Читать книгу: «Морозко. Легенда о последней невесте», страница 2

– Не обращайте внимания! – я попыталась тихо посмеяться. – Это вроде… приворотного заклинания.

Конкурирующие фирмы

Ульяна жила недалеко по соседству. Но её племянник Антоха по секрету сообщил, что ушла она к Парашке, своей прямой конкурентке.

«Определённо, здесь сговор монополистов!», – подумала я и отравилась по указаниям конопатого малого разыскивать Прасковьину избу.

В искомом дворе чахленький мужичок с сединой в бороде колол дрова здоровенным топором.

– Да, Парашка дома, заходи. – кивнул он. – У неё как раз Уляша в гостях.

Парашкина изба была добротнее и светлее якимовой: двери пошире, окна покрупнее, печка выбелена и украшена незамысловатой росписью, а на стенках с деревенским шиком развешены вышитые полотенца с петухами и цветочками. Внутри приятный запах свежего дерева и выпечки перебивал все прочие.

– Добрый день честной компании. Я из другого села, родственница глафирыной Марфуши. Пришла совета вашего попросить.

Две конкурентки – одна высокая и необъятная, другая низенькая, но тоже женщина бодипозитивная – как ни в чём не бывало, дружно гоняли чаи из блестящего самовара, закусывая баранками и вареньем нескольких видов. Выдавала Штирлицев лишь гранёная бутыль квадратной формы с мутной жидкостью.

– Какой тебе совет, девица? Из села – дак иди, куда шла! – высокая поспешно убрала бутылочку под стол, как будто я претендовала исключительно на их самогонку. – Тут у нас своим девкам женихов не хватает!

– Да я не для себя. За Мафушеньку-Душеньку переживаю.

– На энту девку женихи и глядеть не хотят! Глафира и так разорилась, поди, на одних смотринах!

– Значит, вы думаете, что шансов нет?

– Каких таких шанцов? Женихов нет, говорим же тебе! Закончились!

Чтоб тебя медведь клюнул в задницу!

– Так это у вас нормальные закончились. Может, есть в запасе какие-то другие?

Давайте, дорогуши, покажите ваши чудо-способности!

– Есть Терентий, Птичкин сын. – подала голос конкурирующая фирма.

– Это которому медведь всё откусил?

– Медведь сбежал от него!

– А, который «зять мой Алкаша»! Не подходит. А ещё другие?

– Какие ишшо другие?

– Ну, странные. Вроде меня.

– Ты не странная, а обыкновенно – незасватанная!

Давно меня так не обзывали!

Не объяснять же этим старым дремучим дурам, что я пока карьеру делаю (слава богу, что в ипотеку не влезла!), а мужика подходящего ещё не выбрала, потому что за сто метров вижу все их комплексы, и свой опыт был с красавцем на «Опеле», и от клиенток историй наслушалась.

– А Матвей?

– А пошто он странный?

– Ну, раз он с Демьяном водится.

– Демьян по Варьке сохнет! – выдала мелкая. – А что они с Матвеем буяны – так молоды ишшо! Женятся – поумнеют!

– Твой, коды на тебе женился, – поумнел? – скептично отозвалась собутыльница.

– Всяко поумнее твоего был! В лужи пьяный не макался и над костром себе ничё не обжигал!

– А ты откель про костёр-то знаишш, чумазая?

Ух ты! Тот чахлый дядечка не только топором махать умеет, а ещё и через костры скачет?

Я невольно попятилась к выходу, когда бабы повскакивали с мест и принялись фамильярно тыкать друг в друга своими сосисочными пальцами. Крик поднялся такой, что было не разобрать отдельных слов.

Все наши криминальные новости по бытовухе обычно начинались с фразы «в результате конфликта во время совместного застолья на почве неожиданно возникшей неприязни…». Не дожидаясь этих результатов, я пробормотала «Ну, будьте здоровы!» и побежала звать дроворуба. В конце концов, моей целью не было избавление от конкуренток!

За спиной я уже слышала грохот упавшей мебели и глиняных черепков. Ничего свехъестественного!

– Там они это… поругались! – я облизнула резко пересохшие губы. – Кажись, дерутся и бьют посуду! Спасайте!

– Опять. – тяжко вздохнул мужичок. – А кого спасать-то – Уляшку или посуду?

– Обеих поколотят!

