Читать книгу: «Без права на ошибку. Книга третья», страница 3
Глава 2
1
Прибытие поезда Москва – Архангельск на перроне центрального вокзала в Архангельске встречало не так уж много народа. Все-таки была война! Поэтому многих граждан, встречающих поезд, попросту не пропустили на перрон вокзала. Они не имели пропусков для прохода на территорию железнодорожной станции, вокзала, ставшего военным режимным объектом. Война железной рукой внесла свои правила и ограничения для допуска простых граждан на военные объекты. Если среди встречающих поезд Москва – Архангельск, если и прибыли гражданские лица, то встречающие их появление ожидали на привокзальной площади. На перроне этот поезд встречали одни только военнослужащие, командиры и красноармейцы Красной Армии.
Фельдфебель Вермахта Виктор Лацис, был латышом по национальности. Он добровольцем вступил в Вермахт, как только Латвия была оккупирована немцами. С отличием окончил Абверовскую школу и по призванию стал стал немецким диверсантом. Появление Васьки в Архангельске он ожидал на перроне, стоя рядом с выходом из вагона. Но, разумеется, к Василию, когда тот появился на перроне Виктор сразу же не подошел. Ему нужно было бы проследить, не привел ли этот чужак, лейтенант НКВД, за собой хвоста, не следили ли за ним энкеведешники?!
Сержант Виктор Лацис затерялся на перроне в небольшой толпе встречающих поезд младших командиров и красноармейцев. Своим внешним видом и одеждой он ничем от встречающих не отличался. В своем аккуратно залатанном красноармейском полушубке, в кирзовых сапогах со сбитыми каблуками, в шапке-ушанке на голове он более чем походил на обычного сержанта Красной Армии! По его виду и по поведению на перроне любой человек со стороны мог бы довольно-таки легко догадаться о том, что этот сержант, как и другие красноармейцы, толкущиеся на перроне, отправили на вокзал для встречи прибывающего этим поездом командира.
Васька Виктора Лациса прежде никогда не видел, да и вообще не знал и не слышал об его существовании. Да и Виктор Лацис тоже никогда его не видел. Тем не менее, когда Васька вышел из вагона на перрон, начал осматриваться вокруг. Он сразу же этого, казалось бы, неприметного сержанта выделил из общей толпы встречающих поезд красноармейцев! Васька, в принципе, не ожидал, но в душе надеялся на то, что кто-то будет его все-таки встречать на вокзале. Он никогда не бывал в Архангельске, поэтому этот город был ему совершенно незнаком. По этой причине Васька сильно опасался того, что заплутает в его хитросплетениях улиц этого провинциального городишки, разыскивая явочную квартиру!
Пятый месяц войны успел-таки наложить свой негативный отпечаток даже на такой незначительный факт повседневной человеческой жизни, как встреча на вокзале. Васька стал свидетелем того, как встреча на вокзале, совсем недавно бывшая радостной встречей родных и близких людей после разлуки, превратилась в некую формальность! В военное время вокзальные встречи, разумеется, происходили без цветов, без коробок конфет, без шампанского и радостных приветственных возгласов, криков и без поцелуев! Да. и женщин и детей среди встречающих на перроне попросту не было! Там были одни только мужчины, одетые в военную форму. Они подходили к друг к другу и перед тем, как приехавшему пожать руку, тянулись и козыряли! Произносились дежурные, ничего не значащие фразы, в которых и в помине не было выражения какой-либо особой радости по поводу этой встречи.
На полустанке Соколово, пока местные энкеведешники производили досмотр поезда, Васька, по просьбе-приказу командарма Довлатова, успел сбегать на пункт связи того полустанка. За небольшую мзду деньгами он сумел упросить старика телеграфиста отправить по телеграфному служебному аппарату Боде две очень короткие телеграммы. Они слово в слово повторяли друг друга. В них называлась дата и примерное время прибытия поезда в Архангельск. Единственным отличием в этих двух телеграммах было то, что каждая из них имела своего собственного адресата.
