Читать книгу: «Время Удачных 20.14», страница 5

Первое, с чем на практике познакомили курсантов: это средства индивидуальной защиты. Научили надевать портативные дыхательные аппараты “ПДА”, которые обязан носить каждый, во время нахождения на борту. Следом, изучили изолирующие противогазы “ИП 6”. Выучили правила переключения из “ПДА” в “ИП 6”.

– Портативный дыхательный аппарат вещь одноразовая, – держа в руке красную коробку, объяснял мудрый Пал Иваныч:

– При недостатке кислорода, поможет выжить. А как выжил, выкидываешь и берешь новый. Всегда носим с собой!

– А если забыл? – робко поинтересовался Юрrа, оглядываясь – ища поддержки.

– Тогда можно будет не дышать, – отшутился Пал Иваныч, чуть посмеиваясь над наивностью будущего матроса. Однако тут же заметив что-то важное, спросил резче:

– А Вам, – он переходил на спокойный голос и подойдя к Ансупову, что сидел у окна, – это не интересно? Неужели действительно верите, что без знаний на подлодке будет спокойней? – все пристальней всматриваясь в курсанта, вопрошал офицер.

– Тогда зачем пришли, если не хотите учиться? – Пал Иваныч заметил, что парень подолгу смотрит в окно. Видимо, заскучал хлопец по дому.

И так как Иваныч с большим чувством юмором был. Вот и придумал: – Я Вас больше не держу, можете выйти. Как говорится: Станция “Квасцы” – выходи поз – сцы.

Естественно, класс повалился со смеху. Один Колька побагровел… Причем руки покраснели больше щек. И насупившись, он признался: – Виноват, товарищ капитан – лейтенант. Разрешите остаться?

Офицер кивнул – урок продолжался.

На следующий день изучали спасательный костюм и изолирующий дыхательный аппарат “ИДА 59м”; что работает автономно, с замкнутым циклом дыхания.

– “ИДА” позволяет дышать при аварийном выходе из подлодки, а также при борьбе с пожарами и с затоплением отсеков, – объяснял невозмутимый Маслов.

И снова его спокойствие и железные нервы, вызывали зависть… Как потом сам признался Пал Иваныч: – Это тоже тренируется. Поскольку потеря драгоценных минут из-за переживаний, а потом и для приведения себя в рабочее состояние, чтобы хоть что-то сделать при аварии; так упускается время, и как следствие – гибель. Поэтому, все будете делать быстро и профессионально. А для этого нужно учить и практиковаться. Запомните уже это раз и навсегда.

– А помню-помню, – вставил свои пять копеек улыбающийся Юрка. – Учиться, учится и еще раз учится!

– Смешно?! – удивился Пал Иваныч. – Это тоже хорошо… – Сам люблю посмеяться. Поскольку в походах долгих, смех незаменим. Он в тонусе держит, и напряг лишний снимает. Так что, можно и нужно периодически радоваться, – поощрял специалист подводник.

10

После первой и с непривычки самой тяжелой учебной недели, курсанты пообтерлись и попривыкли. А еще полюбили слушать вечерние рассказы “старичков”, не раз участвующих в совместных плаваниях с противолодочными силами флота. Поэтому уже не раз представляли – как жутко услышать звук стремительно приближающихся торпед, которыми противолодочный корабль атакует подлодку. И хотя все было условно: стрельбы учебные; а все равно, истории страшноваты. Параллельно, выучили назначение боевых частей, с БЧ-1 по БЧ-7; и различных служб подлодки: от радиационной и биологической, до химической защиты субмарины.

– Учеба всех практических дисциплин, начинается с меня; поскольку в борьбе за живучесть лодки участвует весь экипаж, – разъясняя, следующий преподаватель не шутил и тем более не смеялся. Высокого роста, с длинным грузинским носом и черными живыми глазами – приглашал в свой учебный комплекс. Где показывал сам, как и что делать; причем без лишних движений, экономя время и силы. Вот так.

