– Заболела что ли? – продолжал рассуждать Елизар, – А, если заболела, что делать? У нас ветеринара нет, мать их! Не найдут никак! Я никаких повреждений не вижу, а в город как медведя повезёшь? Нереально!

Елизар пошёл в сторожку и вызвал по рации отца:

– Здорово, батя! Совет твой нужен.

И он поделился с отцом своей проблемой.

Подумав, Гордей Епифанович сказал:

– И чего ты её туда отвёз? Жила бы в деревне, как раньше.

– Ты же знаешь, я её к лесу приучаю. Не хочу в зоопарк сдавать.

– Ну, да, ты говорил. А сюда-то привезти медведицу свою сможешь?

– Не знаю, батя. А смысл?

– Говорят, ветеринар к нам на работу едет. Уже завтра ждут. Дневным поездом встречать будут. Но не думаю, что он сразу возгорит желанием к чёрту на рога в твою сторожку ехать, чтобы осмотреть больную медведицу. Вот, если бы она здесь была, то приехать ему пришлось бы.

– Да неужели нашли, наконец?! – обрадовался Елизар, – Где нашли-то?

– Поговаривают, что в самой Москве, – недоверчиво произнёс Гордей Епифанович, – Но, думаю, врут. На кой ляд ему из столицы в нашу глушь ехать? Да ещё и на зарплату в три копейки.

– Ну, не преуменьшай! – засмеялся Елизар. У него сразу поднялось настроение, – Не такие уж и три копейки. Да ещё к этой зарплате в благодарность от людей натуральными продуктами добирать будет. Ведь у нас народ такой: кто молочком, кто яйцами, а кто и колбаской своего приготовления угостит. Так что бедствовать не будет!

– Ну-ну. Только он о гостинцах этих ещё не знает, а уже едет.

– А ты что так негативно настроен?

– А то, что из Москвы хорошего не отпустят, а дерьма у нас и своего хватает!

– Ну, как видишь, у нас и дерьмового ветеринара нет. Так что будем рады, хоть какому!

– Ну, чего спорить-то? Поглядим. Так что, сможешь привезти Плюшу свою распрекрасную?

– Постараюсь каким-то образом её в кузов затащить. Если получится, привезу.

– А она что, сама уж и не ходит что ли?

– Кое-как. Почти всё время лежит. Не ест, ни пьёт второй день. Погибает, в общем.

– Вот, козья рожа! Жалко-то как! Ну, ты мне позвони. Если погрузить её не получится, попрошу кого-то из мужиков со мной съездить. Приедем – поможем, затолкаем как-нибудь.

– Хорошо, отец, договорились.

– Давай. Бог в помощь!

Луиза стояла в тамбуре вагона и смотрела в окно. Скоро будет её станция, она сойдёт и начнётся совсем другая, новая и полная неожиданностей, жизнь.

После нападения Альберта, Луиза ни минуты не сомневалась в том, что ей следует уйти из дома. Варя предложила пожить у неё, и она приняла её приглашение.

Луиза прожила у Варвары почти целый месяц. Всё это время она тщетно искала работу. В государственных ветеринарных клиниках все вакансии были заняты, впрочем, как и в частных. Хотя, возможно, что не обошлось и без вмешательства семейки Мымриковых.

Варвара говорила, что Иннокентий не раз интересовался, устроилась ли Луиза на работу. И однажды об этом спросила даже его мамаша. Варя говорила, что услышав отрицательный ответ, мымра как-то загадочно улыбнулась.

Хотя, подруге это могло просто показаться.

Деньги у Луизы ещё были. Ей удалось скопить, ведь она себе практически ничего не покупала, пока жила дома. Но, тем не менее, она понимала, что надолго их не хватит.

Как-то, проснувшись рано утром, она вдруг вспомнила о своём декане, вернее, о его приятеле, который приглашал её на работу. Луиза понимала, что это было давно, и, скорее всего, место уже занято, но попробовать стоило.

Она знала, что была любимицей декана, поэтому не стала звонить ему, а решила съездить в институт. Вдруг тот сможет предложить ей ещё что-нибудь?

Девушка съездила в свой бывший институт, встретилась, с кем хотела, и вышла из дверей института с заветным номером телефона.