Васька хорошо понимал, что старший лейтенант Евлентьев обязательно обратит внимание на факт отправки им этих телеграмм. Что он обязательно прочитает их содержание, попросит Архангельское областное НКВД заняться проверкой их адресатов. Тем не менее, он сознательно пошел на риск, отправляя свою телеграмму с просьбой о своей встрече на вокзале. Васька понадеялся на то, что местные энкеведешники не успеют вовремя расшевелиться, не успеют организовать слежку за тем, как будет происходить его встреча на вокзале. Он исходил из того, что русские провинциалы слишком уж привыкли к своей спокойной, размеренной жизни. И даже сегодня, когда пятый месяц шла война, областное управление НКВД мгновенно не отреагирует на информацию Евлентьева по его вопросу.
Что касается явочной квартиры, на адрес которой была отправлена телеграмма, то она, разумеется, будет провалена! Но Ваську это обстоятельство совершенно не беспокоило!
Ваську больше беспокоил тот факт, что в любую минуту его могут арестовать, когда он после вокзала, не имея ни малейшего представления об Архангельске, примется разыскивать улицу и дом с явочной квартирой. Ведь, перед самой войной только некоторые крупнейшие города Советского Союза начали преображаться. Они перестраивались и становились современными городами с прямыми проспектами и улицами. Большинство провинциальных же городов СССР, как были до войны, так и оставались нагромождением частных домов и домишек с кривыми, не имеющими начала и конца улицами и косыми переулками. В переплетениях таких улиц и переулков Ваське было бы проще простого запутаться и заплутать! Задавать же прохожим вопросы, да еще в военные дни о том, где находится та или иная улица, было бы себе дороже! Горожане тебя тут же примут за немецкого шпиона, они о тебе тотчас же донесут в милицию! После чего придется сначала объясняться в отделении милиции, а затем, возможно, а затем и в городском управлении НКВД объясняться по вопросу, почему ты горожанам задаешь такие шпионские вопросы?!
Поэтому, естественно, отправляя свою телеграмму по известному ему адресу, Васька в душе лелеял надежду на то, что его все-таки встретят на вокзале. Сейчас же, когда он сержанта Виктора Лациса выделил из общей толпы встречающих красноармейцев, все очень походило на то, что его надежды оправдались. Да и сам сержант Лацис Ваську продолжал держать в поле зрения своих глаз, но на перроне он не бросился к нему для дежурного рукопожатия. Виктор следовал за Васькой, успевая одновременно оттираться немного в толпе красноармейцев, внимательными глазами обшаривая перрон. Вглядываясь в лица едва ли не каждого красноармейца, он пытался определить не видит ли перед собой чекиста?!
В этот момент Васька начал прощаться с полковником Решетовым. Тот вышел из тамбура вагона, несколько растерянно начал Ваське пожимать руку, оглядываясь по сторонам. Владимир Иванович явно ожидал, что кто-то его обязательно встретит прямо на перроне, но никто из красноармейцев к нему пока еще не подходил и не представлялся. Васька же мгновенно разобрался в том, что среди встречающих нет тех, кто бы встречал полковника Решетова, его нового друга.
К слову сказать, Владимир Иванович после того, как безусый сельский мальчишка принял его за буржуя и ему угрожал штыком мосинки изуродовать ему лицо, внутренне очень сильно изменился. Он как бы повзрослел на глазах Василия, стал меньше попусту трепать своим языком и, если собирался что-либо сказать, то начал задумываться над тем, как выразить свою мысль. Продолжая разговаривать, они оба продолжали стоять рядом со своим вагоном. В этот момент Васька аж нутром своим почувствовал, что в данный момент Решетову после всего пережитого в купе поезда прошлой ночью совершенно не хочется, чтобы он его покинул и оставил бы одного на этом перроне. Хотя до здания вокзала идти по перрону было совсем ничего, но Владимиру Ивановичу явно не хотелось даже этот короткий путь проделывать в полном одиночестве.
