Цитата из книги «Ничья земля. Книга 1»

сидеть на краю стола, боком, опираясь на одну ногу и покачивая второй. В такие моменты он удивительно напоминал хищную птицу: поднятые углом плечи, напоминающие сведенные крылья, особый наклон шеи… Казалось, что, впившись когтями в столешницу, в аудитории сидит старый облезлый гриф и упирается в Кудрявого черными, тусклыми глазами, то и дело затягивая их пленкой век. Если бы Мангуст внезапно захлопал крыльями и утробно заклокотал, роняя на пол перья, – Сергеев бы не удивился. Но стоило Мангусту встать – и сходство с птицей исчезало. Он и вправду начинал напоминать зверька, имя которого получил на всю жизнь как кодовое. Видел Михаил Мангуста на тренировках и в бою – движения его были резкими и быстрыми, проследить за ними было практически невозможно и, что было особенно необычно, невозможно было уловить подготовку к атаке: переход от бездействия к действию не имел промежуточной фазы. Шаман, и ему светлая память, рассказывал, что Мангуста и еще нескольких курсантов учил вьетнамец, неизвестно откуда появившийся в Конторе в середине шестидесятых. Правда ли это – никто из курсантов не знал, но было в грации куратора что-то нечеловеческое, противоречащее законам физики и обыкновенной анатомии. Мангуст смотрел на Кудрявого из-под век, покачивая ногой и внимательно слушая логические построения курсанта. И ухмылка, именно ухмылка, назвать это улыбкой было невозможно, пряталась в уголках тонких, почти бесцветных губ. – Все? – спросил он, не меняя позы. Кудрявый кивнул. – Мудрость, курсанты, заключается в том, что знаешь ли ты что-то, знаешь все или не знаешь ни хрена – на решение начальства не влияет никак. Оно будет принято по неизвестной вам формуле, по тайным для вас соображениям и может показаться совершенно безумным. Но первое и главное… Сколь идиотским оно бы вам не казалось – его надо выполнять. Вопрос к тебе, Кудрявый, ты у нас любознательный… Почему? – Потому что приказы не обсуждаются, – протянул Кудрявый грустно.