Психология украшений. Делай. Носи. Осознавай

Из праха земного

Итак, хочется делать нестандарт. И где его брать? А где придется. Поездки в экзотические страны с их блошиными рынками, находки в бабушкиных шкатулках, а иногда и просто на улице. Самая большая радость для меня – это когда знакомые отдают мне лом: украшения, которые они не носят, сломанные, нелюбимые, доставшиеся по наследству. Как правило, какие-то части пришли в негодность, но другие не просто сохранились, но и накопили историю. Вот они-то и дают импульс к созданию дизайнерских украшений в единственном экземпляре, потому что повторить элементарно не из чего. Я и в создании украшений остаюсь психотерапевтом – люблю переделывать поломанное!

Я немного завидую коллеге Ирине (тоже психологу), которая раз в неделю работает в магазине бижутерии продавцом, а по совместительству принимает заказы от населения на починку и переделку украшений. Несколько раз, зайдя к ней в гости в день ее дежурства в магазине, я заставала ее за творческим процессом. Разложив на витрине чей-то винтажный хрусталь или цепочку со старинной подвеской, Ирина решала насущные вопросы: как сделать вышедшее из моды старое сломанное украшение современным и цельным, как решить проблему замены недостающих деталей, как улучшить то, что может быть улучшено? Это чудесное занятие: сидишь себе в тепле и тишине в зимний морозный день, покупателей мало, фурнитуры целый магазин, инструментов требуется всего-то три. Чистое творчество – трансформировать травмы в энергию силы.

Мне тоже несколько раз везло. Как-то моя подруга вручила мне доставшиеся по наследству две нити бус, приобретенных в те времена, когда натуральный малахит еще свободно лежал на прилавках. Я держала в руках этот камень и любовалась узором каждой бусины. Надо было осовременить украшение, сделать его интересным, разнообразным и светлым. Не скованная никакими запретами, я сделала из двух три нити разной длины, разбавила мрачноватый малахит светлым металлом, добавила медальон, а цепочка из пинов позволила облегчить тяжелые бусы.

Колье-чокер, сделанное на заказ из очень крупных бусин необработанного содалита. Трудность задачи была в том, чтобы максимально облегчить восприятие украшения.

В другой раз постоянная клиентка, ставшая в ходе нашего долгого знакомства дизайнером и запустившая свою линию одежды, пришла в новом браслете из кованой меди с бусинами-многогранниками из оникса. Она сказала, что ей не хватает кулона в том же стиле.

– Как он должен выглядеть? Можешь нарисовать?

Лучше б не просила, на бумаге она смогла изобразить лишь кривую линию и кружок. Тогда я попробовала по-другому. Как это часто бывает, у меня случайно нашлось несколько бусин именно из такого же камня и такой же формы, как на ее браслете, а также кованый медный фрагмент от другого колье, который словно специально для чего-то лежал в запасниках. Женщина разложила на столе детали будущего колье в нужной последовательности, а я дополнила цепочкой и сфотографировала эскиз. Через два часа она зашла за готовым колье, и оно легло как влитое, дополнив комплект, будто их выполнил один и тот же мастер.

Но такие удачи можно по пальцам пересчитать. Обычно я не соглашаюсь выполнять заказы, потому что залезть в голову другого человека невозможно и приходится по многу раз переделывать украшение, но так и не получить ожидаемого результата. Это чисто моя особенность, ведь я психотерапевт, и для меня создание бижутерии является переключением из сферы «человек-человек» в сферу «человек-предмет», медитацией и восстановлением после работы с людьми. Люди непредсказуемы, ранимы, упрямы в своих убеждениях, и от меня как психотерапевта требуется много терпения, чтобы они пришли к желанным (ими же самими) изменениям. С предметами нет такого сопротивления, их сделать прекрасными гораздо быстрее и легче, поэтому для меня работа над украшением отдых.

В этом смысле Господу Богу было проще: слепил человека из глины (праха земного), так что тот не сильно-то вытрепывался, это потом люди стали проявлять свою волю, по жестокой иронии дарованную самим же Небесным Отцом нашим. А не дай Он нам, своим твореньям, свободы волеизъявления – не быть нам тогда и уникальными. О, Господи, чудны дела твои!

Откуда берутся идеи

Продолжаю тему нестандарта в создании украшений. Итак, выше я остановилась на том, что художнику нужна новизна, чтобы черпать вдохновение для новых творений. А душе нужна радость, ибо наша душа непрестанно стремится к расширению своих границ, к получению все нового и нового опыта. Для этого переступаем через порог своего дома и отправляемся туда-не-знаю-куда, чтобы найти то-не-знаю-что.

