Узбекистан. Полная история

Государство Селевкидов

Преемником Александра Македонского стал его единокровный брат Филипп, известный как Филипп III, соправителем которого вскоре стал сын Александра, родившийся после смерти своего отца и ставший царем Александром IV. Позиции Филиппа были крайне шаткими – во-первых, он страдал слабоумием, а, во-вторых, был рожден не законной женой царя, а некоей танцовщицей. Про Александра IV вообще говорить нечего – ну какой из младенца правитель? Реальная власть перешла в руки военачальников Александра Македонского, которые сразу же приступили к разделу территорий по принципу «бери, сколько сможешь схватить». Распри между военачальниками, длившиеся с 323 по 301 год до н. э., вошли в историю под названием «войны диадохов» («диадох» в переводе с греческого означает «преемник»).

Древние македонские солдаты, их оружие и экипировка. IV век до н. э.

Наиболее удачливым из диадохов оказался Селевк, владения которого простирались от восточного побережья Эгейского моря до Согда. Селевк хотел присоединить к ним и родную Македонию вместе с Фракией, но не успел этого сделать – он пал в сражении от руки правившего Македонией Птолемея Керавна, сына диадоха Птолемея Сотера, которому при разделе наследства Александра достался Египет.

Селевк I и его сын Антиох I укрепляли свою власть в Средней Азии, основывая здесь, буквально один за другим, города с греческим населением, точнее – с преобладанием греков среди жителей. Считается, что Селевк основал семьдесят пять городов и Антиох не менее сорока, правда, от них мало что осталось. Города располагались на торговых путях и в стратегически важных районах. По сути, каждый город представлял собой крупный гарнизон, держащий под контролем определенную местность. В «Географии» Страбона говорится о том, что, пораженный плодородием Мервского оазиса, Антиох приказал обвести его стеной длиною в полторы тысячи стадий и основал здесь еще одну Антиохию (подбором названий для городов ни отец, ни сын себя не утруждали – Селевкия или Антиохия). Сейчас остатки этой «великой стены» можно увидеть близ развалин Мерва.

Известно, что Селевк задумал грандиозный план по соединению Каспийского моря с Черным – для прокладки нового торгового пути из Северной Индии. Кратчайшее расстояние между морями составляет около пятисот километров, но то «на бумаге», а в реальности часто приходится уклоняться от намеченного прямого курса, тем не менее этот план рассматривался всерьез и от него пришлось отказаться не из-за сомнений в реализации, а по причине отсутствия согласия правителей Атропатены (Малой Мидии), государства, лежавшего по другую сторону Каспия.

Отличительной чертой всех селевкидских правителей была веротерпимость – насаждение эллинского культа не сопровождалось гонениями на местные верования, наиболее распространенным из которых был зороастризм, основанный в первой половине VI до н. э. пророком Заратустрой. Зороастрийцы поклоняются единому богу-творцу Ахурамазде, воплощением которого является свет, поэтому лицо молящегося должно быть обращено к свету – к Солнцу или к огню. Зороастрийцев называют «огнепоклонниками», но это название не совсем точно, поскольку они поклоняются не собственно огню, а богу, воплотившемуся в огонь. Зороастризм не налагает на своих адептов больших ограничений, требуя от них одного – не совершать плохих поступков. Сосуществование бок о бок разных религиозных культов привело к тому, что верховный греческий бог Зевс стал отождествляться у коренных жителей Средней Азии с Ахурамаздой, а богиня Анаит – с Афродитой.

Веротерпимость Селевкидов происходила не от гуманизма, а от их стремления к сохранению в чистоте «благородной» эллинистической культуры. В отличие от Александра Македонского, который видел в слиянии культур средство, скрепляющее государство, подобно тому, как цементный раствор скрепляет камни, Селевкиды считали, что благородное ни в коем случае не может смешиваться с неблагородным, иначе оно потеряет свою чистоту.

