Анестезия

Глава 1

– Боишься? – спросила Лесю соседка по палате.

Обе находились в предродовой и терпели первые схватки.

– Сначала боялась, а сейчас уже так устала ходить беременной, что решила взять себя в руки и сделать как надо, – улыбнулась она.

– Везет. А я все никак не могу успокоиться. Столько ужасов мне рассказали. Представляешь, у знакомого жена рожала две недели назад. У нее открылось кровотечение и она умерла. Я теперь так боюсь! – сетовала Катя.

– Ой, не нужно себя накручивать. У нее, наверное, было какое-то заболевание крови, раз такое произошло. Нужно верить в лучшее! Позитивный настрой решает многое, – улыбнулась Леся и скорчилась от новой схватки.

* * *

– Здравствуйте, Олеся Еременко родила? – звонил муж девушки в роддом.

– Пока еще нет, – ответила встревоженным голосом дежурная.

– Все хорошо?

– Позвоните позже! – ответила она и положила трубку.

Николай Еременко смотрел на свой телефон и жалел, что испугался идти с женой на роды. Не мужское это дело, считал он. Тем более друг отсоветовал его идти после своего опыта.

* * *

– Это было ужасно! – говорил в эмоциях Денис.

– Ты что все видел? – удивился Николай.

– Нет, сами роды не видел, но перед ними сидел с женой. Потом меня выгнали, когда ребенок пошел. А так… Как вспомню, так вздрогну. Никогда бы не хотел увидеть это снова. Будет Галя снова рожать, меня туда под дулом пистолета не загонишь.

– Все равно, ничего не понял. Если сами роды ты не видел, что такого страшного-то?

– Она орала так, как будто из преисподней. Не-не! Я пас в следующий раз. Да и тебе, когда Леся будет рожать, не советую это видеть.

* * *

Николай жалел, что не послушал другого своего друга – Сашку. Тот наоборот советовал пойти на роды с женой.

«Ты что, это самое счастливое событие в жизни! Столько энергетики никогда не получал! Наконец почувствовал, что живу, что у меня есть цель в жизни! А жена была так прекрасна! Она выносила и родила нашего сына. До сих пор, когда вспоминаю, у меня слезы на глазах!»

Леся уже несколько часов в родовом отделении, ее туда перевели, когда открытие было 4 сантиметра. Как сказали ему бегло по телефону, должна родить в течение пары – тройки часов. У нее все в порядке с процессом родов… Но прошло уже куда больше. Николай был на нервах. Нервировали его еще больше бабушки. Обе звонили каждые десять минут и отвлекали от мыслей о жене. Они болтали без умолку, занимая линию. Вспоминая, что вся беременность Леси прошла без патологий, а также тот факт, что она «здорова как конь», мать и теща еще больше напрягали Колю. Он был в панике.

Схватив борсетку, сел в машину и покатил в роддом. Ехать недалеко, всего 10 км, но по московским пробкам может занять много времени. Коля покрывался потом, думая, что что-то пошло не так. Он корил себя и проклинал ту минуту, когда решился отвезти жену в роддом, а потом поехать домой. Разве нормальный мужик оставит свою любимую женщину одну?!

Вспоминая на ходу молитвы, которые любила говорить его бабушка, когда за кого-то волновалась, он ронял слезы. «Хоть бы все обошлось» – эту фразу, как мантру повторял он без остановки.

* * *

– Здравствуйте, Олесечка. Как себя чувствуете? – зашел в бокс анестезиолог.

– Очень больно! – только и произнесла она, чувствуя прилив новой схватки.

– Будем обезболивать? – спросил он и, дождавшись утвердительного кивка, начал готовиться.

Леся открыла глаза, которые зажмурила на время схватки, и ждала команды, что ей нужно делать.

– Повернитесь спиной, наклонитесь и постарайтесь вообще не шевелиться. Даже во время схваток. Все понятно?

– Да, да! Все ясно! Скорее!

– Олеся! Я серьезно! Не шевелитесь. Я могу попасть не туда иглой и будет очень плохо.

– Хорошо.

Она повернулась к мужчине спиной, задрала ночнушку и наклонилась со всей силы, во всяком случае настолько, насколько позволял живот. Анестезиолог протер в районе поясницы кожу чем-то спиртосодержащим и сказал ожидать укола.

Через секунду игла вонзилась в поясницу между позвонками. Леся затаила дыхание и, как назло, подступившая схватка сбивала ее настрой сделать все правильно.

– Черт! – выругался мужчина.

В ее глазах потемнело и она отключилась…

* * *

Коля зашел в приемное отделение роддома.