Сам комплекс “Борьбы за живучесть”, по сути это большой железный ящик: десять на десять и три метра вверх. В него напичканы механизмы и трубы, с различными вентилями управления. В общем, на следующее утро начали… Впятером, надев оранжевые спасательные гидрокостюмы “СГП”, залезли внутрь. Только осмотрелись, как зазвучала прерывистая сирена: “Авария!” Плюс одновременно, по громкой связи голос преподавателя:

– Аварийная тревога! Поступление воды в Пятом отсеке, по левому борту.

– Зачем объявлять?! – шепчу я, – вот она. Теперь каждый видел, что слева забил фонтан – словно с пожарного шланга; который со свистом заполняет отсек.

– Мать честная, – продолжаю. – Учили ведь! Давление: примерно два – три килограмма на квадратный сантиметр. Поэтому, счет на минуты; хотя в жизни зависит от глубины, на которой находиться лодка.

– Значит, не успеем моргнуть, как потонем, – кричу себе.

На подробный анализ ситуации нет времени. Пробоину надо ликвидировать. И кстати, уложиться в норматив. Можно использовать разное аварийно – спасательное имущество: упоры раздвижные, заглушки, пластыри. А можно, проявить смекалку.

– Юрка, – хлопаю по его плечу, – дескать, доставай инвентарь. А он и сам уже открывает расположенные по обе стороны ящики.

И так как все похватали содержимое; чтобы сократить объем поступаемой – я наваливаюсь на пробоину. Однако тут же соображаю: ничего не видно; переворачиваюсь и спиной засланяю.... Теперь сильнее прохлада, зато вижу – напор убавляется. Ребята поняли, что делаю: когда речь о жизни подлодки и всего экипажа – любые средства пойдут. Поэтому, или головой думай; или ее, спину и живот подставляй. Главное – результат!

Мы смастерили подпорки, поставили пластырь; открыли вентиль, выровняли давление и откачали воду. Через двадцать минут, все пятеро сняли гидрокостюмы и ничуть не удивились, что оказались мокрыми и внутри. Никто не искал дыру в резиновом одеянии. Понимали: пропотели так.

А Константин Валиханович оказывается, с остальными наблюдали в мониторы. Вот покачав кудрявой головой, сообщил:

– Практически “Мимино”… однако ошибок много. А некоторые движения вообще, лишние. Но ничего, опыт научит. Ведь “Мимино” – это комплимент, означает “Орел”… Позднее, пойдете в другие классы, менее мокрые и более интересные. Но этот, – он постучал кулаком по железу: – Основа для любого подводника.

Инструктор говорил с небольшим акцентом, бережно проговаривая русские слова. Мы же – пятеро, обессиленные молчали, осмысляя произошедшее.

– На пэрвый рэз, нармальнэ, – попытался повторить акцент учителя Валерка. Вот “пятерка” и стала веселее, – друг рассмешил.

– Следующие, приготовились! – в ответ прозвучала очередная команда. Так продолжалось по кругу, до заката.

А после, инструктор цикла живучести, кстати, с фамилией Бодрый; подбодрил: – Сегодня у каждого есть право на ошибку. Можете пользоваться – пожалуйста. Однако в море, этой возможности не будет. За спиной каждого будет стоять смерть: ваша, или ваших товарищей. Скорее всего, без косы. С косой просто, еще не видели на подлодке, – он решил пошутить: – Вероятно, высоты для нее мало…

И быстро став серьезным, закончил: – Она всегда ждет, когда подводник допустит ошибку. Моя задача: научить действовать так, чтобы ошибались меньше. Да и то, желательно только здесь. Ведь Вы обязаны выживать в любой ситуации! Кстати, знаете, чем детдомовские мальчишки отличаются от домашних?! Вот я, в детдоме вырос. Меня Россия выкормила, научила и вывела в люди. Теперь, отдаю – учу вас: как находить решение в экстренной ситуации – пока живы. Поэтому, каждый раз оказавшись на борту; смотрите внимательно друг на друга. Главное, чтобы это оказалось не в последний раз…

Мы сглотнули, и как-то расхотелось смеяться. А Юрка вымолвил то, о чем подумали: – Спасибо Вам, товарищ капитан – лейтенант Бодрый.

