Читать книгу: «Убегая от плача совы», страница 2

4

Ничего подобного я сестре, конечно же, не рассказывал. И никогда не расскажу.

– Да, почти всё в порядке.

– Опять с Олей поругались? Или ты вдруг взялся за то дело с пропавшими детьми?

– Нет, точно не дело. Там я ничего не смогу сделать. А с Олей, да… Ох, Жень, этот раз определённо точно последний. Думаю, что мы скоро подадим документы на развод. Даже нет, не мы, а я.

– Господи, что случилось?

И я рассказал ей. Нет, без подробностей. Ничего о пистолете и о том, что разбил нос тому ушлёпку. Просто вкратце посвятил в то, что жена мне изменила, на этом всё.

– Чёрт, звучит отстойно.

– И не говори, но что поделать?

– Артур.

– Нет, не начинай снова только, я уже столько лет в завязке, ни капли в рот, ни сантиметра никуда, только кофе. Крепкий, натуральный, чёрный кофе. Даже без молока

– Не врёшь?

– Не вру. Я же обещал тебе. Кстати, пора бы за кофе и сходить, нужно немного размять кости.

– Ну ладно, не буду тебя отвлекать тогда. Рада была услышать и, пожалуйста, молюсь всем богам, но заряжай телефон вовремя!

– Если пообещаю, то придётся выполнять. Я побежал, сестрёнка.

– Пока-пока, будь аккуратнее.

– Жень, стой!

– Да?

– Ох… – мне всегда было тяжело задавать этот вопрос, но его нужно было задать. – Как там родители?

– Хорошо, хорошо. Спрашивают о тебе, скучают.

– И я по вам всем скучаю, но пока никак не могу вырваться. Работа, сама понимаешь, а тут ещё и развод скоро прибавится.

– Я всё понимаю. И они тоже. Но не забывай нас, мы тебя ждём и любим.

– И я вас люблю.

Звонок оборвался, в ухо стучали гудки. Немного помешкав и послушав этот ритм, совпадающий с ударами сердца, я положил трубку. Пора прогуляться до любимой питерской кофейни.

5

Как и любой другой большой город, Санк-Петербург тебя либо принимает, либо выпроваживает за порог. Но вот что отличает его от остальных – перед тем, как выпроводить за черту, он поселится в твоей голове. Постепенно, совсем понемногу, будет окучивать тебя, предлагая возможности, предлагая такую тягучую атмосферу, такие виды! Разум будет одурманен, тебе захочется раствориться в нём и почувствовать город каждой частичкой своего тела. Гулять, смотреть, чувствовать и глубоко дышать, находя всё больше и больше ниточек к той самой неведомой тайне города, которой он обещает поделиться, нужно лишь подождать ещё совсем немного. В какой-то момент может даже показаться, что ты приближаешься к самому его сердцу. Не кто-то, а именно ты. Вот только сердце города ты не найдёшь. Это город найдёт твоё сердце, которое больше не захочет отпускать.

Питер начнёт биться с тобой в унисон. Запахи пышек и свежий, морской ветер. Невский проспект, аортой растягивающийся по всему городу. Этот темп, этот ритм биения сердца, которому ты поддаёшься. Движешься вперёд, назад, влево и вправо, город позволяет тебе находить всё больше уникальных мест, о которых ты даже не догадывался.

Дворы-колодцы, кажущиеся свободной клеткой, где на захудалой, но той самой особенной скамейке, ты закуришь сигаретку, поцелуешь девушку, либо выпьешь кофе, после чего задумчиво отправишься бродить под фонарями вдоль набережной, мимо каналов. И ты будешь трепетно ждать, когда же город решит показать тебе что-то ещё. Пройдёт сколько-то времени, ты влюбишься, и вот уже во время Белых ночей день превращается в бесконечность, вы с той самой истаптываете дырявые кеды, проходя километр за километром, находя новые улочки, местечковые бары, где после пары кружек пенного, продолжаете свой долгий путь в бесконечность. И вновь уловив запах свежей выпечки, смешанной с сигаретным дымом, Питер обволакивает твои лёгкие. Всё это только для тебя, всё это – для вас.