Позвонив, она узнала, что место вакантно. Что за все эти годы в охотхозяйстве побывало немало претендентов на должность ветеринара, но они надолго не задерживались. Кто-то сам уходил из-за трудных условий жизни, кого-то увольняли: то за халатность, то за пьянство. И вот уже почти восемь месяцев им приходится обходиться кое-как своими силами. Руководству всё время обещают, что вот-вот пришлют кого-нибудь, но до сих пор так никого и нет.

Луиза сразу предложила свою помощь, на радость Сергея Ильича – именно так звали того самого приятеля декана, которому она звонила. Он занимал какой-то пост в администрации области.

– Не буду спрашивать, что Вас гонит из столицы, но мой московский друг рекомендовал Вас с самой лучшей стороны, – сказал он ей по телефону, – И я буду искренне надеяться, что Вы приживётесь у нас надолго!

– Я постараюсь! – честно пообещала Луиза.

И вот теперь она ехала по его приглашению.

Мама обрадовалась её решению. Её мучила совесть, что дочь живёт у чужих людей, а они с Альбертом занимают большую трёхкомнатную квартиру.

Вызывать полицию, когда сын напал на дочь, Евдокия категорически отказалась. А потом мучилась и плакала, разрываясь между сыном и дочерью. Так что она была рада, что дочка едет работать по специальности, где ей предоставят хоть какое-то жильё.

Голос, объявлявший её остановку, вывел Луизу из задумчивости. Она встала, надела рюкзак и взяла небольшой чемодан.

Электропоезд остановился, она вышла на платформу и осмотрелась.

На платформе было совсем немного народу. Кто-то встречал, кто-то провожал.

Тут она увидела, что в её направлении спешит какой-то щупленький молодой человек. Одет он был в чёрные спортивные брюки, серую курточку-ветровку, и такая же серая кепочка красовалась на его голове. Он смешно крутил головой во все стороны, словно воробей.

И ходил он также – чуть подпрыгивая. Худое вытянутое лицо, маленький рот с тонкими губами и зоркие карие глаза тоже придавали сходство с этой маленькой шустрой птичкой. Его взгляд задержался на ней. Он нерешительно остановился. Луиза улыбнулась. Она, почему-то, была уверена, что этот паренёк встречает именно её. Увидев её приветливое лицо, он заулыбался в ответ, и она оценила его приятную улыбку. Парень подошёл к ней:

– Неужели это Вы – Луиза Станиславовна? – удивлённо спросил он.

– Я. А почему это Вас так удивляет? – отозвалась она, протягивая руку.

Паренёк быстро обтёр руку о штаны и протянул свою:

– Виталик, – представился он.

– Просто Виталик?

– Ну…, – смутился он, – Конечно, просто. Не Виталий же Аркадьевич.

– Ну, тогда я просто Луиза.

– Как это? – не понял парень, – Вы же врач?

– Ну да. Ветеринарный врач, если точнее.

– Значит, как положено, по имени и отчеству! – уверенно заявил он.

– А Вы, простите, кем работаете? – улыбнулась его наивности Луиза.

– Шофер я.

– А, по-вашему, водитель не достоин зваться по имени и отчеству?

Он покраснел и, тяжело вздохнув, махнул рукой:

– Ни к чему это!

Луиза засмеялась:

– Значит, давайте договоримся так: когда я буду на работе, будете называть меня по имени-отчеству, а если вне работы, то просто Луиза. Договорились?

Парень заулыбался во весь рот:

– Договорились! Только Вы меня всегда Виталиком зовите, ладно?

– Ладно, – с улыбкой согласилась Луиза, и продолжила, – Так почему Вы так удивились, увидев меня?

Парень опять смутился:

– Ну…, просто… я думал тётка-ветеринарша какая-то пожилая приедет, а тут Вы!

– Понятно, – улыбнулась Луиза, – Не оправдала надежд, значит?

– Ну что Вы?! – восхищённо глядя на неё, воскликнул Виталик, – Ещё как…! То есть…. Превзошли…

Он совсем сбился, и снова покраснел.

– Пойдёмте, Виталий, – пожалела его Луиза, – В какую нам сторону?

Парень снова оживился, подхватил её чемодан и пошёл в нужном направлении.

Когда они подошли к машине – старой зелёной «Ниве», Луиза сняла с плеч рюкзак и передала его Виталию, чтобы тот положил вещи в машину. Он едва не выронил его из рук:

– Ёрики-скорики, какой тяжеленный-то! – воскликнул он, – Что ж Вы мне его не дали, я ж не знал! Что у Вас там, кирпичи что ли?