– Следующий отсек: “Борьба с пожарами на подводной лодке”, – приглашая, сообщил другой инструктор Цикла живучести: старший лейтенант Виктор Александрович Борохович. С виду – он был щупленьким, но как оказалось: очень ловкий и сильный.

Мы заглянули в черный, закопченный и обуглившийся отсек: Мрачновато. Пахнет гарью.

Объяснив, как и что нужно делать; Борохович стал проверять на практике.

– Так же, по пятеро, в защитных костюмах, – учит Виктор Александрович: – Поехали, первая пятерка.

Снова напялили гидрокостюмы – снова похожи на космонавтов. Стоим. Оглядываемся… Неожиданно, загорается в двух местах – одновременно: ящики с оборудованием. Дым повалил черный, а свет переключился на аварийно-красный.

Опять времени в обрез – счет идет на минуты. А нервы… и так давно на пределе. Хоть Жизнь Игра, но самая дорогая. А тут еще жизнь корабля – лодки, и своих боевых товарищей. Есть в отсеке электрическая водяная помпа, есть и ручная. Развернув строго – всю катушку пожарного рукава: тушим. А так как слаженно работаем – потушили быстро. Затем, все повторяла вторая пятерка.

После перерыва, инструктор поинтересовался: – Может, желающие найдутся повторить?

Как всегда, мы – втроем: Юрой и Валерой желаем. Плюс двоих, он добавляет по собственному усмотрению.

– Поехали!!

Затем, хитровато улыбаясь, Виктор Александрович заставил тех, кто не желал в добровольцы. Снова закрутились, до самого вечера… В общем, за целый день в азарте и с адреналином натаскаешься: огнетушителей, домкратов, шлангов на катушках и рукавов. И еще, много чего подобного, не чувствуя ни боли, ни усталости. А когда все заканчивалось, так сразу и наваливались они – хоть падай. Только мы старались держаться. Подводники – одним словом. Так и жили – как силачи.

Так что, когда распределяли специальности: троих новобранцев зачислили в Дизельный отсек, троих в Электродвигательный; ну и четверку оставшихся, в команду по обеспечению трюмных систем. С этого времени, каждый учил только свой отсек.

11

Однако время бежало, и в продолжении – отдохнув месяц, на учебу прилетел первый экипаж “Буки – 871”. Как сказал командир Центра: – На целых два месяца стажировки. Вот и познакомитесь с личным составом, во главе с опытным командиром, капитаном второго ранга Станиславом Рижским.

Короче, на вечер двадцатого октября, к нам явился высокий и загорелый парень. Его относительно молодой – загорелый внешний вид, контрастировал со взрослым хриплым, явно морским голосом.

– Я Дмитрий Смелов, капитан третьего ранга и старший помощник командира П.Л. “Буки – 871”, а по нашему – “Алроса”: пришел познакомиться. Здесь, после отпуска начинаем проходить курсы повышения мастерства. Так что с утра, встретимся всей командой.

Не обращая внимания на первую встречу, поведя своим прямым, явно греческим носом по сторонам, по-простому и по-братски поинтересовался:

– Что-то нужно парни, помощь какая? Вы же теперь наши. А мы – одна команда, один организм; поэтому не стесняйтесь. Для полного счастья, скажите честно: Чего не хватает?

Мы дружно: – Нет, спасибо здесь все есть, товарищ капитан третьего ранга.

А сами думаем: Вот это да! Действительно, экипаж подводной лодки – одна большая семья.

И действительно, после завтрака оказались в окружении пятидесяти мужиков. Новобранцы представились, волнуясь – словно боялись сказать лишнее. Только по-доброму улыбаясь, офицеры и матросы “Алросы” спокойно реагировали на смущение от массовой первой встречи. В общем, сразу дали понять, что берет нас команда: “На буксир“. Помогая освоиться в своем давно сработанном коллективе.

Вероятно поэтому, услышав: – Вы из Якутии?!

Ответили громко: – Так точно!!

Тут и посыпались вопросы: – Земляки “Алросовцы”, как там дома? Кто с самого Мирного? Кто с области?

