из организаторов Кавказского союза РСДРП. В феврале 1915 года выслан в Бакинскую губернию, бежал в Кутаис, в 1916 году – в Тифлис. В 1917 году работал редактором газеты «Кавказский рабочий» (Тифлис).

С февраля по июль 1921 года – председатель Грузинского Ревкома. Участник Апрельской конференции. 16 февраля 1921 года провозгласил «Грузинскую советскую республику» и обратился с просьбой о военной помощи к правительству РСФСР.

В 1921–1922 годах – народный комиссар земледелия Грузии. Смарта по октябрь 1922 года – председатель ЦИК Грузии. В 1922 году выступил за сохранение автономии Грузии в составе СССР.

С 1924 года— председатель Госплана ЗСФСР. В 1929— 1930годах— председатель СНК Грузинской ССР. В 1931–1938 годах – председатель ЦИК Грузинской ССР, одновременно в 1931–1936 годах – председатель ЦИК ЗСФСР от Грузии.

С июля 1938 года – председатель Президиума Верховного Совета Грузинской ССР.

10 декабря 1941 года скончался в возрасте 73 лет в Тбилиси.

Леонид Николаевич Старк (1889–1937). Родился в семье адмирала. Рано приобщился к революционному движению. Студентом Петербургского технологического института в 1905 году вступил в члены РСДРП. В 1908 году был заключён в крепость, затем выпущен и находился на нелегальном положении. В 1912 году был выслан за границу, жил в Вене, на о. Капри, в Финляндии.

Л. Н. Старк писал стихи и многие из его произведений печатались при содействии Максима Горького.

В 1915 году работал в Петроградской организации большевиков.

После Февральской революции редактировал большевистскую газету «Волна» в Гельсингфорсе, распространявшуюся среди матросов Балтийского флота и пользовавшуюся у моряков большой популярностью. Проявил журналистские и организаторские способности, давшие затем основание назначить его комиссаром информационного агентства. Он подготовил проект декрета о преобразовании ПТА в РОСТА.

25 октября (7 ноября) 1917 года отряд из 12 балтийских моряков под командованием комиссара Военно-революционного комитета Леонида Старка занял здание Петроградского телеграфного агентства на Почтамтской улице. Первые сообщения о революционных событиях в России, написанные Старком, были оперативно переданы агентствам и газетам всего мира. В марте 1918 года вместе с правительством ПТА переезжает в Москву, где оно объединяется с Бюро печати при ВЦИК. Это новое объединение получило и новое название – Российское телеграфное агентство (РОСТА).

В 1919 году Старк – соредактор газеты «Советская страна». В 1919–1920 годах он находился на военной службе.

С мая 1920 года по 1937 год – на дипломатической работе. В 1920 году – советник полпредства РСФСР в Грузии. В 1921—23 годах – советник полпредства РСФСР в Эстонии, в 1923—24 годах – полпред в Эстонии. В 1924—36 годах – полпред СССР в Афганистане. 31 августа 1926 года подписал советско-афганский договор о нейтралитете и взаимном ненападении. В 1936—37 годах – уполномоченный НКИД СССР при правительстве ЗСФСР.

В 1937 году Л. Н. Старк был внезапно отозван из-за рубежа. Расстрелян в Тбилиси.

Имели большевики выходы и на финансово-промышленную олигархию. В. Р. Менжинский до лета 1917 года работал в Париже в банке «Лионский кредит». Н. Б. Эйсмонт до революции был секретарём правления Южно-Уральского горного общества. Муж А. И. Ульяновой М. Т. Елизаров занимал должность директора «Первого пароходного общества по Волге». Л. Б. Красин входил в руководство фирмы «Сименс» и «АО механических, гильзовых и трубочных заводов П. В. Барановского». Весной 1917 года Красин участвовал в создании газеты «Новая жизнь», которую финансировал один из руководителей Сибирского торгового банка Э. К. Груббе.

Большевистским издательством «Жизнь и знание» руководил будущий управляющий делами СНК В. Д. Бонч-Бруевич совместно с совладельцем табачной фабрики «Братья Шапшал» Е. Ю. Шапшалом. В августе 1917 года их компаньоном стал директор этой фабрики М. С. Ага, который внёс в кассу издательства 200 тысяч рублей.

В статье А. В. Островского «Октябрьская революция: случайность? исторический зигзаг? или закономерность?» обращено внимание на снабжение РККА вооружением и боеприпасами.