Парашкин муж воткнул топор в деревянный чурбан и заковылял к крыльцу.

Я на секунду зажмурилась от яркого солнечного зайчика, отраженного от металлической поверхности, и шагнула в сторону, чтобы не так било по глазам. Не то любопытство, не то глупое чувство ответственности требовало остаться и узнать, чем закончатся разборки свах.

Можно было подсмотреть в окошко, но мой взгляд притянуло к блестящему лезвию топора. На нём была гравировка – что-то вроде заводского знака – круглое солнышко и семь лучей разной длины.

Где-то я такое уже видела…

Из подсознания вспыхнуло воспоминание – стена ночного клуба, подсветка из тонких неоновых трубочек, собранных в пучок около светящегося круга, далёкий грохот музыки и разноголосые крики посетителей «Сне-гу-ро-чка! Сне-гу-ро-чка!».

Голоса в моих ушах становились всё громче. Светящиеся лучи завертелись безумной каруселью, затем в глазах резко потемнело, лишь на секунду промелькнуло синее небо с облаками – и я словно провалилась в сон…

Часть 2

Прокачай королевну за десять шагов!

Пели птички, под головой было что-то мягкое, и даже сквозь закрытые глаза я чувствовала яркий свет – какой каеф! Я, конечно же, дома, в комнатке с бежевыми обоями, книжным стеллажом и плоским теликом на стене, лежу на своём диванчике, а солнце лупит вовсю в окно, потому что ночью поздно вернулась и забыла закрыть шторы.

Приснится же такое! Смешно даже: ведь я не могла вот так запросто на своих ногах через парк уйти в параллельный мир. Да и мира такого быть не может! Крестьяне так одеваются только в кино, и язык у них слишком современный – немного с закосом под просторечный, но без всяких там «паки» и «иже-херувимы», как должно быть в старину.

Какой вывод? Это был сон! Сейчас я открою глаза и…

– Сань, ты чего? Притомилась, по снегу бегаючи?

Чей это голос? А, тот конопатый соседский пацан! Забыла имя. Интересно, ему говорят, что он убил дедушку лопатой? Это же буллинг, а в детстве мы и не знали!

Стоп, что???

Я открыла глаза и резко села. Солнечные и теневые зайчики замельтешили наперебой. Большие Берёзищи! «Мягкая и уютная» подушка оказалась моим капюшоном, а сидела я в снежном сугробе за поленницей чужого двора. На помощь уже бежал хозяин избы, который за эти несколько мгновений успел только дойти до крыльца.

– Случилось чего?

– Да нет, не переживайте! Каблук болтается – нога подвернулась, вот и грохнулась. – с улыбкой начала врать я, чтобы поскорее отделаться от сочувствующих. – Всё в порядке, честно. Я пойду.

Что это со мной было, в самом деле? Немного похоже на переутомление и голодный обморок. Что я там ела в последний раз? Маленький пирожок перехватила после перехода челюскинцев через Гималаи?

– Антоха, а тебе чего? – уточнил мужичок у пацанёнка.

Меня этот вопрос тоже заинтересовал – неужели маленький паршивец шпионил за мной? Но тот независимо шмыгнул носом и сразу выдал:

– Батя сказал узнать, кады тётка Уляша вертаться взад будет!

– Не скоро! – хозяин махнул рукавицей и побежал в дом на грохот упавшего стола.

Малый вытягивал шею, силясь увидеть через крошечное окошко причину шума и криков. Нечего ему такие реалити шоу смотреть!

– Пойдём, Антошка, домой меня проводишь. А я тебя конфетой угощу!

– А ты, правда, ведьма? – выпалил сразу он.

– А у тебя есть дедушка? – усмехнулась в ответ я.

Дома у Душеньки успехи были не лучше моих – маманя без восторга встретила её идею «испачкать ручки в квашне» и усадила под дальнюю стенку наблюдателем.

– Чего сидишь? – шепнула я. – Приворотный пирог сам себя не испечёт!

– Может, ты мне покажешь, как его печь? – так же тихо огрызнулась она, указывая на Глафиру, перекрывшую широкими юбками весь обзор поля битвы с тестом, и уже вынимавшую горячий каравай из печи. – Не знала, что у мамани такое широченное седалище!

