Принц Госплана

– Саша!

Он обернулся. Из двери второго подотдела малой древесины выглядывала Эмма Николаевна. Ее лицо было густо покрыто пудрой и напоминало присыпанный стрептоцидом большой розовый лишай.

– Саша, прикури мне, а?

– А вы что, сами не можете? – довольно холодно спросил Саша.

– Так я же не в «Принце», – ответила Эмма Николаевна, – у меня факелов на стенах нету.

– А что, раньше играли? – подобрев, спросил Саша.

– Приходилось, только вот эти стражники… Что хотели, то со мной и делали… В общем, дальше второго яруса я так и не попала.

– А там шифтом надо, – сказал Саша, взял у нее сигарету и шагнул к зыбкому факелу, горящему на стене. – И курсорными.

– Да мне сейчас уже поздно, – вздохнула Эмма Николаевна, принимая зажженную сигарету и влажно глядя на Сашу.

Он открыл было рот, чтобы выразить вежливый протест, но заметил выглядывающего из-за ее спины полуголого рыжегрудого монстра с большим задумчивым рылом вместо лица – такие встречаются только в небольших внешнеэкономических организациях или на дне колодца смерти в игре «Таргхан», – побледнел и, неловко кивнув, пошел к себе.

«Хана бабе, – подумал он, – скоро в ДОС выйдет… А может, выберется, черт ее знает».

В его отделе громко звонил телефон, и Саша нетерпеливо подпрыгнул на открывающей вход плите, чтобы дверь следующего уровня скорее поднялась.

Level 3

– Лапин! К телефону!

Саша подскочил к столу и взял трубку.

– Саня? Здорово.

Звонил Петя Итакин из Госплана.

– Ты сегодня приезжаешь?

– Вроде не собирался.

– Начальник сказал, что сейчас кто-то из Госснаба с новыми программами приедет. Я почему-то решил, что ты.

– Не знаю, – сказал Саша, – мне пока ничего не говорили.

– Это ведь у тебя к «Абрамсу» три лишних файла?

– У меня.

– Значит, точно тебя пошлют. Ты меня дождись, если я выйду, ладно?

– Ладно.

Саша повесил трубку и пошел на свое рабочее место. Рядом, за резервным компьютером, сидел командировочный из Пензы и сосредоточенно бил из лазера по эргонской ракетной установке, которая уже почти повернулась в позицию для стрельбы; вокруг, насколько хватал глаз, тянулись безрадостные пески «Старглайдера».

– Как там у вас? – вежливо спросил Саша.

– Плохо, – отвечал командировочный, с гримасой стуча по клавише, – очень плохо. Если вон та штука…

И вдруг все скрылось в ослепительном огненном смерче; Саша отшатнулся и закрыл лицо ладонями – он сделал это совершенно инстинктивно, а когда сообразил, что с ним самим ничего случиться не может, и открыл глаза, командировочного рядом уже не было, а на полу возле стула тлела пола пиджака.

Из-за шкафа выскочил Борис Григорьевич, швырнул меч на пол и, подтянув полы длинного стеганого плаща, который он перед схваткой надевал поверх панциря, принялся затаптывать испускающий вонючий дым кусок ткани. Рогатый шлем Бориса Григорьевича изображал мрачное японское божество, и выбитый на металле оскал в сочетании с хлопотливыми и какими-то бабьими движениями большого нежного тела был довольно-таки страшен. Ликвидировав зародыш пожара, Борис Григорьевич снял шлем, вытер мокрую лысину и вопросительно поглядел на Сашу.

– Все, – сказал Саша и кивнул на экран, на котором мигала досовская галочка.

– Вижу, что все. Ты мне его вызови снова, а то у нас еще акт не подписан.

У Бориса Григорьевича зазвонил телефон, и он, недоговорив, кинулся за шкафы.

Саша пересел за соседний компьютер, вышел на драйв «а», из которого торчала поганая болгарская дискета гостя, и вызвал игру. Дисковод тихо зажужжал, и через несколько секунд в кресле снова появился мужик из Пензы.

– Когда на вас ракеты летят, – сказал Саша, – вы на высоту лучше уходите. Из лазера больше одной не собьешь, а эта штука пачками бьет.

