Сто чувств. Справочник практического психолога

Также эффективным бывает диалог с умершим (гештальт метод двух стульев), в котором клиент говорит о своих чувствах. В отличие от социальных норм (о живом либо хорошо, либо никак), психотерапия побуждает человека выражать любые возникающие чувства – как положительные, так и отрицательные. Как правило, после отреагирования актуальных чувств диалог заканчивается, как и в фантазиях Наташи Ростовой, признанием в любви ушедшему близкому человеку.

15. Влюбленность

Влюбленность – сильное положительно окрашенное чувство (комплекс чувств), направленное на другого человека.

Происходит от глагола любить.

Синонимы: любовь; страсть; увлечение; влечение.

«Атмосфера влюбленности»

В романе Льва Толстого «Война и мир» переживают влюбленность не только многие персонажи, но даже группы людей, попавшие в «атмосферу влюбленности» и подышавшие «любовным воздухом» в доме Ростовых, где много молоденьких девушек.

«Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такою силой, как в эти дни праздников. „Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное все вздор. И этим одним мы здесь только и заняты“, – говорила эта атмосфера» (Т. 2. Ч. 1. Гл. XI. С. 362).

«А он очень влюблен?»

Однако если выбирать в качестве примера одну героиню, обладающую магнетической притягательностью, больше других склонную испытывать и вызывать влюбленность, то это Наташа Ростова. Влюбленность в Наташу пережил практически каждый молодой мужчина в романе. Первая любовь тринадцатилетней Наташи – Борис Друбецкой, с которым в день именин она впервые поцеловалась и обменялась клятвами вечной любви.

«– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.

– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки» (Т. 1. Ч. 1. Гл. X. С. 61).

Когда же повзрослевший Борис отказался от Наташи из финансовых соображений, девушка из женской мести (см. гл. «Месть») вновь при встрече вызвала его влюбленность.

«– Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе…» (Т. 2. Ч. 3. Гл. XIII. С. 491).

«Какой огонь ты в сердце заронила!»

Влюбляется в Наташу и гостящий у них друг Николая Ростова гусар Василий Денисов.

« – Как она мила, кг'асавица будет, – сказал Денисов.

– Кто?

– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов. – И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.

– Да про кого ты говоришь?

– Пг'о сестг'у пг'о твою, – сердито крикнул Денисов» (Т. 2. Ч. 1. Гл. XII. С. 365).

Наташа танцует с Денисовым мазурку, восхищаясь его талантом, поет для него своим чарующим голосом, а он пишет ей стихи.

«Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, <…> казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой. <…> Денисов, с блестящими глазами и взъерошенными волосами, сидел, откинув ножку назад, у клавикорд и, хлопая по ним своими коротенькими пальчиками, брал аккорды и, закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.

Волшебница, скажи, какая сила

Влечет меня к покинутым струнам;

Какой огонь ты в сердце заронила,

Какой восторг разлился по перстам! —

пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми черными глазами» (Т. 2. Ч. 1. Гл. XV. С. 373).

Денисов, сначала «шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи» (Т. 2. Ч. 1. Гл. XI. С. 363), находясь под влиянием ее чар, неожиданно для себя делает пятнадцатилетней девочке предложение.

«– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!» (Т. 2. Ч. 1. Гл. XVI. С. 378).

«Вино ее прелести ударило ему в голову»

Влюбляется в Наташу, станцевав с ней танец на балу, и князь Андрей Болконский.

«Едва он обнял этот тонкий, подвижный, трепещущий стан и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко от него, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих» (Т. 2. Ч. 3. Гл. XVI. С. 500).

Князь Андрей делится чувством со своим ближайшим другом Пьером Безуховым, который и сам тайно влюблен в Наташу.

«Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.

– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг. <…> Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее» (Т. 2. Ч. 3. Гл. XXII. С. 514).

Князь Андрей так влюблен, что намерен идти наперекор отцу, не одобряющему неравный брак. Это чувство сильнее доводов разума.

«– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она, и там все счастье, надежда, свет; другая половина – все, где ее нет, там все уныние и темнота» (Т. 2. Ч. 3. Гл. XXII. С. 515).

«Ну истинно без ума влюблен»

Чары Наташи привлекают и ловеласа Анатоля Курагина. Его влюбленность – это влюбленность зверя, страсть, не знающая границ нравственности. Он влюбляется в каждую хорошенькую женщину, даже собственную сестру, о чем мы узнаем из размышлений Пьера.

«Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля» (Т. 1. Ч. 3. Гл. I. С. 233).

