Читать книгу: «Жизнь и приключения товарища Сталина от рождения до пядидесяти пяти лет (1878-1933)», страница 3
Глава 6. Побег и первая любовь (зима-лето 1904 года)
Село Новая Уда, впрочем, как и вся тогдашняя Россия, делилась на две неравные части.
В Верхней Уде, которая располагалась на холме, жили немногочисленные местные богачи. В Нижней Уде посреди болот существовал остальной народ.
Отлежавшись несколько дней, Сталин понял, что в Нижней Уде ловить ему нечего, и направил стопы в Верхнюю.
Первый дом, куда он постучал, принадлежал первому богатею на селе, кулаку, торговцу и ростовщику в одном лице Филипу Толстопятову (в селе его за глаза называли Толстый за безразмерный живот).
– Че надо, голодранец? – дверь открыл сам хозяин (он никому не доверял и принципиально не держал прислугу). – Вали отсюда. Милостыню не подаю. Еще раз возле своего дома увижу, убью!
– Здравствуйте! – вежливо приподнял папаху Сталин. – Позвольте представиться. Меня зовут Коба.
– Ты че глухой? Я тебе говорю: пошел отсюда на хер! Даю одну минуту. Потом собак спущу!
– Я пришел, чтобы сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Смею вас уверить, что это очень выгодно для вас в финансовом плане. Разрешите войти, а то на улице холодно.
– Выгодно? – с сомнением посмотрел на него Толстопятов. – Коли так, заходи ненадолго. Но учти, если соврал, ты из моего дома вылетишь, как пробка из бутылки. Я тебе такой пендель отвешу, что ты до самого Иркутска лететь будешь!
Сталин зашел в комнату и присел на стул у печки. Хозяин развалился на диване, поигрывая толстой золотой цепью.
– Я навел о вас справки и узнал, что вы человек дела! – вкрадчиво начал Сталин. – Поэтому обойдемся без прелюдий. В Тифлисе и Батуми я профессионально занимался поджогами домов, складов и государственных учреждений. Сегодня я обошел село, осмотрел постройки, кое-что прикинул и пришел к выводу, что вы являетесь наиболее перспективным моим клиентом. В связи с этим у меня к вам деловое предложение. Дайте мне сто двадцать рублей наличными, и я уеду навсегда. Слово революционера. В противном случае вам придется все отстраивать заново. Это влетит в копеечку и будет совершенно бессмысленно, потому что не успеете вы восстановить свои склады, магазины и дома, как все снова сгорит.
– Я тебе сейчас ноги переломаю! – Толстопятов налился кровью и стал медленно приподниматься, сжимая кулаки.
– Учел ваши возражения! – спокойно парировал Сталин, моментально отскакивая в угол комнаты. –Административный ссыльный – это вам не простой человек. Простого смертного вы можете убить, и никто не обратит внимания. Но у нас (ссыльных) другой статус. В отношении нас пишутся отчеты. Нами интересуется губернатор. Полиция по нескольку раз в месяц проверяет нас. Даже чиновники в Петербурге интересуются нами. Если я не окажусь в каком-нибудь отчете, сразу пойдут запросы. Вся государственная машина будет искать меня и рано или поздно найдет живым или мертвым. Поэтому перед тем, как к тебе идти, я сообщил в органы, что ты мне угрожал физической расправой. Кроме того, я написал соратникам по революции, что, если вдруг пропаду, виноват в этом ты. Сам понимаешь, что мои ребята церемониться не будут. Они тебя вместе со всей семьей на лоскутки порежут! Дальше сам решай, Филип.
– Беда пришла в дом! Господи, помилуй и спаси! – огромный Толстопятов широко перекрестился, бухнулся на колени перед иконой и принялся горячо молиться.
Сталин терпеливо ждал. Примерно через полчаса Толстопятов потный и красный перестал биться головой об пол и устало поднялся.
– Закончил? – поинтересовался Сталин. – Уважаю твои религиозные принципы, но Господь в данной ситуации тебе ничем не помочь не сможет. Это я тебе как выпускник Тифлисской духовной семинарии говорю.
