Читать книгу: «Запретная страсть», страница 2

Я подхожу к нему и повторяю манипуляцию. Осушив рану, я засовываю в раневой канал палец и пытаюсь нащупать пулю. Без снимка это сделать очень трудно, да и пациент находится еще в сознании. Поэтому я стараюсь делать это медленно, не создавая лишней боли. Нащупав наконец-то пулю и стараюсь аккуратно исследовать на присутствие другие предметов в ране.

– Чисто, ждем, когда подействует анестезия и можно доставать, – я даю указания Лизе и она со мной соглашается.

 Спустя пару минут мужчина проваливается в сон. Анестезия, как надежный щит, отделяет его от всей суеты и напряженности операционного зала. Я аккуратно развожу пальцами края раны в стороны, беру пинцет и пробую добраться до пули. Мне удается ее подцепить с первого раза и вытащить. Достав ее, я кладу в банку и промываю еще раз рану водой. Затем я приступаю к наложению швов и стерильной повязки. Через несколько часов операция была закончена. Поднявшись на первый этаж, я отправилась в гостиную, где уже сидел Стас и потягивал свой виски. Он выглядел усталым, но заметно довольным. Он слегка кивнул мне, поднимая бокал в знак приветствия.

– Все прошло успешно? – спросил он, наблюдая за моими движениями, когда я опустилась напротив него.

– Да, – ответила я, опуская плечи, позволяя себе расслабиться. – Он в порядке, ему нужно немного отдохнуть.

 Стас улыбнулся и протянул мне стакан с виски.

– Ты ведь понимаешь, что на его месте мог оказаться ты?

– Я знаю, – тихо ответил Стас, – но от этого легче не становится. Лучше не думать об этом вовсе. Ведь что изменится, если я буду постоянно прогонять эту мысль у себя в голове? Она все равно ничего не исправит, – добавил он, поднося виски ко рту и делая глоток. В виски он находил некий обманчивый комфорт, временную забывчивость.

– Стас, я не могу спокойно жить, зная, что тебе угрожает опасность. Эта мысль не дает мне покоя ни днем, ни ночью. Каждое утро я просыпаюсь с тревогой, гадая где ты сейчас и в безопасности ли ты. Время, когда твоя жизнь висит на волоске, заставляет мой мир дрожать словно натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть.

 Наши отношения нельзя было назвать идеальными. Мы часто ругались, причем иногда из-за самых незначительных вещей. Ему всегда казалось, что я слишком навязчива и постоянно лезу не в свое дело, пытаюсь контролировать каждый его шаг. Я же, в свою очередь, была уверена, что таким образом забочусь о нем, стараюсь оградить от ошибок. Эти столкновения часто превращались в настоящие громкие скандалы, после которых мы могли не разговаривать по несколько дней. Однако последние годы однозначно сблизили нас. Мы могли сидеть до поздней ночи на кухне и обсуждать все на свете. Со временем я стала более осознанно подходить к нашим отношениям. Я пыталась научиться понимать брата таким, какой он есть, принимая его со всеми особенностями характера, от которых кровь иногда стынет в жилах. Это оказалось не так просто. Но шаг за шагом мы начали находить общий язык,  пытаясь прислушиваться к мнению друг друга. Ведь в конечном итоге, несмотря на все различия, мы были связаны дивным узлом родства и дружбы, который, как оказалось, был крепче любых временных размолвок.

– Я постараюсь быть аккуратным, – Стас поцеловал меня в лоб и поднялся с дивана. – Пойду проверю как там Олег.

– Кто он такой? – воспользовавшись моментом я решила спросить.

– Олег? Он мой давний знакомый. Немного сумасбродный, но хороший парень.

 Мне показалось странным, что Стас раньше не упоминал о нем. Все это время мы были достаточно близки и делились многим.

– И где он был раньше? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. – Почему ты не упоминал о нем?

– Это допрос? – спросил он с ноткой обиды.

– Нет, просто разговор, в котором хочу выяснить некоторые обстоятельства.

– Выкладывай, – его глаза сверкнули на мгновение забытым огоньком дерзости.

– Я видела его татуировку на ребрах, – Стас на мгновение застыл, не зная, что ответить.

 Татуировка в виде змеи, которая служила символом нашей клятвы, была у всех членов семьи. Каждый новый член получал эту метку, подтверждая свою преданность и готовность следовать общим идеалам. Сложность узора подчеркивала искусность мастера, создавшего это произведение, а также глубокий смысл, заключенный в каждом завитке. С течением времени татуировка приобрела для нас целый спектр значений. Она стала напоминанием о пройденных испытаниях, о завоеванном уважении и достигнутых целях. В трудные моменты, глядя на нее, мы вспоминали, что из любой сложной ситуации всегда есть выход, стоит только проявить терпение и изворотливость. Змея также символизировала незримую, но осязаемую связь между нами, которая помогала нам оставаться единым целым, несмотря на разногласия.

