Проклятый муж

Текст
7
Отзывы
Читать фрагмент
Отметить прочитанной
Как читать книгу после покупки
Нет времени читать книгу?
Слушать фрагмент
Проклятый муж
Проклятый муж
− 20%
Купите электронную и аудиокнигу со скидкой 20%
Купить комплект за 363  290,40 
Проклятый муж
Проклятый муж
Аудиокнига
Читает Михаил Архипов
199 
Синхронизировано с текстом
Подробнее
Проклятый муж
Шрифт:Меньше АаБольше Аа

Пролог

В дверь постучали. Сара вздрогнула и осмотрела своё бедное жилище. Облупившийся комод, пара стульев, кровать в углу для неё и топчан для брата, отделённый выцветшей занавеской. Пахло сыростью. Старая печь топила плохо и больше дымила, чем давала тепла. Язен закашлялся. Она испуганно посмотрела на него. Надо с этим заканчивать. Сейчас же, сегодня же! Если ей опять откажут в работе, брат умрёт даже не от голода, а от холода. Сара сжала губы и направилась к двери, машинально поправляя платье так, чтобы залатанного подола не было видно. Дырку в подоле прогрызли мыши, пока они с Язеном спали. Она знала, где их нора, но сделать ничего не могла – не было денег. Да если бы были деньги, разве стала бы она сидеть в такой дыре? Но сейчас у неё не имелось ни одного сольдена, даже заплатить за такую квартиру хозяйке было нечем.

Она подошла к двери и открыла её. На грязном лестничном пролёте стоял служитель правопорядка. Пуговицы на мундире начищены до блеска, сапоги новые, одет с иголочки и такое презрение на лице… Если бы Сара могла ужасаться, сожалеть или плакать… Но она выплакала все слёзы ещё когда не стало отца. Сейчас глаза были сухими и воспалёнными. Солдат стоял в проёме двери, впуская холодный воздух. Язен опять закашлялся. Сара с тревогой взглянула на него, а потом решилась попросить:

– Отойдите от двери, брату холодно.

– Ты будешь меня учить, нищенка? – Он зло сплюнул, прямо в комнату, где Сара кое-как, но всё же старалась поддерживать чистоту. Она не заплачет! Ни за что она не доставит радость этому солдафону! – Сара Бален, тебе письмо, из городской управы. Советую явиться в срок, иначе они по-другому поговорят с тобой!

Солдат протянул ей письмо, осматривая бедную комнату с плохо скрываемым презрением и отвращением. Сара потянулась за письмом, но в последний момент солдат убрал руку и отступил, она споткнулась и едва не упала, чудом удержавшись на ногах. А он расхохотался. Мерзко, нагло и прямо в лицо.

– Отдайте письмо! – голос срывался, но нельзя показывать никому свою слабость. Пока не случилась беда, никто не смел повышать на неё голос, но когда теперь они с Язеном остались одни во всём мире, каждый норовит ударить их или обидеть. Особенно после того, что произошло.

– Ты как обращаешься к солдату Его Королевского Величества? – Он размахнулся и ударил её по щеке. Из глаз потекли слёзы.

– Сара! Сара! – закричал Язен.

– Лежи, Язен, всё хорошо! – Сара улыбнулась обескровленными губами, повернувшись к брату. След от пощёчины ещё горел, обжигая болью и обидой на весь мир.

– И как только земля носит таких дармоедов и лентяев как вы! Давно пора очистить город от этой нищеты. Уважаемая талья Беррина для тебя всё делает, а ты не хочешь ей даже за комнату заплатить. Благодари Небо, что я не рассказал ещё в управе об этом! В следующий раз мы с тобой по другому поговорим!

Солдат кинул ей письмо, не заботясь о том, куда оно прилетит, потом картинно отряхнул руки, развернулся и направился вниз по лестнице, к выходу. Сара услышала, как застучали дверями на этаже. Бесплатная комедия, как это отвратительно! Она подошла к двери, захлопнула её, а потом без сил опустилась на колени и открыла письмо:

«Тали Сара Бален ждём вас завтра, ровно в двенадцать по кьярденскому времени, в городской управе по делу о воровстве вашего покойного отца».

И всё, и ни строчки больше. А если её посадят в тюрьму, не приведи Бог, что тогда будет делать Язен? Остаётся только один путь, тот, к которому она хотела прибегнуть лишь в крайнем случае.