– Уйди, проклятый безбожник! – слабо возразил Толстопятов.
– Хорошо. Уйду. Только прежде ответь мне на маленький вопросик. Палить мне твой дом или нет?
– Нет.
– И?
– Что?
– Где бабло?
– Почему именно я? У нас здесь в Уде богачей куры не клюют! У любого из них рублей по двести запросто можно отжать. А я человек бедный. Почти нищий. Какие сто двадцать рублей? Откуда? Я таких денег сроду в глаза не видел. Пожалей меня, Христа ради! Заставь вечно богу молить, добрый человек. Хочешь на колени перед тобой встану? Век за твое здоровье всем селом молиться будем. У меня детки малые. Хоть их пожалей. Лидочке, младшей доченьке, только недавно двадцать три годика стукнуло. Маленькая еще. До сих пор не замужем. У тебя самого детки есть? Как отец отца ты меня поймешь. Господь бог воздаст тебе сторицей, что несчастную семью Толстопятовых не обидел!
– Ты так переживаешь, как будто с жизнью прощаешься. Весь аж красным сделался. Смотри, Филип, здоровьем шутить нельзя. Так удар хватить может. Что касается местных толстосумов, мне ими заниматься некогда. Можешь сам с ними разобраться. Возьми с каждого мою долю в пятьдесят рублей, а остальное себе оставь. По рукам?
– Другое дело! – Толстопятов, который за минуту до этого выглядел маленьким и жалким, вновь обрел свою солидность и полноту. – Сто двадцать я тебе сейчас отдам. А что с наших богачей соберу, вечером занесу. Одно условие: буду всем говорить, что ты по сто пятьдесят собираешь. Меня не пали!
– Договорились.
Вскоре у Сталина оказалась круглая сумма, которой было вполне достаточно для побега. Он купил себе толстый шерстяной свитер, бараний тулуп, меховую шапку и валенки. У полицейского пристава по дешевке приобрел ксиву его помощника и командировочное удостоверение.
Побег из ссылки в те времена был плевым делом. Надо было только доехать до железнодорожной станции, взять билет на поезд и подкупить свидетелей, которые должны пустить следствие по ложному следу.
Сталин исполнил все это блестяще.
– Куда девался проклятый Джугашвили? –полицейский пристав собрал на центральной площади Новый Уды все ее немногочисленное население и толкал перед ним речь. Именно этот пристав пару дней назад продал Сталину ксиву своего помощника и организовал железнодорожный билет. Так что знал, куда тот исчез, лучше всех.
– В тайгу утек! – сообщил Толстопятов, который был подкупленным свидетелем (Сталин честно заплатил ему за ложные показания пять рублей). – Я видел. Ушел пешком в лютую метель. И тропинки уже той нет. Все снегом замело.
– Ну, если в тайгу утек, искать смысла нет. Наверняка, уже голову сложил! –довольно заметил пристав, который боялся, что кто-нибудь укажет ему правильное направление и придется ехать на станцию. – Вот так гибнут негодяи, которые пошли против царя. Я вас всех хочу предупредить, что с нашим государством шутки плохи. Не захотел Джугашвили честно служить царю-батюшке и уже кормит волков в лесу. Поэтому требую от вас соблюдать закон. А то вспомните меня, да поздно будет. Лучше остановитесь сейчас. Изживите в себе правовой нигилизм. Пропитайтесь уважением к царю и закону.
За пару недель Сталин добрался до Тифлиса, который встретил его солнцем и теплом. Несколько дней он наслаждался жизнью, пил вино и ел шашлык. После суровой Сибири родная Грузия представлялась ему сказкой.
Однажды его задерживала полиция за нарушение общественного порядка (он исполнял «Варшавянку» прямо под окнами прокуратуры). Сталин показывал свою корочку помощника полицейского судебного пристава г. Балаганск, ему пожали руку и отпустили.
Тогда, окончательно обнаглев от безнаказанности, он заявился с ящиком коньяка прямо в полицейский участок.
– От Балаганской полиции ее Тифлисским коллегам! – закричал он с порога.