– Ладно, – отложив попыткий уйти, он присел обратно и потер лоб. – Олег уже крутился в этих кругах, когда я вошел в бизнес. Он помог мне освоиться и заполучить репутацию. Вскоре мы решили объединиться и расширить бизнес. Мы были не просто партнерами, мы были лучшими друзьями.

– И что было потом? – не удержавшись, спросила я.

– Он влюбился. Ее обаяние и харизма влекли за собой, как магнит. Она завораживала каждого, кто оказывался в ее окружении. Он уехал за ней в Америку и остался там жить. Так и оборвалась наша связь.

– Никогда бы не подумала, что у таких как он есть сердце.

– И что заставило его вернуться?

– Некоторые обстоятельства, с которыми нужно разобраться. – Кир, я не жду, что ты сразу примешь его, после вашего неудачного знакомства. Просто постарайся ему не грубить и быть милой.

– Он угрожал отправить меня на кладбище, – воскликнула я.

– Кира.

– Не грубить и быть милой, я запомнила. – А теперь позвольте откланяться, скоро начинается моя смена.

– Хорошо, – брат понимающе кивнул и проводил меня до выхода.

– Рекомендации я оставила у Лизы, можешь к ней обращаться, но думаю самое страшное уже позади, – сказала я напоследок.

 Накинув на плечи ветровку, я вышла на улицу и почувствовала легкий ветерок. Сумерки уже заволакивали все вокруг, и небо приобрело глубокий синий оттенок, открывая в некоторых местах яркие звезды.

Глава 2

«И среди мирского хаоса, ее глаза были покоем»

Я с трудом разлепил глаза. Обстановка вокруг меня казалась такой незнакомой, но вскоре сознание начало возвращаться. Медленно, но уверенно, комната приобретала четкие очертания, и я стал различать звуки, доносившиеся из открытой двери. Разговоры звучали негромко, но достаточно, чтобы развеять гнетущую тишину, царившую в комнате. За окном уже стемнело. Это означало, что я нахожусь тут отнюдь не пару часов. Пытаясь сесть, я почувствовал легкую боль внизу живота. Скинув себя одеяло, увидел белую повязку, слегка пропитанную кровью. Ощущение времени исчезло, как только перед глазами поплыли обрывки воспоминаний. Я вспомнил, как прилетел ранним утром. Меня уже ждали возле терминала. Власть сна и лекарства все еще окутывала меня плотной дымкой, но необходимость разобраться в случившемся не оставляла в покое. Где я и что произошло? Вопросы нарастали, будто снежный ком, но ответы еще ускользали. Я провел взглядом по комнате, пытаясь отыскать зацепки, которые могли бы помочь вспомнить детали, ускользающие от моего сознания. Скромно обставленная, с несколькими предметами мебели, она, тем не менее, не была мне знакома. В углу стоял небольшой столик с лампой. Шторы на окне были полу раздвинуты и сквозь них пробивался лунный свет. Звук открывающейся двери прервал мои мысли. В комнату вошла девушка в простой одежде медсестры. Ее глаза смотрели с какой-то усталость, но, когда она заметила, что я проснулся, на лице мелькнуло что-то похожее на удивление вперемешку с профессиональным любопытством. Без особых церемоний она подошла ко мне, проверяя бинты и состояние.

– Вы пришли в сознание, хорошо, – сказала она ровным голосом, больше констатируя факт, чем ожидая ответа. – Вам нужно еще немного отдохнуть. Ваше тело пережило серьезное испытание.

Ее слова не дали мне никаких подсказок относительно причин моего состояния, но вместо того, чтобы задать все накопившиеся вопросы, я кивнул, не желая показывать свою неуверенность. Когда девушка покинула комнату, я, собравшись с силами, встал с кровати и подошел к двери. Прислушавшись, я уловил обрывки фраз. Это был женский голос. Он мне казался смутно знакомым, но это не приносило облегчения. Затем последовал звук закрывающейся двери, и голоса стихли. Я слегка приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Свет, более яркий, чем в комнате, на мгновение ослепил меня. Когда зрение привыкло я пошел вдоль коридора и вышел в гостиную. Возле камина расположился Стас.  Он сидел в кресле, задумчиво покачиваясь. Видимо настолько был погружен в свои мысли, что даже не замечал моего присутствия.

– Я так понимаю это твой дом? – нарушая тишину произнес я.

Стас поднял на меня взгляд, словно только что вынырнув из глубокой воды. Он выглядел удивленным.

– Да, проходи, – ответил он с усмешкой, указывая на кресло рядом. – Как ты, дружище?

– Как видишь живой, – слегка усмехнулся я.

