Демоны обмана

– С каждым часом поведение Хазры мне кажется все более странным и непонятным. Неужели настолько зазналась на своей должности?

– А чего ты хотел? Она ведь жутко обескуражена и расстроена как вчерашним покушением, так и вот этим случаем. В иных обстоятельствах за такие огрехи занимающих подобные должности сразу отстраняют от работы.

– Ты права. Но мне больше всего не нравится, что оба события замыкаются именно на тебя. Вчера – явно, а сегодня – косвенно. Ведь в любом случае могли догадаться, что ты станешь пользоваться больевами, а значит, просматривается четкая тенденция к нанесению вреда именно тебе.

– Сомневаюсь. – Люссия пыталась в первую очередь успокоить своего возлюбленного. – Даже вчерашний случай мог быть задуман по банальной причине: кто-то решил просто испортить праздник. И жертву выбрал скорее по причине определенной уязвимости. А чтобы ввести следствие в заблуждение, отыскал старого садовника и придумал сказку о мести.

– Здравое зерно в твоих рассуждениях есть. Мне тоже не совсем нравится версия со старым мстителем. Вряд ли он при всем желании мог бы отыскать лайкровый диск и настолько идеально создать сложнейшее устройство для метания. Еще и магический спуск с задержкой установить. Многое не сходится… Но тогда для тебя становится еще опаснее: кто-то из явно сильных охотится за тобой целенаправленно и вдобавок имеет массу возможностей для затирания своих следов.

– И почему бы не этот? – Демонесса просто головой мотнула в сторону останков, возле которых уже со всем усердием копошились два следователя.

– Хм! Было бы просто здорово, если бы я одним фейерболом сразу поставил крест на всей опасности для тебя… – Они вошли в загон для животных, и Семен обратился сразу и к доктору, и к старшему следователю: – Ну что? Удалось определить, чем этот чужак здесь занимался?

– Почти с уверенностью на девяносто процентов, – ответил доктор Крахрис. – Эта мазь, которой воспользовались в конце, призвана не скрыть, а помочь быстро впитаться в тело больева вот этому рисунку. – Доктор показал на листочке бумаги срисованные знаки. – Рисунок относится к каббалистическому и призван не только оставить в теле хорошо видимые и различаемые за много километров метки, но и воздействовать на существо после удара подчинения эмоций. Пусть даже этот удар будет очень и очень слабым по силе. То есть больев мог бы, к примеру, неожиданно броситься в пропасть вместе с наездником. Или просто перекусить неожиданно горло другому наезднику. Зубы-то у этих демонических помощников о-го-го какие! Семен обернулся к триясе.

– Ну, что я тебе говорил? Кто-то решительно настроен насолить именно тебе. Так что, с другой стороны, надо и в самом деле на недельку покинуть столицу и прогуляться по окрестностям.

– По какому поводу прогулка? – сразу заинтересовался Леон.

Ему не было смысла не доверять, поэтому подробно пересказали задумку по инспекционной поездке в междуречье. После чего доктор своим советом показал, что он не только лечить умеет:

– Используйте любой повод для затруднения действий противнику. Если он, конечно, еще жив остался. – При этом он коротко оглянулся на останки демона-шабена. – Например, заявите, что из-за этих покушений вы страшно злы, расстроены и вне себя. Как следствие: прерываете визит в Салламбаюр и через два дня уходите обратно в море. Возможно, враг по причине резко изменившихся планов сделает какую-нибудь ошибку, по которой его можно будет разоблачить.

Парочка переглянулась между собой и одновременно кивнула.

– Идея замечательная!

– Можно будет многих проверить…

– Надо только Викторию предупредить…

– А потом и в самом деле корабль вывести в море…

– Еще лучше и правда на корабле уйти, высадиться на побережье дальше к северу и сразу двинуться к месту дислоцирования банды.

– Правильно! Вообще феноменально! Нагрянем в междуречье неожиданно.

– Спасибо, Леон, за подсказку.

Тот на это лишь скромно улыбнулся.

– Не за что. Уверен, вы бы и сами без моих идей все отлично придумали. Вдобавок скоро станет известно, кто был этот незнакомец, чем он занимался, с кем у него были деловые отношения. Только по этим следам можно распутать любое дело и разоблачить любую преступную группировку.