– Все нормально, – отвечаем дружно. И действительно, несколько человек оказались нашими якутянами. В общем, встретили – повторяю: тепло. Правда, я почти никого не запомнил пофамильно. Но это нормально – сразу столько новых имен.

– Ничего, – подумал, – обязательно выучу. Вот после этого, услышали голос вежливый – почти проникающий. А подобному не откажешь в любезности, или же даже том о чем просит.

– Ну – ка парни, сейчас проверим: что за пополнение намечается? И как с ними пойдем на дело?! – с вопросами, подходил ближе высокий, тридцатилетний парень: серые глаза, короткая прическа – под расчёску; дополнялись широченной улыбкой. А еще: на свежевыглаженной форме, красовались буквы: “Зам. Ком. По В.Ч.”

– Заместитель командира по воспитательной части и по личному составу “Б-871”, капитан – лейтенант Подлякаев Олег Анатольевич, – представился офицер. Мы: – Здравия желаем, товарищ капитан – лейтенант. Очень приятно.

Но вот еще что Уважаемый читатель; забегая вперед, сообщаю: Олег Анатольевич оказался большим балагуром. Анекдоты и различные смешные истории из него, всегда сыпались как из рога изобилия. В общем, любил Подлякаев подшутить над нашим братом – матросом. Ну, в воспитательных целях конечно.

Снова неожиданно, все делали шаг назад. Ведь теперь подошел “Батя”: сбитый и крепкий, рыжевато-волнистые волосы и большие все замечающие глаза. Поздоровался. Движения командира строги и лаконичны:

– Здравствуйте товарищи матросы! Поздравляю Вас с поступлением в экипаж легендарной подлодки “Алроса“. Я ее командир, капитан второго ранга Станислав Рижский. С моим замом, старшим помощником Смеловым, вы уже знакомы. – Он показал на “грека“, что приходил накануне.

– Тут весь состав. Знакомьтесь, не стесняйтесь и не спешите: время есть. Пока второй экипаж в море, вместе будем оттачивать мастерство, – по-отцовски наставлял командир: – Вы вдесятером, поступаете в распоряжение командира БЧ-5 и электромеханической службы: капитана третьего ранга, Яблонского Ивана Андреевича.

Ближе подошел коренастый, лысоватый мужчина – напоминающий Вин Дизеля: актера серьезных боевиков. Поздоровались. Могучая его “сажень в плечах”, дополнялась быстрыми руками. В общем – глав.мех также оказывался с опытом дальних переходов.

– В учебном классе, – продолжал командир Рижский. – Я проверю знания. Тех, кто покажет отличный результат, расставим по отсекам, согласно уже присвоенных специальностей. Вопросы?

– Нет, – хором реагируем.

– Тогда по местам стоять, то есть по классам… ладно, пошли, – видимо зарапортовался Рижский. Стало ясно, что ему – больше хотелось моря, нежели готовиться на берегу. Ну, – так я подумал.

Инженеры и командиры c БЧ-1 по БЧ-7 были в офицерской форме. Поэтому, немного выделялись на фоне команды. Также, заметно отличался кок. И Валерка наш, ну все же рубаха-парень; говорит ему:

– Простите, товарищ, – обращаясь к полному и круглолицему, добродушному парню: – Вы тоже учитесь на подводника?

Однако он нисколько не растерялся: – Конечно! Главное ведь, чтобы Вас молодой человек с голоду на подлодке не расперло. Это в-первых; а во-вторых: каждый член экипажа, помогает в борьбе за живучесть.

Валерка виновато осекся; в знак уважения приложил руку к груди – опустил голову.

Подводники посмеялись, а командир объяснил: – Ничего, сработаетесь. У нас весь экипаж как один. Уже десятилетие вместе: куда все – туда и кок.

А старший помощник Смелов заметил: – Вдруг срочный вызов или еще что-то? Мы прыгаем в транспортник и на подлодку: выходим за несколько часов. Однако без кока куда плыть? Что, будем искать повара по всей стране? Нет – нельзя первого встречного назначать главным по пище. Поэтому, все учтено могучим ураганом. Только проверенные и знакомые ребята. И вы вот – пополнение к нам. В общем: Один за всех и все за одного! Как и вся наша Родина, дружная Россия.

