Контракт с Аншиассом

– Обратиться к Ведающей? – перебирала варианты Лиза, но тут же откинула его: – Кто знает – как она отреагирует? Да, есть шанс, что она меня поддержит… а если нет? Если она скажет: что я сама виновата в случившемся? Да ещё припомнит мне противозачаточные!.

Елизавета удручённо пыталась понять: что ей делать, но из всего, что приходило на ум, было – молчать. «Если я промолчу, то через несколько ночей мы достигнем города, а уж оттуда отправимся ко двору их местного монарха. Меня представят Владеющему.

Местные монархи оплатили мой и Егора переход на Эцишиз взамен на принесённую информацию. Но работать же с нею могу только я! Значит хотя бы смогу обменять свою помощь по работе, переводом и адаптацией текста к их языку на то, чтобы Егора закрепили за социальной нишей – аншиассов».

Лиза помнила слова Ведающей, что её и сына звания – это так, «филькина грамота» и пока ничем не подкреплены, только лишь словами и распоряжением самой Ведающей, а значит ей необходимо добиться того, чтобы за ними закрепили эти звания документально.

«По всему выход только один – молчать и не разрывать контракт. А уж то, что эта сволочь будет тоже молчать – я не сомневаюсь!», Елизавета судорожно вздохнула и зло смахнула набежавшие слёзы.

– Аншиасс Егор проснулся, – тихо прощебетала появившаяся здрада. – Поел и занимается с наставником.

– Он занимается на поверхности с другими воинами? – спросила Лиза, думая о другом, не ожидая услышать:

– Нет, аншиасса, – Самлеша, опустив голову, тихо проговорила: – Хозяин запретил ему и цишиссу Уаншихану заниматься с остальными.

У Лизы сдавило грудь от нахлынувшей боли. Она еле сдержала рвущийся наружу всхлип, но сжала зубы, закрыла глаза, из-под которых всё-таки сорвались слезинки и, с минуту просидев так, тяжело поднялась:

– Самлеша. У меня тут случились неприятности и… если ты хочешь, если… в общем ты можешь отказаться помогать мне.

– Что вы! – здрада преданно заглянула ей в глаза: – Я никогда, никогда не откажусь!

Лиза, взглянув на Самлешу, горько усмехнулась и, пожав маленькую ладошку здрады, тихо проговорила:

– Спасибо тебе. А сейчас передай, пожалуйста, Егору, что я себя плохо чувствую – голова болит, и что до выезда я разрешаю посмотреть ему мультик, хорошо?

Здрада, кивнув, отправилась выполнять поручение, а вернувшись, помогла Лизе умыться и одеться.

Туго обмотав лодыжку принесённой Самлешой узкой полоской ткани, Лиза порадовалась тому, что по распоряжению Ведающей ей подготовили прекрасную обувь – мягкие ботиночки, один из которых, шипя от боли, еле натянула на ногу и обессилено откинулась на матрас.

И опять закрыла глаза на минуту, как её вновь разбудила здрада:

– Аншиасса, выезд. Пора.

Попросив Самлешу выполнить ещё одно поручение, Елизавета, посидев некоторое время в цело́ме, встала и потихоньку отправилась на выход, одной рукой придерживаясь за стену каменного туннеля.

Она медленным шагом почти дошла до выхода на поверхность, так и не повстречав никого, когда появилась здрада:

– Я сделала как вы велели – подвела рашцизану к выходу. Сейчас воины отвлеклись, и я помогу вам забраться в седло.

Поблагодарив девушку и облокотившись на её плечо, Лиза, с трудом сохраняя на лице спокойное выражение и прикусив губу, чтобы не кривиться от боли в лодыжке, добралась до рашцизаны. Успокаивающе погладила бок насторожившегося животного, которое почувствовало состояние наездницы.

– Тише, тише девочка, – проговорила тихим успокаивающим тоном, похлопывая Ханасу по боку. – Всё хорошо.

С помощью здрады Лиза с трудом забралась в седло, с ужасом представляя, как будет спускаться на привале, и направила рашцизану в сторону рашциза наставника сына.

