Темный

4

В жизни я человек неприхотливый. Поэтому в магазине набрал колбасы, сыра, чая, кофе, хлеба, фруктов и лапши быстрого приготовления. После чего зашел домой, загрузил продукты в холодильник и снова покинул квартиру. Вышел на стоянку и сел в свою машину, «Скаут VС90». Престижный внедорожник, проходимый и не сильно дорогой.

Покинув столицу, через пару часов я оказался в небольшой деревушке Кунаково. Если быть точнее, на кладбище этого поселения. Что я здесь делал? Сидел возле могилы деда, смотрел на солнце и размышлял о жизни. Перед мысленным взором лицо ушедшего в лучший из миров родственника. Спокойное и умиротворенное. В нашу последнюю встречу, когда я навещал его, мы сидели на веранде дома, ставшего последним приютом некогда известного ученого, и нам было хорошо.

Плетеные кресла. Закат. В лесу чирикали птахи. Где-то вдалеке слышен перестук железных колес, там шла электричка. В руках большая кружка хорошего чая из запасов деда. Он говорил, что это подарок коллег, которые его не забывают. Но я знал, что это не так. Старику, несмотря на браваду, было тяжело, хотя он крепился. Вечером Витольд Андреевич много улыбался, шутил, вспоминал смешные случаи из молодости, и не говорил про отца, мать и других близких людей. А в конце вечера, прежде чем отправиться спать, он сказал:

– Прошу тебя, найди свое место в жизни и дело по душе, без криминала. Хватит дурака валять. Не мальчик уже.

А я тогда улыбнулся и спросил:

– Предлагаешь остепениться, устроиться на легальную работу и завести семью?

– И это тоже.

Дед закашлялся и, подумав, что на сегодня разговоров хватит, я уложил его в постель.

Вскоре он уснул. В доме воцарилась тишина, а я еще долго сидел и размышлял над словами старика. Прямо как сейчас. Действительно, мне уже сорок лет. Не мальчик. Достаток есть: квартира, машина, деньги. А счастья нет. Хотя в чем оно счастье? Наверное, в семье, в детях, в потомстве. Однако я, по-прежнему, одинок и занимаюсь тем, что убиваю других людей. Да, я киллер. За деньги устраняю людей, как правило, проворовавшихся чиновников и криминальных авторитетов. Пока удачно. Не попадался и даже не привлекался. Потому что не наглел, а мой основной работодатель Робинзон, один из главных координаторов подпольной патриотической организации, имел хорошие связи и берег меня.

– Эх-ма! – сам себе сказал я, махнул рукой и взял две стопки.

Одну стопку налил деду и поставил на могильную плиту, под памятник, а вторую наполнил для себя. Я, конечно, за рулем. Но не выпить нельзя. Тем более что в Неерборг отправлюсь не сразу, и от пятидесяти грамм мне ничего не будет.

Молча, я выпил. Огненная жидкость прокатилась по пищеводу, и стало тепло. После чего, еще некоторое время посидев возле могилы, я встал, посмотрел на памятник и сказал:

– Спи спокойно, дед.

Развернувшись, направился к машине и через десять минут добрался до поселка.

Смеркалось, но видимость пока нормальная и я огляделся.

Окна в доме целы. Замок на месте. Двор зарос травой до колен. Никто сюда не ходил, разве только соседка, Валентина Егоровна, которая присматривала за жильем. Хорошая женщина. При жизни деда она обстирывала старика и ходила в магазин, а после его смерти помогла организовать похороны. И, окинув двор взглядом, я похлопал себя по карманам. Черт! Забыл ключи. Но это не проблема, у соседки был запасной комплект. Поэтому я зашел к ней и здесь меня ожидал сюрприз.

Сначала услышал мужские голоса, пьяные и злые. Два или три человека. А потом женский голос, испуганный и жалобный. Кто мог быть у Егоровны, которая жила одна, самогоном не торговала и не привечала гостей? Неизвестно. Да и женский голос, явно, не ее.

