Добро пожаловать в Алфею!

Глава 5. Равновесие

Когда Фарагонда вернулась в Алфею, её уже ждали измученные неизвестностью специалисты и Набу. Директриса пригласила ребят в кабинет. Она села в кресло и устало произнесла:

– Не буду вас томить: Аркадия смогла найти и прочесть ту часть книги, где описан ритуал избавления от вируса первозданного зла.

– Отличная новость! – воскликнул Скай, а остальные с облегчением улыбнулись. – Но вы грустите. Почему?

– Все подробности могу рассказать только Набу.

– Почему лишь ему? Мы что, не достойны знать правду? – не сдержался Ривен.

– Это условие Аркадии, – развела руками Фарагонда. – Я связана узами магической клятвы.

– Какую часть ритуала вы имеете право нам сообщить? – спросил Тимми. – Уверен, у первой феи были веские причины взять с вас подобное обещание.

– Для того, чтобы нейтрализовать вирус, поразивший Винкс, мы должны там, где обнаружили книгу Равновесия, сложить личные вещи девочек, посыпать их пыльцой с крыльев первой феи и произнести заклинание.

– Так просто? – удивился Брендон.

– Просто да не совсем. Предмет, который подходит для ритуала, должен быть крайне дорог его обладателю. К тому же девочки – особый случай. Они не просто феи, они Винкс. Искренняя дружба делает конвергенцию их сил исключительной. Особенно под воздействием вируса зла. Именно поэтому нужные нам вещи должны были появиться у них до того, как они стали Винкс. Да и пыльцу первая фея даст только, когда Набу выполнит особое условие.

– Как же мы узнаем, что это за вещи? И что будет, если ошибёмся с выбором? – с паникой в голосе произнёс Гелия.

– Один неверный шаг – и мультивселенная перестанет существовать, – жёстко сказала директриса. – Так что сейчас вы наша главная надежда.

– Мы немедленно отправляемся на поиски. Времени осталось в обрез, – Скай первым вышел из кабинета. За ним потянулись остальные специалисты.

– Набу, задержись, пожалуйста, – попросила Фарагонда.

Через полчаса к друзьям, ждавшим его во дворе Алфеи, присоединился Набу. Он натянуто улыбался, но выглядел крайне подавленным. Так же как и директриса, юноша отказался рассказать об условии Аркадии.

– Всё, что мне дозволено вам сообщить – я не буду участвовать в ритуале. Для его успешного проведения я обязан находиться в другом месте. Давайте лучше обсудим, что и как нам необходимо найти.

– Я знаю, какая вещь дороже всего на свете для Музы, – сказал Ривен и взъерошил волосы, – но достать её мне не представляется возможным.

– Что это? – поинтересовался Набу.

– Ребята, помните, Муза пела потрясную песню на концерте в Гардинии? Это была последняя песня, сочинённая мамой Музы. Листок, на котором она записана, – самое дорогое, что осталось у Музы, и насколько мне известно, он хранится в музыкальной шкатулке дома, на Мелодии.

– Ну и в чём проблема попросить отца Музы дать нам его? – удивился Брендон, а Ривен вдруг покраснел и разозлился.

– Да потому, что её отец меня на дух не переносит и считает, что я не подхожу Музе! К тому же текст песни – семейная реликвия, он ни за что мне её не отдаст. Не только мне, вообще никому.

– А если сказать, что с помощью листка есть шанс спасти его дочь и весь мир? – предложил Гелия.

– На уговоры уйдут дни, может, недели. А у нас времени меньше суток, – процедил Ривен.

– Значит, выход один, – раздался спокойный голос Тимми. – Листок нужно украсть, а после проведения ритуала всё объяснить.

– Тимми?! – удивлённо воскликнули парни.

– Уж от кого я не ожидал подобного предложения, так это от тебя, – поражённо пробормотал Ривен. – И как тебе такое только в голову пришло?

– Какие времена, такие нравы, – ответил Тимми. – Кстати, я тоже знаю самую ценную вещь Текны. Это робот, который она создала в девять лет для мамы.

– А я вот не знаю, что особо дорого Стелле, – грустно произнёс Брендон. – У неё столько вещей! Как понять, какая из них самая важная?! – и схватился за голову.

– Честно говоря, у меня также ни единой мысли по поводу Флоры, – признался Гелия. – Это может быть любое растение…

– А что если самое дорогое для Флоры – её младшая сестра? – осенило Набу.

– Весьма вероятно, – согласился Тимми, – она же Энчантикс получила за то, что спасла её. Но с чего такая догадка?

