Читать книгу: «Женщины силы. Уроки жизни», страница 6
– О, а вы и на репетицию пришли с камерами? И журналистов уже пригласили!
Мы генерировали идеи на ходу.
– Позвольте, на репетицию чего? – не понял мужчина, переводя взгляд с меня на Катю. – Вы вообще кто такие?
– Меня зовут Екатерина Смирнова, – проговорила она с чарующей улыбкой, и в её голосе прозвучали едва уловимые томные нотки. – А вы… тот самый… – она сделала паузу, как будто хотела припомнить имя незнакомца.
– Егор Харитонов, – на автомате представился он, и я заметила, что взгляд его задержался на Катином лице – он словно не мог оторваться от него, пытаясь рассмотреть и запомнить каждую деталь.
Я поняла, что Катя это тоже заметила, и её щёки зарделись. Я восхищённо посмотрела на подругу, отметив про себя, что ей впору выдавать Оскар за такую убедительную игру. Или… это не совсем игра?
Это продолжалось каких-то несколько секунд, а потом Егор всё-таки отвёл взгляд и тут же как будто встряхнулся, оглянулся на своих людей, на операторов, которые всё ещё продолжали снимать происходящее, на растерянного долговязого помощника.
– Послушайте, я не знаю, с кем вы договаривались, – вдруг сказал он ледяным тоном, – но пришли мы сюда для того, чтобы привлечь внимание общественности к беспределу, который у вас происходит! Предостеречь наивных женщин, которых тут вводят в транс, соблазняют обещаниями лёгкой и красивой жизни, заставляя переписывать на себя квартиры, требуя крупные суммы денег за какие-то побрякушки и красные ниточки с якобы чудодейственными свойствами! Мы требуем закрыть эту преступную организацию! – последние слова Егор произнёс как лозунг и повернулся к группе за спиной, ожидая поддержки. – Да, граждане?
Толпа тут же оживилась и загудела, увидев, что ситуация вновь вырулила на проложенные рельсы. Собравшиеся начали активно трясти своими плакатами.
– Выметайтесь отсюда! – раздался выкрик из толпы.
– Долой секту! – подхватили его остальные к радости НТВ-шников.
Надо было что-то делать. Срочно. Но что? Продолжать гнуть свою линию и разыгрывать спектакль? Но как противостоять такому напору? Что мы, три хрупкие женщины, могли сделать против двадцати с лишним взбудораженных мужчин, которые упорно видели в нас опасных врагов?
Как всегда, быстрее всех из нас сориентировалась Инна. У неё была потрясающая реакция. Девушка с горящим взглядом обошла толпу и подошла к Егору:
– Потрясающе! – воскликнула она. – Вот что значит профессионализм! Это как раз то, что надо! А повторить сможете? Какая экспрессия, да, девочки?
– Да, это очень хорошо, – согласно кивнула я. – Мне нравится, чётко, всё по сценарию. Вы хорошо подготовились…
– А вот массовка на улице – это уже лишнее, – подхватила Катя. – У нас же только репетиция, а вы людей напрягаете в такую погоду, – она кивнула в сторону окна, – вы посмотрите: дождь начался, похолодало, люди продрогли…
В этот момент журналист с микрофоном не выдержал и снова подошёл к Егору:
– Да что здесь за цирк происходит?! Сюжет трещит по швам. О чём они говорят? Какой сценарий? Вы что, с ними заодно? – он требовательно уставился на мужчину, ожидая каких-либо объяснений.
– Я и сам не понимаю, о чём они, – резко ответил Егор и поднял вверх перекрещенные руки, давая понять, что всё следует прекратить.
Участники митинга тут же остановились, раздосадовано начали галдеть. Плакаты опустились. «Нам что, не заплатят?» – послышался чей-то хриплый голос, который тут же утонул в общем недовольном гуле.
– Короленко, подойди сюда, – стальным голосом приказал Егор, обращаясь к своему долговязому помощнику, и тот подбежал с виноватым видом, словно провинившаяся собачка к строгому хозяину.
– Да, Егор Артёмович. Я клянусь, тоже ничего не понимаю, так же, как и вы!