Яким, поди, на такой надёжный тыл когда-то и купился! Хотя и пироги у неё неплохи – видать, Настеньке готовить не доверяла. А родную дочку не научила. Думала, что муж ей будет печь? Или что тёща в новый дом из покосившейся избы перекочует?

Я присмотрелась к бабы-глашиному творению – на вид обычный круглый каравай, ещё и кое-как слепленный. Но запах и вкус свежеиспечённого хлебушка, горяченького, с хрустящей румяной корочкой, заставляли всё простить. Блин-блинский, как Душеньке объяснить, что я дружу только с магазинными полуфабрикатами и лавками горячей выпечки? Эх, сейчас бы хачапури с сулугуни из лавки за углом от офиса! Или плетёнку с маком! Или мою любимую булочку с вишней! У них тут вишня-то есть? В сказках обычно яблоня, и то неизвестного сорта!

– Понимаешь, Марфуш, я разбираюсь только в приворотах, а сам пирог печь тоже не особо умею. Тем более, в вашей печке!

– Кто ж тебя замуж возьмёт! – влепила она мне в лоб моим же ударом.

Оставалось только загадочно улыбнуться.

– Да я не собиралась пока замуж. Был один… жених, год почти встречались, но я его прогнала.

– А разве так можно?

– А тебя разве заставят за первого встречного выходить?

– Первый встречный не станет год ходить! Или он узнал, что ты стряпать не умеешь и хозяйство плохо ведёшь?

Вот ещё вопросики! И это та, которая в пруд за гусями прыгала!

– Наивная ты девочка, Душенька. Я психолог, и хорошо знаю, что мужики не на одну стряпню ведутся. Бывает, что жена и хозяйка, и умница, и мужа обхаживает, и детей нарожала ему целый мешок, а он развернулся – и сбежал к молодой дурёхе да неумехе!

– Да ну! – Душенька изумлённо выпучила глаза.

– Правду Санька кажет! – со вздохом обернулась Глафира и принялась тщательно обтирать руки от остатков муки, словно хотела что-то добавить, да не решалась.

Опа! А ведь я раньше и не думала об этом!

– Тёть Глаш, а что сталось с вашим мужем, что вы за Якима вышли? Вы ведь женщина видная, красивая…

– Красивая… – с иронией хмыкнула она, присаживаясь на край лавки. – Ты ж, ведьма, поди, и так всё знаешь?.. Мой Иван поехал свою родню навестить – и утоп.

Ой, чтоб меня покрасили – дело тут нечисто!

– Вот и сосватали мне Якима – у него жена во вторых родах померла, он, как и я, с малым дитём на руках остался. Вдвоём, как-никак, полегче хозяйство вести.

– Уляшка сосватала?

– Она самая. – у Глафиры на щеках откуда-то проступил румянец, даже пара морщинок разгладилась. – Приходит она после Купальской ночи и говорит…

– Яким тоже через костёр прыгал? – хихикнула я, делая удивлённые глаза.

– Ох! – Глафира зыркнула на дочку, которая тоже ждала продолжения истории. – Чой-та я сижу с вами лясы точу! Куры не кормлены, Марька от голода хрюкает!

Подскочила с места и сбежала! Вот так всегда – на самом интересном месте!

– Ладно, Марфуш, я займусь тобой, чтоб никто от тебя не сбежал, а мужики на улице заглядывались.

– А так можно? Колдовством? – уточнила она.

– Никакого колдовства. Потому от тебя всё зависит.

– Да ну!

– Ты замуж хочешь? Вот и оставь всякие «ну»!.. ваши девки где женихов себе находят?

– На смотринах.

– Вот и нет! На смотрины приходят, когда уже знают, что за невеста. А как парни могут о тебе что-то знать, если ты целыми днями дома сидишь, орехи жрёшь и мух считаешь? Зубы хоть все целы?

– Да я…

– Цыц! Сходишь сегодня за водой к колодцу под горкой. Соседский пацан мне сказал, что там молодёжь собирается.

– У нас же свой колодец. Нешто не заметила? Прям посреди двора! Я вечно забываю и об угол евойный мизинцем на ноге бьюсь.

Я представила, как это больно – в мягких валенках-то – и невольно поморщилась.

– Как можно забыть про колодец? Ну скажешь, что замёрз, а вода нужна.

– Кому?

– Всем!