Полицейские переглянулись и полезли за стаканами. В тот вечер он приобрел много друзей в силовых структурах.
Конечно, обстоятельства его побега и дружба с полицией Тифлиса не могли не вызвать вопросов у его коллег-революционеров.
– Где Коба достал деньги на побег? – возмущался на заседании Тифлисского комитета РСДРП его председатель Рамишвили. – Откуда у Кобы удостоверение помощника полицейского пристава? Почему он пьет с полицейскими? Хотите вам скажу? Коба в тюрьме стал сексотом!
– Секс кем? Я что-то не расслышала! – встрепенулась молодая начинающая революционерка Наталья Киртава-Сихарулидзе.
– Cекс-машиной! – заржал кто-то из партийцев.
– Ничего себе номер! – зарделась женщина.
– Товарищи! Давайте серьезнее! – постучал ложкой по стакану Рамишвили. – Сталин провокатор и агент полиции! Предлагаю исключить его из наших рядов.
Комитет не принял предложения своего председателя и постановил для начала вызвать Кобу и задать ему ряд вопросов.
Киртава-Сихарулидзе взялась лично доставить повестку Сталину на квартиру.
– Девчонки, мне сказали, что это настоящая сексуальная машина! – возбужденно делилась она с подружками, крутясь возле зеркала. – Я его до этого мало знала. Видела пару раз на митингах. Симпатичный мужчина. «Варшавянку» поет очень зычно. Хочу поближе с ним познакомиться.
– Везет тебе, Натали! – вздыхали подружки. – Сексуальная машина. Не то что наши мужики! Сексуальные ишаки!
Сталин принял ее в маленькой съемной комнатушке, раздетый по пояс. Наталья кокетливо стрельнула глазками на его голый торс, чуть приподняла и без того короткую юбочку и вручила запечатанный пакет.
– Какие негодяи! – рассвирепел Сталин, прочитав выписку из постановления комитета. – Получается, я перед ними оправдываться должен? Вот это наглость! Я сделал для революции больше, чем все они вместе взятые!
– Я полностью с вами согласна, товарищ Коба, и голосовала против! – еще раз стрельнула глазками Наталья.
Сталин внимательно посмотрел на гостью и почувствовал, что-то твердое у себя в трусах. Ему было двадцать пять лет, а он все еще оставался девственником.
Не сказать, чтобы его совсем не интересовал слабый пол. Но сначала любовным приключениям мешала семинария, а затем революционная деятельность. Ходить к проституткам будущий вождь брезговал, а для постоянных отношений у него элементарно не было времени.
«А не жениться ли мне на этой симпатичной девчонке?» – мелькнула у него мысль.
– Я полностью на вашей стороне, товарищ Коба! – продолжала стрелять в него глазками Киртава-Сихарулидзе. – Вы ни в коем случае не должны оправдываться. Пусть они сами докажут свои обвинения!
– Я – человек прямой. Поэтому ставлю вопрос ребром. Переезжай ко мне жить! – Сталин пощекотал ее под подбородком.
– Но мы с вами почти не знакомы, товарищ Коба! – смущенно заулыбалась молодая грузинка.
– Как же не знакомы, когда ты уже полчаса здесь сидишь?! – улыбнулся в свою очередь Сталин. – Ты – член РСДРП. Я – член РСДРП. Тебе нравится мой торс. Мне нравятся твои ножки. По-моему, этого вполне достаточно для создания крепкой дружной семьи!
– Я не поняла, товарищ Коба. Вы меня замуж зовете или на свободные отношения намекаете?! – обмахнулась веером Наталья. – Предупреждаю, что я девушка серьезная! Меня одноразовые отношения не интересуют!
– Конечно, замуж! Только учти, что я атеист! Венчаться в церкви мне нельзя по идеологическим соображениям. Если хочешь свадьбу, можем прямо сейчас напиться! Я человек веселый и праздники люблю!
– Вы меня полюбили, товарищ Коба?
