Империя Леванта. Древняя земля тлеющего конфликта между Востоком и Западом

Незадолго до того в мусульманском мире произошли важные перемены. В 969 г. тунисская династия Фатимидов захватила Египет. Фатимидский халиф аль-Муиз (953–975) теперь правил на территориях от Алжира до Дамаска. Фатимиды, как известно, возглавляли шиитский халифат, отколовшийся от аббасидского суннитского халифата. Их мощные африканские войска вторглись в Сирию и в 970–971 гг. пять месяцев осаждали Антиохию, но так и не смогли отбить этот город у византийцев. После их ухода Михаил Вурца, назначенный Иоанном Цимисхием дукой Антиохии, завершил строительство городских укреплений. Примерно в то же время, в октябре – ноябре 969 г., византийцы разрушили Хомс, резиденцию Хамданида Саад ад-Даулы, сына и преемника Сайфа. В 972 г. византийцы под командованием армянина Млеха отбили Мелитену (Малатью) и опустошили в Месопотамии регион Эдессы и Нисибина, но мусульмане еще не сказали своего последнего слова: хамданидский эмир Мосула Абу Тахлиб под Амидой (Диярбакыр) разбил и взял в плен Млеха (4 июля 973 г.).

Осенью 974 г. император Иоанн Цимисхий, после вмешательства в дела Армении, о чем мы поговорим позже, отправился в Месопотамию отомстить за поражение Млеха. Он разграбил и сжег Майяфарикин, захватил Амиду (Диярбакыр), которая заплатила выкуп, и победителем вернулся в оставленный мусульманским населением Нисибин, откуда вывез мощи местного святого Якова. Там у него на какое-то время появились мысли воспользоваться упадком аббасидского халифата после царствования Мути и двинуть войска на Багдад. В конце концов он все-таки решил триумфатором вернуться с огромной добычей в Константинополь.

А тем временем, как мы только что видели, африканский фатимидский халифат из Египта быстро распространил свою власть на зависимые от этой страны азиатские области Палестину и Дамаскину. В 974–975 гг. Фатимиды выгнали византийский гарнизон из Бейрута. Зато сами они были изгнаны из Дамаска тюркским авантюристом по имени Афтекин, объявившим себя сторонником багдадского аббасидского халифата. Весной 975 г. Иоанн Цимисхий покинул Константинополь, чтобы отразить покушения египтян на Сирию и воспользоваться в Дамаскине результатами действий Афтекина. Этот поход известен нам благодаря сведениям Льва Диакона, Бар-Эбрея и Яхъи ибн Саид аль-Антаки и, главное, армянского хрониста Матфея Эдесского, который приводит текст «письма Иоанна Цимисхия к царю Армении Ашоту III». Идет ли речь о подлинном документе или литературном экзерсисе вроде речей, приписываемых греческими или латинскими историками своим героям, этот текст остается необычайно интересным.

Начальным пунктом византийского похода стала Антиохия. Оттуда, по сведениям Льва Диакона, византийцы сначала отправились брать Менбидж. В апреле Иоанн Цимисхий покинул Антиохию и двинулся по долине Оронта. За несколько дней он взял Апамею. В Хомсе, как говорится в письме Цимисхия, «жители, которые являются нашими данниками, пришли к нам и приняли нас с честью». Оттуда, по-прежнему двигаясь вверх по течению Оронта, он достиг Баальбека. «Жители вышли с враждебными намерениями, – говорится там же далее, – наши войска обратили их в бегство и отправили под лезвие меча. Мы начали осаду и забрали у них множество пленных, мальчиков и девушек. Наши захватили много золота и серебра, а также большое количество скота». Аль-Макин подтверждает, что Баальбек был взят византийцами. Яхъя, источник прямой и точный, называет дату этого события: 29 мая.