Действительно, дело следовало раскрутить до конца. Оставлять на свободе живых врагов, которые могли бы навредить его дочери, Загребной не собирался.

Глава седьмая. Кратчайший путь – в обход

Молодая императрица, оставшись с Загребным и триясой наедине, прослушала их предложение с пониманием, если не сказать что с восторгом. Тем более что Семен перед обедом таки успел побывать в термах, прошел там надлежащий медосмотр и хоть со скрипом, но получил допуск на путешествие. А значит, формальное разрешение от дочери досталось легко, а уж должные слухи о недовольстве отца и его якобы отъезде по этому поводу она обещала распространить в каком угодно свете и в каких угодно пропорциях перед выбранными для этого людьми. Проверить на всякий случай решили всех. Ну кроме парочки уж самых родных и преданных по умолчанию.

Ко всему прочему, Виктория очень близко к сердцу восприняла как покушение, так и странный визит одного из отшельников в конюшни. Это и в самом деле оказался один из демонов, на которого раньше компромата не имели, но постоянно к нему присматривались. Потому что сотрудничать с законным монархом, а уж тем более с новой императорской властью он никак не желал.

Но больше всего вызвал нареканий и недоумений сам факт проникновения постороннего, пусть и сильного, шабена на территорию дворца.

– У него однозначно были сообщники, – расстраивалась Мармеладка, апеллируя к отцу и его демонессе. – Причем сообщники чуть ли не из моего окружения. Потому что только они знают, как можно пройти к конюшням в обход всех охранных магических препятствий.

– Не обязательно, – пытался рассуждать логически Семен. – Например, для меня или даже для тебя все здешние препятствия – пустое место. Пройдем и не заметим.

– Папа! Такие шабены, как ты, вряд ли отыщутся на всем континенте. Да и равных мне по силе кудесников в Салламбаюре ни среди людей, ни среди демонов нет.

– Не все порой бывает известно, – решила напомнить трияса Люссия. – Ты уже слышала про Бьянку Лотти, бывшую военным министром королевства Саниеров…

– Точно! – оживился Загребной. – У этой ведьмы-итальянки оказался шестьдесят третий уровень. А ведь она еще такая молодая! Представь, если где-то среди отшельников притаились еще иномирцы? Пусть даже с Земли?

Императрица помнила, но в данный момент почему-то заинтересовалась другим:

– А эта Бьянка и в самом деле страшная, как ведьма?

Видимо, раньше ей про внешность плененной землянки ни разу не рассказывали. Да и сам Виктор после заточения агрессивной красотки в тюрьму в суматохе дел новой империи Жармарини, а потом по причине ранения попросту позабыл о развратной девице, развязавшей такую кровавую войну между несколькими государствами.

Пришлось на вопрос о красоте пленницы высказываться Люссии, независимому вроде как эксперту:

– Твой отец ее обзывает ведьмой не за уродство, потому что эта Лотти и без магии была очаровашкой. А за ее весьма злобное, хитрое и подлое выражение глаз и очень нехорошую, чуть ли не хищную мимику. В остальном же, глядя на нее, многие рыцари замирали на месте и явно внутренне облизывались.

– Тогда она может быть очень опасна, – заволновалась Виктория. – Почему ее сразу не казнили?

Загребной пожал плечами:

– Вроде Виктор так и собирался сделать после окончательного подведения итогов всех преступлений. Но наверняка закрутился после покушения на меня, подзабыл… Ничего, на обратном пути я ему напомню, а то и сам займусь ее судьбой. Наверняка и в самом деле такую стерву проще уничтожить, чем перевоспитать. Да и другим неповадно будет. Но опять-таки, возвращаясь к затаившимся шабенам. Как бы этих – или этого невидимку – обнаружить, если они вновь попытаются проникнуть во дворец?

– Если кто-то продолжит подобные попытки, – добавила дочь. – Для их обнаружения есть один прекрасный способ, о котором ты должен был знать после окончания учебы в Мастораксе островов Рогатых Демонов.