Уже при внуке Селевка-основателя Антиохе II огромное государство Селевкидов начало распадаться. Распаду способствовала длительная война с вечным врагом – правившей в Египте династией Птолемеев. Эта война, вошедшая в анналы истории как Вторая Сирийская, растянулась на тринадцать лет – с 260 до 253 года до н. э. – и закончилась практически вничью. Мир был скреплен женитьбой Антиоха II на Беренике, дочери правителя Египта Птолемея II.

Примерно в 250 году до н. э. сатрап Бактрии и Согдианы Диодот провозгласил себя независимым правителем. «Отделился от македонян правитель тысячи бактрийских городов Диодот и повелел называть себя царем, а следуя его примеру, от македонян отпали народы всего Востока», – пишет римский историк Юстин. ^[28]

Практически одновременно с Диодотом заявил о своей независимости парфянский наместник Андрагор. Парфия была большой областью, простиравшейся от Каракумов на севере до пустыни Деште-Кевир ^[29] на юге. Парфия в общих чертах соотносится с северо-восточным Ираном и с Южным Туркменистаном. Сын Диодота Диодот II заключил антиселевкидский союз с Парфией, который вызвал недовольство среди его приближенных – благородные эллины были недовольны тем, что их правитель заключает союз с варварами-кочевниками против других эллинов. Принципы возобладали над разумом, и в 235 г. до н. э. Диодот II был свергнут бактрийским наместником Согдианы Евтидемом, который сразу же разорвал союз с Парфией. Воспользовавшись моментом, селевкидский царь Антиох III, ^[30] правитель мудрый и решительный, сначала подчинил себе Парфию, а затем выступил против Евтидема (эллинство эллинством, а выгода выгодой). В 208 году до н. э. Антиох разбил десятитысячное конное войско Евтидема, после чего осадил столицу Бактрии город Балх, но взять его так и не смог. После двух лет стояния под Балхом Антиох III созрел для переговоров с Евтидемом, который убедил его в том, что независимая Бактрия весьма полезна, поскольку является преградой на пути северных кочевых племен. Антиох согласился (недаром же говорится, что лучше остаться без прибыли, нежели получить в придачу головную боль) и признал суверенитет правителей Бактрии, а Евтидем, в свою очередь, признал Антиоха своим сюзереном. В закрепление союза сын Евтидема Деметрий женился на одной из дочерей Антиоха.

Восточные греческие царства

Деметрий, сын Евтидема, превзошел своего отца – тот «всего лишь» захватил власть в государстве, судьба которого выглядела весьма неопределенной, и сумел ее отстоять, а Деметрий превратил это государство в могущественное царство, границы которого простирались от Бактрии до Западной Индии. Экспансия дала Деметрию возможность контроля над торговыми путями из Индии в Европу. Для укрепления своей власти Деметрий всячески отождествлял себя с Александром Македонским и, видимо, мечтал продолжить завоевание мира, но, как известно, кража может произойти и в доме вора – пока Деметрий воевал на востоке, его полководец Эвкратид устроил мятеж в Бактрии, и Деметрию не удалось его одолеть. Вышло так, что, приобретя земли на востоке, Деметрий потерял их на западе, его царство, сначала называвшееся Греко-Бактрийским, стало называться Индо-Греческим.

Индо-греческое царство, ослабленное ударами Эвкратида и кочевников-саков, распалось около 130 года до н. э., после смерти царя Менандра I, то ли внука Деметрия, то ли одного из его военачальников. Судьба Греко-Бактрийского царства тоже была печальной – при сыне Эвкратида Гелиокле оно прекратило свое существование; бо́льшую часть его территории захватил парфянский царь Митридат I, а Согд отпал и присоединился к сакскому племенному союзу Кангха, созданному в долине Сырдарьи. «Бактрийцы, ведя непрерывно одну войну за другой, потеряли не только царство, но и свободу, – пишет Юстин. – Измученные войнами с согдийцами, арахотами, дрангами, ариями и индами, они в конце концов обессилели и были покорены более слабыми парфянами». В падении Бактрии многие усматривали волю богов, покаравших Гелиокла за отцеубийство. «Эвкратид был убит в пути сыном, которого незадолго до того сделал своим соправителем, – сообщает Юстин. – Сын не старался скрыть отцеубийство, словно бы он убил не отца, а врага, – он проехал на колеснице по пролитой крови отца и приказал бросить его тело без погребения».