– Ты не учи, не учи, – огрызнулся тот, припадая к клавиатуре, – не первый год в дальнем космосе.

– Тогда автоэкзэк себе сделайте, – сказал Саша, – а то вас каждый раз вызывать времени ни у кого нет.

Гость не отзывался – на него шли сразу два шагающих танка, и ему было не до болтовни.

Вдруг из кабинета начальника послышались грохот и крики.

– Лапин! – взревел за шкафом Борис Григорьевич. – Ко мне срочно!

Когда Саша вбежал, Борис Григорьевич стоял на столе и отбивался мечом от крохотного китайца с детским лицом, со скоростью швейной машинки тыкавшего в него пикой. Саша все сразу понял, кинулся к клавиатуре и с размаху ткнул пальцем в клавишу «Escape». Китаец замер.

– Ух, – сказал Борис Григорьевич, – ну и дела. Пятого дана вызвал – по инерции нажал, думал, она тип монитора запрашивает. Ну ничего, сейчас разберемся с ним… Или нет, потом разберемся. Ты вот что. Сейчас сбрось на дискету расширение к «Абрамсу» и поезжай в Госплан. Бориса Емельяновича знаешь?

– Я ж ему «Абрамса» и ставил, – ответил Саша, – завотделом на шестом этаже.

– Ну, знаешь, так и отлично. Заодно и договора подпишешь – бери прямо с папкой. Еще он тебе дискету…

Из-за шкафов полыхнуло ослепительным огнем, несколько раз грохнуло, и сразу же завоняло паленым мясом.

– Что такое?

– Да опять этот, из Пензы. Похоже, на пирамидальную мину попал.

– Ладно, завтра утром вызовем, а то второй час вонь и грохот. Езжай. Он тебе дискету даст с «Арканоидом». Ну и ты сам погляди, что у них там нового, понимаешь?

Саша повернулся было к двери, но Борис Григорьевич удержал его за рукав.

– Подожди, – сказал он, надевая шлем, – ты мне еще нужен. Когда я «кия» крикну, нажми клавишу.

– Какую?

– А без разницы.

Он зашел за спину замершему в выпаде китайцу, встал в низкую стойку и примерился мечом к его шее.

– Готов?

– Готов, – отворачиваясь, ответил Саша.

– Кия!!!

Саша ткнул в клавиатуру; раздался резкий свист, что-то хрустнуло, стукнулось об пол и покатилось, а следом упало что-то тяжелое и мягкое.

– Теперь иди, – хрипло сказал Борис Григорьевич, – и не задерживайся, работы много.

– Я в столовую хотел пойти, – стараясь глядеть в сторону, сказал Саша.

– Поезжай лучше сразу. Там и пообедаешь.

Саша вышел из-за шкафов, подошел к своему рабочему месту, ногой отшвырнул оплавленные очки гостя под батарею, сел за свой компьютер и сбросил на дискету все, что было нужно. Потом, положив дискету в сумку, встал и неторопливо пошел по усеянному обломками каменных плит коридору, привычно перепрыгнул через ловушку, повис на руках, спрыгнул на нижний ярус, поднял с пола узкий разрисованный кувшин и припал к его горлышку, думая о том, что до сих пор не знает ни того, кто расставляет эти кувшины в укромных местах подземелья, ни куда исчезает кувшин, когда он выпивает содержимое.

Дорога на четвертый уровень была знакома до мелочей, и Саша шел, прыгал, подлезал и подтягивался совершенно механически, думая о всякой ерунде. Сначала ему вспомнился замначальника второго подотдела малой древесины Кудасов, давно уже дошедший в игре «Троаткаттер» до восьмого уровня, но так и не сумевший перепрыгнуть через какую-то зеленую тумбочку, – из-за этого он, как говорили, и оставался вечным замом у нескольких ракетами пролетевших на повышение начальников, у которых это получилось если и не совсем сразу, то, во всяком случае, без особых усилий. Потом Саша стал думать о непонятных словах Итакина, сказанных в одну из прошлых встреч, – что вроде какие-то ребята давно раскололи его игру; непонятно было, что Итакин имел в виду, потому что игра была колотой уже тогда, когда Саша ставил ее себе на винт. Потом впереди медленно поднялась вверх дверь четвертого уровня, и Саша шагнул в оказавшийся за ней вагон метрополитена.