Тем временем все прибывшие этим поездом пассажиры вместе со встречавшими их красноармейцами по перрону потянулись к зданию вокзала. То есть перрон потихоньку начал очищаться от людей, небольшими группами и группками пассажиров они проходили мимо них. Практически весь перрон перешел в движение, продвигаясь к зданию вокзала. Только Васька и Решетов, а также трое красноармейцев и этот долговязый сержант, привлекший Васькино внимание, по-прежнему, крутились у десятого вагона. Они же продолжали беседовать, оставаясь на месте, Решетов продолжал чего-то ожидать. Тогда Васька ему предложил вместе пройтись до здания вокзала, но тот не принял его предложения, сказав:
– Ты, лейтенант, так что, давай, иди, шагай к вокзплу, меня не жди! Так как меня должны обязательно встретить!
Что касается трех красноармейцев, крутившихся поблизости от их вагона, то Ваське с ними было все ясно и понятно. Эти красноармейцы попросту не знали, что им делать. Командиры, на встречу которых их отправили, по какой-то причине не прибыли этим поездом, вот они и не знали, что им дальше делать, а возвращаться в часть обратно, им очень не хотелось! Виктор Лацис же крутился вокруг этих парней в красноармейской форме, он никак не мог понять, не переодетые ли они энкеведешники? Хотя здравый смысл ему постоянно нашептывал о том, что эти красноармейцы не имеют ни малейшего отношения к местному архангельскому управлению НКВД. Те, если бы решили проследить за прибывшим поездом немецким агентом, то, наверняка бы, вырядились бы в форму командира Красной Армии. Таковых же на перроне не осталось, они встретили своих товарищей и в данный момент уже подходили к зданию городского вокзала.
Когда Васька полковнику Решетову протянул свою руку для прощального рукопожатия, то со стороны вокзала до их ушей вдруг донесся топот ног, какие-то люди явно бежали по перрону. На всякий случай Васька выдвинулся вперед, загораживая собой полковника Решетова. Правую руку он на всякий случай положил на крышку деревянной кобуры своего доисторического маузера. Но вытаскивать пистолет из деревянной кобуры ему так и не пришлось. Очень скоро все увидели двух краснофлотцев с винтовками через плечо во главе с флотским лейтенантом, бежавших к вагону поезда со стороны вокзала.
Сильно запыхавшийся флотский лейтенант остановился в трех шагах от полковника Решетова. С флотским шиком он полусогнутыми в кулак пальцами коснулся мочки своего собственного уха, с ходу начав рапортовать полковнику:
– Товарищ полковник, прошу извинить за опоздание! Слишком поздно пришла телеграмма о точном времени прибытия вашего поезда! Разрешите мне представиться?! Лейтенант флота Алексей Федоров, направлен для вашей встречи, для вашего сопровождения до штаба Беломорской флотилии!
Полковник Решетов явно обрадовался появлению лейтенанта Федорова, он тут же по-дружески распрощался с Васькой, крепко пожав ему руку. Удаляясь под флотским эскортом, Владимир Иванович Ваське на прощанье сказал:
– Лейтенант, вы мне поверьте, но мое сердце мне же подсказывает, что мы обязательно еще раз встретимся!
В сопровождении флотского лейтенанта и краснофлотцев полковник Решетов пошел в сторону здания вокзала. К этому времени перрон практически полностью опустел, пассажиры и встречающие их красноармейцы уже вошли в здание вокзала. Васька слегка попридержал свой шаг, но совсем он не остановился, поджидая, когда долговязый сержант его догонит и представится. Тот тотчас же воспользовался предоставленным случаем, ускорил свой шаг, что догнать Ваську. Вскоре они поравнялись и уже вместе зашагали к вокзалу.
– Фельдфебель Виктор Лацис! – На немецком языке, говоря вполголоса, долговязый сержант представился Ваське.
– Мы что и в дальнейшем будем разговаривать на немецком языке? – Васька поинтересовался тоже на немецком языке. – Не опасно ли это для нас? Вдруг нас кто-нибудь услышит? Ведь, тогда нас тут же обзовут немецкими шпионами!
