Читать книгу: «Любовь моя – рыбалка», страница 3

Провожали нас, сухих снаружи, но не просохших изнутри, очень благодарные метрдотель, официанты и охранник. Довольны были и мы с Витьком.

Провал обернулся победой.

Существует мнение: настоящий рыбак хоть раз, но принимал ледяную купель. Я не претендую на высокое звание истинного зимнего рыбака, но купался не раз. И по первому льду, и по последнему. Об одном из заплывов и расскажу.

Это был второй выезд на перволедье за щукой. В первый раз ездили в оттепель с мелким дождем и сильно рисковали. Тонкий лед прогибался, выступала вода, поэтому ставили жерлицы, а снимали уже кружки. Поймали одну щуку на двоих и удовольствие от такой рыбалки мы получили сомнительное.

Через пару дней после ночных морозов состоялся второй выезд, но уже на другой пруд.

Светило солнышко, лед сухой и крепкий – рыбачь и радуйся. Но черт меня дернул выйти на более прозрачный лед. Я понимал, что здесь застыло позднее, но понадеялся на пешню: тюкнул перед собой – вроде не пробил насквозь, значит идти можно. Но теория одно, а практика другое. Сделал я пару шагов по прозрачному ледяному стеклу и увидел под ногами такую картину. Во все стороны по льду с хрустом побежали трещины, будто молотком ударили по витрине, – и я уже по макушку в воде.

Тут я выступил в роли туземца и пробки одновременно. Во-первых, я не бросил пешню. Держа его, как копье, я лихо доплыл до крепкого льда. А во-вторых, пробкой выскочил на твердое, не поняв, как это получилось. Может, какой-то заблудившийся в наших краях дельфин поддал снизу?

Мой напарник, Никитич, уже стоял рядом и тоже удивился моей шустрости. Мы побежали к машине и приступили к реабилитации. Благо, у него с собой было. И чекушка водки, и запасные валенки, и стеганые штаны, и бушлат. Свитер Никитич пожертвовал со своего плеча.

После разбора полетов мы продолжили расставлять жерлицы, и вслед за черной наступила белая полоса, а точнее, красный день календаря. Алые флажки зажигались один за другим, и я окончательно согрелся, бегая от лунки к лунке, от щуки к щуке пьяный и счастливый. Не знаю, от чего больше: от чекушки или от так удачно сложившейся рыбалки.

Сказ о настоящем рыбаке

Любой рыбак знает, как коварен последний лед. Я и сам на собственных частях тела не раз испытывал его коварство. Если такое случится, тут два варианта: или переоденешься в сухое, или в машину – и до хаты. Но есть среди нас герои, которые поступают иначе.

Мой товарищ Колян – один из таких героев. «Ни мороз ему не страшен, ни жара». Поехал он на пруд побурить последний лед и поблеснить под ним щучку или окунька. И надо же беде случиться: не отошел от берега и ста шагов, как, пересекая гряду камыша, врюхался в мартовскую водицу по пояс. Любой другой бы поступил согласно инструкции, описанной выше. Но не таков Колян. Он прогрел мокрые штаны и сапоги до температуры 36 и 5 и продолжил задуманное. Бурил лунки, макал туда блесну, кряхтел, матерился, но не сдавался. Рыба не клевала, но он не прекращал ни одно из четырех перечисленных действий.

И так продолжалось несколько часов. Мое богатое воображение, рисуя портрет мокрого Коляна на фоне далеко не майского пейзажа, приводит мой организм в такое состояние, что некоторый внутренние органы сжимаются и поднимаются вверх поближе к гландам. И мой разум не в силах понять и принять его героизм, особенно на фоне полного бесклевья.

Но на то они и герои, что нам, простым рыбакам-обывателям, не дано понять их высокие устремления.

Живет такой Вася

Когда я был пацаном, слышал рассказ отца про одного мужика, который без кистей рук (на войне потерял) ухитрялся много что делать. Ну, например, разбирал и собирал лодочный мотор, ловил нахлыстом голавлей… И много еще чего умел. Я верил этому с трудом и воспринимал больше как сказку. Но однажды на рыбалке, познакомившись с Васей, поверил в рассказ отца.