Дыхание учащается, без этих запахов ты уже не представляешь жизни. Тебе хочется больше и больше, найти какое-то вдохновение, почувствовать причастность, ты растворяешься в городе и… гуляя очередной, но уже тёмной ночью по знакомым каналам, замечаешь, что какие-то вещи изменились. Ветер больше не гладит по голове, ты не слышишь ритма сердца. Может, подумаешь ты, просто наступает осень? Но у неё свои планы, она просто наступает, а Питер есть всегда. Он приоткрывает другую свою часть, ранее тебе неведомую.

Что-то явно подкрадывается к тебе, ты этого не видишь, но отчётливо слышишь. Оборачиваешься, в надежде увидеть хотя бы краешком глаза, но нет. Бежишь, желая спрятаться в своей коммуналке, но с каждым днём оно всё ближе. Близится и близится, близится и близится.

Так проходит год, два, может больше. Сезоны меняются, тебя уже не удивляет отсутствие солнца (хотя это всё байки, солнца тут достаточно), резкая смена погоды, настроения и атмосферы. Вот ты в нуарном детективе идёшь под проливным дождём, который пытается омыть этот город, но его черноту невозможно смыть дождевой водой. Спустя несколько часов под палящим солнцем снимаешь верхнюю одежду, забывая о недавнем наводнении. А сейчас, укутываясь в туже невысохшую куртку от резкого ветра, попадаешь в историю северных народов.

Но в какой-то момент ты начнёшь сходить с ума, и тогда город показываеь истинное лицо, которое увидишь только ты. Ведь каждому человеку Питер являет уникальное лицо, которое поймёт только этот человек. Он не ослабит хватку твоего сердца, сожмёт его лишь сильнее, но именно в этот момент ты либо примешь его полностью, либо сбежишь. И если же решишь сбежать, то сердце оставишь здесь навсегда.

Будучи студентом, я переехал в Питер получать высшее образование. Мне хотелось стать журналистом, но потом кое-что случилось, и моя жизнь свернула в совершенно иное русло. Это сравнимо с тем, как тебя сбивает автомобиль: вот ты шёл по своим делам, по дорожке, по которой ходишь уже много лет. И в секунду что-то происходит, после чего ты не сразу осознаёшь, как всё именно сейчас поменялось и стало совсем другим.

6

Открыв дверь подъезда, я поморщился. Яркие лучи солнца пытались ослепить меня, что у них вполне успешно получалось, а снегодождь норовил попасть за шиворот.

– Что ж, – пробурчал я, – типичный ноябрьский полдень.

Подняв воротник куртки и укутавшись в неё посильнее, я побрёл вдоль улицы Марата до места, где всегда варили чертовски вкусный кофе. Иногда там даже бывал вишнёвый пирог, но он был настолько хорош, что к полудню его уже не оставалось. Не понимаю, почему их нем могут испечь сразу несколько, чтобы хватило всем?

Не то снег, не то дождь то падал не спеша, то норовил залезть в самые интимные места. Может, надо было надеть шапку? Хотя я её оставил дома, забыл вчера взять. Пойду уж так, куда деваться. Да и судя по тому, как одеты мимопроходящие, они тоже вряд ли ожидали такой погоды. Их лица хмурны, взгляды упёрты вниз. Каждый из них просто идёт своей дорогой.

Кофейня, а точнее сеть кофеен, пользовалась большим спросом. Не знаю, я мог, как каждый уважающий себя петербуржец, найти какую-нибудь таинственную, одиночную кофейню, где всегда варили авторский кофе по каким-нибудь старинным секретным рецептам, доставшимся хозяину или хозяйке от прапрабабушки. И да, этот кофе был бы божественен, но я не прихотлив. Спроси любого, а особенно Олю, она бы сказала то, что часто любила повторять:

– Тебе лишь бы было тепло, лишь бы был кофе, даже если это остатки гущи, и тебя всё устраивает! – передразнил я вслух её.

