Выжить после смерти

– Чувствуете вы себя нормально только с уколом, боль пока еще будет какое-то время… Но при переломе ребра не накладываются повязки, вы можете спокойно заниматься обычными делами, просто ограничивая себя в движениях, исключите нагрузки. То же самое и по поводу сотрясения мозга. Несколько дней постельного режима будет достаточно и при хорошем самочувствии, думаю, дня через 3 сможем вас выписать…

– 3 дня?! – вскричала я. На меня обернулись женщины с соседних кроватей, и я добавила уже тише, – но это очень долго!

– Это минимум! И даже если вы выйдете из больницы, вам нельзя будет за руль! В нашем городе вам придется остаться еще по меньшей мере на полторы недели! Только если кто-то приедет сюда за вами, сможете уехать раньше!

– Некому за мной приехать, – проговорила я со вздохом… Мне нужно было уехать как можно дальше и как можно быстрее…

Олег поднялся:

– Отдыхайте, за это время дороги приведут в порядок и спокойно уедете. Я, пожалуй, тоже отдохну.

– Да, выглядите вы не важно, – честно ответила я, глядя в его красные после бессонной ночи глаза.

Мужчина усмехнулся:

– Вот спасибо!

Я лежала, смотря в потолок и слушая, как приходили медсестры, врачи, кому-то делали уколы, кому-то ставили капельницы. Пациентки вставали и выходили из палаты, одна из девушек на койке у двери плакала. Я уехала не так далеко, как нужно было, теперь, избавившись от боли и окончательно проснувшись и придя в себя, я это прекрасно понимала. Время тянулось медленно, я поворачивалась с одного бока на другой, встала, сходила поесть, практически не чувствуя при этом боли в боку. Часы шли, словно резиновые, я не могла понять, для чего мне нужно находиться в больнице, раз я хорошо себя чувствую. Страх быть пойманной рос во мне, вызывая огромное желание продолжить путь.

Я снова встала с кровати, несколько раз прошла по палате, женщины, занимавшие соседние койки внимательно смотрели за мной, но ничего не говорили. На крошечной тумбе лежала моя одежда, она давно уже высохла, но теперь была грязной и рваной. Одеваясь, я заметила кучу синяков и ссадин на теле, но все это ерунда в сравнении с тем, что могло случиться, не заметь меня тот спасатель, но об этом я не позволяла себе даже думать.

В коридоре уже было намного меньше людей, чем несколько часов назад. Все, кому была оказана медицинская помощь и не обязательна госпитализация, дождались, пока затопленные дороги немного подсохнут, чтобы по ним можно было передвигаться, и ушли или уехали.

На сестринском посту была девушка, которую я видела впервые:

– Здравствуйте, подскажите, пожалуйста, где Олег Владимирович? Он мой лечащий врач.

– Он в ординаторской… Что вы хотели?

– Я бы хотела поговорить лично с ним…

Она посмотрела на меня оценивающим взглядом, который показался неуместным.

– Вернитесь в свою палату, я скажу, что его искали. Как вас зовут?

– Он нужен мне прямо сейчас, – этот разговор и ее надменная манера поведения были неуместны.

– Кому я тут нужен? – раздалось за моей спиной. Но, обернувшись, я увидела незнакомого мне мужчину в белом халате.

– Вадик, не ты, – усмехнулась медсестра, – девушке срочно нужен Олег, и ей все равно, что человек провел на ногах больше суток…

– Люда, ну что ты такая недружелюбная, хотя, впрочем, что-то мне подсказывает, что я знаю…

– Не смешно, – она схватила со стола коробку с ампулами и пошла в противоположную сторону от ординаторской.

– Не обращайте внимания, Людочка у нас ни одну девушку к нему не попускает, – засмеялся мужчина, хотя мне все это казалось более, чем абсурдным, – сейчас я его позову!

Олег подошел буквально через минуту, на этот раз вид у него был менее усталым, видимо, все-таки успел отдохнуть.

– Лера, что случилось? Вам снова стало хуже?

В его глазах я видела волнение и участие, что было редкостью для всех врачей, которые встречались мне до этого.

– Нет, нет, наоборот, я бы хотела узнать, где моя машина и …

Тут он увидел, что на мне одежда, в которой я поступила в больницу, и резко перебил:

– Какая машина, вы с ума сошли? Я, кажется, вам сказал, что еще пару дней побудете здесь, а за руль, так не меньше, чем через две недели!

– Но…

– Без но! Вам жить что ли надоело? Я запрещаю!

