Читать книгу: «Восток солнца. Запад луны», страница 5

–Но почему его украли! – восликнула Александра.

–Здесь начинается самое интересное. Степа сказал, что бандиты спрашивали у него про какой-то клад. Они и у меня спрашивали. И ждали третьего, повидимому главаря. Грозились, что потом будет другой разговор. Ты чтонибудь понимаешь? Про какой клад они спрашивали?

–Нет, не знаю. Я даже не представляю о чём речь. Мы жили обычно. Ничего не понимаю. Может они его с кем- то перепутали?

–Может быть. Но больше вопросов, чем ответов. Да – спохватился Байзет – я же их видел! Нужно в полицию!

–Следователь ждёт и так тебя опросить. Ты когда пропал, я час бегала вокруг вокзала, а потом обратилась в полицию. Второе похищение за месяц в таком тихом месте! Приехал ночью следователь из Волгограда по особым делам

–И?

–Ну что, камер в том месте, куда ты ушел, нет. Тупик. Но на следующую ночь загорелась изба умершего несколько лет назад лесника. Думали, что она брошена и там никто не живёт. И вдруг пожар. Пожарные, когда приехали, изба уже полыхала вовсю. А когда потушили и стали осматривать, нашли в избе два обгоревших трупа, а в сарае наручники. И дыра в крыше. Следователь решил, что в сарае держали пленика и он сбежал через крышу.

–Вот оно что! Пожар! Это мы со Степой ушли в лес через крышу. Бродили по лесу, ночевали там же. Я очень боялся, что заблудимся. Получается, мы ушли далеко – я не слышал запах дыма. Хорошо, что вышли к кладбищю и ещё колокольный звон стал ориентиром. Александра улыбнулась

–Это отец Василий придумал. Он сказал, что ночью сбежавшего искать бесполезно, надо ждать утра. Утром мы пошли к церкви. Я стала молиться, а отец Василий сказал, что пойдёт на колокольню и ударит в колокол. Утром звук далеко слышно. Надеялись, что если кто- то и сбежал из плена, то услышит колокол.

Александра вдруг осторожно легла на грудь Байзета и сжала его руку. Заговорила шёпотом, гладя его по руке:

–Господи, как хорошо, что всё закончилось. И вы нашлись. Два самых близких и дорогих мне человека. Я всё время не находила себе места. Ты окрепнешь, Стёпа поправиться и память к нему вернётся. Главное, что вы рядом. Люблю тебя -закончила она. Байзет молчал. Думать ни о чем не хотелось. Просто отдыхал и радовался, что всё закончилось. Потом его поразила одна мысль. Пожар!

–Саша, а почему случился пожар?

–Наверное, курили в постели. Сарай не сгорел. Ладно, Байзет, отдыхай, я и так много времени у тебя, меня доктор будет ругать – она встала, а он задержал её руку:

–Александра, слушай, называй меня только Саввой. Не забудь. Степа знает, что меня зовут Савва. И, конечно, что я его отец – никому не слова. И ещё, давай договоримся о кладе следователю ничего говорить не будем. Ты ничего не знаешь о нём, я ничего не знаю о нём, Степан с его потерей памяти тем более. Похитители погибли, и спросить не у кого. А Стёпу будут мучать вопросами.

–Хорошо.

И она вышла. Байзет нашёл на своей груди нательный крест, сжал его. Он чувствовал, что история не закончилась. Ведь есть ещё третий. И он всё знает. Только Байзет ничего не знает. Ни про клад, ни про то, что связывает Степана с этими людьми. Он устал. Ладно, поживём, увидим. И, думая обо всём этом, он незаметно уснул.