Затем Иоанн Цимисхий пересек Антиливан и подошел к Дамаску. Эмир Дамаска, тюрок Афтекин, ведший, как мы уже сказали, борьбу с Фатимидами, встретил василевса как друга. При подходе византийцев он вышел из города с блестящей свитой, представителями городской верхушки, священниками, народом, и поднес Цимисхию ключи от Дамаска. «Мы направились к большому городу Дамаску с намерением осадить его, – пишет сам Цимисхий в письме к царю Армении. – Но губернатор, который был очень осторожный старик, прислал к Нашей Царственности послов, принесших богатые дары и умолявших нас не обращать их в плен, не угонять в рабство, как жителей Бальбека, и не разорять их страну, как страну этих последних. Они поднесли нам великолепные дары, множество дорогих лошадей и красивых мулов с великолепными сбруями, украшенными золотом и серебром. Внесенный арабами выкуп, достигавший 40 тысяч тахеганов, был разделен между нашими солдатами. Жители передали нам грамоту, в которой обязывались находиться в нашем подчинении из поколения в поколение, навсегда. Мы поставили управлять Багдадом уважаемого человека по имени Турок (Афтекина), который прибыл, сопровождаемый пятьюстами всадниками, присягнуть нам на верность и который принял христианство (?). Также он дал клятву вечно платить нам дань. Также они обязались сражаться против наших врагов».

Если обращение Афтекина в христианство выглядит сомнительным, то несомненно, что турецкий эмир, угрожаемый Фатимидами, чье могущество тогда находилось в зените, был рад заручиться покровительством византийцев, тем более что те, при условии признания им вассальной зависимости и выплаты дани, оставили ему управление страной. По свидетельству Бар-Эбрея, рыцарственный по натуре василевс проникся симпатией к тюркскому вождю, которого попросил о чести удовлетворить один каприз. «Итак, эмир прибыл и принял от василевса похвалы своему прекрасному наряду. Он был этим так тронут, что слез с коня и поцеловал землю перед Цимисхием. Самодержец повелел ему снова сесть на коня, но, так как он объявил, что удовлетворится ежегодной данью, предводитель снова спешился и простерся в пыли. Тогда Иоанн, в приливе любезности, попросил у него подарить на память благородное животное, на котором он так великолепно гарцевал под рукоплескания всего войска, а также его копье и меч, которыми он так великолепно владел. Тот, переполняемый благодарностью за столь деликатное внимание, добавил к этим дарам богатые одежды, бывшие на нем. А еще он подарил драгоценные благовония, десять дорогих лошадей и многочисленные дротики. Но император принял только коня, копье и меч, а остальное вернул, довольный превосходным расположением духа, в котором пребывал великий сарацинский вождь. Сам он подарил Фатгану (Афтекину) великолепные парадные одеяния, ювелирные украшения, серебряные ткани и самых красивых мулов^[106].

Из Дамаска огромная византийская армия через Банияс вошла в Палестину и двинулась прямо на Тивериаду, главный город Галилеи. Целых 335 лет, со дня разгрома Ираклия, ромейские христианские солдаты не ступали на эту священную землю. «Мы приготовились осадить Тивериаду, – говорится в письме Цимисхия Ашоту III, – но жители вышли объявить нам о своей покорности и принесли, как в Дамаске, много даров и 30 тысяч тахеганов. Они попросили нас поставить во главе их начальника от нас и дали нам письменное обязательство вечно быть нам верными и платить дань. Мы избавили их от грабежа, ибо это родина святых апостолов. Так же было в Назарете, где Дева Мария услышала из уст ангела благую весть. Подойдя к горе Фавор, мы поднялись на место, где произошло преображение Христа, Господа нашего. Пока мы делали привал, к нам пришли люди из Рамлы и Иерусалима молить Нашу Царственность о милосердии. Мы назначили воинских начальников во все фемы, покоренные нами и ставшие нашими данниками, в Панеас (Банияс), Генисарет и Акру. Жители письменно обязались ежегодно платить нам дань и жить под нашей властью. Оттуда мы направились в Кесарию, город, стоящий на берегу моря, который сдался нам, и если бы эти проклятые африканцы не укрылись бы в крепостях на побережье, мы бы, с Божьей помощью, вошли бы в священный город Иерусалим и помолились бы в тех почитаемых местах».