* * *

Два спутника планеты, отражая лучи Зааншары, освещали раскинувшуюся степь, по которой мчались рашцизы с всадниками. Повсюду росли маленькие деревца, а кое-где виднелись небольшие рощицы. Но ни на чём не задерживался взгляд Елизаветы, которая в пути старалась держать рашцизану в хвосте их отряда.

Лизе было плохо. Чудовищная головная боль не давала ни на чём сосредоточиться, но к ней ещё добавлялась невыносимая тошнота. В какой-то момент поняв, что её может вырвать прямо в седле, Лиза, дёрнув за цепные поводья, заставила животное сбросить ход и остановиться.

Соскользнув со спустившей воздух рашцизаны, Елизавета постаралась приземлиться на здоровую ногу, но не вышло, и она со стоном боли упала на колени. В голове пульсировала мысль, что надо было всё-таки обратиться за помощью к лекарю ещё до выезда, но сейчас было уже поздно. Костеря себя на все лады, Лиза согнулась в рвотных позывах. Желудок был пуст, и только горькая желчь оставила во рту ужасный осадок.

Приложив ладонь к земле и, вызвав здраду, попросила принести воды, чтобы умыться. С трудом разогнувшись, Лиза поднялась на ноги и только тогда заметила, что к ним приближается рашциз предводящего.

Стоило тому подползти, как Махарадж, соскользнув с седла, быстрым шагом приблизился к женщине:

– Что здесь происходит? – взревел он. – По какому праву вы остановили животное?

– Мне стало плохо. В связи с этим я вынуждена была это сделать, – постаралась ответить Лиза холодным тоном, но вышло сипло и очень жалко.

Гордо вскинув голову, посмотрела на предводящего, который уже собирался отчитать женщину, как его прервала появившаяся здрада:

– Аншиасса, я… – Самлеша, заметив предводящего, тотчас поклонилась с чашей в руках. – Хозяин.

Лиза, отвернувшись, умылась и тихо спросила:

– Лекарства принесёшь?

– Да, аншиасса, сейчас принесу, – и, поклонившись, сначала предводящему, затем Елизавете – исчезла.

– Позвольте поинтересоваться – с чем же связано ваше плохое самочувствие? – язвительно поинтересовался Махарадж, с таким выражением лица, словно перед ним разыгрывалось театральное действие.

– С вашим прекрасным отношением к той, что вроде как должна зачать от вас ребёнка, – зло парировала Лиза. Ей было до того плохо, что она даже задумываться не хотела о том, что надо держать себя в руках.

– Серьёзно? А я-то тут причём? Я смотрю у вас проблемы с вашим неразумным отношением к еде. Посдержаннее надо быть, аншиасса, вам это не повредит, – продолжил издеваться над ней Махарадж.

Лиза, сжав зубы, прикрыла глаза, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься на этого гада и не выцарапать ему глаза. Хорошо хоть в этот момент появилась Самлеша, у которой в руках был большой короб с медикаментами, не дав Елизавете совершить необдуманный поступок.

Пользуясь тем, что освещение от спутников планеты в эту ночь было достаточным, Лиза, нашарив обезболивающее, засунула две таблетки в рот и снова тихо попросила здраду о помощи.

Когда Самлеша поставила короб на землю и рашцизана выпустила воздух, Лиза, не обращая никакого внимания на стоящего рядом мужчину, который спокойно наблюдая за всем происходящим, даже не предприняв попыток помочь, вновь с трудом забралась в седло и, пристегнувшись ремнями, направила животное в сторону остановившегося отряда.

Обезболивающее подействовало быстро и Лиза, положив руки на изогнутые поручни седла, уронила на них голову, проваливаясь в тяжёлый сон.

Привал, во время которого Елизавета хотела обратиться к лекарю, оказался слишком короток, поэтому она пришлось терпеть. Только представив себе, что позовёт лекаря и в момент осмотра явится предводящий, будет язвить и унижать её, да ещё при воинах, которые естественно будут всё слышать и Егоре…

«Нет! Только не сейчас! Надо потерпеть, дождаться остановки на дневной отдых», – Лиза, зажав кулаки, чтобы не расплакаться от обиды рвущей душу, отвернулась к рашцизане и уткнулась в неё лбом, но тут появилась вызванная ею Самлеша и помогла залезть в седло.

* * *

«Боже, Господи, дай мне сил!», шептала Елизавета, сползая с рашцизаны и опускаясь на колени.