Собственно, все восточные греческие царства, образовавшиеся после распада государства Селевкидов, были изначально обречены, поскольку покоренные народы Средней Азии стремились к освобождению от эллинистического владычества. До какого-то момента греческой верхушке удавалось управлять этими процессами, но всему, как известно, приходит конец.

Обстоятельства, сопровождавшие окончание эллинистического владычества в Средней Азии, довольно туманны и вряд ли имеют большое значение для нашего повествования. «Какая разница – собака или шакал? Все равно не овца», – говорят узбеки. Нам важно знать, что к концу II века до н. э. греки покинули Среднюю Азию, а те, кто остался, постепенно ассимилировались. Современная греческая община Узбекистана не имеет никакого отношения к тем грекам, которые жили здесь еще до нашей эры. Эти греки являются потомками переселившихся сюда в послевоенные годы причерноморских греков, а также тех, кто эмигрировал из Греции в 1949 году, после того как демократические силы потерпели поражение в гражданской войне. Туристы иногда удивляются, увидев на улицах Ташкента местных жителей, которые, сидя в тени, пьют вместо зеленого чая кофе. Туристы рассказывают дома о «странных узбеках», не зная, что на самом деле они видели греков, которые не могут прожить без кофе точно так же, как узбеки или таджики без чая.

Глава вторая
От Кушанского царства до Тюркского каганата

Кушанское царство

Сведения о Кушанском царстве разрозненны и отрывчаты, их приходилось собирать буквально по крупицам. Кушанских летописей в распоряжении современных историков нет, есть только кушанские монеты и отрывочные сведения, почерпнутые у историков соседних стран. Картина получается такой: иранские племена, продвинувшиеся на восток до северокитайской степной области Ганьсу, под напором кочевников-хунну (тех самых северных врагов, для защиты от которых была выстроена Великая китайская стена), были вынуждены откочевывать на запад и в конечном итоге обосновались в Бактрии. Можно сказать, что Кушанское царство основали не какие-то чужаки, а свои братья-кочевники, не нашедшие счастья на Востоке. Это обстоятельство весьма важно, потому что к собратьям-иранцам население Бактрии относилось гораздо лучше, чем к чужакам-эллинам, которые за годы своего владычества так и не смогли наладить хорошие отношения с местными жителями. «Свой баран лучше чужого быка», – говорят узбеки, и с этим не поспорить.

Первое упоминание о народе юэчжи датируется 645 годом до н. э. В древнекитайском сборнике трактатов «Гуань-цзы» упоминается северо-западное племя юйчжи (нючжи), поставляющее китайцам нефрит, добываемый в горах Юэчжи в области Ганьсу. О том, что юэчжи изначально жили на севере области Ганьсу, пишет в своих «Записках» и известный древнекитайский историк Сыма Цянь. ^[31]

В период своего расцвета, который приходится на II век и первую половину III века нашей эры, Кушанское царство простиралось от Приаралья на северо-западе до Хотана ^[32] на востоке, но «колыбелью» его была Северная Бактрия, откуда все и началось. Основателем царства стал Куджула Кадфиз, предводитель одного из пяти племен иранского народа юэчжи, представителей которого греческие авторы называли асиями. Около 20 года нашей эры Кадфиз подчинил себе всех юэчжи, а затем завоевал Бактрию, часть парфянских земель, государство Арахозия, находившееся на юго-востоке современного Афганистана, и государство Гандхара, занимавшее север современного Пакистана. Кадфиз II (неизвестно, кем он приходился Куджуле Кадфизу, но скорее всего, сыном или внуком) около 87 года завоевал значительную часть северо-западной Индии, после начал чеканить монеты с изображением индуистского бога Шивы, демонстрируя свою приверженность к индуизму. Неизвестно, была ли эта демонстрация искренней или же Кадфиз II просто заигрывал с индусами, но очень скоро религиозная политика кушанских правителей изменилась. Сын и преемник Кадфиза II Канишка, правивший примерно с 100 по 125 годы, обратился к буддизму и даже созвал в Кашмире Четвертый буддийский собор, в котором приняло участие пятьсот монахов.