Анатоль настолько безнравственен, что, приехав свататься к княжне Марье, соблазняет ее компаньонку мамзель Бурьен.

«Он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайною быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам» (Т. 1. Ч. 3. Гл. IV. С. 254).

Для Анатоля Наташа – очередная жертва, легкодоступная, потому что неопытная. К тому же Наташу ради забавы сводит с ним его сестра Элен, не менее развратная, нежели ее брат.

«– Вчера брат обедал у меня – мы помирали со смеху – ничего не ест и вздыхает по вас, моя прелесть. Il est fou, mais fou amoureux de vous, ma chère²⁷» (Т. 2. Ч. 5. Гл. XII. С. 616).

В отличие от тонкого умного Болконского, влюбленного прежде всего в душу Наташи Ростовой, глупому развратному Анатолю «ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которою он не удостоил связать свою судьбу» (Т. 3. Ч. 2. Гл. XXV. С. 187).

«Она обворожительна, и больше ничего»

Наконец, на протяжении всей книги влюблен в Наташу Пьер Безухов. На вопрос княжны Марьи Болконской, что в ней такого, что брат в нее влюбился, Пьер не может ответить с первого раза.

«– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная отчего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот все, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула, и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».

– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.

– Я думаю, нет, – сказал он, – а впрочем – да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего» (Т. 2. Ч. 5. Гл. IV. С. 592).

Пьер становится мужем Наташи, и его влюбленность переходит в крепкое чувство любви.

«– Вот ты говоришь – разлука. А ты не поверишь, какое особенное чувство я к тебе имею после разлуки… <…> Я никогда не перестаю тебя любить. И больше любить нельзя; а это особенно… Ну, да… – Он не договорил, потому что встретившийся взгляд их договорил остальное.

– Какие глупости, – сказала вдруг Наташа, – медовый месяц и что самое счастье в первое время. Напротив, теперь самое лучшее» (Эпилог. Ч. 1. Гл. XIV. С. 605).

Работа с влюбленностью в психотерапии

Говорят, влюбленность – это болезнь, от которой не хотят лечиться. Однако обращения к психологу по поводу влюбленности – весьма распространенная вещь. Влюбленность сопровождается сужением сознания, следствием чего может быть искаженная оценка объекта влюбленности. Влюбленность сравнивают с наваждением, человека «накрывает», и он становится «слепым», что проявляется в идеализации объекта влюбленности и игнорировании противоречий, возникающих в отношениях с ним.

Влюбленность является неустойчивым состоянием сознания: она существует как фаза, протекающая в тот или иной, всегда конечный период времени. Во время этой фазы клиент находится в измененном состоянии сознания, и психотерапия с ним в это время так же бессмысленна, как с наркоманом во время действия наркотика. По окончании влюбленность может переходить в другое чувство – например, разочарование (как у князя Андрея) или в любовь (как у Пьера). И тогда человек становится доступен для восприятия реальности и осознавания своих действий.

Влюбленность – загадочное иррациональное чувство, что подтверждают устойчивые сочетания слов: потерять голову; любовь слепа; любовь с первого взгляда; любовь зла – полюбишь и козла и др. На основании своих наблюдений могу предположить, что влюбленность вспыхивает в момент, когда мы встречаем человека, обладающего теми качествами, которые мы не видим (или не развили) в себе. Стремясь к собственной целостности, мы настолько нуждаемся в интеграции этих качеств, что нам в первое время все равно, в какого человека мы влюбились, – все, в чем мы нуждаемся, это контактировать со своей проекцией.

Так, рациональный холодный Болконский соприкасается с закрытым для него миром радости и наслаждений.

«Эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна и счастлива какой-то своей отдельной – верно, глупой, – но веселой и счастливой жизнью. „Чему она так рада? О чем она думает? Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?“ – невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей» (Т. 2. Ч. 3. Гл. II. С. 458).

Карьерист Борис Друбецкой, без любви женившийся на Жюли Карагиной из-за ее состояния и из-за этого испытывающий «чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви» (Т. 2. Ч. 5. Гл. V. С. 595), влюблен в бесприданницу Наташу, которая умеет быть богатой духовными дарами и без состояния.

В талантливом и тонком гусаре Василии Денисове, надевшем на себя маску мужлана, любовь к Наташе пробуждает творческую поэтическую натуру, спрятанную им даже от самого себя.

Влюбленность проходит, когда наша потребность в какой-то мере насыщена. Далее мы снова «прозреваем» и либо строим отношения уже с реальным человеком, либо расходимся, чтобы идти каждый своим путем.