После чего с превосходством взглянула не только на отца, но и на демонессу, которая когда-то преподавала в демоническом Мастораксе королевства Стимия. Та сразу поняла, в чей огород брошен камешек, но выкручиваться не стала, а только с любящей улыбкой признала:

– Видимо, и я плохо училась в свое время…

– Или все-таки источники знаний везде разные, – сжалилась над ней Виктория. – Да и мне это упоминание попалось на глаза, скорее всего, чисто случайно. Там говорилось, что строить желтую стационарную пирамиду защиты очага можно еще и со вторым умыслом. А конкретнее: изначально вводятся отрицательные метки и минусовый знак оттока энергии. То есть вместо сбора силы и употребления ее на защиту объекта пирамидка становится с минусовым разрядом, и чем дольше действует, тем больший минус. И любой шабен, не имеющий специальной метки для опознания на себе, не просто включает сигнал тревоги, но еще и катастрофически теряет магическую силу. И теряет настолько сильно, словно ведет интенсивный бой. Причем сопротивляться такой охранной пирамидке может только шабен от сто двадцатого уровня. Данные настроек могу нарисовать… Ну, чего примолкли? Как вам такой секрет семидесятого уровня?

Дочка явно хвасталась своими знаниями, но Семен на нее рассердился:

– Почему раньше не рассказала?

– Да ты и так бледно выглядел. Но когда пообещал сделать для меня десяток-полтора обычных пирамидок, я решила подождать и глянуть, как они у тебя получатся. На данное время они для меня троекратно важнее. Сам знаешь… И уже только потом попросить тебя о создании и инициации зарядки второй разновидности стационарной защиты.

– И сколько надо будет таких пирамид для дворца? – поинтересовалась Люссия.

– Если расставить по дальнему периметру, то хватит и… десяти. Ну и еще десяток для самых важных стратегических объектов…

– Ах! Елки-палки! – не сдержался Загребной от земных восклицаний. И, глядя на озабоченных такими действиями красавиц, тут же охотно пояснил, хотя обращался только к демонессе: – Теперь нам отдыхать не придется: только и будем, что создавать пирамидки второго типа для Виктора, Федора и Алексея. Иначе я спать спокойно не смогу…

– Ну, Федора можешь вычеркнуть из списка, – сразу возразила трияса. – У него в империи Иллюзий духи эфирных слоев лучше всяких пирамидок любого чужака в сухой бублик превратят.

Стационарные пирамиды защиты очага были наперечет и считались баснословно дорогим удовольствием. Потому что делать их было практически некому, а запасы, созданные шабенами древности, тоже не бесконечны. Так что в данный момент только один Загребной и мог изготавливать эти уникальные поделки из вещества, добываемого в третьем эфирном слое. А заботясь о безопасности своих любимых детей, готов был работать на износ. Если бы не здоровье, восстановившееся не полностью, он бы еще по пути в Салламбаюр наделал пирамид, но до сих пор что ему удавалось, так это добраться до шестьдесят пятого уровня. И то при этом он местами «перепрыгивал» сразу через две, а то и три ступеньки. То ли прохудившаяся из-за порванной ауры память подводила, то ли никак здоровье не позволяло. А носимый все время рубин из короны Асмы пока никакой реакции или воздействия не оказывал. Видимо, его и в самом деле следовало носить на себе годами. А может, он банально потерял все свои магические свойства.

Но вырвавшееся у отца обещание Викторию обрадовало:

– Вот и хорошо! Тогда ты точно у меня в гостях на месяц останешься.

– Ну… постараемся и раньше, – проворчал Семен с таким нахмуренным видом, что уже отлично его изучившая трияса обеспокоилась:

– Только не вздумай надрываться!

– Да и я помогу, – тут же с готовностью пообещала дочь, хотя сама прекрасно знала, что при добыче компонента из третьего эфирного слоя основную нагрузку испытывает именно ведущий шабен. А ведомый, наоборот, только мешает и отбирает лишние силы.

– Ладно, посмотрим, как у меня самого начнет получаться. Давай лучше начинаем операцию «Ложное отплытие». И я думаю, что два десятка остающихся непомеченными больевов следует переправлять на выбранную точку побережья заранее…

– Зачем так рисковать? – сразу сообразила Виктория. – Пусть животных графиня Фаурсе примет как подарок, а экипированных воинов своего мира захватит на корабль в нужном количестве для якобы начала процесса возрождения земель в Жармарини и окрестностях. Семян гигантской магнолии равьенды у нас предостаточно для зачистки если не всего баронства, то уж столицы и ее окрестностей точно. Сам представь, насколько это будет выгодно для Виктора в любом случае.