– Страстно! Только сразу обговорим условия любви. Конфеты и букеты мне дарить некогда, да и денег нет. Что требуется от тебя? Запоминай по пунктам (лучше запиши). Первое. Готовка. Поскольку денег нет, будешь каждый вечер ходить на рынок в аккурат к его закрытию. Там остаются валяться побитые овощи и ошметки мяса. С тебя требуется собрать их, пожарить или сварить и накормить меня. Второе. Уборка. Я люблю, чтобы все вокруг блестело, но при этом, чтобы мне не мешали думать. Убираться будешь каждый день, но, только когда меня нет дома или я сплю. В последнем случае сделай все, чтобы не шуметь. Разбудишь – убью. Третье. Секс. Это дело я приветствую. Но только в том случае, когда оно не мешает работе. Если я занят или пребываю в задумчивости, лучше ко мне не подходи. Наконец, самое главное. Заруби себе на носу, что ни при каких обстоятельствах со мной нельзя спорить. Как я сказал, так ты и должна сделать. В противном случае тебя ждут жестокие побои или даже смерть (в зависимости от тяжести проступка). В остальном я милейший человек и рубаха парень. Люблю шутку, юмор и хорошую песню. Кстати, когда я буду петь, а больше всего я люблю петь по ночам, не забывай подпевать и аплодировать. Мне будет приятно. Все уяснила?
–– Мне надо подумать! – опустила прекрасные глаза в пол Наталья.
– До завтра времени хватит? Завтра погоду хорошую обещают. Махнем в горы. Там напьемся и сыграем свадьбу. Сначала вино с шашлыком. Потом секс на голых камнях.
– Вы меня неправильно поняли, товарищ Коба! Я еще не совсем готова к семейной жизни! К сожалению, вынуждена вам отказать.
– Какая же ты сука! – взревел Сталин. – Не подходи ко мне больше! Лучше всего эмигрируй куда-нибудь в Африку, чтобы я тебя больше никогда не видел!
Так закончилась, толком не начавшись, первая любовь Сталина.
На следующий день он уехал прочь от томящих сердце воспоминаний в Батуми.
Глава 7. В руководстве Кавказским комитетом РСДРП (1904 год)
Батумский комитет РСДРП встретил Сталина холодно.
Руководители городской организации увидели в нем своего конкурента.
– Мы сами прекрасно со всем справляемся. Ты нам не нужен! – возмущались они. – К тому же мы не уверены, являешься ли ты настоящим революционером или провокатором охранки! Обстоятельства твоего побега из ссылки, вызывают у нас вопросы!
Сталин, чтобы наладить отношения с соратниками, пригласил батумское руководство на шашлык на море, подгадав под празднование Первого мая.
Там по привычке он сразу начал распоряжаться.
– Согорошвили, беги за ветками! На тебе костер. Вадачкория, режь мясо и лук! Чхеидзе, чего рот разинул? Шашлык сам себя не сделает! Помоги Вадачкории. Я купаться! Через полчаса вернусь и все проверю.
– Ты кто такой, чтобы нами командовать? – злобно ощерился председатель Батумского комитета РСДРП Согорошвили.
– Не понял? – тяжело посмотрел на него Сталин.
– Пошел в жопу! Теперь понятно!?
– Ты че блатной?
– Ты че из себя авторитет корчишь? Ты, Коба, для меня вообще не авторитет.
– Ты кто есть по жизни?
– В смысле?
– Ты сидел?
– Тебя волнует? Ты че понтами кидаешься? Давай выйдем с тобой один на один!
– Ты только потом мамочке не побеги жаловаться!
– Кончай базарить, Коба! Или ты зассал?!
– Я зассал?!
Противники встали друг напротив друга. Сталину часто приходилось драться в раннем детстве. Однако после поступления в духовное училище он утратил боевые навыки.
Теперь он запомнил только первый удар в нос. Очнулся Сталин уже в своей комнате в кровавой луже на полу.
У многих бы опустились руки на его месте. Партия отвергла его. Все друзья и соратники отвернулись. Денег не было. Были только поддельные документы.
Однако Сталин не пал духом. Он отлежался несколько дней, дождался, пока исчезли синяки на лице, и принялся действовать.
