Neurovision. Часть 1 – Звучание красок

– Извини, погорячилась, – буркнула она, присаживаясь на компьютерный стол.

Её голос наполнился фиолетовыми и розоватыми переливами прохладной ежевики.

– Бывает, – невозмутимо отозвался Ким. – Можем даже повторить. Только на этот раз наедине. Идёт?

– Обойдёшься! – мотнула всеми тремя хвостами Белка.

Спокойная ежевика сменилась кислым апельсином.

– Жаль, – он пожал плечами и вернулся к изначальной теме: – Ну, так что, проведёшь альтернативное описание, или мне сохранить этот, хм, портрет загадочной незнакомки?

– Не надо, – поспешно выпалила Беляна.

Белка отличалась вспыльчивым характером, но по натуре была доброй, отходчивой, весёлой и жизнерадостной особой. Своими повадками она чем-то напоминала настоящую белку, и этим изрядно гордилась. Девушка так и заявила вчера прямо с порога: «Вообще я Беляна, вроде как Борисовна и фамилия у меня Белкина, но зовите меня просто Белка. Я такая же рыжая, не люблю долго сидеть на одном месте и щёлкаю любые задачки, как орешки. У меня даже хвост есть, целых три!» С этими словами девушка мотнула головой, демонстрируя свои хвосты. Надо сказать, что хвосты у Белки были шикарные: густые, отставленные назад, поднятые на манер конских, они опускались вниз до талии и заканчивались пушистыми кисточками.

Ким ждал, слегка склонив голову набок и повернувшись лицом к Беляне. Вернее, к тому месту, откуда он в последний раз слышал её звонкий голос.

– А почему я? – промямлила Белка с неожиданным даже для себя самой смущением. – Давай я Есю опишу?

По туманной хмари в голове Кима снова потекли облака сизого и серо-голубоватого оттенка.

– Во-первых, – спокойно и рассудительно начал пояснять парень, – с Есенией мы знакомы много лет, и уже проделывали такой трюк. Кстати, недавно и по той же схеме. Во-вторых, я хочу помочь нам обоим. Ведь именно ты наш ML-инженер⁹, отвечающий за машинное обучение. Именно ты у нас специалист по компьютерному зрению и глубокому обучению. Именно тебе решать вопрос с тем, чтобы нейросеть могла быстро и правильно распознавать любые изображения в мельчайших деталях. И нам с тобой придётся очень тесно работать в паре, потому что я, если помнишь, NLP-инженер.

Сандро покосился на сидевшую рядом Есению и многозначительно подмигнул ей:

– Точняк, ну чисто НЛП!

Ким чуть повернул голову на голос парня и с лёгким раздражением заметил:

– Не то НЛП, о котором ты подумал. В нейролингвистическом программировании я тоже кое-что понимаю. Но в моём случае NLP это калька с английского «natural language processing» или «обработка естественного языка». Проще говоря, я обучаю нейросети распознавать и понимать текстовые и голосовые запросы, а также выдавать ответы в виде понятного для человека текста и синтезированного голоса. Все надстройки в виде чат-ботов, голосовых помощников и фильтров разрабатываются именно NLP-инженерами.

Брюнет примиряюще поднял вверх руки. Есения подалась вперёд и что-то быстро шепнула парню. Тот кивнул и торопливо продублировал жест словами:

– Всё-всё! Я понял. Может, я и не спец по нейронкам. Моя стихия – это веб-программирование: сайты, приложения, дизайн и их техническая начинка с совместимостью. Но уж про своих коллег программеров я в курсе. Просто неудачно пошутил. Умолкаю. Продолжайте. Очень интересно. Правда.

Ким вновь повернул голову к Беляне.

– Итак, хм, на чём я остановился…? Ах да. В-третьих, мне интересно послушать твой стиль описания. Поверь, одно дело обучать нейросеть формальному распознанию визуального контента, другое дело обучить её составлять так называемые тифлокомментарии. Ты знаешь, что такое тифлокомментарий и в чём его особенность?