– Нет, – отозвалась Луиза, – Пара книг и медицинские инструменты.

– Так у нас же есть! Надо было их из самой столицы везти?

– Думаю, таких нет, Виталий. Садитесь уже.

И она села на сиденье рядом с водителем.

Паренёк пристроил багаж, уселся за руль, и они тронулись в путь.

– Нам долго ехать? – спросила Луиза.

– Да. Сначала я должен доставить Вас к самому директору охотхозяйства – Вадиму Сергеевичу. Потом в контору, чтобы оформить Вас на работу, как положено, по трудовой книжке. А уж потом в нашу деревню, где начинаются угодья охотхозяйства. Так сказать, к месту проживания и работы.

– Значит, путь предстоит долгий?

– Ну, да. Сейчас почти час дня. Значит, к ужину должны управиться.

– Ничего себе!? – изумилась Луиза.

– А Вы голодная, наверное? – всполошился Виталик.

– Нет-нет, я поела недавно. Что в поезде ещё делать? Ешь, да спи, – успокоила она.

– Так Вы это… не стесняйтесь, если остановиться надо будет. В лесок там сбегать…. Ну, сами понимаете, – потупился он.

– Понимаю, – усмехнулась Луиза, а потом попросила, – А Вы мне пока про свою деревню, да про жителей её расскажите, раз у нас путь такой дальний.

Виталик оживился:

– Ну, с чего начать? Деревня у нас довольно большая, двести двадцать домов.

– Ничего себе! – воскликнула Луиза, – А я думала, такое количество домов только в сёлах бывает.

– Да нет, – улыбнулся парень, – количество домов и жителей тут ни при чём. Чем село от деревни отличается?

Луиза пожала плечами:

– Честно не знаю.

– А тем, что в селе церковь строили, а в деревне нет.

– Правда что ли? – удивилась девушка, – Так значит, если в вашей деревне храм построить, она сразу в село превратится?

– Ну да, – не очень уверенно ответил Виталик, – Наверное.

– Очень интересно, а я и не знала об этом. Ну, а люди у вас, какие?

– Люди у нас разные проживают, но в основном хорошие.

Она засмеялась:

– Оптимистично!

– Не верите?

– Ну, почему? У меня нет оснований Вам не верить. Продолжайте.

– Есть у нас и магазин, и клуб, и фельдшерский пункт, и даже библиотека!

– И ветеринарная клиника! – вставила Луиза.

Парень осёкся, и даже притормозил слегка.

– Что такое, Виталий? – не поняла она.

– Да, нет. Ничего. Просто…, кто Вам сказал про клинику? Нет у нас никакой клиники.

Пришла пора удивиться Луизе:

– Нет? Как нет? А где же я буду работать?

– Там… кабинет такой… типа, – стушевался парень, – Ну, в общем увидите.

И надолго замолчал.

Луиза тоже задумалась: «Куда я еду? Смогу ли устроить всё, как положено или возможности такой даже не будет? Где меня поселят? Декан ещё тогда, в первый раз говорил, что домик дадут. А в этот раз я даже не спросила. Так обрадовалась, что могу уехать, что и не подумала об этом».

Машина подпрыгнула на высокой кочке.

– Ой, извините! – сказал Виталик.

– А Вы что-то приуныли? – спросила его Луиза.

– Да так. Задумался.

– О чём, если не секрет?

– Не секрет. Уедете Вы от нас, ёрики-скорики! Как пить дать, уедете!

– Откуда такая уверенность? Неженкой Вам кажусь?

Виталя оценивающе посмотрел на неё:

– Да нет, просто условия у нас… не комфортные, – подобрал он нужное слово, – Вы наверняка к другим привыкли. Многие из-за этого сбежали.

«Видел бы ты мои комфортные условия!», – подумала Луиза, вспоминая свою бомжацкую обстановку в квартире, а вслух сказала:

– Уж из-за этого я точно не сбегу!

Паренёк снова внимательно посмотрел на неё, и с новым всплеском вдохновения стал рассказывать дальше:

– Так вот, значит! Аптечный киоск у нас тоже работает при фельдшерском пункте. Раз в квартал лекарства завозят. В клубе фильмы по выходным показывают, но мало кто ходит. У всех дома есть возможность фильмы смотреть. Если только так, пообщаться приходят. После фильма танцульки устраивают, – поморщился Виталя.