– Да, мы и есть немецкие шпионы! Правда, мы не совсем шпионы, лучше было бы сказать, что мы немецкие диверсанты! – Уже на русском языке, без какого-либо акцента, проговорил Виктор Лацис. – Из Берлина поступила соответствующая информация, чтобы я при встрече поприветствовал бы вас этой фразой, господин штандартенфюрер!
– А затем проинформировал бы Берлин, как я отреагировал на это твое приветствие! Не так ли, господин фельдфебель? – Предположил Васька.
– Так точно, господин штандартенфюрер! – Чуть ли не в полный голос гаркнул Виктор Лацис.
– Они тебя проверяют, Васенька! Об этом психологическом тесте я кое-что слышал. Берлин проверяет качество твоего или, что было бы более правильно сказать, качество моего знания немецкого языка! Этот фельдфебель также специально начинает громко говорить, провоцируя тебя на то, как ты будешь на это реагировать? Ведь, если Советы тебя перевербовали, то ты на громкость голоса можешь не обратить внимания! Мой тебе совет, продемонстрируй этому долговязому фельдфебелю истинный характер немецкого офицера! Заткни ему горло, поставь его на место! – Альфред Нетцке мысленно посоветовал Ваське.
Васька остановился, развернулся лицом к фельдфебелю и на немецком языке произнес короткую рубленную фразу:
– Фельдфебель, с этой минуты ты забываешь о существовании немецкого языка. Будешь на нем говорить только с моего разрешения! Ты меня хорошо понял, господин фельдфебель?
– Так точно, товарищ лейтенант! Впредь между нами не будет какого-либо панибратства!
И действительно с этого момента Виктор Лацис превратился в исполнительного русского сержанта, истинного бойца Красной Армии! Они дошли до здания вокзала, прошли оба его зала ожидания, до упора забитыми красноармейцами и гражданскими лицами.
Сердце Васьки тревожно забилось, когда он увидела усталые, заплаканные лица молодых и пожилых женщин, их вместе с детьми должны были куда-то эвакуировать. В ожидании отправления своих поездов они проводили время в залах ожидания вокзала. Эти женщины вместе со своими детьми в прямом смысле сидели на чемоданах. Большинство детей были слишком малы по своему возрасту, чтобы осознавать, что за стенами вокзала идет страшная война. Дети повзрослей, особенно мальчишки, носились по обоим залам ожидания, играя в свою мальчишескую войну. Один такой карапуз взобрался на гору из фибровых чемоданов. С вершины этой горы, которая могла в любую минуту рухнуть, он кричал во весь свой голос:
– Мама, мы победим, мы обязательно победим фашистов!
Его мать с заплаканными глазами, ломая руки, бегала вокруг этой кучи чемоданов, умоляя ей помочь, снять сынишку с этой кучи чемоданов. Васька одними глазами как бы приказал Виктору Лацису помочь убитой горем матери утихомирить развоевавшегося малыша. Сержант, выполняя его приказ, свои руки протянул к этому малышу, успех схватить его в охапку за мгновение до того, как развалилась эту куча из чемоданов. Сержант Лацис парнишку нежно прижал к своей груди, начал рукой гладить по его головке, успокаивая:
– Молодец, парнишка! Вырастешь, станешь хорошим красноармейцем!
– Я не хочу вырастать! Хочу прямо сейчас драться с фашистом! – Упрямо заявлял свое этот неугомонный малыш.
Сержант Лацис осторожно малыша передал на руки его матери. Тихим голосом ей посоветовал:
– Ты уж лучше за своим малышом приглядывай, а не то он действительно на фронт убежит! Слишком уж у него решительный характер!
Уже на привокзальной площади Васька поинтересовался:
– Ну, и как, сержант, мы с тобой будем добираться до места назначения? Надеюсь, что оно находится не очень далеко от города?!