Если детали письма Иоанна Цимисхия относительно его похода через Сирию, включая Дамаскину, в принципе подтверждаются византийскими или арабскими источниками, то в том, что касается его посещения Палестины, дела обстоят совсем иначе. Сведения, сообщаемые арабом-христианином Яхъей Антиохийским, показывают, что в Палестине результаты похода Иоанна Цимисхия были куда менее значительными, чем можно подумать, если поверить письму, приписанному ему Матфеем Эдесским. Бартольд^[107] даже предположил, что весь рассказ о вторжении в Палестину является выдуманным. Правда, Н. Адонц^[108], предложивший новое прочтение текста, привнес новые аргументы в пользу его подлинности. Каково бы ни было происхождение письма, написано ли оно Иоанном Цимисхием Ашоту III или составлено каким-то армянским писцом на основании рассказа кого-то из его соплеменников, сопровождавших василевса, оно должно было объяснить, почему, достигнув Дамаска и находясь у ворот Иерусалима, «византийский крестовый поход» прекратился без попытки освобождения Гроба Господня.

То, что освобождение Гроба Господня являлось финальной целью Иоанна Цимисхия, следует из предшествующих его переговоров с венецианцами. Действительно, дож Пьетро Кандиано IV, запретив в 972 г. всякую торговлю с арабами, заявил, что действует по просьбе василевса, который намеревается отвоевать Святую землю. Из этого следует сделать вывод, что Иоанн Цимисхий был вынужден вопреки своим планам отложить свой грандиозный замысел. Присоединив к империи долину Оронта и Дамаскину, он счел свои силы недостаточными для того, чтобы вырвать Иудею из рук египтян.

Прибрежные ливанские города удерживались фатимидскими гарнизонами, и Иоанну Цимисхию для упрочения его новых завоеваний следовало начать с их покорения. Но если нет уверенности в том, что он лично побывал южнее Кесарии, несомненно, что он достиг Сидона, где, как рассказывает Бар-Эбрей, население в полном составе вышло ему навстречу, моля о пощаде и предлагая богатые дары. Напротив, Бейрут защищался. В нем укрылся фатимидский военачальник Носайр, или Насир, с гарнизоном. Цимисхий взял город штурмом и пленил Носайра и тысячу египетских воинов. По сведениям Льва Диакона, василевс привез из Бейрута чудотворную икону распятия; этот эпизод в письме Цимисхия Ашоту III помещен в Джаблу. Двигаясь по-прежнему на север вдоль ливанского карниза, византийская армия дошла до Триполи. В узком проходе перед этим городом она наголову разгромила засевший в засаде фатимидский отряд. Цимисхий похваляется, что лично «вырубал виноградники, оливовые рощи и сады в провинции Триполи», но, как свидетельствуют Лев Диакон и Яхъя, он не смог взять расположенную на полуострове часть Триполи (аль-Мину), защищаемую египетской эскадрой.

Продолжая движение на север вдоль побережья, Иоанн Цимисхий взял Баланеос (Булуниас) и Джаблу. Затем он овладел в массиве за Латакией двумя крепостями – Сахион («замок» Саон крестоносцев) и Барзуйя (Борзей), которые, как мы увидим, сыграют очень важную роль в эпоху крестовых походов. Сахион оборонял араб-христианин по имени Кулаиб, который неожиданно сдал крепость и поступил на службу в византийскую армию; он был назначен патрицием и стал императорским губернатором Антиохии.