– А что, Вы не любите танцевать? – заметив это, спросила Луиза.

– Неа. Не умею я. Да и кто со мной танцевать-то захочет? Даже, когда приглашаю кого-то, не идут. Так что…, – он махнул рукой, – Не красавец я, сами видите.

– А для мужчины не обязательно красавцем быть, – сказала Луиза, – Главное – уметь себя преподать.

– Это как? – заинтересованно спросил паренёк.

– Очень просто. Держаться с достоинством. Не выпячиваться, как индюк, а держаться уверенно, следить за осанкой, зарядочку не плохо бы по утрам делать. Не надо думать о том, что ты никчёмный. Если так себя воспринимаешь ты сам, то и другие тебя также воспринимают. Надо быть интересным собеседником, а для этого больше читать, чего сейчас мало кто делает. Если с тобой будет интересно и приятно общаться, то красота лица и не нужна. Хотя…, – она оценивающе посмотрела на паренька, – Я бы не сказала, что у Вас неприятное лицо.

Парень выпрямился и повеселел:

– С достоинством это хорошо, – заговорил Виталя, – но у нас так только Елизар держится. А все остальные простаки, вроде меня. Только более видные, потому как крепкие. Это я хилым уродился.

– Елизар? – переспросила Луиза, – Какое имя странное для сегодняшнего дня, а кто это?

– Елизар-то?! – с воодушевлением воскликнул Виталя, – Это вот такой парень, ёрики-скорики!

И он поднял вверх большой палец. Луиза даже отпрянула от него. С такой радостью он заговорил про этого Елизара!

– Это егерь наш! – с гордостью продолжил паренёк, – Вот он-то у нас и подлечивал иногда всякую живность! Около десяти лет он уже на этой должности работает, много чего умеет. И умный, и отважный!

Взахлёб рассказывал Виталик.

Луиза засмеялась:

– Ты прям его фанат! Даже отважный?!

– А Вы зря смеётесь, ёрики-скорики! – обиделся парень, – Они с его отцом знаете, как с браконьерами воевали? Выжили их из нашего района! А на пожарах?! Он и людей спасал, и обгоревших животных выхаживал! А Вы смеётесь!

Виталий надулся и замолчал.

– Ну, не обижайтесь, Виталий! Я не хотела Вас обидеть. И Елизара вашего с его отцом тоже.

– Он мой друг, между прочим! – снова воскликнул парень.

– Это прекрасно. И замечательно, что есть такие люди. Просто я редко о таких слышу, вот и подумала, что Вы преувеличиваете.

Виталик строго посмотрел на неё:

– Вы его ещё узнаете. Вот и поймёте тогда, преувеличиваю я или нет.

– Хорошо, узнаю, – согласилась Луиза, – Просто интересно, сколько ему лет, раз он Ваш друг? Вам-то, наверное, лет двадцать-двадцать два?

– Мне двадцать пять! – гордо выпрямился Виталик, – Просто я выгляжу молодо.

Луиза спрятала улыбку. Он покосился на неё и продолжил:

– А ему тридцать три. Но он всё равно мой друг! Старший друг! – строго сказал он.

– Значит, Вам есть чему у него поучиться. Берите с него пример, и станете лучше. Главное – в своих собственных глазах!

Виталик подумал и серьёзно кивнул:

– Вы правы. Я почему-то никогда не думал об этом.

– Только я не о подражании говорю, если будете ему подражать, станете смешным. Вы понимаете, о чём я?

– Да. Не копировать его походку, не одеваться в такую же одежду, а поступать, как он. Верно?

– Верно. А хотите, я Вас танцевать научу? – вдруг спросила Луиза.

– Меня!? – засмеялся парень, – Я не обучаем!

– Опять занижение самооценки? – строго спросила она.

Он выпрямился, как ученик перед учителем, и ответил:

– Виноват, исправлюсь! Хочу, ёрики-скорики!

– Вот и славно! Договорились. Главное раскрепоститься, а танец этому способствует. Вот я тоже не красавица, а не бичую себя из-за этого. Что выросло, то вросло, как говорится.

– Это Вы-то не красавица?! – охнул Виталик, – И Вы ещё говорите мне о заниженной самооценке?! Ну и ну!