Сижу однажды, ловлю карасей. Клюет так себе, а рядом, за кустом, кто-то с хлюпом таскает одного за другим. Нервы не железные – я подошел. Смотрю, сидит мужичок такой, некрупный, худой, а у него правой руки по плечо нет. Все делает левой: удочку забрасывает, червяка насаживает, цигарку прикуривает.

Поздоровались. Мужичок оказался разговорчивым, веселым. Рассказал, что он из соседнего села, один приехал на машине. Женат, две дочки. Рыбалку ужас как любит. А что клюет – так привада нужна правильная, из комбикорма, дробленки и жмыха. Возьми, не жалко. В общем, много чего рассказал. Так и познакомились.

Мы с Васей иногда созваниваемся, и каждый раз я узнаю о нем много нового. Про то, что, что он сварганил еще две пристройки к своему дому; про то, что дочери подросли и поступили в институты; про то, что выращивает почти полсотни поросят. И все это в придачу к корове, курам и уткам.

И при всем при этом частенько гоняет на рыбалку. Летом – с удочками и спиннингом. Со спиннингом, который нужно держать и одновременно крутить катушку. А зимой – с жерлицами. Одной рукой лунок не насверлишь, так он приспособил к буру шуруповерт – и метровый лед ему по барабану.

Вася не бухает, не жалуется на судьбу, сморкаясь в тряпочку, а ищет выход из безвыходных для кого-то обстоятельств. И вот я в трудные моменты жизни, когда опускаются обе руки, вспоминаю о нем и думаю: кто из нас больший инвалид, кто более, как сейчас любят говорить, самодостаточен?

Рыбак-мечтатель

Рыболовы делятся на несколько категорий. Самая распространенная – стандартные поклонники удочки. О них говорить нечего. Стандарт он и есть стандарт.

Другая группа – тусовщики- релаксеры. Они едут не за поклевкой, а за расслабоном с бутылочкой пива (и не только его); едут позагорать, обновить фирменные шорты, пообщаться на лоне природы. Назовем их Витьками. Почему так? А был такой гламурный знакомый.

Третья категория любит не саму рыбалку, а процесс подготовки к ней. Они покупают снасти, но ловят ими редко; долго готовятся к выезду на реку или пруд: варят каши, вяжут крючки, смотрят рыбацкие видосы. И это их главный интерес. Поименуем их Гришами – в честь еще одного знакомого.

Но есть еще такие, штучные, рыбаки которых не каждый день встретишь. Я знаю одного такого – назовем его Петя. Знакомых с таким именем у меня нет, просто он встает так же рано, как эта певчая во все горло птица, и начинает с понедельника до пятницы обзванивать знакомых рыболовов.

Те, кто его давно знает, посылают куда подальше, особенно если разбудит ни свет, ни заря. Мой приятель Толик поделился своей драмой по этому поводу.

Звонит Петя в семь часов, в самый что ни на есть разгар утренней эрекции, и спрашивает: «Ну как рыбалка?» Толик в бешенстве предложил перенести звонок на полшестого и бросил трубку.

Петя готов ехать на рыбалку куда угодно: хоть на Дон, хоть в Астрахань. Хоть за щукой, хоть за карпом. Энтузиазма и желания нет границ. Он ищет варианты, обсуждает их до мельчайших подробностей. И так до пятницы включительно.

А вечером в пятницу, когда все обговорено, договорено и осталось только обозначить время выезда, Петя перестает выходить на связь. Он недоступен… до следующего понедельника. Потом он, конечно, объясняет, что случился форсмажор: заболел, с бодуна, понос, золотуха…

Мое отношение к фортелям нашего героя претерпевало следующие этапы: удивление, недоумение, обида, гнев, хохот. А сам Петя ассоциировался с костром, на котором надо сварить уху. Сначала он полыхает огнем, потом жарко горит, но, когда приходит время подвешивать над ним котелок, герметизируется толстым слоем пепла.

И когда в очередной раз я слышу в трубке мечтательный голос Пети «Привет, Валера», я улыбаюсь и отвечаю: «Здравствуйте, господин Манилов!»