– Помните, во время поисков записей, я рассказывал вам, что мы с Набу нашли некоторые различия в историях жизни девочек.

– Смутно, но как это связано? – удивился Ривен.

– Дело в том, что наша Флора – единственный ребёнок в семье, а у Стеллы не развелись родители. Блум росла с папой, мамой и старшей сестрой на Домино. А Лейла никогда не занималась танцами – предпочитала бои на мечах. Мне кажется, в этих отличиях можно найти подсказки.

– Блум до того, как стала одной из Винкс, вообще не знала, что она фея, – начал рассуждать Скай. – Её растили на Земле, как обычную девочку. Значит, единственный способ найти то, что она считала сокровищем, – спросить у её приёмных родителей. Но до Гардении путь неблизкий, успеем ли?

– Я открою портал, – предложил Набу. – Это сильно сократит время.

– К слову, точно также ты можешь помочь Ривену украсть, то есть ненадолго позаимствовать, – поправился Тимми, увидев тяжёлый взгляд Ривена, – листок у отца Музы.

– Как это не противно осознавать, – вздохнул Гелия, – но Тимми прав: другого выхода нет. А что делать с сестрой Флоры? Мы же не можем привести девочку на ритуал?

– Сдаётся мне, будет достаточно локона её волос, – отозвался Тимми. – Осталось решить насчёт вещей Стеллы и Лейлы.

– Когда мы были в нашем мире, Стелла упоминала, что у неё в детстве был медальон, состоящий из символов солнца и луны. Его ей подарили родители, – вспомнил Набу.

– А где он сейчас, не сказала? – спросил Брендон. – Я не видел, чтобы Стелла носила подобную вещь.

– Вроде после развода украшение поделили на половины: одна находится у отца Стеллы, другая – у матери.

– Час от часу не легче, – простонал Брендон. – Радиус и Луна даже разговаривать со мной не станут.

– Родители обожают Стеллу. – Скай похлопал друга по плечу. – Если им сказать, что их дочери угрожает опасность, они не то что медальон, Солярию отдадут. Если боишься, что тебя даже слушать не станут, попроси Фарагонду помочь. Набу, есть идеи, какая вещь была дорога Лейле?

– Я почти уверен, что это лента для занятия танцами, которую ей подарила подруга. Набу много рассказывал мне об одиноком детстве Лейлы. Энн – единственная, кто был рядом с ней в те годы.

– Значит, все вещи найдены! – обрадовался Скай.

– Я не могу показываться на глаза родителям Лейлы. Придётся вам самим как-то раздобыть ленту, – возразил Набу, – но я помогу Скаю и Ривену до того, как уйду выполнять условие Аркадии,

– Хорошо, тогда предлагаю разделиться, – сказал Гелия. – Встретимся завтра у Древа Жизни. Надеюсь, все успеют к началу ритуала.

Тимми и Гелия отправились на Зенит и Линфею, а остальные вернулись в кабинет Фарагонды, чтобы просить её о помощи.

Директриса внимательно выслушала, к каким выводам пришли специалисты, и согласилась, что найденные варианты больше всего похожи на правду.

– Времени на более долгие размышления у нас всё равно нет, – сказала она, – поэтому придётся рискнуть. Мне также не по душе идея с «заимствованием» реликвии семьи Музы, но что поделать, Ривен прав, на уговоры уйдёт много времени.

– А как быть с лентой Лейлы и медальоном Стеллы? – с беспокойством спросил Набу.

– Я поговорю с Радиусом и Луной, – Брендон шумно выдохнул, – а также с Тередором и Ниобе. Думаю, я смогу их убедить.

– Отлично! – обрадовался Ривен, – Четыре предмета из шести практически у нас в руках.

– Завтра с утра я открою для Ская портал в Гардинию, а тем временем мы с Ривеном отправимся на Мелодию. Как только добудем недостающие вещи, я сразу же приступлю к исполнению своей части плана.

Фарагонда одобрительно кивнула Набу и сказала:

– Надеюсь, всё получится, и удача будет нам сопутствовать.

* * *

Невидимый Набу стоял на ветке Древа Жизни и наблюдал, как прибывают специалисты и директора школ. Юноша знал, что должен быть сейчас в другом месте, но он не мог найти в себе силы оставить этот мир. Мир, в котором Лейла была жива, и где у них был шанс на будущее, если бы не злосчастный вирус. В глубине души Набу надеялся, что Аркадия даст пыльцу в любом случае, что она не посмеет рисковать собственным существованием и мультивселенной. Юноша тянул время, ожидая, что вот-вот на ладони Фарагонды появится заветный флакон с пыльцой.