– Простите, я очень благодарна за помощь, но вы не можете мне запретить… – я говорила тихо, но уверенно. Он просто не понимает, что мне нельзя здесь находиться дольше…

– Еще как могу! – на этот раз он говорил со злостью, – вас вытащили из моря не для того, чтобы вы потом разбились на машине!

– Я не разобьюсь! Со мной уже все в порядке!

– Этого вы не знаете, а я знаю! Потрогайте гематому на своем затылке!

Моя рука инстинктивно потянулась к голове, но остановилась, я и так знала, что удар был сильным, голова побаливала и немного кружилась, но все это не мешало ходить, говорить или водить автомобиль.

– Мне нужна моя машина и документы в ней! Пожалуйста!

– Вы понимаете, что ради вас рисковал жизнью другой человек?

– Конечно, я это понимаю! И безумно благодарна ему!

– В таком случае, вернитесь в палату и приходите в себя! Как только вам можно будет отсюда уйти, я первым вам об этом сообщу!

Я выдержала его долгий испытывающий взгляд, а боковым зрением видела, что Люда стояла и наблюдала за нашим разговором.

– Нет! У меня очень веская причина на то, чтобы уехать!

– Я могу узнать ее?

– Нет…

– Она настолько веская, что вы готовы рисковать жизнью?

– Да, хотя это и не риск! Я уже сказала, что со мной все хорошо!

– Ты еще силой привяжи ее к койке, – раздался раздраженный голос Люды, – тебе-то какая разница!

– Люда, можно мы сами разберемся? – Олег не ожидал, что она влезет в разговор, и ему это явно не понравилось.

– Девушка, – обратилась она ко мне, – я знаю, где ваша машина! Готова даже отвезти! Мой автомобиль в порядке и проедет по любой дороге!

– Ты что творишь?! – Олег подошел к ней вплотную, глядя прямо в глаза, – не вздумай!

– Спасибо, я буду очень признательна, – они словно оба не слышали моих слов, кипя от злости. Люда первой отвела глаза и посмотрела на меня:

– Пойдемте.

Она пошла в сторону приемного покоя, не оглядываясь, а я за ней, на ходу сказав Олегу:

– Прошу вас, простите…

Я боялась посмотреть на него, зная, что на его лице будут злость, осуждение и непонимание. Но я ошиблась, обернувшись около выхода из коридора, я увидела в его глазах лишь грусть…

Выйдя из помещения, в глаза ударило такое яркое солнце, что заставило зажмуриться. Было уже почти пять часов вечера, а на улице стояла такая жара, что тело моментально покрылось испариной. В каменных стенах больницы, которые успели остыть за время грозы, такой сильной жары не ощущалось. Трудно было сказать, что прошлым вечером здесь разразилась жуткая буря, унесшая множество жизней… Сейчас, глядя на слепящее солнце и не ощущая даже малейшего дуновения ветра, было такое ощущение, что я нахожусь на каком-то курорте в жарких странах. Но состояние оставшихся на парковке машин напоминало о произошедшем… За парковкой виднелась дорога, около нее сновали люди, убирая крупные обломки веток и прочий мусор. Вдалеке стояли столбы с оборванными проводами, которые пытались восстановить электрики.

– Часто у вас бывают такие бури? – спросила я Люду, когда мы подошли к ее внедорожнику.

– Бывают, но не настолько сильные, – теперь в ее голосе и взгляде не было и тени той враждебности, которая было всего несколько минут назад.

– Столько народу помогают друг другу, – проговорила я словно сама себе.

– Ну это только в больших городах всем все равно даже на собственного соседа, здесь все друг другу близки, поэтому иначе и быть не может.

– А вы не из этого города?

– Из этого… Просто училась в Екатеринбурге, поэтому имею представление о том, что творится в миллионниках. Садитесь, – она нажала кнопку на брелоке сигнализации.

Я села на переднее сидение. Люда легко вывела машину с парковки, несмотря на то, что колеса утопали в грязи. Дорога шла под наклоном вниз с холма, и часто приходилось сбрасывать скорость, чтобы не потерять управление, и машина не скользила.

– Далеко ехать? – спросила я, чувствуя, как от движения начала сильнее кружиться голова, но говорить об этом медсестре я не собиралась.

– Тут все не далеко, – ответила она.

      Было похоже, что мы проехали по нескольким центральным улицам, там были только кирпичные двух и трехэтажные дома, попадались магазины. Кроме разбитых стекол тут практически не было разрушений. В области же все выглядело намного хуже, огромное количество поваленных деревьев, порванные линии электропередач, разрушенные сараи и целые дома…

Прошло не больше пятнадцати минут, когда мы подъехали к дому, который находился в отдалении от остальных. Небольшой одноэтажный дом, окруженный решетчатым металлическим забором, за которым стояли две машины, в одной из которых я узнала свою.