«Военная промышленность Советской России не могла полностью обеспечить потребности Красной Армии. За 1918–1919 гг. она дала 764 орудия; 0,7 млн. снарядов, 0,7 млн. винтовок и 417 млн. патронов. Между тем только за полтора года слета 1918 до конца 1919 г. Красная Армия получила 3232 орудия, 5,9 млн. снарядов, 2,1 млн. винтовок и 1240 млн. патронов. Даже если допустить, что к началу 1920 г. были использованы все имевшиеся запасы – а они на 10 апреля 1918 года составляли 977 орудий, 2,4 млн. снарядов, 1,2 млн. винтовок и 512 млн. патронов, – всё равно окажется, что, по крайней мере, часть оружия и боеприпасов Советская страна должна была получить из каких-то других источников… Не из-за рубежа ли?

На протяжении всей гражданской войны Советское правительство формально не находилось в состоянии войны ни с одним из государств, участвовавших в интервенции. Факт, имеющий принципиальное значение. Если в условиях официально объявленной войны между двумя странами контрабандная торговля между ними – это государственное преступление, то в условиях, когда две воюющие страны формально не находятся в состоянии войны, контрабандная торговля в крайнем случае может рассматриваться лишь как экономическое преступление. Следовательно, посылая свои войска в Советскую Россию, но не объявляя ей войны, страны Антанты тем самым оставляли открытой возможность контрабандного снабжения Советской России извне»¹⁴.

Люди с психическими отклонениями

Интересной представляется насыщенность партии большевиков сумасшедшими. Например, Фёдор Фёдорович Раскольников (1892–1939) – внебрачный сын протодиакона Сергиевского всей артиллерии собора Фёдора Александровича Петрова и дочери генерал-майора артиллерии Антонины Васильевны Ильиной. Потомок известного морского офицера Ильина. С 1900 года воспитывался в приюте принца Ольденбургского. В 1909 году поступил в Санкт-Петербургский Политехнический институт, а в декабре 1910 года вступил в партию, ссылаясь на совместную работу с В. М. Молотовым в «большевистской фракции Политехнического института».

В 1912–1914 годах— литературный сотрудник газет «Звезда» и «Правда». После начала Первой мировой войны стал слушателем отдельных гардемаринских классов (чтобы избежать призыва, поскольку участие в мировой войне противоречило его убеждениям), которые закончил в феврале 1917 года.

После Февральской революции стал заместителем председателя Кронштадтского совета. После июльского кризиса был арестован, посажен в «Кресты», освобождён оттуда 13 октября 1917 года.

В ходе Октябрьской революции принимал участие в подавлении похода Керенского – Краснова на Петроград, участвовал в боях в Москве.

Был избран в Учредительное собрание, на заседании которого в ночь на 6 января 1918 года огласил декларацию об уходе большевистской фракции.

Назначен комиссаром Морского генерального штаба, весной 1918 года стал заместителем наркомвоенмора Троцкого по морским делам. Выполнял поручение СНК по затоплению Черноморского флота в июне 1918 года. С июля 1918 года член РВС Восточного фронта, 23 августа 1918 года был назначен командующим Волжской военной флотилией. Участвовал во взятии Казани 10 сентября 1918 года и последующем походе флотилии по Каме. В частности, под его руководством в селе Гольяны были спасены 432 заключённых «баржи смерти», которую при отступлении белые планировали затопить.

Осенью 1918 года стал членом Реввоенсовета Республики.

26 декабря 1918 года был взят в плен британскими моряками во время похода советских миноносцев «Автроил» и «Спартак» на Талин – поход закончился пленением обоих кораблей со всем экипажем. Содержался в Брикстонской тюрьме Лондона. 27 мая 1919 года в посёлке Белоострове под Петроградом был обменян на группу арестованных граждан Британии (17 пленных английских офицеров).

После освобождения из плена, 10 июня 1919 года был назначен командующим Астрахано-Каспийской военной флотилией, а 31 июля 1919 года Волжско-Каспийской военной флотилией, участвовал в обороне Царицина (1919) и высадке десанта в иранском порту Энзели (1920) с целью возвращения оттуда угнанных белогвардейцами кораблей каспийского флота. Награждён двумя орденами Красного Знамени.