Безвыходных положений не бывает

Кто из рыбаков никогда ничего не забывал или до рыбалки, или после нее? Если такие есть, то респект им и уважуха. Но таких мало.

Я же представляю большинство, и чего только не забывал. То прикормку дома оставлю, то садок, то удочки… А ведь уезжал из дома на рыбалку, а не по бабам, клянусь. Чтоб у меня не клевало вообще и никогда!

Однажды забыл весла – пришлось грести километра полтора сломанными ветками. Другой раз оставил в гараже доску-сидушку – и рыбачил весь день, полулежа на дне резиновой лодки.

И вот как-то поехал я за карасем на лесное озеро. Место глухое, безлюдное, вдали от жилых мест. Накачал лодочку, выплыл, размотал удочки, полез за насадкой и обнаружил, что как раз ее, родимую, я и забыл. Много чего я сказал и услышал в свой адрес. Самым мягким словом было то, каким называют лиц нетрадиционной ориентации.

Долго ли, коротко я себя нецензурно укорял – не помню. Скорее – долго. Но всему приходит конец. Когда я переключил в черепной коробке тумблер с «эмоцио» на «рацио», то вспомнил, что жена к термосу с чаем приложила завернутый в полиэтилен гренок. Кто не понял, это гренки, но в единственном экземпляре.

«И то хлеб. Большое тебе спасибо, любимая», – подумал я, распаковывая кулинарный шедевр. Я нарезал гренок на кусочки и оценил восхитительный запах, но не вкус, потому что его высоко оценили караси. Чай я им не предлагал, так что ели всухомятку. Если водой не запивали, конечно.

Берегите ухи

Мой приятель Никитич, перед тем как уехать встречать Новый год в Тайланде, решил слегка охолонуться и предложил поехать на рыбалку. Я согласился. Проснувшись не по будильнику, а от завывания ветра за окном, посмотрел на термометр и увидел там минус двадцать шесть. Я позвонил будущему тайцу и высказал сомнения, но он был непоколебим – едем! Ну что ж, за компанию и жид удавился, а я тем более.

Прикатили на пруд и, подталкиваемые под зад ветром, бодренько потрусили по льду к заветной развилке, где неделю назад хорошо половили щуку. Ярко светило солнце, и казалось, что все не так уж плохо. Но когда начали расставлять жерлицы, наши руки вперед наших мозгов, притаившихся под шапками, поняли, что дело дрянь. Они крючились и не хотели больше брать мокрых живцов. Живцы тоже оказались умнее нас, и те, которые не успели окуклиться в ледяном панцире, шустро занырнули в теплую воду.

Нас хватило на пять жерлиц, а потом мы бегали от лунки к лунке не столько, чтобы очищать их ото льда, сколько чтобы согреться. Мазохизм длился ровно час.

Снасти мы смотали по-хамски, то есть пучком. По-другому не получалось. А потом побрели в обратный путь. Ветер дул со страшной силой прямо в наши обветренные красные глупые хари. Полпути я еще сопротивлялся, а потом развернулся и включил задний ход. Никитич же геройски шел на первой передаче, да еще в шапке, не закрывающей уши. Ему придавала сил мысль о том, как он через неделю будет греться на раскаленном песочке у океана.

На этой «рыбалке» мы поймали по бронхиту и смело могли назвать себя отморозками. Я подморозил несколько пальцев, а Никитич уши, которые почти полностью облезли и стали нежно-розовыми. С этими ушами младенца он и улетел в жаркие страны.

P.S. Когда Никитич вернулся из Тайланда, я поинтересовался, как он отдохнул. Он сказал, что все бы хорошо, но едва зажившие уши на жарком южном солнце вновь облезли в хлам.

Встреча с белым амуром, или Шварценеггер наших прудов

Вот говорят, что самая мощная рыба – это таймень. Один сибиряк рассказывал, как зацепил царь-рыбу в шесть вечера, а вытащил в шесть утра. На 26 кг потянул товарищ таймень.

В наших же краях кто-то считает рыбьим шварценеггером жереха, кто-то карпа. А по мне, так нет равных по силе белому амуру. Карп ему в подметки не годится. Сначала вроде упрется по-взрослому, а хлебнет глоток воздуха – и все, ушел в астрал. Лежит на боку и ждет подсака.