Харитонов схватил помощника за локоть и отвёл в сторону от нас, остальной толпы, видеокамер и негодующего журналиста. Он втолкнул его в проход коридора.
Я незаметно пошла за ними, чтобы услышать разговор, и остановилась с обратной стороны стены в паре метров так, чтобы не быть обнаруженной.
– Так уж и не понимаешь? – нахмурился Харитонов, прожигая помощника негодующим взглядом, под которым он весь скукожился, ссутулился и даже при своём выдающемся росте стал казаться ниже самого Егора. – Эти милые дамы говорят, что они договаривались с моим помощником. Ты ничего не хочешь объяснить? Ты же мне говорил, что они не будут знать о нашем приходе!
– Я клянусь, что ничего не знаю, – снова начал оправдываться Короленко. – Они же сумасшедшие, посмотрите на них! Они же неадекватные…
Побоявшись, что меня заметят, я не стала слушать дальше и осторожно отошла к остальным. Как раз в этот самый момент журналист сунул свой микрофон Инне под нос, видимо, решив, что раз уж они пришли, нужно снять хоть какой-нибудь сюжет.
– Скажите, что вас связывает с Егором Харитоновым, лидером партии «Новые горизонты»? Вы говорите, что заключили с ним какое-то соглашение? В чём оно состояло?
«А вот оно что, – подумала я, – значит, политикан! Стоило догадаться… Интересно, что ему надо от нас?».
Инна взглянула на журналиста с тёплой улыбкой:
– Конечно, расскажу! С удовольствием. А вы что, ещё не в курсе? Я думала, что вы – тоже подставные, как и эти люди, – она кивнула на недовольных мужчин с плакатами.
– Что, простите? – прищурился репортёр, и я поняла, что он уже теряет всякое терпение. – Вообще-то, это наша работа – освещать важные события города.
– А что, в нашем городе уже закончились действительно важные события? – подхватила Катя с игривой улыбкой. – Нет, нам с девочками, конечно, лестно, что вы бросили другие дела ради нас, но… сегодня мы здесь собрались по организационным вопросам.
– Наверное, в штабе Егора Артёмовича что-то напутали, – невинным голосом подхватила я, – вы уж простите его, но сегодня ничего не будет. Сегодня планировалась только репетиция…
Репортёр было открыл рот, по всей видимости, узнать, что именно за репетиция, но в этот момент в нашу беседу буквально ворвался Егор.
– Так, ребята, без обид, но на сегодня отбой, – быстро и отрывисто произнёс он. – Я свяжусь с вами по дальнейшему, как только всё выясню.
Раздосадовано махнув рукой и бормоча себе под нос какие-то ругательства, репортёр полез в сумку, чтобы спрятать микрофон. Операторы тут же прервали съёмку и начали упаковывать оборудование.
Видя, что телевизионщики ретируются, Егор повернулся к недовольной толпе и поднял вверх руку, привлекая к себе внимание. Галдёж моментально прекратился, и на политика уставились двадцать пар глаз:
– Спасибо за участие и ваши неравнодушные сердца, – веско сказал он. – По остальному всё в силе, спускайтесь к остальным и ждите.
Мужчины с плакатами, видимо, услышав то, что хотели, удовлетворённо закивали и, волоча за собой плакаты, словно белые флаги поражения, потянулись к выходу.
– Короленко, разберись там, – Егор повернулся к помощнику и кивнул на удаляющуюся процессию. – И надеюсь, хоть в этот раз обойдется без косяков!
Когда все разошлись и в холле, наконец, воцарилась тишина, Егор повернулся к нам:
– Ну что, девушки, а теперь давайте поговорим без камер?! – произнёс он.
*****
На протяжении рассказа подруги Марго внимательно смотрела на неё, время от времени помешивая трубочкой наполовину растаявший лёд в коктейле.
