Дом на краю ночи

проблема умного ребенка в том, что, наблюдая и понимая происходящее, он не желает закрывать глаза на увиденное.

– Я не хочу становиться женой. Я не хочу стирать, убирать и готовить целыми днями, не хочу таскаться повсюду с детской коляской и отказаться от управления баром, которым моя семья владеет с конца первой войны. И кто позаботится о нем? Ты не замужем, Агата, потому что ты всегда заявляла, что замужество тебя убьет. А что, если я чувствую то же самое? Что тогда? Никто из вас об этом не думает. Если я выйду замуж, мне придется расстаться с баром.– Тебя только это тревожит? – спросил Роберт, когда они лежали той ночью в ее спальне. Голова у него слегка кружилась. – В таком случае я буду и стирать, и готовить, и убирать. Я буду катать детскую коляску. А ты управляй баром, если хочешь. Я на все готов, Мария-Грация, лишь бы ты согласилась.

Но теперь он понимал, что у прошлого могут быть последствия, от которых не отмахнешься. И которые способны разрушить его жизнь.

...проблема умного ребёнка в том, что, наблюдая и понимая происходящее, он не желает закрывать глаза на увиденное.

Пятое событие Мария-Грация понять тогда не сумела, осознать его она смогла лишь четверть века спустя. Она видела, как ссыльный поэт Марио Ваццо с намасленными волосами, в ботинках, подошвы которых были привязаны леской, собрался покинуть бар, повинуясь приказу охранника, но вдруг остановился, поймал руку ее матери и вложил в нее подобранный с земли цветок бугенвиллеи.Мария-Грация сохранила в сердце и эту картинку.

Какая все же удивительная штука - жизнь. Еле тянулась, когда счастье было далеко-далеко, когда ноги ныли от ортезов, а вот теперь счастье при ней, зато жизнь летит столь стремительно, что опомнится не успеваешь.

Ты не станешь пилить ее, запрещать ей думать и читать, как это сделал бы менее просвещённый мужчина.

"На этом острове все ещё возможно обладать душой глубокой, как океан, и непроницаемой, как ночная тьма."

Он помахал букетом:– Для матери. Она их любит. В нашем поместье их нет. С тех пор как я вернулся, мне трудно с ней, она слишком требовательна, так что я совершаю дальние прогулки, чтобы собрать ей цветов. Так она получает свои цветы, а я – немного покоя. Увы, они уже почти сошли.Флавио рассказал про свою мать: о том, что она разложила футбольные карточки на ночном столике, заставила его играть на трубе – как будто он мог играть, после того как ему отстрелили пальцы!– Они все думают, что мы не изменились, эти наши чертовы родители, – сказал Флавио. – Их мир – это остров, рыбацкие лодки, деревенские сплетни да проклятый Фестиваль святой Агаты…Все обитатели острова казались Флавио малыми детьми – такие жизнерадостные и простодушные, как из прошлого века. Андреа согласно кивал – да, графский сын его понимал.– Можешь не говорить мне об этом, сам знаю. И я хочу уехать отсюда, – сказал он. – С этого isola di merda. Я умираю здесь. И ты тоже.Так началась их странная дружба.

Сидя на ступеньках террасы, она с горечью размышляла, что по-прежнему совершенно одинока на этом острове. И что всегда будет отличаться от остальных: она девушка, за которую надо молиться, а не любить. Но Мария-Грация, как и остальные жители острова, не замечала очевидного: она была красива.