Над Тифлисской и Батумской комитетами стоял Союзный комитет, который руководил всеми Кавказскими организациями РСДРП. Старейшим по революционному стажу в нем был М. Г. Цхакая, который находился в глубоком подполье. Его давно уже искала вся полиция Российской империи, и никто даже из руководства организации не знал, где он скрывается.
Сталин взялся за дело и вычислил логово, где прятался Цхакая, за десять дней.
– Как ты нашел меня? – побледнел Цхакая, открыв дверь.
– Не волнуйтесь, Михаил Григорьевич! Я прошел сложный путь, и никому в целом мире не повторить его.
Цхакая проверил Сталина через свои связи в полиции и убедившись, что он не провокатор, предоставил будущему вождю полный карт-бланш. Поскольку многие члены Кавказского комитета пребывали в местах не столь отдаленных, а другие прятались от полиции, к Сталину перешла вся организация партийной работы.
Засучив рукава, он взялся за дело.
Вскоре у РСДРП появилась собственная сеть конспиративных квартир и подпольная типография, где печатались листовки и газеты.
Затем рабочие были организованы в дружины, которые охраняли митинги, и могли дать отпор черносотенцам и полиции.
Особенное внимание Сталин уделил созданию партийной разведки и контрразведки.
Благодаря своим связям в Тифлисской полиции ему удалось устроить нескольких членов партии (в основном студентов) на работу в силовые структуры. Они загодя сливали всю информацию об облавах и слежках. Число арестов среди партийцев резко пошло на убыль. Теперь арестовывали только тех, кто противостоял влиянию Сталина в организации, или кого он считал ненужными для дела революции.
Контрразведкой также занимался лично Сталин, который выявлял и жестоко наказывал предателей и провокаторов (а заодно тех, кто не признавал за ним лидерства или мутил воду в организации).
Естественно, для работы партийного механизма нужны были немалые деньги. Сталин настоял на введении обязательных ежемесячных партийных взносов (до этого взносы были добровольными).
Другим источником дохода стали пожертвования бизнеса. Некоторая часть бизнесменов вносили деньги из-за нелюбви к царской власти. Однако основная масса деловых людей начинала платить только после получения письменного предупреждения.
Сталин разработал образец письма, которое было разослано по всем предприятиям, организациям и торговым точкам Кавказа. Вот оно:
«Уважаемый господин Имярек!
Социал-демократическая партия предлагает Вам внести разовый добровольный взнос в партийную кассу в сумме 500 рублей, которые пойдут на благое дело помощи рабочим.
Реквизиты для перечисления денег…
Кроме того, просим Вас в дальнейшем ежемесячно не позднее 10 числа каждого месяца перечислять платеж в сумме 100 рублей по вышеуказанным реквизитам.
В случае если по истечении 10 дней с момента получения настоящего письма разовый взнос в сумме 500 рублей не будет перечислен, Ваш дом взлетит на воздух, а вся семья убита.
Благодарим за понимание.
Надеемся на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество.
С наилучшими пожеланиями, РСДРП».
Подавляющее большинство бизнесменов, получив такое письмо, аккуратно платило.
С некоторыми приходилось проводить разъяснительную беседу, для чего бизнесмена увозили за город, где на лоне природы, закопанный по шею в могилу, он становился гораздо сговорчивей.
Самых упорных грабили, раздевая буквально до нитки.
Если же кто-то оказывался настолько неразумным, что бежал жаловаться в полицию, возвращаясь, он находил вместо своего дома и населявших его домочадцев пепелище и могилы.
Также Сталин организовывал ограбления банков и почтовых карет, в которых перевозили деньги. Обычно все проходило по похожей схеме. В банк устраивался работать мелким клерком человек Сталина, который проводил разведку. После этого происходил молниеносный налет, и грабители исчезали в неизвестном направлении.
Наполнить кассу партии было половиной дела. Другая половина заключалась в правильном расходовании денежных средств. Сталин и его соратники каждый месяц верстали бюджет организации, в котором сводили дебет и кредит. Расходы составляли агитационные материалы (газеты и листовки), покупка оружия, подкуп чиновников, оплата агентуры, содержание рабочих дружин и партийного аппарата.