Близился час проведения ритуала. Специалисты один за другим сложили найденные реликвии на книгу Равновесия: листок с песней мамы Музы, кулон родителей Стеллы, робота Текны, локон сестры Флоры, книгу о феях Блум и ленту для танцев Лейлы. Фарагонда нетерпеливо притопывала ногой, Гриффин хмурилась, а Салладин с беспокойством смотрел на подготовленные артефакты. Они ждали, когда смогут начать.

Неожиданно небо почернело, и на участников ритуала обрушились Винкс. Зло, овладевшее их телами, почуяло неладное и решило помешать своему уничтожению. Директора и специалисты оказались в патовой ситуации: они могли лишь защищаться. Риск причинить боль феям при ответной атаке был слишком велик.

Словно зная, что адресат её может услышать, Фарагонда закричала: «Набу, быстрее!» Юноша разрывался между желанием помочь друзьям и неготовностью уйти в свой мир. Именно такое условие выдвинула Аркадия: Набу обязан навсегда покинуть Магикс, а Фарагонда и Гриффин с помощью ритуала должны не только нейтрализовать вирус зла, но и разрушить порталы в параллельные миры. Мысль о том, что у него не будет даже надежды снова увидеть Лейлу, приводила Набу в такое отчаяние, что он готов был нарушить данное обещание.

Но сейчас, видя пустые глаза любимой, в которых чернела лишь ненависть и желание уничтожать всё вокруг, он понял, что выбора нет. По лицу Набу заструились слёзы, сердце сдавили каменные тиски долга. Он вскинул свой посох и переместился в пещеру, откуда пришёл всего шесть дней назад.

Защищаться от магии Винкс стало всё тяжелее и тяжелее. Фарагонда начала терять надежду на победу. «Слишком мучительный выбор поставили перед мальчиком», – думала она, отражая очередную атаку. Вдруг они услышали раздирающий душу крик. Тотчас у корней Древа жизни появился флакон с пыльцой. Директриса Алфеи кинулась к нему из последних сил. Гриффин и Салладин создали вокруг неё защитное поле, а специалисты заняли оборону, прикрывая всех щитами. Трясущимися руками Фарагонда высыпала пыльцу на предметы и вместе с Гриффин прочитала первую часть заклинания, которое ей дала Аркадия.

Несколько мгновений ничего не происходило, и воцарилась пугающая тишина. Винкс замерли, словно их стянули невидимые путы. Затем раздался оглушающий грохот: по всему Магиксу начали рушиться проходы в параллельные миры. Не теряя времени, директрисы стали хором выкрикивать слова второй части заклятия. Из книги вырвалось шесть разноцветных лучей, которые пронзили тела фей. На небе появился огромный циферблат. Время замерло.

Казалось, безвременье тянулось вечно. Директора школ переглянулись: «Получилось?» И тут стрелка на циферблате сдвинулась влево. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Время повернулось вспять и остановилось только тогда, когда вернулось к моменту обсуждения Винкс, как помочь Лейле. Но в этот раз Стелла предложила познакомить подругу с новым парнем.

* * *

Никто в Магиксе не помнил событий последних шести дней. Всё вернулось на круги своя. И только Набу в параллельном мире сидел возле разрушенного портала и оплакивал потерю Лейлы во второй раз.

Аннотация

После возвращения из Гардинии Лейла горюет о потерянном возлюбленном. Винкс решают помочь подруге смириться с утратой и предлагают провести церемонию прощания в любимом месте Набу.

За водопадом в Диких Землях Лейла обнаруживает проём из прозрачного кристалла, по другую сторону которого видит живого любимого. Потрясённая девушка случайно открывает портал в параллельный мир, где события произошли по-иному. У Набу и Лейлы из разных миров появляется шанс возродить любовь.

Однако вирус первозданного зла, поразивший Винкс, ставит под угрозу не только их будущее…

Софья Ковыль. «Не головой, а сердцем»

Глава 1

Ласковое рассветное солнце теплыми пятнами лежало на траве, на листьях, отражалось от капель росы. Во всем вокруг сквозили радость и спокойствие. Флора шла неспешно, прислушивалась к говору крон дубов над головой, к словам травы у ее ног…

Она любила Алфею и, может, даже больше любила лес у ее стен. Он был ей родным, до последнего дерева знакомым. Фея остановилась, прислушалась, положила ладонь на ствол одной из елей: под толстой корой текла жизнь. Чудесная магия жизни. И она чувствовала ее каждой клеточкой своего тела.