Остановив животное так, чтобы можно было спрятаться за её объёмным телом и не попасться на глаза спешившимся воинам, Лиза, дождавшись здраду и опираясь на её плечо, направилась к входу в очередной подземный тоннель. Если с утра нога болела не так сильно, то сейчас Лиза уже не могла сдержать гримасу боли на лице и, отворачиваясь в сторону от воинов, с трудом добрела до входа. Передохнув, доковыляла до выделенного цело́ма, где готова была рухнуть на земляной пол.

– Сейчас, я быстро, – засуетилась Самлеша, доставая чашу для умывания.

– Самлеша, узнай, пожалуйста, как там Егор? И передай, что я позже позову его к себе, а пока пусть позанимается с наставником, – попросила Лиза с трудом умывшись и направляясь в сторону матраса.

– Хорошо, аншиасса, может вам сначала…

– Прошу тебя, – перебила её Лиза. – Я немного полежу, а всё остальное потом, хорошо?

– Конечно, аншиасса, – здрада помогла ей дойти и усесться на матрас, после чего тут же юркнула в переход.

Лиза, поморщившись, собиралась снять кожаный ботинок с повреждённой ноги, как полог откинулся и в целом вошёл злой предводящий.

– Что за представление вы устроили, аншиасса? Чего вы хотите добиться? – начал он с обвинений, яростно сверкая глазами.

– Никаких представлений я не устраивала, предводящий. Мне нужен лекарь.

– Лекарь? – зло выцедил мужчина сквозь зубы, но тут же выражение его лица поменялось и он с насмешкой осмотрел Лизу. С холодной циничностью продолжил: – Я, кажется, понял, с какой целью вы устроили это лицедейство. Только вы не учли некоторые факторы.

Лиза устало подняла на него глаза:

– А вам не приходило в голову, что всё, что вы видите – результат ваших действий? Вам не приходило в голову, – повысила голос: – что вы нанесли мне физические повреждения! Что нет и в помине никакого лицедейства! – Елизавета смотрела зло на предводящего.

– Не смешите меня! – усмехнулся Махарадж, сложив руки на груди. – Я вас всего лишь оттолкнул от себя. Мои действия не могли вам принести сильного вреда.

– С вашей дурной силой и этого было достаточно, – сузила глаза Елизавета и тут же прикрыла их, потому что ноющая головная боль опять начала давить на виски и затылок, которым она вчера не слабо так приложилась о скалистый пол пещеры.

– То есть вы хотите, чтобы лекарь подтвердил ваше плачевное состояние, и вы могли этим воспользоваться, чтобы разорвать контракт? Только повторюсь – вы не учли, аншиасса, – это «аншиасса» он произнёс с такой издевательской интонацией, что у Лизы сжались кулаки, – некоторых факторов.

– И каких же, позвольте узнать?

– Во-первых, аншиасса – вам не удастся разыграть представление перед лекарем! Я не экономлю на здоровье своих воинов и у него имеются кристаллы диагностики! Во-вторых – даже если вы и подадите прошение на разрыв контракта, то я с лёгкостью докажу, что именно вы были повинны в моём срыве!

– Что же я такого сделала? – тихо спросила Лиза, едва сдерживая слёзы от того, что этот мужчина ещё недавно ласкавший её, шептавший: «Лисса», сейчас так цинично смотрит на неё, разговаривая с усмешкой и пренебрежением, как с жуком-навозником. – Чем я заслужила то, что вы так поступили со мной?

– Не притворяйтесь! Вам Ведающая должна была объяснить хотя бы поверхностно порядки и обычаи. Но могу вам напомнить – ни одной женщине не дозволяется прикасаться к мужчине ниже пояса, тем более к органу, дающему жизнь! Вы мало того что вели себя со мною распущенно, так и пытались перенести своё развратное влияние на моих воинов! – повысил яростно голос Махарадж, распаляя сам себя.

– Если женщинам запрещено касаться мужчины, то… получается – есть запрет, который распространяется и на мужчин? – Лиза, сжав зубы, ждала ответа.

– Конечно, но я не стал отказываться от того, что вы мне так навязчиво предлагали. Почему бы и не потешиться.