Ну да! Зачем усложнять? С моей то работой на изыски попросту не хватает времени. Хотя вот про гущу – это она врёт, я никогда её не пил. Она же горькая. А просто хороший кофе – это да, это я люблю.

Подойдя к кофейне, я придержал дверь нескольким улыбающимся дамам, выходящих на улицу и держащих стаканы с горячим напитком. И тоже любопытная мысль: когда становится холодно, то стоит вам зайти в тёплое место, либо выпить что-то горячее, то настроение, какое бы они не было до этого, сразу становится лучше. Завидую им, ведь чтобы улучшить моё настроение, надобно что-то покрепче. Но нет, нет, ничего крепче кофе, я обещал.

Дамы прошли мимо меня, легко окинув взглядом. Скорее всего у них там какое-нибудь соевое молоко с сиропами. Брр.

За кассой стоял молодой бариста, который сразу же меня узнал.

– О, здравствуйте, Артур!

– Привет, Кость. Смотрю, сегодня у вас бодренько?

– Да, чем ближе Новый год, тем больше у нас посетителей! – парнишка ловко варил кофе, отдавал заказы другим людям и попутно беседовал со мной. Удивляет эта молодая кровь и энергичность.

– Хорошо, хорошо. Выручка больше, зарплата больше, чай больше.

– Ох, если бы зарплата больше…

– Эй, мужик! – по моему плечу постучали. – Не задерживай очередь!

Я посмотрел через плечо и увидел коренастого парня, чуть меньшего ростом, чем я. Ударить его? Или достать пистолет? Нет, нет, о чём я думаю! Просто парень, коих миллионы, думает, что бессмертный, бойкий и сильный. В чём его вина? Но всё же я к нему повернулся.

– Слушай, – обратился я к нему и смотрел прямо в глаза, – это называется вежливость и немного манер. Слышал такое выражение из фильма? Манеры – лицо мужчины. Вот и подожди немного, пока я не сделаю заказ.

Реакции я никакой не ждал. Парень громко засопел и топтался на месте, но ничего мне не сказал. Я же просто повернулся обратно к стойке и увидел перед собой готовый напиток.

– Чёрный кофе с двойным эспрессо.

– Без…

– Без сахара, как всегда. Мы уже все тут помним, что вы заказываете.

– Этот день стал чуточку лучше, спасибо. Сколько с меня?

– Не нужно. Сегодня угощаем.

– Уверен?

– Да, да, конечно, тут никто против не будет.

Я кивнул ему, забрал свой кофе, который тут же стал отпивать, подмигнул парню в очереди, из-за чего тот вскипел ещё сильнее, но ничего не сделал. Дальше я пошёл вглубь заведения. Мне хотелось забуриться куда-нибудь в уголок и немного выдохнуть.

И мне повезло: нашёлся идеальный столик у окна, который я и оккупировал. За то время, что я шёл от стойки к столу, уже выпил половину кофе, так что придётся повторить этот маршрут ещё несколько раз, но чуть позже.

Парень, стоявший за спиной, заказал кофе, наклонился через стойку и что-то громко пролаял. Адресовано это было явно не Косте. Но да чёрт с ним, его итак жизнь обидела.

Ситуация с Олей так быстро меня не отпустит. Я потёр руками лицо, вдохнул и выдохнул. Так, пора собраться. Буду поступать так, как и всегда – разложу всё по полочкам, обдумаю каждый важный элемент и решу, что делать дальше. Никакой суеты, никаких поспешных выводов. Просто разложенные папки в мыслительном офисе на моей детективной доске.

Итак, что я имею на данный момент? Чашку кофе, изменившую жену и один висяк по делу. Кофе цепляем в самый угол доски, это облегчающее мою жизнь обстоятельство. Отягчающее – Оля. Не знаю, где она сейчас, наверное, у родителей, либо же у этой подружки Юли.

