Околдовать и удержать, или Какими бывают женщины

Ты сказал, что я ворвалась в твою жизнь словно ураган, но я не буду всё сметать на своём пути. Хотя если честно, мне иногда так хочется тебя украсть. В последнюю нашу встречу ты был слишком задумчив и признался мне в том, что много думал о нас с тобой. Ты думал о том, готовы ли мы оба начать жизнь с нуля: только ты и только я. Но начать с нуля мы не готовы оба. Мы не готовы порушить то, что все годы выстраивали с таким трудом.

Мы не готовы рассказать всю правду своим близким, да и не только близким.

В отличие от тебя я уже давно наплевала на чужое мнение. Но ты очень сильно от него зависишь, ведь столько лет выстраивал безупречный и грамотный имидж серьёзного бизнесмена и людское мнение для тебя совсем не безразлично. Я ни в коем случае тебя за это не осуждаю. Я знаю, как для тебя это важно. Ты понимаешь, что потеряешь гораздо больше, чем я. В отличие от тебя я умею терять.

И всё же, несмотря ни на что, по первому звонку мы бросаем всё к чёртовой матери и бежим навстречу своей судьбе, чтобы получить свою порцию ворованного счастья. Я скучаю по тебе, хотя какое это имеет значение, ведь МЫ НЕ МОЖЕМ БЫТЬ ВМЕСТЕ.

Я понимаю, что эту запретную любовь нужно отсечь одним махом. Я просто хочу тебе помочь. Я знаю, что сам ты вряд ли сможешь от меня отказаться. Я знаю, что запретная любовь возбуждает, как экстази кровь. Она затмевает разум. Она делает слишком больно и заставляет не принадлежать самому себе. Она слишком коварная, а временами лживая. Она переступает через всех, идёт по трупам, лишает покоя и воли. Она ломает судьбы и приносит потери. И это несмотря на то, что наши отношения начались со слова ЛЮБЛЮ. Значит, закончиться одни должны этим же словом ЛЮБЛЮ. Всё должно закончиться так же красиво, как и начаться, как в романтической драме. Возможно, потом ты будешь меня во всём обвинять. Обвиняй, я привыкла… Мужчинам свойственно обвинять, они не признают свои ошибки.

Однажды ты сказал мне, что если мы расстанемся, тебе будет не хватать дыхания… Мне кажется, что со мной произойдёт то же самое. Я учусь отрекаться. Я смогу, я делала это тысячу раз, просто с тобой мне это сделать сложнее. Я смогу больше тебя не ждать. Зачем нужны эти горькие ожидания? Мне хочется закрыть двери своей души поплотнее и больше никого туда не пускать. Мы бы оба задавили друг друга собственным эгоизмом. Я не хочу превращать свою жизнь в глупый сценарий ворованной любви. Гордость – это самое сексуальное чувство, которое есть в женщине.

Не обещаю не думать о тебе. Даже несмотря на то, что я сильная, я не смогу прогнать тебя из своих мыслей. Спасибо, что на каком-то отрезке моей жизни ты спас меня своей любовью. Когда у нас с тобой всё завертелось, я не придала значения тому, что МЫ НЕ МОЖЕМ БЫТЬ ВМЕСТЕ.

И пусть впереди длинные бессонные ночи, но я больше не хочу мучиться от душевной боли. Я никогда не была твоей, а ты никогда не был моим. У нас с тобой было слишком яркое начало и целая буря эмоций. Но мы оба с тобой несвободны. Ты женат, а сердце на двоих не разорвешь, что бы люди ни говорили. За двумя зайцами погонишься… Ты впустил меня в своё сердце, но понял, что ты на этом не остановишься. Тебе было больно думать о том, что будет дальше. Отношения имеют свойство развиваться. От собственных сомнений и боли ты стал мучиться и вытягивать из меня мою душу.

Я боюсь ВЛЮБИТЬСЯ НАСМЕРТЬ. Я хочу жить там, где нет лжи. Не хочу играть ни своими, ни твоими чувствами. Мы и так уже дошли до самого края. Ещё немного этих отношений – и мы просто сойдём с ума. Точка кипения достигла своего предела. Ты говорил, что не любишь смотреть в глаза одиноким, чёрт побери, но ведь теперь у нас именно такие глаза.