Нет ничего удивительного в том, что центр Кушанского царства переместился из Бактрии в Индию – индийские земли были густонаселенными и богатыми. Можно понять, почему Канишка сделал ставку на буддизм – пришельцы-завоеватели не могли «вписаться» в жесткую иерархическую структуру брахманской Индии с ее четырьмя варнами и многочисленными кастами.

Вообще-то на монетах, выпущенных в правление Канишки, помимо буддистской символики есть и индуистская, и зороастрийская, и эллинистическая. Монеты подсказывают, что Кушанское царство не было централизованным – в некоторых покоренных областях сохранялась власть местных правителей.

Канишка воевал с Парфией на западе и расширял свои владения на востоке, захватывая новые индийские земли. Настал день, когда кушанское войско вторглось в Уйгуристан (Восточный Туркестан), находившийся под властью китайской империи Хань. Попытка оказалась крайне неудачной – ханьский наместник Бань Чао не только изгнал кушанов из своих владений, но и захватил Фергану и Хорезм. Канишка был вынужден признать себя ханьским вассалом, но не исключено, что вассалитет был сугубо номинальным. В китайской истории известны случаи, когда за признание вассалитета воинственным соседям выплачивалась определенная дань. Какой был прок от такого «вассалитета», при котором сюзерен платит вассалу? Ответ прост – это делалось ради подтверждения величия китайского императора.

После смерти Бань Чао Канишка сначала вернул себе Хорезм и Фергану, а затем, в 105 году, снова вторгся в Уйгуристан и сумел захватить значительную территорию от Кашгара до Хотана. ^[33] В правление Канишки Кушанское царство достигло пика своего могущества. Не следует рассматривать Кушанское царство как примитивное государство, смыслом существования которого была лишь экспансия. Нет, то была могущественная империя, в которой основывались и благоустраивались города, прокладывались дороги, рылись оросительные каналы, развивались ремесла и торговля (обо всем этом можно судить по археологическим находкам). Отдельным «бонусом» объединения множества разных земель под единой властью стал интенсивный культурный обмен, которому способствовала схожесть языков у народов Средней Азии и Афганистана. Языком международного общения здесь оставался арамейский язык, получивший этот статус еще при Дарии I. Наряду с арамейским использовался и греческий, но он постепенно выходил из обращения и к концу IV века вышел окончательно, оставив о себе память в виде кушанской письменности, созданной на греческой основе.

Кушанское царство с зависимыми территориями в период правления Канишки

На фоне царившего в Средней Азии религиозного синкретизма начал широко распространяться буддизм. Известно, что при Канишке в Бактрах построили большой буддийский храм, а во время раскопок в регионе находили предметы буддийского культа (главным образом – терракотовые статуэтки), датированные II–V веками. Однако буддизм не укоренился среди среднеазиатских народов, он был религией знати, принимавшей буддизм ради того, чтобы угодить царю и его наместникам. О том, что в Бактрии и сопредельных областях последователей буддизма было мало, свидетельствует относительная малочисленность буддийских атрибутов среди археологических находок.

В начале III века в области Парс, находившейся под властью парфянских царей из династии Аршакидов, стал править некий Ардашир из знатного рода Сасанидов. Ардашир не был царским ставленником, он получил власть над Парсом самостоятельно, добавляя к своим владениям одну территорию за другой. Власть Аршакидов к тому времени существенно ослабла, и Парфия находилась на грани распада. Противоборство Артабана и Ардашира закончилось победой последнего. В 224 году последние силы Артабана были разгромлены, а сам он убит. Парфянское царство стало Царством иранцев (ариев) – так назвал свое государство Ардашир, но в истории укоренилось название «государство Сасанидов», которое мы и будем использовать.