Белка замотала головой. Ким молчал, вслушиваясь в происходящее. Девушка спохватилась и ответила словами:

– Нет. Но подозреваю, что это какое-то описание картинки. Такое, чтобы было понятно, что на ней изображено. Я так полагаю.

– В целом, верно, – согласился парень. – Тифлокомментарий – это короткое описание предмета, пространства или какого-то действия, которое совершенно непонятно незрячему или слабовидящему без специальных пояснений. С одной стороны, тифлокомментарий должен быть лаконичным, чтобы не отнимать много времени. С другой – точным и детальным, чтобы создавать нужное впечатление и быть достаточно информативным. Соблюсти баланс между лаконичностью и информативностью порой бывает адски сложно. Особенно, когда речь идёт о динамичном видео. К слову, простая видеосъёмка движения по улице со скоростью пешехода – это вообще мозги на вынос с точки зрения тифлокомментирования.

– Э, прошу прощение, если глупость скажу, – подал голос Сандро. – А когда вот комментаторы описывают какой-нибудь футбольный матч, это ведь тоже тифлокомментарий, да?

– Да, – кивнул Ким. – Но там комментирование событий идёт грубыми и как бы широкими мазками, – он взмахнул в воздухе рукой. – А при описании окружающей обстановки на улице нужна совершенно другая детализация. Комментатор может сказать: «Нападающий перехватил мяч и уверенно движется к воротам. Гол!» Для понимания сути игры этого достаточно. Но если ты незрячему во время прогулки скажешь: «Вы движетесь к воротам по полю. До ворот осталось пять метров», – это может означать что угодно. Потому что нет никаких дополнительных ориентиров, уточнений и нет чёткого направления движения. Причём право-лево здесь не подойдёт. Это для зрячего существует чёткое право и лево, а для меня этих «право» и «лево» до фига.

Молодой человек снова осторожно взмахнул руками, случайно задев по колену сидевшую рядом Белку. Оба сделали вид, что ничего не произошло.

– Обычно используют циферблат часов для уточнения направления. Это звучит примерно так: «ворота на 2 часа» или «ворота на 4 часа». В обоих случаях это будет справа, но уже с конкретным углом поворота.

– А если на пути яма? – тихо пробормотала впечатлённая Беляна.

ML-инженер обладала богатым и живым воображением. И сейчас это воображение рисовало жутковатую картинку, от которой хотелось застыть и не шевелиться.

– В точку, – мрачно согласился энэлпэшник.

Голос отразил внутреннее состояние напарницы, которое совпало с его собственными ощущениями. Темнота с вязким туманом, в котором проступают размытые силуэты. Светло-серые и бледно-голубые тени, редкие вкрапления цветных разводов. От этой привычной картины веяло покоем. Вот только это был вечный покой…

Ким слегка изменил наклон головы, смещая таким образом фокус внимания в своём сознании. Ему очень захотелось снова почувствовать живое ярко-рыжее пламя, в глубине которого вспыхивали насыщенные янтарные и нежно-салатовые оттенки. Парень отодвинул в сторону лишние эмоции и продолжил:

– В озвученном варианте отсутствует описание окружающего пространства и земли под ногами. А может, там колдобины? А может, прямо по курсу валяется здоровенный камень? А может, перед идущим высокая трава и надо сместиться на метр влево? Десятки и сотни мелких переменных, которые попадают в фокус и исчезают из него, стоит лишь чуть-чуть повернуться.

– А трость? – осторожно уточнил Сандро.

Ким нервным жестом потёр руки.

– Да, – согласился он со вздохом, – конечно, можно для коррекции использовать осязательный метод. Именно для этой цели и существует белая трость – лёгкая, длинная, хорошо передающая в руку малейшие неровности поверхности. Она же позволяет простукать предмет или поверхность, и на слух уловить дополнительную информацию об окружающем пространстве. Но возможности этой штуки сильно ограничены. С помощью трости не получится контролировать пространство выше двадцати-тридцати сантиметров над дорогой. Да и узкие вертикальные предметы типа столбов можно пропустить. Но что самое важное, трость никогда не даст точных ответов ни на один вопрос. Всё в итоге упирается в личные навыки и внимательность. А некоторым работа с тростью вообще не даётся. И мы здесь как раз и собрались для того, чтобы придумать такую штуку, чтобы белая трость осталась всего лишь сигналом для окружающих и вспомогательным средством на всякий случай.