Часть третья

Степан

Ночью пошёл снег. Густой, густой. Крупные хлопья засыпали всё вокруг. Деревья сразу оделись в кружевной наряд, а ёлочные лапы под весом снега опустились. Снег покрыл толстым слоем так тщательно расчищенные дорожки, который был позавчера. Мороз был не большой. И так тихо, тихо вокруг. От этой тишины Степан проснулся. Он посмотрел на, спящего на соседней кровати Савву, встал и подошёл к окну. Как красиво! Ещё, наверное, ночь, но от снега было светло. И белым- бело. Он смотрел на снег и вспоминал последние события. Уже месяц он жил в монастыре. Это Савва попросил у настоятеля, что бы Стёпа приехал с ним. Он помнит, что когда они подошли к воротам монастыря, Савва погладил стены, и они вошли, перекрестившись. Все монахи были в трапезной. Степа видел, как все обрадовались Савве, каждый подошёл к нему, обнял. Степана сдержанно рассматривали. Только один старец, как позже узнал Степан, это был самый старый монах отец Никодим, подошёл к нему вплотную и ладонями погладил лицо, как делают слепые:

–Здравствуй, Стёпа, добро пожаловать!

Степан сразу влюбился в это место, в эти горы. Первую неделю у него был постельный режим, потом молодой организм взял свое и Степан окреп, перестала болеть голова. Настоятель определил его помогать на кухне. А в свободное время он гулял по территории монастыря. Очень сдружился с отцом Никодимом. Они много времени проводили вместе: читали Евангелие, учили молитвы. Но память никак не возвращалась. Он жил как с чистого листа. С той минуты, как очнулся в сарае. И конечно был очень привязан к Савве. А вот Александру совсем не воспринимал. Не помнил – и всё! Он видел, что Александра очень страдала от этого, но ничего не мог поделать. Она приезжала в монастырь каждые выходные, ночевала у бабы Мани. Все время проводила со Степаном. Это его немного напрягало, но он терпел. А ещё он думал о своей памяти. Почему она не возвращается? Тогда бы стало понятно, почему его похители. Следователь распрашивал его о похитителях, но Степан ничего не мог ему сказать. Еще в больнице Савва предложил Александре отпустить с ним Степана в монастырь. В тишине и покое, на свежем воздухе Степану будет хорошо, он успокоиться и память вернётся. Но память не возвращалась. Со временем Степан стал представлять свою память в виде сосуда, наполненного камешками. Камешки – это его воспоминания. И всё камешки до похищения были серые, безликие, а после уже яркие, наполненные смыслом…

Стёпа замёрз и пошёл к кровати. Лег. Сон не шёл. Он лежал и вспоминал, как после больницы Александра настояла, что бы они со Степой и Саввой поехали к ним домой. Она думала, что в привычной, домашней обстановке Степан всё вспомнит. Но всё было напрасно. Степан чувствовал себя чужим в этой квартире, как будто попал в гости на несколько дней. В своей комнате он с интересом рассматривал свои рисунки и картины, но рисовать не хотелось. Александра показала ему фотоальбомы. Да, умом он понимал, что Александра его мать и здесь он живёт. И всё… Он вспомнил тот вечер, когда они втроём пересмотрели все альбомы, Александра рассказывала о его жизни, а Степан сидел молча и только виновато улыбался. Ну не помнит он этого и всё! Тогда он рано ушёл спать. А сам долго лежал на диване без сна. Он слышал, что Александра и Савва сидели на кухне и разговаривали. Он прислушался

–Как же быть, Савва? Он ничего не помнит – Александра говорила тихо и такая боль чувствовалась в её словах – Я думала что дома ему будет хорошо, а он здесь как чужой.

–Ну, ну, Саша, не плач – раздался как всегда спокойный голос Саввы – прими пока всё как есть. Не волнуйся, а наберись терпения. Пусти всё на самотёк. Я верю, что память обязательно вернётся. Но  я тоже вижу, что ему здесь не по себе. И я всё время думаю об этом. И знаешь, что, Саша, отпусти его со мной в монастырь.

–Как в монастырь! – воскликнула Александра – он ещё так слаб!

–Вот как раз и окрепнет у нас. А отец Георгий в миру до монастыря был врачом. Я ещё в Раздольном с отцом Василием созвонился с настоятелем – он не против и ждёт нас. Там сейчас так хорошо! Снег, мороз!

–А как же я?

–А ты будешь к нам приежать. Соглашайся, Саша. Ты же видишь, что он сейчас больше привязан ко мне, чем к тебе. И тебе надо работать, а Стёпа что один будет дома?