Я слышала, что ты сейчас сильно пьёшь и убиваешь воспоминания алкоголем. Прости. Я не хотела. Я не виновата в том, что МЫ НЕ МОЖЕМ БЫТЬ ВМЕСТЕ…

Глава 1

– Какая красивая пара, – сказала по-немецки горничная, улыбнулась и, толкнув дверь гостиничного номера, показала нам «люкс» для новобрачных.

Это был шикарный белоснежный номер, кровать с шёлковым постельным бельем красного цвета. На столике красовался набор – шампанское, сладости и торт. Горели свечи, благоухали цветы в вазах.

– Боже, какая красота, – произнесла я и поцеловала Тимура в щёку.

Мы бросили свои вещи у двери. Я уже собралась отдохнуть и принять душ после перелёта, но Тимур взял меня за руку и прошептал:

– Настя, у нас ровно час времени. Через час нас ждёт романтический ужин в ресторане отеля.

Я посмотрела на часы и улыбнулась.

– Задача ясна. Час так час. Мне нужно принять душ, уложить феном волосы и нарядиться.

– Давай. А мне пока нужно сделать несколько звонков.

Не успела я скинуть с себя одежду, встать под струи тёплой воды, как Тимур вошёл следом за мной в ванную и полез под душ, не снимая брюк и рубашки.

– Настя, если бы ты знала, как я соскучился.

– Тимур, да ты сумасшедший.

– Ты меня сводишь с ума.

Мы вместе принялись расстёгивать его мокрую рубашку и, бросив её на кафельный пол ванной комнаты, принялись за штаны. Тимур рычал как раненый зверь, а я громко смеялась, глядя, как он скользит и пытается стянуть с себя трусы. Струи тёплой воды приятно ласкали тело, а умелые руки Тимура проникали в самые потаённые уголки. Стоило Тимуру до меня дотронуться, как я сразу растаяла от желания. Я жаждала его огненных поцелуев и впивалась в его полураскрытые губы. Страсть разнеслась кровью по телу, и я не могла сдерживать свои стоны. Я извивалась в его объятиях и шептала, чтобы он ни в коем случае не останавливался. Руки скользили по зеркалам душевой кабины, и я с огромным трудом удерживала равновесие. Моё разгоряченное, изнемогающее от страсти тело желало Тимура всё больше и больше. Я мечтала о разрядке после неимоверного напряжения и отдавалась всё новым и новым ощущениям. Мы забились в экстазе одновременно. Тимура держал меня за бёдра и пытался восстановить дыхание.

– Настенька, ты живая?

– Живая, – прошептала я и, освободившись от объятий Тимура, выключила воду. – Мы не опоздали на ужин?

– У нас ещё целых пятнадцать минут. – Тимур произнёс эту фразу так, как будто у нас ещё осталось часа три, не меньше.

– Я не успею высушить и уложить волосы.

– Ты красивая и с мокрой головой.

Наш романтический вечер проходил на закрытой террасе ресторана. Горели свечи, играла живая музыка. На террасе стоял всего один столик, только наш.

– Я не хотел, чтобы нам кто-то мешал, ведь этот вечер только для нас, – улыбнулся Тимур и поправил ворот рубашки.

– Здóрово, – произнесла я и провела ладонью по мокрым волосам. – Голову не успела высушить.

– Зато мы успели что-то другое. – Тимур хитро улыбнулся и поднял свой бокал вина. – За тебя, – многозначительно сказал он и посмотрел на меня влюблённым взглядом.

– За нас, – подняла я свой бокал.

Мы чокнулись и осушили бокалы до самого дна.

– Знаешь, я сел в самолёт дико уставшим. Уснул и увидел тебя. Во сне мы летали с тобой в Рино.

– Рино? Что мы там делали?