– А я вот задумалась об ориентировании по циферблату, – сказала Белка. – Расскажи об этом подробнее.

– По азимуту, – поправил её напарник. – Правильно это называется «ориентирование по азимуту» или «направление по азимуту». А дальше уже существует три основные схемы: с четырьмя секторами (вперёд, назад, вправо, влево), с восьмью секторами (компас по сторонам света) и циферблат с двенадцатью секторами. Первый вариант используют разве что слабовидящие, которые могут более-менее сориентироваться в пространстве. Слепые этот вариант никогда не применяют. Или компас, или циферблат. Циферблат точнее, но он требует привычки и более тонкого чувства пространственного ориентирования. Поэтому некоторые всё-таки останавливаются на восьми сторонах света.

– Но даже двенадцать секторов – это ведь мало, – сдавленным голосом пробормотала Беляна.

– Без дополнительных ориентиров, да, мало, – согласился Ким. – Но лучше пока ещё никто ничего не придумал. Да и этот метод используют в основном в GPS-навигаторах. А там есть маршрутные точки и сопровождение. Можно рассыпать ещё и свои мелкие «хлебные крошки» в виде произвольных меток на маршруте. Если навигатор хороший, то их можно забивать хоть через каждые десять метров.

– Хватает? – с сомнением спросила Белка.

– Когда как, – пожал плечами энэлпэшник. – Если под ногами есть дорога или иные тактильные ориентиры (знакомые неровности, ребристая плитка, бордюры и так далее), тогда без проблем. Трость, опять же, может помочь выравнивать движение. Но бывает, что ничего этого нет. Тогда кисло.

– Почему? – не понял Сандро.

В его голове с трудом укладывалась новая картина. Десять метров для веб-программиста казались сущим пустяком.

Ким грустно улыбнулся и постарался ответить максимально доходчиво:

– Сантиметр вправо или влево – это пустяк, который можно не заметить. Но через десяток метров такой разворот уведёт тебя на метр в сторону, и ты промажешь мимо цели, например, влетишь лбом в штангу или в стену. Поверь, очень мерзкое ощущение. Причём, это ощущение может стать фоновым.

Беляна сглотнула и тихим голосом задала новый вопрос, который лично ей казался слишком интимным:

– Поэтому у слепых часто деревянная походка?

– Да, – подтвердил парень. – Ты как бы одновременно и двигаешь себя вперёд, и тормозишь сам себя, чтобы получить возможность практически мгновенно остановиться, если вдруг что.

ML-инженер снова невольно окунулась в яркие краски своего художественного воображения. Она на миг опустила веки и попыталась себе это представить. Зелёные глаза девушки поспешно распахнулись, потому что ощущение показалось жутким и затягивающим.

– Так вот, – вернулся к главной мысли Ким. – Если мы хотим создать не просто распознавалку статических картинок типа как в умной камере от Яндекса или в специализированных приложениях вроде «Envision AI» или «Sullivan+», а виртуального помощника, способного выполнять задачу поводыря, нам потребуется выстроить компромисс между краткостью и информативностью. Признаюсь честно, я только мечтаю о такой штуке, но слабо представляю, как её реализовать на практике. И боюсь, одним голосом нам не обойтись, потому что нельзя слишком перегружать уши. Это чревато катастрофой…

Белка снова вспыхнула. Но на этот раз не от злости или обиды, а от пронзившей её болезненной жалости. Девушка подалась вперёд и обняла Кима за плечи.

– У нас получится, – твёрдо заявила она. – Слышишь? У нас это получится. Даже не смей думать по-другому. Слышишь? Иначе я тебя загрызу!

– Верю, – удивлённо отозвался на эту тираду энэлпэшник. – Охотно верю.