Сара подошла к облезлому комоду и со скрипом выдвинула ящик. Из него она извлекла чистый лист, чернильницу и старое, потёртое письмо. Оно содержало предложение от друга отца, да такое, от которого её бросало всякий раз в дрожь, стоило только подумать. Но Язен… Он умрёт с голоду. А отец и мать умерли и не смогут остановить её.

– Ты всё-таки сделаешь это, сестра, да? – Неестественно большие, словно у взрослого, глаза на лице Язена смотрели слишком строго.

– Да, – ей было тяжело говорить об этом. Но никто не разделил бы её мучений, вспомнив, в чём обвиняют её мать.

– Если ты из-за меня, то я не хочу этой жертвы, – вдруг серьёзно произнёс Язен.

– Что ты, какая жертва! – Она села рядом с ним на топчан и обняла его исхудавшее за эти месяцы тело. Она обещала сначала отцу, а потом и матери, что её любимый брат будет жить. И он будет, даже если для этого придётся поступиться собой и своей свободой!

Глава 1

Хорошая жизнь кончилась полгода назад, когда тала Джеймса Балена обвинили в воровстве ценных бумаг. Отец не украл ни сольдена, но кого это волновало! В банке, которым руководил тал Бален, пропали все ценные бумаги. И никому не было дела, что среди прочих, украли и бумаги, принадлежавшие отцу. Он отработал своё и стал не нужен, как вещь. Его объявили вором без суда и следствия, а почти все вчерашние приятели отвернулись и стыдливо пряча глаза давали показания о том, каким несдержанным и раздражительным он был.

Жизнь разделилась на «до» и «после». До у них был богатый дом с конюшней, парком, фонтанами и даже зверинцем для маленького Язена. У матери было много драгоценностей и нарядов, и они вместе с Сарой часто выезжали в свет и устраивали балы. А потом всё в одночасье изменилось. Отца забрали в долговую тюрьму. Хорошо, хоть ещё не наложили клеймо раагар или Проклятье, по простому говоря. Им запретили видеться. Последний раз она увидела отца уже незадолго до смерти. Он словно высох и состарился прежде времени в тюрьме. На следующий день его не стало – не выдержало сердце. Им даже запретили похоронить его – только как преступника за городскими воротами. Приставы отобрали за долги дом со всем имуществом и драгоценностями. Сохранилось лишь то, что было на них надето. Хорошо, что её любимая, милая, дальновидная матушка носила, не снимая даже во сне, под одеждой, десятки драгоценностей. Их выгнали в ночь, без права возвращения. До утра они ходили по пустым городским улицам. Язену всё было в новинку, он пока ещё не понимал до конца, что их жизнь изменилась навсегда и бесповоротно. А утром матушка продала половину своих драгоценностей, нашла квартиру на окраине Гьердараунта, и они стали жить там.

В квартире было не так уж и плохо. Чисто, светло, тепло и сухо. Но они не ценили тогда этих радостей жизни. Слишком сильным был контраст. Язен плакал и капризничал, а матушка молча каждый день уходила искать работу, оставляя её с братом. Но работы не было. Точнее никто не хотел давать им её, словно они Проклятые. Тогда-то и пришло то злосчастное письмо.

У отца было много приятелей по всей стране, с которыми он поддерживал торговые и дружеские отношения. И когда его только арестовали не все таки отвернулись от него. Тал Артур Сворк, оказывается, приходил к нему в тюрьму и не раз. О чём они говорили, оставалось для домашних секретом, пока не пришло это злосчастное письмо. Но на последнем свидании отец умолял под страхом смерти матушку и её, Сару, ни в коем случае не принимать предложение тала Сворка. Они, конечно, пообещали. А потом отец умер, и всё отступило на второй план, кроме неизбывного горя. Тогда-то их и нашло письмо Сворка.

Он писал, что является давним приятелем отца и желает помочь ему и его семье. Насколько, они поняли по дорогой белоснежной бумаге, приятель отца был вполне состоятельным человеком. Но помощь, которую он предлагал, была чудовищной. Сара передёрнулась тогда, когда матушка зачитывала им вслух письмо, всего несколько месяцев назад. Из его письма выходило, что деньгами их обеспечить он не в состоянии, так же, как и уплатить долг отца. Сара потом выяснила, что это ложь. Он мог, но не хотел. Но у него есть знакомый, который согласен обеспечивать всю их семью до старости, а после смерти завещать всё своё имущество вместе с фамильным особняком им при условии того, что Сара выйдет за него замуж. И всё бы ничего, но далее тал Сворк писал, что умрёт этот знакомый скоро и жить ему осталось всего ничего, хотя тому едва перевалило за сорок, ведь его друг – Проклятый. При этих словах матушка замолчал, с ужасом и изумлением вглядываясь в строчки письма. Виданное ли дело – предлагать заключать брак с Проклятым. Это надо выжить из ума, чтобы такое предложить, либо принять предложение. Разумеется, они ничего не ответили талу Сворку, но письмо матушка зачем-то сохранила. Может быть, она чувствовала, что скоро её дочери некуда будет идти, кроме как в умело расставленные сети? Нет. Скорее всего, талья Эмеральда Бален сохранило письмо ради адреса. Может быть, тал Сворк когда-нибудь сможет помочь её дочери. Наверное, так размышляла матушка, раз и навсегда запретив и ей и себе думать о содержимом письма.

А потом… Потом всё стало намного хуже. Последние драгоценности матушка продала, так и не найдя работы. Пришлось съехать с этой квартиры, ибо они не могли её оплачивать. Они сняли холодную и сырую комнату, полную мышей и тараканов, но и на неё едва хватило вырученных денег. Шубу свою матушка продала и кашляла всё больше и больше. Сара тоже искала работу, чтобы оплатить лекаря, который, буквально, ночевал у них. Но работы не было. Один раз, когда она вернулась, услышала крик. Матушка дралась с лекарем, который нависал над ней, пытаясь то ли удушить, то ли раздеть. Сара бросилась к ним и оттолкнула его. Лекарь, было, хотел опять броситься к ней, но тут у тальи Эмеральды Бален пошла горлом кровь. Через несколько часов мама умерла, не приходя в сознание, а лекарь исчез, прихватив с собой её обручальное кольцо в счёт оплаты его услуг. А потом по городу поползли мерзкие слухи о мамином распутстве, которые в отместку распускал лекарь. Теперь весь город, стоило Саре выйти на улицу, показывал на неё пальцем и кричал непристойности. Работы так и не было, а Язену становилось всё хуже и хуже. Ничего больше не оставалось, кроме как прибегнуть к последнему средству – письму тала Сворка и согласиться, отметая навсегда свою свободу, волю и имя. Но хотя бы не честь. Знакомый тала Сворка предлагал брак. Правда, что такое брак с Проклятым, как не продажа чести?

 

Сара поёжилась, потом открыла письмо, несколько раз перечитала знакомые полуистёртые буквы и вздохнула. Сегодня тал Сворк получит от неё ответ. Прости отец. Если бы не Язен, она лучше бы умерла с голода, но обрекать брата на такую смерть была не вправе. Она ещё поторгуется за его жизнь и здоровье, раз за свою уже торговаться не может.

«Талу Артуру Сворку от тали Сары Бален», – начала она. Потом сжала зубы, обмакнула перо в чернильницу и начала выводить такие знакомые буквы, складывающиеся в слова со страшным смыслом. Потом взглянула на Язена. Он спал, тяжело дыша. Кажется, у брата начиналась лихорадка. Чего она ждёт? Сара сложила письмо и надписала адрес, потом достала последние пару сольденов, которые у неё были. Надо найти курьера. Почтовым работникам это письмо она ни за что не доверит. Она открыла дверь, потом тихонько притворила её и выскользнула на улицу, в чём была. Ничего. У неё здоровье хорошее, не заболеет. На углу стоял патрульный. Его лошадь переступала копытами, а изо рта шёл пар. Знатно подморозило. Сара подошла к всаднику. Краткий разговор, и плата перекочевала из её руки в его. Он был новеньким на этом посту. Раньше она его здесь не видела, а значит, скорее всего, он не знал слухов, ходивших здесь про неё. К тому же адрес и имя на письме впечатлили всадника. Правильно. Тал Сворк жил в самом богатом квартале города.

Сара поклонилась патрульному и отправилась в их убогую квартирку. Он обещал отнести её письмо, как закончится смена, значит, ответа ждать только вечером. Она могла бы сама прийти к талу Сворку, но Язен болен, а идти очень далеко, почти через весь город. Вздохнув, она взобралась на кровать, в надежде поспать ещё немного. Во сне не так хочется есть. Вчера она, обменяла на две булочки, фамильное кольцо. Кольцо стоило явно дороже, но спасибо, что хоть что-то дали. Могли бы просто отнять его и выгнать взашей. Есть хотелось очень сильно. Ничего, она то потерпит, а вот Язен… Но брат спал. Сара любовалась его тонким, исхудавшим, почти обескровленным, но всё равно таким красивым лицом. Он у неё мужественный мальчик, весь в отца. Он обязательно справится!

Наверное, она не заметила, как задремала, потому что в дверь вдруг постучали. Она встала с кровати и поёжилась, ступив босыми ногами на холодный пол. Потом машинально поправила подол платья и распахнула дверь. За ней стоял незнакомый человек, судя по одежде – слуга из богатого дома. Он брезгливо рассматривал обстановку, но не выказывал никакого недовольства.

– Здесь живёт тали Сара Бален.

– Да, – кивнула Сара.

– Я от тала Сворка. Если вы согласны – собирайтесь и едем к нему. Экипаж ждёт внизу. Тал выдал вам небольшую сумму на оплату необходимых расходов, – слуга чуть слышно хмыкнул, потом передал ей мешочек с сольденами и направился к выходу. – Я буду ждать вас в экипаже.

Сара с трепетом схватила мешочек с сольденами. Здесь должно хватить на оплату долга за съёмную комнату. А, может быть, даже останется и на еду для Язена. Какие бы цели не преследовал тал Сворк, сейчас он был удивительно великодушен.

– Язен, просыпайся. Мы едем в гости.

– Пришёл ответ на письмо? Так скоро? – Спросонья брат выглядел ещё более беззащитным, чем всегда.

– Да, – нетерпеливо ответила Сара. Собирать ей было нечего. Никаких вещей. Всё давно распродано.

Она помогла брату накинуть тёплую шаль, одну на двоих, сама надела капор и с трудом влезла в мокрые и холодные сапоги. Они были дырявыми, оба.

– Подожди минуточку, Язен, я пойду заплачу талье Беррине за комнату, – она ободряюще улыбнулась брату и вышла из комнаты. Общение с тальей Берриной не для его ушей.

Она как знала. Едва она постучала в комнату к хозяйке, как та распахнула дверь и появилась на пороге. И на Сару посыпались ругательства. Она едва смогла вставить фразу о том, что пришла наконец-то заплатить за проживание. Тогда Беррина сменила гнев на милость и пропустила её в свою комнату. Дородная и высокая, она возвышалась над Сарой на целую голову.

– Так что ты, дорогуша, нашла себе очередного клиента, – сально хихикнула хозяйка, отсчитывая сольдены. – Боюсь, ты плохо закончишь, совсем, как твоя мать.

Сара молчала. За эти полгода она в совершенстве овладела терпением. Её не первый раз обвиняли в том, чего она никогда не делала. Но кому это было интересно?

Попрощавшись с хозяйкой, она зашла за Язеном. Внизу их действительно ждал экипаж. Давешний слуга посмотрел на них с удивлением.

– У вас что, нет другого платья?

Сара покачала головой, порадовавшись тому, что в карете темно, иначе он бы заметил краску на её щеках. Краснеть она пока не разучилась.

– И вещей? Ладно, тогда поехали. Хозяин сам разберётся.

Слуга захлопнул дверь, и экипаж покатил по скользким и грязным мостовым Гьердараунта, прочь от прежней жизни.

Глава 2

Через час они въезжали в ворота большого богатого имения. Талу Сворку нельзя было отказать во вкусе. Вечерело. Зажглись фонари. Но даже в их неверном свете Сара успела рассмотреть через окошко в экипаже аллею, украшенную статуями, беседку, зверинец, фонтан, выложенный мозаикой и огромные деревья, по обеим сторонам аллеи, уходившие ветвями ввысь, в звёздное небо. Тал Сворк, видимо, очень богат. На секунду в ней проснулась злость. Неужели этот Артур Сворк не мог выплатить долг за отца или, на крайний случай помочь, пусть и не безвозмездно, пусть в долг? К чему вся эта игра с её замужеством? Но она быстро погасила в себе искру разгоравшегося гнева. Он ровным счётом ничего ей не должен. И никто не должен. Так проще жить.

Язен заснул. Когда экипаж, наконец, остановился, Сара тронула брата за плечо. Он проснулся не сразу. Обняв, она вывела его на улицу. Язен сонно моргал, пытаясь понять, где они. На пороге новой жизни. Пути назад больше нет.

В гостиной, куда их провёл дворецкий, было светло и тепло. У камина стоял, опираясь на спинку кресла, тал Сворк. Обыкновенное лицо, никаких особых пороков не отражалось на нём. Немного уставший, примерно, возраста её отца, он так был похож на него, что к горлу подступил комок. Вернулась скорбь. Но нет. Ей нельзя плакать и вспоминать прошедшее. То что было – прошло, впереди новая жизнь и заботы о брате.

– Добрый вечер, тали Бален, – голос у тала Сворка оказался приятным, Сара сказала бы даже добрым, правда вот его отношение к ней… Слишком уж странно он на неё смотрел. А может она просто отвыкла от такого обращения.

Неловко поклонившись, она ответила:

– И вам добрый вечер, тал Сворк.

– Большая удача, что вы написали мне именно сегодня. Ко мне как раз сейчас приехал слуга с поручением от вашего жениха. Если вы не возражаете – завтра после обеда он отправится вместе с вами и мальчиком к графу Даррену.

Вот так, просто и по делу. Никаких вопросов. А на что она, собственно, рассчитывала?

– Хорошо, тал Сворк, я согласна.

– Вот и замечательно. Только, боюсь, в таком платье вы вряд ли сможете показаться на глаза хозяину Чендервилла, так что придётся вам завтра съездить в лавку готового платья, раз шить новое времени уже нет, – и предупреждая возможные вопросы, тал Сворк продолжил. – Я заплачу. Насчёт этого мы с графом Дарреном договоримся, я думаю. И мальчика надо одеть. Это ваш брат?

– Да, тал, – Сара крепче прижала к себе Язена.

– А сколько ему лет?

– На днях исполнилось шесть.

– Ну замечательно. Уже совсем большой. Как быстро растут дети! А сколько вам лет, тали?

– Восемнадцать.

Что за допрос? Какое дело талу Сворку до их возраста? Но Сворк, кажется, интересовался из дружеского интереса, чтобы просто поддержать беседу.

– Роберт покажет вам ваши комнаты. Завтрак в восемь утра. Думаю, кто-нибудь из служанок разбудит вас. Если захотите принять ванну – звоните в колокольчик. Сегодня вы моя гостья и для вас – всё, что пожелаете, – Саре всё меньше и меньше нравилась услужливость тала Сворка. Она не понимала её. Он говорил с ней на равных и рассыпался в комплиментах, как будто она была прежней богатой тали Бален, а не невестой Проклятого графа. Кстати, она сегодня впервые услышала титул и имя будущего жениха. За последние несколько лет такого Проклятого она не помнила, хотя обычно в газетах писали имена всех, кого заклеймили за этот месяц. Тут что-то одно из двух – либо его заклеймили так давно, что даже никаких записей не осталось, либо его клеймили в другом городе.

– Ах, да. Вы, наверное, голодны! Роберт! Проводите тали Бален с братом в столовую и подайте ей холодные закуски, – а когда Сара уже хотела поблагодарить тала Сворка за радушие, потому что есть она хотела, да так, что подкашивались ноги, он вдруг бросил на неё странный, она бы сказала, многозначительный взгляд и добавил. – Вы прекрасны! Я рад, что познакомился с вами.

Сара молча поклонилась и отправилась вслед за Робертом, почему-то сгорая от неловкости. Что от неё надо талу Сворку? Может быть, он сам хотел жениться на ней, но по каким-то причинам не счёл это возможным? Выходя из гостиной, она поёжилась. Всё-таки хорошо, что она завтра уезжает из этого города. Конечно, Проклятый не будет лучше тала Сворка, но, по крайней мере, вред ей причинить не сможет.

Им с Язеном постелили в смежных комнатах. Но брат отказался засыпать, пока Сара не открыла настежь дверцу, соединяющую комнаты. Конечно. В необычной обстановке она сама вряд ли сможет скоро заснуть. Но это не важно. Главное, что они наконец-то сыты, а в комнатах было уютно и тепло. А завтра будет завтра. Сара легла на мягкую постель, закрыла глаза и задумалась о том, что ждёт её впереди. И, кажется, её всё-таки сморило. Сон был спокоен. Никаких кошмаров.

Утром она встала посвежевшая и выспавшаяся. Интересно, сколько времени? Пора ли завтракать? Язен ещё не проснулся. Сара подумала, а потом позвонила в колокольчик, стоявший на столике возле кровати. Через несколько минут в комнату вбежала служанка.

– Вы звали, госпожа?

Госпожа? Её давно так никто не называл.

– Да. Прошу прощения, сколько сейчас времени?

– Без четверти восемь. Тал Сворк как раз хотел отправить меня к вам – разбудить. Сейчас я принесу вам таз и кувшин с водой для умывания, а потом провожу в столовую.

– Хорошо, – Сара кивнула.

В восемь они вместе с братом, спустились в столовую. Хотя кроме слуг и самого хозяина в ней никого не было, Саре вдруг стало стыдно. Её бедное залатанное платье, исхудавшие руки, впалые щёки и мешки под глазами, взглянувшие на неё из зеркала, принесённого служанкой, никак не соответствовали этой богатой столовой. Но тал Сворк словно не замечал ничего и общался с ней, как ни в чём не бывало. Либо он такой человек, что, впрочем, сомнительно, либо у него есть какие-то планы насчёт неё.

Они завтракали в молчании. Потом, Сара встала из-за стола, вслед за хозяином и позвала Язена. Брат выглядел более здоровым, чем вчера, но всё равно слишком уж бледно. Она выторгует у будущего мужа всё самое лучшее ему, включая личного доктора!

– Тали Бален, прошу меня простить. Я бы пообщался с вами подольше (и я думаю, у нас с вами всё ещё впереди), но дела, увы, не терпят отлагательств. Через полчаса, вас будет ждать мой кучер. Он отвезёт вас в магазин готового платья. Возьмите всё, что вам необходимо, всё, что нужно женщине. Гребни там всякие, ленты для волос, что ещё требуется, – тал Сворк помахал руками в воздухе, видимо, от недостатка слов. – В общем, соберите свой гардероб. У графа Даррена не будет возможности купить вам вещи, но он всё оплатит. Более того, я думаю, он будет даже не против видеть на вас драгоценности, так, что, Роберт, пожалуй, завезёт вас и к ювелиру.

– Благодарю, тал Сворк, – Сара растерялась. Хотя это естественно, что будущий муж хочет видеть перед собой красивую девушку, а не её бледную тень. Ну что-ж, он имеет на это право.

– Замечательно. Значит, до встречи, тали Бален, – Тал Сворк поднёс её руку к губам и поцеловал. Почему он так обращается с ней? И на какую встречу надеется? Сара решительно ничего не понимала, но одно радовало – сегодня она уезжает от этого странного Сворка надолго и насовсем. Что случится потом, её не должно волновать.

В лавке готового платья она пробыла пару часов. Несколько платьев выбрала себе – неброских, но практичных и тёплых, как раз на такую погоду. Одно платье взяла на торжественные случаи. Её будущий муж не будет, наверное, против, если на свадьбу она наденет не слишком помпезное платье. Хотя, впрочем, от него всё можно ожидать, он же Проклятый! А она обязана будет подчиниться. Сара горько вздохнула. Нет, платье она возьмёт всё равно. Мало ли что. Так. Ещё пара нарядов на лето, плащ, муфта, шуба… Язена в это время одевали в другой примерочной. Прикупив всё необходимое, они отправились к сапожнику, а оттуда в лавку всяких нужных мелочей и к ювелиру. Она знала толк в драгоценностях, по крайней мере, так всегда говорил ей отец, поэтому почти сразу выбрала то, что подходило к купленным платьям, и вернулась обратно в экипаж.

 

Там её ждал Язен. Теперь, когда новое тёплое пальто и сапоги согрели его, брат задремал. Так даже лучше. Она может подумать в одиночестве. Оставалось только пообедать в имении тала Сворка, а потом пересесть в другой экипаж и отправится к будущему мужу. Интересно, далеко ли до имения этого графа Даррена?

Обед в имении тала Сворка проходил в молчании. Сара переоделась в самое неброское платье из всех, которые купила, но всё равно ловила на себе странные взгляды Сворка. Язен почти дремал за столом. Через полчаса им выезжать, а она никак не может спросить о том, что её беспокоило. Конечно, тал Сворк ей ничего не должен, но всё же…

– Тал Сворк?

– Да, тали Бален?

– Меня вчера вызывали письмом в городскую управу по делу о воровстве отца. Не могли бы вы… – она замялась. Просить этого человека почему-то совсем не хотелось, но если её прикажут арестовать, пострадает прежде всего Язен. У него никого кроме неё нет. Она хотела сообщить талу Сворку о письме вчера, но забыла. Она вздохнула и уже решительней продолжила. – Не могли бы вы сказать им…

– Не беспокойтесь! – перебил её Сворк. – Я всё улажу. Вас, наверное, вызывают, как свидетельницу, не более. В любом случае, положитесь на меня.

– Благодарю вас, – кивнула Сара и встала из-за стола. Обед окончен, а находиться рядом с талом Сворком, пусть и не совсем наедине ей было всё же очень неудобно. Тал тоже поднялся, видимо, собираясь что-то сказать, но ситуацию разрядил слуга.

– Экипаж готов, тали.

Сара с облегчением поспешила к экипажу проверять, не забыл ли Роберт уложить её вещи. Чемодан с тёплыми вещами и корзинку с провизией, она поставила в ноги. Дорога предстоит дальняя. До имения её будущего мужа пару дней пути. Она усадила Язена в экипаж, укутала ему ноги, под спину подложила подушки, а на плечи накинула шубу. Его ослабленный организм отдыхал, восстанавливаясь во сне, и Язен почти всё время дремал. Сара не беспокоилась. Даст Господь, и брат совсем выздоровеет. Она забралась в карету и уселась поудобнее. Кучер закрыл дверцу и экипаж покатил по заснеженным аллеям прочь от дома тала Сворка, прочь из Гьердараунта, от всего, что она знала и любила.

***

В гостиной Чендервилла было темно. Свет исходил только от камина, да от одинокой свечи в массивном серебряном подсвечнике. Граф Джозеф Даррен сидел, откинувшись на спинку кресла. Рядом с ним лежала изящная трость с костяным набалдашником в виде совы.

– Я слышал, что ты женишься, – голос его собеседника был приятным, молодым и звонким.

– Это неожиданность для тебя, Армин? – Граф Даррен потянулся к кочерге и постучал по углям в камине, заставив искры роем взметнуться вверх.

– Конечно. Я думал, мы друзья, – в голосе Армина послышалась лёгкая обида.

– Не обижайся. Это отчасти неожиданность и для меня самого. Когда я услышал об истории семьи Бален, то не смог пройти мимо. Правда, кроме Сворка я никого в Гьердараунте не знаю. Я отправил ему письмо полгода назад, но тал Сворк сказал, что ответа от семьи Бален не получил. Ну и Бог с ними! Я даже не расстроился, что мою помощь не приняли, – Джозеф едва слышно вздохнул. – Но вот, буквально, пару часов назад прискакал гонец с письмом от Сворка, где он пишет, что Сара Бален согласна выйти за меня замуж. Она приедет сюда с моим экипажем вместе с маленьким братом.

Граф Даррен замолчал. В комнате повисла тишина, прерываемая лишь треском углей в камине, да тиканьем настенных часов.

– Но почему сразу свадьба, Джо? Ты бы, наверное, смог помочь этой Бален и без этого.

– Не беспокойся. Всего лишь фиктивный брак и ничего более. Не могу же я оставить своё имение неизвестной мне лично девушке, да ещё и инкогнито. К тому же мне запрещено появляться за границами Чендервилла и его угодий, – граф тяжело вздохнул и поднёс руку ко лбу, который закрывала маска. Армин заметил этот жест.

– Ты вообще не снимаешь маску?

– Сейчас – нет, зачем пугать людей моими уродствами? Я на финишной прямой. Мне недолго осталось. Рано или поздно, но все забудут, что будущая графиня Даррен когда-то была замужем за Проклятым. А деньги открывают любые двери, – он невесело усмехнулся.

– А… А по своему делу ты ничего не выяснил?

– Нет, Армин. Да это и бесполезно. Я хочу лишь спокойно умереть.

– Спокойно тебе вряд ли дадут, – улыбнулся Армин, но сразу посерьёзнел. – Не боишься истерик будущей тальи Даррен? Она, наверное, будет падать в обморок при виде тебя или закрываться на все замки в своей комнате.

– Зато мне будет нескучно, – хрипло рассмеялся Джозеф. – Я так устал от одиночества, особенно зимой. Оно давит. Я с детства привык к нему, но временами оно бывает просто невыносимым. Вот через пару дней ты вернёшься в свой полк, и что делать мне? А потом ещё и женишься. Ты же знаешь, что за дружбу с Проклятым, если узнают, тебя не погладят по головке.

– Проклятые – это Проклятые, а ты – это ты, – с горячностью произнёс Армин.

– Эх. Молодо-зелено. Ничего, я обязательно впишу в завещание тебя.

– Тебе всего сорок с небольшим…

– Сорок три, – поправил Джозеф.

– Неужели всё так плохо? Неужели нет никакой возможности? – в голосе Армина слышалось сожаление и тревога.

– Нет. И давай не будем об этом, – нахмурился граф. – Я не люблю ворошить прошлое и думать о будущем. Когда я был так же молод, как ты, то тоже верил в чудесное спасение, но, увы, создатели клейма остудили мой пыл. Теперь есть только сегодняшний день, и он прекрасен, – Джозеф улыбнулся, потом приподнялся в кресле и тут же упал, застонав от боли.

– Что? Стало ещё хуже? – Армин бросился к графу, чтобы поддержать его.

– Не надо, – Даррен отмахнулся. – Оно прогрессирует. Я же говорю, что мне недолго осталось. И тогда, наконец, наступит облегчение.

***

Экипаж подпрыгивал на кочках и ухабах. Язен спал, а Сара думала и вспоминала. В дороге прошёл уже целый день. Гостиница, в которой они рассчитывали заночевать, была закрыта. Ни возможности отдохнуть, ни сменить лошадей. Но кучер, видимо, не особо и рассчитывал на это, потому что они постояли только пару часов, дали отдых лошадям, а потом экипаж снова тронулся в путь. На облучке висел фонарь, освещая дорогу. Ехали медленно, но всё равно колесо то и дело попадало в колею или выбоину. Припорошенные снегом, они были совсем не видны в темноте. В таких условиях рассчитывать на спокойный сон тяжело, поэтому Сара пересела к Язену, обняла его, прижала к себе, чтобы он не ушибся ненароком, сама прислонилась к спинке сиденья и попыталась вспомнить всё, что она знала о Проклятых.

Пару веков назад, после изнуряющей войны со свирепым горным Андерром, тюрьмы были переполнены. Строить новые, опустевшая за годы войны казна, не позволяла. И тогда учёные, имевшие дар, изобрели клеймо раагар, которое в народе быстро окрестили Проклятьем. Тюрьмы стали не нужны. Клеймо не позволяло преступникам больше совершать преступления. Но через несколько лет выяснили, что клеймо слишком суровое наказание для всех провинившихся, без разбора. Преступники, получившие его, умирали в жутких мучениях, проклиная себя и весь белый свет. Отсюда и пошло просторечное название – Проклятье. Тогда клеймить решили только тех, чьи преступления были так велики, что заслуживали смертной казни или пожизненного заключения в тюрьме – убийц, насильников, колдунов и прочих людей, чьи поступки взывали к Небу об отмщении. Естественно, что обычные люди стали их презирать. А Проклятыми стали пугать детей.

После получения клейма такие люди не имели права жить нормальной жизнью и становились изгоями. Их выселяли из города. Если это были богачи, то они могли жить за счёт своего имения и доходов с него. Если же бедняки – а таких большинство, то им ничего не оставалось, кроме как найти работу или умереть голодной смертью. Их редко брали на работу, хотя Проклятые после получения клейма становились безопасны, а работать были готовы только за еду. Да и сами преступники не часто соглашались на работу. Те из них, которые убивали и насиловали, не зная никаких границ, после получения печати скоро сходили с ума и умирали. Это был конец им по их делам, воздаяние. Клеймо действовало так, что не позволяло преступнику причинить вред кому либо, кроме себя. Он не мог больше ни убивать, ни насиловать, ни издеваться. К тому же клеймо постепенно ослабляло силы. Мало кто из получивших его даже лет в тридцать доживал до пятидесяти. Последние годы, насколько Сара читала об этом, были для преступника сущим мучением. У него начинали лопаться сосуды и появляться рубцы и гнойники на всём теле, ноги и руки отказывались служить, волосы седели, а лицо покрывалось морщинами. Он старел не по возрасту и умирал в жутких мучениях, которыми, наверное, хоть отчасти мог искупить свои преступления. Спасения от этого клейма не было. Никому за всё время не удалось избавиться от него, хотя преступники ходили даже к колдунам, которых на момент создания клейма, ещё немало бродило по миру.

Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок!

Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке:

  1. Нажмите на многоточие
    рядом с книгой
  2. Выберите пункт
    «Добавить в корзину»