Следовало разобраться и, соблюдая осторожность, я тихонько дернул за дверную ручку. Закрыто изнутри. Ладно, поступлю иначе. Не сомневаясь в правильности своих действий, достав из кармана раскладной нож, сквозь узкую щель поддел крючок лезвием и осторожно потянул его вверх.

Звяк! Крючок выскользнул из паза, и я снова потянул дверь. Она оказалась хорошо смазана, отворилась без скрипа. После чего я проник в прихожую и подошел к следующей двери, которая вела в зал. Но, прежде чем войти, прислушался к тому, что происходило внутри.

– Ребята, не надо! – вскрик женщины, хотя, скорее, девушки. – Прошу, не надо!

– Заткнись, блядь! – злой ответ и звук хлесткой пощечины.

Плач, звук разрываемой одежды и голос второго мужика:

– Я первый!

– А чего это ты!? – третий голос.

– Потому что я на хату навел и девку заметил! Ясно!? Или ты решил бугром стать!?

– Да ладно-ладно. Спросил только.

– Смотри.

В общем, картина вырисовывалась некрасивая. Внутри девушка и минимум трое мужиков, судя по голосам, все выпившие. Представители «сильного пола» хотели секса, а девушка против. И хотя я не рыцарь в сияющих доспехах, пройти мимо такого нельзя. Ведь явный беспредел, а в полицию звонить без толку. Пока правоохранители приедут, может и час пройти, и два. За это время случится беда. А потом будут объяснения, и начнется волокита. Кто? Что? Откуда? Как? А мне это ненужно.

Вдох-выдох! Я успокоился, взял держак от лопаты, который стоял возле стены, и вошел внутрь.

Картина маслом: «Не ждали». В комнате, как я и предполагал, три мужика. Одеты, словно сельские забулдыги, потрепанная одежда, стоптанные ботинки, пропитые опухшие лица, на руках криминальные наколки. Короче, неудачники, которые сильны только толпой. Шакалье. Презираю таких ублюдков, которые являются пародией на человека. А в углу, на диванчике, сжавшись в комок, находилась молодая девушка. Платье на ней порвано, на лице кровь, в глазах ужас. И тут появляюсь я. Весь чистенький, в дорогом костюме и с дубиной в руках. Чем не герой? Самый что ни на есть настоящий. По крайней мере, внешне.

– Ты кто!? – воскликнул ближайший забулдыга.

– А тебе не все равно?

Сказав это, я шагнул к нему навстречу и держаком ударил шакала по голове.

Размах был слабым, мешали низкие потолки. Так что череп насильника выдержал, и он даже не потерял сознание. Только отшатнулся. А его друзья, не сговариваясь, набросились на меня. Один прыгнул сбоку, а второй, схватив со стола недопитую бутылку с водкой, пошел в лоб.

Не знаю, как бы на это отреагировал обычный человек. Наверное, он просто прошел бы мимо и не попал в подобную ситуацию. А я действовал так, как меня научили армейские инструктора по рукопашному бою. Они, конечно, козлы были. Жесткие и злые ребята. Но делали все правильно, гоняли мой учебный курс так, что потом, оказавшись в боевых условиях, мы показали себя настоящими воинами и не опозорили честь училища.

Шаг на того, кто нападал с фланга. Принял вес чужого тела на дубинку и ударил его ногой в колено. После чего толчок и он откатился в сторону.

Разворот на следующего. Кинул в него держак и он слегка затормозил. Только на мгновение замер, а я уже рядом. Ударил его кулаком в солнечное сплетение, и он согнулся. Следом еще один удар, на этот раз по почкам, а затем ребром ладони по шее.

Застонав, противник опустился на пол и я отступил. Взглядом окинул комнату и обнаружил, что первый шакал уже очухался и вытащил длинную финку, которая находилась в ножнах, прикрепленных к ноге. Продуманный тип. Бывалый. Видимо, заводила.

– Попишу-у-у! – закричал он и пару раз рассек воздух клинком.

Сталь блеснула и тут я разозлился. Опасное состояние. Порой, когда меня накрывало, я терял над собой контроль. Последствия старой контузии. И в этот раз произошло то же самое.