Он нерешительно поднял руку, скользнул ладонью вдоль свесившегося беличьего хвоста и коснулся кончиками пальцев уха напарницы. Она не отстранилась, и парень осторожно почесал Белку за ушком. Ярко-рыжее пламя потекло расплавленным золотом, заплясало пушистыми солнечными зайчиками. Это тёплое ощущение заструилось по телу, раздвигая границы темноты и хмари.

– Вот именно поэтому мне и нужна высокая самоотдача, вовлечённость и доверие, особенно с твоей стороны, – тихо признался он, не до конца уверенный, о чём именно сейчас говорит.

– Если бы мне было до фонаря эта тема, я бы сюда не приехала, – фыркнула Беляна. – Тем более, бросить всё на целых полгода. Да я вообще уволилась, к твоему сведению. М-м-м, не скрою, юг, особняк, лето, полный бесплатный пансион, кое-какая зарплата – это всё круто. Однако для меня маловато. Для такого шага тема должна меня зажигать. Я без драйва не могу.

– И как драйв? – с усмешкой поинтересовался Ким.

– Из всех щелей, – каким-то сдавленным голосом пробормотала Белка, уставившись в стенку.

– Мы все рядом, – присоединилась Есения, требовательно смотря на Сандро.

Брюнет активно закивал.

– Вах, дорогой! О чём рэч?! Сандро Георгиевич ещё ныкогда нэ отступал пэред сложьными, но интэрэсными задачами! Взгланы в глаз этых красавыц! Я тэбэ сэйчас опышу. У одной глаз карый, м-м-м, жгуч, как пэрэц! У другой – глаз чистый изюмрюдь! Гланэшь в глаз этой рыжэй дэвушка, и прам видищь нэжный трава на високий горный склон под жаркий солнцэ!

– Прекрати, – недовольно потребовала Белка.

– Как скажищь, как скажищь, красавыца, – пошёл на попятную Сан.

Есения тихо засмеялась, наблюдая за пикировкой этих горячих личностей. А Ким как-то незаметно продолжал чесать Белку за ухом. И Белка, что удивительно, даже не задумывалась о том, чтобы цапнуть нахальную руку.

Когда пикировка закончилась, Ким озвучил следующий важный вопрос:

– Я вот ещё чего не понимаю. Каковы наши вычислительные мощности и пределы финансирования. Здешняя аппаратура, не спорю, хорошая. Но нет ни одного сервера – только рабочие машины. На них большую нейронку не развернуть. Можно конечно арендовать мощности в дата-центре. Но вопрос о пределах нашего бюджета я также до сих пор не понял. А ведь для развёртывания нужной нам нейросети, скорее всего, понадобиться даже не один сервер, причём, весьма дорогостоящий.

– Завтра приедет мой брат, – тепло улыбнулась Есения. – Ермил обещал привести какой-то жутко крутой экспериментальный сервак. Сказал, что эта штука одна способна заменить небольшой дата-центр. С ним приедет и шестой член нашей команды – эксперт по кибербезопасности.

– Белый хакер – это круто, – оценил Сандро. – Только вот на фига нам целый киберспециалист?

– Требование спонсора, – закатила глаза Еся. – Нам выделили целого заместителя директора «Асбирска». Я поговорила со своими знакомыми об этой Карине. С прибабахом девчонка, но работать можно. Так что предлагаю не париться по бюджету и предоставить эти дела киберспециалисту. Пусть она занимается административной рутиной.

– Согласен, – кивнул Ким.

Беляна выпрямилась и окинула всех недовольным взглядом.

– Значит, сегодня опять валяем дурака?

Ким улыбнулся. Боевой настрой рыжей ему нравился.

– Почему же? У тебя ещё не выполнена задача по словесному описанию фото.

Белка надулась. Она уже успела позабыть про эту злосчастную фотографию. Ким протянул в сторону руку. Кончики пальцев легко коснулись девичьего колена, едва заметно проскользили по гладкой ткани облегающих брюк, наткнулись на голое предплечье, прошли вдоль него от локтя к запястью. Ладонь молодого человека сжала тонкую кисть Беляны, делясь с ней бережным теплом и чувством спокойного ориентира. Их пальцы сами собой переплелись в жесте поддержки. И Белка с удивлением обнаружила, что от ладони вверх по руке распространяется каскад расслабления. Это оказалось неожиданно приятно. Создавалось впечатление, словно её охватывает мягкая и успокаивающая опора. Девушка прикрыла глаза, представляя себе своё собственное фото. Ей вовсе не надо было поворачиваться к экрану. Она и так отлично помнила все детали.

