Читать книгу: «Черный сентябрь», страница 3

3. Вершина уже рядом

…Двадцать восемь… Фух. Двадцать девять… Фух. И тридцать!

Я повалился на пол и начал тяжело дышать, положив руку на промокший лоб. Это был только второй подход отжиманий из пяти, но мне казалось, что теперь я не смогу даже встать. Однако секунды неумолимо текли, и скоро нужно переходить к следующему упражнению.

Вытерев майкой лицо, я кое-как поднялся и подошел к штанге. Надо закончить тренировку до прихода мамы – при ней мне заниматься немного неловко, да и комнату нужно проветрить. Но лучше так, чем позориться в настоящей качалке.

С каждой стороны висело по десятикилограммовому блину, и я решил, что для разминочного занятия этого вполне достаточно. Присев, я схватился за штангу и медленно поднялся вверх, постепенно выпрямляя спину. Посмотрел на свое отражение в зеркале и опустил штангу обратно, а затем перевел дыхание. Осталось всего девять раз.

Как только подход закончился, я подбежал к ноутбуку и принялся читать следующую страницу. Брейли объяснял, как посчитать приведенную стоимость в зависимости от коэффициента дисконтирования и срока инвестиций. PV = DF × C1, где DF = 1 / (1 + r). На вид формула простая, и я скопировал ее в текстовый документ. В целом, все понятно, можно двигаться дальше.

В 18:00 прозвенел будильник, и мне пришлось закрывать учебник на середине предложения и в спешке открывать другой текстовый файл. Я планировал работать по формуле Стивена Кинга – сидеть до тех пор, пока не напишу две тысячи слов. Правда, вчера получилось всего 354, а сегодня я не дошел даже до двухсот. Однако два часа перед пробежкой есть – надо всего писать по 900 слов в час…

Через десять минут с работы вернулась мама, и я побежал открывать дверь, продолжая яростно грызть ручку. Зайдя домой и поставив пакеты с продуктами в коридоре, она принялась рассказывать про неадекватную мамашу одного ученика, но я уже не слушал – в голове нарисовался потрясающий диалог. Если он признается в своих чувствах в форме стиха, у нее снесет крышу, и потом…

– Чем сегодня занимался? – спросила подошедшая мама, склонившись над моим ноутбуком.

Я быстро нажал Alt + Tab и переключился на браузер, где была открыта старая фотография Яны из моего альбома на Гугл Диске. Твою мать… Нажав Alt + Tab еще пару раз, я оказался в пустой папке, которая перекрывала собой остальные окна.

– Да ничего, работал. А ты как?

Мама ухмыльнулась и пошла на кухню.

– Нормально. Чего она, написала уже?

Я непринужденно пожал плечами:

– Может, и пыталась. Я ее давно заблокировал.

– Ну и правильно. Найдешь себе кого-нибудь получше.

Да, найти кого-нибудь можно без проблем, но Яна мне нужна чисто из принципа. Нет, я ее люблю, но еще одну такую выходку от нее терпеть не буду. Хотя бы намек на ссору или малейшее недовольство – и разрыв инициирую уже я. Тем более, после публикации книги с деньгами проблем наверняка не будет – а значит, и с женщинами.

День завершался получасовой пробежкой по ближайшему парку и первым сеансом «развоспитания». Я много лет пытался себя убедить, что на мнение других людей мне наплевать, но на практике все оказывалось иначе. Я стеснялся громко говорить по телефону, слушать без наушников музыку и ходить в необычной одежде. Пора от этих комплексов избавляться.

Закончив пробежку, я направился к небольшой сцене в середине парка. До нового года оставался всего месяц, поэтому деревья были украшены красивыми гирляндами, а рядом стояли первые снеговики. В нескольких метрах от сцены был каток, набитый в этот приятный снежный вечер до отказа. Я прошел мимо катка, забрался на сцену и воткнул в уши наушники.