Степан затаил дыхание – что ответит Александра? Она немного помолчала:

–Да, Савва, ты прав. Я понимаю это, но по – матерински, противлюсь. Хочу, чтобы он всё время был рядом, как раньше. Сейчас он рядом, а взгляд потухший, на меня не реагирует. Надо посоветоваться с врачом насчёт твоей идеи. Я не против, и если он разрешит, то поезжайте в монастырь.

Степан, услышал последние слова Александры и радостно вздохнул. Ура! Они едут в монастырь!

С той самой минуты, когда в сарае Савва рассказывал ему про монастырь, Степан очень хотел попасть туда. И вот они туда едут. Он чувствует себя хорошо, только слабость иногда. Да он сам скажет врачу, что хочет туда. В конце концов, он взрослый человек со своими желаниями. И с этими мыслями он уснул. Получилось всё наилучшим образом – врач даже посоветовал Степану смену обстановки. На сборы ушло два дня. Александра собрала теплые вещи Степану, потом они с Саввой ходили на рынок за подарками в монастырь. И около рюкзака Степана появилась большая сумка с гостиницами. Они купили чай, печенье, пряники, конфеты. Александра очень хотела поехать с ними, но Савва настоял, что они поедут сами. И вот они здесь. И уже целый месяц он в монастыре и всеми силами участвует в жизни монастыря. И это ему нравится. "Да снегу насыпет много за ночь – уже засыпая ,подумал Степан – но ничего, всё расчистим"..

Степан с Саввой встали рано, на улице было ещё темно. Тепло оделись. Савва ушёл на утреннюю службу, а Степан вышел на улицу. Вдохнул полной грудью свежий воздух, огляделся. Как хорошо! Мороз, снег сверкает под светом фонарей. Да, всё дорожки замело. Пока Савва на службе, он начнёт. И, взяв лопату, стал не спеша чистить снег. Начал от главных ворот. Потом к нему присоединился Савва. Вдвоем они вычистили весь монастырский двор и остановились перед засыпанной снегом лестницей, которая вела на смотровую площадку. Отдыхали, опершись на черенок лопаты. Савва обратился к Степану:

–Степ, как ты? Не устал?

–Нет, всё в порядке. И вообще я уже чувствую себя хорошо. Даже голова перестала болеть. Вот только память…

–Ничего, ничего. Все образуется. Слушай, а хочешь, сходим сегодня на водопады. Погода хорошая. Водопады, наверное, замёрзли – любопытно посмотреть.

Степан обрадовался:

–Конечно, хочу!

К водопадам получилось пойти после обеда. Савва повел Стёпу не к главным воротам, а через огород к монастырской стене. Там Степан увидел небольшую калитку, закрытую только на засов.

–Это запасной выход – пояснил Савва – мы им не пользуемся. Только я. Отсюда ближе к водопадам.

Они вышли и очутились в волшебном лесу. Солнце светило, снег сверкал. Ели были усыпаны снегом и перед ними на снегу были видны строчки следов от лапок птиц. Маленькие, тоненькие и по – крупнее. Они немного постояли, рассматривая следы. Савва протянул руку, указывая на строчки следов:

–Вот это следы сойки, а это воробьев. А вон, видишь, ровные стежки – это белочка была. Степа я пойду первым, а ты за мной след в след.

И он первым пошёл вперёд. Шли не спеша, любуясь лесом. Через время они подошли к глубокому оврагу, остановились на краю.

–Этот ручей во враге течёт к реке Белой, мы пойдем вдоль оврага к водопадам. Но знаешь, снег оказался глубже, чем я думал. Мы до первого водопада дойдём, а другие посмотрим в следующий раз, боюсь, снега в сапоги наберём.

–Я согласен на все! – восторжено воскликнул Степан.

Они прошли ещё немного и очутились около первой чаши водопадов. И молча остановились, зачарованно любуясь открывшимся видом. Ночью был мороз и вода, скатываясь по камням, замёрзла ступенями. А подо льдом бежала вода. Создавалось впечатление, что водопад замёрз голубым льдом. От солнца снег сверкал всеми цветами радуги. А замёрзший водопад отливал синевой. Степан сделал не произвольное движение рукой, как будто провёл невидимой кистью по холсту и воскликнул:

–Какая игра света и красок! Так и хочется это всё нарисовать, а картину назва…– он осекся на полуслове. А Савва повернулся к нему:

–Что? Что ты сказал?