– Послушай, я, конечно, знаю, что ты очень хотела ребёнка, – осторожно начала она, когда Настя закончила говорить, – но… ведь… это же не приговор, да? – Марго хотела поддержать её, но не могла подобрать нужных фраз, а те, что приходили в голову, казались ей до зубовного скрежета банальными. – Всегда ведь остаётся шанс…
Настя невесело усмехнулась:
– Ну да… Пять-десять процентов. Просто чудесно! Сначала я не могла родить ребёнка, потому что рядом не было достойного мужчины, а когда, наконец-то, благодаря моим занятиям и практикам Школы он появился, я не могу забеременеть из-за какой-то наследственной патологии яичников, о которой впервые в жизни услышала. – В голосе девушки промелькнули нотки обиды на Судьбу, которая раз за разом ставила ей барьеры, превращая жизнь в забег по трассе с препятствиями. Она помолчала несколько секунд и добавила: – Надо было в двадцать лет рожать, как доктор сказала. Для себя…
Глаза Марго округлились:
– Ты с ума сошла? – воскликнула она. – Для себя?! Тебе что, мало перед глазами примеров этих несчастных? Которые всю жизнь пашут на двух работах и носятся между памперсами, бутылочками со смесью и годовыми отчетами? И к тридцати годам превращаются в потрепанных жизнью старух?
– Но зато я хотя бы смогла бы родить! – выпалила Настя.
– Родить, чтобы что? Положить себя на алтарь этого вечно орущего создания, которое заберёт всё твоё время, личную жизнь, возможности саморазвития, карьеру…
– Ты говоришь как чайлдфри… – произнесла девушка, с ужасом глядя на подругу, и её слова прозвучали так, словно она только что обвинила её в пособничестве Дьяволу.
Видя такую реакцию, Марго искренне рассмеялась:
– Слушай, я никогда не пыталась как-то искусственно следовать какой-то там позиции. Да, чайлдфри – это модное словечко сейчас, и да, так уж вышло, что мне близки эти идеи… я правда считаю, что дети – это тормозящие факторы в жизни.
– Неужели тебе не хочется увидеть собственное продолжение? – с искренним непониманием спросила Настя. – Целовать эти крошечные пальчики, маленькие ручки, пухлые щёчки… А какая радость – увидеть его первую улыбку, быть рядом, когда малыш будет делать первые шаги…
– Ну да, ну да, – скептически покачала головой Марго, – превратиться в придаток вечно орущего и вечно писающего существа, которое вырастет и скажет: «А я тебе ничем не обязан, потому что не просил меня рожать?»
Настя чуть не подавилась чаем. Керамическая кружка глухо стукнула о блюдечко, и девушка закашлялась.
– Не думала, что ты… настолько не любишь детей, – проговорила она, когда смогла нормально дышать.
– Нет, я нормально отношусь к детям, – ответила Марго. – Но только пусть их рожает и воспитывает кто-то другой…
Настя вздохнула:
– Вот так получается: кто не хочет детей, может спокойно забеременеть и родить, а тут мечтаешь о ребёнке больше жизни, а тебе говорят, что твой поезд уже ушёл…
– Подожди, не паникуй раньше времени. Тебе же назначили лечение, – напомнила Марго. – Ты пройдёшь его, и всё будет хорошо!
– Ох, если бы всё было так просто, – вздохнула Настя. – Лечение. Да. Но на это потребуется много времени. Пять лет минимум… И то, никаких гарантий.
Марго задумалась, и вскоре её лицо озарилось внезапной догадкой:
– Это официальная медицина, а почему бы тебе не пойти в Школу и не рассказать наставницам о своей проблеме?! – воскликнула она с энтузиазмом. – Да вспомни, на лекционных занятиях сколько женщин рассказывали свои истории. Как занятия в Школе помогли им исцелиться, когда на них врачи уже махнули рукой. И в том числе и по гинекологии. Помнишь, была такая девушка весёлая, с двумя хвостиками ходила всё время… Вика, кажется.
– Да, я очень хорошо помню её, мы с ней общались несколько раз. Она жаловалась, что не может ребёнка выносить – два выкидыша, замершая беременность… И врачи руками разводили…
– Так вот – недавно случайно её встретила в парке с коляской: ты не поверишь, родила двойню – мальчишек.
– Ой, как здорово! – обрадованно воскликнула Настя. – Рада за неё.