Глава 3

Ким и Есения стояли друг напротив друга почти возле самой воды. Их босые ступни утопали в мелкой гальке. Морские волны с шипением накатывали на берег, грозя достать молодых людей и коснуться голых ног своей солёной прохладой. Но это было неважно. Им обоим было комфортно. Это состояние тоже было частью внутренней балансировки. И море сейчас выступало в роли дополнительного индикатора работы нейронных контуров.

Это сложно объяснить тому, кто на собственном опыте не попробовал управление сознанием и внутренними состояниями. На стыке трансперсональной и нейропсихологии порой рождались причудливые приёмы и практики. Но их фантастическая форма не отменяла потрясающих результатов, подкреплённых опытом клинических психологов.

Руки партнёров поднялись и соприкоснулись. Первое движение всегда начиналось медленно, плавно, с мягких округлых фигур. Это уже чуть позже наступит время затейливых изгибов, змеек, спиралей, поворотов и резких изменений направлений. А пока тела должны подстроиться и синхронизироваться.

Беляна уселась на расстеленное полотенце. Поджав под себя ноги, она во все глаза таращилась на непонятные действия энэлпэшника и нейроинформатика. Ей хотелось узнать, что такое они делают. Но всех непосвящённых Еся вежливо попросила воздержаться пока от расспросов и посидеть тихо в сторонке, чтобы не мешать.

– Все вопросы потом, – мягко, но настойчиво сказала она. – А сейчас время для действий. Можете наблюдать. Но тихо, как в театре.

И это действительно было похоже на театральное зрелище или выступление каких-нибудь мастеров боевых искусств. Белка как-то раз видела что-то подобное. Ей тогда так понравилось, что девушка даже попробовала записаться в секцию айкидо. Но с тренером ей не повезло, и вспыхнувший интерес быстро угас. Танцами рыжая занималась куда дольше и успешнее. Так что могла оценить опытным взглядом пластику и безупречную синхронность партнёров.

Когда всё закончилось, Есения помогла Киму обойти разбросанные вещи товарищей и присесть рядом. Лежавший чуть поодаль Сандро тоже торопливо присоединился к компании, замыкая маленький круг. Нейроинформатик внимательно посмотрела на своих новых приятелей. Глаза у Белки и Сана горели одинаковым жадным любопытством. Она насмешливо сощурилась и спросила:

– Ну, кто первый?

Беляна и Сандро переглянулись, и синхронно выпалили:

– А что это только что было?

– Я называю это танцем доверия, – с улыбкой ответила Еся. – За основу взята техника чи сао или «липкие руки».

– Подожди, – задумался Сандро. – Чи сао – это ведь вроде кунг-фу, нет?

– Кунг-фу, – согласилась Есения. – Одна из базовых техник. Её цель – развить чувствительность рук, научиться улавливать малейшее движение противника, быстро находить слабые и сильные его стороны. Но то, что вы видели, это не совсем «липкие руки» в понимании кунг-фу. Там упор на бой и контроль противника. А я не боец, я, кроме всего прочего, нейропсихолог. Меня интересует работа нервной системы при тех или иных состояниях.

– Так там тоже есть познание самого себя, – не согласился Сан.

– И многие погружаются в самопознание? – насмешливо спросила Еся. – Большинство довольствуются уровнем ушу, не заморачиваясь переходом в кунг-фу.

Веб-программист промолчал, озадаченно хмуря лоб. В такие дебри он никогда не вникал, и, честно говоря, вовсе не знал разницы между ушу и кунг-фу.

– Я согласен с Есей, – поддержал подругу Ким. – Большинство останавливаются только на навыках боя, то есть на ушу. А вот в философию и самопознание, то есть в кунг-фу, уходят единицы.