Другое дело – амур. Он на крючке бороздит просторы пруда мучительно долго. Эти муки испытывает и рыболов, и его жертва, только для первого они сладостны, а для второго горьки аж до травяной отрыжки.

Белый амур килограмма на четыре – это уже зверюга. А если крупнее? Вот с этим, который крупнее, я однажды имел дело.

Приехал я на пруд за щукой. А ловилась щучка, так, до килограмма. Правда, подкинул адреналина карп, которого я случайно забагрил тройником. Экземпляр был трофейный, о чем свидетельствовала оставленная мне на память чешуя величиной с серебряный полтинник, насквозь пробитая крючком. В голове сами собой сложились рифмованные строки: «Осталась лишь от карпа чешуя / Но больше не поймал я ни…чего».

Очередная проводка моего зеленого воблера принесла настоящую поклевку: приманка будто уперлась в бревно, а на поверхности образовался могучий бурун. Я уже в мыслях представлял лошадь щучьей породы, но когда эта кобыла, не особо упираясь, подошла к лодке, я не поверил глазам. Моему взору явился во всей красе батюшка белый амур весом не менее пуда и с воблером в верхней губе.

Насколько я знаю, эта рыба – чистый веган, и от блесен её тошнит. Но, видимо, она приняла мою приманку за что-то вегетарианское и решила отведать салатика.

На крючке амур никуда не торопился. Он ходил туда-сюда вдоль лодки, как модель на дефиле, демонстрируя то серебряную бочину, то хвост размером в две мои ладони. Этот монстр будто знал, что мне он не по зубам, а я ему – не соперник.

Минут через пять, удовлетворив свои эксгибиционистские наклонности, он как бы нехотя вильнул на прощание хвостом – хватит, надоело – и попер вглубь, не давая мне никакого шанса не то что на успех, а даже на надежду. Спасибо хоть, что вернул воблер с разогнутым крючком.

А амур, между прочим, в переводе – любовь. Нет, не любовь это, а грубая физическая сила!

Тростниковая щука

Есть в наших краях водоем со странным названием БАМ. Почему его так назвали – история умалчивает. Предположу свою версию. Речушка Сухая Елань представляет собой ручеек, густо заросших тростником. Советские власти решили в мелиоративных целях силами нескольких колхозов сделать плотину со шлюзом. И эта народная стройка получила звонкое, как удар по рельсу, имя БАМ.

У плотины Сухая Елань широко разлилась и стала мокрой. Вода затопила пойму с тростником, и там очень быстро расплодился карась, линь, плотва, а к этой компании подтянулась зубастая шатия-братия и стала хорошо кушать, а еще лучше размножаться. Через какое-то время щука подмела все, что шевелится, и занялась каннибализмом.

Рыбацкая популяция, несколько лет успешно ловившая там мирную рыбу, постепенно поняла, что пора менять поплавок на блесну. Но как ее закинуть – не знала. Весь водоем за исключением узкого русла густо покрыт, как щетина абрека, старыми обломками когда-то высокого тростника. Щука сидит там, подобно вьетнамскому партизану, и не хочет выплывать на простор речной волны. Вот тут и вспомнишь поговорку «видит око, да зуб неймет». Сетями не возьмешь, живцом тоже, а о спиннинге, казалось, и помыслить нельзя.

Но на хитрую… рыбу есть Малас с тройником. Нашелся В бездонных закромах «Али Экспресс» такой воблер, который способен проходить сквозь «заросли бамбука», как нож сколь повидло. Мalas – это поппер наоборот. Если у второго «верхняя губа» длиннее нижней, а у нашего героя – наоборот. За счет этого он не выходит на глиссер, а, отклячив нижнюю губу, шныряет на небольшой глубине там, где стоит в полудреме щука в ожидании последней выжившей лягушки или по пьяни упавшей в воду мышки.

Когда я путем проб и ошибок открыл для себя эту приманку – все встало на свои места. Я изъял с его помощью огромное количество щук из таких дебрей, которые раньше представлялись абсолютно непригодными для ловли спиннингом.