Елизавета судорожно пыталась втянуть воздух. Обхватив горло, смотрела на мужчину, с которым делила ложе, под руками которого плавилась… И он сейчас назвал её шлюхой, да к тому же шлюхой, которая навязала себя. Душевная боль резанула такой обидой, что затмила все физические недомогания, но мужчина продолжил:

– И вот теперь перейдём к главному. Если вы разорвёте контракт, то ни о какой выплате не будет идти и речи, и куда вы пойдёте – аншасса? Так что, Элиссавет, задумайтесь над своим отвратительным поведением, потому что вам выгодно, чтобы пока, подчеркну – пока! вы и ваш сын находились под моей опекой! Так что, мне звать лекаря?

Закрыв глаза, Лиза, тихонько покачивалась, старательно сдерживая слёзы. Услышав вопрос предводящего, распахнув глаза, с ненавистью посмотрела на мужчину:

– Вы ещё сомневаетесь?

– Что ж, ваше право, – Махарадж, пожав плечами приложил ладонь к стене:

– Ицихин, – произнёс и сразу по его зову явился здрад. – Лекаря сюда.

– Слушаюсь, – поклонился здрад, но не успел отправиться для выполнения поручения, как предводящий добавил:

– И пусть кристаллы диагностики захватит.

Ожидание не было долгим. Елизавета сидела на матрасе, не открывая глаз, хотя до ужаса хотелось лечь. В маленькой пещере царило молчание нарушаемое лишь тихим дыханием и эта гнетущая обстановка давила с каждой минутой всё больше и больше. Лиза еле сдержала вздох облегчения, когда услышала, как отодвигается полог.

– Хозяин, – прозвучало негромким мужским голосом, только тогда Лиза, повернувшись, посмотрела на вошедшего.

Это был молодой цисан, но такой же здоровый, как и все остальные воины.

«И это лекарь?», мелькнула мысль у Лизы, но выбора не было. Когда мужчина подошёл к ней, по указанию предводящего, она послушно легла на матрас и прикрыла глаза.

– Полежите, пожалуйста, спокойно, чтобы я мог проверить ваше физическое состояние. Пока я устанавливаю кристаллы, прошу вас не шевелиться. Скажите, на что вы жалуетесь? Какие симптомы?

Мужчина быстро расположил маленькие, жёлтого цвета кристаллы рядом с её телом.

– Головная боль, – тихо начала Лиза, – тошнота, головокружение, боль в левом предплечье и думаю у меня вывих левой лодыжки, хотя могу подозревать и небольшой перелом.

– Ого, – удивился лекарь, – как же вы…

– Это лишь предположения аншиассы, – прервал его предводящий. – Ставь кристаллы. Заканчивай.

– Уже хозяин, – лекарь достал из принесённой сумки отдельный прозрачный кристалл, и стоило ему поднести его к голове женщины, как в нём на дне вспыхнула бордовая искра. Лекарь водил кристаллом над телом Елизаветы, при этом его благодушное лицо стало мрачным, Махараджа же Лиза вообще с этого положения не видела.

– Да уж, – произнес воин-лекарь, при этом метнув взгляд на предводящего. – Позвольте вам снять обувь?

– Только, пожалуйста, аккуратно, – попросила Лиза, предчувствуя боль, и не ошиблась. Едва мужчина развязал завязки и начал стаскивать ботинок, Лиза сжала зубы, чтобы не застонать.

– Двуединая! – вырвалось у лекаря.

– Всё плохо? – сипло спросила Лиза, дыша урывками.

– Почему вы сразу не обратились за помощью? – воин строго взглянул ей в лицо.

– Хотела утром, но отряд уже выдвигался, – Лиза прикрыв глаза, тяжело дышала. – Привал тоже был коротким, вот и… у меня перелом? – спросила тревожно, в то время как лекарь приподняв её ногу и отодвинув вверх штанину шаровар, осматривал щиколотку. Рядом склонился предводящий с мрачным выражением лица, но Лиза старательно отводила от него взгляд.

Лекарь аккуратно положил её ногу обратно, и приговаривая: «Сейчас, сейчас кое-что надо проверить», зарылся в свою огромную холщовую сумку, из которой извлёк маленький мешочек. С хмурым выражением вытащил ещё несколько кристаллов, склонился над ногой Елизаветы, которая ощутила на коже прикосновение холодных камней.