– На! – шакал попытался достать меня клинком, но у него ничего не вышло.

Этот мудак хотел вонзить нож мне в живот. Однако я отступил, перехватил его руку и резко ее вывернул.

– Ой! – он закричал, а мне это понравилось, и я усилил нажим.

Хруст хрящей известил о том, что у противника серьезный вывих. Теперь можно было остановиться. Вот только останавливаться я уже не хотел. И, подобрав нож ублюдка, провел клинком по его горлу.

Шакал захрипел. Из рассеченных вен на пол хлынула кровь. Он уже не жилец и не опасен. Жестко я поступил? Да. Конечно. Не по закону, но по справедливости. Я был в этом уверен. Точно так же как в том, что остальных подонков тоже надо валить.

Я обернулся. Один шакал еще не пришел в сознание, а второй смотрел на меня испуганными глазами и шептал:

– Мужик… Ты чего, в натуре… Мы же шутковали… Не убивай, мужик… Прости… Брось нож…

«Какая же мразь, – глядя на него, подумал я. – Ни ума, ни чести, ни совести, ни храбрости. Зачем таким жить? Незачем. Ведь эти твари, только почуют слабину, покажут себя во всей красе. Никого жалеть не станут. Поэтому ни к чему им воздух коптить. Хватит, отгуляли свое».

Подумав об этом, я шагнул к ублюдку и он закрыл глаза.

– Тварь! – произнес я и, зажимая ему рот левой ладонью, ударил под ребра.

Не могу сказать, что я мастер ножевого боя. Просто нахватался вершков. Однако не промазал. Клинок вонзился в сердце и шакал сдох.

Оставался третий и, на ходу обмотав скользкую от крови рукоять полотенцем, я подошел к нему и опустил клинок на шею. Раз, другой, третий. Крови было много, но меня это не смущало.

Спустя пару минут я присел за стол. Меня слегка потряхивало. Нервы. Но в целом я в норме.

Бешенство отступило, и я посмотрел на девушку. Русоволосая. На вид, лет пятнадцать. Совсем еще ребенок. Лицо округлое, приятное. Кожа белая. Глаза голубые. Не сказать, что красавица, но симпатичная. И все бы ничего, но в глазах девушки был такой ужас, что его трудно передать словами.

– Боишься меня? – я вопросительно кивнул.

– Да-а-а… – пролепетала девчонка.

– Не бойся. Не надо. Хорошо?

– Ага… – она по-прежнему была в шоке.

– Тебя как зовут?

– Настя.

– Как здесь оказалась?

– Шла по улице… Схватили и сюда затащили…

– А Егоровна где?

– Я не знаю, кто это…

– Не местная что ли?

– Нет.

– Понятно.

Я встал и подошел к тяжелому старому комоду, где у соседки хранились ключи. Выдвинул верхний ящик и нашел, что нужно. Ключи бросил в карман и, посмотрев в зеркало, увидел, что костюм безнадежно испорчен кровавыми брызгами.

– Пойдем со мной, – я поманил девчонку.

Она могла закричать или попытаться убежать. Однако девчонка все еще была в шоке и сделала, что я сказал, поднялась и двинулась следом.

5

Замок в доме слегка заржавел, но я смог его открыть и вошел внутрь. Настя послушно двигалась по пятам. Правильно. Если бы она попыталась сбежать, пришлось бы ее на время нейтрализовать. Преследования со стороны полиции я не боялся. Но зачем мне лишние разборки и беготня? Поэтому притормозил бы девочку на пару часов, и только. А дальше все просто. Пока обнаружат трупы, пока приедут полицейские, пока вызовут следственную бригаду, пока разберутся, что произошло, пока объявят меня в розыск. На все нужно время. Да и вообще, еще пара часов и никаких трупов уже не будет. Для этого надо только Робинзону, моему работодателю, позвонить.

Такими были мои рассуждения. Однако все прошло относительно гладко. Настя рядом, и вокруг спокойно. Наши дома, дедов и Егоровны, немного на отшибе, и соседи в основном приезжие, бывают только на выходных.