– Здравствуйте. Я звонил. Меня зовут Николай Еременко, моя жена Олеся сегодня рожает, – говорил, глядя на часы, что висели у них на стене.

Уже больше четырех часов прошло с того момента, как она прислала свое фото и отписалась, что уже скоро. Фотография ее во время схватки. Зрелище было жутковатое. Гримаса боли на лице. Но Лесе очень хотелось оставить на память такое знаменательное событие в их жизни. Получив фото в мессенджере, Коля сначала подумал, что она шутит, что ей не так больно. Кто же фотографирует себя в момент боли.

Девушка в приемном отделении сказала подождать минутку и набрала в родовое.

– Маш, только что заступила на дежурство, слушай, тут приехал Николай Еременко. Его жена Олеся рожает сегодня у нас. Как там дела? – спросила кого-то по телефону.

Ее лицо становилось серьезнее с каждой секундой. От чего Коле было еще страшнее. Что там произошло?!

– Сейчас придет ее врач, все вам расскажет, – произнесла, не глядя на него.

Николаю даже показалось, что ее глаза немного заблестели от появившись слез. Или ему только показалось… Очень яркое освещение, отражающееся от белесых стен, создавало странноватый эффект. Он как будто смотрел фильм с собой в главной роли.

Через пять минут пришла молодая женщина, на вид не старше 25 лет.

– Здравствуйте. Я Надежда Новикова, принимающий роды у вашей супруги врач. Давайте пройдем, мне нужно вам кое-что сказать, – повела его в какой-то небольшой кабинет.

Усадив на стул, села напротив. Видно, нервничала и не знала, с чего начать.

– Что происходит? – заставил себя заговорить Николай.

Он уже догадался, что пошло что-то не так в родах его жены, но боялся услышать. Может порвалась сильно. Его друг рассказывал, что его жена долго восстанавливалась после тяжелых родов. Но ничего, они с Олесечкой справятся. Никакого интима, пока не будет можно. Его влажные ладони леденели с каждой секундой.

– На четырех сантиметрах открытия шейки матки ей поставили эпидуральную анестезию. Но врач попал не туда иглой и она потеряла сознание. Пришлось проводить экстренное кесарево сечение. С вашей дочкой все в порядке. Она сейчас в детском отделении. Но вот жена, – замолчала доктор. – Она сейчас в коме. Мы поддерживаем все жизненноважные функции и будем делать это до тех пор, пока она не проснется. Обычно это занимает до двух недель. Иногда до двух месяцев. Но учтите, если по истечении двух месяцев ваша жена не очнется, то это говорит о том, что произошли необратимые последствия. Тогда единственным выходом будет, – увидев слезы на глазах мужчины, замолчала. – Давайте не будем пока об этом. На моей практике были два подобных случая и оба закончились благополучно. Женщины очнулись от комы. А пока мы будем наблюдать ребенка два-три дня, после вы можете забрать дочь домой. С девочкой все хорошо. Родилась 8/9 Апгар. 52 сантиметра рост, вес 3250. Что касается анестезиолога, то мы сейчас будем проводить внутреннее расследование. Бывает действительно врач не туда попадает, бывает, что пациентка сама резким движением сбивает иглу. В общем, мы разберемся. А пока вам, наверное, лучше ехать домой.

– Я могу увидеть жену?

– Нет, она сейчас в реанимации. Это запрещено.

– Что значит запрещено? – его глаза налилась кровью. – Я хочу увидеть жену и вы меня сейчас к ней отведете! – смотрел так, словно, готов был ее разорвать на месте.

Молодая гинеколог Надежда Новикова впервые говорила с мужем, у которого жена была на волоске. Для нее самой такая ситуация была стрессовой. В институте учат помогать людям, делать медицинские манипуляции. Но говорить с родственниками… Этих лекций она не изучала. Заведующий гинекологией провел ей как-то ликбез минут на десять. Но его явно было мало. Ее слова, обращенные к мужу этой бедной женщины, были черствы. Она и сама это понимала. Особенно готовя себя к такому разговору, сидя у себя кабинете и безмолвно роняя слезы.

– Хорошо, я вас проведу, – кивнула она.

Глава 2

Пульс стучал в его висках, ватные ноги несли на автомате. Николай нервничал. Одно дело говорить, что жена «захворала». Совсем другое – увидеть ее собственными глазами. Поднимаясь на лифте, завернутый в роддомовский халат с бахилами на ногах, почти не дышал. Ему было страшно.

Никогда не пасовал ни перед чем. А сейчас он в панике. Его жена. Его любимая и ненаглядная Лесечка в коме. Как вообще такое могло произойти?