Как оказалось, остродефицитные полосатые фасолины равьенды обитающие в королевстве Медвежьем демоны собирали и хранили десятилетиями, используя как афродизиак при омоложении себе подобных. И по большому счету приторговывали ими чуть ли не по всему миру, а на вырученные средства порой выживали в голодные зимы. Уже пару недель назад, только узнав по связи через тумблонов о такой панацее против вертуг и маустов, сообразительная императрица приказала скупить все семена в подотчетном королевстве, и примерно через неделю по реке Талой ожидался солидный караван со страшно дорогим товаром. Но в данный момент про дороговизну речь не шла: если первый рыцарь обеспечит поддержку собственного трона еще и лояльными демонами на второй ипостаси Изнанки, его власть и безопасность будут считаться незыблемыми. Имелся небольшой запас и в королевском хранилище Грааля, и хорошо, что его во время наибольшего денежного кризиса не успели продать. Сейчас этот запас семян равьенды мог и в самом деле послужить причиной для взятия на борт до нескольких сотен демонов якобы для переселения на новые земли Рыцарской империи. А среди этих двух сотен и экипированные воины легко затеряются.

В итоге все оказалось продумано, рассчитано, и процесс пошел.

К вечеру всех поразило разнесшееся известие: великий Загребной решил покинуть Салламбаюр по якобы срочным делам, кои у него наметились в иных частях континента. Хотя неофициально еще быстрее распространилась новость, что убывает он по причине плохого к нему отношения и участившихся покушений. Причем о фактическом состоянии дел ведал, пожалуй, только доктор Крахрис. Даже самому императору и главе тайного сыска графине Хазре ничего не сообщили для выявления возможных предателей в их окружении.

Еще день прошел в сборах и бесплодных попытках Семена прорваться в третий слой Эфира. Увы, ни семьдесят первый, ни семьдесят второй уровни ему пока не подчинялись. Хотя уже семьдесят третий и несколько вышестоящих были вполне по силам.

Ну и на третий день, без всякой особой помпы или лишнего ажиотажа, стальной корабль, дымя трубами, ушел в море. Дело было перед наступлением сумерек, так что куда вскоре свернул крейсер, могли заметить только со старинного маяка, поглядывая на уникальную магическую поисковую систему под названием «Корыто Золфакса». Но тамошний смотритель в любом случае информацию о передвижении кораблей в Спокойном море передавал только по дополнительному требованию и только лицам правящей династии Салламбаюра. В данное время – императрице Виктории или Теодоро Второму.

Между прочим, с Виктором тоже успели переговорить по живой связи, чтобы он заранее приготовил вешки и установил их в центры вертуг с маустами. С его умениями это дело было как раз для него. Или если он желал, то мог привлечь к этому делу те единицы шабенов, которые были в его государстве. Другой вопрос, если он еще отыщет таковых: Жармарини издавна стонало из-за отсутствия людей с магическим даром, а демоны там уже сто лет не проживали из-за отравления земель энергетическими пиявками – маустами.

То есть «Лунный» и в самом деле собирался идти с новыми поселенцами по указанному маршруту. Но вначале изменил маршрут и уже ранним утром высадил на берег экспедиционный карательный корпус во главе с Загребным. Понятно, что и два десятка экипированных воинов с лайкровым оружием да десяток пеших бойцов со специальными навыками земного спецназа, которых подобрала себе в помощь Люссия, могли шутя расправиться со значительной силой противника.

Для непосредственной связи с Граалем Виктория выделила отцу из военного ведомства единственную пару тумблонов, которые имелись на государственной службе. Хотелось верить, что в данное время иных неожиданных военных конфликтов не состоится. Да и очень надеялись на скорую доставку от Виктора новых зверьков – телепортеров звука.

Дальше крейсер развернулся и взял курс на Жармарини. Луке Каменному пришлось в этом рейсе идти в роли капитана и доверенного лица от владельца. Пожалуй, никому больше в данном случае Семен такое транспортное океаническое средство передвижения не доверил бы. Причем не только по той причине, что барон тоже с Земли – пример Бьянки Лотти в данном случае оказался более чем поучительным, – а потому, что Лука слишком много знал. И как никто иной прекрасно понимал: возжелай он присвоить непотопляемый крейсер в личную собственность, такой человек, как Загребной, при помощи своих сыновей, а в особенности духов империи Иллюзий, достанет предателя хоть в ином мире.