– Приехали, – сказала Люда, выходя из машины. Калитка не была заперта, но сколько бы девушка не стучала в дверь дома, никто не открыл.

– А кто здесь живет?

– Рома, он работает в шахте, но сейчас они затоплены, а он, скорее всего, помогает восстановить поломки и разрушения… Будете его здесь ждать или вернетесь в больницу? – спросила Люда, но ее тон подразумевал лишь один мой ответ.

– Я подожду. Номера-то его у вас нет?

– Нет, удачи вам, – она пошла в сторону своей машины, но вдруг обернулась, – вы точно себя нормально чувствуете? Может все-таки стоит вернуться со мной?

– Спасибо, со мной все хорошо! – ответила я, и она вышла с участка.

Я осмотрелась. Двор в запущенном состоянии, но на веранде порядок, небольшой столик, перед ним три плетеных кресла. Краска на доме, когда-то яркого цвета, теперь приобрела сине-серый тусклый оттенок. Рядом с моей машиной стоял огромный внедорожник, я уже и раньше обратила внимание, что большинство машин здесь с высоким клиренсом для езды по горной местности. Я снова вышла на дорогу, тишина, окружавшая меня, радовала слух, она успокаивала и вселяла уверенность в том, что все будет хорошо…

Я не могла не восхищаться красотой окружающей природы, невысокие деревья, стоящие кучками, между которыми кустарники с колючими ветками и яркими цветками. Если смотреть в сторону города, вдали над верхушками деревьев возвышались каменные вершины гор. В зимний период они, наверно, покрывались снегом… Как давно у меня не было таких моментов, когда можно просто любоваться видами, слушать далекий шум моря и не думать ни о чем…

Вернувшись на веранду, я села в одно из кресел. Голова неприятно побаливала, и я прикрыла глаза, но не позволяла себе спать.

– Что тебе тут надо? – от резкого грубого голоса я моментально подскочила, передо мной стоял высокий мужчина.

– Я не слышала, как вы подошли, – залепетала я.

– Может, это потому что спала на моем крыльце?

– Я не… – начала было я, но осеклась и ответила таким же грубым тоном, – и что? У вас даже не была заперта калитка!

– И решила зайти отдохнуть? – его словно заклинило на этом.

– Это моя машина, – я кивнула головой на свой автомобиль, – спасибо, что забрали его с берега! Теперь я хочу уехать!

Он ничего не ответил, открыл замок и вошел в дом, но вернулся тут же и бросил мне ключи:

– Держи!

– Спасибо!

Я не понимала, чем вызвала такое раздражение, и больше не собиралась находиться здесь. Поймав ключи, я сбежала с крыльца и обошла машину:

– Это еще что? – я замерла, глядя на разбитое окно.

– Мне надо было как-то попасть внутрь! – крикнул мужчина, который сел в кресло и наблюдал за мной.

– Черт! – я оперлась рукой о крышу автомобиля и посмотрела на Романа исподлобья, – и как теперь ехать…

– Сегодня никак! Завтра окно вставят в сервисе и поедешь!

Внутри меня все бурлило от злости, его тон был таким же надменным, как у Люды. Да и сам он не производил впечатление доброжелательного человека, скорее наоборот. Высокий рост и широкие плечи делали его просто огромным, особенно рядом со мной, при моем росте 163см. А черные волосы и очень темные глаза под густыми бровями придавали его лицу злобное выражение.

– Почему завтра? Еще же рано!

– Ну не так уж и рано! Почти 9 вечера! В городе всего 2 сервиса, сотрудники обоих работали не покладая рук, восстанавливая машины после бури! Сейчас они уже закрыты!

– Прекрасно…

Я отошла от машины и вернулась в то же кресло на крыльце, в котором сидела.

– А ты разве не должна быть в больнице? – спросил Роман, ничуть не смутившись моей наглости. Мне показалось, что он смягчился, как только понял, что это моя машина.

– Не должна… – я сидела, судорожно соображая, что теперь делать. Голова болела все сильнее, нужно было поехать поискать мотель или хостел, должно же быть в этом городе что-то подобное… Только не оставлять же машину с разбитым стеклом на парковке.

– Если думаешь, где переночевать, можешь остаться тут, у меня есть пустая комната, и не бойся, приставать не буду, ты не в моем вкусе!

Я уставилась на него широко раскрытыми глазами, частично от удивления такому предложению, частично от того, что мне недвусмысленно намекнули на то, что я не привлекательна! То есть, с одной стороны, это должно было меня обрадовать, ведь очень тяжело было бы остаться ночевать у незнакомого мужчины, а теперь все было проще… Но эти слова настолько задели мое самолюбие, что я не могла найтись с ответом.