Сталин строго следил за расходами и немилосердно наказывал растратчиков.
Если на первых порах не было отбоя от любителей зачерпнуть из партийной казны на личные нужны, то в дальнейшем партийцы, зная о незавидной судьбе своих предшественников, вели себя гораздо щепетильнее.
Глава 8. Революция 1905 года и знакомство с Лениным
– Все у нас хорошо и даже замечательно, но хотелось бы еще лучше! – рассуждал в кругу приближенных Николай Второй. – Мне бы очень хотелось поднять престиж нашей монархии на недосягаемую высоту. Я хочу остаться в памяти потомков новым Петром Первым или (на худой конец) Екатериной Второй. Короче, нам нужна маленькая победоносная война.
– С кем, ваше величество? – удивились царедворцы.
– Я что сам обо всем думать должен? Зачем тогда вы нужны? Пораскиньте мозгами с кем можно было бы повоевать без особого ущерба для государства!
Императорские аналитики призадумались и обратили внимание на Восток, где как раз развернулись интересные события.
Здесь нужно сделать краткий экскурс в историю Китая.
Еще в конце восемнадцатого века английские торговые фирмы, торгующие опиумом, принялись агрессивно осваивать китайский рынок. Просвещенные европейцы не гнушались ничем ради прибыли, активно вовлекая в наркоманию детей, подростков и юных девушек. Китайские императоры, видя, что дело зашло слишком далеко (опиумными наркоманами становились даже топ-чиновники и члены их семей) пытались принять меры по борьбе с наркотической мафией и ввели строгие уголовные наказания для наркодилеров. Однако после каждого ареста крупного наркоторговца Англия подымала дикий вой на весь мир, обвиняя китайские власти в нарушении прав человека. Чаще всего китайские власти пасовали и отпускали наркоторговцев на все четыре стороны. Всего два раза они проявили твердость и начинали боевые действия. Так произошли две «опиумные» войны с Великобританией (1840-1842, 1856-1860). В обеих войнах Китай был на голову разбит, после чего английская наркомафия продолжила победное шествие по стране.
К концу девятнадцатого века чуть ли не большинство китайского населения прочно сидело на опиуме. В пику пассивному большинству появилось молодежное движение спортсменов (или «боксеров», как их называли англичане), которое выступало за здоровый образ жизни. Боксеры стали ловить и убивать англичан – наркоторговцев («восстание боксеров», 1898-1901).
Англию, конечно, до крайности возмутил наезд боксеров на наркомафию. В отместку она пригласила всех борцов за права человека осуществить вооруженную интервенцию и разграбить Китай. На зов откликнулись все крупные державы тогдашнего мира: США, Франция, Германия, Австро-Венгрия, Италия, Япония и Россия.
В августе 1900 коалиционные войска заняли Пекин. Китай запросил пощады.
Российские газеты вышли с победными реляциями. Среднестатистический поданный Российской империи удовлетворенно читал о разгроме «боксеров», которых изображали жуткими злодеями, и вхождении русской армии в Пекин.
– Можем же, когда захотим! – восторгался народ. – Видать не так у нас все плохо, коли мы проклятых боксеров одолели!
Однако война на этом не кончилась. Державы-победительницы по праву сильного стали делить Китай на сферы влияния. При этом Россия вступила в острый конфликт с Японией за Маньчжурию и Ляодунский полуостров.
– Пришел наш исторический шанс! – довольно потер ладошки Николай Второй. – Маленькая победоносная война с Японией, как раз то, что нам нужно. Удача сама плывет к нам в руки. Япония очень слаба, и мы легко сокрушим этот колос на глиняных ногах. Если рассматривать этот вопрос с исторической точки зрения, японцы всегда проигрывали войны европейцам. Поэтому волноваться за исход войны не стоит. Скоро с божьей помощью престиж монархии поднимется на небывалую высоту.