С июня 1920 года по март 1921 года – командующий Балтийским флотом. Затем был полпредом СССР в Афганистане, Эстонии, Дании и Болгарии. «В письме жены Раскольникова от 26 ноября 1962 года указывается, что Раскольников скончался 12 сентября 1939 года в Ницце от мозгового заболевания. Что касается состояния здоровья Раскольникова, то по этому вопросу известно следующее. В медицинском заключении Центральной поликлиники Лечсанупра Кремля на Раскольникова от 1 августа 1936 года, составленном профессором Шуровским, написано: «Страдает нервной астмой, неврастенией на почве длительного переутомления. Нуждается в двухмесячном отдыхе для климатического лечения». В автобиографии, написанной в 1937 году и находящейся в личном деле Раскольникова в ЦК КПСС, указывается, что он в 1912 году болел нервным расстройством. В документальных материалах Центрального государственного архива Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления СССР имеются следующие сведения о нервном заболевании Раскольникова. В октябре 1912 – феврале 1913 года Раскольников находился на лечении в больнице и психиатрической клинике Психоневрологического института в Петербурге. В одном из медицинских документов того времени говорится, что Раскольников «…одержим был сильным нервным расстройством, граничащим с психиатрическим расстройством. Он отказывался от пищи, говорил о смерти…», «…страдает душевным расстройством… Заболевание его сопровождается полной спутанностью сознания, обильными галлюцинациями…» В прошении матери об отдаче ей на поруки Раскольникова говорилось, что сын страдает манией преследования. Писатель Н. Равич в своих военных мемуарах «Молодость века» (Воениздат, I960 г.), вспоминая о встречах с Раскольниковым в гражданскую войну, указывает:

«…Он был подлинным фанатиком революции и никогда не признавал никаких компромиссов. И в то же время какая-то истеричность и неуравновешенность чувствовалась в нем. Бывали случаи, когда он впадал в ярость……во время беседы я заметил в Раскольникове одну странность. Взгляд его вдруг становился отсутствующим, и он не слышал того, что ему говорят. А через несколько минут, как бы очнувшись, спрашивал: «Простите, что вы сказали?» Потом, уже в Советском Союзе, мне приходилось по службе часто встречаться с Раскольниковым. Однажды я спросил его, чем объясняется такая рассеянность. Он покраснел и ответил: – Вы знаете, у меня бывают иногда какие-то провалы в сознании. Я долго болел в связи с этим, даже находился в больнице… Вероятно, именно по этой причине Раскольников, человек легендарной храбрости, потерял способность управлять собой, когда столкнулся с жестокой действительностью. Иногда история требует от человека большего, чем физическая храбрость».

Адольф Абрамович Иоффе (1883–1927). Второй сын в еврейской семье богатого симферопольского купца-миллионера Абрама Яковлевича Иоффе, который был владельцем всех почтовых и транспортных средств в Крыму, имел собственный дом в Москве, звание потомственного почётного гражданина и считался „любимым евреем“ министра Витте. Окончив гимназию, с 1903 по 1904 год учился на медицинском факультете Берлинского университета. Учёбу чередовал с революционной деятельностью в России и Германии. С 1903 года – меньшевик. В 1906 году был выслан в Сибирь, но бежал из ссылки. Эмигрировал в Швейцарию. В 1906–1907 годах учился на юридическом факультете Цюрихского университета.

В Вене Иоффе окончил медицинский факультет и получил диплом врача. Интересовался психиатрией, был одним из учеников и последователей Альфреда Адлера. Троцкий писал о нём: «несмотря на чрезвычайно внушительную внешность, слишком внушительную для молодого возраста, чрезвычайное спокойствие тона, терпеливую мягкость в разговоре и исключительную вежливость, черты внутренней уравновешенности, – Иоффе был на самом деле невротиком с молодых лет… Даже необходимость объясняться с отдельными лицами, в частности, разговаривать по телефону, его нервировала, пугала и утомляла». В Вене Иоффе лечил Альфред Адлер.

В 1912 году Иоффе был арестован в Одессе и сослан в Тобольскую губернию. До Февральской революции находился на сибирской каторге: в 1913 году вновь арестован и осужден с лишением всех прав состояния на вечную ссылку в Сибирь.

В 1917 году Иоффе был освобождён Февральской революцией, приехал в апреле в Петроград как меньшевик-интернационалист, вошёл в организацию «межрайонцев», возглавляемую Троцким. Вместе с Троцким издавал журнал «Вперёд».

С тех пор, как 10 мая 1917 года, на конференции «межрайонцев», Ленин предложил объединиться, – к чему многие члены организации, в том числе А. В. Луначарский, отнеслись скептически, – вместе с Троцким боролся за объединение с большевиками. В августе 1917 года был избран в Петроградскую городскую думу, где возглавил фракцию большевиков. Был также членом Демократического совещания и Предпарламента. Член Петроградского Военно-революционного комитета, по свидетельству Л. Троцкого во время Октябрьского переворота 24–25 октября был председателем Петроградского Военно-Революционного комитета, то есть формальным руководителем переворота большевиков.