Включив свет, я отметил, что в комнатах порядок, только пыльно очень, и посмотрел на девчонку. Она мой взгляд заметила и испуганно прошептала:

– Что вы хотите от меня?

– Ничего не хочу, – я кивнул в сторону ванной комнаты. – Приведи себя в порядок. Умойся. А потом я дам тебе чистую одежду. Вроде было что-то. И запомни – меня не бойся. Плохого тебе не сделаю. Поняла?

– Да.

– Вот и умница. Ступай.

Настя вошла в ванную, а я, решив, что запирать ее не надо, позвонил Робинзону:

– Слушаю, – работодатель ответил сразу.

– Привет. Это Темный.

– Привет. У тебя проблемы?

– Небольшие. Воду разлил.

– Где и сколько?

– Поселок Кунаково, улица Садовая дом сорок семь. Три раза разлил. Пока никто из соседей на это не жалуется, но следует прислать уборщиков.

Краткая пауза и снова голос Робинзона:

– Уборщики будут. Но с этого момента ты мне должен.

– Понял.

Убрав телефон в карман, я спустился в подвал. Отодвинул двухсотлитровую бочку и взял саперную лопатку, которая стояла в углу. Расчистил грунт и обнажил люк. Потянул на себя, вскрыл схрон и сразу приступил к разбору.

Итак, что же у меня есть:

Пистолет ПМ. Копия земного пистолета, которая производится для нашей армии. К нему четыре обоймы и поясная кобура. Добыт у конкурента. Оставляю его на месте.

Пистолет АПС с глушителем. К пистолету шесть двадцатизарядных обойм и кобура-приклад. Опять же земная копия. Добыт после разборок с одной преступной группировкой. Паленый. Робинзон пробивал, на стволе несколько трупов. Но сейчас это не важно. Оставляю.

Двести пятьдесят девятимиллиметровых патронов. Разумеется, оставляю.

Две гранаты Ф-1 и запалы. Куплены у тыловика со склада, по большому блату и с превеликой осторожностью. Оставляю.

Сумка с медицинскими препаратами. В основном стимуляторы, болеутоляющие, антишоковые и антидепрессанты. А так же шприцы, бинты, жгуты, различные мази и много нужной мелочевки. Оставляю.

Паспорт на имя Александра Владимировича Бергмана, но с моей фотографией. Левая «личина» пригодится, если придется бежать. Но я пока драпать не собирался, так что пусть паспорт лежит в тайнике.

Золото. Полсотни десятиграммовых монет в мешочке. Оставляю.

Портмоне и в нем десять тысяч рублей. Ради денег и приехал. Это главное, ибо заказов нет давно, а я все проел, прогулял и прокутил. А десять тысяч деньги по моим меркам неплохие. К примеру, новенький «скаут» стоит три тысячи. Так что забираю половину. На месяц-другой мне хватит.

Еще телефон, три чистые сим-карты и зарядное устройство. Оставляю.

Снова спрятав оружие и добро в схрон, я засыпал его и сверху поставил бочку. После чего поднялся наверх, поставил электрочайник, и пока вода закипала, присел в кресло деда и включил телевизор.

– Добрый день, господа и дамы, – моложавый ведущий с серьезным лицом вел популярное ток-шоу. – Тема нашей передачи очередной недружественный акт со стороны республиканцев.

Внимание на экран.

Пошли уже знакомые по новостным блокам кадры с материка Окс. Рвы вдоль границы, которая тянулась на две тысячи километров. Минные поля и надолбы. Сгоревшие пограничные заставы и трупы царских солдат. Потом показали наши новые корабли, которые спущены на воду в этом году, и промелькнуло лицо царя, Сигурда Девятого Вальха, который с умным видом нес какую-то чушь про непобедимость нашего оружия и доблесть солдат.