–Я – растерялся Степан – я сказал про игру света.

–Ну конечно – Савва подошёл к нему – ты правильно сказал" игра света"– так художники говорят. Так говорил твой дядя, а он был художником. Ты тоже художник, ты знаешь. Ты что-то вспомнил?

Оба разволновались, и Стёпа забыл слова Саввы о дяде художнике. Он попытался ухватить мысль о картине. Да, он хочет это нарисовать. Савва больше не стал его расспрашивать, он видел состояние Степана. Но для себя решил вечером сходить к бабе Мане и позвонить Александре, пусть привезёт альбом, краски и карандаши. Он сказал:

–Если тебе хочется рисовать, пусть мама привезёт тебе альбом и краски .Попробуй. А мы придём сюда, когда захочешь.

Они постоял ещё немного и пошли назад. Савва молчал, но в душе радовался -сын стал что- то вспоминать. Пусть чуть чуть, но желание рисовать это уже много. За всё это время Степан ни разу не вспомнил про рисование. Савва хорошо помнил, что когда они были дома, Степан рассеянно рассматривал свои картины. Так же равнодушно покрутил в руках шахматную доску…

Когда они вернулись в монастырь, Степан сказал, что у него разболелась голова, и попросился лечь пораньше. Савва отпустил его, а сам поспешил к настоятелю отцу Фёдору, что бы рассказать ему, что случилось у замёрзшего водопада.

  Голова не болела, просто Степан хотел побыть один. Одетый, он лег на не расправленую постель. Закрыл глаза и представил водопад. Перед его мысленным взором возникла эта великолепная картина. Да, всё идеально. Только если рисовать водопад – он нарисовал бы лёд и снег ослепительно белыми, а небо ярко голубым. Наверно елей бы добавил – их зелёные лапы под снего выглядели хорошо. Снег искрился бы, а лёд нет. "Да, это будет очень красиво! – размечтался Степан и тут же встревоженно спохватился – а смогу ли я смешивать краски? Ведь мечтаю я красиво, а на деле?" Степан послушался к себе. Нет, голова его была пуста и камешки – воспоминания по – прежнему были безцветные. Но по своим ощущениям Степан был уверен, что он умеет рисовать…

На следующий день его позвал старец Никодим. Они вместе сели на скамью в храме Никодим взял в руки ладонь Степана и внимательно, как только это могут делать слепые, ощупывал её. При этом приговаривая:

–Да, Степа, у тебя руки художника. Я много видел, когда видел, таких рук художников, которые расписывали храмы. Савва вчера нам рассказал, что ты захотел нарисовать водопад. Мы всё очень этому рады. Так может через рисунки и рисование, ты всё вспомнишь? – он помолчал-

–Слушай, Степ, а давай сходим в не достроеную часовню. Хочу посмотреть.

Степан удивился словам Никодима, что он там собрался смотреть, ведь он практически не видит. Но ничего об этом не сказал, а согласился:

–Конечно, отец Никодим, давайте сходим в часовню.

Они вдвоём прошли через двор, Никодим опирался на руку Степана. Часовня почти была готова: стены отштукатурены, вставлены окна. Только не было ни одной иконы и службы здесь не проходили. Когда открыли дверь, Никодим сказал:

–Давай станем посреди часовни, под куполом.

Они прошли и стали под куполом. Никодим опять обратился к Степану:

–Посмотри на купол, что ты видишь?

Степан посмотре вверх – идеально ровный, хорошо отштукатуреный купол, как впрочем, и все стены. Он сказал:

–Отец Никодим, я вижу купол часовни.

–Так, не то ты видишь – Никодим слегка сжал руку Степана – посмотри ещё раз. И помолись. Степан ещё раз посмотрел на купол и про себя прочитал "Отче наш". И вдруг вместо серой штукатурки появились ангелы, нарисованные на стенах. Они были так прекрасны, что Степан вздрогнул. Это не укрылось от Никодима:

–Что теперь видишь ты?

–Я наверное вижу – неуверено ответил Степан – как может быть расписана эта часовня.

дима:

–Как? Расскажи мне, не стесняйся!