Он покачал головой.

– Вот видите, о вкусах не спорят. Я Вам красавицей кажусь, а кому-то покажетесь таким Вы.

– Ну, Вы даёте, ёрики-скорики! Я – красавцем?!!!

– А почему нет?!

Они весело рассмеялись.

– Ну, какие у вас ещё имеются интересные личности? – поинтересовалась Луиза.

– Интересные? – задумался Виталик, и, вспомнив, продолжил, – О! Есть у нас такие личности! Вот, например, Расписной!

– Да ну?! Это фамилия что ли?

– Да нет, – засмеялся парень, – Кличут его так. А зовут Степан Рагозин. Так вот это – настоящий «человек некстати»!

– Это как? – не поняла девушка.

– Всегда и всюду появляется некстати! Всегда пьяный, и при этом ещё орёт, как оглашенный, свою любимую песню про Стеньку Разина: «Выплывают расписные Стеньки Разина челны…». Считает себя почти его тёзкой. Вот только эту строчку и поёт, представляете? Бесит всех жутко! Но что с ним поделаешь? Достопримечательность!

Луиза смеялась:

– Интересно посмотреть! А ещё кто?

– Ещё? – Виталик нахмурил лоб, потом вспомнил и воскликнул, – Ещё Агата – колдунья наша!

– Кто?! – перестала смеяться Луиза.

– Колдунья, – повторил парень, но, увидев её испуганные глаза, поспешил добавить, – Да Вы не бойтесь, она себя таковой не считает. Это народ наш так думает! А она называет себя знахаркой. Травами лечит всякими.

– И что, народ к ней обращается?

– А как же! Молодые не часто, а пожилые сплошь и рядом. Помогает, говорят.

– А что же молодые не обращаются? Не верят ей?

– А кто их знает? – пожал плечами Виталик, – Мало болеют, наверное. А, может, скрывают, что обращаются, чтобы насмешек избежать.

– Значит, бояться её не стоит? – уточнила Луиза.

– Не, не стоит! – уверенно заявил Виталик, – Агата – хорошая тётка. Не счастливая только, не везучая. Так она сама про себя говорит.

Луиза заулыбалась:

– Я уже полюбила ваших жителей!

– Они тоже Вас полюбят, вот увидите! – искренне вскричал Виталик, и снова смутился.

– Спасибо. Но это как я себя проявлю, – неуверенно сказала она.

– Вы хорошая, – как-то по-детски сказал паренёк, – Это сразу видно.

Луиза коснулась его запястья и благодарно посмотрела в глаза:

– Спасибо за такую оценку!

– Скоро приедем, – подмигнул Виталик, и они вдруг замолчали, задумавшись каждый о своём.

Луиза очень понравилась Виталику.

А Луизу заинтересовал парень с необычайно редким именем Елизар.

Глава 5

Елизар сел на кровати и начал одеваться. Зоя обхватила его сзади и стала удерживать:

– Ну, куда ты, Елизарушка? Ну, побудь ещё немного!

– Мне идти надо! Может мать твоя зайти, знаешь ведь!

– Ну и пусть! Всё равно все знают, что ты ко мне ходишь.

– Так уж и все?

– Все! – твёрдо заверила Зоя.

– И что в этом хорошего? Неужели тебе Петьку совсем не жалко? Ведь он тебя любит. Поэтому и терпит, и прощает.

– А чего его жалеть? Любит, так и пусть любит, я ему мешаю что ль? С ним же живу.

Елизар вздохнул, и стал надевать рубашку:

– Даже если все знают, негоже, чтобы нас твоя мать в одной постели видела. Она тоже переживает. И, вообще, надо прекращать всё это. Хватит! Я совсем не собирался к тебе сегодня. Медведицу свою к новому ветеринару привёз. И, честно скажу, если бы ты меня не встретила, и не затащила сюда, я бы не зашёл.

– Ну почему прекращать, Елизарушка? Разве тебе со мной плохо бывает?

Она продолжала хвататься за него, обнимая сильные плечи.

– Не в этом дело! Просто совесть меня мучает, понимаешь?

– Нет, – помотала головой Зоя, – Не мучила, не мучила, и вдруг стала мучить?

– Да всегда мучила, а теперь уж невмоготу стало! Особенно, когда родных твоих встречаю. Вижу, как недобро смотрят на меня. Не хочу больше!