– Что замерла? – он усмехнулся, – пойдем!

Роман встал с кресла и прошел мимо меня в дом. Я действительно сидела, словно в ступоре. Я не боялась. За последние месяцы я насмотрелась на такие кошмары и столько всего пережила, что один мужчина не мог меня напугать. Но я не двигалась с места, сама не понимая почему…

– Ты идешь или останешься на веранде? – донеслось из дома. У него был довольно грубый голос, низкий, и в тоне, в манере говорить были слышны металлические нотки. Таким же холодным металлом был пронизан его взгляд. И виной тому не только темно-серый цвет глаз, этот холод словно шел изнутри. Возможно, именно это и мешало мне подняться и последовать за мужчиной, просто странное отторжение, как плохое предчувствие…

Я вздрогнула, когда прямо мимо меня пролетела мелкая птица, это заставило встряхнуться и услышать здравый смысл, который говорил, что сейчас самый простой вариант согласиться и не мучиться в поисках места, чтобы переночевать.

Изнутри дом тоже был деревянным, в коридоре и комнате, которую было видно от двери, стены даже не были завешаны обоями, полки с книгами были прибиты прямо к бревнам. Кухня справа от входа, оттуда доносился звон посуды.

– Я не ел с самого утра, ты будешь? Макароны по-флотски! – сказал Роман, доставая из холодильника небольшую кастрюлю.

Я отрицательно покачала головой:

– Нет, спасибо. Я бы выпила чаю, – меня немного мутило и болела голова, есть действительно не хотелось, хотя сама я тоже только завтракала в больнице.

– Чай там, – он кивнул головой в сторону полки, ясно давая понять, чтобы налила себе сама. Кухня была небольшая, но довольно уютная, овальный стол на противоположной стороне от окна, плита стояла в углу, над ней висело три полки, одна тумбочка на полу около раковины, которая была установлена прямо под окном. Над столом на маленьких крючочках висели чашки, я взяла одну из них:

– Тебе наливать? – я автоматически перешла на «ты», потому как его, по всей видимости, вежливости никто не научил.

– Давай.

И он снова замолчал. Все это было более, чем странно! Я на кухне у чужого мужчины, который готовит себе еду, ничего не говоря и не обращая внимания на мое присутствие, а я кипячу чайник и наливаю себе и ему чай. Не составило труда найти сахар и чайные ложки в немногочисленной мебели. Я села на единственный стул около стола и словно невзначай подперла подбородок рукой, хотя голова уже раскалывалась так, что хотелось упасть на подушку и умереть. Роман мельком взглянул на меня, помешивая на плите содержимое кастрюли:

– С тобой все нормально?

– Да, а что? – не поняла я вопроса.

– У тебя кровь течет из носа… – он кинул ложку на стол, схватил полотенце и протянул мне.

Я провела рукой под носом, действительно, пошла кровь, я даже не заметила… Я прижала полотенце к лицу:

– Спасибо!

– Что тебе сказали в больнице? – спросил вдруг мужчина.

– О чем?

Роман раздраженно схватил с плиты кастрюлю и начал накладывать макароны себе в тарелку:

– Ну не о курсе доллара же! Я думал, что тебе понадобится больше, чем сутки на то, чтобы прийти в себя! Ты не получила никаких травм?

Я убрала полотенце от лица, оно было испорчено, тут я попыталась сосредоточиться на его словах:

– С чего ты вообще мог думать о моих травмах… – начала было я, но быстро сообразила, – ты меня вытащил?

– Да и учитывая, в каком ты была состоянии… Я даже не уверен был, что ты живая! – он говорил об этом так просто и буднично, словно речь шла не о спасенной им жизни, а о футбольном матче по телевизору!

– Спасибо тебе! Я не знаю, как ты смог…

– Не надо, – он резко меня перебил, – это вышло случайно! Я увидел во время молнии, как тебя накрыло волной и помог! Все!

Я смотрела на него во все глаза! Я прекрасно помнила силу волн и практически кромешную тьму, с которыми справиться не смогла, да и вообще мало кто смог бы! А он справился! Это был героический поступок, без преувеличений, если не сказать, что это просто чудо, что он посмотрел именно в ту сторону во время вспышки молнии и успел заметить! Все это я хотела сказать ему, и это было написано на моем лице, но он смотрел на меня своим ледяным взглядом, и слова благодарности и восхищения его поступком застряли в горле…

– Так что сказали тебе в больнице?