Во мне закипала жажда деятельности. Сколько было фильмов, как из дурнушки делали красавицу, за которой все мужики потом убивались. Скажите, что я не гожусь на роль имидж-тренера! И из этой сделаем!

– У тебя есть, что надеть? А коромысло? Ладно, начнём с самого важного – пока не научишься правильно ходить – на публику выходить нет смысла.

– Бублику?

– Никаких бубликов, пока не научишься! Вставай и не задавай лишних вопросов!

Я представила себя местной знаменитостью типа Стеллы Маккартни и с дизайнерской точки зрения осмотрела душенькин необъятный сарафан, помятый от долгого сидения на одном месте. В такой четыре меня можно засунуть! А Настя-то в фильме ходила в платье почти в обтяжку.

– Пройдись от дальней стенки до печки… Стоп! Пройдись так, будто ты королевна, а не бродячий мешок с мукой!.. Не-не-не! Не топай, как солдафон! И не верти задницей, как карусель. Где ты этого набралась?

Ужас какой! Моя модель никак не вписывалась в представления о красавице, которая плавно плывёт по земле, как те тётки из народного ансамбля. Показала бы ей пару видосиков, но тут сеть не ловит, придётся на словах объяснять. А это вам не видеоинструкция «Как собрать мебель из ИКЕИ».

С сарафаном надо что-то делать! Одолжить ей мой пояс? Растянет. Для тренировки и верёвку можно стащить у Глафиры!

– Давай обвяжу тебя хоть полотенцем для начала. Втяни живот, выпрями спину! Где тут у тебя талия вообще?

– Где что?

– Значит, смотри, дорогая: идёшь плавно, маленькими шажками, носик приподнят, глаза чуть опущены, скромная улыбка… – вспомнилась Верочка из «Служебного романа». Да её же можно цитировать, как гайд для начинающих имиджмейкеров!

– И вёдра тащить?

– Да, тащить! Изящно! Они пустые будут! Не сбивай меня!.. Бёдрами покачиваешь, но плавно, элегантно. Будто вот-вот взлетишь, как белая лебёдушка. Дойдёшь до колодца – поздороваешься ласковым голосом и спросишь парней: «Бабулечка-красотулечка…» Тьфу! То есть: «Добры молодцы, кто поможет девице крышку открыть?».

– А если никто не захочет – перебить этих дурней коромыслом? – заржала она, портя весь мой романтический настрой.

– Вот же… ты замуж хочешь или где? Бери коромысло и учись ходить с ним!

После нескольких попыток она уже меньше напоминала верблюда-гопника, идущего на разборки.

– Давай, давай, – я шагала рядом и раздавала ценные указания, – плывёшь прямо к печке… На таракана на стенке не смотришь…

Моя ученица вдруг завизжала поросячьим визгом и резко обернулась, смахнув коромыслом стопку стоящих на столе глиняных мисок.

– Ты чего? – я в шоке смотрела на осколки на полу, а перепуганный таракан поспешно юркнул за печку.

– Антошка подглядывает! – она ткнула пальцем в сторону окна.

Пацан сбежал ещё быстрее, чем таракан.

Я вырвалась во двор, едва не сбив Якима с дровами, и заорала:

– Антоха, а ну стоять!

За вторую конфету уговорила мелкого пошпионить для меня – сгонять к колодцу и проверить, кто там сегодня тусит и что обсуждают.

Загадка с двумя неизвестными

– Давай, дорогуша, – я вернулась в комнату и помахала ладонями, призывая Душеньку подняться с лавки, где она расплылась, как кусок теста. – Затак ничего не бывает! Тренироваться надо. Вечером к колодцу сходишь по-настоящему.

– Не, ты чего! Я не пойду! Я боюсь!

– Ладно, схожу с тобой.

Ага, если мне будет, в чём пойти!

Сняла левый сапог и подёргала подозрительно болтавшийся каблук. И очень зря – он так и остался у меня в руке.

Марфушка решила, что это забавно, и пару раз хохотнула, переводя взгляд с моего недоумевающего лица на обломок и обратно. А мне чё-то было нифига не смешно!