Спору нет, оружия у нас много и оно хорошего качества. Да и солдаты превосходные, отлично обученные, крепкие и патриотичные. Просто мне не нравился царь. Точнее, я его презирал. Почему? Могу ответить. По той простой причине, что он вырожденец. Когда-то я клялся ему в верности. Было время, меня приписали к гвардии, и я был счастлив. Наивный. Я считал себя стражем государя и был готов прикрыть его собой от любой опасности. Ведь это символ царства, самый лучший, справедливый и честный человек, умнее которого нет никого. Так я в тот момент думал, а реальность оказалась совсем иной. Сигурд Девятый оказался сумасшедшим и чудил так, что порой вспомнить страшно. Людей в своей собственной темнице ради забавы резал. Девочек малолетних насиловал. А случалось, наркотики употреблял. Причем такими дозами, что потом бегал по дворцу на карачках и считал себя собакой. Много чего было, и я подал прошение об отставке…

Прерывая мои воспоминания, вскипел чайник, и я выключил телевизор. Надоело слушать про грядущую войну. Постоянно в новостях одно и то же. Люди уже привыкли к страшилкам и мало чего боялись, а я тем более плевать хотел на грядущий кровавый апокалипсис.

Сделал чай. Только закончил, как из ванной вышла Настя. Лицо, по-прежнему, испуганное. Но выглядела девчонка лучше. Первый шок прошел, и она куталась в старый, но чистый халат, а на ногах у нее были тапочки сорок третьего размера.

Усадив девчонку на продавленный диван, я всучил Насте кружку и таблетку успокоительного:

– Выпей.

Она не торопилась, чай горячий. Просто грела ладошки, косилась на таблетку, которую положила рядом, и наблюдала за мной. А я открыл комод и достал сумку сестры. Она ее забыла пару лет назад, и там что-то было. Пара юбок и какие-то блузки.

Поставив сумку рядом с диваном, присел напротив девчонки и начал разговор:

– Меня Юра зовут. Это дом моего покойного деда. Теперь мой. Я здесь оказался случайно. Зашел к соседке, там шум, а дальше ты все видела. Слышишь меня?

– Да, – она кивнула.

– Соображаешь нормально?

– Ага, – снова кивок.

– Тогда давай знакомиться дальше. Тебя зовут Настя. А как фамилия?

– Миронова.

– Сколько тебе лет?

– Пятнадцать.

– Следующий вопрос – откуда ты, Настя Миронова?

– Из детского дома.

– Сбежала?

– Не совсем… Сын директрисы, Колька, пригласил меня и других девчонок на природу… Директриса отпустила, сказала, все нормально будет… Мы приехали на реку, палатки поставили, а Колька и его приятели перепились и стали приставать… Девчонки вроде бы не против, а я испугалась… Убежала… Хотела на дорогу выйти и тут эти… Схватили меня и в дом затащили…

– А Егоровну, значит, не знаешь?

– Нет.

– И что же мне с тобой теперь делать?

– Только не убивайте, – в глазах Насти появились слезы.

– Я же сказал, не бойся. Вреда тебе не причиню.

– Врете вы все. Зачем вам свидетель?

– Грамотная, – я улыбнулся. – Свидетель мне, в самом деле, не нужен. Но есть исключения из правил. И ты такое исключение. Считай, повезло тебе. Так что не горюй. В сумке одежда, переодевайся и уходи, а хочешь, могу до Неерборга подбросить.

– А если меня полицейские будут спрашивать, кто насильников убил, что отвечать?

– Обычно в таких случаях лучше всего говорить, что ничего не видела и ничего не знаешь. Понятно?

– Да.

– Вот и молодец, а про полицию не думай. Я все уладил.

– Вы серьезно?

– Серьезно. Давай, пей таблетку, и переодевайся. Время поджимает.

Снова с опаской покосившись на таблетку, Настя все-таки решилась, закинула ее в рот и запила чаем. После чего переоделась. Я тоже наряд сменил, был запасной комплект одежды, и через десять минут мы вышли из дома.

Замок накинул. Потом опять сходил к Егоровне и еще раз осмотрелся. Трупы были на месте. Посторонних рядом нет. Норма.

Настя оставалась на месте, и когда подошел к машине, я спросил ее:

– Что решила? Сейчас уйдешь или со мной до Неерборга?

Она ответила сразу:

– С вами.