Но, увы, назад пути нет, мы точно разведёмся и наши дороги разойдутся. Как это сделать помягче, без её истерик, подумаю попозже. Мы всё равно увидимся, как ни крути, произойдёт какой-нибудь разговор. Пока что это второстепенное, нам в любом случае нужно не видеться какое-то время. Так что цепляю это чуть дальше, чтобы не потерять. Но что делать с зависшим делом?

Неделю назад ко мне обратился человек по имени Андрей Кощин и попросил найти одного человека. Этот человек – бывший коллега по бизнесу Павел (они занимались ювелиркой), который хватанул долю денег и скрылся. Казалось бы, всё просто – хищение чужого имущества в особо крупном размере, обращайся в полицию, делов то. Но полиция ничего не нашла. Человек будто вовсе пропал, растворился, или его никогда не было. Но этот вариант отметается сразу, так как записи с камер и документы говорят об обратном.

Дал взятку полиции, чтобы они его не нашли? Нет, от его похищенных денег ничего бы тогда не осталось. Я был на самом предприятии, изучил подноготную того коллеги, поднял документы. Ничего странного. Учился, жил, познакомился с Андреем, они вместе вложились в дело, расшевелили его, подняли денег. А затем те деньги, которые шли на налоги, зарплаты и тому подобные штуки тайком шли в карман парня. С ними-то он сдёрнул.

Какие ещё варианты есть? Человек бесследно пропасть не может, это факт. Нужно слишком, слишком сильно постараться, чтобы это сделать, но особенно сейчас, когда на дворе 21 век, чаще всего это попросту невозможно. Поэтому просто согласиться с тем, что он какой-то Джейсон Борн, я не могу.

Может, здесь замешаны ещё люди, а не один коллега? И я ещё не копал под самого Андрея. Да, пробил его, но что, если тут всё проще, чем кажется? Андрей может отводить от себя подозрение. Допустим, он сам забирал себе деньги, а коллега узнал об этом. Андрей от него избавляется на самом предприятии, затем заявляет в полицию о краже. Может быть рабочей версией, но нужно это проверить. Это лучше, чем ничего, буду думать в этом направлении.

Вот и кофе кончился.

Я повторил заказ. Просто махнул рукой Косте, он сразу всё понял и попутно с другими заказами сделал мне новую порцию.

7

В кофейне просидел несколько часов. Уже стало смеркаться, но так было даже лучше. Пусть я и любил город, но для он именно родным и нужным становился только ночью.

В это время стихал гул машин, людей становилось меньше, и все они менялись: вся утренняя и дневная вычурность испарялась, оголяя истинные лица. Кто-то прекращал показушно вести себя и просто хотел попасть домой после работы, другие, наоборот, раскрепощались и начинали вести себя так, как им давно хотелось – выть на Луну и превращаться в животных. С такими я сталкивался чаще всего, ведь все мы оказывались в совершенно другом мире – куда более опасном, чем тот, с которым знакомы многие.

По статистике ночью совершается куда меньше преступлений, чем днём. Но здесь главное себя не обманывать, ведь ночью совершаются куда более серьёзные и тяжкие происшествия, а днём, так, пустяки за редким исключением. Хоть в современном мире сложно остаться незамеченным, тем более в большом городе, это мало кого останавливает: камеры в подъездах, на столбах, в домофонах, регистраторы на машинах, камеры телефонов не могут делать абсолютно всё. Конечно, благодаря им в 8-9 случаях из 10 таких негодяев, посягнувших на чужое имущество, находят.

Особенно обожаю, когда подобные идиоты сами начинают кичиться своими преступными достижениями в интернете. Они потом ещё искренне удивляются, как же их таких гениальных, сумевших без проблем в будущем стать подельниками Оушена, сумели поймать.

Плюсом идёт и то, что сами добропорядочные жители города стали активнее принимать участие в раскрытии преступлений, а наша доблестная полиция, в которой я и сам отслужил больше 5 лет, ответственно выполняет свои обязанности. Но их действия скованы рамками закона, что сильно ограничивает. А вот уже когда этими рамками нужно пренебречь, то к делу подключаюсь я. Либо меня об этом просятт, либо сам решаю, что нужно действовать.