Этот сломанный каблук сейчас казался мне символом всех моих несчастий. Как будто из-за него я сюда попала и не могла вернуться домой. Кто его знает, как это работает! Я ведь почувствовала, что он болтается, как раз когда оказалась в незнакомой части улицы! И до сих пор точно не знаю, каким образом попала в этот мир. Это очень странное волшебство или портал. Но вдруг, если его починить, меня перенесёт домой? Как волшебные туфли у Элли в Изумрудном городе – три раза стукнуть каблуками. Мысль дурацкая, но… Если сработает?

– А как его теперь починить? – проговорила я вслух.

Душенька лишь пожала плечами. Ясен пень, она не в курсе.

– Чего это у вас, девки? – заинтересовался Яким.

– Каблук у сапога сломался. Сможешь… приделать обратно? – со слабой надеждой спросила я, вручая ему обе части.

Дедулька долго обсматривал обувь со всех сторон, мостил каблук на место, отнимал и снова мостил, как зарядку для Айфона, при этом пожимая плечами и хмыкая – мол, вона, какая интересная штуковина! Я уже пожалела, что отдала сапог ему в руки, когда он пробубнил:

– Городская работа! Я б так не смог! Уважаю…

– И никто здесь не сможет починить?

– Отчего ж никто? Ванька-Птичка большой мастер.

Загадочная Птичка оказалась местным сапожником. Как интересно.

Выспросив, где искать этого Ваньку, я одолжила старые позорные настенькины валенки, в которых Глафира ходила только Маньку кормить. Страшнючие, но я ж не на свидание иду! Кинула сапоги в пакет из супермаркета и потащилась по утоптанному снегу на другой край деревни.

Небо из голубого уже стало тёмно-ультрамариновым, а звезды… Никогда они не казались мне такими большими и сверкающими. Такими близкими, что ли. Будто небо знало мою тайну, и кидало подсказку. А я, со своим логическим складом ума, разучилась верить в простые чудеса и не знала, как это работает! В городе не очень-то посмотришь на небо – его высотки закрывают. Вот так мы и теряем что-то необъяснимо прекрасное и волшебное.

Может, надо просто знать, какая звезда моя, и загадать желание?

«Загадывай: встретить суженого!», – нашептал подленький внутренний голосок. «Нет, вернуться домой!», – тряхнула головой я. «Так и его с собой можно забрать!», – ехидничал голосок. «Дома найду нормального!». – «А что ж до сих пор не нашла? Только своего козла на “Опеле”…».

Вот сейчас было обидно! Я остановилась, поджав губы и поясняя сама себе, что не спорю с внутренней сущностью – делать мне больше нечего! – а вспоминаю, где повернуть на птичкину улицу.

Двор сапожника, как объяснили мне Яким и Душенька, был приметный по старому резному забору с петухами и высокому колодцу-журавлю. Я высмотрела длинный чёрный силуэт на фоне звёзд и потопала к нужной избе.

Калитка оказалась открыта настежь, а в окнах горел тусклый свет – значит, дома кто-то есть. Показалось, что за дровяным сараем промелькнула чья-то тень. Не знаю почему, но по двору я постаралась пройти тихонько – не скрипеть снегом и не шуршать пакетом, хотя, наверное, незваной гостье следовало громко топать и на каждом шагу орать «Есть кто-нибудь дома? Мне только спросить!».

Добравшись до крыльца, я схватилась за подпорку и остановилась перевести дух – ни с того ни с сего меня кинуло в жар, а сердце колотилось, как у бешеной собаки.

Тень мне не привиделась – когда внутренний метроном стал немного тише, я смогла даже различить слова. Судя по голосам, разговаривали двое молодых мужчин – один немного взволнованный, второй более уверенный, иногда с оттенком раздражения.

– …говорил же, говорил, что ненадёжный он! Второй раз уже подводит! И что же теперь делать?

– Не знаю. Думать будем.

– Мы же навлечём страшный гнев! На весь народ.

– Сказал же: думать будем!

– А что если… это будет кто-то не из наших?

– А где взять не из наших?

– Да болтают, что… – парень понизил голос до шёпота. – …есть одна.

У меня всё недобро сжалось внутри. Понятия не имею, о чём они, но уж не об одной ли мне известной попаданке?

– Хм… Да, я сам видел. Можно попробовать. – задумчиво ответил второй. – Завтра обсудим.

Не дожидаясь, пока кто-то из них соберётся вернуться в дом, я налегла на дверь и шагнула в сени, тоже пахнущие морозом, а вдобавок сеном и людьми.