В сентябре 975 г. Иоанн Цимисхий после своего триумфального похода вернулся в Антиохию. В письме, приписываемом ему Матфеем Эдесским, он, в изложении армянского хрониста, в таких высокопарных словах празднует эту серию побед: «По всемогуществу Бога Несотворенного, не осталось ни на суше, ни в море уголка, который не подчинился нам. Наши завоевания простерлись до великой Вавилонии. Мы продиктовали наши законы мусульманам, ибо в течение пяти месяцев прошли эту страну во главе нашей большой армии, разрушая города, опустошая провинции, а альмуминский эмир (фатимидский халиф Египта) не осмелился выйти из Вавилона (Каира) нам навстречу или выслать кавалерию на помощь своим войскам… теперь вся Финикия, Палестина и Ливан избавлены от тирании мусульман и подчиняются ромеям. Сверх того, великая гора Ливана поставлена под нашу власть. Все арабы, занимавшие ее, попали в наши руки. Мы управляли Сирией с мягкостью, человечностью и доброжелательностью. Христианская империя далеко распространилась во все стороны. Повсюду в тех краях имя Господа восхваляется и славится. Повсюду установлена моя власть во всем своем блеске и величии. Посему уста наши не перестают обращать к Богу торжественные благодарственные молитвы за то, что он даровал нам столь блестящие победы!»

Иоанн Цимисхий умер в Константинополе по возвращении из этого похода, 19 января 976 г. Его территориальные приобретения вскоре были утрачены, по крайней мере в Коэль-Сирии, Дамаскине, в Южной и Центральной Финикии. Южная граница византийских владений проходила между Аркой и Тартусом, включая лишь Северную Финикию, Тартус, а дальше от побережья Хосн аль-Акрад, Мараклею, Маркаб, Булуниас и Джаблу, а севернее, разумеется, область Антиохии (порт Латакию и замок Сахион, город Антиохию, порты Сувайдию и Александретту, замки Косайр и Баграс).

Византийская эпопея при Василии II

Смерть Иоанна Цимисхия оставила на троне одного Василия II, который занимал его еще 49 лет (976–1025). Наряду с Никифором Фокой и Цимисхием это был один из величайших «ромейских» императоров Средневековья. «Превосходный солдат, – как пишет о нем Шарль Диль^[109], – великолепный наездник, настоящий человек из стали, великий полководец, он чувствовал себя на своем месте только в военном лагере, разделял со своими войсками все тяготы и умел, благодаря своему знанию стратегии, приводить их к победе. Кроме того, это был выдающийся государственный деятель. Энергичный, твердый, решительный, с твердой волей, упрямый в достижении поставленных перед собой целей, порой жестокий и гневливый, он желал, чтобы ему повиновались и чтобы его больше боялись, нежели любили».

В Северной Сирии хамданидский эмир Саад ад-Даула, изгнанный, как мы знаем, на какое-то время из Алеппо своим визирем Каргуйей, вернул себе свою столицу (977). Атакованный в ноябре 981 г. византийским дукой Антиохии Вардой Фокой, он, в свою очередь, вынужден был признать себя вассалом и данником империи с уплатой 200 тысяч дирхемов или 20 тысяч динаров. Когда один из военачальников Саад ад-Даулы поднял против него мятеж в Хомсе при поддержке Фатимидов, из страха перед последними Саад обратился к своим византийским сюзеренам. Варда Фока, примчавшийся ему на помощь, отбил Хомс у мятежников (29 октября 983 г.). В 985 г. между Саад ад-Даулой и византийцами произошла ссора. Варда Фока взял Киллиз и осадил Апамею и Кафартаб, тогда как алеппцы разрушили монастыри Святого Симеона Столпника (Дайр-Симан в Калат-Симане). После этого Саад запросил пощады и возобновил выплату дани. В 991 г. византийский дука Антиохии Михаил Вурца еще раз спас Саада от нападения его бывшего визиря, активно поддерживаемого Египтом. То есть византийский сюзеренитет над Алеппо был вполне реальным. После смерти Саада (6 декабря 991 г.) Фатимиды попытались воспользоваться малолетством его сына Саид ад-Даулы, чтобы овладеть Алеппо (992). Регент Алеппо тут же обратился к византийцам. Дука Михаил Вурца заставил египтян снять осаду. В качестве акции возмездия египтяне осадили его самого в Антиохии, но были вынуждены отказаться от попыток захвата города (лето 992 г.). Однако фатимидский Египет заполучил в этой кампании Хомс, отторгнутый от Алеппского княжества.