Вот стальной корабль вскоре и поспешил на всех парах в Жармарини под командованием временно исполняющего обязанности владельца. А сам сводный отряд следователей и воинов на рысях двинулся по прямой линии в междуречье. Так как путь по морю сократил расстояние более чем вдвое, то уже к вечеру того же дня, перейдя вброд обе реки на пути, люди и демоны, рассредоточившись, с разных сторон вошли в Карзанс, главный губернский город междуречья. До сей поры никто из них здесь не бывал, так что быть опознанными потенциальными противниками или пособниками разбойников не опасались. Хотя наверняка не могло остаться незамеченным прибытие сразу двухсот людей и почти трех десятков демонов.

Правда, для каждой группы существовала своя собственная, не связанная с другими легенда. Так, например, десяток экипированных воинов-демонов под предводительством молодой баронессы из Дикой Армады якобы разыскивали молодого еще герцога, одного из родственников правящей династии, чтобы обрадовать того о факте возможного престолонаследования. Они с первых минут уже на крепостных воротах дали объявление о поиске и пообещали внушительную премию за любые сведения о разыскиваемом. Естественно, что такого демона не существовало и в помине, как и его труднопроизносимого имени.

Самая большая группа людей состояла при известном врачевателе, под вымышленным именем которого скрывался Леон Крахрис. Эти собирались устраивать с раннего утра следующего дня невиданные здесь аттракционы с определением любой болезни у человека. Тем более что определить болячки только по одному взгляду на ауру для Крахриса не представляло никакого труда.

Чуть меньшую группу сержантов и уже завербованных в солдаты крестьян возглавлял капрал императорского войска, которому позарез нужно было отобрать еще около сотни молодых рекрутов. Подобные капралы сюда наведывались крайне редко, так что очередной хитрец, под наложенной личиной которого скрывался Загребной, ничего, кроме насмешек и скрытого презрения, за его спиной вызвать не должен. Здешние люди не слишком стремились в столичный город, а уж становиться в строй имперских воинов – и подавно. Даже во времена сражений с пиратами князя Буйкале или при отвоевании исконных рек королевства Салламбаюр у Оазиса Рая здешние жители оставались в стороне и ехидно посмеивались. Такое положение вещей создалось по причине наличия в округе нескольких заболоченных, но никогда не пересыхающих озер. Когда все иные города разорились и практически вымерли из-за многолетней засухи, центр междуречья остался единственным местом, откуда монопольно торговали и фруктами, и овощами, и свежей зеленью к столу.

Но времена немыслимых прибылей прошли, здешние фермеры перестали кощунственно обогащаться, когда вода вернулась на соседние территории. Скорее всего, по этим причинам недовольство в Карзансе и глухая ненависть не только проросли, но и дали нежелательные всходы. Именно в окрестностях этого города наиболее страдали от разбойных нападений новые поселенцы, многочисленные фермеры на орошаемых землях и обитатели возрождающихся среди зеленеющих садов городов. Так что, скорее всего, на этом недовольстве и базировались создавшиеся разбойничьи отряды. А вполне возможно, что вышеупомянутые отряды имели и централизованное управление. В чем и следовало как можно быстрее разобраться.

Первая ночь прошла сравнительно спокойно. Если, конечно, не считать внушительной драки, которую в трактире постоялого двора затеяли сержанты капрала-вербовщика. Сам капрал в традиционной драке не участвовал по причине слишком «сильного» опьянения. Но как потом выяснилось, все прекрасно видел и помнил малейшие детали события. Ущерба драка трактиру большого не принесла, все-таки мебель в зале использовалась настолько прочная и тяжеленная, что не каждую лавку могли поднять и двое здоровенных мужиков. И тем не менее хозяин постоялого двора уже ранним утром заявился к капралу с претензиями и перечнем нанесенного ущерба. Чего-то подобного Семен и ожидал, когда уже во время ужина дал команду своим ребятам как следует расслабиться и слегка похулиганить. А что еще остается делать бравым воякам, вырвавшимся из-под неослабной муштры? Скукотища казарм им однозначно приелась, а повоевать-то хочется!

На визит хозяина капрал-вербовщик отреагировал более чем грубо и вызывающе: попросту спустил того с лестницы. Еще и пригрозил вслед, что в следующий раз ноги поломает. Дескать, следовало бы взимать издержки с тех посетителей, которые первыми осмелились насмехаться над сержантами и задирать их профессиональную гордость.