– Есть кто дома? Вечер добрый.

Глаза мои уже привыкли живенько перестраиваться с полумрака уличного на домашний, чтобы в общих чертах рассмотреть обитателей избы. Дородная женщина в цветастом платке накрывала в горнице на стол, а в углу под собственной лучиной бородатый мужик вырезал ложку из деревянного чурбачка.

– Ох, здравствуй и ты. Чья ж такая будешь? – обернулась ко мне хозяйка.

– Глафирына родственница. Саня.

– Ну, здравствуй, глафирына родственница. Что эт тебя в потёмках на другой край деревни занесло? Дело какое?

– Да, дело. Говорили, что муж ваш по обуви большой мастер. – я поставила свой пакет с узором из ёлок-снежинок на лавку, и семья уставилась на него, как на диковинку. – Каблук у сапога сломался. Посмотрите, можно ли починить?

– Что эт за куль такой? Никогда прежде таких не видывал!

– Можете себе его взять, если хотите. Только на горячую печку не ставьте – растает.

Хозяйка расплылась в улыбке.

– Он поглядит, но уже завтра, при солнышке. – расписалась она за мужика. – А ты отужинаешь с нами? Терентий скоро вернётся, он у нас жених!

Ой-й-й! Как же я могла забыть! Терентий – тот самый алконавт, о котором Глафира предупреждала. Это ж, наверняка, он с кем-то и болтал во дворе. И хочется в глаза паршивцу посмотреть, но лучше бы сбежать отсюда поскорее на марфушину печь. Кто их знает, что тут затевается – вряд ли речь шла о конкурсе красоты и талантов.

В ответ на мои размышления в сенях раздался грохот и звон сбитых пустых вёдер.

– Вот и он, лёгок на помине. – буркнул отец.

В горницу ввалился светловолосый белобрысый парень с характерным румянцем на щеках и носу. Его светлые глазки нервно елозили по всей комнате, выискивая уж не знаю, что. Распахнутый засаленный тулуп тоже смотрелся не особо романтично.

– Терёша, у нас гости. – обрадовала мамаша.

– Кто это? – он прошёл в грязных валенках по дорожке и свалился на стул возле одной из глиняных мисок. – Опять сватать надумали?

Голос я сразу распознала – тот самый, неуверенный из-за сарая. Хорошо, что принял за невесту из местных и отвернулся.

Его мать только руками всплеснула.

– Терёша, да разве ж так можно с гостями!

– Да я, пожалуй, пойду. Поздно уже, и вас не хочу стеснять. Завтра забегу или моих попрошу. Доброй ночи. – слегка кланяясь хозяевам, я попятилась к выходу.

Скорее бы выскочить, чтобы этого оболтуса не отправили провожать! Психология психологией, а я чёт начинаю нервничать.

На морозе и дышалось как-то легче. Не смущал даже запах из соседнего сарайчика, где сонно похрюкивали свиньи.

Сразу возник вопрос: бежать отсюда или, пока Терентий ест, заглянуть за избу, проверить, куда идут следы второго? Тот голос мне тоже смутно показался знакомым. Внутренний Шерлок Холмс толкал на спонтанное расследование, и я уже сделала первый шаг в сторону, как вдруг услышала за сараем шорох.

А вдруг он всё ещё стоит там? Внутри снова всё перевернулось. Нет, смотаться поживее! Даже если шуршала неугомонная курица в курятнике, не полезу я туда! Пусть мистер Холмс у себя на Бейкер-стрит командует. Следы и следы, зачем они мне! По голосу второго узнаю. В другой раз как-нибудь.

Я ускорилась, стараясь не упасть на утоптанной дорожке, а в голове прокручивала снова и снова подслушанный разговор. Зачем им чужак? Что за гнев? Баба Яга, что ли, сердится? Она вроде как в сказках на русский дух ворчала. А вдруг ей в жертву нужен чужак? На съедение, как древним богам ацтеков.