Был делегатом 2-го Всероссийского съезда советов и избран членом ВЦИК. После Октябрьской революции был направлен на работу в Наркомат иностранных дел. С 1922 года – чрезвычайный посол в Китае и Японии. С 26 июля 1922 года – представитель Советского правительства в Пекине. 26 января 1923 года вместе с Сунь Ятсеном опубликовал известную «Декларацию Сунь Ятсена и Иоффе». В Японии в 1923 году Иоффе заболел тяжелой инфекционной болезнью, известной как множественный полиневрит. В связи с болезнью был направлен в Австрию, где прошёл курс лечения. С 1924 года – полпред в Вене.

Будучи ещё с 1912 года верным сторонником Троцкого, Иоффе с 1923 года принадлежал к левой оппозиции. После назначения Л. Д. Троцкого председателем Главного концессионного комитета СССР, с июня 1925 года стал заместителем председателя комитета. В 1925–1927 годах – заместитель Председателя Главконцесскома СССР Троцкого.

Тяжелая болезнь (полиневрит) приковала Иоффе к постели и лишила возможности активно участвовать в борьбе, при этом ЦК ВКП(б) отказал ему в деньгах, достаточных для лечения за границей. Это обстоятельство стало, по его собственному признанию, причиной самоубийства. 17 ноября 1927 года А. А. Иоффе застрелился.

В своем 10-страничном предсмертном письме, адресованном Троцкому, Иоффе писал:

«Я всегда стоял на той точке зрения, что политический общественный деятель должен так же уметь вовремя уйти из жизни, как, например, актёр – со сцены, и что тут даже лучше сделать это слишком рано, нежели слишком поздно. Теперь, по-видимому, наступает момент, когда жизнь моя утрачивает свой смысл, и, следовательно, для меня появляется обязанность уйти из неё, покончить с нею. Уже несколько лет нынешнее партийное руководство нашей партией в соответствии с общей проводимой ею линией не давать работы оппозиционным элементам, – не даёт мне ни партийной, ни советской работы того масштаба и характера, в которых я мог бы принести максимум посильной мне пользы…. Я усвоил себе философию, что человеческая жизнь лишь постольку и до тех пор имеет смысл, поскольку и до какового момента является служением бесконечному, которым для нас является человечество, ибо, поскольку всё остальное конечно, постольку работа на это лишена смысла».

Симон Аршакович Тер-Петросян (1882–1922). Родился в Гори Тифлисской губернии в армянской семье состоятельного подрядчика. С семи лет учился в армянской школе, а одиннадцати лет перешёл в городское училище. В 1898 году был исключён за плохое поведение. С детства близкий знакомый, а затем соратник своего земляка Сталина. Тот, будучи у него репетитором русского языка, привлёк его к революционной работе. Под влиянием Сталина и Вардаянца он знакомится с марксизмом. В 1901 году вступил в РСДРП, два года исполнял технические поручения и получил имя «Камо». Руководил молодежной группой при Тифлисском комитете партии. В 1903 году вошёл в союзный кавказский комитет РСДРП. В ноябре 1903 года был впервые арестован, спустя 9 месяцев бежал из тюрьмы. В 1904 году примкнул к большевикам. В 1905 году приехал в Тифлис, где в декабре того же года во время восстания был ранен, избит и арестован. Просидев в тюрьме два с половиной месяца и поменявшись фамилией с неким грузином, сумел скрыться. Участвовал в нашумевшем в своё время ограблении филиала Государственного банка в Тифлисе 13 июня 1907 года. В августе 1907 года уехал в Берлин.

Немецкая полиция провела 9 ноября 1907 года обыск на берлинской квартире Камо, где было найдено большое количество оружия, а также чемодан с двойным дном, заполненным взрывчаткой, и литература революционного содержания. Сам Камо был арестован. По результатам обследования Камо, проведенного немецкими врачами после его ареста, в Моабитской тюрьме, его признали душевнобольным. В конце 1909 года как неизлечимый больной был выдан России, доставлен в Тифлис и помещен в тюрьму, а затем в больницу.