Рыбалка в таких местах с этим геройским воблером не только очень добычлива, но и эстетична. Одно удовольствие наблюдать, как малыш продирается сквозь остатки густого тростника, а за ним, как легавая за подранком, ломится щучара.

Или такая картина: хищник кобельком пристраивается в хвост сучке Маласке, принюхивается и в конце концов посягает на её честь и достоинство.

Ловил бы я на БАМе щуку и по сей день, да вот беда: суровая зима с двойным льдом сделали свое черное дело. Рыба той зимой задохнулась. Что ж тут попишешь? С природой бессмысленно спорить, проще – искать другие бамы.

P.S. Жизнь – и рыбацкая тоже – показывает, что нет неразрешимых задач. Иногда ответ на них можно не задорого получить на Али экспресс.

Загипнотизированный сомик

У моего приятеля Никитича – пруд, и еще несколько лет назад он был под завязку набит рыбой. С ранней весны до заморозков мы ловили там карпа, линя, белого амура, окуня, карася, щуку… Труднее назвать, чего мы там не ловили. Даже веслонос попадался. Но не даром говорят, что лучшее – враг хорошего.

Никитич запустил в пруд сома, который там прекрасно прижился, освоился, стал со страшной силой плодиться, и через пять лет водоем практически опустел. Усатый смёл всё, что шевелится, начиная с лягушек и заканчивая уклейкой, когда-то в десять слоев стоящей в воде и не дающей червяку дойти до дна.

На сегодняшний день там можно еще поймать в виде большой удачи трехкилограммового (и не меньше) карася, карпа-монстра или щуку с окуньком. Ну и сома, конечно. На квок спецы поднимали экземпляры до 25-ти кг.

Да, выжила плотва, и была она откалибрована усатыми пылесосами граммов эдак до шестисот. Вот ее-то я и решил половить с помощью своего нового инструмента – фидерного удилища ГИПНОС от Блэк Хол.

Сел я на лодочку, заплыл в камыш в затишке, зарядил

снасть червячком да опарышем и забросил подальше. Дело осталось за малым: ждать, греясь на осеннем солнышке, поклевок.

И они начались сразу, но какие-то уж слишком нежные. Вершинка чутко подрагивала, но без потяжек. Похоже, какая-то шепупонь в виде оставшейся в живых мелкой уклейки суетилась у крючка.

И такая визуальная морзянка длилась около часа, пока не случилось долгожданное. Вершинка, как легавая в стойке, подалась вперед и задрожала. Подсечка – и вот она, тяжелая полукилограммовая плотва, яростно сопротивляясь, тупыми рывками уводит леску в сторону камыша. Удилище легко гасит рывки, но и оно бессилено перед жаждой жизни красноперой красавицы. После очередного кульбита прямо на поверхности она срывается с крючка и обретает свободу, а вместе с ней и право на жизнь.

Видимо, она что-то все-таки набулькала своим сородичам, так как больше плотвиных поклевок я не увидел. Но зато через полчаса случилась другая. Хлыст дрогнул и начал медленно, но верно сгибаться, и пока я нащупал рукоятку, кончик удилища с хлюпом ушел под воду.

Непонятно, кто кого подсек, так как на несколько секунд установился паритет: ни я, ни рыба не могли сдвинуть согнувшееся в дугу удилище в свою сторону. Первым, жалобно взвизгнув, не выдержал фрикцион.

Борьба была не сказать, что долгой. В холодной воде мой противник был нетипично вял – и вот я уже фоткаюсь с заГИПНОСтизированным сомиком весом в 2.5 кг.

Соблазнил тетку воблером

У охотников на кабана есть такая классификация. Секач – это понятно: такой поросячий мачо. Старшую свинью, которая водит семью, называют мамкой. Ее стрелять нельзя. Среднюю именуют теткой. Она ходит в стае и учится уму разуму у мамки. Дальше идут поросята: годовики, полосатики. Как правило, отстреливают теток, ибо они хоть и молодые, но уже в теле.

Применительно к щуке, мамка – это экземпляр за пять кило. Может, в Сибири или на Севере это не редкость, но у нас, в Средней полосе, поймать такую – за счастье. И речь не о ней. Речь о тетке.