Странно, раньше я как-то и не задумывалась, во что все эти сказочные жители верят и как у них что устроено. Церкви здесь не видела, но в маленькой деревеньке её может и не быть. Крестов у них тоже не замечала. Не нравится мне всё это…

Так, спокойно! Эти имена-то все – Иван, Матвей, Марфа – христианские. Иначе были бы Весемир, Пересвет, Крутогляд и прочие. Если князь Владимир уже был, то покрестил. А в сказках обычно он… Или нет? Там чаще цари всякие. Но цари уже после князя были, так что точно должны были принять христианство! А картошки тут еще нет – значит, Колумб Америку ещё не открыл. Хотя до нас она, кажись, только при Петре добралась? Тьфу, вечно в этих сказках фиг поймёшь!

Сейчас вернусь и спрошу моих, кто у них правит в столице. А завтра потащу Душеньку к колодцу – может, там и найду второго заговорщика. Да хоть бы и язычники были – не едят же они людей! Чего испугалась?

Я огляделась на пустой улице – все давно по домам сидят, пироги с капустой трескают, одна Саня, как дура, по морозу шастает! Чтобы деревенским собакам было кого облаять.

Под ногами что-то зазвенело, будто пуговица упала или бегунок от змейки. Я присела, чтобы проверить – тут нечего разбрасываться вещами из нашего времени! Придётся пошарить руками в темнотище. Но глаза настроились, и я увидела почти сразу – на гладко укатанном снегу лежала странная вещица овальной формы, по размеру меньше спичечного коробка. Холодная и тяжеленькая – из светлого металла. Кто-то другой обронил, а я случайно пнула ногой. Ладно, дома разберусь.

Сунула находку в карман и вернулась к своим проблемам. А что я буду делать, когда выясню, кто второй? Как мне узнать, что они затевают? Меня нормально приняли у Глафиры, и с виду люди как люди, деревня как деревня… А вдруг на самом деле это не сказка никакая, а роман в стиле Стивена Кинга, где всех приезжающих и проезжающих приносят в жертву?

Мирный храп Марфуши с печки не особо вязался с моей кровожадной версией. Глафира при тусклом свете тихонько вытирала помытую посуду, а Яким штопал валенок. Ужин я пропустила, да не особо и хотелось. Просить у хозяев самогонку тоже не стала. Не настолько всё страшно! Отчитавшись им про свои сапоги, я полезла спать.

Утро выдалось на удивление яркое и солнечное. Мои все куда-то ушли, даже Душенька, которая обычно в такое время седьмой сон досматривает. Во дворе мне снова попался Антошка, который через забор дразнил нашу Тяпу.

– Все на ярмарку побежали. А ты чего здесь? – усмехнулся он.

– А где у вас ярмарка?

– На другой стороне деревни, за холмом.

Вот где я могу найти второго заговорщика, а заодно послушаю, о чём болтают местные – вдруг что-то прояснится!

По дороге мне особо некогда было присматриваться – солнце ослепляло, отражаясь от идеально белого снега, я знала, по какой улице идти, а местные, и правда, все умотали на шоппинг, будто корова языком слизала. И всё-таки меня не покидало ощущение, будто всё стало выглядеть немного иначе. Я не помнила этих домов. Возможно, в тот раз мы проезжали по другой улице?

Деревня вдруг закончилась. В смысле как-то совсем «вдруг», слишком резко. И я оказалась на берегу реки.

Здесь местами снег успел подтаять, и на этих проплешинах показалась зелёная трава. А вместе с ней и подснежники! Такие красивые, крупные, целыми пучками. Я присела и погладила их, как маленьких котиков. Милые, такие же, как у нас! Мне хотелось плакать от радости. Как будто я нашла первый знак дороги домой.

Стоп! А почему всё-таки деревня так неожиданно исчезла?

Я вскочила на ноги – домики виднелись уже где-то вдалеке. Не могла же я за два шага… Неужели опять начинается та магия – или что это было – которая перебросила меня из моего мира сюда? Тогда за ближайшим холмом может быть наш городской парк?

Осмотревшись, я быстрым шагом пошла по дорожке, чтобы завернуть за холм. Но позади меня раздался топот копыт и навязчивый звон бубенцов. Тропинка была слишком узкой – пришлось отскочить в сторону, чтобы пропустить тройку.

– Эй, красна девица, не подскажешь, как проехать на ярмарку?

Лошади остановились возле меня, а правил ими… Мужчина лет тридцати. Довольно симпатичный. И будь это в нашем мире, я бы сказала, что он похож на актёра или певца – только они умеют так обворожительно и искренне улыбаться. И разве что еще Джеймс Бонд – предпоследний и предпредпоследний!