Вскоре после своего воцарения Ардашир I, провозгласивший себя шахиншахом (шахом над шахами), отправился в поход на восток. «Он проследовал сначала в Сагистан, оттуда – в Гурган, а затем в Абрашахр, Мерв, Балх и Хорезм до внешних пределов Хорасана, а оттуда вернулся в Мерв, – пишет в «Истории пророков и царей» ат-Табари. ^[34] – Истребив множество людей и отослав их головы в храм огня Анаит, он вернулся из Мерва в Парс и остановился в Гуре. Там к нему пришли послы царя Кушана, царя Турана и царя Мукрана с выражением покорности».

Поход Ардашира запустил процесс распада Кушанского царства. Но его могильщиками стали не Сасаниды, а правитель эфталитов Вахшунвар, захвативший к 470 году бо́льшую часть кушанских и бывших кушанских земель.

Под властью эфталитов

Сведения об эфталитах приходится собирать по крупицам из разных источников – китайских, армянских, византийских, сирийских и пр., подобно сведениям о кушанах. Происхождение эфталитов неясно, но большинство историков склоняется к тому, что они были ветвью массагетов. Также их называют «белыми гуннами», что указывает на хуннское происхождение… Вполне возможно, что эфталиты были не единым народом, а конфедерацией иранских, тюркских, хуннских и монгольских племен, но происхождение их не так уж и важно. Важно то, что в 457 году правитель эфталитов Вахшунвар начал завоевание Средней Азии, которое закончилось к 484 году, а после Вахшунвар добавил к своим владениям Кашмир, Пенджаб и Хотан. Под властью эфталитов оказалось огромное государство на территории современных Средней Азии, Восточного Ирана, севера Индии и Пакистана, а также Уйгуристана. Хорезм в состав государства эфталитов не входил, с 305 по 995 год здесь правила династия Афригидов, исповедовавшая зороастризм.

От кушанов эфталиты унаследовали буддизм и основные принципы государственного строительства – они не только завоевывали новые земли, но и развивали то, что имели. Помимо буддизма в государстве эфталитов распространялось и пришедшее из Византии христианство, но большого влияния оно не имело, поскольку было религией низших слоев общества. При эфталитах Бактрия снова стала центральным регионом государства, наряду с афганским Кундузом, а бактрийский язык стал государственным. Подобно Кушанскому царству, государство эфталитов было конфедеративным – многие его области управлялись местными предводителями, признавшими сюзеренитет верховного правителя.

Государство эфталитов в конце V века

Вахшунвар был наиболее удачливым из эфталитских правителей, которому удалось не только создать мощное государство, но и подчинить сасанидский Иран, но… Но преемники Вахшунвара оказались более слабыми правителями, и во второй половине VI века шахиншах Ирана Хосров Ануширван (Хосров Бессмертный) в союзе с правителем Тюркского каганата Муканом смог сокрушить государство эфталитов – Хосров вернул себе все владения, захваченные эфталитами, а остальное досталось Мукану. В пламя иранско-эфталитского конфликта активно подливала масло Византия, которой было выгодно ослабление обоих могущественных соседей.

К 567 году от государства эфталитов ничего не осталось, разве что только воспоминания… Столь скорое падение – всего за каких-то четыре года – объяснялось не только мощным натиском тюрок, плечом к плечу с которыми воевало множество других племен, но и слабостью эфталитов, не сумевших за отпущенное им историей время сплотить свое весьма разномастное государство. Определенную роль сыграл и союз, заключенный тюрками с Хосровом Ануширваном. Принято считать, что от эфталитов произошли современные пуштуны и туркменское племя абдал, а также (отчасти) и таджики.

Тюркский каганат – одно из крупнейших государств в истории человечества

Прежде чем говорить об одном из крупнейших государств в истории человечества, нужно сказать несколько слов о происхождении этнонима «тюрк». Споры на эту тему не утихают по сей день. Периодически к старым версиям добавляются новые, одна оригинальнее другой, но большинство ученых отдает предпочтение двум версиям. Согласно одной «тюрк» происходит от слова «туру», означающего «законность» – подданные тюркского правителя-кагана назывались «турким будуным» – «народ, находящийся под моим правлением». Другая версия берет за основу слово «тюркон», которым называли молодых воинов, уже достигших возраста, который позволяет участвовать в сражении, и переносит это понятие на племена, объединившиеся под властью кагана.