В этот раз, заполучив новый воблер ITUMO DANDY 90SP, я решил объединить его с HEKTORом от Black Hole и посмотреть, что выйдет из этого тандема. Вышло, а вернее вышла, наконец-то долгожданная тетка. Она так цапнула моего Денди, что жалобно взвизгнул довольно туго зажатый фрикцион. Щука оказалась очень резвой и неугомонной. Минут десять она впрыскивала адреналин в мою кровушку и даже с пучком травы на морде она не желала успокаиваться, пока не была схвачена мертвой хваткой за холку.

Еще долго она лежала на дне лодки, разевая пасть и как будто пытаясь мне сказать: «Здравствуйте, я ваша тетя!»

Твичинг и фольклор

Казалось бы, какая связь между этими (см. заглавие) довольно далекими друг от друга понятиями? Не буду предлагать угадать с трех раз, отвечу за вас сам. Связь есть, и она в том, что, по словам моих знакомых спиннингистов, они анимируют воблер (а этот процесс называется твичингом) под какую-нибудь песню. Скажу по секрету, что некоторые космополитичные товарищи твичат под битлов. Другие же, наоборот, патриотично гоняют воблеры под российский гимн, а третьи, ностальгирующие по прошлому, – под гимн Советского Союза.

Я же я этом смысле шире и музыкально сопровождаю твичинг по настроению. То «Комбат-батяня» на душу ляжет, то «Расцветали яблони и груши».

Но, как ни странно, щука предпочитает клевать под русские народные песни. Во всяком случае наша, российская щука. Особенно она уважает "Калинку" и "Эх, ухнем!"  Причем, под первую клюет чаще, но мельче, по принципу: даешь стране угля, мелкого, но до…ну, в общем, очень много. А вот под вторую предпочитают закусывать более крупные особи.

Мой совет друзьям-спиннингистам будет такой. Пойте на здоровье, пойте на удачу, рыбацкую.

За поклевкой

Несколько дней не был на рыбалке и поэтому ранним утром будильник не понадобился. Проснулся с песней «А я еду, а я еду за туманом…» В машине мелодия продолжила прокручиваться в голове, как на заезженной пластинке, но слова поменялись, и я напевал уже в такой редакции: «А я еду, а я еду за поклевкой, за туманом и за запахом воды». И действительно, как в эту воду глядел – пруд меня встретил туманной влажностью, повисшей над прозрачной гладью. Красота!

Гружу в лодку свой рыбацкий минимум: Hektor 244 /5-21 от Black Hole, силикон от Red Machine, ну и, само собой, всякую сопутствующую мелочевку. Задача на сегодняшний день сугубо эстетическая – насладиться поклевками в виде ударов в вершинку спинна, рывков, отдающих в руку, а также щучьими «ужимками и прыжками». В общем, всем тем, о чем мечтаешь в межсезонье и что снится долгими зимними ночами. Рыба не нужна. Жена замучилась ее чистить и колоть пальцы о «ядовитые» окуневые плавники. Так что сегодня будем следовать принципу поймал – отпусти.

Под скрип весел, пугающих охотящихся по утрянке в прибрежных камышах цапель, выхожу на первую точку. Оснащаю спиннинг отводным поводком, силиконовым слагом «Кинжал» и с напутствием самому себе «Ну, погнали наши городских!» делаю первый заброс. Мой чуткий Гектор фиксирует касание дна – и пошла проводочка. Стук, стук… И вот ответка! Кто-то повис «на том конце провода». Леска из глубины резко пошла наверх. Что бы это значило? Любой рыбак с опытом сразу поймет – там зубастая. А вот и она салютует мне, делая свечку.

Дурной пример, как известно, заразителен. Следом за щучьей пошли окуниные поклевки. Но полосатые ведут на крючке себя по-другому. Они резкими и частыми рывками давят вниз, будто пытаясь зацепиться за дно). Но это их редко спасает. Щучьи кульбиты куда как эффектнее и эффективнее. Но не обучился еще окунь прыжкам в высоту, не понял, что, разинув пасть и тряхнув головой, можно выбросить изо рта всякую зацепистую гадость.

Далее для разнообразия ставлю силикон покрупнее, и результат не заставляет себя долго ждать. Достойных размеров окуняра заглотил приманку по самое не хочу!