Я огляделся, стараясь уловить атмосферу пространства. Гостиная излучала уютное тепло. Над камином висела картина с сюжетом морского пейзажа, на котором волны стремительно катились к берегу, словно в постоянном движении. В этой гармонии деталей ощущалась уединенность и мир.

– Что произошло? – проронил я, в надежде, что именно Стас поможет восстановить недостающие фрагменты в моей памяти.

– Очередное покушение. Мы не успели выйти с аэропорта, как возле нас притормозили две тонированные машины и открыли по нам огонь.

Стас сделал паузу, словно собираясь с мыслями, а затем продолжил.

– Все случилось очень быстро. Пока мы бежали в укрытие, я даже не заметил, как тебя зацепили.

Это объясняло мою повязку на животе. Видимо туда попала пуля.

– Смог выяснить, кто это был? – спросил я, сконцентрировавшись на его лице.

– В процессе. Но теперь я знаю точно, что это не случайность. Похоже, они выследили нас еще в городе.

– Я для этого и здесь, чтобы помочь разобраться с этим. Пока летел, проверил документы, которые ты мне прислал. Здесь все серьезнее, чем я думал. Кому-то ты явно перешел дорогу. И теперь он хочет убрать тебя.

– Я уже укрепил наш периметр и установил дополнительные камеры вокруг дома.

Я кивнул и достал из кармана телефон, чтобы позвонить своим людям. Казалось, что времени действительно оставалось мало, а враг был невероятно хорошо осведомлен. Каждое движение теперь нужно было продумывать до мельчайших деталей, чтобы не дать шанса врагу застигнуть их врасплох.

– Вам необходим постельный режим и никакого алкоголя, – вдруг появилась девушка, которая еще недавно заходила ко мне в комнату. И обращалась она явно ко мне.

– Лиза, все в порядке, – ответил Стас.

– Но ваша сестра оставила указания.

– Со своей сестрой я разберусь сам.

Девушка вздохнула, поправляя выбившуюся прядь своих темных волос за ухо. Она знала, что спорить со Стасом бесполезно, но долг требовал от нее хотя бы попытаться убедить пациента следовать советам.

– Почему ты так упрям? – с мягкой укоризной в голосе спросила она. Если Кира узнает, что из-за ваших посиделок разошлись швы, она будет в бешенстве.

– Хорошо, дай нам пять минут, и он вернется в комнату.

Лиза улыбнулась в ответ. Она забрала пустые стаканы с тумбочки и направилась на кухню.

– Та девушка, которая меня оперировала…

– Да, моя младшая сестра. Зовут Кира.

Несколько секунд я молчал, пытаясь понять свои чувства. Воспоминания о недавнем столкновении с девушкой стали возвращаться: ее сосредоточенное лицо, расчетливые движения, резкость в словах. Но самое главное – ее нефритовые глаза, которые сияли в полумраке, словно две драгоценные жемчужины, пронзая мой разум. В этом взгляде было что-то гипнотическое и недосягаемое, как будто за ними скрывались сотни тайн, тысячелетняя мудрость и некая осторожная печаль. Казалось, время остановилось, и мы оказались в замкнутой капсуле, где было только наше дыхание и молчаливая игра миров. Запястья ее казались хрупкими и нежными, но, несмотря на это, в них была скрыта сила, которую я почувствовал своим прикосновением. Она не вырвалась, не вскрикнула, просто смотрела мне в глаза и давала понять, что знает ту бурю эмоций, что разразилась внутри меня. Я почувствовал, как внутри меня начинает расти глубокий стыд за свою опрометчивость, за это внезапное непрошенное вторжение.

– Кажется, я ее разозлил.

– Не беспокойся. Она так на всех реагирует. Профессионал до мозга костей и иногда бывает слишком прямолинейной.

Я слегка улыбнулся и вспомнил как, она протянула инструмент и была готова дать мне самому достать эту пулю. Практичным движением она подвинула своей стройной рукой металлический пинцет, сверкающий холодным блеском под светом лампы. В ее глазах не было ни тени сомнения или страха, только спокойная решимость.

– И не смотря на всю ее строгость, она заботится о каждом своем пациенте.

– Может, я должен извиниться, – неуверенно пробормотал я.

– Можешь, конечно, попробовать, – ответил Стас с легкой усмешкой. – Но не думаю, что это выльется во что-то хорошее. Она не тот человек, который будет держать эмоции на расстоянии.

Мое сознание медленно, но верно возвращалось к реальности, осознавая значимость каждого человека, который прошел через мою жизнь и, возможно, требующего от меня большего понимания и терпимости. Я задумался над словами ее брата, проигрывая в уме диалог с ясной целью в следующий раз быть более внимательным и менее агрессивным.

Кто знал, что эта встреча изменит что-то во мне?