– Да, очень просто, товарищ лейтенант! До места назначения мы будем добираться простым советским автомобилем! Этим автомобилем нам предложили воспользоваться местные товарищи! Архангельская область – это самая настоящая глухомань! Наша база в этой области построена на берегах одного озера, туда ведет одна единственная дорога. К ночи мы к этому озеру обязательно доберемся!
На привокзальной площади их ожидала простая советская «Эмка». Виктор Лацис, по-хозяйски, расположился за ее рулем. Двигатель автомобиль был хорошо прогрет, он завелся с первого оборот стартера. Выехав с привокзальной площади, «Эмка» неторопливо проехала несколько городских улиц, прежде чем выехала на одно из пригородных шоссе. На выезде из города автомобиль остановил милицейский патруль. Командир патруля усатый капитан милиции тщательно проверил документы сержанта Лациса. Так и, не произнеся ни единого слова, капитан вернул обратно документы сержанту. Затем он козырнул и, пожелав доброго пути, пропустил машину.
Как Васька мог видеть через свое окошко, они практически сразу же за городом въехали в лес, поехали по прекрасной лесной дороге. Виктор Лацис, как бы угадав Васькины мысли о дороге, коротко сообщил:
– Эта дорога более или менее наезжена, снег хорошо укатан. Вот наша машина и катит, словно мы едем по асфальту. Но никакого асфальта на этой дороге нет. Весной и осенью по ней разве что на танке можно проехать.
Но Васька не поддержал этого разговора с сержантом. Сидя на заднем сиденье, он некоторое время размышлял о том, что слишком уж вольготно этот бранденбуржец себя чувствует в Архангельске. Видимо, местная Абверовская группа имеет свои глаза и уши, своего человека в областном управлении НКВД. Этот агент и обеспечивает членам всей этой группы надежное прикрытие.
Поездные мытарства все-таки его сильно измотали, Васька не заметил, как заснул.
Виктор Лацис, видимо, ожидал этого момента, он немногим позже остановил машину. Повернулся назад, принялся внимательно рассматривать спящего Ваську. Из притолочного карманчика фельдфебель достал шприц с какой-то заранее набранной жидкостью. Вышел из машины, открыл дверцу заднего сиденья, чтобы Ваське сделать укол в плечо прямо через одежду. Затем он вышел на дорогу. Некоторое время неподвижно простоял, всматриваясь в том направлении, где должно было находиться село Лыткарино. Вскоре на дороге показалась черная точка. И хотя уже начало темнеть, декабрьские дни были короткими, эта точка была хорошо была заметна на дороге на белом снеге. Дорога была занесена чистым белым снегом. Вскоре точка превратилась в крестьянские сани, запряженные в одну лошадь. За вожжами саней сидел какой-то мужик, по самую голову закутанный в крестьянский тулуп.
– Ну, а как там поживает мой благоверный? – Грудным женским голосом поинтересовался этот самый мужик в тулупе.
– С ним все в полном порядке, уважаемая госпожа! Он теперь проспит до самого утра. Он ничего не будет помнить из того, что с ним происходило ночью! – Вытянувшись по стойке смирно доложил фельдфебель Виктор Лацис. – Все было исполнено по высшему разряду! Вот только обер лейтенанту Фердинанду Коху не повезло. Ему не удалось инсценировать похищение секретных бумаг! Ваш будущий муж отправил его в безвозвратное путешествие в небеса, моя фрау!
– Я же его заранее предупреждала, чтобы он не шутил с моим увальнем! Нет, Фердинанд мне, видимо, так и не поверил! Решил поиграться в кошки мышки с моим Альфредом, вот парень и доигрался! Видимо, не заметил, как сам из кошки, превратился в мышку! Ну, да, ладно, фельдфебель, времени у нас мало! Так что давайте вдвоем моего благоверного перегрузим в сани! Дальше я его уже сама повезу!