– Просила передать наставницам благодарности… Так что на твоём месте я бы даже не сомневалась!
– Да я поэтому первым делом и обратилась в Школу, – ответила Настя, пожав плечами. – А уже потом пошли в центр планирования семьи, чтобы как раз начать параллельно готовиться и в физическом плане. Ну и… в общем, про визит в клинику ты знаешь, а в Школу я после ещё не ходила, но на завтра договорилась с Исидой на следующую встречу, как раз расскажу ей, и… если честно, я очень надеюсь на помощь.
– Они наверняка дадут подходящие практики, – с уверенностью сказала Марго. – Посмотри хотя бы на Сашу – врачи ей тоже говорили, что опухоль не может исчезнуть вот так просто за месяц, а она исчезла! А сколько ещё примеров такого самоисцеления – по сути, благодаря правильным практикам. Если бы я лично не общалась с этими людьми, я бы не поверила.
– Да, я уже убедилась, что чудеса случаются, – тяжело вздохнула Настя, но на этот раз в её глазах Марго заметила надежду.
– А что ещё сказала наставница?
– Что нужно готовиться к самому акту зачатия, – начала вспоминать девушка, – что он не должен быть спонтанным…
– О, ну это даже я знаю, хоть и не собираюсь рожать, – перебила Марго. – В течение года не пить-не курить, курс витаминов, следить за питанием, да? Конечно, для многих уже одно это – достижение, особенно для мужчин…
– Да. Я вот даже не могу представить, что должно было случиться, чтобы мой бывший отказался от своего любимого пива. Подготовка к зачатию – да уж, он бы точно не пошёл на такой подвиг…
– Кто? – фыркнула Марго. – Этот твой программист с засаленными волосами?
Настя иронично качнула головой.
– Да, он и Макс – это, конечно, как дикий лев и… даже не знаю, какой-нибудь хомячок.
– Ну не скажи, хомячок хотя бы забавный и милый…
Настя взглянула на подругу и не смогла сдержать улыбку.
– Ну вот, мы уже начали перемывать косточки бывшим, – сказала она и осторожно подлила в кружку чая из пузатого зелёного чайника.
– Ты права, давай лучше вернёмся к настоящим, – подхватила Марго. – Значит, твой Макс, он что, так же, как и ты, жаждет ребёнка? Я даже удивлена, он же только недавно был заядлым холостяком.
– Не то что жаждет, но… мы с ним много говорили, и он признался, что на самом деле хотел бы. Вот это вот всё: нормальную семью, жить на испанском побережье, чтобы в доме был звонкий детский смех… И как же я радовалась, а сейчас… На самом деле теперь я уже начинаю бояться, что Макс может отказаться от меня из-за этого диагноза!
– Диагноз твой – это не приговор. Это во-первых. А во-вторых – ну… я всё-таки решительно не понимаю, куда вы спешите?! Вы же ещё даже не поженились! – воскликнула Марго, снова давая волю эмоциям. – Может, это Вселенная предлагает вам возможность пожить для себя?! Ты не думала об этом? Ты же, по сути, ещё и мир не повидала, ну, кроме того путешествия по Европе… Всю жизнь просидела в своей бухгалтерии, да ещё своему Звягину котлетки носила в Чертаново. И если бы не занятия в Школе, то, наверное, и продолжала бы это делать. А сейчас у тебя, наконец, достойный мужчина – ты можешь позволить себе заниматься тем, что хочется, развиваться, узнавать новое, заниматься творчеством и не думать, что ты будешь кушать завтра на обед! Вы оба молодые, активные! Вы только начинаете жить вместе, так наслаждайтесь жизнью!
– Ну… как молоды… Не двадцать лет, – ответила Настя. – Вот наш врач считает, что с возрастом как раз всё плохо…
– Ну скажи, скажи ещё: «Часики-то тикают», – с сарказмом ответила Марго. – Бабушки у подъезда знают в этом толк, да…
Марго так умело спародировала ту самую гипотетическую «бабушку у подъезда», что Настя рассмеялась уже вполне искренне, что позволило немного разрядить обстановку.