– Рино – это город в Америке, недалеко от Лас-Вегаса, на берегу изумительно красивого пресного озера Тахо. Мне приснилось, что мы сбежали с тобой в Рино в День святого Валентина для того, чтобы пожениться. Там не назначают срок для раздумий, а из документов можно предоставить водительские права или военный билет. Заходишь в офис, покупаешь свадебную лицензию – и нет никаких проблем. Офис, в котором можно купить свадебную лицензию, открыт до глубокой ночи. А сочетались браком мы во всемирно известной Часовне колоколов. Рино – город свадеб.

– К чему ты мне это сейчас говоришь?

– К тому, что мне приснился чудесный сон, и я не хотел просыпаться. Настя, ну почему всё так?

– Потому, что так угодно судьбе. – Я ощутила, как в моих глазах показались слёзы.

Я могла быть грустной, подавленной, но проливать слёзы перед мужчиной – это не мой стиль.

– Знаешь, давай не будем о грустном. В конце концов, сегодня романтический вечер. Хочется получить от нашего вечера наслаждение, чтобы запомнить его надолго.

Я поймала себя на мысли о том, как же долго я хотела куда-нибудь вырваться с Тимуром из Москвы, оставив кучу проблем и неотложных дел. Несмотря на то что Тимур был надёжно женат, а я точно так же надёжно замужем, я не хотела его упускать. Тимур так смотрел в мои глаза, как не смотрел никто. От одного его взгляда меня бросало в дрожь. Он умел так заглянуть в душу, что замирало сердце. Взгляд – как откровение. Мне всегда хотелось очутиться в объятиях Тимура и раствориться в его дыхании. Азарт наших тайных встреч будоражил мне кровь, хотелось сжечь его сердце, как спичку, и выпить его душу до дна.

– Тимур, почему ты так на меня смотришь?

– Потому что мне кажется, что мы не виделись с тобой целую вечность.

Когда заиграл саксофон, Тимур встал и пригласил меня на медленный танец. Когда мы стали танцевать, он нежно поцеловал меня в шею и тихо спросил:

– Настька, а ты что сказала дома?

– Я поругалась с мужем и сказала, что мне нужно побыть одной.

– Из-за меня?

Я посмотрела на Тимура удивлённо и усмехнулась.

– А ты-то тут при чём? Муж даже не догадывается о твоём существовании.

– А вот моя жена догадывается. Постоянно меня в чём-то подозревает. Даже пыталась изучить мои звонки в телефоне. Я поймал её в тот момент, когда она держала в руках мой мобильник и просматривала последние входящие-исходящие.

– Ей досталось? – улыбнулась я.

– Я разозлился, как тысяча чертей! Прости, но она реально напрягает меня своей ревностью. Словно чувствует, что у меня серьёзные отношения на стороне.

– Женщина не может не чувствовать, – заметила я, обвила шею Тимура руками и наградила его поцелуем. – И вообще, давай не будем говорить о наших с тобой половинках.

– Хорошо. Давай не будем о грустном, – согласился Тимур и крепко прижал меня к себе.

Мы танцевали и наслаждались присутствием друг друга. Рядом с Тимуром меня наполняла невероятная нежность. Я знала, что как только мы вернёмся в Москву и встретимся со своими семьями, начнутся звонки и многочисленные сообщения, текст которых я уже знаю наизусть: «Сладких снов, моя любимая девочка», «Я буду любить тебя вечно», «Мне безумно одиноко этой ночью без тебя», «Я счастлив, что ты у меня есть». А потом каждый из нас стирал полученные сообщения, чтобы их не прочитали наши супруги.

– Как я раньше без тебя жил? – произнёс Тимур в тот момент, когда мы вернулись за столик.

– Очень неплохо, – ответила я. – Тебе есть чем гордиться. Ты многого достиг.

– Я всегда гордился своими достижениями и твёрдо шёл к намеченной цели, но сейчас я стал задумываться – зачем мне будут нужны все эти достижения, если в моей жизни не будет тебя? Я думаю о тебе днём и ночью.

После этих слов я прильнула к его губам.

Мы вернулись в номер. Тимур протянул мне пакет и устало сел в кресло.

– Что это?