Ко всему прочему полным нежданчиком оказался небольшой судачок, позарившийся на фиолетовый, в цвет его глаз, виброхвостик.

В результате рыбалки мы имеем море (ну ладно, пруд) удовольствия и ведро амнистированной рыбы. А это, согласитесь, немало.

Смешение жанров

Наступили студенческие каникулы, и мой сын, вернувшись в родительский дом, изъявил желание сгонять с отцом на рыбалку. А папе только этого и надо: появился прекрасный повод пообщаться с отпрыском после долгой разлуки, а заодно предаться любимому хобби.

И вот мы на пруду, где можно поймать почти все, начиная с уклейки и заканчивая сомом. Зорька выдалась славная. Не жарко и не холодно, солнышко на взлете и полный штиль. Лишь всплески рыбы да щебет птиц нарушают безмятежную гладь водоема и полное безмолвие. Мы тоже присоединились к «нарушителям спокойствия», добавив картине несколько мазков с помощью плеска весел и скрипа уключин.

Сначала мы решили погонять по водным пастбищам хищника.

Полосатые мальчонки и пятнисто-зубастые девчата не заставили себя долго ждать. А мой взрослый пацан, повизгивая от пока еще щенячьего восторга, с азартом вытаскивал на свежий воздух то окуня, то щучку. Я же при этом успевал не только давать ценные указания, но и организовать фотосессию.

Но не просто так остались в веках слова царя Соломона: «Все пройдет. Пройдет и это». Клев довольно быстро сошел на нет, а душа (в нашем случае – одна на двоих) требовала продолжения банкета. И у нас с собой было. Нет, не то, о чем многие подумали. Мы прихватили поплавочные удочки и решили попробовать себя в другом жанре. Для этого стали в затишок, подбросив в качестве прикормки пару-тройку горстей жмышка.

И этим «пригласили на банкет» более десятка отборных двухсотграммовых плотвиц, которые, отчаянно сопротивляясь, каждый раз не желали выходить на свет божий из прудовых глубин, чем доставляли нам, рыбакам, удовольствие в чистом виде.

Праздник жизни мог бы длиться и дольше, но июльское ярило стало слишком много стало о себе понимать, а это не пришлось по вкусу ни нам, ни плотве.

Пришла пора сматывать удочки – в прямом и переносном смысле.

День во всех смыслах удался. Мы с сыном славно отдохнули. Хоть рыбы нас в том не поддержали, по душам поговорили, насладились многочисленными поклевками и закрепили память о наших миниподвигах заключительной фотосессией на берегу. И при этом уже младший рыбак выступил в роли фотооператора, не желая в силу каких-то юношеских комплексов показывать городу и миру свое в общем-то фотогеничное лицо. Пришлось за все отдуваться папе!

День попугая

И вот наступил долгожданный день выхода на первый лед! Не открою тайну, если скажу, что рыболовы ждут этого дня, как… На ум приходит ряд сравнений: от первого свидания и до первой брачной ночи.

Уверен, что многие поклонники бура и кивка долго не могут уснуть перед такой рыбалкой, а если засыпают, то далеко не беспробудным сном. Кому-то снится, что опоздал, кому-то, что провалился под лед, а кого-то замучили сходы и обрывы крупняков. Вот и я просыпался через каждые полчаса и думал – скорей бы запел будильник.

А поскольку я нацелился на щуку, прежде всего меня интересовала новенькая, муха не сидела, блесна TUKAN, по окраске напоминающая не столько длинноносого тукана, сколько попугая ара.

Наконец-то будильник, как исправная жерлица, четко сработал, машина завелась, и мы с товарищами уже на льду, тонком и таком прозрачном, будто его и нет вовсе, а ступаем мы по нему, как Спаситель по воде.

Три оборота бура – лунка готова. Легкий морозец, ветра нет, восходит солнце по безоблачному небу. Ну, в общем, кайф в чистом виде! Но есть нюанс. Расставленные жерлицы молчат. Мы не верим своим глазам – прошлые годы на этом же водоеме и в это же время не успевали бегать к взлетающим в небо флажкам. А тут тишина, как на утреннем катке, и кажется, что директор стадиона сейчас заорет в микрофон: «Тут рыбы нет!» По товарищам прокатился ропот, мол, давление растет, лед слишком прозрачный, рыба не адаптировалась и т.п.