– На самом деле мы и собирались пока пожить без детей пару лет, – примирительно сообщила вдруг Настя, – но в течение этого времени готовиться к зачатию.
– Что, все два года? – удивилась Марго? – Не слишком ли долго?
– Это ещё не долго, особенно если говорить о подготовке наших тонких тел. Исида мне много рассказала об этом. Я правда не знаю, как быть с Максом – я же ведь ему не говорю ничего про Школу, что я туда хожу. Меньше знает – крепче спит…
– Хм… А что там за подготовка такая?
– От неё будет зависеть здоровье будущего ребёнка. Ведь… вот наше физическое тело даётся на одну жизнь, а наши высшие тонкие тела бессмертны.
– Высшие тонкие тела – это имеется в виду душа? – уточнила Марго.
– Я так поняла, что да. А в каждой жизни тонкие тела накапливают в себе всякую грязь, негатив. Перед зачатием малыша их надо особенно тщательно и глубоко чистить. И там есть особые практики, чтобы ребёнку не передались кармические проблемы. И ещё важен сам момент зачатия – в каком состоянии находятся родители, насколько они настроены друг на друга энергетически…
– Слушай, ты скоро сама будешь как наставница, – сказала Марго. – Не хочешь стать как Саша?
– Ой, ну что ты, я только пересказываю то, что мне сказала Исида. У Саши наставничество в крови – это её призвание, – улыбнулась Настя. – Она создана для этого, а я… Я очень хочу состояться как мать.
– А ты что, тоже слышала про три уровня предназначения женщины? – заинтересованно подалась вперёд девушка. – Мне наставница рассказала недавно. У нас как раз с ней зашёл разговор о детях, и я спросила, нормально ли, что я не хочу детей, хотя мне за тридцать уже, и что я в своём возрасте не собираюсь рожать. И она мне сказала, что это абсолютно нормально, потому что я – женщина-актриса!
Настя подозрительно уставилась на собеседницу:
– Актриса? Хочешь сменить сферу деятельности и пойти по стопам Патрика?
Марго звонко рассмеялась:
– Ну, вижу, ты не в курсе. Смотри, – начала пояснять она, – «женщина-актриса» – это уровень социальной реализации. Это совсем не обязательно реализация именно в актерском амплуа. Женщина может найти себя в любой социальной сфере и раскрыться в ней, и это будет её предназначение. Это – средний уровень тонкой энергии, а есть ещё природный – это «женщина-мать», и высший, духовный.
– Интересно, – протянула Настя. – А что это за духовный уровень? Для этого что, в монашки надо податься?
– Вовсе нет. Монашки – это вообще другое, у них, наоборот, от подавления сексуальной энергии проблемы появляются обычно. Духовный уровень – имеется в виду путь саморазвития, духовных практик, целительства. Это путь женщин-жриц. Вот наши наставницы, Саша – все идут по духовному пути – они совершенствуются в духовном плане и используют свою сексуальную энергию для помощи другим людям, для развития своих сверхспособностей…
– Так, ну это точно не моё, у меня сверхспособностей нет, – сказала Настя.
– Да и у меня тоже, – подхватила Марго. – Мой уровень предназначения – это всё-таки социальный.
– А я тогда, видимо, получается, женщина-мать…
– Ты серьёзно думаешь, что твоё предназначение – это только рожать детей? Выполнять исключительно только одну функцию – продолжение рода?
– А что, разве это плохо? – с вызовом спросила девушка. – Состояться как мать?
– Нет, почему, я этого не говорила, – поспешно ответила Марго. – Я не то имею в виду. На самом деле мне наставница много рассказала про эти уровни. Природный уровень «женщина-мать» – он достоин уважения.
– А слышала, в древние времена женщин вообще почитали как Богинь? – добавила Настя. – Потому что думали, что ребенок в их теле возникает сам по себе и без участия мужчины. И на самом деле это можно сравнить с чудом… Как из сексуальной энергии появляется новая жизнь! Поэтому на местах древних цивилизаций находили скульптуры женщин-богинь с большими бедрами и грудью…
– Да, об этом тоже наставница говорила. И вот как раз в древности этот природный уровень женского предназначения был просто мегаактуален, потому что нужно было плодиться и размножаться, чтобы человечество распространилось по всей Земле! И вот, женщина, грубо говоря, сидела в своей пещере и только и делала, что рожала. И кто больше всего рожал, и был у них в племени королевой… В то время природное или животное предназначение было единственным путём женщины.