16. Возмущение

Возмущение – это крайнее недовольство, негодование, гнев.

Происходит от глагола возмущать, далее от православного *mǭtītī, от которого в числе прочего произошли старославянское мѫтити, русское мутить.

Синонимы: гнев; протест; раздражение; ярость; недовольство; бешенство; негодование.

От похожих чувств возмущение отличается тем, что это реакция на несправедливость происходящего, праведный гнев. Человек, обманутый в своих ожиданиях, как бы заявляет: «Так не честно!»

«Скажи ему, что он дурак»

Яркий пример возмущения графини Ростовой описан в романе Льва Толстого «Война и мир» в эпизоде, когда пятнадцатилетняя Наташа сообщает ей, что получила предложение руки и сердца от Денисова.

«Наташа, взволнованная, прибежала к матери.

– Мама!.. Мама!.. он мне сделал…

– Что сделал?

– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она.

Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.

– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.

– Ну вот, глупости! Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы говорите: «глупости»…

Графиня пожала плечами.

– Ежели правда, что мосье Денисов сделал тебе предложение, хотя это смешно, то скажи ему, что он дурак, вот и все.

– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.

– Ну, так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи замуж, – сердито смеясь, проговорила графиня, – с Богом!

– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть, не влюблена в него.

– Ну так так и скажи ему.

– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?

– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня улыбаясь.

– Нет, я сама, только вы научите. Вам все легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы вы видели, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел сказать, да уж нечаянно сказал.

– Ну, все-таки надо отказать.

– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.

– Ну, так прими предложение. И то, пора замуж идти, – сердито и насмешливо сказала мать.

– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.

– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на ее маленькую Наташу.

– Нет, ни за что, я сама, а вы идите слушайте у двери. – И Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов». (Т. 2. Ч. 1. Гл. XVI. С. 376).

Казалось бы, возмущение матери совершенно справедливо, ведь девочке всего пятнадцать лет. Но все не так просто. Во-первых, ранние браки – норма для XIX века, даже сам граф Ростов говорит об этом: «Как же наши матери выходили в двенадцать-тринадцать лет замуж?» (Т. 1. Ч. 1. Гл. IX. С. 59). Во-вторых, сама графиня Ростова в шестнадцать лет уже была замужем. В-третьих, она охотно и без всяких сомнений дает согласие на брак дочери с князем Болконским, причем в ответ на условие Болконского, что свадьба будет только через год, она с недовольством возражает: «Правда, что Наташа еще молода, но – так долго!» (Т. 2. Ч. 3. Гл. XXIII. С. 518) Все это наводит на мысль, что возмущение графини Ростовой связано не с молодостью дочери, а с тем, что гусар Василий Денисов ей не пара. Мать Наташи надеется на лучшую партию для дочери.

Работа с возмущением в психотерапии

Работая с возмущением клиента, чаще всего мы имеем дело с его травмой несправедливости – когда ему кажется, что он не получает того, что заслуживает. Блокирующие установки: люди должны соответствовать моим ожиданиям; в основе мироустройства лежит принцип справедливости и равенства. Ни то, ни другое не верно. Каждый раз, испытывая возмущение, мы встречаемся с реальностью, которая не совпадает с нашими фантазиями о ней.

Как и любая травма, травма несправедливости переживается через принятие. Человек исцелился, когда принял на себя ответственность за то, что произошло, и может с уверенностью сказать себе: «Мне жаль, что это произошло со мной. Но я смог извлечь из этого важный урок».

17. Волнение

Волнение происходит от существительного «волна» и имеет три значения, одно прямое – два переносных:

1) неспокойное состояние водной поверхности, вспучивание и движение волн;

2) чувство беспокойства, тревоги, душевное возбуждение;

3) беспорядки, народное возмущение.

Волны на воде появляются от многих причин, но необходимо понимать, что вода начинает колебаться только под физическим воздействием, принудительно. То же самое происходит с человеком: он возбуждается в ответ на внешние стимулы.

Мы испытываем волнение перед выступлением, экзаменом, испытанием – тогда, когда ждем социальной оценки. Под угрозой самооценка человека. Чтобы не уронить свой статус и не получить отвержение – вместо того, чтобы быть собой, человек надевает маску, играет роль. Он успокоится только когда его примут таким, какой он есть. Или когда ему нечего (или незачем) будет скрывать. А иногда человек перестает волноваться, когда ему больше нечего терять.