Они встречались долгие три года, пока наконец его красавица-жена не сказала заветное «да». После свадьбы именно Николай первым заявил, что хотел бы стать отцом. Не сказать, что его поджимал возраст, просто у семейных друзей были дети и все с такой теплотой и нежностью о них отзывались, что Коля иногда им завидовал. Его идею Леся приняла на ура. Всего пара попыток и – вуаля! – две заветные полоски у них в руках.

Он радовался как ребенок новой игрушке. У них будет малыш! Это же такое счастье, во всяком случае, так говорят… Но не на это Николай рассчитывал. Ни об этом думал. По правде говоря, он вообще не подозревал, что в XXI веке в родах могут быть осложнения. Ему казалось, что процесс уже настолько отработан, что ничего не может произойти. Тем более беременность-то прошла отлично. Никаких отеков, скачков давления или плохого настроения. Лесечка светилась счастьем, что носит плод их любви под сердцем.

Ей всего 23 года. А ему уже 33. Она, когда они только впервые обсудили возможность завести ребенка, решила отложить свою карьеру на несколько лет, чтобы стать мамой. И он был только «за». Ведь, чего греха таить, Коля ревновал и очень сильно. По сфере деятельности ей часто попадались мужчины на работе. Этого он стерпеть не мог. Может, это и стало одной из причин, почему он захотел стать отцом. Запереть жену дома с ребенком – вполне достойная причина ей не ходить на работу. А ему быть спокойным, что адюльтера не будет.

Он и сам с ней познакомился на ее работе. Леся работала бухгалтером на аутсорсинге. Каждый день толпы разновозрастных мужчин приходили, чтобы она помогла им с камеральной проверкой в их небольших фирмах или дала разъяснения касательно отчета. Среди этих «прихожан» был и Коля. Первый раз заявился с кипой вопросов относительно неожиданной камеральной проверки налоговой. Второй раз, чтобы пригласить ее на свидание. Таких «желающих» у нее всегда было много. Специфика работы. Но глаз она положила только на Николая и ответила согласием на призыв сходить поесть суши, а потом махнуть в кино.

И теперь его Лесечка находится на волоске, между жизнью и смертью. Одна мысль об этом заставляла его ронять слезы. Его – мужчину, который плакал-то последний раз, наверное, в детском саду.

Зайдя в палату реанимации, услышал звук сердечного монитора. Шел на цыпочках, боялся дышать. На его лице была медицинская маска, которая скрывала гримасы шока, отчаянья и душевной боли. Подойдя ближе к больничной койке, оценил весь масштаб.

Леся подключена к бесчисленным аппаратам. Один из которых наводит ужас. Огромная помпа искусственной вентиляции легких методично гоняет кислород и создает эффект безнадежности. Ни каждую родившую женщину подключают к нему… Далеко не каждую.

Это же были роды. Вполне естественный процесс, задуманный природой. Но для того, чтобы облегчить боль, ей сделали обезболивание… Такое, что привело ко всему этому. Николай нервно вытер вспотевшее лицо и подошел еще ближе. На глазах не было слез и он никак не мог понять почему. Видно, у него был шок, а он у всех проявляется по-разному.

– Выйдите, я хочу побыть с ней наедине, – сухо произнес.

– Я не могу, это же реанимация. Нельзя!

– И что я, по вашему, сделаю? Отключу от системы жизнеобеспечения? Я доверил вам жену, привез в роддом, чтобы она спокойно и безопасно родила! А что вы с ней сделали? Выйдите, я сказал!

Надежда Новикова, не смея возражать мужу этой несчастной, тихо вышла из палаты реанимации, опустив глаза в пол.

Протерев влажные от волнения руки об халат, Коля коснулся руки своей любимой. Такой теплой и живой, но полностью неподвижной. На его глазах навернулись слезы. Он встал на колени перед кроватью, прижавшись лицом к ее руке.

– Лесечка, мы справимся. Ты выкарабкаешься! Я верю! Боже, как же я тебя люблю! Зачем мы вообще решили заводить детей? – уткнувшись в матрас ее койки, невнятно бормотал.

Он плакал. Впервые за много лет. Ни в его правилах было «пускать нюни, он же мужик». Но сейчас не в силах был сдержать себя. Эмоции перекрыли доступ к «разуму». Коля всегда считал, что в любом случае нужно мыслить здраво, не поддаваться влиянию гормонов и ситуаций. Только не сейчас. Видя обездвиженную жену, жизнь в которой поддерживается только с помощью разных медицинских аппаратов, его сердце обливалось кровью. Нет! Этого не может происходить! Не с ним! Не с ней! Почему именно им так не повезло? Почему у других роды проходят прекрасно? За что им такое наказание?