Война обернулась катастрофой. В начале января 1905 года российское общество было потрясено сдачей крепости Порт-Артур, в феврале японцы победили в генеральном сражении при Мукдене, а в мае случилась Цусима – японцы потопили русскую эскадру, которая с помпой приплыла на Дальний Восток из Балтийского моря.
Престиж монархии рухнул. Самые консервативные, монархически настроенные и добропорядочные люди стали плеваться, услышав фамилию командующего армией генерала Куропаткина, а при произнесении имени императора морщились, как от зубной боли.
Богатые купцы, директора заводов, руководители адвокатских фирм, представители богемы, сидя в ресторанах, на чем свет поносили власть и устройство государства.
Позор в войне наложился на слабость экономики, бедность основной части населения и несправедливость в распределении материальных благ, когда меньшинство жировало, а подавляющая большинство получало копейки за свой труд или вовсе ничего не получало (пенсии были исключением, а не правилом в Российской империи).
В воскресенье 09 января 1905 года больше ста тысяч петербуржцев во главе со священником Гапоном направились шествием с портретами царя, иконами и крестами к дворцу императора. Они хотели пожаловаться царю-батюшке на несправедливость капиталистов, ужасное положение рабочих, притеснение начальства и дороговизну цен.
Социальный состав демонстрантов составляли рабочие, служащие, люди свободных профессий и даже полицейские, что придавало шествию солидный и верноподданнический характер.
Николай Второй, узнав заранее о готовящемся шествии, уехал в Царское село.
– Надо восстановить престиж власти! – проинструктировал он военных. – Пусть у нас пока не очень получилось на международной арене, но внутри страны мы должны показать всю свою боевую мощь. Врежьте им так, чтобы навсегда отпала охота к беспорядкам.
На пути к дворцу демонстрацию ожидали шеренги вооруженных солдат.
– С праздником Рождества Христова, защитники Отечества! – радостно поприветствовал их священник Гапон. – Вы не подскажите, как нам попасть на прием к царю нашему батюшке? Очень нужно!
– И вас с праздником Рождества Христова! – отвесил ему поклон полковник, который стоял во главе шеренги. – Царь уехал, но кое-что велел вам передать! Одну минуточку! Не расходитесь пока!
Полковник обернулся к своим солдатам и скомандовал:
– Винтовки наизготовку! По демонстрантам беглыми огонь! Пли!!!
В тот день в Петербурге погибло множество людей.
Однако расстрел мирной петербургской демонстрации не способствовал укреплению государственной власти. Наоборот. По всей стране, как грибы после дождя, стали появляться революционные организации и вспыхивать вооруженные восстания.
Началась революция 1905 года. Сталин встретил ее во всеоружии.
В его распоряжении был партийный актив, собственная печать, спонсоры, агитаторы и, самое главное, вооруженная боевая дружина. Он мотался по всему Кавказу между Тифлисом, Баку и Кутаиси, организовывая на местах революционную работу.
Все шло неплохо, но могло быть еще во много раз лучше, если бы Сталину не вставляли палки в колеса меньшевики.
Надо сказать, что к этому РСДРП раскололась на две фракции: большевиков и меньшевиков. Если первые, под руководством Ленина были настроены на совершение социалистической революции, то вторые шли по пути социал-демократов Европы, т.е. видели РСДРП в качестве «левой» оппозиции в будущем буржуазном парламенте.
Соответственно отличалась тактика двух фракций. Например, Ленин выступал за членские взносы для партийцев, а меньшевики были против (по этому вопросу, как раз произошел формальный раскол РСДРП). Ленин был за совершение экспроприации денег у буржуазии, меньшевики резко возражали. Ленин видел в партии боевой отряд, способный совершить социалистическую революцию. Меньшевики мечтали увидеть партию влиятельной политической силой, которая будет находиться в легальной оппозиции к существующей власти.
Как докладывал Сталин в заграничный центр в начале мая 1905 года: «Тифлис почти целиком в руках меньшевиков. Половина Баку и Батума тоже у меньшевиков. Другая половина Баку, часть Тифлиса, весь Елисаветполь, весь Кутаисский район и половина Батума у большевиков».