«Тщетно преодолеть»

Для иллюстрации я выбрала из романа Льва Толстого «Война и мир» сцену сватовства Анатоля Курагина к Марье Болконской. Узнав о том, что приехал жених, Марья испытывает волнение. Причин несколько: она волнуется, что не понравится жениху, так как дурна собой, особенно на фоне невестки Лизы и компаньонки m-lle Bourienne; отец не хочет отпускать ее от себя, зная, что женятся не на его дочери, а на деньгах, и злится, что приехали непрошеные гости; наконец, она не хочет, чтобы ее подруги видели ее чувства.

«Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение. „Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою“. Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас» (Т. 1. Ч. 3. Гл. III. С. 244).

Две хорошенькие женщины, Лиза и m-lle Bourienne, принарядились и намерены приукрасить княжну Марью, не спросив ни ее желания, ни согласия. Это приводит княжну в еще большее волнение, так как для нее это означает, что вторгаются в ее интимное пространство.

«– Eh bien, et vous restez comme vous êtes, chère princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette!²⁸

Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того, отказаться от наряжания, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами, и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливавшимся на ее лице, она отдалась во власть m-lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивою. Она была так дурна, что ни одной из них не могла прийти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье» (Т. 1. Ч. 3. Гл. III. С. 245).

Умная, тонкая княжна в руках двух недалеких бестактных женщин начинает выглядеть еще хуже, чем обычно. Это происходит не из-за внешности и одежды, а из-за чувства унижения и испуга. Но ее подруги этого не понимают, и княжна покоряется, чтобы скрыть свое волнение. Если тебя не принимают, то открыто выраженное чувство только ухудшит ситуацию, потому что откроет уязвимые места.

«Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m-lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то все будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), <…> маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, <…> и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.

– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками» (Т. 1. Ч. 3. Гл. III. С. 246).

«Оставьте меня»

К сожалению, стратегия скрывания чувства не эффективна. Две женщины «совершенно искренне» продолжают мучить Марью до тех пор, пока она наконец не показывает, что с ней.

«– Катя, – сказала она (маленькая княгиня) горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m-lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости. Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно все сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидела, что в глазах ее стоят слезы и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям. <…>

– Non, laissez-moi²⁹, – сказала княжна. И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко. <…>

 

– Laissez-moi, laissez-moi, tout ça m’est parfaitement égal³⁰, – отвечал голос, едва удерживающий слезы. M-lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях» (Т. 1. Ч. 3. Гл. III. С. 247).

Это тот момент, когда затравленный, доведенный до отчаяния человек уже больше не волнуется, потому что показал себя настоящего. Терять больше нечего, можно быть собой:

«Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала» (Т. 1. Ч. 3. Гл. III. С. 247).

«Если Богу угодно»

Не найдя поддержки в окружении родных и близких, княжна Марья остается в одиночестве. Тем не менее она обнаруживает выход. Она обращается в молитвах к Богу – покровителю несоизмеримо более могущественному, нежели ее подруги и даже отец. Покровителю, который любит нас любыми, всякими, такими, какими он нас создал.

«И прежде чем идти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадкой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним несколько минут с сложенными руками. <…> „Боже мой, – говорила она, – <…> Как мне отказаться так, навсегда, от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять твою волю?“ И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: „Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить его волю“. С этой успокоительною мыслью (но все-таки с надеждой на исполнение своей запрещенной земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло все это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли которого не падет ни один волос с головы человеческой» (Т. 1. Ч. 3. Гл. III. С. 247).

Работа с волнением в психотерапии

После анализа текста Льва Толстого, мастерски описавшего особенности проявления волнения, а также способ с ним справиться, психологу остается только взять на вооружение эти знания. Резюмирую:

– Волнение бессмысленно подавлять, оно от этого только усиливается.

– Эффективнее проявить его открыто или сказать о нем.

– После обнаружения чувства скрывать больше нечего, и оно проходит.

– В сложных ситуациях мы предлагаем клиенту обратиться за поддержкой людей, которые любят его безусловно. Если таких фигур нет, то обращаемся за поддержкой к высшим силам (как их понимает клиент).

Обычно клиент говорит о волнении при установлении контакта – в начале индивидуальной консультации или группового процесса. Он волнуется из-за того, что психотерапевт или участники группы его осудят. Но короткий диалог обычно заканчивается признанием, что сам клиент боится встретиться со своей незнакомой субличностью. После такого обсуждения волнение утихает, и человек, хотя и с опасением, но уже и с некоторым интересом приступает к исследованию себя.