– Я купил тебе платье. Фасон – как ты любишь. Мне показалось, что оно довольно элегантное. Примерь, пожалуйста. Вспомнил о нём только сейчас.

Я открыла пакет и не смогла сдержать восторга:

– Какая прелесть!

– Я рад. Я знал, что тебе понравится.

Я смотрела на платье, словно загипнотизированная, и не могла оторвать от него взгляда.

– Оно сшито в единственном экземпляре. Ты можешь смело его носить и не переживать, что где-то встретишь точно такое же.

Я ушла в ванную комнату, надела новое платье и вернулась для того, чтобы увидеть реакцию Тимура. Я прошлась модельной походкой по номеру, Тимур захлопал в ладоши:

– Ты просто красавица!

– Ты всегда попадаешь в точку! Мой цвет и мой стиль. Несколько раз мой муж пытался мне купить нечто подобное, но вечно приносил такие платья, которые я никогда не надену.

– Просто я очень тебя люблю. – Слова Тимура прозвучали настолько пронзительно, что у меня внутри всё замерло.

– Ты хочешь сказать, что мой муж меня не любит?

– Любит. Только я люблю тебя больше.

Я пристально посмотрела на Тимура, и мне стало горько, ведь МЫ НЕ МОЖЕМ БЫТЬ ВМЕСТЕ. А потом мы буквально набросились друг на друга, и Тимур стащил с меня подаренное платье. Временами Тимур стонал сквозь стиснутые зубы, временами рычал, а я испытывала просто немыслимое наслаждение.

Это была безумная ночь, полная огня и страсти. Мы уснули только под утро. С того самого момента, как мы с Тимуром стали близки, я, как могла, держала его в тонусе и не давала скучать в сексе, ведь секс – большая составляющая в отношениях мужчины и женщины. Во что мы только с ним не играли! И в ученика со строгой учительницей, и в босса с секретаршей, и в девушку по вызову, и в развратную медсестру.

Хорошо помню одну ролевую игру, одно из наших бегств от реальности. Тимур ждал меня в кровати, а я вышла из ванной комнаты в медицинском белом халате и шапочке. Тимур присвистнул и покатился со смеху, но я с самым суровым видом заявила, что если он не прекратит так себя вести, то я сообщу о его поведении врачу, который прописал ему покой и постельный режим. А сейчас я пришла для того, чтобы тщательно осмотреть его детородный орган. Тимур любил наши игры и говорил, что в его жизни никогда и ничего подобного не было.

Я проснулась от звонка мобильного телефона и увидела, что высветился номер моей мамы. С мамой мы всегда были и остаёмся самыми близкими подругами, поэтому у меня от неё нет секретов. Мама знала о моих отношениях с Тимуром, знала, что время от времени мы с ним улетаем в Европу, чтобы побыть вдвоём, подальше от любопытных глаз. Я взяла трубку и, посмотрев на проснувшегося любимого, ответила на звонок.

– Настя, срочно возвращайся домой. Первым самолётом. Постарайся вылететь как можно быстрее, – обеспокоенно произнесла мать.

– А что случилось? – Я моментально проснулась, и сердце у меня тревожно забилось в груди.

– Я не хочу тебя сейчас расстраивать. Прилетишь и всё узнаешь.

– Мама, ну ты в своём уме? Что значит – ты не хочешь меня расстраивать? Ты уже меня расстроила. Да я теперь места себе не найду!

– Вадима убили! – всхлипнула мать.

Я похолодела.

– Как убили? Мама, да что такое говоришь? Кто убил? Когда? Почему?

– Сегодня ночью Вадима не стало. Срочно приезжай. Нужно готовиться к похоронам. Прости, но это не телефонный разговор.

И мама отключила связь.

Глава 2

Я выронила мобильный, затряслась, словно в лихорадке, и заскулила, как побитая собачонка. Тимур удивленно посмотрел на меня.

– Настя, что случилось?

Я лихорадочно металась по комнате, разыскивая свою одежду.

– Ты куда?

– В Москву.

– Как в Москву? Мы же прилетели на три дня.

– У меня сегодня ночью мужа убили.