Нет человека, который не любил бы путешествовать. Удивительных мест на земле полно, у вас они свои, ничуть не хуже моих. И ехать далеко вовсе необязательно. Если нельзя полететь в Катманду, то можно сходить на сайт Пинтерест, если нельзя оказаться на побережье Сиамского залива, то можно дотопать до пляжа Обского водохранилища, где точно такие же отшлифованные волной стекла, а ракушки хоть и другие, но это даже к лучшему – они тоже красивые и пригодные для изготовления шедевров.

Моя знакомая Алена из Красноярска собирает камни на берегу небольшой реки Качи, притока Енисея. Когда она выкладывает фотографии распиленных ею агатов в Сети, я поверить не могу своим глазам, что это чудо просто валялось под ногами возле дома. А на берегу Телецкого, где проходил мой выездной тренинг, Алена подобрала неведомый золотисто-оранжевый камень, в котором будто заключены десятки крошечных ладошек, тянущихся к свету. Другой мой знакомый, тоже участник тренинга Сергей нашел аммониты, которым миллионы лет, на острове Русский. Я была и на Каче, и на Телецком озере, и на острове Русский, но видела под ногами только булыжники…

Но кое-чем похвалиться могу и я. По роду моей психотерапевтической и преподавательской деятельности я довольно много путешествую и стараюсь приурочить к моим тренингам экскурсии в самые чудесные места земного шара. О некоторых, самых любимых, просто не терпится рассказать, потому что из них я привожу идеи и материал для новых украшений.

Лукдод

Магазин сувениров Лукдод находится в северной Паттайе. Садишься на тук-тук (местный общественный транспорт), платишь 10 бат – и тебя с ветерком домчат до нужного поворота, а там пешком по жаркому солнцу, пяля глаза направо и налево. Можно доехать и бесплатным кондиционированным транспортом от отеля до самых дверей магазина, но мы с дочерью Аней любим независимые прогулки, чтобы можно было по пути вдруг передумать и пойти в другую сторону, если что-то привлекло/отвлекло внимание.

Я так подробно пишу о дороге до Лукдода, потому что она тоже интересна. Вас обступают аллеи буйно цветущих бугенвиллий, плюмерии, рододендрона. Вы вдыхаете аромат дымящихся палочек у домика духов, пытаясь разглядеть крошечные скульптурки людей и животных у него внутри. Но вот, взглянув на часы, вы спохватываетесь, что скоро закрытие, и спешите нырнуть в приятную после зноя тайской улицы кондиционированную прохладу торгово-оптового сувенирного магазина Лукдод, больше похожего на огромный ангар с бесконечными рядами-витринами.

Мы уверенной походкой направляемся прямиком в отдел украшений: браслеты из натуральных камней, ожерелья из кокоса, перламутра, бисера, стекла, металла и т. п. За более чем десяток лет мы выучили нужный маршрут, и планировка магазина за это время практически не изменилось. В те времена, когда мы только начинали ездить в Тай, курс бата был примерно равен рублю, и все, что нас так манило своей экзотикой, стоило буквально копейки. Жаль, что мы начали серьезно делать украшения почти накануне кризиса, после которого цены удвоились. Но все равно мы успели накупить и привезти всякого добра, которое и по сей день служит материалом для наших изделий.

Браслет с тайскими резными агатовыми слониками.

Как я уже говорила, я смотрю на чужие украшения с той точки зрения, как их разобрать и переделать в свои. Здесь за это даже не стыдно: крупные бусины из натурального камня размером 12—14 мм, нанизанные на разболтанную резинку (иногда не цельную, а пучок тонких, некоторые из которых разорвались и торчат из отверстий), так и просят, чтобы их разобрали и сделали из них нечто прекрасное. Потому что аметист, нефрит, розовый кварц, тигровый глаз, хрусталь, из которых выточены бусины, этого достойны!

Кстати сказать, в пятнадцати минутах ходьбы от Лукдода, на фабрике драгоценных камней, точно такие же браслеты стоят в 4—5 раз дороже. Но там их не навалили в корзину охапкой, а положили на черный бархат, никаких резинок и узлов вы не увидите, а увидите ценник с приличной суммой и описание с упором на то, что это драгоценный камень (ну, полудрагоценный, суть не меняется). Я бы и сама не сразу распознала в них их лукдодских собратьев – так обрамление изделий влияет на их восприятие.

Но мы стреляные воробьи, перебрать бусины мы можем и сами, тем более что мы покупаем вещи именно на разбор, так зачем переплачивать! В нашем деле экономия играет не последнюю роль. Нужно дешевле купить и дороже продать, при этом материал должен быть качественный и красивый. Накладываем в торговую корзинку десять браслетов на двоих, чтобы получить оптовую скидку, идем дальше.