Даже в самые ранние годы своей революционной карьеры, до ареста в Берлине осенью 1907 года, он был неуравновешенным и буйным человеком. Находясь в германской тюрьме, он был подвергнут всестороннему психиатрическому обследованию и признан душевнобольным. Несмотря на заверения большевиков, что Камо притворялся сумасшедшим, чтобы избежать депортации, несомненно, что ему удалось уверить врачей в своей болезни именно потому, что он был действительно серьёзно болен. В истории медицины встречаются отдельные случаи, когда люди (некоторые со специальным медицинским образованием и опытом) успешно притворялись какое-то время душевнобольными, но чаще всего такие попытки не удавались и медицинские эксперты их разоблачали. Даже самые целенаправленные и знающие не могли играть в эту игру дольше нескольких месяцев. Согласно утверждениям большевиков, Камо совершил чудо перевоплощения: он выдавал себя за сумасшедшего в течение двух лет. Немецкие психиатры, чтобы установить подлинность болезни Камо, проводили тесты на восприимчивость к боли. Камо реагировал на боль с абсолютным равнодушием. Врачи никогда не встречали такой выносливости в нормальных людях. Потом большевики уверяли, что терпеть боль Камо позволяла железная сила воли.

Тем не менее даже революционеры не могли объяснить, как психически здоровый человек мог не спать четыре месяца. Они также не могли понять двух его попыток самоубийства во время нахождения в клинике (он остался в живых только благодаря вмешательству медицинского персонала). Немецкие врачи пришли к выводу, что Камо страдал психическим заболеванием в форме истерии. Российская полиция же продолжала настаивать, что он только прикидывается больным, и требовала его. В октябре 1909 г. Камо был отправлен в Россию, где российские медицинские эксперты, принимая во внимание выводы немецких врачей и проведя собственное обследование, признали, что он действительно болен.

В августе 1911 года бежал из Тифлисской психиатрической больницы, где находился под охраной. Уехал через Батум за границу. Был в Париже у Ленина, который снабдил его деньгами. Из Парижа поехал в Стамбул, а оттуда в Болгарию. При попытке вернуться на Кавказ арестовывался турецкими властями, но сумел добиться освобождения, назвавшись турецким агентом. Вернувшись в Россию, предпринял в 1912 году попытку устроить экспроприацию денежной почты на Коджорском шоссе. Ограбление не удалось, Камо был ранен, арестован и опять помещён в Метехский замок. Приговорён к смертной казни по каждому из четырёх инкриминируемых дел. Прокурор суда Голицынский, симпатизировавший Камо, затянул посылку приговора на утверждение, дотянув до объявления амнистии по случаю трёхсотлетия дома Романовых. Приговор Камо был заменён двадцатилетней каторгой.

Освободился из тюрьмы во время Февральской революции, уехал в Москву, затем в Петроград. Работал в Бакинском совете и ЧК, затем в Москве готовил группу для борьбы в тылу у Деникина.

Осенью 1919 года доставил в Баку по морю оружие и деньги для подпольной партийной организации и партизан Северного Кавказа. В январе 1920 года был арестован в Тбилиси меньшевистским правительством и выслан. В апреле 1920 года принимал активное участие в подготовке вооружённого восстания за власть Советов в Баку.

В мае 1920 года приехал в Москву, учился в Академии Генштаба. В 1921 году работал в системе Внешторга, в 1922 году – в Наркомфине Грузии.

13 июля в 23 часа Камо ехал на велосипеде по Верийскому спуску Тифлиса, где попал под встречный грузовой автомобиль. Получив тяжёлую черепно-мозговую травму, без сознания был доставлен в ближайшую Михайловскую больницу, где скончался через несколько часов 14 июля 1922 года.

Иннокентий Серафимович Кожевников (1879–1931) – активный участник Гражданской войны, один из организаторов партизанской борьбы в тылу белых. Член РСДРП (б) с 1917 года. В Красной Армии с 1918 года.

Родился в селе Бочкарёво, ныне Киренского района Иркутской области в крестьянской семье. Трудовую биографию начинал рабочим, но находил возможность учиться – окончил экстерном гимназию и позже учился в Харьковском коммерческом институте. В 1915–1917 годах служил механиком на Харьковском телеграфе.

Октябрьскую революцию Кожевников принял восторженно и вскоре был назначен комиссаром Харьковского почтово-телеграфного округа.

С февраля 1918 года он – чрезвычайный комиссар 5 южных почтово-телеграфных округов. С мая по сентябрь этого же года Кожевников – чрезвычайный комиссар по связи всех фронтов.

В сентябре 1918 года Иннокентий Серафимович был направлен уполномоченным ВЦИК по организации партизанской борьбы в Татарии и Башкирии.