Кстати, ни у кого из местных я не видела такой стильной чёрной дублёнки с серебряным шитьём и не менее шикарной чёрной меховой шапки.

Или это уже другой мир? Чьёрт побьери, а моя сумочка с телефоном осталась у Душеньки на печке! Не то, чтобы я готова была прямо сейчас рвануть отсюда с этим обаятельным типом…

– Так что, краса моя? – он ждал ответа. – Покажешь дорогу?

Кажется, я застыла на месте и тоже пыталась улыбнуться – наверняка, самой глупой улыбкой, какую лишь можно себе представить. Я покажу дорогу – и он уедет. Если бы я еще сама знала, где нахожусь!

– Милый, ну что там? Это уже Берёзищи? – из-за плеча моего Бонда выглянула рыжеволосая дамочка модельной внешности в песцовой шубе и с толстенной туго заплетённой косой. Лицо её выдавало лёгкое раздражение, потому я получила лишь презрительный взгляд зелёных глаз из-под чёрных пушистых ресниц. Зоозащитников на тебя нет, цыпа! За эту шубку они бы таких песцов выдали!

– Берёзищи. – кивнула я. – Ярмарка за холмом. Должна быть. Я туда иду.

– Подвезти? – он подал руку, приглашая сесть в сани.

– Нет, спасибо. Мне ещё цветов нужно нарвать. – лучше отвернуться и уйти. Зоозащитников на меня нет…

Они уехали, и от реки потянуло сыростью. Странно, но никаких цветов я здесь уже не видела. Всё было снова присыпано снегом, и в ноги стало холодно, будто валенки потеряли подошвы в сугробах.

Я смотрела вниз и с ужасом понимала, что до сих пор бегала босиком по снегу! А в руке у меня неизвестно как оказалась корзинка с ароматными пирожками.

Только этого мне не хватало! Я схватилась за голову, проверяя, не нарисовалась ли красная шапка…

– Сань, просыпайся! – Душенька пыталась меня растолкать, стянув одеяло.

По босым ногам пробежал холодок. Так это был сон! Никаких ярмарок, подснежников, красавцев в чёрных дублёнках! А пирожки? Тут нюх меня не обманул – на столе под вышитым полотенцем притаился свежий хлебушек, уже переполовиненный и общипанный вечно голодной Душенькой.

– Что эт ты разоспалась сегодня? Помнишь, чего мне вчера обещала? К колодцу со мной сходить, на женихов посмотреть.

– А с чего ты взяла, что женихи там будут?

– Так Антошка прибегал, всё выложил. И сапоги твои Яким от Птички притащил.

– Вона как… – я натянула одежду и медленно сползла с нагретой печки.

Сон это был, сон. Мужика в чёрной дублёнке я, конечно, видела где-то в нашем мире, просто не помню. Никакой он не суженый – не верю я в это «На новом месте приснись жених невесте!». Случайно лицо запомнилось – может, из рекламы бритвенных станков.

Порефлексировала. Легче не стало. Сейчас ещё у Душеньки спрошу!

– Марфуш, а кто из ваших парней ходит в таком красивом чёрном полушубке с серебряным шитьём и чёрной шапке? – я аккуратно отрезала кусочек хлеба и принялась жевать.

– Никто. – она удивлённо уставилась на меня. – А где ты его видела? Возле птичкиных?

– Кого? – я чуть не подавилась горбушкой.

– Забудь. – девка замахала руками. – Был один. Он, говорят, с чёртом связался.

Любопытство моё только разгоралось. Что за тип такой? Есть у него имя?

Мориарти? Сиверус Снейп? Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах? Конный эсэсовец из Средиземья? Внутренний голос, заткнись!

Пойдём рассуждать логически. Никто о нём раньше не заикался, но я могла его видеть. Мельком. Значит, Бонд из сна может быть вполне реальный человек. А если о нём такое говорят, то не он ли стоял вчера за сараем с алканом Терентием? Для каких таких дел ему понадобилась чужая девка, я уточнять не буду.

Следующая догадка была ещё хуже – уж не он ли вытащил меня сюда из моего мира? Тогда мне нужно отыскать его и любыми хитростями добиться возвращения домой.

– Как найти этого… безымянного? Где он живёт?

– Никто не знает. Он сам приезжает, когда им надо.