– Ну, Елизарушка…, – хотела сказать что-то ещё Зоя, но тут хлопнула входная дверь.

– Твою дивизию! – тихо выругался Елизар, схватил штаны и быстро выпрыгнул в раскрытое окно.

Притихнув на корточках под окном, он слышал, как в комнату вошла мать Зои.

– А ты что это так рано улеглась? – подозрительно спросила она.

– Да голова что-то разболелась, – слабым голосом сообщила Зоя.

– Да? Поэтому и кровать разобрана, и ты голышом? – обходя комнату, спрашивала тётка Наталья – мать Зои.

Елизар сидел под окном, ни жив, ни мёртв. Тётка Наталья обладала крутым нравом, и застукай она его со своей дочкой, мало ему не показалось бы.

И вот тут раздалось на всю улицу:

– …Выплыва-а-ают расписны-ы-ые Стеньки Ра-а-азина челн-ы-ыы!!! – у калитки появился, как всегда пьяный в хлам Степан, – Ой, Елизар, здорово! А чегой-то ты тут без порток сидишь?!

Мужик встал напротив окна, под которым сидел полуодетый Елизар, и, глядя на него, улыбался во весь рот.

– Что-о-о…?! – услышал Елизар голос тётки Натальи.

Когда он последний раз так бегал, Елизар уже и не помнил!

Убегая огородами со штанами подмышкой, его преследовала только одна мысль: «Чтоб ты онемел, хрен Расписной!».

Елизар вошёл в дом злой, как чёрт.

– А вот и он! – сказал дед Епифан, – Ты, где бродишь-то? Давно ушёл, и всё нет тебя.

– А что, я нужен вам? – хмуро спросил он.

– Да, вообще-то, соскучился я по тебе. Месяц не видал. А у меня теперь месяц за год идёт, – постарался шутить Епифан Лукьянович.

– Прости, дед! Сам не думал, что задержусь.

– Зойку, небось, опять встретил! – вступил в разговор отец.

Елизар, не глядя на него, перевёл разговор:

– Ветеринар-то приехал, не слыхали?

Гордей Епифанович зло стукнул себя по колену:

– Ну, так и знал, что опять с этой Зойкой путаешься! Неужели свободных баб мало?!

Елизар взял с крючка какие-то ремни и вышел из дома.

– Ну вот, что с ним делать? – обратился Гордей к отцу.

– А что тут поделаешь? – вздохнул тот, – Клин клином вышибают. Вот пока он не встретит этот самый клин, ничего не изменится!

Гордей встал и решительно вышел за сыном.

Нашёл он его во дворе:

– Нет, ты мне скажи, Елизар, как мне в глаза людям смотреть, а? Наталье, Петру и другим? Ты вот укатишь в свою сторожку, тебе и море по колено, а мне тут…

– Всё, батя! Завязал я с ней! – перебил его сын, – Слово даю! Самому уже тошно!

Гордей Епифанович крякнул от неожиданности, потоптался на месте, и сказал:

– Ну, раз так, то закончен разговор. Надеюсь, слово своё сдержишь!

Елизар твёрдо посмотрел отцу в глаза:

– Сдержу!

Тот, молча, кивнул.

– Так как на счёт ветеринара, слышно чего? – снова спросил Елизар.

– Говорят, Виталя поехал в контору с самого утра. Там ему скажут, кого встречать. Потом по начальству повезёт, а уж ближе к вечеру привезёт в домик ветеринара.

Домиком ветеринара местные называли дом на окраине деревни. Всех, кто приезжал к ним работать по этой специальности, селили там.

Это был небольшой двухэтажный дом шесть на шесть с пристройкой. На первом этаже находилась, как сказала бы Луиза, клиника. Вход был, как через дверь, так и через ворота. Ведь бывало, что приводили туда и крупный рогатый скот, и лошадей. Так что без ворот не обойтись. Ворота и выходили в пристройку.

Пристройкой было что-то типа обычного крытого двора, только меньших размеров: слева располагался большой (даже можно сказать огромный) стол для осмотра животных; справа – две большие клети, которые закрывались двигающейся вверх и вниз створкой из массивных жердей. Там размещали больных крупных животных, которым была необходима, так сказать, госпитализация. Клети стояли в разных углах помещения, а между ними были устроены три этажа более маленьких клеток. На первом этаже – две клети средних размеров, на втором – три поменьше, и на самом верхнем – четыре маленькие (вероятно, для домашней птицы).