Вот ритуальные предметы для религиозных целей, нам неведомых, потому что мы православные христиане в буддийской стране. Это подвешенные друг под другом вырезанные из агата в духе примитивного искусства слоники, вызывающие умиление. Но коль скоро они не в храме, а в магазине, и пока что еще не стали предметами культа, то их можно купить для наших целей.

А вот украшения из кокоса: легкие, подлинно природные и экзотические для нашей культуры – конечно, брать!

Ракушки. По тайским законам вся земля страны принадлежит королю и ее нельзя вывозить за пределы Тайланда. Ракушки и кораллы тоже считаются землей, поэтому то, что в изобилии валяется под ногами на здешних пляжах, немедленно становится контрабандой при прохождении таможни и карается большим штрафом и запретом на въезд в страну в течение пяти лет. Поэтому собранные вами сокровища вывезти вы не можете, а вот купленные в магазине – пожалуйста. У меня это в голове не укладывается, в других странах такого запрета нет. Я, конечно, законопослушный турист, но рука не поднимается выбросить крупные ракушки, собранные на пляже. Пошли с Аней на хитрость: купили по крючку и мотку льняной пряжи и навязали ожерелий. Если ракушки вывезти нельзя, то вывезем готовые украшения!

Аня в колье, связанном из ракушек, подобранных на берегу.

А еще здесь роскошный жемчуг. Не в таком, конечно, количестве, как во Вьетнаме, но тоже есть из чего выбрать. Однажды мне посчастливилось собрать на пляже целую горсть, видимо, пляжные торговцы рассыпали с порванной нити. Все как в детстве – подобрать, испытать счастье находки и увековечить это счастье в красивой вещице.

А вот изделия местных мастеров: латунные крошечные скульптурки, бусы из окрашенного в нежные пастельные тона местного коралла с острова Ко-Лан (Коралловый), браслеты из рельефных бусин с драконами, имитирующих резные. А однажды мы были на экскурсии в храме Будды в Бангкоке, и возле храма я увидела китайские четки из керамических разноцветных бусин, от которых пришла в полный восторг. Не помню, что помешало их тогда купить, я тормоз, не сразу принимаю решение. Год спустя увидела такие же в Паттайе по дороге к храму Истины. На этот раз торговалась отчаянно, толком не зная, что я с ними буду делать. Позже именно с этих четок началось наше с Аней творчество. Мы их разобрали, поделили и вставляли эти уникальные бусины в свои первые браслеты. Возможно, потому их и расхватывали, что они были абсолютно нетипичные – с этими кривыми кубиками, кособокими птичками, со смазанными цветочками, выдающими ручную работу.

В январе на мой день рождения я снова буду в Тайланде, стране улыбок. И моя душа уже предвкушает это ежегодное творческое свидание.

Серьги «Оранжевый рай», собранные из тайской фурнитуры

Ночной рынок в Арпоре

Если вы были на Гоа, то сами знаете, что это за место: бывшая португальская колония, присоединенная к Индии только в 1961 году (мы ровесники), а в начале семидесятых облюбованная европейцами-хиппи как остров свободы. Гоа – это пляжи с белым песком на сотню километров, по которым классно ехать на велосипеде по кромке воды, это самые красивые в мире закаты. Гоа – это контраст роскоши с крайней нищетой, приставучие нищие, радующиеся любой подачке, от гостиничного обмылка до окурка, это надувательство, воровство, пофигизм, разрушенные дороги, лачуги из полиэтиленовых мешков и отслуживших рекламных щитов. Это шикарные оазисы отелей с разноцветными попугаями среди лиан и изумрудными газонами. Это джунгли, в которые лучше не заходить, с лисим воем после захода солнца, с птицами, сидящими на длинных костлявых хребтах быков с раскидистыми рогами… Гоа – это все то, что вы сможете за короткий отпуск зачерпнуть и вместить в свое сердце.

И если вы попадаете сюда с декабря по апрель, то неминуемо отправитесь на ночной рынок в Арпоре. На Гоа множество рынков, но этот особый, культовый, связанный именно с хиппи, которые якобы основали его еще в те времена, когда свободные и голые курили траву, философствовали и пели под гитару на пляже, а если заканчивались деньги, то здесь же торговали европейской одеждой и мелкими предметами. И ночной он из-за европейцев: днем им жарко, а ночью в субботу, когда сядет солнце, наконец приходит желанная прохлада, и до восхода посетители рынка все вместе празднуют жизнь.