– Как убили?

– Не знаю! – застонала я в истерике и, сев на пол, зарыдала.

Тимур подскочил с кровати, сел рядом со мной, обнял и попытался успокоить.

– Как же такое могло произойти? Как же так… – растерянно бубнил он. Увидев, что меня невозможно успокоить, налил мне рюмку коньяка до самых краёв и поднес к моим губам. – Выпей, будет полегче.

Я выпила коньяк, он налил мне ещё. Я пила коньяк как воду и впервые в жизни не чувствовала никакого жжения внутри, а ведь я совершенно не могу пить крепкие напитки.

Он подал мне тарелочку.

– Ты лимоном закуси.

– Не хочу. – Я обхватила голову руками и застонала.

Тимур набрал номер справочной аэропорта, узнал о ближайшем рейсе до Москвы и забронировал два билета. Я дождалась пока он нажал на отбой, и спросила его, еле ворочая языком:

– Если я не ослышалась, то ты говорил по поводу двух билетов?

– Ты не ослышалась.

– Ты летишь вместе со мной?

– Ну не отпущу же я тебя одну в таком состоянии. Да и что я тут буду один делать?

– Но ведь лететь одним рейсом опасно. Тебя наверняка, будет встречать водитель. Он может проболтаться жене. Да и мало ли с кем мы можем столкнуться в самолёте?

– Мне плевать на то, с кем можно столкнуться в самолёте. И почему он решит, что я прилетел именно с тобой? Мы выйдем порознь. И вообще, мой водитель нормальный парень. Неподкупный.

– Нет неподкупных людей. Просто у каждого своя цена.

– В любом случае, Настя, мне сейчас в большей степени хочется думать о тебе, чем о себе. Если у меня возникнут проблемы, то я разберусь с ними. Поверь, я уже большой мальчик и могу принимать решения самостоятельно.

В первый раз, за время наших отношений мы с Тимуром летели одним самолётом и сидели рядом. Я положила голову Тимуру на плечо, но думала о Вадиме… Я не могла поверить, что его больше нет. Мы прожили с мужем шесть лет. Не могу сказать, что это были шесть счастливых лет. Сначала, конечно, страсть, влюблённость, а потом не стало ни того, ни другого. Мы охладели друг к другу и много сорились. А ещё у нас была одна довольно серьёзная проблема: за эти шесть лет я так ни разу не забеременела и не родила ребёнка, который, как мне казалось, должен был укрепить наш брак. Не знаю, чья вина в этом. Мы даже сходили вместе к врачу, сдавали анализы, и нам сообщили, что мы оба здоровы и можем иметь детей, но завести малыша у нас так и не получилось. А потом эта тема как-то сошла на нет. У нас опустились руки, и мы прекратили походы к врачам и разговоры на эту тему.

Когда ты теряешь близкого человека, то не хочется вспоминать плохое, а хочется думать только о хорошем. Я настолько привыкла, что Вадим присутствует в моей жизни, что мне даже страшно представить, что его может не быть. По утрам он готовил мне овсяную кашу, иногда делал омлет и варил умопомрачительный кофе. Приносил мне завтрак в постель… Правда, я не люблю завтракать в кровати, но не могла не оценить стараний Вадима и хотела сделать ему приятное. Вадим был частью меня. Я настолько к нему привыкла, что уже не могла представить себя без него. Мир потерял незыблемую основу моего существования.

Я никогда не слушала людей, которые якобы знают всё о счастливой семейной жизни. Как бы исследователи ни пытались сунуть свой нос в человеческие чувства, им никогда не разобрать их на понятные молекулы. Никто не виноват в том, что со временем любовные чувства притупляются. Кто-то ценит, кто-то бережёт, а кто-то обновляет свои чувства через новые увлечения и даже измены. В каждых отношениях всё строго индивидуально. Кто-то свято верит в миф о двух половинках, но весна чувств не может длиться всю жизнь. Мы с Вадимом уже давно пережили пору сумасшедшей влюблённости и с годами стали намного терпимее друг к другу.