За дверью первого этажа дома находилась большая комната, разделённая перегородкой на две. В первой комнате ветеринар вёл приём, а во второй – дальней, была операционная.

Кабинет с двором сообщался дверью.

Туалет и совсем маленькая банька были тоже во дворе. Туалет был с сиденьем, но с выгребной ямой внизу. Банька состояла из маленькой печки, на которой крепился бак с краном литров на пятьдесят, небольшой скамейки и разных тазиков с ручками, ковшиков и веников, развешанных на стене. Всего банька занимала четыре квадратных метра, но, в общем, одному или двоим вполне хватало места, чтобы помыться.

На второй этаж было два входа: один с улицы (надо было подниматься по наружной крытой лестнице), а второй прямо из кабинета, в углу которого была маленькая винтовая лестница. Обе двери закрывались на засовы изнутри и врезные замки.

Второй этаж был жилым, и тоже состоял из двух смежных комнат, маленькой кухоньки и прихожей, в которую выходили обе двери: с улицы и из кабинета. Кухня была такой же по метражу, как банька, и находилась прямо над ней. Прихожая занимала восемь квадратных метров, а две комнаты по девять и двенадцать метров площади.

И вот этот дом ждал теперь нового ветеринара, а именно – Луизу Станиславовну Балашову.

Старенькая «Нива» подъехала к домику ветеринара уже в половине седьмого вечера.

Уставшая Луиза вышла из машины и с интересом стала разглядывать дом.

Виталик подошёл к ней, достал из кармана связку ключей и протянул:

– Вот, Луиза Станиславовна, владейте.

Она взяла ключи:

– А почему Станиславовна?

– Потому что Вы сейчас будете своё рабочее место принимать. Заявление написано и подписано, с понедельника у Вас начинается трудовая деятельность! Пойдёмте, я Вам всё покажу и расскажу: где что находится, и каким ключом отпирается.

Виталик достал из машины чемодан и рюкзак и направился к дверям.

Луиза отметила, что, несмотря на свою худобу, парень с лёгкостью нёс её тяжеленный рюкзак.

Он показал ей дом, рассказал, что знал, а потом сконфуженно добавил:

– Вы извините, что не прибрано здесь. Но, честное слово, просто не успели. Так всё неожиданно произошло, ёрики-скорики. Обычно, в выходные, перед приездом ветеринара, наши бабы убирались, а тут не успели.

– Ничего, Виталик. Сегодня только пятница. У меня целых два дня впереди. Обустроюсь.

– Видите, здесь тепло. Это вчера вечером, вернее уже почти ночью, котёл запустили. Как только узнали, что новый специалист едет, так сразу и запустили. И хоть на улице ещё пока тепло, но дом немного отсырел. Прогреть надо было. Пойдёмте, я покажу, как котёл регулируется. Если жарко там станет, или холодно…

– Потом, – перебила его Луиза, – Можно потом, Виталик? Я очень устала!

– Да-да, извините! Вот тут вода есть, а здесь подогрев включается, – показал паренёк.

– Хорошо, спасибо.

– Ну, пошёл я?

– Иди, конечно.

– Отдыхайте. До свидания. Я завтра зайду, узнаю, как Вы тут. Может, помочь чем надо…. Можно?

– Можно, – улыбнулась Луиза, – До свидания, Виталий. Ещё раз, спасибо за всё!

***

Когда Виталик ушёл, Луиза ещё раз обошла дом. Она была феерически счастлива от того, что сможет жить теперь, как человек! Ей всё понравилось. Она уже рисовала в воображении, как устроит здесь всё: как мебель расставит, что докупит, что вынесет. Как уборку наведёт и будет у неё, наконец-то, хоть и маленькое, но уютное и чистое жильё!

Девушка прошла на кухню и переложила в холодильник продукты, купленные в городе. Хорошо, что холодильник оказался чистым. Потом она заглянула в шкафчики, тумбочку и стол. Изучила, какая имеется в доме посуда, и решила всю её завтра перемыть. При выезде из города, Луиза с Виталием зашли в кафе и поели, так что сейчас есть ей не хотелось.

Луиза прошла в комнату, подошла к шкафу и открыла его: на полках лежали несколько белых вафельных полотенец, два махровых – большое и маленькое, два комплекта постельного белья. Один комплект был вскрыт, а второй совсем новый.