На закате в Гоа.

Если вам нужно что-то купить, то здесь вы найдете все. Однако сами сообразите, какие должны быть цены в этом культовом месте: раз в пять выше, чем за те же вещи в других местах. Но торговля на рынке в Арпоре – это как раз не главное. Сюда едут потусить, послушать знаменитый Гоа-транс, посмотреть огненное шоу, отведать блюда всех кухонь мира от суши до русских блинов. А я еду за идеями, потому что те самые хиппи и по сей день здесь живут и торгуют, многие стали дизайнерами, миксуя Восток и Запад в своих творениях так, что мама не горюй.

И вот мы с дочерью Аней, скооперировавшись с русскими туристами из нашего отеля, нанимаем такси, которое доставит нас на рынок, а через несколько часов увезет обратно. Сфотографировав номер автомобиля и водителя, чтобы в случае чего опознать среди толкучки на парковке, пробираемся через контроль на входе. И вдруг из черной ночной темени выныриваем в царство цветных огней, звуков и запахов. Поначалу ничего нового: все те же ряды уже набивших оскомину местных товаров низкого качества, только дороже. Но чем ближе к сцене, расположенной в центре рынка, тем сильнее ощущение праздника. Вас со всех сторон обступают фокусники, факиры, музыканты, фейерверкеры, клоуны, жонглеры, отовсюду доносятся соблазнительные ароматы экзотических лакомств, сладостей, и уже непонятно, что дальше делать: развлекаться или смотреть товар?

Ответ приходит спонтанно: берем по подносу с едой, усаживаемся за шаткий столик (тут все такое) и совмещаем хлеб со зрелищем. А потом поднимаемся на холм (да, рынок не на ровном месте, а на холмистом пустыре между деревушками Анджуной и Арпорой), и здесь атмосфера резко меняется. Вместо кустарных растиражированных изделий местных ремесленников обнаруживаем совсем другой ассортимент товаров: европейское качество, помноженное на местный колорит. И продавцы тут тоже колоритные, не могу глаз оторвать, хочу их разглядывать долго и неотрывно, хотя знаю, что это неприлично.

Вот пожилая женщина в белоснежных одеяниях с гордо посаженной головой на дочерна загорелой шее; копна наполовину седых локонов и черные живые глаза указывают на то, что она итальянка. Ее окружают квадратом поставленные кронштейны с такими же белыми одеяниями ее собственного дизайна, словно декорации, на фоне которых ее красота еще выразительнее. Я шепчу Ане: «Какая красавица!», а та с коварной улыбкой переводит мои слова женщине на английский. Итальянка с поклоном складывает руки в благодарный жест, а я стараюсь исчезнуть от смущения.

Когда не знаешь порядков, все время попадаешь впросак. Мне на глаза попадается незнакомая колода карт Таро, я протягиваю руку, чтобы посмотреть рисунки, удивляясь, что она не запечатана, как положено, и тут же слышу окрик хозяйки. Да-да, простите, я знаю, что к чужой колоде прикасаться нельзя, я думала, что она продается… Короче, сваливаем отсюда подальше, а то от колдуньи-гадалки может и не поздоровиться!

Длинноволосая красотка с шикарной фигурой торгует кожаными аксессуарами. Сама она одета, как амазонка: кожаные сандалии со шнуровкой до колен, жилет с бахромой, прикрывающий только грудь, и короткая юбочка стилизованы под шкуры дикарей. Девушка оборачивается в нашу сторону – и я, пораженная, понимаю, что ей лет… шестьдесят пять? Семьдесят? Только лицо с выражением глаз, полных достоинства и знания жизни да сеть морщинок по худощавому телу обнаруживают, что «девушка» пожила на свете. А ее товар – это что-то с чем-то: соединенные в сложные схемы кожаные ремешки образуют то платье, то сумку, и я не уверена, что у меня достанет смелости все это на себя надеть.

А вот вроде бы приемлемые для носки вещи: хлопчатобумажные футболки с ручной росписью. Продавец, высоченный блондин скандинавской внешности, тоже загорелый и возрастом за шестьдесят, курит трубку, сидя в позе лотоса в глубине своей торговой ячейки. Я смотрю на ценник и, памятуя, что на рынке в Индии нужно торговаться, не то обидишь продавца, прошу скидку. «No», – равнодушно отвечает гигант, и у меня от удивления срывается: «Why?» «Why not?», – отвечает вопросом на вопрос тот с еле заметной иронией, и я, пристыженная, чувствую разницу: это не индийский продавец, а знающий себе цену европеец. И он торгует здесь не от нужды, а по приколу.