К столу подошёл милая невысокая девушка с полной чашкой кофе.

– Константин попросил принести вам чашку кофе, – она стояла как по струнке, волосы были идеально убраны в хвост, а на бейджике красовались два слова: «Кристина, стажёр». Она поставила кофе передо мной.

– Недавно тут работаешь? – спросил я её.

Она опешила, видимо, мой вопрос не входил в её планы, поэтому выученный пару дней назад, а, может, даже сегодня, шаблон дал сбой.

– Да, вчера устроилась…

– Нет, ты не пугайся, – я чуть поёрзал на стуле, – да я и не хотел тебя конфузить. Я сюда захожу почти каждый день, поэтому всех знаю, меня все знают. Да и работа у меня такая: знать всё обо всех. Будем знакомы, я Артур.

– Кристина, рада знакомству.

– Что ж, и я.

Зачем мне нужен был этот диалог? Можно сказать, что уже профессиональное. За эти несколько фраз я узнал куда больше, чем хотел. Кристине между 20-23 годами. Это её первая работа в общепите, ведь держится она пусть и стойко, но по дрожащим рукам, неуверенности в словах видно, как ей страшно подходить к людям. На шее позолоченная цепочка, которая очень сильно хочет походить на настоящую. Фирменные, но уже из давней коллекции кроссовки, которые она очень любит и не хочет выбрасывать. В них или удобно, или нет возможности купить новые. Часто смотрит на часы, ждёт окончания смены. Нет, ей здесь нравится, она действительно старается и пытается быть милой, но раз это первая подобная работа, то каждый час здесь похож на муку, особенно в начале.

Но всё это мелочи, которые подмечаются почти сразу, на которые как будто даже не стоило бы обращать внимание, но что поделать, такая у меня работы. Куда печальнее были совсем другие детали, которые отметил мой взгляд.

Кристина носит длинную рубашку – это не фирменная одежда, фирменные футболки здешней кофейни красные и с коротким рукавом. У неё же – рубашка, застёгнутая на запястьях. Ручки худенькие, поэтому, когда она ставила передо мной кофе, то рукав на левой руке чуть задрался, и я увидел желтоватый синяк.

– Спасибо за кофе, Кристин. Очень тебе благодарен, – я улыбнулся ей.

Её губы растянулись в улыбке, из-за чего она поморщилась. Кристина собралась уже уходить, но я остановил её рукой.

– Секундочку, – я продолжал держать руку, второй взял кофе и поднёс ко рту, сделал глоток, затем умиротворённо выдохнул. – Это чертовски хороший кофе, так и передай Косте.

– Это же «Твин Пикс»! – радостно сказала девушка и засмеялась, легко прикрываю рот рукой. Она снова чуть поморщилась, но в этот раз радостные эмоции оказались сильнее боли.

Поставив чашку обратно на стол, похлопал в ладоши.

– Похвально, похвально. Даже удивительно, что ты смотрела такой старый сериал. Значит, ваше поколение ещё не потеряно.

– Он мой любимый!

– Это отлично. Спасибо ещё раз за кофе, я скоро подойду расплатиться.

И она, улыбаясь, ушла обратно к Косте.

Я же продолжил пить кофе, ещё какое-то время смотрел ей вслед и размышлял.

8

– Так, всё по порядку, всё по порядку, только так, – сказал я себе.

В голове снова возник образ пробковой доски. Слева теперь была фотография Кристины, с другой стороны всё, что относилось к делу Андрея. Будем действовать поэтапно, но сейчас мне нужно было в офис. Я хотел немного убраться, взять кое-какие вещи и пойти делать свою работу, за которую мне всё-таки платят.

Накинул куртку, допил кофе парой глотков. Затем отнёс чашку к стойке и попросил Костю сделать один кофе с собой.

– Когда-нибудь этот напиток вас убьёт, Артур.

– Когда-нибудь что-нибудь или кто-нибудь меня точно убьёт, но только не кофе, нет. Такого ножа в спину я не переживу.