– А лично меня бой не интересует вообще, – продолжила Есения. – Я изучаю материалы по исследованиям строения головного мозга: за что отвечает тот или иной отдел, каким образом взаимодействуют между собой нейроны и как они выстраиваются в биологические нейронные сети. Это нужно мне и как нейроинформатику, и как нейропсихологу. В первом случае я использую эти знания для составления новых математических моделей искусственных нейронов и нейросетей. А во втором случае это важно для разработки и применения практик перепрошивки мозга живого человека, если вдруг ему нужна помощь.

– Офигеть, – восхищённо протянула Белка, с уважением глядя на новую подругу. – Я слышала про нейроинформатиков, что они используют знания по нейробиологии при разработке разных моделей ИНС¹⁰. Но я не думала, что они ещё и психологи.

– Не все, – тихо рассмеялась Еся. – Нейроинформатика стоит на стыке нейробиологии, информатики и математики. Но в психологию залезают немногие. Это я такая вумная!

Ким ухмыльнулся:

– Никогда не страдала от лишней скромности, – иронично заметил он.

– А зачем страдать, если надо радоваться жизни? – в той же манере парировала девушка. – Да и ты меня в детстве не видел.

Она вздохнула, и Киму послышался в этом вздохе грустный шелест осенних листьев. Таких же желтовато-коричневых, слегка тронутых рыжиной и золотом, как её волосы. Смутно, но он помнил их цвет. Воспоминание было подёрнуто дымкой вовсе не из-за давности лет. Просто Ким не помнил, что значит хорошо видеть. Иногда он задумывался над тем, что это вообще такое – стопроцентное зрение…?

– Давайте вернёмся к той штуке, которую вы проделывали, – попросил Сандро.

– Ага! – поддержала его рыжая.

Есения улыбнулась такому рвению напарников.

– Как я уже сказала, танец доверия – это не «липкие руки» в буквальном смысле, хоть и похоже, – с готовностью пояснила она. – Эта практика из телесно-ориентированной психотерапии. Я её сама придумывала, а затем мы с Кимом её отрабатывали. В различных методиках есть похожие практики. Но они казались мне недостаточно разносторонними. И я придумала свою, вставив туда элементы из разных направлений психологии, включая трансперсональную. В танце доверия есть как видимая, так и невидимая сторона практики. Важно соблюсти чёткий баланс между физическими движениями и внутренним состоянием. Иначе эффект будет куда скромнее.

Еся пожала плечами.

– А каким состоянием? – полюбопытствовала Беляна.

– А ты с какой целью интересуешься? – вопросом на вопрос ответила Есения. – Если ради забавы, то не стоит и напрягаться. Если хочешь сама попробовать и освоить, тогда покажу.

– Я освоить! – выпалила Белка.

Девушка аж вскочила на ноги от нетерпения, но тут же плюхнулась обратно.

– Хорошо, будь по-твоему, – согласилась Еся и перевела вопросительный взгляд на Сана.

– Вах! Обижяищь! – начал в своей манере брюнет, но мигом отбросил шутовскую маску. – Я тоже хочу попробовать.

Нейроинформатик снова кивнула.

– Ладно. Тогда немного теории для начала.

Подумав, она тихо заговорила:

– Меня уже давно интересовала работа так называемых зеркальных нейронов в головном мозге человека и животных. Эта группа особых клеток, которые буквально улавливают чужие движения и эмоции, а затем переносят их на тело. Благодаря им мы можем обучаться через подражание, считывать и расшифровывать реакции окружающих, понимать их настроение и чувства. Это как уловитель и декодер одновременно. Причём, это важно, проекция всегда переносится прямо на тело. Мы не просто получаем информацию. Мы буквально вживаемся в чужое переживание, как в своё собственное. Чем активнее в нашем мозге зеркальные нейроны, тем сильнее эта способность. Её называют эмпатией. И наоборот. Люди с низкой активностью зеркальных нейронов страдают различными психическими расстройствами: шизофрения, аутизм и прочее. Им сложно общаться с другими людьми из-за того, что они просто не понимают человеческих реакций и не умеют их правильно расшифровывать. Кстати, не только человеческих. Зеркальные нейроны точно также запускаются при распознании реакций животных. Причём, эти структуры невозможно обмануть имитацией. Они всегда абсолютно точно знают, чем наполнено то или иное действие человека либо животного. Разумеется, если мы вообще знакомы с соответствующей реакцией. Зеркальные нейроны не черпают информацию откуда-то из космоса. Они опираются на наш опыт. Но делают это безупречно. Это мы уже можем их «слушать» или игнорировать, подавляя страхами или самообманом.