Род Ашина, из которого вышли правители Тюркского каганата, жил в горах Алтая. Самое раннее упоминание этого рода содержится на стеле, найденной в середине ХХ века возле монгольского селения Бугут. На согдийском и жужаньском языках рассказывается о начальном периоде существования Тюркского каганата. «Эту стелу установили тюркские цари из племени Ашина…».

Жужани были одним из древнемонгольских племен. Жужаньский каганат существовал с 330 года до середины VI века, и род Ашина был в подчинении у жужаней – в частности, известно, что Ашина добывали для них железо. Покоренные жужанями племена время от времени восставали. В 542 году предводителем (каганом) племени Ашина стал Бумын, заключивший тайный союз против жужаней с императором монгольского государства Западная Вэй ^[35] Вэнь-ди. Одновременно Бумын-каган начал объединять вокруг себя кочевые племена, стремившиеся освободиться от власти жужаней, а когда почувствовал за собой достаточную силу, то искусно спровоцировал конфликт с жужаньским каганом Анагуем. Предводителю, претендующему на верховное лидерство, одной лишь силы было недостаточно, ее нужно было подкреплять репутацией справедливого правителя, верного данному слову (дипломатической бюрократии у кочевников не имелось, и все определялось устными заявлениями – если дал слово, так держи его). Выступление против Анагуя, которому в свое время приносились вассальные клятвы, должно было иметь вескую причину, и такой причиной стало оскорбление, нанесенное Анагуем Бумыну. Хитрый Бумын обратился к Анагую с заведомо невыполнимой, но при том весьма пристойно выглядевшей просьбой дать ему в жены одну из дочерей кагана. «Ты мой плавильщик руды, – ответил разгневанный Анагуй. – Как же ты осмелился сделать мне подобное предложение?!» Этого было достаточно… Вдобавок император Вэнь-ди выдал за Бумына свою дочь, возвысив его тем самым до своего уровня.

В 555 году Жужаньский каганат был сокрушен окончательно. Дело, начатое Бумыном, завершил его сын Кушу, принявший после прихода к власти имя Мукан-каган. В правление Мукана владения Тюркского каганата расширились на востоке до Желтого моря, а на западе – до Черного. Мир еще не знал столь огромного государства… Темпы распространения власти Тюркского каганата поражают не меньше, чем монгольская экспансия при Чингисхане, но надо понимать, что главным образом речь шла о покорении малонаселенных степных пространств и в ряде случаев тюркский сюзеренитет был сугубо номинальным – кочевые племена признавали власть каганата, отправляли кагану какие-то дары в виде выкупа за то, чтобы их оставили в покое, и продолжали жить своей жизнью. Сами тюрки тоже продолжали жить своей кочевой жизнью даже после покорения оседлой в большинстве своем Средней Азии.

В шестидесятых-семидесятых годах VI века Тюркский каганат достиг пика своего могущества. В Передней Азии в тот момент было три политических игрока – Византийская, она же Восточная Римская империя, Сасанидский Иран и Тюркский каганат. Союз Ирана с Тюркским каганатом выглядел логичным, особенно с учетом женитьбы Хосрова Ануширвана на дочери кагана Истеми, младшего брата Бумына-основателя. Но Хосров преследовал свой торговый интерес, препятствуя согдийским купцам, перешедшим под руку каганата, торговать шелком с Византией, и в целом больше склонялся к союзу с предсказуемой Византией против тюрок, нежели к союзу с непредсказуемыми тюрками против Византии. Что же касается Согда и прочих среднеазиатских земель, населенных иранскими народами, то Хосров заведомо рассматривал их как свои собственные и всячески старался отторгнуть от каганата, несмотря на то, что граница между иранскими и тюркскими владениями пролегала по Амударье… ^[36] Претензии на господство в Средней Азии были еще одним доводом в пользу союза с Византией, которой эти далекие территории были нужны как сухая лепешка после жирного плова. Короче говоря, обстановка толкала тюрков к антииранскому союзу с византийцами, и такой союз был заключен около 570 года. Союз не вызвал каких-то заметных политических перемен, но оказал сдерживающее влияние на иранскую экспансию в Средней Азии.