В речи Марго промелькнули ироничные интонации.
– То есть ты хочешь сказать, что сейчас-то уже женщины могут не плодиться так сильно и могут заняться чем-то другим? – в тон подруге с иронией откликнулась Настя.
– Совершенно верно, – со смехом кивнула девушка. – Вот рожала женщина в год по ребёнку и тут внезапно поняла, что счастливой-то она себя от этого всё равно не чувствует! Что она устала, что она опустошена, так как её сексуальная энергия вся уходит только на то, чтобы ребёнка выносить, родить, выкормить. Вообще, акт родов отнимает огромное количество энергии. Поэтому у женщин и случаются послеродовые депрессии. Поэтому, как только человечество достигло определённого уровня развития, появился и другой, более высокий уровень реализации женщины – как раз тот самый, социальный.
– То есть женщина уже начинает использовать свою сексуальную энергию не только для рождения детей, но и для реализации себя?
Марго кивнула:
– Да. И её сексуальная энергия тогда уходит в цветение. Она становится яркой, привлекательной, интересной. Она вдохновляет мужчин на подвиги. Она ловит на себе восхищённые взгляды. И при этом она определённым способом влияет на социум – своими взглядами она может формировать общественное мнение, она может заниматься благотворительностью, она может диктовать моду и так далее…
– Можно подумать, женщина-мать не может быть красивой и цветущей, – возразила Настя.
– А ты вспомни многодетных матерей, если у тебя есть такие знакомые. Как они выглядят обычно? У меня перед глазами всегда возникает образ замученной женщины с потухшим взглядом, которая всё отдала детям, а себе ничего не оставила – ни красоты, ни счастья.
– Вообще, да, – вынужденно признала девушка, – образ возникает. Такая взмыленная дама в бесформенном халате… Что ж, получается, этот путь – не самое лучшее для женщины?
– Я так поняла, что «женщина-мать» – это низший телесный уровень женского предназначения – полностью отдать сексуальную энергию детям и забыть обо всём остальном. – Марго сделала паузу и с сомнением взглянула на подругу. – И мне кажется, это не твой вариант… Вот скажи, разве у тебя нет никаких талантов, способностей, которые тебе бы хотелось раскрыть?! Ты что, всю жизнь мечтала считать свои цифры и сводить дебет с кредитом?
Настя задумалась, пытаясь вспомнить: «А ведь, действительно, о чём я мечтала в детстве? Уж явно не о бухгалтерии»… Она на миг увидела себя той самой полноватой и нескладной девочкой, которая любила забиться в угол рядом с батареей и писать истории о Сабрине – полной своей противоположности – яркой, общительной, неунывающей и даже немного дерзкой девочке, которая занималась пением и даже была лидером школьной рок-группы. Она вспомнила, что когда-то очень мечтала научиться петь так же хорошо, как воображаемая Сабрина. Конечно, она так и не решилась пойти на курсы вокала: мать бы никогда не одобрила этого, а потом, выйдя из-под её крыла, как-то и думать забыла об этой детской мечте…
«А что, если это и есть моё призвание?» – вдруг подумала она, и от этой мысли ей вдруг почему-то стало тепло и радостно.
Она улыбнулась и взглянула на Марго.
– Возможно, ты и права… Я действительно забыла о своих детских мечтах…
– Вот! – с торжествующим выражением на лице приподняла указательный палец Марго, что сделало её на миг похожей на строгую школьную учительницу. – А ты вспомни. У тебя сейчас как никогда есть масса возможностей для самореализации. Занимайся ею, раскрывай себя и параллельно проходи свой курс лечения.
– Так и сделаю, – просияла Настя, и в её глазах появились огоньки воодушевления. – Я вспомнила. Я хочу научиться петь…
*****
Егор смотрел на нас внимательным прямым взглядом, как будто собирался через глаза вывернуть наши головы наизнанку, чтобы выпотрошить все мысли, разобрать их по каталогам и ящикам, задокументировать и так и оставить в архиве на память потомкам.