Ким мягко накрыл ладонью руку подруги и слегка сжал тонкое запястье.

– Мне кажется, что ты их уже нагрузила теорией, – с иронией заметил он. – Не все же такие одержимые, как мы.

– А мне нравится, – не согласилась Беляна, мотнув всеми хвостами. – Я вот об этом даже не догадывалась. А оно вон как хитро в мозгах устроено.

– Оу! – тихо рассмеялся парень. – Ну, тогда я сбегаю за одеялами, куртками и едой, потому что мы тут заночуем. На будущее, имейте в виду, что нас с Еськой может нести, если мы попадаем на любимую тему.

– Так это же круто! – радостно заявила Белка, и пихнула в бок сидевшего рядом Сандро. – Подтверди!

– А? Да! – активно закивал веб-программист.

Он украдкой потёр пострадавший бок. Локоть у рыжей оказался острым и метким.

– Что, да? – с обманчивой мягкостью уточнила Есения.

Тёплые карие глаза лукаво сощурились.

– Кагда дэвушка нэ толко красывый, но и умный, её слова – это пэ-эсня, – с умильным выражением протянул Сан.

Прищур нейроинформатика стал ещё более лукавым.

– И о чём же я рассказывала?

– Об отражэнии чувств одного в друго-ом, – с той же интонацией ответил Сандро. – Прям мэханызм единэния ду-уш.

Еся склонила голову набок.

– И всё?

– Нэ-эт, – продолжил игру парень. – Ещё о том, как ми учимса у папы, у мамы, у старших.

– Ладно, – звонко сказала Есения. – Для зачёта пойдёт. Но к экзамену подготовьтесь основательнее, Сандро Георгиевич.

Она сделала вид, что расписывается в невидимой зачётке и широко улыбнулась. Белка расхохоталась. Икая от смеха, девушка схватилась за живот и повалилась на мелкие камушки.

Ким тоже улыбнулся. Он привычно собирал по крупицам малейшие сведения о происходящем вокруг. В этот момент те самые зеркальные нейроны в его мозге работали в активном содружестве с участками, отвечающими за распознание речи, построение зрительных образов, расшифровку мелких нюансов интонаций. Опираясь на один лишь слух, он воссоздавал по голосам объёмную картинку, которую считывали и ещё раз обрабатывали зеркальные нейроны. Получалось двойное декодирование, с успехом заменявшее невозможность видеть мимику и жесты собеседников. Ким с лёгкостью мог разложить живой голос на оттенки интонаций и сложить из них яркий образ, который сможет рассказать ему о человеке практически всё что угодно. А работа с Есенией отточила этот навык ещё сильнее, обострив зачатки природной синестезии.

– Ладно, – хлопнула в ладоши Еся. – Мы повеселились, отдохнули, можно продолжать семинар.

Сандро устроился поудобнее. Всё ещё охающая от смеха Беляна тоже кое-как утвердилась на пятой точке.

– Так вот, – продолжила нейроинформатик, когда всеобщее внимание вернулось в рабочий режим. – Изучая зеркальные нейроны, я задумалась над методами их прокачки. Таких методов существует довольно много. Свои приёмы есть и в нейропсихологии, и в теории эмоционального интеллекта, и в телесно-ориентированной терапии, и даже в трансперсональной психологии. Короче, я прибегла к своему любимому методу – свалить всё в одну кастрюлю, смешать и посмотреть, что из этого получится.

Ким снова усмехнулся:

– Хм, теперь я понял, почему у тебя получаются такие вкусные солянки.