– Нет, – выдохнул лекарь. – Просто вывих. Только если бы вы сразу обратились за помощью, – он сурово посмотрел на неё: – то сейчас бы не было такого отёка. – Выпрямившись, мужчина повернулся к предводящему: – У аншиассы сильный ушиб головы, ушиб левого плечевого сустава и вывих в области голеностопного сустава.

Лиза, слушая поставленный диагноз, отвернулась к каменной стене. Промелькнула мысль, что удостоверившись в её не лучшем состоянии, Махарадж пожалеет о той грязи, что выплеснул на неё. Но эта мысль как появилась, так и быстро исчезла. Как будто сквозь туман до неё донеслись слова лекаря о том, что необходимо вправить сустав, но Лиза была близка к тому состоянию, чтобы провалиться в беспамятство, а потому цисан, коснувшись её плеча, склонившись над ней, повторил:

– Аншиасса, будет немного больно, но нужно потерпеть. Хорошо?

– Хорошо, – шепнула Елизавета, но не ожидала того, что случится дальше. Мужчина присел на матрас и положил её повреждённую ногу к себе на колени. Жёстко зафиксировав её ногу рукой, резко дёрнул стопу́, от чего у неё искры посыпались из глаз от пронзившей боли.

Резкий женский вскрик вспорол тишину цело́ма, из глаз Лизы брызнули слёзы, прикусив губу, она застонала от боли.

– Аншиасса, – лекарь испуганно склонился над ней, но Лиза, лишь зажмурившись, стонала. Ощущения были такими, словно её стопу вырвали, а сверху обдали кипятком. – Аншиасса, – доносилось до неё, но она сильнее сжав зубы, чтобы не закричать, мотнула головой.

– Уйди, убери руку, я сказал! – доносилось до неё.

– Я же просто вправил…

– Идиот…

– Сейчас, Элиссавет…

– Хозяин нельзя так много…

– Уйди…

– Я бы мог…

– Во-о-н!

Обрывки общения мужчин долетали до её сознания, словно сквозь вату, но через несколько минут боль постепенно начала стихать и в районе вывиха почувствовался сначала сильный холод, а затем тепло.

– Элиссавет, открой глаза…

Лиза, открыв рот, задышала чаще, теперь головная боль била в висках кувалдой:

– Голова, – тихо простонала она и ей на лоб легла мужская ладонь. И опять она почувствовала холод, сменившийся мягким теплом, который постепенно утихомирил боль.

– Ну же, Лисса, открой глаза, – прозвучало тихое над ней.

Лиза, выполнив просьбу, приоткрыла глаза и увидела над собой склонившегося Махараджа. Закрыв глаза, лна отвернулась от него, а потом вообще легла на бок спиной к сидящему рядом мужчине.

– Элиссавет, – донеслось до неё, но она тихим голосом попросила:

– Прошу вас, пожалуйста… уйдите.

Глава 24

«В каждом мужчине скрыто желание отомстить женщине за то, что она ему нужна»

М. Горький

Предводящий покинул целом Элиссавет мрачнее грозового неба. Лекарь, ожидающий на выходе из туннеля, увидев выражение его лица, тут же ретировался, но Махарадж, не обратил на него никакого внимания. Прошёл на выход и, несмотря на зарево охватившее горизонт, протяжно свистнул.

Через некоторое время из второго тоннеля проворно выполз рашциз к своему хозяину. Махарадж вскочив в седло, направил животное в сторону от дневной стоянки.

Рашциз, не направляемый рукой хозяина, полз туда, куда ему вздумается. За время, что животное ему служило, научился чувствовать его желания, и поэтому, рашциз тихим ходом самостоятельно дополз до небольшого провала в поверхности. Когда наездник спешился, заполз в расщелину и грузно опустился на брюхо.

Махарадж, поглощённый тяжёлыми раздумьями вызвал здрада, и тот по его приказу навесил полог в подземный провал, молча расставил охлаждающие кристаллы, и исчез в своём переходе.