Женщина скинула с себя тулуп, чтобы превратиться в изящную и красивую блондинку Эльзу, одетую в летный теплый комбинезон. По ней Васька очень часто вздыхал, вспоминая время, проведенное вместе с ней в Зазеркалье! С большим трудом они тело Альфреда из салона автомобиля перетащили в деревенские сани. Там Эльза своего спящего Альфреда укутала в крестьянский тулуп. Он оказался настолько большим, что его вполне хватило и ей самой им прикрыться. Вскоре ее сани заскользили по снегу в сторону селения Лыткарино.
Фельдфебель Виктор Лацис снова сел за руль «Эмки», ловко ее развернул, не съезжая с дороги. Он укатил обратно в Архангельск, возвращаясь в город той же дорогой. К этому времени совсем стемнело, но фельдфебель так и не включал фар автомобиля. Полная Луна прекрасно высвечивала ему дорогу!
2
Васька проснулся от воспоминаний, снившихся ему всю ночь напролет. Причем всю ночь повторялся один и тот же, но чудесный сон. Что он лежит на широкой кровати, а рядом с ним находится его Эльза! Сон парня получился особенно ярким и запоминающимся в основном из-за того, что он мог в любую минуту прижаться к Эльзе, всем своим телом ощущая шелковистость, нежность и тепло всего ее тела, а главное, нежность и податливость ее груди! Порой в этом сне Васька с Эльзой занимался любовью! От этого чудесного и волшебного сна Васька приходил в настоящий восторг! Он не позволял Эльзе заснуть, снова и снова он ее тормошил, ласкал и заставлял ее заниматься любовью!
Даже во сне Васька ощущал, что Эльза, как его женщина, над ним имела полную власть! Сегодня ночью она могла бы от него потребовать все то, чего бы не пожелала, а он ни в чем бы ей не отказал! Но Эльза от него ничего не требовала, а она вместе с ним наслаждалась любовью! Она была его женщиной, мускусный запах ее тела, ответные поцелуи и женская страсть Ваську попросту сводили с ума! В иные моменты ее ласок Васька все же терял голову и со звериной страстью он снова и снова набрасывался на нее, на свою любимую женщину, сливаясь с ней воедино! И вся эта любовь Ваське только снилась всю ночь напролет. Он хорошо знал, что Эльза далеко за линией фронта, что она попросту сейчас не может с ним быть!
Когда за окном начало светать, когда Васька открыл глаза, то он поразился тому. Что рядом с ним спала обнаженная женщина. Она силуэтом своей фигуры очень походила на Эльзу. Но Васька лица ее не видел, так как женщина, похожая на Эльзу, спала лицом к стене. Но этот запах ее тела парня привлекал, тянул к себе. Сначала он коснулся ее спины, затем коснулся ее бедер, все это для его рук было привычным и знакомым! Даже тепло ее тела Ваське показалось хорошо знакомым. Такою всегда для него была Эльза!
В этот момент женщина, похожая на Эльзу, поменяла свою позу, она, все еще продолжая спать, к нему повернулась грудью. Васька аж ахнул про себя от великого удивления, когда в ареоле ее правого соска он увидел хорошо ему знакомую родинку-мушку. Ведь в Зазеркалье он ее целовал столько раз, но нацеловаться так и не смог. Лица женщины, так похожей на Эльзу, Васька, по-прежнему, не видел, потому что он не сдержался и своими губами прильнул к этому столь желанному соску, он начал его приминать своим языком, лаская. Эльза в Зазеркалье ему частенько говорила, прижимаясь к нему всем своим телом:
– Васенька, ты мой родной, ты же всю мою грудь истерзал, ничего другого не замечая! Видимо, мама тебя в детстве грудью очень мало кормила?! Только ты, Васюля, не останавливайся, а продолжай меня ласкать! Я все от тебя вытерплю!