– Понятно, – отвечаем также – привычно дружно. Одновременно принимая, что то, что было у “десятки”: месяц учебы и присяга – прелюдия. А с действующим экипажем начнется настоящая учеба, и соответственно жизнь.

Также заметили, что экипаж подлодки, как и вся Россия – многонационален. Кореец и белорус, татарин и якуты, русские с украинцами и дагестанец с чеченцем. Наверно если не все, то большинство оказались представлены в коллективе. Еще видели: что кока не перепутаешь ни с кем. Даже в баню пойдем – не ошибемся… Про таких всегда говорят: хорошего человека должно быть много.

Он сам он представился: – Константин из Севастополя – Героя, с большой буквы! С легендарными жителями и победоносной историей.

Костя хотел рассказывать больше – в том же духе, но уловив взгляд командира, сообщил: – После расскажу, подробней. Не все карты сразу.

Да с таким коком, – подумалось мне, – плавать можно долго и приятно. А еще полезно.

Вот как начиналась действительная подводная служба…

12

В команде стало шестьдесят два человека; поэтому в Центре нас больше не называли новичками – все стали матросами, о которых заботятся старшие братья. Попросту никто из них не сердился, когда иногда еще путались в выполнении команд. Каждый понимал: и он точно также начинал службу.

Вот после очередного занятия, старший преподаватель Цикла практической подготовки Дмитрий Ветлаков; поправив на своей не маленькой голове, ничуть не меньшую фуражку, поучал молодежь: – Слава Богу, что на суше. Учитесь и когда-нибудь точно научитесь.

Здесь откровенно расстроившись, Юра воскликнул: – Да мы уже столько учимся, что все перемешалось. Непонятно, что ждать впереди. К чему готовится? Я уже не врубаюсь.

– Правильно, поначалу так со многими бывало, – согласился опытный педагог.

– А если хотите узнать, к чему еще готовиться?! Могу помочь: Эти тренажеры, позволяют физически ощущать любое правильное или неправильное действие. Сами видите: прозрачно, ничего не скрыть. Правильно поступаете – живете и плывете дальше. Нет – погибаете условно. Пока условно! Начиналось обучение, как вы уже поняли, по отдельным специальностям. Теперь вот, на втором этапе: отработаем действия в группах и полном составе. Ну а после, организуем контрольные занятия; в ходе которых будут вводиться и неисправности: заклинки рулей и отказы движителя. А также: изменение гидро, метеообстановки без предупреждения. Одним словом, как это бывает в жизни. Затем, в классе прохождения узкостей, маневрировании прохождения фарватера; боцманская команда набьет навыки первоклассного вождения. Зайдете в бухту в штиль и в шторм, с ветром и вперемешку с приливами – отливами.

Юра открыл рот сразу, ну а потом прошептал: – Серьезно, черт побери.

В общем, на тренажере “Восьмерка”, впервые почувствовали качку. Также испытали резкое погружение на глубину и медленное всплытие. Попросту погружаясь с дифферентом в тридцать градусов видешь, как почва убегает из-под ног.

– Оборудование в классах, как на самой “Алросе”. Поэтому, все запоминайте, – подсказывал старпом, Дмитрий Владимирович. Он часто сам брал обязательства – заниматься с молодёжью дополнительно; если остальные офицеры уставали или шли отдыхать.

Затем, снова боролись со стихиями в отсеках. Командир Рижский учит не пасовать, перед любой опасностью. Раз за разом отрабатывая “вводную” по борьбе за непотопляемость подлодки, доводил действия отсеков до автоматизма. Поэтому, вскоре легко стало: как в борьбе с поступлением забортной воды – заделывании различных пробоин корпуса; так и в тушении различных возгораний. Валерка уже похвастался по телефону кому-то, что так наловчился, будто проделывал все с самого детства. Обычно, после таких вечерних разговоров перед сном, Юрка шутил:

– Это тебе брат Валерий, не кило орехов расколоть головой. Тут думать надо.