В 993 г. египтяне атаковали снова, отобрав у алеппцев Шайзар и Апамею. Латакия восстала против византийцев, после чего Михаил Вурца изгнал ее мусульманское население и заменил христианами. В 994 г. мусульмане вновь осадили Алеппо. Михаил Вурца вновь пришел на помощь городу вместе с Львом Меллисином, но был разбит египетской армией на Оронте (аль-Маклубе) в Рудже. Победители египтяне дошли до стен Антиохии, но не смогли взять ни этот город, ни даже Алеппо, которые лишь взяли в плотную осаду.

Император Василий II, хоть и занятый в Европе жестокой войной с болгарами, решил отомстить за поражение своих полководцев, спасти Алеппо и избавить от осады Антиохию. «Поспеши, василевс, – писал ему эмир Алеппо. – Один лишь слух о твоем приближении заставит египтян снять осаду. Подумай, что если падет наш город, то почти тотчас то же самое случится с Антиохией. А когда произойдет это, в опасности окажется Константинополь».

Василий II действовал с поразительной быстротой. С сорока тысячами отборных воинов из фем, через которые он следовал, причем каждый получил быстрого мула и запасную лошадь, он примчался с Босфора в Антиохию (апрель 995 г.). Его молниеносное появление действительно заставило египтян немедленно снять осаду Алеппо и поспешно отступить от Дамаска (5 мая). Спасенный им эмир Алеппо простерся у его ног. Затем Василий II изгнал египетские гарнизоны из Шайзара, Хомса и Рафанийи. На побережье он взял или отбил Тартус, но не смог – и он тоже – овладеть полуостровным городом Триполи. Отправляясь обратно в Европу, он назначил дукой Антиохии Дамиана Далассина, который в 996 г. совершил набег на фатимидскую территорию и разорил окрестности Арки и Триполи.

Фатимидский халиф аль-Азиз провозгласил священную войну против византийцев и начал строить мощный флот, но его корабли стали жертвой пожара еще до того, как вышли в море. Каирская чернь напала на западных купцов, заподозренных в этом покушении, в частности, на значительную амальфийскую колонию, а также на христиан мелькитов и несториан, которых перебила^[110]. Тотчас же построенный новый флот наконец позволил египтянам осадить с моря и с суши византийский город Тартус. Но этот флот был уничтожен бурей, а приближение Дамиана Делассина заставило бежать сухопутную армию. Дамиан Делассин воспользовался этим, чтобы взять Рафанийю, а затем Аль-Лакму (997). В 998 г. он осадил Апамею, разбил перед этим городом пришедшую на помощь обороняющимся фатимидскую армию, но сам погиб в бою, что превратило византийскую победу в поражение (19 июля 998 г.).

Едва новость об этой катастрофе дошла до Василия II, как он вновь прервал войну с болгарами ради похода в Сирию. 20 сентября 999 г. он разбил лагерь в Джизр аль-Хадид, «железном мосту» через Оронт. Похоронив останки солдат, павших при Апамее, он изгнал египетский гарнизон из Шайзара и населил город армянскими колонистами. Шайзар останется византийским владением с 999 по 1081 г. Затем, через Хосн-Абу-Кубайс, василевс пошел в Ансарийские горы разрушить замок Масьяф и в очередной раз сжечь замок Рафанийя. Он взял и разорил Хомс (или только предместья Хомса?), пересек Бальбекскую область и, наконец, обрушился на ливанское побережье, взял и сжег Арку и осадил Триполи, так и не сумев, и в этот раз тоже, овладеть им (9–13 декабря 999 г.). Византийские летучие отряды разоряли сельскую местность вокруг Бейрута и Джебейля. В январе 1000 г. Василий II через Латакию вернулся в Антиохию, где поставил дукой Никифора Урана, а оттуда отправился на зимние квартиры в Киликию.

В общем, обе великие державы Леванта, Византийская империя при Василии II (976–1025) и фатимидский Каирский халифат при аль-Хакиме (996–1020), были равны по силам. Фатимидам не удалось вырвать у Византии и ее вассалов Палестину, Финикию и бо́льшую часть Коэль-Сирии, за исключением Шайзара. В 1000 г. халиф аль-Хаким решил отправить в Константинополь посольство, которое в следующем году заключило с Василием II перемирие сроком на десять лет на основании сохранения статус-кво.