– Конечно! А ты как думал? – с готовностью ответила на это Есения. – В итоге я взяла основную идею движения из «липких рук», завязала всё на приём расширения и состояние внутренней балансировки, и добавила к этому многократное переотражение и приумножение ощущения доверия, бережного прикосновения, принятия и безопасного взаимодействия. А теперь, когда вы ни фига не поняли, но делаете вид, что всё поняли, – девушка выдержала театральную паузу, – предлагаю перейти от бла-бла теории к конкретике. Все согласны?

Белка и Сандро активно закивали. Еся коснулась руки Кима и спросила:

– Поможешь?

– Да, – коротко кивнул он.

Нейроинформатик улыбнулась и предложила:

– Тогда покажи танец Белке, а я займусь Саном. Идёт?

– Хорошо, – согласился парень.

Есения встала и отвела Сандро в сторонку. До ушей Кима донесся её мелодичный голос, но шум прибоя быстро «размыл» слова до неразборчивости.

– Я слушаю вас, мастер, – шутливо обратилась к нему Беляна.

– Я не мастер, а ты – не ученица, – спокойно возразил Ким.

Он выждал короткую паузу и мягко добавил:

– Но мне будет приятно поделиться с тобой тем, что меня увлекает не меньше программирования.

– Спасибо, – неожиданно кротко ответила рыжая.

Белка смутилась и покраснела. В этот момент она была даже рада тому, что напарник её не видит. Но девушка сильно ошибалась. Первое же сказанное слово выдало её полный спектр эмоций. Ким мгновенно уловил нотки смущения и неловкости, смешанной со сладковатым оттенком лёгкого удовольствия. Воображение тут же дорисовало образу Беляны соответствующую мимику и жесты. Размытый силуэт окутался розовым сиянием, в которое добавили пару капель ароматного золотистого персика.

Парень встал и протянул руку.

– Готова?

– Да, – хрипловато ответила Белка, вскакивая на ноги.

Их руки встретились, создавая тактильную связь. По коже быстро скользнула искра статического разряда. Но оба молодых человека не обратили на неё внимание. Их целиком захватило предстоящее действие.

Ким поставил руки напарницы так, чтобы ладони были повёрнуты к нему. Его большой палец осторожно придержал кисть девушки, помогая сохранять контакт.

– Вообще надо только соприкасаться ладонями, – признался он. – Но на первых порах лучше дать более надёжную сцепку. Иначе любая неточность движения разорвёт зыбкий контакт рук. Однако на будущее имей в виду, оба партнёра просто слегка упираются друг в друга ладонями. Ну, ты это и сама видела.

Беляна кивнула. Её движение передалось парню через руки. Мозг мгновенно поймал это движение и наложил на зрительный образ в голове энэлпэшника.

– Сейчас я почувствовал твой кивок, – легко улыбнулся он. – Но лучше отвечай голосом, пожалуйста. Мне так проще.

– Хорошо, – согласилась Белка.

– Благодарю.

Улыбка Кима стала чуть шире и теплее.

– Я начну движение, а ты следуй за моими руками. Пока сосредоточимся на простой геометрии. А затем постепенно уйдём в игру состояний. Закрой глаза. Поехали…

Его правая ладонь описала плавный круг, ведя за собой напряжённую руку девушки.

– Расслабься, – слегка сжал пальцы Ким. – Ты слишком напрягаешься. Это сковывает твои движения и снижает чувствительность. Тебе ничего не угрожает. Тебе можно воспринимать всё происходящее, просто как игру. Наслаждайся.

Тихий голос убаюкивал, почти гипнотизируя Беляну. Руки медленно принялись чертить новые круги. Сначала влево, ещё раз влево, затем вправо и снова влево. Спустя несколько вращений, руки начали описывать окружности в противоположные стороны.

– Двигайся за мной. Пожелай поймать моё движение и скользи вслед за ним, как по течению. Если ты в русле реки, то уже просто не можешь её потерять. Вода под тобой. Вода вокруг тебя. Вода несёт тебя. Куда она тебя приведёт? Этого ты не знаешь. Но чувство уютного и тёплого покоя однозначно говорит тебе, что с тобой всё будет хорошо, и что ты окажешься там, где тебе будет ещё лучше.