Соглашаясь, Валерка заметил :– Понятно, земеля, что потребуется две головы. Одна для расколки, вторая чтобы их съесть.

Короче, хоть уставали по-прежнему, но еще больше смеялись друг над другом, не давая заснуть. Наверно повторюсь, что всегда втроем – всегда вместе. Друзья, одним словом. Но и ошибались нередко… Так, однажды под вечер старпом приказал принести весло. Юрка пропал на минут тридцать… Явился хмурый и говорит шепотом – постоянно оглядываясь: – Вот, ели-ели свистнул с резинового плота, в бассейне, – протягивая алюминиевое настоящее весло. Дмитрий Владимирович сперва онемел, но закусив губы чтобы не рассмеяться и не обидеть матроса, объяснил:

– Да уж… Иди быстрее, отнеси назад. Весло у подводников – ложка. Мне в посылке домашнее пришло. Так что, берите “весла“ и ко мне по очереди. Ты первый!

В общем, прошел еще один месяц, начались экзамены: с утра, разместившись по своим отсекам, подсознательно ждем. И вот, на условной глубине сорок метров, звучит тревожный прерывистый звонок. Это значит: На борту “ЧП”.

– В пятом Электродвигательном, пробоина. – По громкой связи сообщил вахтенный. А пока докладывал, под напором невероятной силы поступала ледяная вода(!). Ее кстати, теперь охладили до четырех градусов; чтобы команда привыкла и не забоялась настоящей. Но, несмотря на эту правдоподобность, течь была устранена. Однако в соседнем четвертом, начиналась борьба с огнем…

Так, в специальной камере имитирующей Дизельный отсек – мы проводили очередную тренировку по борьбе с пожаром. С фактическим применением штатных средств пожаротушения, в том числе: c новой системой ВПЛ (воздушной пенной лодочной); которая позволяет ликвидировать возгорание горюче – смазочных материалов своими силами.

– Поступление забортной воды в пятый отсек прекращено. Личный состав с “вводной” справился. Общая оценка – хорошо. Норматив выполнен. Замечаний нет. – Доложил командиру капитан третьего ранга, Иван Яблонский.

Рижский одобрительно кивнул. И командир БЧ-5 добавил: – В четвертом пожар потушен.

Командир лодки снова: – Хорошо! Что соответствует оценки “Хорошо”.

После экзамена, Рижский повторно выстроил всю команду. Осмотрев каждого, в который раз повторил: – Надеюсь, подобные навыки нам не пригодятся. Но морская стихия не прощает ошибок. Поэтому, завтра еще прогоним. Закрепим так сказать, хороший результат. И пожалуйста, не забывайте слова нашего героя Магомеда Гаджиева(!): “Нигде нет такого равенства перед смертью, как на подводной лодке; где все побеждают или погибают!“

Следом, Рижский оценивал команду электронавигационной боевой части. Ее инженер, старший лейтенант Владимир Семенов – с боевым значком на груди: “За дальний поход”; поправляя пилотку, доложил:

– Приступаем к отработке всплытия и погружения. А также оттачиваем маневрирование, в зоне активного судоходства.

Теперь стало понятно: Движение – также одна из самых нелегких задач на лодке. Ему учатся всегда, учитывая ограниченность в средствах наблюдения за водой. Ведь не посмотришь в окно и не выглянешь в форточку – чтобы разведать, куда плыть?

Затем разобрали, как гидроакустики совершенствуют мастерство: ведь о том, что скрывается в море, никто лучше не знает. И то, что для простых подводников шум; для них – подробная информация: прошла стая касаток, или приближается боевой корабль. Также штурманская группа, во главе с самим командиром отработала: атаки на одиночные надводные корабли, поиск ударных групп и контратаки подводных лодок. Всегда рядом находился и судовой врач. Этот профессионал высочайшего класса, помимо терапевтической помощи может сделать любую хирургическую операцию. Для этого: как на подлодке так и в Учебном центре, имеется все.

– А то представляете? Надо в атаку, а у кого-то аппендицит или аллергия? – объяснял свою незаменимость врач. Но если кто-то сомневался, предлагал: – Хочешь обрезание сделаю, или зуб… выбью?!