В августе 1918 года РВС решил направить в тыл белогвардейских войск на восточном фронте экспедиционный партизанский отряд ВЦИК.

Удостоверением № 19375, датированным сентябрём 1918 года и подписанным председателем ВЦИКа Я. М. Свердловым, организация и ведение партизанской войны в тылу чехословаков с непосредственным подчинением Реввоенсовету республики были поручены уполномоченному ВЦИКа Иннокентию Кожевникову.

Военная часть плана партизанской экспедиции была рассмотрена и одобрена председателем Реввоенсовета республики Л. Д. Троцким и Главкомом Восточного фронта И. Вацетисом. Отряд Кожевникова, сформированный в основном из посланцев Курского, Нижегородского и Астраханского почтово-телеграфных округов, численностью 500 человек должен был регулярными ударами по тылам белых помогать Красной Армии, наступающей с фронта.

«Кожевниковцы» вышли из Москвы 30 сентября и 6 октября 1918 года прибыли в Челны.

Здесь, оставив необходимый гарнизон, отряд выступил в поход по тылам белогвардейцев.

В ноябре 1918 года численность отряда достигла 12 тысяч человек, и распоряжением командования экспедиционный отряд ВЦИКа стал именоваться «Партизанская Красная Армия».

Отряд был реорганизован в 9 самостоятельных отрядов и 2 артиллерийских дивизиона, при этом 7 партизанских отрядов действовали в пределах Татарии.

В начале декабря 1918 года из Москвы поступил приказ о передислокации партизанской армии ВЦИКа через железнодорожную станцию Бугульма на Южный фронт и сосредоточении её в районе Нового Оскола Курской губернии.

6 декабря 1918 года в Курск прибыл первый эшелон бойцов-партизан. В январе 1919 года в отрядах Кожевникова насчитывалось более 30 тысяч человек, которые участвовали в сражениях за города Купянск, Старобельск и Луганск. Вскоре на базе этих боевых сил была сформирована 13-я армия под командованием Кожевникова: основную массу личного состава армии составляли уроженцы Татарии.

Член Реввоенсовета Южного фронта Иосиф Ходоровский (1885–1938) 5 февраля 1919 года в телеграмме Свердлову сообщал: «В армии Кожевникова имеется свыше 10 тысяч мусульман».

С декабря 1918 года Кожевников – командующий группой войск Курского, а с февраля 1919 года – Донецкого направлений.

Весной 1919 года (с 5 марта по 9 мая) он командовал 13-й армией, созданной на базе войск Донецкой группы.

В 1920 году Кожевников служил на Волжско-Каспийской флотилии, был комиссаром отряда.

В 1921-м биография его кардинально меняется: он – товарищ министра иностранных дел Дальневосточной республики.

В мае 1921 года Кожевников был направлен эмиссаром в Приморский край для организации партизанского движения. В 1922–1923 годах Кожевников – полномочный дипломатический представитель в Бухарской народной республике и Литве, а в период с 1924 по 1926 год работал в Наркомате почт и телеграфов.

Блестящая для своего времени карьера Кожевникова закончилась 21 января 1926 года, когда он был арестован органами ОГПУ и отправлен на Соловки.

В 1929–1930 годах «Соловецким Криминологическим Кабинетом» была организована «Колония для малолетних преступников. Эта «Детколония», носила официальное название «Исправительно-трудовая колония для правонарушителей младших возрастов от 25 лет».

Начальником «колонии» был заключённый Кожевников.

В 1931 году Кожевников бежал из лагеря, прислав начальству ИСО (информационно-следственного отдела) большой пакет, в котором находился «Манифест Императора Иннокентия I». В манифесте о вступлении на всероссийский престол императора Иннокентия I была обещана амнистия всем заключённым, повелевалось захватить соловецкие суда, взять Кемь и двигаться на Петроград.

Вскоре Кожевников был пойман, жестоко избит (он оказал сопротивление), а затем освидетельствован комиссией врачей-психиатров, причём каждый из врачей осматривал и давал заключения в отдельности. Профессор доктор М. А. Жижиленко (тайный епископ катакомбной церкви) и И. Л. Солоневич дали одинаковые заключения о том, что Кожевников душевно больной параноик, но третий эксперт, врач Шалаевский, заподозрил симуляцию. Тогда из Кеми был вызван на экспертизу известный психиатр профессор доктор В. Н. Финне, подтвердивший душевное заболевание Кожевникова.