Жесточайшие преследования христиан, начатые по приказу аль-Хакима, привели к разрыву между двумя державами. Этот человек был безумен и точно так же преследовал мусульман-ортодоксов (суннитов). И тем не менее его придирки к христианам, в том числе и коптам, были нетерпимы. Он заставил их носить унизительные отличительные знаки, запретил владеть рабами, иметь мусульман в услужении, завладел церковным добром, приказал сжечь множество крестов и систематически разрушал церкви. По данным арабских историков, явно преувеличенным, по его приказу с 1014 по 1016 г. якобы в Египте и Сирии было разрушено 30 тысяч церквей. Он даже решил изгнать всех христиан из страны, но указ был отменен до начала его претворения в жизнь. Попытка увольнения всех чиновников-христиан также закончилась полным провалом. В сентябре – октябре 1009 г. Хаким приказал разрушить в Иерусалиме церковь Гроба Господня. Здание было практически полностью уничтожено.

Император Василий II, который в Европе завоевывал Болгарию, не пытался отомстить за эти оскорбления. Видимо, он счел, что нанес Египту ощутимый удар, запретив всякую торговлю с ним (1013–1015). В то же время он принял множество христиан, бежавших от преследований, и расселил их на землях империи, в районе Антиохии и Латакии; одним из них был араб-христианин историк Яхъя, обосновавшийся в Антиохии. Не вызывает сомнений тот факт, что великий василевс мог ответить на брошенный вызов оружием. Византии, находившейся в зените своего могущества, представился случай в полной мере выполнить свою историческую миссию, предприняв за восемьдесят лет до франков крестовый поход. Не воспользовавшись возможностью связать свое имя со славой освобождения Гроба Господня, она упустила свой шанс…

В реальности Василий II, озабоченный обеспечением Византийской империей крупной территориальной базы в христианской стране через аннексию Болгарии в Европе и, как мы увидим дальше, Армении в Азии, похоже, несколько ослабил интерес к сирийским делам. Удовлетворенный тем, что прочно обладает районом Антиохии, а также северным побережьем с Латакией и Тартусом, не говоря уже об отдельно стоящем городе Шайзар в Коэль-Сирии, он позволил Фатимидам сохранить расположенный рядом с Шайзаром город Апамею и даже, начиная с 1017 г., подчинить Алеппо. В дальнейшем Алеппо у Фатимидов отнимет арабская династия Мирдасидов, которая будет владеть им с 1023 по 1079 г., а византийцы даже не попытаются воспользоваться этими мусульманскими междоусобицами.

В царствование императора Романа III Аргира (1028–1034) сирийские дела оживились. После того как мирдасидский эмир Алеппо Шибл ад-Даула отразил с большими потерями атаку византийского дуки Антиохии (31 октября 1029 г.), Роман III лично отправился в Сирию, но Шибл ад-Даула разгромил его при Аазазе (10 августа 1030 г.); по счастью, это поражение не привело к территориальным потерям.

Престиж византийского оружия был восстановлен Георгием Маниаком, военным губернатором особого пограничного округа Самосата. Маниак воспользовался раздорами между эдесскими арабскими племенами и внезапно овладел цитаделью этого города. Он тотчас был осажден в ней эмирами Майяфарикина и Алеппо, но сумел удержать крепость (зима 1030/31 г.). Попытка арабского племени Нумайритов отбить Эдессу провалилась, византийцы сохранили цитадель (1036–1037). Эдесса оставалась византийской до 1086–1087 гг. Также византийцы владели расположенной к юго-востоку от Эдессы маленькой крепостью Аксас, Хесос или Кисас, а на северо-востоке, в бассейне верхнего Хабура, крепостью Северак, или Суверек (Сувайда). Зато Харран и Тель-Маузан (Вираншехир) оставались у мусульман. Отметим, что среди добычи, захваченной в Эдессе, находилось апокрифическое письмо Христа древнему местному царю Абгару V Уккаме, которое с большой помпой было увезено в Константинополь.