Кристина стояла позади Кости и старательно нарезала чизкейк. Кусочки получились кривоватые, но она старалась. Я слегка кивнул Косте в её сторону:

– Она старается, так что будь с ней помягче.

– Артур, вы же знаете, я всегда всем даю шанс.

– Знаю, знаю, да. Сколько, кстати, с меня?

– С учётом вашей скидки будет 980 рублей.

– Но я напил куда больше! – карточка уже была в руке.

– Там скидка, бонусы, бесплатный шестой кофе, поэтому просто поверьте мне.

– Вот постоянно ты пытаешься меня обмануть!

Я убрал карточку, достал из кармана полторы тысячи и положил рядом с кассой. Костя закатил глаза, но благодарственно кивнул. Я пожелал ребятам хорошего закрытия смены, ещё раз окинул взглядом уставшую Кристину и пошёл на улицу, где меня встретил не то снег, не то дождь. Снегодождь? Но хоть ветра не было.

Укутавшись посильнее в куртку, я вышел на Невский проспект, свернул в метро. Хоть и вечер, а людей мало, особенно молодёжи. Может, напуганы последними происшествиями в городе? Будь у меня ребёнок, я бы тоже не пускал его одного, да ещё и вечером.

Уже по привычке меня остановили для досмотра, на что я лишь легко ухмыльнулся. Неужели моё лицо такое подозрительное? Хотя что уж говорит: укутавшийся, обросший здоровяк с кривым носом и в поношенной куртке, во взгляде которого явно не считываются благие намерения. Хотя благими намерениями я полон. Пусть и достигаются они не такими благими методами.

С Невского до Васильевского острова доехал быстро, но этого хватило, чтобы погода сменилась. Ноябрь такой ноябрь: всегда подкидывает какие-то погодные интересности, благодаря которым работа иногда превращается в сущий кошмар, но я привык жить в этом кошмаре ежесекундно, поэтому уже попросту не обращал на этто никакого внимания. Обтекаю я потом, мёрзну от промокшей одежды и холода, либо же испытываю всё сразу – не важно. Меня устраивает.

Прокручивая в голове случившееся вчера с Олей, я даже хмыкнул сам себе: и как только она сумела со мной протянуть столько лет? Она привносила тот самый яркий свет фонарика, который хоть иногда мог разогнать сгущавшуюся темноту надо мной. И уже за это я должен быть ей благодарен. А что она получала в ответ? Погрязшего в дёгте воспоминаний и неутихающей злобы меня, который никогда не открывался ей полностью и никогда не рассказывал всей правды о прошлом, тяготеющим смирительной рубашкой, из который не выбрался бы даже сам Гудини. Но всё пришло к тому, к чему пришло. Я просто не хотел этого замечать, меня всё устраивало. А Оля… она поступила так, как поступила.

До офиса я добрался через пол часа, поднялся на второй этаж и открыл дверь. Мне хотелось скинуть грязную и промокшую обувь, лечь на затхлый диванчик, выпить чего-нибудь крепкого и провалиться в мрак сна. В последнее время выпить хотелось всё чаще, ведь и сны становились куда хуже, но времени на всё это не было.

Сел в кресло и набрал номер. После нескольких гудков послышалось недовольное бурчание:

– Да, кто это?

– Мой номер не сохраняете?

– О, Артур! А я только о вас и думал!

– Андрей, я по делу, а не просто поболтать. Нужно встретиться в ближайшее время. Есть новые догадк о пропаже вашего Павла.

– Новые детали? Наконец-то! – радовался голос на другом конце. – Я уже начал терять веру…

– Через час у стрелки Васильевского. Буду ждать вас там.

– Да, да, я приеду!

У меня было минут минут 10 на сборы, чтобы затем не спеша дойти до места встречи. Из ящика стола достал маленький микрофон и сунул его в карман. Проверил наушники и програмку на телефоне, надел кобуру с пистолетом. Перед уходом лишь вытер голову полотенцем, зачесал волосы назад и пошёл на встречу с Андреем.