Далее, на завершающем этапе, экипаж “Буки – 871” приступил к выполнению нормативов по одеванию спасательного снаряжения. Научились выходить из отсека – убежища, через спасательный люк “Тубуса”; а затем, и через торпедный аппарат первого отсека. Хотя сперва было непонятно: как в спасательном костюме, пролезть через торпедный аппарат, предназначенный для торпед? Ведь диаметр: полметра. Но к моему удивлению, пролезли все… даже кок. Главное, не забывать продуваться: Сначала выравнивали давление, повышая до забортного. Делали зевательные и глотательные движения, чтобы не получить баротравму уха. А затем, с чистой совестью – на свободу, вперед и вверх, к счастливой жизни.

Ну и напоследок: в бассейне, проводилась тренировка по посадке в надувной спасательный плот: “ПСН-10”. Что словно маленький кораблик красного цвета – который, может стать домом, терпящим бедствие подводникам. Но это: не дай Бог!

Следовательно, спустя второй месяц, практические навыки проверял уже начальник Центра. Внимательно наблюдая за действиями экипажа, давал “вводные” экзаменуемому Рижскому. Например: – Подлодка обнаружена условным противником, облучение РЛС. Ваши действия, командир “Буки – 871”?

И командир, помощник, боцман и механик мгновенно приняли решение о срочном погружении. Рижский отдал команду:

– Боевая тревога! Боцман, ныряем – срочное погружение.

А облучение “РЛС” – это работа радиолокационной станции. Чтобы Вы знали: то устройство, что измеряет время отражения излученного импульса от объекта и пеленг этого объекта. Говоря по-русски: подлодку засек корабль, или противолодочный самолет. Поэтому лучше успеть смыться, пока не закидали глубинными бомбами или не пустили самонаводящиеся торпеды.

И только Рижский скомандовал: – Всплываем под перископ! А затем, после визуальной разведки обстановки: – Всплываем!

Как прозвучала новая “вводная”: – Заклинило рули подлодки!

Следовательно, ремонтная бригада в спасательных жилетах кинулась устранять неисправность; пока лодка условно находилась на поверхности. Таким образом, все возможные варианты событий обновленная команда “Буки – 871” прошла успешно.

13

Экипаж полностью к нам привык, и уже без десятерых новых был бы неполноценным. Командир БЧ-5 и непосредственный начальник Дизельного отсека Иван Андреевич, тоже называет меня “Удачным”.

– Вот ситуация, – говорит он: – У тебя утечка масла одного работающего дизеля во время работы. Что нужно делать, матрос “Удачный”?

– Что сделаю?! – отвечаю, беря пример с него. То есть каждое слово взвешиваю и хорошенько продумываю: – Сперва срочно долью масло и переключусь на второй дизель. А на первом, устраню утечку… Следим за температурой охлаждения работающего двигателя. Строго следим за наличием загазованности в отсеке и периодически вентилируем.

Вскоре дошло до того, что по звуку определял нормальную и ненормальную работу дизеля. Стали ремонтироваться, и что называется “На ходу”. Однако в следующий раз, командир отсека по новой валит:

– Не запускается дизель, ваши действия матрос?

И начинаю раскладывать по полочкам, находя причину – единственно надежным методом: исключением тех возможных неисправностей, что уже проверил.

– Все-таки, коллектив у нас мировой. Какая там дедовщина? – отвечал на звонок Маме: – Наоборот, старшие всегда подскажут, если чего-то не так.

Еще она спрашивала: – Как это, целый месяц в походе одни и те же люди будут видеть друг друга? Надоедят наверно?!

Но я уже знал ответ – объяснил: “Мы все – организм. Где подводники – его части, выполняющие определенную работу. Соответственно, без одного любого, не будет целым и здоровым. Попросту: левая рука видит правую всю жизнь и не надоедает. Даже наоборот, вместе легче и все подвластно: работать и отдыхать. Поэтому, если какой-то орган станет чужим организму – сам отомрет. Как когда-то хвост у первобытного человека. То бишь, уйдет подобный из команды. Отсюда у нас все веселы и не обижаются друг на друга. Ведь от работы любого из офицеров или матросов, зависит жизнь других ребят и всего корабля.” Вот Мама.