Добавим, что в 1048 г. император Константин Мономах добился от египетского правительства разрешения восстановить церковь Гроба Господня.

Возвращение к истории Армении

В эпоху, до которой мы дошли, центр тяжести восточного вопроса сместился из Сирии в Армению. В Сирии арабо-византийская граница окончательно стабилизировалась на указанных нами выше рубежах, а дальнейшие события будут ответом на те, ареной которых станет Армения. Напротив, в Армении все проблемы обострились одновременно. Как и Сирия, эта страна была пограничьем между христианством и исламом. Но одновременно ее раздирала борьба между армянским национализмом и византийским империализмом или, употребляя теологические термины той эпохи, между монофизитством армянской церкви и «халкидонской» ортодоксией церкви византийской. Накладывавшиеся друг на друга проблемы, составлявшие лишь один из аспектов восточного вопроса, приобретали особую сложность.

Мы уже упоминали выше, что в начале VIII в. за Армению вели борьбу византийцы и арабы. Феодальная организация страны придавала этой борьбе очень оригинальный характер. Основные армянские владетельные семьи, такие как Багратиони, или Багратиды, и Мамиконяны, в зависимости от своих сиюминутных интересов, становились то на сторону василевса, то на сторону халифа. Таким образом, сопротивление армян арабскому владычеству во имя сохранения своей национальной самобытности и давлению византийской церкви во имя сохранения своей монофизитской веры осложнялось феодальными распрями.

Чтобы понять дальнейшие события, повлиявшие на развитие восточного вопроса, нам необходимо вспомнить территориальное положение основных армянских феодальных владений VII–VIII вв. на основании великолепной картины, нарисованной Ж. Лораном^[111].

На момент арабского завоевания могущественный аристократический род Мамиконянов владел Тароном, Багревандом и Арагацотном (областью восточнее Карса) и южной частью Тайка. Они постоянно владели страной между Вагаршапатом и Двином за Араксом на севере и Мушем на Евфрате на юге. Итак, им принадлежала треть страны в регионе, пролегавшем вдоль византийской границы. Другая влиятельная феодальная фамилия, Багратиды, владела Ингиленой, областью Спер и Байбуртом в верхней долине Чороха, между Эрзерумом и Трапезундом, округом Коговит с Дарьюнком южнее Арарата, округами Тморик на Забе и Голтн к востоку от Нахичевани. Владения Багратидов, более раздробленные, чем Мамиконянов, были, как мы видим, разрезаны ими. Третья могущественная семья, Арцруни (Арцруниды), владела Албагом и его ближайшими окрестностями, в долине большого Заба, в провинции Горджайк. Наконец, третьей могущественной семье, Рштуни, принадлежала большая часть территории, окружающей озеро Ван: к югу от озера она владела районом Рштуник, а к северу – районом Бзнуник, включавшим Келат и простиравшимся до Битлиса. Но при арабском владычестве Рштуни лишились своих земель, поделенных между остальными тремя соперничающими домами.

С 732 по 750 г. Ашот, глава дома Багратидов, обеспечил себе первенство в Армении благодаря покровительству омейядского халифа Мервана и воспользовался этим, чтобы с помощью своих друзей-арабов изгнать двух главных представителей соперничающего с ним дома Мамиконянов. Одного из старших князей Мамиконянов Мерван даже казнил. Благодаря сотрудничеству с мусульманами Багратиды значительно увеличили территорию своих владений. Около 750 г. они отняли у Мамиконянов часть их земель: Бзнуник с Келатом и Битлисом. Но в том же году Мамиконяны подняли восстание против владычества мусульман и Багратидов, ставших их пособниками. Лидеры рода Мамиконян Григор и Давид возглавили национальное христианское движение; арабы, по наущениям Багратидов, приказали задушить Давида, но Григор Мамиконян отомстил Ашоту Багратиду, приказав выколоть ему глаза.