И в этот момент я машинально дотронулась до своего металлического талисмана-браслета, и по пальцам как будто прошла волна энергии. Кожу обожгло приятным теплом, и перед глазами вспышками замелькали картинки.
Большой кабинет. Строгий дизайн, тяготеющий к роскошной классике. Сидящий за столом человек, постукивающий наконечником автоматической ручки о столешницу из черного дерева. Эти руки с аккуратно обстриженными ногтями и мужским маникюром. И голос. Он отдавался в моей голове эхом.
«Они уже проглотили наживку…»
«Пешки сделали свой ход, теперь пора подключить кавалерию…»
«Объект будет действовать в соответствии с планом „А“…»
Что это – мне показывают истинного заказчика? Это он, он за всем стоит!
И вновь – руки, ударяющие колпачком ручки о столешницу. Возникало ощущение, что я их видела совсем недавно. Но где?
Картинки исчезли так же быстро, как и появились, а я устремила взгляд на Егора. Пазл начал медленно складываться в голове. Получается, этот Харитонов – он и есть тот самый таинственный заказчик? Или нет? Но тогда кто этот человек из моего видения? Ведь это он натравил на нас журналистов, выстроил эту многоходовку, в которой ещё далеко не все ходы сыграны. Сейчас они подключают кавалерию, а дальше что?
Видение было недолгим – наверное, доли секунды, и когда я пришла в себя, Егор по-прежнему ожидал нашей реакции:
– Ну, может быть, расскажете мне, что вы здесь устроили за представление? – перефразировал он своей вопрос, обводя нас взглядом.
– Мы устроили? – переспросила Инна мягко. – Значит, это мы вторглись к вам с плакатами, криками, журналистами?
– Нет, но, – Егор запнулся и ещё раз оценивающе осмотрел нас, – вы ведь и есть та самая секта, о которой сняли сюжет на НТВ. Это же вы…
– А кто вы, Егор? – тихим и низким голосом спросила Катя. Я никогда раньше не слышала, чтобы подруга говорила так соблазнительно. Даже с собственным мужем. Хотя, учитывая их историю, вряд ли у Кати было желание его очаровывать, но тут… Что она задумала?
Харитонов взглянул на женщину и слегка поплыл, но быстро взял себя в руки и официальным тоном ответил:
– Екатерина, я – защитник, слуга народа, как вы уже, наверное, поняли… Мне небезразлично, что происходит в городе……
– Ах, вы слуга народа? – мягко перебила его Инна. Было заметно, что она еле сдерживается, чтобы не поставить его на место, однако здравый смысл взял вверх, и девушка продолжила с доброй иронией. – Видимо, перед выборами решили добавить себе авторитета среди избирателей борьбой со страшными сектантами?
При довольно провокационном смысле слов, игривая интонация сделала своё дело. Мужчина невесело усмехнулся.
– Вообще, это нормальная практика, – доверительно поведал он, подавшись вперёд, – я действительно хотел привлечь аудиторию избирательниц и поэтому запланировал эту пиар-акцию.
– Ну вот видите, как хорошо, что всё, наконец-то, выяснилось, – проговорила Катя. – Я надеюсь, теперь у нас больше не будет никакого недопонимания и никаких претензий друг к другу…
– Не совсем так, Екатерина, – проговорил Егор, не отводя взгляда от собеседницы. – Пиар-акция – это только одна из целей. Вы, может быть, удивитесь, но на самом деле я крайне заинтересован в том, чтобы помочь женщинам.
Мы с Инной стояли рядом и молча наблюдали за разворачивающимся диалогом. Инна хотела что-то возразить, но я мягко её остановила:
– Мне кажется, она прекрасно справляется, – шепнула я ей, наклонившись к уху, и Инна, удивлённо вскинув взгляд, перевела его на беседующих и качнула головой.