Так и были, не разлей вода: братья. Валерка – вечно загорелый якут, Юра – блондин, почти что альбинос. И я светлокожий брюнет. Даже в выходной – воскресенье, команда собиралась в большом зале. Это командир Рижский придумал. Чтобы не только на службе, но и в быту сливаться в сборную.

В такие часы, я в шахматы приноровился играть. Юра оказался гитаристом. Играл как Бог или почти Бог, что в конечном результате схоже. Как говорил наш старпом: – Юрик композитор.

Валерий в нарды рубился. Ну а Колька от телика не отходил: фантастику или боевики, лицезреть хотел вечно.

Командиру лодки Станиславу Владимировичу, я всегда и неожиданно проигрывал. Зато часто выигрывал у боцмана, блондина Алексея Ронова. Что с неизменно закатанными – на разную длину рукавами тельняшки, медленно переставлял фигуры по доске. Боцман играл хорошо, но мне почему-то везло. И Алексей только смеялся да краснел, под хохот – дружеский конечно, всего офицерского состава.

Затем, Юра меня приобщил к гитаре. Первые свои четыре аккорда, я исполнил в учебном центре. Это была песня, с которой начинают осваивать гитару: “Напиши”. Чисто солдатская и матросская.

– А Вы знаете, что это означает? – Шутил тогда Юра, – То, что матрос “Удачный” не полностью медведем задавленный, по части ушей. А оказывается, слышит звуки. Только тренироваться надо и учиться дальше. И слух будет, что надо. Станет слухачом.

Вот поэтому, шестиструнка из Красной комнаты вечерами редко стояла без дела. То есть устраивали подводники: шахматные турниры в выходной, а в будничные музыкальные номера. Хотелось же вечерами расслабиться, после тяжелого учебного, “Приближенного к боевому, – как говорил Валера, – учебного дня.

Однако однажды – наблюдая за игрой командира с замом Подлякаевым; я и услышал этот предопределяющий разговор.

– Закончим учебу, сменим вернувшихся с похода. Тем более, – рассказывал Станислав Владимирович: – Активизировался условный противник, ведь олимпиада на носу… Сколько лет страна готовилась, а “эти” могут попытаться сорвать, придумав на воде пакость.

– Интересно, – подумал я, – кого имеет в виду? И для кого, – как выразился командир, – придется усилить учения.

– Программа по всей видимости, будет грандиозная. С надводным флотом и поиском субмарин противника, – поставив шах, вслух рассуждал командир Рижский.

Устав защищаться от прыгучих черных всадников, зам. положил своего короля на бок и покорно выдал: – Сдаемся, товарищ капитан второго ранга.

И соглашаясь c мыслью командования, подтвердил: – Теперь понятно Станислав, почему по ТВ все Киев показывают: люди палатки поставили…

Я затих. А сам думаю: Не какую тайну не подслушал? Но с другой стороны, я такой же подводник как все!

– Разрешите вопрос? – все же решаюсь спросить, обращаясь к Олегу Анатольевичу. Который, складывая фигуры кивнул: – Мол, давай “Удачный”, только быстро.

– Я украинец по паспорту, но считаю себя Русским… Так как же можно разделить одних и тех же? И второй вопрос: что американцы лезут к украинцам, зная, что они русские. Настроить хотят против нас?

– Вам товарищ русский, надо меньше ТВ смотреть – чтобы глаза не портить, – как всегда с шуткой, ответил зам. И сам же пояснил:

– Это другое государство, вот и пускай живут как хотят. Лишь бы нас не задевали бортами.

Однако командир Рижский подправил: – Знаете матрос, малотосы тоже разными бывают. Одни например: с нацистами боролись, защищая общую землю. А другие – “бандеровцы”, воевали за Гитлера – убивая своих. Прислуживали шкурники… Вот пока гибли наши граждане, им дозволяли жить.

Я, пожимая плечами определил: – Больные наверно. Если с врагами сотрудничали.