Багратиды слишком поторопились: сделали ставку на арабов, а те их попросту бросили. Как раз в это время власть в халифате перешла от династии Омейядов к Аббасидам. А Ашот Багратид скомпрометировал себя, до конца поддерживая Омейядов. Победители Аббасиды наложили на Багратидов опалу и предоставили их мести конкурирующих армянских феодальных домов, лишивших их части владений в Тайке, области Дарьюнк (округ Коговит), Васпуракан и области Келат. Правда, Мамиконяны, вследствие их мятежа против сюзеренитета халифата, сумели удержать из этого наследства лишь Тайк возле византийской границы. Келат остался у мусульман, а Васпуракан вскоре отошел к Арцрунидам.

После крайне жесткого режима прямого арабского управления аббасидский двор передал власть Багратиду Сааку (Исааку), князю Таронскому, затем другому Багратиду, князю Смбату, сыну Ашота Слепого. Однако в 771–772 гг. произошло почти всеобщее восстание армян против арабского владычества, восстание, в котором приняли участие наконец-то помирившиеся Смбат, глава семьи Багратидов, и Мушег, глава семьи Мамиконян. Но это христианское выступление после серии первоначальных успехов (взятие Двина) завершилось разгромом восставших в битве при Багреванде, в которой погибли и Смбат, и Мушег (25 апреля 772 г.). Мамиконяны, потерявшие многих членов своего рода и лишенные владений, после трех веков славы оказались низведены до незначительной роли. Сами Багратиды на некоторое время оказались почти так же ослаблены.

Выгоду из этой ситуации извлекли представители третьего важнейшего феодального дома Армении, Арцруниды. Его глава Амазасп не только не принял участия в национальном христианском восстании 772 г., но еще и, желая угодить арабскому двору, приказал казнить князей Мамиконянов, укрывшихся на его территории. Арцруниды воспользовались завоеванным у халифа фавором для того, чтобы округлить свои земельные владения за счет двух соперничавших с ними домов. Так, они отняли у Багратидов Васпуракан. Когда мир был восстановлен, Арцруни, владыки Дарьюнка (район Коговита, к северу от Васпуракана), захваченного у Багратидов, удерживали Маку в Артазе и свои давние владения в долине Большого Заба и на берегах озера Ван, благодаря чему владели княжеством, простиравшимся от границы Араратской провинции и берегов Аракса до берегов озера Урмия и Большого Заба. На этой территории Мамиконяны и Багратиды ничего больше не могли. Арцруни отныне являлись бесспорными лидерами на юго-востоке Армении.

В тот момент, когда Армения могла одержать историческую победу, осуществив свое политическое единство для одновременного противостояния арабам и византийцам, в ней окончательно восторжествовала феодальная раздробленность.

Династия Багратидов от Ашота Мсакера до Смбата Исповедника

Вскоре после победы при Багреванде (772) арабы поставили во главе Армении армянского ренегата Тачата Андзеваци (778), но Арцруниды, теперь достаточно сильные, чтобы проявить непокорность в отношении арабского двора, безжалостно разгромили его. Тачат Андзеваци был убит, обороняя в интересах халифа северную границу Армении от нападения хазар, тюрок-язычников из южнорусских степей. Тогда Багдадский халифат решил назначить правителем Армении Багратида Ашота Мсакера (то есть Поедателя мяса^[112]) (806). Тем самым аббасидский двор одновременно решал две задачи: нанести поражение ставшим чересчур независимыми Арцрунидам и нейтрализовать византийское влияние на Армению.

Правление Ашота Мсакера (806–827) было удачным и для Армении в целом, и для дома Багратидов особенно. Он приобрел провинции Ширак и Аршаруник, Ашоц, где они возвели крепость Калмак на среднем Чорохе, и даже Тарон. Он завершил давнюю ссору с домом Арцрунидов Васпураканских, отдав в жены одному из них свою дочь. Ему приписывают основание армянской столицы Ани. Наконец, по мнению Н. Адонца, примерно во времена правления Ашота жил и работал знаменитый Мовсес Хоренаци, автор первой истории Армении, в которой явно видны его симпатии к Багратидам и неприязнь к Мамиконянам.