– Сотрясение и перелом ребра, – выдавила я, когда он, наконец, отвернулся. Теперь мне снова хотелось перейти на «вы», мой взгляд на него переменился практически в противоположную сторону, он резко возрос в моих глазах до центра вселенной! Он спас мне жизнь!!! Не зная меня, он рисковал своей жизнью! Я давно не встречала людей, способных на такое, да и не знаю, встречала ли вообще…

– Тогда какого черта ты сидишь здесь, а не лежишь на больничной койке? – его резкий тон заставил меня вздрогнуть, он это заметил и добавил немного тише, – почему тебя так рано отпустили?

– Я сама ушла, – я сказала это еле слышно. Какой неблагодарной, должно быть, я выгляжу в его глазах, когда сбегаю из больницы после того, как чуть не утонула сама, да и могла потащить его за собой… Мне было неимоверно стыдно в этот момент, но как бы я ни стыдилась, я понимала, что иначе поступить не могла.

– Ну ты даешь, – проговорил Роман и вышел из кухни, но вернулся тут же, неся в руках табуретку.

Когда он сел напротив меня, я избегала смотреть на него, не желая видеть в его глазах злость, но ее там и не было, скорее непонимание…

– Мне нужно быстро уехать… – я сама не ожидала, что скажу это вслух, слыша свой голос, словно со стороны.

Мужчина поднял на меня взгляд:

– А куда ты ехала?

– Как можно дальше, – неопределенно ответила я, – меня не должны найти…

– Кто тебя не должен найти? – на его лице было недоумение, а я не понимала, почему говорю об этом ему, видимо, чувство вины сыграло немалую роль, и мне хотелось хоть как-то в его глаза оправдать свой глупый поступок.

– Я не могу рассказать, извини… Но поверь, мне нужно уехать как можно быстрее!

– Не верю! Сейчас это звучит, как бред сумасшедшей! – Роман встал и положил пустую тарелку в раковину.

– Да, наверно… – я пыталась подобрать слова, – я чуть не утонула, ты вытащил меня из моря… Поверь, я понимаю, что ты рисковал собой, и безумно благодарна тебе!

– Поэтому, как только очухалась, сбежала?

– Нет… Вернее да!

– Ты сейчас не похожа на здорового человека, готового провести за рулем долгое время! – он снова схватил полотенце, – у тебя опять кровь течет!

Голова раскалывалась, я прижала полотенце к лицу, уже плохо понимая, что делаю… Словно сквозь сон я слышала, как Роман говорил по телефону:

– Какого черта вы ее отпустили? Мало у нас было смертей за эти дни? Мне-то что с ней теперь делать? Сейчас привезу!

Я словно очнулась от этих слов:

– Я никуда не поеду!

– Ты больная? Олег сказал, что скорее всего повышено внутричерепное давление! А это чревато смертью! – его голос был не громким, но тон пропитан таким же ледяным железом, как взгляд, – так что не неси чушь и не заставляй меня силой тащить тебя в машину!

Я плохо соображала, но понимала, что в больнице назвала свои данные доктору, значит, меня там зарегистрировали, а, следовательно, меня могли найти! Я словно обезумела от страха:

– Нет! Прошу тебя, не надо! Я просто переночую здесь, как ты и предложил, утром со мной уже все будет в порядке!

– Я не хочу, чтобы ты тут кони двинула! Ясно? – он смотрел на меня, в его глазах сверкала такая ярость, что мне показалось, что он сейчас схватит меня и силой засунет в багажник.

– Со мной все будет хорошо! Я переживала травмы куда более серьезные! Мне нельзя обратно! Меня могут найти! – мой голос перешел на еле слышный шепот, а рукой я вцепилась в его запястье, – пожалуйста, умоляю…

Роман смотрел на меня, не понимая, сумасшедшая ли перед ним, сбежавшая из психушки, или мне действительно настолько страшно, что я готова рискнуть жизнью…

– Ладно, но если ты…

– Нет! Ни для того ты вытащил меня из воды, чтобы я умерла в твоей кровати!

Долгие мгновения мы смотрели в глаза друг другу. Внешне он был спокоен, но глаза пылали, а грудь часто вздымалась от раздражения и непонимания.

– Пойдем! Ляжешь в кровать, – нехотя сказал он, наконец.

Я встала, придерживаясь за стол, и пошла вслед за ним. Из коридора мы попали в просторную комнату, по бокам которой было две двери, еще две комнаты, в одну из которых он меня и провел. Она была совсем маленькой, светлые обои, какого-то розового оттенка, односпальная кровать, короткие занавески… Больше я не успела ничего увидеть, как только я прилегла на подушку, силы покинули меня, и я провалилась в мрачную темноту сна…