С тяжёлым вздохом Махарадж опустившись на землю, спиной привалился к боку задремавшего рашциза. Вспомнилось, как его с пелёнок учили держать свои желания, мысли, и эмоции в узде. Когда-то они все были одинаковы – мальчишки с природным любопытством, радостями и горестями, которые приходилось скрывать за маской безразличия. Иначе останешься аутсайдером, изгоем, что, впрочем случалось довольно часто.

Махарадж не мог скрыть эмоции лишь несколько раз за всю жизнь: скорбь – когда старший брат сразил отца, чтобы захватить главенство рода и стать хозяином цело́мнища. Махараджу тогда было чуть больше двадцати, и он скорбел, потому что его отец был одним из тех цисанов, которые хоть немного, но учувствовали в жизни отпрысков.

Ярость – когда казнил старшего брата за участие в заговоре против заан-аншиассов двух соседних земель, с целью прибрать к рукам месторождения кристаллов. Никаких угрызений совести Махарадж не испытывал – трудно их испытывать за казнь совершенно чужого, незнакомого существа, которого за всю жизнь видел пару раз.

Была в его жизни и тяга к женщине. Отец выделил подросшему сыну хороший капитал, и Махарадж первым делом заключил контракт с одной из саанцишисс. Именно она стала его первой женщиной и его наваждением, впрочем, оно быстро прошло и ему захотелось разнообразия.

Махарадж встал, похлопал по боку, спящего в прохладе рашциза и, пройшёл к пологу. Откинув его, сел на землю, глядя вдаль. Туда, где виднелись пики гор, вспоминая Элиссавет.

Именно с её появлением, Махарадж перестал управлять своей жизнью. Никогда ранее он не совершал столько импульсивных, необдуманных поступков. Никогда не действовал, будучи подверженным эмоциями, никогда не желал слияния так сильно, что не было возможности думать о чём-либо. Она его наваждение и проклятье.

Когда её нашли после песчаной бури, и женщина рассказывала что ищет Ведающую чтобы излечить сына – он ей не поверил. Впрочем, никто из присутствующих не верил. Но потом, когда поддавшись эмоциям, он заключил с ней контракт и ждал её возвращения на Эцишиз, чтобы разоблачить, уничтожить, наоборот – убедился в её честности, в её непонятной тяге к сыну.

Когда он вновь поддался эмоциям и не стал противиться своим желаниям при слиянии – он испытал то, о чём и помыслить не мог.

Вот и в этот раз – нет, чтобы обдумать всё, а потом действовать, он совершил ошибку. Да, он был в ярости на самого себя, он был дезориентирован своими эмоциями.

– Шаранш! Я же просто её оттолкнул! – вырвалось нервно у него.

Махарадж, закрыв глаза, вспомнил, как она вскрикнула, и тогда это он посчитал за игру, ведь ни одна цисанка от такого не могла бы пострадать, причём так сильно. Расширенные от шока глаза Элиссы, когда он навис над нею. Он и подумать не мог, что нанёс своим действием такие повреждения. Он считал за искуснейшую игру все её взгляды, поведение, улыбки и что его больше всего раздражало – улыбки воинам, его тимарам!

Однажды он уже совершил ошибку, заключив контракт с опытной в интригах цисанкой, результатом чего была выплата неустойки и потеря срока его жизни. Поэтому поведение Элиссавет ему казалось наигранным. То, что она передвигалась с трудом, что она своевольно остановила рашцизану прямо в ходе перемещения и после, когда они остановились на дневной отдых… Махараджа, к тому моменту, обуревала ярость от её поведения!

Он направлялся в её цело́м в предвкушении разоблачения, приписывая ей желание разорвать с ним контракт с немалым выигрышем для себя, считая Элиссавет последней дрянью. Но когда увидел реакцию в кристалле диагностики, буро-красные искры, он растерялся, а когда лекарь снял её обувь – был шокирован.

Её нога с крупным сине-красным отёком и при этом она ведь терпела эту боль весь переход! Любая цисанка уже давно бы закатила истерику, а она терпела и молчала. Маленькая Элиссавет, хрупкая и с такой выдержкой!

И его самообладание опять слетело в момент вправления сустава лекарем. Её вскрик полный боли, зажмуренные глаза и закушенная губа до выступившей капели крови. В тот момент он чуть было не кинулся на своего тимара-лекаря, с трудом сдержался. Сам преобразовал энергию Эцишиза и направил её в очаг боли.