Нам обеим стало ясно, что именно сейчас, в этот момент, между этими двоими происходит химия…
– В таком случае, Егор, у нас с вами общие устремления, – сказала Катя мягким струящимся голосом. – Я – основательница Фонда «Женщины Силы», который существует для того, чтобы помогать женщинам бороться с домашним насилием. Мы поддерживаем тех, кто попал в трудную жизненную ситуацию – материально, оказываем психологическую помощь. Как видите, мы здесь не пьём кровь девственниц, не проводим кровавые ритуалы и даже не летаем на метле…
Егор склонил голову на бок, словно хотел взглянуть на Катю совсем с другого ракурса, и когда она мягко улыбнулась, его губы также тронула улыбка.
– Похоже, вы правы, и произошла ошибка, в которой мне ещё предстоит разобраться, – произнёс он с достоинством лорда, после чего повернулся к нам: – Девушки, я приношу вам свои извинения за всё, что здесь сегодня происходило… Меня ввели в заблуждение, и я действовал из благих побуждений, но… не разобравшись до конца в ситуации. Думал, что вы вселенское зло, а вы – вполне очаровательные и добрые женщины…
С этими словами Харитонов вновь вернулся взглядом к Кате, словно последняя фраза предназначалась именно ей. Я удивлённо наблюдала за развитием событий, отметив про себя, что Егор продемонстрировал нетипичное для мужчины поведение – признал свою ошибку.
– Вы знаете, Егор, – произнесла Катя и очаровательно улыбнулась, – если у вас действительно благие побуждения и вы хотите помогать женщинам, предлагаю вам стать меценатом нашего Фонда.
Мужчина кивнул:
– Не уверен, что именно меценатом, но, возможно, какую-то помощь я вам смогу оказывать, особенно в том, что касается репутации… Думаю, стоит обсудить это подробнее и в другой обстановке, – ответил он и, выудив из внутреннего кармана пиджака визитку, протянул её Кате: – Вот, приглашаю вас в офис нашей партии. Свяжитесь с секретарём, согласуйте время, и… В общем, я готов к конструктивному диалогу, а сейчас мне пора…
С этими словами Егор развернулся и быстро зашагал по направлению к выходу.
*****
– Посидим ещё немного или попросим счёт? – спросила Настя, бросив взгляд на подругу.
– Я бы заказала всё-таки какой-нибудь лёгкий десерт, – ответила Марго, дотронувшись до экрана смартфона, чтобы посмотреть время. – У меня как раз есть ещё два часа до онлайн-занятия с наставницей… Ты как?
– Хорошо, давай ещё немного посидим, – согласилась Настя и подняла руку, чтобы позвать официантку. – Давно не виделись, а ты даже ничего ещё не рассказала, как у тебя-то дела? А то мы всё о моих проблемах… Как у вас с Вичи?
– Всё прекрасно, только мы последний месяц почти не виделись, только по скайпу общаемся, – сообщила Марго, перелистывая страницы меню. – Патрик сейчас на съёмках в Лос-Анджелесе, я занята новым проектом: делаю загородный дом для одного банкира. Вот, параллельно ещё занимаюсь с наставницей по скайпу. Удобно. Да всё равно, пока вся эта шумиха со Школой не спадёт, групповых занятий не проводится, а я подумала, что бросать практики никак нельзя. Чтобы с Вичи не совершать больше ошибок. Если бы не советы наставницы, то наших отношений бы не было…
Настя кивнула, вроде бы удовлетворившись подобным ответом и сделав вид, что внимательно изучает меню, но Марго почувствовала, что что-то не так… Она посмотрела на подругу, пытаясь понять, что именно её насторожило.
Почувствовав на себе пристальный взгляд спутницы, Настя подняла голову.
– Но… у вас точно всё хорошо? – уточнила она после короткой заминки, и Марго ещё больше уверилась в своих предположениях…
Будто Настя на самом деле знала больше, чем говорит.
– Тааааак! Ну-ка, выкладывай, я чего-то ещё не знаю?
– Нет, – быстро ответила она и вновь опустила взгляд в меню. – С чего ты взяла?
– Насть, за это время я изучила все твои реакции, – улыбнулась Марго, мягко забирая меню из-под носа у спутницы. – Врать у тебя плохо получается…