Почему-то вспомнился один чудесный вечер, когда муж приготовил мне ванну с лепестками роз. Когда же в нашей жизни наступил переломный момент и наша любовь переросла в привычку? Почему с годами в браке умирает не только любовь, но даже и секс? И всё же я знала, что Вадим меня любил по-настоящему. А любил он меня по той причине, что я любила себя сама. Любить себя – это большой труд. Если будешь любить себя, тогда тебя будет любить и твой мужчина.

Увы, но мы живём в такое время, когда семейные ценности не ставятся на первое место. Наше поколение не боится менять партнёров, с которыми нужно идти по жизни. Некоторые, вообще, пришли к мнению, что любви нет. Просто один приспосабливается, а другой получает выгоду. Вот как у Тимура… Я уверена – его жена знает, что у мужа есть отношения на стороне, но закрывает глаза, делает вид, что не в курсе. Так проще. Ведь в противном случае нужно что-то менять. Зарабатывать самостоятельно деньги. Лучше зажмуриться и сделать вид, что ничего не знаешь.

Увы, в мире нет ничего постоянного. Сначала человека любишь, потом, если он заслуживает, просто уважаешь. ВСЁ ПРОХОДИТ. Люди меняются. Меняются и их чувства. Отношения становятся не те, что прежде. Когда-то я пыталась возобновить страстные отношения с мужем. Хотела, чтобы они были такими, как до свадьбы. Не получилось. Нет, наши отношения не стали чужими и холодными, просто в них не осталось огня. Хотелось новых ощущений. Я по ним соскучилась. Вадим утверждал, что душевная близость никогда не заменит физическую.

От этих воспоминаний по моим щекам потекли слёзы. Тимур достал носовой платок и вытер мне глаза. Он, как мог, старался меня успокоить. Целовал в лоб и просил взять себя в руки. А я тихонько всхлипывала и думала о том, почему начинаешь ценить человека только тогда, когда его теряешь.

– Тимур, а ведь в смерти моего мужа виноваты мы с тобой. – Я пристально посмотрела на своего любовника.

– Настя, ты просто сейчас не в себе. Мы-то здесь при чём?

– При том, что всё взаимосвязано. Если бы мы с тобой не встречались, мы бы не улетели из города. Вадим был бы со мной, и его бы не убили.

– Настя, милая, знать бы, где упадёшь, соломки бы постелил. В этой жизни невозможно предугадать все события. Убийство – это одно мгновение. Раз – и нет человека. Его могли убить и при тебе.

– Я стала думать только о нас и уделять мужу мало внимания. Я стала с ним ругаться и ссориться. Ты стал важнее в моей жизни. Чем больше я к тебе прикипала, тем больше трещал по швам мой брак. Вадим уже давно догадывался, но я была слишком слепа и ничего не замечала. Каждый день я убивала его своими же руками. Вероятно, он чувствовал, что я отдалилась и очень сильно переживал по этому поводу.

– Настя, только не вздумай себя винить. В том, что произошло с твоим мужем, ты не виновата. Так просто несправедливо распорядилась судьба.

Вскоре наш самолёт приземлился. Тимур попытался настоять на том, чтобы отвезти меня домой:

– Поедем в моей машине. Сначала мой водитель завезёт тебя, а потом уже меня. Я не хочу отпускать тебя одну в таком состоянии.

– Не парься. Я возьму такси. Мало ли кто может нас с тобой увидеть. Не стоит так рисковать.

– Настя, я настаиваю.

– Тимур, я тебя не узнаю. Я думала, ты не способен принимать неразумные решения. Это мне теперь терять нечего, а ты можешь потерять семью.

Я взяла дорожную сумку и направилась к выходу из самолета.

– Настя, стой! – Тимур попытался меня остановить, но я ускорила шаг и сделала вид, что его не знаю.

Я приняла предложение первого подвернувшегося таксиста и помчалась домой.

Дверь мне открыла мама. Глаза у нее были опухшими от слез. Мы обнялись прямо на пороге.