Именно тогда он понял, что заблуждался на её счёт. Маленькая, она оказалась такой беззащитной, хрупкой, что в это просто не верилось. В груди кольнуло воспоминание о её просьбе уйти. Кольнуло и тяжело осело неприятное чувство, доселе незнакомое Махараджу.

Зааншара уже поднялась до центра небосвода, когда Махарадж, накинув чёрный плащ с глубоким капюшоном, выгнал рашциза из провала и направил его обратно к месту дневной стоянки. Всё это время он обдумывал случившееся за последнее время, и прикидывал действия, которые необходимо предпринять.

* * *

После ухода лекаря и предводящего, Елизавета сразу провалилась в сон, а проснувшись не могла понять – то ли ей приснилось, то ли действительно пока она спала приходил Махарадж.

Села, подогнув ногу, и осмотрела её. Отёк, конечно, был, но не такой сильный. Ведь именно по реакции лекаря она решила, что там просто шарик надувной, ан нет, всё нормально.

Пошевелила пальцами и облегчённо выдохнула – боли уже практически не чувствовалось. «Наверное, просто ногу не тревожила, вот и полегче стало», – сделала вывод. Пошевелила левой рукой и потрогала плечо – тоже лучше, боль хоть и осталась, но не такая, как была накануне. Отметив про себя, что и тошноты нет, и голова не напоминает колокол, вызвала здраду.

Самлеша помогла ей помыться, сообщив, что Егор уже встал и позавтракал, а сейчас играя с Сицицом, бегают по тоннелю.

– Господи, – вырвалось у Лизы, и она тревожно посмотрела на здраду: – Срочно позови его!

– Куда позвать? Вы же ещё не одеты! – удивилась она.

– Самлеша, если их увидит предводящий, не известно, что будет! Быстрее!

– Ой, – махнула ручкой здрада, – не беспокойтесь. Этот тоннель, где ваши цело́мы – отдельный, у воинов, где находится цело́м хозяина – в другой стороне. Так что всё в порядке.

Выдохнув, Лиза, одеваясь, скривилась от мысли, что предводящий даже отселил их, чтобы не видеть, но вдруг спохватилась:

– А когда выезд? Не опоздаю?

– По распоряжению хозяина, мы эту ночь и день проведём здесь…

– Что-то случилось? – спросила Лиза, усаживаясь на пуф и вытянув ногу, прикрыла глаза, в то время как здрада начала её расчёсывать.

– Ну как же, вы сейчас не можете продолжать путь, поэтому хозяин и распорядился.

Услышав объяснение здрады, Лиза горько улыбнулась: «Ну, надо же, какой заботливый! Ради персональной шлюхи даже отложил переход».

– Аншиасса, – тихо позвала здрада, заплетая её волосы.

– Что, Самдеша?

– Скажите, что случилось?

Лиза, немного помолчав, спросила:

– А ты как думаешь? У тебя ведь есть предположения?

Здрада, закрепив причёску, обошла её и села у ног. Нахмурившись, она смотрела вниз, но потом подняла голову:

– Я могла бы предположить, что виноват хозяин. Потому что уходила – у вас всё было в порядке, а потом… вы даже цело́м не покидали, но…

– Но что?

– Хозяин… он ведь никогда… – Самлеша замялась, но Лиза молчала, не помогая ей. – Я ведь с рождения в его цело́мнище прислуживаю. Всякое бывало, хозяин может наказать, сурово, но он никогда, ни одну женщину не ударил, – закончила здрада.

– Он не ударил. Он сильно толкнул. От злости, за то…

– Аншиасса, я… – Самлеша неверяще замотала головой. На мгновение зажмуриваясь, пытаясь принять слова хозяйки и спросила: – я могу чем-нибудь помочь?

– Не знаю, – прошептала Лиза. – Я дотронулась до груди предводящего и опустила руку к мужскому органу, вот тогда он меня и оттолкнул, но силы не рассчитал и я сильно ударилась.

– О-о-о, – протянула понятливо здрада, а Лиза невесело хмыкнула:

– Вот тебе и о-о-о. Я ведь не знала об этих дебильных законах, что нельзя прикасаться к мужскому органу. Ты что – на святое покусилась! Но как говорят в моем мире: «Незнание закона не освобождает от ответственности». Совершила проступок – поплатилась.