Как известно, хорошее начало пути не гарантирует хорошего завершения. Расцвет Тюркского каганата длился считанные годы. Внутренние противоречия и противостояние с новообразованной китайской империей Суй ^[37] ослабили каганат, а удельно-лествичная система престолонаследия, согласно которой право наследования переходило не строго по вертикали – от отца к сыну, а сначала по горизонтали – от старшего брата к младшему, и лишь после по вертикали, способствовала раздроблению государства. Точнее, раздроблению способствовала не столько сама система, дающая каждому мужчине из правящего клана право претендовать на верховную власть, сколько традиция раздачи уделов всем членам рода Ашина, что приводило к распространению сепаратистских тенденций («если мне не дано властвовать над всем каганатом, то хотя бы в своих владениях я стану полновластным правителем»). В результате единый тюркский каганат уже в 603 году распался на Западный, включавший в себя Среднюю Азию с бо́льшей частью современного Казахстана, и Восточный, владения которого находились на территории современных Северного Китая и Монголии. Если Восточный каганат имел более-менее централизованную систему управления, то Западный представлял собой федеративное государство, образованное племенными союзами. История не знает сослагательного наклонения, и постфактум всегда легко рассуждать, но можно с большой долей уверенности сказать, что для иранских народов Средней Азии было бы предпочтительнее оказаться под властью родственного Ирана, нежели совершенно чужого Тюркского каганата. В отличие от государства эфталитов или Кушанского царства, правители Западного каганата не заботились о развитии завоеванных территорий, стремясь только к регулярному получению дани с покоренных народов. В смысле развития Западный Тюркский каганат был абсолютно «непрогрессивным».

Янь Либэнь. Свиток тринадцати императоров. Ян-ди, император династии Суй. VII век

Плохие отношения с империей Суй наносили каганату двойной урон – как военный, так и экономический, и трудно сказать, что было хуже, ведь доходы от торговли шелком и чаем были сопоставимы с расходами на ведение перманентных боевых действий на востоке. Но династия Суй находилась у власти недолго – в 618 году знатный феодал Ли Юань, известный также как император Гао-цзу, основал династию Тан, у которой сложились довольно хорошие отношения с Восточным тюркским каганатом. Это отразилось и на Западном каганате, поскольку через него также шел торговый путь из Китая и ведущую роль в этой торговле, тянувшейся через Самарканд, Бухару и Мерв к Ирану, играли согдийцы. Тем не менее отношения между тюрками и китайцами снова обостряются, и уже около 630 года Восточный каганат попадает в зависимость от империи Тан, а в 659 году та же судьба постигает и Западный каганат.

Однако китайцам не удалось утвердиться в Средней Азии. В начале восьмидесятых годов VII века (или близко к тому) Бильге-Кутлуг из рода Ашина ненадолго возродил Восточный Тюркский каганат, и это отвлекло внимание танских правителей от Средней Азии – как говорится, «тому, чей дом горит, нет дела до происходящего в соседней деревне».

VII век – весьма важная веха в истории Узбекистана. В это время начался этногенез узбекской нации, главные роли в котором играли тюрки, находившиеся в тесном контакте с ираноязычным населением Маргианы, Согда, Хорезма и других областей. В доисламский период тюрки, подобно многим кочевым племенам Центральной Азии, поклонялись Великому Синему Небу, но в процессе ассимиляции с местным населением тюрки принимали зороастризм и прочие религии, особой приверженности к своей исконной вере у них не наблюдалось, к тому же культ Неба превосходно уживался с другими культами, поскольку небо тесно ассоциировалось с божествами. Среди знати, а также среди купцов был распространен буддизм, а с запада, из Византии, в Среднюю Азию пришло христианство несторианского толка, ^[38] которое, как и буддизм, не получило здесь широкого распространения.

В завершение главы нужно отметить одну характерную особенность среднеазиатских торговых городов в Раннем Средневековье ^[39] – они были небольшими. Так, например, Самарканд имел всего три с половиной километра в окружности (данные получены в ходе раскопок Афросиаба, древнего городища, расположенного в северной части современного города).