–Я вижу, что она должна быть расписана в трёх тонах: от темно- зеленого до голубого. Темно – зеленый это трава на нашей земле, дальше светло – зеленый это деревья, наш лес, который окружает нас и светло- зеленый переходит плавно в голубой – это небо, наполненное ангелами. Я вижу под куполом этих ангелов.

–Как же хорошо! Я это и хотел от тебя услышать – воскликнул Никодим -сохрани это видение и ощущение картины внутри себя. Подумай об этом, а я расскажу настоятелю. Степа, а ты никогда не думал стать иконописцем? – он тут же спохватился – ой, что я говорю! Тебе для начала нужно вспомнить себя, а потом подумать, что делать дальше.

Они ещё немного постоял и ушли, но слова Никодима запали в душу Степана. Следующие два дня он постоянно думал об этом. И когда находился во дворе, взгляд его притягивала часовня, как будто звала его. Он один раз сам сходил туда. Встал под куполом и долго смотрел вверх. Он очень боялся, что забудет, как выглядят ангелы, что они исчезнут. Но ангелы не исчезли, а наоборот он видел их всё отчётливей: изгиб крыльев, поворот головы. Они были рядом. Степан очень хотел сделать наброски, чтобы не забыть. Но Александра, как сказал Савва, приедет только в субботу и привезёт всё принадлежности для рисования. И первый раз за всё время  Степан с нетерпением ждал её приезда.

И вот наступила суббота. Савва и Степан были во дворе, когда увидели Александру, входящую в ворота. Она шла быстрым шагом. Она почти подбежала к ним, схватила Степана за руку:

–Здравствуйте, мои дорогие! Степушка, я все эти дни почти не спала после звонка Саввы! Я так рада, что ты захотел рисовать! Ты чтонибудь ещё вспомнил? – и она с надеждой посмотрела в лицо сына. За него ответил Савва:

–Тише, Саша, тише, не кричи, мы же в монастыре. Да, наш Степан хочет рисовать, чему мы все здесь не сказано рады, но память не вернулась.

–Да – Александра оторвала взгляд от сына и посмотрела на Савву – а я так надеялась…

–Ничего, что ж теперь делать. Мы всё горячо надеемся, что память скоро вернётся. Давай присядем – Савва показал на скамью – ты привезла чтонибудь для Стёпы?

Они присели на скамью. Александра отдала Степану сумку. Он молча открыл её и стал доставать из неё альбом, кисти, карандаши. С интересом рассматривал каждую вещь. В молчании Савва и Александра наблюдали за ним. Вдруг Александра сказала:

–Ой, я совсем забыла! Когда собирала сумку для тебя, Степушка, и что- то искала на твоей полке – упала на пол шахматная доска. Та, что Карпыч тебе подарил. Шахматы рассыпались и, когда я собирала их, увидела, что чёрный ферзь раскололся на две половины. Я подумала, что он от удара раскололся, но когда взяла в руки, то увидела, что ферзь состоит из двух половинок, когда- то аккуратно склеенных. А внутри лежал этот листок с непонятными рисунками. Я его несколько дней изучала, но ничего не поняла. Кстати, всё написано и нарисовано тобой, Стёпа. На, посмотри – с этими словами она достала из своей сумки маленький листик бумаги, который когда- то был скручен трубочкой. Степан оторвался от изучения сумки и недоуменно посмотрел на Александру, взял в руки листок, развернул его и бегло посмотрел. Савва и Александра с интересом наблюдали за ним. Они вдруг увидели, что Степан сначала бегло посмотрел на рисунок, потом что- то дрогнуло в его лице и он уже внимательно посмотрел на листок, потом на них, потом опять на листок. Они увидели, что он сначала густо покраснел, потом сильно побледнел. Беззвучно что- то прошептал. Тревога Саввы и Александры усиливалась с каждой минутой – они никогда не видели Степу в таком состоянии. Савва осторожно коснулся руки Степана:

–Степ, что случилось? Это твоё? Ты знаешь, что это?

Но Степан вскочил и с бумажкой в руке бросился к калитке, которая вела во внутренний двор монастыря. Альбом, сумка, карандаши – все упало на землю. Александра хотела броситься вслед за Степаном, но Савва удержал её:

–Стой, Саша. Оставь его, пусть побудет один. Мне кажется это что- то важное для него. Может это поможет ему всё вспомнить. Кстати, что нарисовано на листе? Всё произошло так быстро, что я ничего не рассмотрел. Расскажи мне, а я всё соберу.