Но сон пропал. После чего рассерженный вояка стал требовать, чтобы прямо в его комнату подали горячий завтрак и побольше вина. Кажется, к своим прямым обязанностям по набору рекрутов скандалист относился воистину наплевательски. Прислуга постоялого двора и трактира, несмотря на отсутствие хозяина, умчавшегося жаловаться в резиденцию бургомистра, отказать постояльцу в заказе не осмелилась. Так что уже через два часа из комнаты капрала неслись разудалые бравурные песни и гомерический порой хохот. Это притом, что набранные по дальним весям рекруты в количестве трех десятков человек так и продолжали ютиться со своими мешками на соломе в одном из строений конюшни рядом с верховыми животными своего веселящегося на казенные денежки командования. Для этих несчастных была заказана на кухне простая каша. То есть милитаристский беспредел во всей своей негативной красе.

Бургомистр Карзанса заявился с небольшой свитой и с воинским командиром городского гарнизона, имеющим звание лейтенанта. Под причитания вьющегося рядом хозяина прошел на конюшню, где пожалел затрапезного вида рекрутов, давящихся постной кашей. Потом глубокомысленно оглядел не слишком пострадавший зал трактира, уселся за самый свежевымытый стол и только после этого послал кого-то из своих прохиндеев за виновником:

– Приведи-ка мне этого горлопана!

Вскоре песни наверху стихли, но на требование нагло ведущего себя клерка реакция последовала совсем брутальная: посыльный скатился по лестнице с полученными при знакомстве синяками и печально отсутствующими выбитыми зубами. Глава городской администрации и тут не впал в ярость. А когда командир гарнизона предложил вызвать всю свою полусотню да засадить бузотеров в давно занятую лишь наполовину тюрьму, главный ставленник королевской власти, кстати, имеющий дворянский титул маркиза, пустился в философствования:

– Лейтенант, оно нам надо? Вербовщик – человек казенный, совершенно официальный, хоть и страшно наглый. Пропадет или инвалидом останется – к нам лишний раз какая нечисть из столицы припрется. С такими смутьянами, крепко сидящими на солидной должности, надо работать несколько иначе, деликатнее. Ведь он, пока определенную сумму не прогуляет со своими сержантами, город не покинет. Но! Если мы ему слегка от щедрот своих добавим и подскажем место для следующего загула, то он наверняка ухватится за это двумя руками и таким же количеством ног. Правильно?

– Правильно, ваша светлость.

– Ну так иди и постарайся склонить этого солдафона к разговору. Пока он еще в состоянии хоть что-то понимать.

Военный вполне здраво опасался для себя некоторых негативных последствий такого визита:

– А если они меня не послушают?

– Какой же ты тогда командир гарнизона? – удивился цинично маркиз. – Придется сразу ставить на твою должность другого.

Пришлось бедолаге тащиться на второй этаж и там с многочисленными дипломатическими вывертами уговаривать веселящегося капрала. Несмотря на разницу в звании, солдафон согласился спуститься на беседу в зал лишь после совместного пития по кубку местного крепленого вина. Причем лейтенант как-то жутко после этого вина расслабился и чуток окосел. И когда внизу начался разговор, не слишком в нем участвовал.

Усевшийся напротив бургомистра Семен продолжил играть роль наглого хама и никого из гражданских лиц не уважающего служаки.

– О! Неужели ты и в самом деле бургомистр? Еще и маркиз? Тогда почему не подали лучшего вина? Хозяин! Ты чего там застыл, словно веслом парализованный?! Подай нам свое бархатное мускатное! Оно того стоит!

Трактирщик все-таки сумел из себя выдавить:

– Вы еще за вчерашний погром не заплатили!..

– О-о-о! – с угрозой протянул капрал. – Во-первых, про ущерб ты уже и так все понял. А во-вторых, ты как его светлость встречаешь?! Тебя, быдло, совсем уважению к дворянскому титулу не учили?

Как ни странно, после этого и сам бургомистр перевел выжидающий взгляд на жалобщика:

– И в самом деле что-то в горле пересохло.

Так что указанное лучшее вино и некая легкая закуска уже вскоре громоздились на столе между двумя высокими переговаривающимися сторонами. Свита бургомистра разместилась за столом в отдалении, ну а самого озадаченного такими тратами хозяина попросили присматривать за готовящимся для сержантов обедом. Торговля началась.