Как ему быть эти два месяца ожиданий, каждый день из которых может стать как спасением, так и окончательным неутешительным вердиктом врачей.

Их совместная жизнь только началась, было столько планов на будущее. И все в одночасье рухнуло. Они на острие ножа, шаг влево, шаг вправо – невозможны. Ему придется смириться с этой ситуацией и сделать все возможное от него, чтобы жена выкарабкалась.

Деньги у него, благо, есть. Небольшой бизнес вполне приносил солидную сумму. Вспомнив, как после свадьбы подарил жене внедорожник, «чтобы она не таскалась по маршруткам», видел ее глаза. Такие радостные и счастливые. Она не имела водительских прав и не умела водить, даже побаивалась. Ей всегда было страшно, что с ней именно за рулем может что-то нехорошее случиться. Нехорошее случилось, но там, где меньше всего ожидаешь. В медицинской организации, цель которой безопасно принять роды. Черт. Даже если бы рожала дома, может, родила с меньшими потерями!

Немного успокоившись, поднял на нее глаза, полные слез. Она такая красивая и замечательная. Его любимая, внимания которой он добивался среди сотен поклонников. Его дорогая, с которой строил прекрасные планы на будущее. Его милая, с которой хотел вместе состариться. Она, словно, спит. Как спящая красавица. Но ее не разбудить поцелуем.

Ее длинные каштановые волосы аккуратно лежали на подушке. Вспомнив, как всегда любил наблюдать, как она расчесывается, закусил губу. Его душа рыдала. Сердце разрывалось. А разум отказывался принять эту информацию.

– Все, вам пора, – зашла в палату Новикова. – Хотите посмотреть дочь? – задала она вполне риторический вопрос.

Какой отец откажется от того, чтобы взглянуть на свою новорожденную дочку. Это же ни с чем не сравненное счастье и трепет, впервые увидеть комочек счастья, который с любимой женой ждал долгие девять месяцев.

Первая мысль, возникшая в голове Николая, чуть было не была озвучена. Он не хотел видеть дочь. Именно она повинна в том, что Леся сейчас в коме. Не было бы ее, он не сидел бы сейчас на коленях, роняя бессильные слезы.

– Да, я посмотрю на нее, – говорил, словно, их совместная дочь это совершенно чужой ребенок.

Леся бы не одобрила его негативного отношения к маленькой девочке. Она вообще всегда была очень добродушна к детям. Увидев маленького сорванца на улице, умилялась. Для нее не было принципа «свой-чужой» ребенок. Она считала всех детей ангелами.

Следуя за врачом в детское отделение, ни о чем не думал. Ему еще предстоит сказать о случившемся матери и теще. А как девочку выпишут, этим двоим предстоит уход за ней. Ведь ему нужно зарабатывать деньги. Ему нужно вкалывать, чтобы оплатить все возможные расходы на лечение жены.

– Подождите минутку, – произнесла врач, оставив его у двери в детское отделение.

Зайдя внутрь, вернулась через две минуты в сопровождении педиатра, на руках которой был маленький сверток. Завернутая, словно, в кокон дочь мирно спала. Она была крошечной копией Леси. Он судил по детским фотографиям жены. Те же лоб и щечки, ротик и носик. А вот какого цвета глазки пока не увидел, девочка спала.

Поднеся ребенка очень близко к нему, педиатр молчала. А потом решила доложить о состоянии ребенка.

– У девочки все хорошо. Единственное, наглоталась околоплодных вод. Мы поставили трубку и удалили воды из желудка, а то она часто срыгивала и есть нормально не могла. Хотите подержать? – протянула малышку ему, а он дернулся как от огня.

– Я не умею, – вырвалось у него.

– Давайте объясню, – улыбнулась великовозрастная женщина.

Поправив его руки, расположив так, чтобы было удобно держать ребенка, положила девочку. Он застыл как статуя, боясь уронить или сломать что-то маленькой крошке. Девочка открыла глаза, такие ясные и не опухшие, как у многих других младенцев.

– Красивая какая, – невольно произнес.

Синие глазки, обрамленные ресничками, смотрели, не долго концентрируя взгляд. А еще через пару секунд они закрылись, сон у малютки продолжился.

– Вот мы и познакомились, – произнес Николай, слеза стекла по его щеке, поросшей небольшой щетиной.

Вспоминая, как целовал живот жене, когда они долгие месяцы ждали этого чуда, вновь заплакал. Его заволокла любовь к этой маленькой девочке. Она частичка Леси и его. Она плод их любви… И он защитит ее от всех преград и невзгод, что бы ни случилось…