– Я уверена – он случайно! – Самлеша начала горячо защищать предводящего: – Я знаю – хозяин не мог! Он… он же приходил вас лечить, пока вы спали, значит…

– Самлеша, давай больше не будем об этом, хорошо? – Лизе не хотелось рушить представления о благородстве её хозяина. Ей же ему ещё служить, можно сказать до последних дней. – Позови Егора. Соскучилась по нему очень. Когда на дневной, то есть ночной сон его уложу, ты мне расскажешь, что у них ещё там можно, а что нельзя.

Общаться с сыном с этого дня Лиза решила только у себя. Она боялась, что предводящий может лишить Уаншихана наставничества над Егором, а потому чтобы у Махараджа не возникло каких-нибудь гадких мыслей, решила и самой свести общение с наставником сына к минимуму. Лиза и позанималась с сыном, и поиграла с ним, и мультик они посмотрели, а когда пришла пора укладывать Егора спать, она вывела его за пределы своего цело́ма и передала под опеку наставника.

Всё же травма головы сделала своё дело и Елизавета ощущала головную боль, да и нога начала ныть, поэтому, выпив таблетку, расплела волосы и, помассировав кожу, легла. Только потом попросила Самлешу рассказать всё, что она знает о деликатных отношениях между цисанами, но та не успела начать:

– К вам идёт хозяин, – оповестила её здрада.

– Твою ж мать! – Лиза выдохнув, закрыла глаза. – Да что ему надо-то сейчас?

– Наверно… Хозяин, – вскочила здрада, склонившись в поклоне.

– Уйди, – коротко распорядился Махарадж, и здрада сразу же нырнула в переход.

Лиза, сглотнув, поднялась и с бесстрастным лицом выпрямилась у матраса, но глаз на предводящего поднимать не стала, ей до безумия не хотелось на него смотреть и общаться, но…

– Приветствую вас, предводящий, – проговорила, подняв глаза, и с холодным безразличием посмотрела на мужчину.

– Приветствую, Элиссавет. Ложись, – безучастным тоном обронил, хотя ему очень не понравилось то, как она на него смотрела – словно он пустое место.

– Если вы пришли для слияния, то необходимо позвать здраду, чтобы она принесла гашан, – Лиза внутренне похвалила себя за то, что никак не выдала своих чувств и смогла всё произнести ровно, без эмоций.

– Я пришёл не за этим, Элиссавет, хотя теперь мне интересно – ты сказала, что после гашана чувствовала дискомфорт. Сейчас – наоборот заговорила о нём. С чего это вдруг?

Лиза сфокусировала взгляд на лице Махараджа и старательно спокойно ответила:

– По контракту женщина должна встречать мужчину, который пришёл к ней для слияния обнажённой, в специальной позе и уже с нанесённым гашаном. Вы мне преподали урок предводящий – необходимо соблюдать ваши законы и порядки. Я его хорошо усвоила.

– Рад это слышать, – резко ответил Махарадж и отвёл от неё взгляд, потому что понял – он опять срывается на эмоции. – Сейчас ложись, я осмотрю повреждения.

Лиза молча легла на матрас и прикрыла глаза, чтобы не видеть его, но вот от чувств-то не закроешься и от ощущения прикосновений к своему телу тоже.

Махарадж проследил за тем, как Элиссавет легла, на мгновение прикрыл глаза, сжал зубы, но взяв себя в руки, присел рядом. Он старался отрешиться от всего и просто осмотреть её ногу, плечо. Преобразовав энергию влить её в очаги повреждений для ускорения регенерации. Стоило ему коснуться её кожи, он понял, что не может, не в силах думать о ней отчуждённо. Её запах сводил с ума, нежная, светлая кожа так и манила прикоснуться.

Задрав штанину шаровар до колена, приподняв её ногу, уселся рядом, и, положив себе на колени, начал поглаживать и только тихое шипение женщины вернуло его в реальность. Бросив взгляд на лицо Элиссавет, и глядя на то, как она сомкнула губы, перевёл взгляд на её ногу и увидел, что поглаживал её именно по опухшей щиколотке. Ругнувшись про себя, аккуратно положил ладонь сверху и сосредоточился.