В то же самое время на главной городской площади Карзанса многочисленные помощники эскулапа принимали в установленных палатках страждущих пациентов и готовили их к процессу диагностики. Причем процесс заключался в подробнейшем опросе каждого человека: что он ест, как спит, что его больше всего волнует и стоит ли вообще так часто нервничать по пустякам. То есть за фасадом непринужденной, ничего не значащей болтовни пытались высмотреть здешние связи, скрытые рычаги власти, а то и нарушителей законности.

Первые посетители уже побывали на осмотре и давно своим восхищением делали среди собравшейся на площади толпы невероятную рекламу заезжему доктору. Каждый ведь в принципе знает все свои сокровенные болезни, и порой иные доктора теряли недели на их определение. А тут всего две минуты, и целый список – если болезней много – готов. Вторая минута уходила на разъяснение методов глобального лечения. За более подробными советами и конкретными рецептами следовало приходить в послеобеденное время. Но уже, естественно, за дополнительную плату. Изначально трияса Люссия советовала Крахрису установить минимальную, чисто символическую плату. Так, мол, и люди потянутся, и более откровенными будут при опросах.

На что Лион со старческим смехом возразил:

– Не знаете вы людей, милочка! Если диагноз будет поставлен верно, то они вдобавок к высокой оплате что угодно выболтают. Уж так психика у желающих излечиться людей устроена. Проверено столетием моей врачебной практики. А те, кто беден и может заплатить очень мало, как правило, пафосным словонедержанием не страдают. Поблагодарят от чистого сердца, но по теме слухов о соседях или грешков зажравшегося бургомистра и словечка не скажут. Ну а чтобы соблюсти человеческую справедливость, для бедных и неимущих мы опосля объявим специальный приемный день за оплату под названием «Кто сколько сможет».

Опытный врачеватель оказался прав на сто процентов. Информация пусть и тоненькими, вначале незаметными ручейками, но стала стекаться в первый же день поиска. А уж вполне естественная прибыль, о немалой сумме которой просто обязаны были «нечаянно проговариваться» помощники известного эскулапа, потекла в арендованное при гостинице хранилище полноводной речкой. По замыслу Загребного, подобная приманка тоже могла помочь при нахождении как истинных разбойников, так и лиц, их прикрывающих. Часть денег впоследствии планировалось и в самом деле отдать на разграбление, но вначале пометить магическим способом. Дальше даже не придется кричать: «Держи вора!» И без горящих шапок будет заметно: кто, что, сколько, куда, зачем и откуда поволок.

В демоническом мире не менее изобретательно действовали и возглавляемые триясой экипированные воины. Так как заранее было известно, что вымышленного демона здесь и близко быть не может, то любые «конкретные и совершенно точные сведения» о нем сразу вызывали должную реакцию. То есть заведомого лгуна, афериста или «засланного казачка» определяли в нужную группу и вели с ними отдельный разговор. Тех, кто просто врал ради красного словца и желания наговорить на соседей, культурно выспрашивали, обещали проверить и, если донос окажется верным, хорошенько заплатить.

Аферистов, готовых и умеющих выстроить стройную легенду и лгать на высшем профессиональном уровне, жалели и уважали меньше всего. Те пробовали рассказывать весьма интересные басни, невероятные истории и душещипательные трагедии, лишь бы любым способом получить денежную премию сразу. Таких сразу надолго затаскивали в подвал арендованного дома и там колотили нещадно, до тех пор пока лгуны не признавались в своем обмане и попутно не откупались от получения тяжелых увечий сведениями обо всех и обо всем. И при этом пострадавшие прекрасно понимали, что экипированные воины находятся в своем праве, наказывая их за обман. Уже такая репутация в демоническом мире складывалась о воинах с лайкровым оружием, которые не боялись никого и убивали по найму кого угодно. Так что, если идешь на обман таких отъявленных циников, должен сразу представлять, что с тобой будет в случае разоблачения.

И вот таких разоблаченных любителей легкой наживы к концу первого дня в подвале оказалось полнехонько. Мало того, хоть на второй день поток аферистов значительно уменьшился (все-таки пропажа коллег, самых ушлых хитрецов, насторожила), но все равно допросы с побоями шли без остановки. К ночи в подвалах уже не было места для лежания, демоны только сидели или стояли.