Луиза достала полотенце и понюхала. «Сыростью пахнет, – подумала она, – Надо будет всё перестирать. Вот только стиральной машины я здесь не видела». Потом она усмехнулась: можно подумать дома в Москве она её видела! Альберт продал машинку всё тем же таджикам, как рассказывали соседи, и больше они с мамой её не покупали.

Девушка прошла в дальнюю маленькую девятиметровую комнату, в которой стояла очень даже приличная деревянная полуторная кровать; старое, но имевшее вполне нормальный вид, трюмо; небольшое плетёное кресло, круглый столик на одной ножке и комод.

Луиза стянула с кровати покрывало и пощупала ватный матрац. «Если завтра будет солнце – просушу», – подумала она и застелила постель.

Хоть она и очень устала, но спать пока не хотелось. «Это от перевозбуждения», – подумала она. Взглянув на часики, Луиза решила, что, раз ещё только семь, она может осмотреться и немного разобраться внизу, в кабинете. Но для начала, надо переодеться.

Она достала из чемодана, купленный только сегодня в универмаге, короткий белый махровый халатик с пояском и капюшоном. Переоделась, достала и обула кремовые спортивные тапки без шнурков. Свои вещи девушка развесила на «плечики» в шкафу, и спустилась по винтовой лестнице вниз. Наружную дверь второго этажа, Луиза сразу закрыла на засов. Оставалось закрыть ещё дверь первого этажа, ведущую с улицы в кабинет.

Обходя кабинет, Луиза решила, что поставит по-другому стол, и стеклянный шкафчик с медикаментами и инструментами. Потом она увидела картину на стене – зимний пейзаж. Она висела достаточно высоко, но косо. Девушка приподнялась на цыпочки, протянула руки, чтобы поправить картину, и вдруг услышала, как за спиной с грохотом распахнулась дверь!

Елизар отошёл от медведицы и с досадой посмотрел на часы: 18.55.

Сзади стоял отец:

– Ну, что там? – спросил он.

– Плохо дело. Раньше хоть порыкивала, от боли, наверное, а сейчас уже и на это сил нет, – ответил сын.

Тут они услышали голос деда:

– Эй, ребята, Виталькина «Нива» проехала! Вернулся, значит. Привёз ветеринара.

Елизар рванул к своему грузовичку.

– Куда ты?! – воскликнул Гордей Епифанович, – Грузим Плюшу! Чего сто раз круги наматывать, вдруг ей срочная помощь нужна?

Сын побежал обратно.

Как только медведица была в кузове, Елизар сел за руль.

– С тобой ехать? – спросил отец, – Её же выгрузить надо будет. Не тяжело, но неудобно одному-то.

– Ветеринар поможет!

– А если баба, тогда как?

– Баба? – Елизар наморщил лоб, – Да, верно. Ну, садись тогда.

Машина рванула с места.

Как только они подъехали к домику ветеринара, Елизар, заметив, что горит свет в окне первого этажа, бегом припустился внутрь. «Только бы не заперто было, а там он от меня не отвертится!», – подумал он про себя.

Дверь первого этажа была открыта, и парень распахнул дверь кабинета.

В следующий миг, он буквально застыл на месте! Перед его взором предстала ожившая статуэтка бабушкиной балерины: тоненькая стройная девушка в чём-то коротком и белом стояла на мысках, чуть отставив одну ножку в сторону, и подняв две тонкие изящные руки, смотрела вверх.

Даже, когда она испуганно обернулась, и приняла нормальное положение, Елизар не сразу смог прийти в себя.

Луиза тоже оторопела, увидев высокого статного парня со взлохмаченной русой головой, открытым ртом и остановившимися на ней большими светло-карими изумлёнными глазами.

Она одёрнула халатик, поправила широкие рукава и поясок, и испуганно спросила:

– Вам чего?

Елизар сглотнул, и неуверенно сказал:

– Мне бы ветеринара.

– Но я работаю только с понедельника, – растерянно произнесла Луиза.

Тут Елизар окончательно пришёл в себя и воскликнул:

– Вы?!!! Ветеринар??!

Луиза тоже взяла себя в руки, и даже обиделась немного такой реакции:

– Да, я ветеринар. А Вас что-то не устраивает?