– Тогда прыгай на заднее сиденье и можешь называть меня по имени.

Девчонка кивнула, и вскоре мы тронулись.

К этому моменту уже окончательно стемнело, и на выезде с улицы я едва не сшиб влюбленную парочку. Парень и девчонка стояли посреди дороги, целовались и в этот момент для них весь мир был где-то далеко. Счастливые. Особенно, что на дорогу выехал я, а не какой-нибудь алкоголик. А то бы обоим конец.

– Козел! – показывая своей девушке, какой он крутой, прокричал юноша и погрозил кулаком вслед.

«Дебил, – подумал я про него. – По сторонам смотреть лень, на глазах любовная пелена, а потом на дороге трупы».

Я остановился и вышел из машины, а парень, прикрывая подругу, шагнул навстречу. Наверное, он думал, что сейчас будет драка. Но он ошибался. На сегодня мне драк хватит.

– Слушай, ты местный? – обратился я к нему.

– Ну… – он набычился.

– Мой дом сорок девятый. Знаешь?

– Знаю. А что?

– Спросить хочу. Где Егоровна из сорок седьмого?

– Она заболела и к сыну в Гнатсхолл перебралась.

– Давно?

– Неделю назад.

– Ясно, – я кивнул и добавил: – Будьте осторожны, молодые люди.

Парень что-то пробурчал под нос. А я снова запрыгнул на водительское кресло, подмигнул Насте, которая наблюдала за мной, и продолжил движение.

6

«Скаут» мчался по трассе. Девчонка заснула, и на душе было спокойно. Никто не мешал размышлять, на дороге чисто и до Неерборга добрался быстро. Заехал на стоянку, остановился и услышал голос Насти:

– Мы уже приехали?

– Да. Можешь быть свободна.

Она замялась. Пару раз открывала рот, хотела что-то спросить, но не решалась. И я поторопил девчонку:

– Говори, что хотела.

– А можно я с вами останусь?

– С чего бы это?

– Ночь все-таки. А у меня денег нет. И в детский дом прямо сейчас возвращаться нельзя, директриса, наверное, злобствует.

«И чего я сегодня такой добрый?» – промелькнула мысль и я сказал:

– Ладно. Переночуешь у меня. Согласна?

Настя впервые улыбнулась и ответила:

– Да.

– Тогда пойдем.

Накинув куртку, я вышел.

Осмотрелся. Все тихо и спокойно. Как обычно. Столица продолжала жить своей жизнью, и мы вошли в здание.

– Юрий Николаевич, подождите, – на входе меня окликнул консьерж, пожилой низкорослый дед, отставной полицейский на подработке.

– Здравствуй, Ханс, – я улыбнулся старику, с которым всегда поддерживал ровные отношения, и спросил его: – В чем дело? Новости для меня есть?

– Да, – он кивнул. – Вечером подруга ваша приходила, Марина которая.

– И чего она хотела?

– Про вас спрашивала. Собиралась в квартиру пройти, говорила, какие-то вещи забрать. Но я не пустил. Понимаю, что она у вас уже не проживает.

«Ах, Марина, – я скривился, – все-таки сделала себе запасной комплект ключей. Успела. Паскуда!»

– Молодец, Ханс, – я похвалил его и на автомате, достав купюру в десять рублей, вложил ему в карман. – Так держать! Правильно поступил.

Довольный щедрыми чаевыми консьерж кивнул и покосился на девчонку, которая замерла возле лифта. Однако больше ничего не сказал, и отступил в сторону. После чего мы оставили Ханса и поднялись в квартиру.

– Спать будешь здесь, – я указал Насте на диван, который минувшей ночью приютил Маринку. – Ванную найдешь. На кухне холодильник. Располагайся.

Девчонка засуетилась, а я перешел в соседнюю комнату и сразу включил компьютер. Нужно проверить почту, а то с телефона зайти не получалось, пароль забыл.

Разумеется, меня интересовали новые письма. Но таковых не было, и я отправился спать. Ничего срочного нет, и опасность не грозит. Поэтому можно и нужно отдохнуть.