Колье в этническом стиле с инкрустированной лазуритом полой подвеской, изображающей божество.

Ладно, топаем дальше. Я когда-то, в 90-е годы, серьезно увлекалась шитьем и поэтому невольно раздумываю, как здесь отлично было бы шить из местных натуральных тканей – красочных, тонких настолько, что по восточной традиции их можно пропустить через кольцо. Местное население, конечно, шьёт, но их одежда, состроченная на швейной ножной машине прошлого века, установленной на песке прямо перед входом в лачугу, не лезет ни в какие ворота: крой ужасный, швы разлезаются, антисанитария. В этих раздумьях натыкаюсь на стойку с шикарными дизайнерскими шмотками, сшитыми по европейским лекалам из тонкого местного хлопка. Боже мой, невесомый комбинезон моего размера, моего цвета – как раз для местной жары! Торгует этой коллекцией ее автор смешливая европейка. Я в сомнении смотрюсь в зеркало:

– Комбинезон мне очень нравится! Но как же в нем ходить в сортир?

– Думаю, вы там будете в одиночестве, какие проблемы?

– А как же в нем заниматься…

– … любовью? Проявите креативность, в любви так много разнообразия!

Мы втроем хохочем от такого «девочкового» разговора, я расплачиваюсь (дорого в сравнении с индийскими ценами, но копейки в сравнении с российскими), и мы, наконец, идем смотреть украшения.

Индийцы – фанаты ювелирных украшений, причем как женщины, так и мужчины. Женщины по восточной традиции надевают на себя все золото, которое имеют, потому что в случае развода они должны уйти в чем есть. Но сейчас не об этом, ювелирка меня не интересует. То, за чем я охочусь, это старые изделия кашмирцев из серебра, инкрустированные в основном тремя камнями: бирюзой, лазуритом и красным кораллом. Продавцы-мужчины в магазине сувениров при нашем отеле удивляются, говоря, что обычно русские скупают золото с драгоценными камнями, а вот такие кривоватые подвески и кольца из низкопробного серебра с поделочными камнями (иногда со сколами, с позеленевшей старой бирюзой) интересуют европейцев.

Еще они восхищаются моим умением торговаться, называют меня железной леди и советуют заняться бизнесом. Мне это льстит, но моя «хваткость» от наивности: я понятия не имею, что сколько здесь стоит, просто неохота прослыть дурой в их же глазах. И вот, оказавшись на рынке в Арпоре, я убеждаюсь в том, что я дура и есть, без посторонней помощи. Я вижу те самые шедевры ювелирного искусства работы старых кашмирских мастеров, которые мне впаривали по 50 долларов за штуку, наваленными в кучу высотой метр на расстеленном прямо на земле полотняном ковре. Я зависаю в траурном молчании над этой кучей, в которой лениво роется несколько покупателей-туристов, и бреду прочь, стараясь как можно быстрее вытеснить из памяти это изобилие, – слишком много чувств его сопровождает: досада, возмущение, стыд, сожаление, негодование. Хотя ведь знаю, что на рынке два дурака – продавец и покупатель.

Теперь, конечно, к этим чувствам добавляется и раскаяние: зачем я не нагребла полный пакет этих чудесных серебряных бусин, колечек, кулонов с непропечатанным личным клеймом мастера с обратной стороны? Ведь я все равно, подобно многим новичкам-туристам, набрала всякой ерунды, например, огромный ковер из ярких лоскутов с национальной вышивкой «шиша» (круглые зеркальца), с которым таскалась по всему рынку, а потом еще с трудом добиралась с ним до дому, где он оказался ни к селу ни к городу из-за своего слишком экзотического для нашей сибирской действительности вида. Или книжек «Камасутра» в якобы русском переводе в подарок из Индии друзьям: это оказался компьютерный перевод из тех, что заставляет корчиться от смеха. Короче, многое из приобретенного – хлам, который не стоит даже тех денег, которые за них уплачены.

Однако ощущение восточной сказки, праздника, веселого фестиваля осталось со мной, и я очень люблю вспоминать нашу поездку на Гоа и на этот невероятный рынок. Его энергетика, привлекающая людей со всего мира, столь сильна, что работает даже много лет спустя. Украшения в этническом стиле занимают в моем творчестве, пожалуй, главное место и означают для меня полную и радостную жизнь. И когда я теряю вдохновение, особенно сибирской зимой с ее мгновенно пролетающими короткими днями, я открываю альбом с фотографиями нашего индийского вояжа, наполняюсь праздником по имени Гоа и создаю украшения из инкрустированных бусин.