И он наклонился, что бы всё собрать. Александра потерла лоб и сказала:

–Там… Там был рисунок странный, напоминающий крест на могиле. Но странный крест – в виде обрубленого дерева, странные слова: "прямо три, три, три" и ещё… рисунок цветка. Такой очень простой четырех листик и как будто четверостишие, но слова уже не помню. Что то "восток", "луна", "одна". Не помню. Но знаю точно одно, что это писал и рисовал Степан. Что бы всё это значило?– она с тревогой посмотрела на Савву. А он смотрел на неё и думал про себя: "А так ли ты хорошо знаешь своего сына, Александра? Это всё похоже на план. Может это план местности, где лежит клад? Значит, он всё – таки существует? Но откуда он у Степана? Обычный парень, который никогда не уезжал из дома, всегда был на виду. И со слов Александры никогда не был замечен в чём то подозрительном. Что же ты знаешь, сын?" Савва посмотрел в ту сторону, куда убежал Степан, а Александре сказал:

–Саша, я тоже ничего не понимаю, и только Стёпа может всё объяснить. Ты успокоиться, и доверься мне – я пойду, найду его и поговорю с ним. А ты иди к бабе Мане и жди меня там. Хорошо?

–Да – Александра глубоко вздохнула – ты прав. Я вижу, что это всё взволновало Степу. Вспомнил он что то или нет, не ясно. Найди его. А я пойду к бабе Мане, хотя очень хочется пойти с тобой. Я буду тебя ждать.

С этими словами она встала и медленно пошла к воротам. Савва проводил её взглядом и пошёл вслед за Степаном…

Степан со всех сил бросился бежать от Саввы и Александры. Он пробежал внутренний двор, открыл маленькую калитку в стене, через которую они ещё недавно с Саввой ходили к водопадам, закрыл её и прислонился к ней всей спиной, боясь, что Савва пойдет за ним. Он ещё раз посмотрел на лист бумаги, который держал в руке. Там, во дворе, как только он ещё раз внимательно посмотрел на него, он вспомнил, что рисовал это с Карпычем. Карпыч?! И вдруг в его голове что- то щелкнуло! Степан схватился за голову. Все его бесцветные камешки – воспоминания как будто стали взрыватся и окрашиваться воспоминаниями. Он всё вспомнил! И всё понял. Но лучше бы он этого не вспоминал! Он огляделся вокруг: тот же чистый белый снег, голубое небо, следы его и Саввы на снегу и следы птиц. Он вспомнил про ангелов, которых видел под куполом часовни и мечтал нарисовать. Глупец! Разве может он, после всего, что он вспомнил даже мечтать об этом! Он низко наклонил голову, а воспоминания всплывали и всплывали, и не было им конца....

У маленького Стёпы не было никого кроме матери – ни отца, ни брата, ни дедушки. Даже дяди не было. Да и в доме, где он жил, были одни девчонки. А ему очень сильно не хватало мужского участия, поддержки, друга. "У меня даже дедушки нет – часто с грустью думал Стёпа – а как было бы здорово! Вот у Ленки даже два. Один её по праздникам водит в парк на качели, а другой летом возит на море"– и он тяжело вздыхал.

Ему было лет девять, когда у них в доме появился сын соседки бабы Наташи, как её называл Степан. Не высокого роста, крепкий, ещё не старый мужчина с проседью в тёмных волосах. Он очень заинтересовал мальчика и тот с интересом наблюдал за ним. Вот он прошёл через двор, вот он что то делает в сарае, а то долго ковыряется в старенькой машине, которую выкатил из гаража. Вот он сажает свою мать и они куда- то уезжают. Степан стеснялся подойти к нему и познакомиться и держался в сторонке. Один раз он катался на велосипеде по двору, а сын бабы Наташи сидел на лавочке. Рядом с ним на лавочке лежала доска с черными и белыми квадратами. А ещё какие- то необычные фигурки, тоже чёрные и белые. Мужчина задумчиво на доску и время от времени передвигал фигуры. Степан никогда ничего подобного не видел. Он очень заинтересовался. Не заметно для себя, он остановился около соседа. Тот поднял голову и улыбнулся:

–Привет! Тебя заинтересовали шахматы,

–Шахматы?– Степе понравилось это необычное слово – а что это?