Вот и в данный момент Васька только этим неугомонным соском и родинкой занимался, ничего вокруг себя не замечая! Самым кончиком языка он трепетно его касался сосочка, мягко приминал своими губами, чувствуя, как с каждым его касанием этот сосочек под его языком и губами прямо-таки окаменевал! Васька настолько увлекся этой лаской, что до него с большим трудом доходило само понимание того, что он не один находится в постели, что рядом с ним лежит прекрасная и обнаженная женщина! В один из моментов ласки до Васькиных ушей вдруг донесся сладчайший женский стон! И этот стон был ему хорошо знаком. Он на секунду прервал свои ласки своим языком, чтобы поднять голову и взглянуть на партнерше, но этот момент властная женская рука, прижимая его голову к груди, ему напомнила о том, что нельзя на полпути прерывать свою мужскую работу! Васька аж взвыл по-звериному, почувствовав мягкость и одновременно упругость прижимавшегося к нему всего женского тела. Уже не он, не Васька, а его звериная страсть эту женщину подмяла под себя.
Вскоре он и она, оба расслабленные любовью, лежали, крепко обнимая друг друга. Только тогда у Васьки появилась возможность поднять голову и взглянуть на лицо женщины! К этому времени его тело ему уже не раз подсказывало, что он должен был увидеть свою любимую и родную Эльзу, по ней все это время он так скучал! Тело и сердце Ваську не обманула, рядом с ним лежала Эльза, он бросился целовать родное, любимое лицо своей немки Эльзы. Продолжая целовать Эльзу, Васька никак не понимал, как же такое вообще могло бы случиться, чтобы они вместе всю ночь провели в одной постели, наслаждаясь друг другом?! Но его Эльза лежала рядом с ним, она свою голову запрокинула за подушку и, закрыв глаза, время от времени так сладострастно и одновременно так призывающе постанывала под его поцелуями и ласками!
Видимо, Эльза почувствовала, что Васька ее разглядывает, прервав свою столь нужную ей работу, она приподняла веки своих громадных глаз. Уголками губ она своему мужчине ласково улыбнулась, в ее глазах заиграли веселые чертики, и Эльза тихим шепотом произнесла:
– Наконец-то, Васька, я тебя нашла, и ты в моих объятиях! Но сейчас, Васюлинька, только-только начало рассветать! До вылета в нашем распоряжении целая уйма времени, но я ни минуты из него не желаю потерять! Так что, давай, докажи, что ты меня, Васенька, очень любишь. Очень надеюсь на то, что боженька за такие наши труды нам подарит и мальчика, и девочку! Да и, как практичная немецкая женщина, я хотела бы тебе, мой любимый, напомнить о том, что, помимо языка и губ, у тебя имеется еще две руки. Для них я тебе могу сама очень многое предложить!
Животная страсть снова захватила Ваську, она его, как самца, прямо-таки швырнула на любимую женщину. В тот момент глаза Эльзы снова были прикрыты веками от испытываемого наслаждения! Но она почувствовала, как в Ваське взыграла звериная страсть, она сумела вовремя раскрыться, чтобы погасить эту страсть. Через мгновение мужчина и женщина снова слились в единое целое!
– Ты как здесь оказалась? – Приходя в себя и, с большим трудом шевеля языком, задал нескромный вопрос Васька.
Эльза, молча, и ловко всем своим телом на него взобралась. Ей удалось всем своим телом разместиться на теле своего русского парня! В свое время Васька ей рассказал о своем перевоплощении, о своем симбиозе с немцем Альфредом Нетцке, так как считал у него не должно быть тайной от любимой женщины! Свой подбородок Эльза положила на руки, сложенные в локтях. Продолжая лежать на своем Ваське, она своих глаз с него не сводила, ощущая, как тепло их тел переливается друг в друга. Между нами говоря, Эльза очень любила этого здоровенного парня, ей было все равно, кем он был русским или немцем! Но ей очень нравилось своего любимого называть, то Васюлей, то Альфредиком. Усталым голосом Эльза произнесла:
– Я приехала к тебе. Можно было бы сказать и так, я приехала за тобой в Минск, но тебя там почему-то не оказалось. Просидела в городе без дела месяц, ожидая, когда же ты, Альфред, вернешься! Но ты так и не вернулся! Тогда я обратилась к твоему другу, к Курту фон Круге. Попросила его мне помочь тебя разыскать! Ну, вот он мне и помог найти тебя в этом захолустье на дальнем Севере Советского Союза. Дальше все было очень просто, мне пришлось сесть за штурвал своего «Хенкеля», чтобы прилететь сюда за тобой!