– И тебе здравствуй, – сказала Флора. – Сегодня такой хороший день, правда? Еще совсем утро, но я чувствую, что погода сегодня будет замечательной. Я хотела поговорить с тобой: так много всего в последнее время, а вы… вы меня успокаиваете.

Закрыла глаза, сосредоточилась, доверяя дереву душу: язык растений непрост и непохож на человеческий. И Флора знала об этом как никто другой. Вдруг там, под корой она почувствовала какую-то тревогу, подавляемое беспокойство.

– Тебе страшно? Почему? Лес подле Алфеи – мирный лес. Здесь не бывает ни засух, ни пожаров: мы, феи, издавна оберегаем это место. И вас, конечно, и вас…

«И нас… и нас… и нас…» – повторили травы под ее ногами.

Вдруг налетел ветер, листья, трава – все вокруг зашумело, а под ладонью Флора почувствовала единственную фразу. Она увидела ее так ясно, будто бы ее сказал человек:

«Мы боимся не за себя, а за тебя. За вас, феи».

«За вас… за вас… за вас…» – повторили травы тысячами голосов.

– Что?

Флора отняла ладонь от дерева в растерянности, прижала руки к сердцу.

– За меня? То есть… как же так? За нас? Неужели Алфее… нет, Магиксу угрожает какая-то опасность?

«Опасность… опасность… опасность…»

Вдруг ветер стих, а вдали, среди поросших мхом стволов деревьев Флора увидела силуэт девушки. Флора подошла чуть ближе, прищурилась, напрягая зрение.

– Кто это?

Было ясно, что ей требуется помощь: она едва держалась на ногах, тяжело дышала, постоянно оглядывалась… И все-таки не заметила шедшую к ней фею. На незнакомке был короткий, выше колен черный плащ с огромным, странно торчавшим над головой капюшоном. Она еще раз оглянулась, сжалась, скинула капюшон…

На ее голове среди черных блестящих волос напряженно торчали два кошачьих уха. Она прислушивалась. Флора никогда не видела никогда ничего подобного.

«Что же ты? Кошка…» – подумала фея. От волнения она даже перестала слышать шепот трав и размеренную речь дубов, елей. И перешла на бег, оказалась скоро в пяти шагах от кошки, замерла, не решаясь приблизиться.

– Привет, – неуверенно начала она. – Тебе нужна помощь? Я друг.

Кошка не ответила. Лишь внимательно смотрела на фею огромными желто-зелеными глазами. Флора медленно шагнула вперед, продолжила:

– За тобой кто-то гонится? Не бойся, пожалуйста: совсем рядом с этим местом Алфея. Это школа для фей, там ты… там ты будешь в безопасности. Я вот фея растений, Флора, так что…

Фея вытянула руку вперед в жесте дружбы, жесте желания помочь. Но кошка, казалось, не слышала, все так же не отвечала. Лишь гипнотически-мерно начал ходить из стороны в сторону ее тяжелый кошачий хвост – Флора только что заметила его. Как заметила и то, как рука незнакомки опустилась в карман плаща, но фея не придала этому значения. Сделала еще один шаг.

– Я понимаю, ты, должно быть, напугана, но клянусь, я не причиню тебе вреда! Я уважаю жизнь и никогда не сделаю больно другу. Знаешь, я никогда не видела существ подобных тебе, но мне кажется, что мы подружимся. Тебе правда совсем-совсем незачем меня бояться! – шагнула еще, между ними оставалось не больше шага…

И вдруг незнакомка нежно-нежно улыбнулась и, наконец, ответила ей:

– Конечно, незачем, мяу. – у нее был сладкий мурчащий голос. Казалось, она была смущена. – Мое имя Фрейя, человек. Говоришь, никогда не видела мне подобных?

– Никогда.

Хвост Фрейи на секунду замер, но тут же продолжил свой ход.

– Очень жаль. Когда-то мой народ был велик, пусть мы и долго-долго жили в… вынужденной изоляции, мяу. И знаешь, а ведь это тебе стоило бы меня бояться, но уже совсем поздненько, фея.

И тут она выхватила из кармана пригоршню золы смешанной с сухой травой, расправила ладонь, сдула прямо перед собой, в лицо Флоре. И, словно время замедлилось, фея ясно видела, как трава тут же, на лету распадается в прах, как облачко пыли становится смерчем, затем – плотным сгустком темного тумана, видела, как он обволакивает ее, закрывает ласковое солнце, мешает дышать, обращается в густой дым… И не могла пошевелиться. Только слышала, как травы у ее ног все громче и громче шепчут ей:

«Опасность… опасность… враг… враг!»