 И вот тут я расчехляю свое тайное оружие, выпуская то ли тукана, то ли попугая, но не в небо, а под лед. Блесна, со своеобразной формой и изгибом, отличается размашистой игрой. Это отлично видно под прозрачным льдом в кристально чистой воде. И главное, что эта игра была оценена не только мной, но и щукой. Три зубастые, одна из которых на полторашку, были извлечены на свет божий и вызвали зависть (не знаю уж, какого цвета), у моих товарищей.

Справедливости ради надо сказать, что к обеду флажки все же начали подниматься, и без улова никто не остался. Но все же рыбалка прошла под знаком яркого то ли Тукана, то ли попугая.

Эх, хвост-чешуя…

Вот и наступило жаркое лето, и это хорошо. Хорошо-то хорошо, но ничего хорошего, если речь о щучьем клеве. Но на рыбалку все равно тянет, как алкаша к пивнушке. И вот я, продолжая обкатывать спиннинг, плаваю на лодке в заветной мечте-надежде на щучьи рывки типа «вывихни руку». Но не то что рывков, слабеньких тычков не наблюдается. Ну тюкнул разок блесну матрос-окунишка. И на этом все. Поматросил, гад, и бросил.

Казалось бы, рыбалка без хэппи энда. Ан нет! Фиг вы угадали. На финишной прямой я все же получил тот самый заветный рывок, и даже два. И не вывихни, а сломай руку. Меня, ребята, чуть с лодки не сдернули!

В течение пяти минут я случайно забагрил карпа килограммов не менее семи Он немного прокатнул меня по пруду, но благополучно соскочил с тройника, оставив на нем то ли на долгую память, то ли в награду здоровенную чешую как медаль за боевые действия. А что, я доволен: сбылась же заветная мечта-надежда!

Карась и леска

Отправились мы с друзьями «карася подушить». Собрались пораньше и погнали на пруд, где ловили хорошего карася по открытой воде аж до поздней осени. Но «душиться» серебристый подо льдом не желал. Поехали на другой водоем, но и там ни хвоста, ни чешуи. А вот на третьем (магическое все же число) мы оторвались. Карась зимнего калибра – в ладонь и до ладони – клевал бесперебойно.

Но тут в самом начале процесса у меня случилось микрогоре. Тонкая леска завязалась в гордиев узел, и удочку пришлось заменить на запасную. Через пять минут со второй случилось то же несчастье: ветер и шустрый карась собрали тонкую леску в пучок.

Что, кто-то подумал – конец рыбалке? Напрасно он так решил. Ибо у меня с собой было… Катушка с леской, которую я использую на летних удочках. Я положил я ее в рыбацкий сундук, чтобы использовать в ловле хищника, и не думал, что пригодится на карася: вроде толстовата. А получилось все наоборот. Поставил я ее вместо тонкой лески, и не пожалел ни разу. Клевало ничуть не хуже, снасть не путалась, не было страха ее порвать, поэтому «производительность труда» заметно возросла. Одной удочкой я наловил поболе полведра за какие-то два часа. Не знаю, как для кого, а по нашим понятиям это просто супер.

Через какое-то время беда под названием «морской узел» пришла и к одному из моих товарищей. Но тут сомневаться долго не пришлось. Я опять открыл сундук, изъял из него заветную шпулю и поделился с другом. Друг, как и я, не знал после этого горя на протяжении всей рыбалки.

Какая же мораль из сей истории? А вот какая. Надо в своем «карасином арсенале» иметь удочку с не столь деликатной, но надежной и функциональной леской. И тогда, как любят говорить в «Диалогах о рыбалке», все будет клево.

Рыбацкий дресс-код

Еще несколько лет назад я, будучи страстным поклонником футбола, не мог понять, как наши футболёры играют в декабре на пятнадцатиградусном морозе, да с ветерком. А на них, бедных, только синтетические футболки. Понял я, в чем дело, только когда приобрел современное термобелье. А приобрел я его вот после какого случая.