– Я и не знал, что ты еще умеешь пилотировать самолет! —
Как кот промурлыкал Васька, обнимая Эльзу и плотнее прижимая к ее телу. Объятия были настолько сильны, что Эльза почувствовала, как в нем снова возрождается мужчина!
– Ты не знаешь, но я много чего еще умею делать! Теперь ты до конца своей жизни будешь удивляться всему тому, что я умею делать! Я тебя надолго теперь никуда не отпущу, мой дорогой! Да и, пожалуйста, уже рассвело, так что ты уж веди себя более прилично! Мы же с тобой находимся на базе диверсионно-разведывательной группы Абвера, расположенной глубоко в тылу противника. В эту комнату в любую минуту могут войти и другие люди. Думаю, что нам следует все же одеться! И утихомирь своего дружка, сейчас нам этим делом больше некогда заниматься! Всю ночь ты так и не дал мне заснуть!
С этими словами Эльза ловко скатилась с Васьки. Совершенно обнаженной она вскочила на ноги, прошлась по помещению. Не трудно было догадаться, что этой молодой женщины попросту потребовались восхищенные взгляды своего мужчины!
В таком бесстыжем виде она, не особо стесняясь восхищенных Васькиных взглядов, начала носиться по комнате, собирая предметы своего дамского туалета, в беспорядке разбросанные по всему помещению. Облокотившись на локоть правой руки, Васька с замиранием сердца, с тихим обожанием наблюдал за своей Эльзой. Эта женщина ему принадлежала всю ночь, от одной такой сладкой мысли все мутилось и плыло в Васькиной голове! Ему совершенно не хотелось пониматься на ноги, одеваться. Он был готов вместе с Эльзой до скончания веков проваляться в одной постели! Но до сознания парня с трудом, но все же дошло понимание всей необходимости и самого себя привести в порядок, по крайней мере, одеться. Они оба, как бы ни счастлив был Васька, но даже он соображал, что они оба находятся за вражеской линией фронта! Там они придерживаться определенных правила поведения на людях, созданные не ими, но обязательные для них обоих.
Когда они оба оделись, то послышался чей-то стук в дверь их комнаты.
– Входите! Дверь не заперта! – Прокричала Эльза, стоя у зеркала, помадой проводя по своим губам.
Дверь распахнулась, на пороге комнаты появились два человека, один был пониже, другой бы повыше ростом, но они оба были одеты в одинаковые черные комбинезоны. Такие комбинезоны, как помнил Васька по временам своей работы в Минске, обычно носили курсанты Абверовских школ по подготовке диверсантов. На комбинезонах не было каких-либо знаков различия. Но по их манере держаться этих двоих, Васька сразу же предположил, что оба человека были кадровыми офицерами. Первым заговорил более низкий по росту человек. По его говору Васька, то есть Альфред Нетцке, сразу же почти автоматически определил, что он был немцем родом из Нижней Силезии.
Человек в комбинезоне почему-то заговорил, обращаясь к Эльзе. Та же продолжала наводить красоту на свое и так красивое лицо, это, разумеется, по мнению Васьки. В данный момент Эльза карандашом подводила свои брови.
– Фройлян Тиссен … – Он начал было говорить, но та его тут же прервала, сделав короткое замечание.
– Теперь вы ко мне можете обращаться, как к фрау фон Нетцке! – Продолжая карандашом подрисовывать правильную дугу своих бровей. – Я нашла-таки своего мужа. Как это в сказках говорится, мы, наконец-то, воссоединились после долгой разлуки! Так что завтра вместе с ним я вылетаю в Берлин!
– Поздравляю вас фрау Нетцке с выходом замуж за достойного человека! Но не могли бы вы нас оставить на минуту, чтобы мы могли бы наедине переговорить с штандартенфюрером СС Альфредом Нетцке по секретному вопросу.