–Это древняя игра. В неё играют вдвоём. Очень интересная, мне нравиться. Хочешь, научу?

–А у меня получится.

–Не сразу, но получится обязательно. Садись, я тебе всё покажу. И как тебя зовут, сосед?

–Степа, а вас?

–А меня зови Карпыч, дед Карпыч.

Стёпа аж подпрыгнул. Дед Карпыч! Вот он его дедушка! Он сел рядом и Карпыч стал очень понятно и интересно объяснять Степану значение каждой фируры, давая подержать её в руках Степану. Так началась их дружба… Степан полюбил Карпыча всем сердцем и Карпыч отвечал ему тем же. Александра была целыми днями на работе и после школы, почти всё время Карпыч и Степан были вместе. Карпыч первый обратил внимание на то, что Стёпа хорошо рисует. Он сказал об этом Александре. Та в ответ вздохнула:

–Да, я вижу. Понимаю, что Степу бы в школу художественную отдать, но кто его будет туда водить? А одного отпускать – еще маленький.

–Александра, а давайте я буду Степу в школу водить. А что? Я пенсионер, у меня много свободного времени.

И Александра согласилась с Карпычем. А для маленького Стёпы началась новая жизнь! Карпыч всё время уделял Степе внимание. Да они было не разлучны! Карпыч отводил его в художественную школу, забирал его оттуда, делал с ним уроки. Почти каждый вечер играли в шахматы. Степа был счастлив и горд. Еще бы, у него теперь есть такой взрослый друг – дед Карпыч. Единственное, что его огорчало, это то, что иногда Карпыч ничего не объясняя исчезал на пару – тройку дней. Он потом долго извинялся перед Александрой за своё отсутствие. Но по возвращению был очень весёлый, в хорошем настроении и обязательно водил Степу в парк. Там он тратил много денег на мальчика: аттракционы, катание на лодке и велосипеде, сладкая вата. Все для Стёпы. Обязательное посещение кафе с мороженым. Степа в эти моменты был счастлив и постепенно привык к отлучкам Карпыча. И никогда не распрашивал Карпыча, где он был. У него даже в мыслях не возникал вопрос, где он пропадает. Карпыч был для него всё, идеал. А идеал может делать всё что угодно… Потом настало лето. У матери Карпыча за городом был небольшой дачный участок с домом. И как только у Стёпы начались каникулы, они вдвоём часто ездили на дачу на несколько дней. Александра спокойно отпускала сына, она видела, что Стёпа с радостью общается с Карпычем. Степа рассказывал матери, что они ходят на Кубань купаться и рыбачить. Просто позагорать. Иногда Стёпа брал альбом с карандашами и рисовал реку. И почти всё время чтонибудь привозили с собой: клубнику, малину, яблоки.

Дачный участок был небольшой, только домик и сад, заросший травой. Карпыч стелил под дерево покрывало и они загорали, играли в шахматы или просто лежали и разговаривали. Один раз Карпыч предложил Степе проехать на машине вдоль реки, посмотреть красивые места.

–На вашей машине по просёлочной дороге, где нет асфальта?– с сомнением в голосе спросил Степан – А ваша машина выдержит, дед Карпыч, ведь она старенькая?

Карпыч усмехнулся:

–Старенькая, да удаленькая. Ты не смотри, что снаружи – главное внутри. Поехали – покажу фокус.

Стёпа ничего не понял и с сомнением сел в машину. Все во дворе, где они жили, удивлялись, как эта развалина ещё ездит. Они отъехали от посёлка по асфальту и свернули на проселочную дорогу. Вокруг простилались поля, заросшие высокой травой, недалеко был ровный ряд лесополосы.