– Нет, нет, не надо! – Флора схватилась за голову, упала на колени, пытаясь отогнать магию, отогнать иллюзию, но не смогла.

И вскоре она опала без чувств. Тут же на землю опустились поднятая дыханием кошки короткая сухая трава и пыль. Все, и смерч, и дым, было лишь иллюзией. Фрейя довольно улыбнулась, зевнула, обнажая свои острые белые клыки.

– Какие вы, феечки, все-таки наивные, мяу.

Она подошла к Флоре, опустилась около нее на колени, смахнула прядку упавших на лицо волос, заправила за ухо. И припала ухом к ее груди: сердце феи билось медленно и ровно. Она спала.

– Ты будешь долго и сладко спать, фея. Но помни: тебя победила я, Фр-рейя. А теперь…

Фрейя провела указательным пальчиком по носу феи, вздохнула и продолжила:

– А теперь… я ведь могу позаимствовать твое имя и твою внешность, Флора? Мне для благих целей, правда! Скоро моя империя будет еще прекраснее, чем была в свой Золотой век… Прости меня, но так надо. Уф, а теперь… знаешь, мне всегда с трудом давалось это чародейство, но я постараюсь-постараюсь. Так, вдохнуть, выдохнуть…

Она тихонько улыбнулась, зажмурилась, сжала в кулачке новую горсть травы и пепла, что-то проговорила буззвучно. И коснулась кончиком носа ее носа – и, словно она вдруг стала отражением феи, по ее лицу, рукам, по всему ее телу пошла крупная рябь, а за рябью пропадала и бледная кожа Фрейи, и ее тяжелый кошачий хвост, и ее огромные глаза, и даже кошачьи острые ушки… Заместо всего этого – Флора. Такая, какой она была.

Теперь на залитой солнцем поляне фей растений было две: одна спала, а другая сидела у ее ног. Но от той, второй, падала странная тень: с ушами и хвостом.

– Уф, ну, придется постараться, Фрейя… – прошептала она сама себе. – Будет непросто, но нужно потерпеть, совсем чуть-чуть. Я – Фрейя, то есть я… как она сказала? Ах да: Флора. Я – Флора. Главное, не выдать себя, главное – вести себя естественно, как фея…

Она встала и пошла вглубь леса. А настоящая Флора осталась лежать на залитой солнцем поляне. Под ее телом выросла мягкая-мягкая зеленая трава, над ее головой склонили свои широкие ветви дубы – лес оберегал свою фею. И оберегал ее наведенный магией сон.

* * *

– Флора-а! – Муза крикнула что есть силы, помахала ей рукой, вытянулась и сорвалась с места.

Она бежала во весь опор, отодвигая ветки от лица. Наконец, она остановилась рядом с Фрейей, схватила ее за руки:

– Флора, мы тебя совсем потеряли! Ты же никогда не пропускала уроки, мы все изволновались, и я… и знаешь, Уизгис был просто в шоке, сегодня же контрольная и…

– А, ну да. Даруй мне прощение, совсем забыла, мяу, – как можно дружелюбнее улыбнулась Флора-Фрейя и аккуратно высвободилась из крепкой хватки Музы. Ей не нравились прикосновения людей, было в них что-то враждебное.

– «Мяу»? – Муза склонила голову на бок в непонимании. Прищурилась.

– Что?

– Ты сказала «мяу».

– А-а… ну, мне показалось, что добавлять «мяу» довольно миленько. Ведь правда, мяу?

– Ну, – Муза на секунду задумалась, взялась за подбородок. – Наверное. Ладно, уже вечер, так что… ты же не забыла, что в восемь на Алфею опустится купол, да? А уже без пятнадцати! Не знаю как тебе, а мне вот ночевать в лесу совсем не хочется. Эх-х, не нравятся мне эти новые порядки, но… ничего не поделаешь. Пусть Валтор и притаился где-то, он все еще серьезная угроза, бла-бла…

– Мне тоже не нравятся! Ну, порядки. – согласно кивнула Флора и улыбнулась. – И Валтор, мяу!

«Странная она какая-то», – подумала Муза и улыбнулась в ответ. Они пошли к Алфее. Солнце давно прошло зенит и близилось к закату. К еще недавно голубому небу примешался розовый, золотой…

– А все-таки, зачем ты ушла утром?

– Э-э, да так, хотела погулять.

– А-а… Ну ладно.

Перед ними опустились похожие на крылья ворота, и тут же в небе возник и накрыл Алфею защитный магический купол. Наступала ночь.