Дискуссии были страшные. Со взаимными упреками в трусости, непонимания марксизма, предательстве рабочего движения и работе на охранку.
Однажды меньшевики зашли в комнату, где должно было проходить партийное собрание. Сталин склонился над картой Тифлиса, увлеченно что-то рисовал и переставлял игрушечных солдатиков.
– Что с тобой, Коба?! – недоуменно переглянулись меньшевики. – Ты что в солдатики играешь?
– Смотрите! Я все отметил! Здесь стоит полк пехоты! – Сталин увлеченно ткнул точку на карте. – Его можно блокировать с двух сторон пулеметами и закидать гранатами! – он передвинул двух солдатиков. – Здесь полицейское управление! Мы его взорвем взрывчаткой!
– Какой ужас! – возмутились меньшевики, сверкая очками. – Мы в партии состоим или в бандитской шайке? Ты в своем уме, что нам такое предлагаешь?
– Не бздите! – увлеченно продолжал Сталин. – Здесь дом наместника. Его придется брать штурмом. Наместника нужно взять живым (может понадобиться в качестве заложника). Хочу это дело поручить вам. Вы возьмете его интеллигентно, не покалечив.
– Мы, пожалуй, пошли! – меньшевики направились к дверям.
– Куда вы, товарищи? – удивился Сталин.
– Ты безумен, Сосо!
– Я хотел обсудить с вами план!
– У тебя может быть только один план: немедленно обратиться к психиатру!
– Гав! Гав! – тявкнул Сталин вдогонку меньшевикам.
– Ты чего лаешь? – удивился его друг и учитель Цхакая.
– Залаешь тут! – вздохнул будущий вождь. – Нет. С этими интеллигентами каши не сваришь!
Между тем, революция набирала ход. В ночь с 6 на 7 октября страну охватила Всеобщая политическая стачка.
17 октября 1905 года Николай II вынужден был пойти на уступки и подписал Манифест, в котором содержалось обещание предоставить Государственной Думе законодательные права, а также провозглашались свобода совести, слова, собраний, союзов и неприкосновенность личности.
18 октября в Баку и Тифлисе были организованы манифестации. Для демонстрации силы Сталин выставил боевые отряды (рабочие дружины), которые впервые в открытую (до этого они действовали тайно) маршем прошли по улицам городов. Простые обыватели кто с восторгом, а кто со страхом смотрели на бравых вооруженных парней, чеканящих шаг.
В декабре 1905 года в Москве, Тифлисе и многих других городах России стали возводить баррикады. Начались настоящие бои с силами правопорядка. Государственная власть закачалась. Однако армия, казаки и полиция оставались верны престолу. Кроме того, значительная часть состоятельных буржуа и интеллигенции, которые поначалу поддержали народное движение, после Манифеста 17 октября посчитали цели протеста достигнутыми и вернулись в правое поле. Вскоре стало ясно, что на сей раз власть удержалась.
Тогда же (в декабре 1905 года) Сталин был избран делегатом от Кавказа на общероссийскую конференцию делегатов РСДРП, которая проходила в финском городе Таммерфорс.
Будучи одним из руководителей партии на Кавказе, Сталин впервые оказался среди общероссийской партийной элиты.
Впоследствии он рассказывал:
– До Таммерфорса я думал, что Ленин исполинского роста. Широкоплечий голубоглазый красавец. Центр всеобщего внимания и притяжения. Такое у меня создалось впечатление, когда читал его книги.
На конференции он с удивлением поглядывал на небольшого роста неказистого лысоватого мужичка, который вел себя очень скромно, сидел с краю в среднем ряду и в основном молчал, не вступая в дискуссии. Особенно поразило Сталина, что вокруг Ленина не клубились женщины. Лишь одна из них (Надежда Крупская) иногда обращалась к нему, но тоже совершенно не кокетничала.
Конференция проходила, как говорится, в рабочем порядке (все решения были заранее согласованы между руководством и теперь только озвучивались и оформлялись). Споров практически не было (делегаты лишь иногда лениво переругивались на почве личной неприязни).