–А теперь, Стёпа, пристегнись – сказал Карпыч и тоже пристегнулся. Степа пристегнулся и увидел, что Карпыч переставил какой- то рычаг около себя и плавно стал давить на газ. Степа даже сначала не понял, что случилось, а только смотрел то на Карпыча, то вперёд, то в окно. Мотор, который казалось, еле дышал, ревел как сильный, огромный зверь, машину на удивление совсем не трясло на дороге. То, что они едут на большой скорости, Стёпа понял по свисту ветра и мельканию лесополосы. Карпыч весь превратился во внимание: он слился в одно целое с рулём и не отрывал взгляд от дороги. Впереди дорога поднималась на холм. Они буквально взлетели на него и спустились на бешеной скорости. У Стёпы дух захватило от восторга и страха. Но вот уже Карпыч стал плавно отпускать педаль и скорость стала падать. Вскоре Карпыч совсем остановил машину и посмотрел на Степу:

–Ну что, как тебе моя машина?

–Вот это да! Ничего себе! Какая машина! А почему мы так не ездим по дороге? Я часто вижу, как с нас смеются дядьки в своих больших, новых машинах. Они все обгоняют и сигналят нам.

Степан засыпал Карпыча вопросами. Он был удивлен, восхищён и чувство страха уже прошло. Карпыч погладил руль:

–Пусть смеются. Это мой секрет. Я сам долго возился с машиной, всё заменил и поставил мощный мотор. Я могу обогнать почти любую машину на трассе, но это ни к чему – он посмотрел на мальчика – а хочешь, я научу тебя водить машину?

–Я? Меня? Конечно, хочу! – Степа восторженно заулыбался.

–Но! Маме ничего не говори, что я учу тебя водить машину. Она считает, что ты ещё маленький и будет нас ругать, если узнаёт.

–Я ничего ей не скажу!

  Так появился их первый секрет от Александры…

Ударил церковный колокол. Стапан очнулся от воспоминаний и огляделся. Голова болела уже меньше, но щёки его пылали. Он взял пригоршню снега и натёр лицо. Сколько времени он уже здесь? Савва и Александра, наверное, ищут его по всему монастырю и сильно переживают. Но он ни физически, ни морально не мог их видеть…

Окраина небольшого приморского городка. Солнце клониться к закату, но ещё жарко. Отдыхающие идут с пляжа, и никто не обращает внимание на мальчишку – подростка, который стоит почти на дороге. Перед ним стоит мальберт и он что- то рисует карандашом, иногда поглядывая на горы, которые окружают городок. Прохожие спешал домой, несут мокрые полотенца, надувные матрасы и круги. Мамочки держат детей за руки. И никому даже не любопытно взглянуть, что рисует юнный художник. Конечно горы, что же ещё! Но Степан, а это он, стоит так, что увидеть рисунок с тротуара не возможно. А если бы кто- то посмотрел на него, то очень удивился бы. На рисунке вместо гор – поле подсолнухов. Это для Александры. Она и понятия не имеет, что Стёпа с Карпычем здесь и в полной уверенности, что не разлучные друзья на даче.

Степан внимательно и незаметно посматривает в конец улицы и на машину, которая припаркована недалеко. Ключ в замке зажигания. И вот в конце улицы появился Карпыч, он сделал движение, как будто вытирает пот. Это условный знак – надо спешить. Степан тут же складывает мальберт и быстрым шагом идёт к машине. Открывает заднюю дверь, бросает на сиденье мальберт и садиться за руль. Машина заводиться с полуоборота. Степа выезжает на дорогу и едет навстречу Карпычу. Поравнявшись с ним, он притормаживает, а Карпыч быстро садится рядом. Все, теперь можно ехать! И Стёпа уверенно прибавляет скорость и движется к выезду из города. Он знает, что не ошибется и не заблудится. Этой ночью, пока он ждал Карпыча, он ездил по городку, изучая самый короткий путь из него. Он едет и внимательно смотрит вокруг – никого подозрительного, только отдыхающие. Но Карпыч уверен, что за ним стараются проследить, куда они едут и поэтому они со Степаном соблюдают все меры предосторожности. Вот и трасса, городок остался позади. Степа вздохнул, но не расслабился – вперади дорога домой, причём очень трудная: крутые повороты, серпантин. Но он уверен в себе, уверен в машине – Карпыч не зря учил его водить машину. Он посмотрел на Карпыча – тот удобно устроился на сиденье и сказал Степе: