За кромкой миров

© Осипов Игорь

© ИДДК

Содержание цикла "Боевой маг":

Книга 1. Как я стал боевым магом

Книга 2. За кромкой миров

Книга 3. Потусторонний батальон. Том 1. Рота нечисти

Книга 3. Потусторонний батальон. Том 2. Война за дружбу

Книга 4. Тысячелетний воин Ярополк

Глава 1. Приезд

– Домовенка возьмете в добрые руки? – послышался детский голосок.

Я поднял глаза и посмотрел на девочку лет двенадцати, стоящую в дверях моего купе.

Поезд ждал, пока прицепят дополнительные вагоны. И на такой технической станции в пассажирский вагон зашли дети из интернатов, раздавая волшебство и мелкую нечисть всем желающим. Маленький, словно игрушечный, старичок, висевший на руках ребенка как котенок, шевельнул усами и бородой и поднял взор на свою хранительницу и распространительницу, после чего вздохнул и покачал головой. Он был не в восторге от девочки.

На шее у девчушки был повязан шелковый платок на манер пионерского галстука, только он был белый с ярко-зелеными концами, которые отделялись черной жирной полоской. Интернату покровительствовали берегини^[1].

– Нет, – ответил я, вытащив ложку из стакана с чаем. – Во-первых, у меня уже есть домовой, а во-вторых, это не домовой, а овинник. Он лучше в амбаре себя чувствует, или на худой конец в гараже.

– Вот не бестолочь ли, – смешно прокартавил старичок, имея в виду ребенка.

– Тогда возьмите для гаража, – не унималась девочка, вытянув руки с потусторонней сущностью.

– А гараж у меня охраняет древнее божество.

– Не бывает так, чтобы чьи-то гаражи древние боги охраняли. Боги, они вон какие, они по мелочам не размениваются.

– Бывает. У меня бывает.

– Да ладно вам. Не хотите – значит не хотите. Тогда купите волшебные карточки берегинь. Недорого.

Девочка достала тонкие листки бересты с впрессованными в них листочками подорожника и нанесенными глаголицей от руки письменами. Кусочки были заламинированы и обрезаны под размер кредитки.

Я взял прямоугольник и покрутил в руках, читая наложенное на него заклинание. Это было что-то новенькое.

Девчурка заметила блеснувший у меня в глазах интерес.

– Достаточно приложить к мелкому ожогу или порезу и произнести: берегини, берегини, оберегите меня. Ранка затянется. Только она одноразовая.

Заклинание стоило в десять раз дороже, чем обычный лейкопластырь, но для колдовства действительно было дешевым. Я порылся в кармане висевшей на крючке ветровки и отдал девчушке деньги.

– А магнитики не хотите?

– Давай уж. Я чародей, зарабатываю неплохо. На магнитики деньги найдутся.

Мимо купе прошла девушка постарше этой. На ней был серебристо-серый галстук с желтыми концами – воспитанницы богини Макоши, покровительницы женских ремесел, летних дождей и урожая. Судя по маленькой серебряной бляшке, приколотой к блузке, девушка была кандидаткой в жрицы. Она деловито оглядела купе и пошла дальше.

Я взял магнитики, потом закрылся и стал рассматривать. На одном был изображен храм бога Сварога, на другом хрустальный дворец богини зимы, колдовства и смерти Мары Моревны, на третьем – обелиск в память о жертвах Первой междумировой войны.

Поезд едва заметно качнулся и стал плавно набирать ход, тихонько постукивая колесами на стыках рельс. Теперь впереди тепловоза, который сменил локомотив на электрической тяге, шел специальный вагон, переделанный из товарного. По высоте он был ниже обычного в два раза и не загораживал машинисту обзор. Сверху на нем размещалось несколько башенок от бронетранспортеров с крупнокалиберными пулеметами, а внутри сидел мотострелковый взвод, готовый выскочить по тревоге и оцепить пассажирский состав. Такой же вагон был в конце поезда.

Эти меры предосторожности, как и ограждение из толстых бетонных плит, тянущихся от транзитного полустанка до самого Новониколаевска, были организованы не на пустом месте. Черные твари, опустошившие пригород прошлой зимой, все никак не могут успокоиться. Они постоянно выходят из бескрайнего Чернолесья и устраивают рейды, норовя отыскать уязвимые места в нашей обороне. Поговаривают даже, что появился новый эмиссар.

Я дотронулся до лежавших на столе магнитиков. Много чего поменялось за полтора года. Богам нужны люди, уж такова их природа, но мало кто просто так захочет остаться в вечно осажденном городе. Осознав двухсоттысячные потери, еще триста тысяч человек бежало. Но крепость нужна. Всякими льготами и выплатами правительство сдержало оставшихся жителей. Не обошлось и без вмешательства богов. Они занялись всяческой благотворительностью, на радость властям и бюджету. Правительство приняло постановление о перемещении каких только можно интернатов в Новониколаевск, и те почти сразу были разделены меж богами. Про переброску войск можно вообще умолчать. Четыре полнокровные дивизии охраняли покой гигантского форта с миллионом жителей.

Переместили и многие тюрьмы, заключив договор на их охрану со сверхъестественными сущностями. Колонии-поселения сторожил владыка леса и разные темные духи, а зоны строгого режима были под надзором Мары, как говорится, от смерти пока никто не убегал.

Еще только недавно об этих богах не было и слуху, а теперь они стали частью повседневной жизни.

Через полчаса поезд снова остановился.

Я посмотрел в окно. Вдоль поезда ходили солдаты, заглядывая под вагоны и подсовывая под них зеркала на штативах. Мы прибыли в досмотровую зону.

В дверь несколько раз сильно стукнули, а потом без разрешения открыли. В купе заглянул вооруженный боец.

– День добрый, – устало заговорил он, повторяя свою рутинную фразу уже для сотого пассажира, – документики, пожалуйста.

Я протянул паспорт. Боец бегло пробежался по его страницам, сверив фото с моей физиономией.

– Запрещенные артефакты, незарегистрированные духи, оружие, наркотики?

– Первое, второе и третье имеется, – ответил я с легкой насмешливой улыбкой, – четвертое в принципе не приемлю.

Боец замер, не зная, как реагировать на мои слова – как на шутку или на чистосердечное признание. Но потом он все же окликнул кого-то, и секунду спустя в купе вошел маг в форме внутренних войск, в звании капитана.

– Вы сказали, что у вас имеются наименования, требующие строгого учета и специального разрешения, – осторожно начал он. – Надеюсь, все соответствующие документы у вас имеются.

– Сейчас покажу, – ответил я, наклонившись к своим вещам.

На стол легли пять коробочек, в таких обычно продают дорогую парфюмерию. Однако внутри было другое. Когда я открыл коробки, губы мага дрогнули в легкой улыбке.

– Позволите? – спросил он и после моего кивка достал один из подарков, что я приобрел для женской части нашего скромного коллектива.

– Патроны пять и шесть на пятнадцать? – уточнил он, разглядывая миниатюрные дамские револьверы.

Оружие отличалось только цветом рукояти и гравировкой имени.

– Да, патрон такой же, как для мелкашки и биатлонной винтовки, только пули серебряные. Вы же знаете, что в нашем городе, где нечисти больше, чем людей, такое оружие – самый лучший подарок.

– Ну да.

Маг положил назад револьвер с желтой рукоятью и гравировкой «Ангелина», а потом взглянул на остальные. Небесно-голубой – «Оксана». Бордовый – «Светлана».

– Странно, а это для кого? Для незрячей, что ли?

Он достал совершенно черный револьвер, на рукояти которого выступали серебристые точки шрифта Брайля.

– Тут написано Александра. Она экстрасенс, ей глаза не нужны, чтоб точно выстрелить.

– Странный у вас коллектив. Еще оружие есть?

Я вытащил на стол свой пистолет-пулемет «Каштан», ближайшим аналогом которого был израильский «узи». Маг тут же достал рацию.

– Пятый вагон, семнадцатое место, ситуация четыре.

Рация прошипела «Принял» в ответ.

Я достал удостоверение и документы на оружие. Маг скрипнул зубами, когда на стол легла волшебная палочка и куча разноцветных жетончиков к ней с исходниками боевых заклинаний. Потом я достал черный кинжал с янтарным навершием.

– Это, я так понял, запрещенный артефакт? – спросил маг, слегка прищурившись.

– Да. Пункт два перечня – не до конца изученные побочные эффекты.

– Разрешение на перевозку, – сосредоточенно процедил маг. – Еще что?

Я вытащил небольшую борсетку, которую обычно вешают на пояс, и открыл. Среди мягкого поролона шевельнулся маленький ужик, уставившись на нарушителей покоя блестящими глазками.

– Это к какой категории относится, к контрабанде животных или артефакты? – задал новый вопрос капитан.

– Незарегистрированные сверхъестественные сущности, – ответил я.

– Почему не зарегистрировали? – в очередной раз скрипнув зубами, спросил маг.

– Не хочет, – улыбнулся я, разведя руками.

– Что значит не хочет? Его надо в обязательном порядке зарегистрировать. А то убежит и набедокурит где. Будет домохозяек пугать.

– Не убежит. А домохозяйки не тот размах.

– И какой у него размах?

– С тобой точно справится. Но я за ним прослежу, обещаю.

– Я обязан буду доложить в комендатуру, – произнес маг.

– Докладывай.

Он сфотографировал на небольшую «мыльницу» мои документы, оружие и змейку, а потом спросил:

– Из командировки?

– Нет. Из отпуска.

– Из отпуска? – изумился он. – Зачем вам в отпуске столько всего?

– У меня отпуск по звонку в командировку превратился. Я из спецподразделения по борьбе с нечистью. Слышали о таких?

– Слышал, – улыбнулся маг. – Не буду вас больше мучить, а вы демона все же поставьте на учет. И в комендатуру я доложу, уж не обессудьте. Счастливого пути.

Маг вышел, прикрыв дверь в купе, а потом снова зашел. Причем не один, а вместе с теми девчатами, что раздавали обереги и сувениры. Он их бесцеремонно протолкнул в тесное помещение и прежде, чем уйти, буркнул, словно старым знакомым:

– Нечего под ногами мешаться. Здесь, пигалицы, посидите.

– Толкаться обязательно? – завершилась старшая девочка, сверкнув глазами на капитана, словно он был старинный враг.

– В вашем случае да, – ответил тот, закрывая дверь.

Я не смог сдержать легкий смешок. Девочка перевела на меня свои сердито сверкающие глаза, и я еще сильнее растянул губы в улыбке, потому что выглядело это не грозно, скорее наоборот.

Мои гостьи недолго думая расселись напротив меня. Старшая подложила под спину подушку без наволочки и достала смартфон, в котором стала сразу ковыряться. Глаза ее забегали по невидимым мне строкам сообщений в социальных сетях.

А младшая сбросила сандалии, подобрала ноги и прижала к себе недовольного овинника, словно плюшевого медвежонка. Старичок прикрыл глаза, сдерживая свое негодование. Вообще, я не советовал бы никому сердить такого духа, как овинник, это может плохо кончиться. При том что дед проявлял просто титаническое терпение, держа себя в руках.

Я уже успел убрать на места все, что выкладывал для досмотра, как младшая девочка задала вопрос:

– Вы же боевой маг?

Я поднял на нее взгляд и не стал отрицать очевидное.

– Есть немного.

– Круто, наверное, вот таким быть. Хоп, и все обидчики в пыль, – задумчиво произнесла девочка.

– На самом деле нет. Силы много, умений много, а пользоваться этим в повседневной жизни нельзя. Это – то же самое, что человек с гранатой. Вроде бы и есть оружие, но существует столько ограничений, что хлопот от него больше, чем пользы. Только в бою и можно, но там тоже несладко приходится. Так что в обычной жизни я просто маг, вполне даже бесполезный. Я же не хочу, чтобы ко мне инквизиция пришла. – Я достал из сумки пакет с овсяным печеньем, которое очень люблю.

– Инквизиция? – переспросила девочка, распахнув большие серые глаза.

– Это мы так называем отдел ФСБ, занимающийся магами.

Девочка хихикнула, видимо представив инквизитора в остроконечном капюшоне, с дровами, факелом и красными корочками сотрудника спецслужбы.

– А меня Лена зовут, – снова заговорила младшая, – а это Марина.

– А меня зовут Егор Олегович, – в ответ представился я, – но вы меня можете звать дядя Егор.

– Дядя Егор, а как вы стали боевым магом?

– Это долгая история. – Я протянул девочкам печенье и двухлитровый тетрапак вишневого сока. – Рассказать?

Лена подалась вперед, быстро кивнув. Даже Марина оторвалась от смартфона и поверх него стала с любопытством наблюдать за мной.

– Я ведь раньше был простым чародеем при государственном институте магии в столице. Занимался пособиями для студентов, делал фантомов и ваял прочую ерунду. А потом пришла разнарядка на подготовку боевых магов запаса.

Я поймал полные непонимания взгляды, мол, как это, запасной боевой колдун. Пришлось пояснить:

– Это на случай войны обучают специалистов, а когда надо, призывают – и готово. Так не только с магами делают, танкистов обучают на сборах, артиллеристов, работников тыла. Можно много перечислять. Так вот, меня взяли и отправили. Сами сборы проходили здесь, под Новониколаевском, в обычном палаточном лагере. Там нас учили всяким военным премудростям. Ну там засады выявлять экстрасенсорикой, ставить колдовские щиты и подавлять объекты.

Пришлось замолчать, чтобы не надрывать голос, когда за окном, заслонив свет и тяжело тарахтя двигателем, прошел маневровый с десятком товарных вагонов.

Я поднял над столом руку и сложил ладонь пистолетиком, так что мизинец и безымянный палец оказались согнутыми, большой отведенным на манер курка, а указательный и средний, плотно прижатые друг к другу, изобразили ствол. От запястья к кончикам пальцев быстро проскочил едва заметный бледный зигзаг разряда, а потом застыл бело-голубым сиянием вокруг подушечек указательного и среднего пальцев. Оно было ровным, как излучение светодиода, и слегка покалывало кожу.

– Ух ты! А это что?

– Заготовка фокусированного, или, как мы говорим, фокусного импульса. Основной магический боевой прием. Его должен знать каждый армейский маг. Боевых магов достаточно много, из нас формируют специальные подразделения или придают в помощь обычным войскам.

– Марин, – толкнула в бок свою подругу Лена, – учись. Ты же у нас чарами владеешь.

Я усмехнулся и пояснил девочке, дождавшись, когда тепловоз прошел мимо нас.

– Во-первых, вам нельзя, а во-вторых, тут нужны долгие ежедневные тренировки. Я свой первый импульс полдня создавал и в итоге смог хлопнуть только мокрицу.

Словно в подтверждение моих слов, дверь купе отодвинулась, и в проем просунулась голова вэвэшного мага. Он быстро ухватил недовольным взглядом мою руку, перевел взгляд на лицо, а потом на замерших девчат.

– Не надо, – строго произнес капитан, опять посмотрев на меня, и я тут же развеял заклинание.

Когда дверь скользнула на место, девчонки снова подались вперед, ожидая продолжения рассказа. Я налил сока в выданный проводницей граненый стакан в жестяном подстаканнике, отхлебнул и заговорил:

– Должен был полгода обучаться, но все повернулось не так. Как раз стали возвращаться древние боги, мир перевернулся с ног на голову. А потом началась война. Из мага запаса я сразу стал действующим. Сперва я вошел в состав отряда, гонявшегося за всякой нечистью, хлынувшей в город. Их нужно было утихомиривать. Шел передел сфер влияния между сильными миров того и этого. Потом сам встал во главе отряда, но уже специализированного. Нашей целью была элитная нечисть, сильные духи и мелкие боги. Потому и группу назвали «Зверобои». Но склоки богов быстро отошли на второй план, когда из Чернолесья пришла орда. Как вы знаете, Чернолесьем назвали территории, где грань между мирами многократно тоньше, чем в других местах Земли. Хотя единичных шпионов ловили по всей планете, только здесь Черной орде было проще перекидывать и контролировать свое войско, только здесь они вели бои. Город оказался в кольце. Пришлые твари не могут покинуть Сибирскую равнину, не потеряв свое преимущество – единство контроля над своими войсками. Перейдя невидимую черту, твари начинают бесцельно бродить и не реагируют даже на выстрелы, сделанные в упор. Не могут они и взять штурмом город, так нужный им для неведомых целей. Новониколаевск с начала боевых действий был накрыт защитным куполом, который сотворили и поддерживают старые боги. Город превратился в большую крепость. Лишь единицы из тварей проникали внутрь, сея хаос. Но сначала был ядерный удар. Они взорвали наши же ракеты, захватив позиции, спрятанные в лесу. Двести тысяч погибших.

Я замолчал, вспоминая свой поход по радиоактивным руинам, бои с черными тварями и погоню орды. Девочки тоже сникли. Наверняка они осиротели именно тогда. Прежде чем боги поставили заслон, монстры орды разорвали еще десять тысяч.

– Моя команда называется «Зверобои», – снова заговорил я, – и мы в полном объеме оправдываем это громкое имя. Именно мы смогли одолеть при первой волне боев одного из эмиссаров Черной орды, как с легкой руки журналистов стали называть силы вторжения. А вы знаете, я лично знаком с хозяйкой реки Топь, она тогда только пришла в наш мир. Пришлось ей немного помочь.

– Да? – немного недоверчиво спросила Марина.

– Да. Как сейчас помню. Мы тогда на встречу с берегинями пошли, а там богиня. Ох и натерпелись страху. Она все мои барьеры смела в доли секунды. Зато потом нашли общий язык. И с хозяином северных лесов я знаком. Он мне колдовской клинок подарил.

– Так уж и подарил, – снова съязвила Марина.

– Ну, сначала чуть не убил, а потом подарки вручил.

– А вы кого-нибудь потеряли на этой войне? – вдруг спросила Лена, тоскливо разглядывая солдат за окном.

– Не сразу, – медленно ответил я. Пальцы сжали висящий на шее черный силиконовый шнур, продетый через войсковой жетон-«смертник» и два золотых кольца. – Полтора года назад мы смогли выжить в мясорубке первой волны вторжения, после которой я женился. А год спустя потерял Анну, свою жену, – одна из тварей смогла пробраться в город под видом духа, нуждающегося в социализации. Ну, знаете, таких приучали к жизни в нашем современном мире в специальном центре, куда устроилась моя жена. Там и произошла бойня, унесшая десятки жизней, в том числе и ее. А ведь я боевой маг, будь я рядом, сумел бы сберечь, но меня рядом не было.

Я замолчал. Война коснулась всех, сжигая людей и нелюдей ядерными боеголовками, пожирая живых и неживых бесчисленными пастями монстров, отравляя правых и виноватых боевыми проклятиями. Обида на мир, богов и всех этих тварей до сих пор грызет меня изнутри, как стая волков.

Поезд потихоньку тронулся и начал преодолевать путь от внешнего осадного кольца до внутреннего. Здесь этот промежуток самый короткий – всего пятнадцать километров, не то что на севере, там вся тысяча наберется, если не больше.

Я снова дотронулся до висящих на шее обручальных колец.

Через некоторое время на меня плавно надавил силовым полем упругий невидимый барьер, созданный старыми богами для защиты города. Он качнул сидящих девочек и подвинул на столе опустевший стакан. Сила эта пропала сразу, как только состав миновал нематериальную крепостную стену. Это значило, что я уже в городе.

Глава 2. Стажер

Поезд остановился, и я неспешно вышел из вагона, попрощавшись с проводницей. Над огромным вокзалом, выкрашенным в салатовый цвет, разлетелось повторяемое звонким эхом объявление: «Уважаемые пассажиры, поезд, следующий по маршруту Стольный-град-на-Неглинной – Дальневосточнинск, прибыл на третий путь, стоянка сорок минут», доказав, что я окончательно вернулся домой.

Стоило мне только достать телефон, чтобы вызвать такси, сразу услышал рядом громкий голос:

– Товарищ капитан, разрешите обратиться!

Я в недоумении повернул голову. Прямо передо мной стоял молодец в парадной форме с курсантскими погонами и нашивкой пятого курса. Честно говоря, я еще не привык к своему воинскому званию, мне его после уничтожения эмиссара чуждого зла присвоили досрочно.

– Слушаю вас, – ответил я, снизу вверх глядя на этого черноглазого брюнета с правильными чертами лица.

– Курсант Сорокин прибыл в ваше распоряжение для прохождения стажировки! – бодро отрапортовал он, возвышаясь надо мной почти на голову.

– С этого места поподробнее, – немного растерянно произнес я, сбитый с толку таким поворотом событий.

Никто меня не предупреждал о стажере, тем более что их у меня никогда не было.

Бравый молодец протянул мне документы. Среди них обнаружились: командировочное удостоверение, план стажировки и предписание на нее, аж на целый месяц, продовольственный аттестат и прочее. Особое внимание я обратил на подпись своего начальника в графе «Согласование».

– Ну что ж, пошли, – махнув рукой с зажатыми в ней бумагами, поманил я за собой новичка. – Тебя как зовут?

– Владимир Сорокин.

– Пойдем, Володя. Ты сам откуда будешь?

– Из стольной Академии боевой магии.

– Как меня узнал?

Курсант молча достал из кармана распечатанную фотографию.

– Понятно. Ну что ж, пойдем, – вздохнув, повторил я и добавил с ухмылкой: – Стажер.

Такси, которое я заказал, пока шли, примчалось на привокзальную площадь буквально через три минуты. Под звуки шансона и звонкий голос фантомного навигатора, изображавшего смазливую девицу размером с ладонь, сидящую, закинув ногу на ногу, на передней панели машины, доехали быстро. Синтетический призрак все время махал руками и ругался как развязная девка: «Ну ва-а-аще невозможно ехать. Ты са-а-ашел с ма-а-аршрута. Че за фигня. Маршрут перестроен, все тока для тебя, а ты не ценишь». Если бы поездка затянулась, то фантом бы начал раздражать, а вот водитель все крякал и посмеивался, видать, только недавно приобрел, наиграться не успел.

В конце пути нас ожидал огороженный тщательно побеленным бетонным забором типовой военный городок. Поверх забора тянулась колючая проволока, по периметру были установлены камеры.

На КПП мы прошли через рамку детектора, после чего дневальный, экипированный в боевое снаряжение, проверил документы и, отдав воинское приветствие, нажал на кнопку, разблокировав вертушку в проходе.

– Здесь обитает наша группа и группа «Трассеры» с их отдельным батальоном поддержки, – прокомментировал я, обведя рукой территорию.

– Я знаю, был здесь, но меня не пустили внутрь, – ответил стажер.

– Правильно, что не пустили.

Когда вышли из КПП, курсант очень внимательно окинул взглядом ряд выделенных магам двухэтажных таунхаусов, облицованных бледно-зелеными квадратными панелями, офицерское общежитие и казарму. Из-за них бочком выглядывала крохотная застекленная столовая.

Мы пересекли плац, который пахнул размякшим от жары асфальтом, и зашли в мой дом, самый крайний в ряду.

– Здрав буде, хозяин, – раздался хрипловатый голос домового, стоило нам войти в дверь.

Я заглянул в зал, который располагался на первом этаже и примыкал непосредственно к прихожей, из которой вела лестница на второй этаж. Дед Семен сидел на компьютерном столе и пялился в монитор. Кнопки на клавиатуре щелкали сами собой, вводя текст, беспроводная мышь тихонько ползала по своему коврику, словно ленивый хомячок.

– Дед, ты совсем оборзел, – окликнул я бородатого старичка ростом с детский локоток. – Своего хозяина не на пороге встречаешь!

– Я тебе потом в ножки бухнусь, боярин, – ответил домовой, не поворачиваясь, – как настроение на то будет.

– А оно будет?

– Незнамо то.

Я вздохнул и достал из чемодана коробку.

– Я тебе счетчики новые на горячую воду привез.

– Другое дело, – крякнул домовой и, быстро растаяв в воздухе, материализовался в прихожей.

Он, демонстративно игнорируя курсанта, взял коробку и снова испарился, теперь в неизвестном направлении.

– Я только один раз видел домового, – тихо произнес Сорокин, – и он поспокойнее был.

– Он вредный только на словах. Вот погоди немного, завтра за тебя возьмется, поймешь, что он адекватный дед.

– Извините, у вас кто-то умер? – спросил курсант, показав на фотографию девушки с черной ленточкой на уголке и маленькую погасшую свечку, стоявшие на тумбе для обуви.

– Дед! – снова позвал я домового, недоуменно рассмотрев фотографию, поскольку точно помнил, что изображенная на черно-белом траурном снимке особа благополучно здравствовала на момент моего убытия в отпуск.

– Чего тебе? – отозвался тот, снова появившись рядом.

– Это что за прикол? – спросил я.

– А, – махнул рукой дед Семен, – это Оксаны опять приступ дурости посетил. Опять поминки по себе устраивает.

– Где она? Где вообще все? – нахмурившись, задал я вопрос, подразумевая членов своей команды.

– Оксана с Ольхой в обители зла.

– Где-э-э?

– На каретном дворе. Ты же, боярин, туда стокма сил зла упрятал, что даже другие боятся соваться, называя сие место колыбелью черных сил.

– Понятно, – буркнул я и достал из чемодана большой пакет. – Пойдем, стажер, гараж посетим.

Мы снова вышли на уличную жару. К городку примыкал парк техники, в который можно было пройти через калитку в запасных воротах. Среди нескольких хранилищ, технических помещений и контрольно-технического пункта был и мой бокс.

Стальные ворота в него были открыты нараспашку, явив миру две единицы техники, для которых помещение было явно великовато, так как рассчитано оно на восемь машин. На одной стене висел традиционный пожарный щит, у другой располагался технический уголок, оформленный по всем требованиям руководства по паркам воинских частей. Уголок для мага был совершенно ненужной вещью, но, раз требовали, приходилось озадачивать подчиненных.

Стоило мне шагнуть внутрь, как оттуда с радостным воплем выскочила голая худенькая рыжая девчурка, которой на вид было не больше тринадцати лет. Она с разбегу повисла у меня на шее.

– Тихо, тихо, задушишь, – выдавил из себя я.

Девчурка спрыгнула на землю и, широко улыбаясь, уставилась на меня огромными зелеными глазами.

– У меня подарки есть, – негромко сказал я, достав из пакета коробку конфет, небольшое зеркальце в деревянной оправе и коготь большого хищника на шелковом шнуре. Моя дикая подопечная любила сладкое, незатейливые вещицы и коллекционировала кусочки разных зверей и птиц, как когти, зубы, черепа, хвосты, лапки и шкурки.

Девчурка с детской непосредственностью схватила подарки и, не сказав ни слова, умчалась в глубь гаража, где одним махом заскочила на трехметровый металлический шкаф для уборочного инвентаря. Там она уселась, свесив ноги, и стала любоваться гостинцами.

Я поймал ошарашенный взгляд курсанта.

– Это Ольха. Она лесная нечисть, лесавка, заблудившийся двести лет назад и умерший в лесу ребенок. Она не говорит, но все понимает. Сразу предупреждаю, животных в доме мы не держим, если увидишь кошку или другую мелкую живность, то, скорее всего, это она. Не вздумай обижать, а то придется накладывать швы на раны от когтей и зубов. Если жив останешься. Она может и волчицей перекинуться, и рысью.

Стажер кивнул, а я перевел взор на хмурую молодежную компанию, сидящую на незанятом машиной месте и до моего прихода чертившую мелом пентаграмму на бетонном полу. Три девушки и три парня возраста студентов-первокурсников, разряженные в черное и соответственно раскрашенные, выжидающе пялились на меня.

– Это что за сборище сатанистов? – осведомился я. – Оксана, ты кого сюда притащила?

– Орден покорителей тьмы приветствует своего магистра, – ответила высокая бледная девушка с длинными волосами и блеклыми глазами, встав с пола.

– Оксан, хватит дурковать, что это за спектакль?

– О, магистр, мы изучаем силы тьмы, дабы изгнать их с наших земель, – пафосным загробным голосом проговорила новоявленная сектантка.

– Да они тут клуб по интересам организовали, любители оккультных наук, – подала голос из угла еще одна девушка.

Она лежала на шезлонге возле «Тигра-М»^[2] и смотрела на экран планшета. Девушка была несколько старше, чем эта шестерка ряженых, и одета в светлый легкий сарафан и босоножки. Причем даже в помещении она пользовалась темными очками.

– И ты не с ними? – спросил я, показав пальцем на шестерку любителей готики.

– Я такой дурью не увлекаюсь, – ответила девушка.

– А я, грешным делом, подумал, что тебе среди них самое место, как самому категоричному представителю темных сил.

Она показала мне фигу:

– Не дождешься.

– А как они сюда прошли? – задал я очередной вопрос, который волновал меня не меньше самого факта их пребывания тут.

– Полковник Белкин решил, что здесь они принесут меньше вреда себе и окружающим. Все одно лучше, чем будут шарахаться по подвалам и руинам. И его вроде как из администрации района просили присмотреть за молодежью. Но деталей не знаю, сам у него спроси при встрече.

Я вздохнул и поманил к себе Сорокина, решив провести небольшую проверку.

– Стажер, вы проходили экстрасенсорное восприятие?

– Да.

– Значит, вот тебе первое задание. Ты должен сосчитать, сколько в этом помещении людей и сколько сверхъестественных сущностей. Ауры описываешь вслух.

Он крепко зажмурился, приложил пальцы к вискам, а потом подошел к рассевшейся молодежи и начал перечислять результаты своих видений:

– Парень, аура нормальная, радужная, судя по некой тусклости в грудной клетке – курит.

Я улыбнулся, поскольку тоже заметил отравление органов дыхания табачным дымом у этого незнакомого паренька.

– Девушка, аура нормальная, судя по дополнительной яркости в нижней части таза – у нее месячные. Девушка, аура нормальная, особенностей не вижу. Парень, аура нормальная, имеются зачатки экстрасенсорного восприятия. Парень, аура нормальная, судя по некоторым признакам – имеет недавно сросшийся перелом ключицы.

Я кивнул, а стажер тем временем запнулся, дойдя до Оксаны. Я хмыкнул. Людей больше в помещении не было. Осталась только нечисть и нежить.

– Девушка, – неуверенным голосом продолжил Сорокин, – аура тусклая, серая с вкраплениями голубоватых линий. Имеется красная пульсирующая клякса, говорящая об очень сильной травме, малосовместимой с жизнью.

– Несовместимой, – поправил я стажера.

Он открыл глаза и, нахмурившись, посмотрел на Оксану, но та даже не моргнула.

– Она потом тебе все уши прожужжит, как ее, невинный цветок жизни, изнасиловал и утопил в речке маньяк. Она нежить, навья, русалка в исконно славянском понимании.

– Так на человека похожа, – пробормотал он.

Я хлопнул курсанта по широкой спине.

– Она не так давно была человеком, не парься, в нашем городе это вполне обычно. Еще не такое увидишь. Кстати, Оксана – наш штатный стрелок. А теперь опиши Ольху, а потом Свету.

– Свету? – переспросил стажер.

– Девушку в шезлонге, – уточнил я.

Сорокин снова зажмурился.

– У Ольхи очень контрастные оттенки ауры, преобладают всполохи оранжевого и зеленого цвета. Светлана. Аура яркая, но цвета мягкие, приглушенные, можно сказать, пастельные. Преобладают холодные оттенки, в то же время длинные ярко-красные нити тянутся к людям. Она кто?

– В официальных документах подобные ей называются гемозависимая нежить с синдромом Дэ. В народе – вампиры.

– Да ну на фиг! – вырвалось у Володи. – Настоящая вампирша?

– Да, настоящая. Она у нас штатный водитель. Будешь этот месяц тесно с ней работать. Дальше.