Несколько человек уже на меня смотрели, поэтому сердце начало биться чуть учащенно, но я знал, что данная процедура необходима. Включив заранее приготовленный плейлист, я поправил наушники, поставил громкость на максимум и закрыл глаза. Пора начинать.

Для сеанса я выбрал песню Boogie Wonderland, которую слышал в каком-то фильме – она была достаточно ритмичной, чтобы я мог постоянно оставаться в движении. Во время вступления я просто покачивал головой и щелкал пальцами, но перед первым куплетом сделал круговое движение, в конце поправив воображаемую шляпу.

На слове Midnight я начал «стирать правую штанину», а ближе к к припеву подпрыгнул, махнул ногой и стал вертеть головой из стороны в сторону. Затем попытался сесть на шпагат, но смог лишь изобразить треугольник с верхним углом около 110 градусов. Подскочив обратно, я два раза хлопнул в ладоши и пошел назад лунной походкой, тихонько мыча под нос ритм песни.

Как только музыка чуть успокаивалась, я вспоминал, что на меня сейчас наверняка смотрят десятки людей, после чего быстро вызывал в голове образ Яны и заставлял себя продолжать. Во втором куплете запела женщина и заиграли духовые; несмотря на это, я начал танцевать тектоник и наконец осмотрелся по сторонам. Рядом со сценой стояла группа подростков, двое из которых открыто надо мной смеялись и даже показывали пальцем, а еще две девушки рядом исполняли какой-то свой танец. Чуть подальше меня снимал на телефон парень лет двадцати, но большая часть людей делали вид, что сумасшедшего на сцене нет.

Решив добавить огонька, я спрыгнул со сцены и побежал круг почета, раскинув в сторону руки. По дорожке шли парень с девушкой, и я к ним подбежал и пригласил на воображаемый танец. Девушка начала смеяться, а парень мне покивал:

– Красава, братан, красава.

Одним прыжком я оказался справа от парня и обнял его за плечо, предлагая повеселиться вместе со мной. Он раздраженно скинул мою руку, но я снова его приобнял, продолжая прыгать в такт Boogie Wonderland.

Его это почему-то разозлило, и он оттолкнул меня во второй раз:

– Пошел нахуй!

После этого я почувствовал резкий удар в зубы, из-за чего отшатнулся, а затем упал рядом с новогодней елкой. Огоньки над головой задорно мигали синим и зеленым, а я ощутил во рту что-то твердое и сплюнул на землю. Окровавленный коренной зуб лежал на снегу и блестел в свете гирлянд, и я ощупал языком опустевшее пространство на левой верхней десне.

Ну ладно, небольшой прогресс вроде есть, подумал я и выключил песню, которая и так подходила к концу. Второй сеанс лучше проведу через неделю.

В течение следующего месяца я закончил книгу и отправил во все издательства, которые смог найти в интернете. Вместо задуманных семидесяти тысяч слов я смог написать только сорок пять, но для первой полноценной работы это вполне неплохо. Дописав последнюю фразу: «а затем я постучал в дверь…», я тут же открыл новый документ и приступил ко второй книге. Если писать по одному произведению каждые три месяца, в год я буду выпускать по четыре книги… Рано или поздно одна из них выстрелит, и тогда уже имя будет работать на меня.

Я вытащил из-под шкафа весы, нашел самую ровную часть пола и снял носки. Экран показывал 76,5 килограмма – на 1,8 кг больше, чем было в конце сентября. Правда, какая из них часть приходилась на мышцы, определить было трудно, но тренд приятный. К концу следующего года должно быть 83,7 килограмма, а еще через год – 90,9 кг. Конечно, стоит сделать поправку на регрессию к среднему и рандом, но девяносто килограмм наверняка будет. Правда, к тому времени я надеюсь давно жениться на Яне и даже готовиться к появлению первого ребенка.

Затаив дыхание, я открыл ее страницу и в очередной раз убедился, что нахожусь в черном списке. Новогоднего чуда не произошло, но кто сказал, что будет легко? Самая темная ночь перед рассветом, как говорил Бэтмен… Все еще впереди.