– Мы с Вадимом договорились, что он рано утром отвезёт меня на дачу, – всхлипнула мама. – Я с утра позвонила, а он не берёт трубку. И на мобильный звонила, и на домашний. Думаю – неужели так крепко уснул? Пошла к вам домой. На всякий случай позвонила, никакой реакции. Я хотела открыть дверь своим ключом, но так получилось, что я слегка её толкнула и дверь сама открылась. Вадим лежал в коридоре. С прострелянной головой. Я закричала, выскочила на лестничную площадку и побежала к соседке.

Я обняла маму, усадила ее на диван и села рядом.

Мы сидели с мамой обнявшись, всхлипывали и пытались осознать случившееся.

– Послушай, а в квартире ничего не пропало? – огляделась я по сторонам.

– В том то и дело, что ничего. Доченька, если бы это было ограбление, я бы хоть поняла, за что Вадима убили. Но это не так. Твои драгоценности, деньги – всё на месте. Кому-то нужна была именно смерть Вадима. Это точно.

– Мамочка, но кому?

– Настенька, это твой муж, и тебе лучше знать, – растерянно ответила мать.

– Я тебе клянусь, что Вадим ни с кем не ссорился, не заводил связи с криминальными элементами, никому и ничего не делал плохого. Занимался финансовой политикой компании. На работе у него не было никаких проблем. Его уважали и ценили как грамотного и профессионального сотрудника. – Я нервно потёрла виски, промокнула платком глаза и спросила: – Господи, ну что же могло произойти? Врагов у Вадима тоже не было. Он был открытым, приветливым и дружелюбным. Просто ума не приложу… Мамочка, ведь просто так не убивают?.. Вадим должен был кому-то перейти дорогу, да?

– А может и перешёл, – произнесла мать устало. – Что ты в последнее время знала о жизни своего мужа? Да, ничего. Вы отдалились друг от друга. Ты увлеклась Тимуром, жила только вашими встречами, сама придумывала причину для ссор, ссорилась с мужем на пустом месте и делала его виноватым. Тебе нужен был повод для того, чтобы сорваться к своему любовнику.

– Мама, не дави на больную мозоль, – сказала я обречённо.

– Извини, доченька, но у меня не укладывается в голове, как такое могло произойти.

– У меня у самой ничего в голове не укладывается. У Вадима не было ни врагов, ни долгов. Кому понадобилась его смерть?

Неожиданно зазвонил телефон. Меня приглашали к следователю.

На следующий день я постучала в дверь кабинета следственного отдела. Меня пригласили войти. Мне навстречу встал из-за стола невысокий мужчина средних лет.

– Анастасия Львовна? Здравствуйте. Проходите, присаживайтесь.

– Спасибо. – Я села и посмотрела на следователя. – Чем могу быть вам полезна?

– Я должен задать вам несколько вопросов.

– Я готова.

Следователь открыл какую-то папку, переложил несколько листочков. Надел очки.

– Где вы были в момент убийства вашего мужа?

– В Германии. Я улетала на выходные.

– С кем?

– Одна.

– Что, и билетик можете показать?

– Могу.

– Какова была цель вашей поездки?

– Никакой особой цели не было. Я просто хотела побыть одна.

– И муж вас отпустил?

– Вообще-то мы взрослые люди и никогда ничего друг другу не запрещаем. Точнее… не запрещали.

– Вообще ничего? – спросил следователь, глядя на меня в упор.

– К чему вы клоните?

– Я задал вам вопрос.

– Я не обязана посвящать вас в подробности своей личной жизни.

– Где вы остановились в Германии?

Я вздрогнула. Я не имею права говорить про тот отель, в котором мы останавливались с Тимуром. Я ни в коем случае не должна ему навредить. Никто не должен знать, что эти выходные мы провели вместе.

– У своей давней подруги.

– Она может это подтвердить?

Я нервно захлопала ресницами.

– На что вы намекаете? Вы думаете, что это я убила своего мужа? Да, что вы себе позволяете?

– Я ни на что не намекаю. Я задал вопрос. Будьте любезны ответить.

– У меня есть алиби, – сухо произнесла я, с вызовом положила ногу на ногу и назвала имя подруги.