Смеётся только сакура

Тринадцатого мая

Это всё шутка над чувством,

Запретный плод безумно сладок,

Любить – это жить искусством,

Нравится – на картины быть падким.

Это всё не о нас, ни о ком,

Просто хочется в пустом листе,

Нарисовать серый спутанный ком,

Чтобы не оставаться одной в пустоте.

Это просто шум колёс и дорог,

Режущие мои старые страхи,

И почему ты стал так дорог?

Или я больна тем, как ни странно.

Равновесие здесь, внутри, знаю,

Мне даже Богом даны те люди,

Которые клещами вытягивают,

То. За что другие смело осудят.

В голове лишь одна мысль.

С ней смириться – пустое,

Надо принять – есть я и ты.

Тут резко накроет

Потом холодным,

Меняется стиль,

Словно я под водкой

Пишу, не о любви,

А о том, что болен,

То ли тобой,

То ли грехи и совесть

Объединились. "Закрой

Рот, невесть,

Что творишь всегда! " -

Словила трип. Спой

Же. Зазвучит гитара.

Вновь лечусь. Обращаюсь к Богу.

Всё старое встало на место.

Не могу никак понять почему:

В объятиях твоих… ощущаю вечность.

О музе

Ты же знаешь, я живописец,

Предложу – сможешь отказаться.

Не пророк, всего лишь провидец,

Не профессионал, как может показаться.

Но, надежд и веры не скрывая,

Тайно желаю твоего согласия,

Нарисую кисти кистью и запястья,

Отражающие нежность и силу.

Привокзальные

Запах сирени, яблок и листьев

Расплывается меж шума колёс,

Мне тебя хотелось сильно увидеть,

Но, к сожалению – не удалось.

Помнишь, душным вечером,

Под дождь и угрюмые лица,

Рисунки, гитара через плечо,

Шутки, что не хватает напиться?

Сорок минут вмиг пролетели,

Электричка летела в ту степь,

Где города нет, тишь. И светлели

Звуки счастья, под мягкую тень.

Лёгкость зимы

Снежные хлопья. Метель.

Чай с лимоном. Комедийный фильм.

Усталость век. Уютная постель.

Стеклянный взгляд. Ты мной любим.

Ухмылка. Волосы. Касание рук.

Движение. Захват. Прижата.

Смыкание. Запах кожи. Поцелуй.

Пропуск. Смущение. Развратно.

Легко. Надменно. Сила. И душа.

Скользко. Мягко. Грубо. Чутко.

(Нет воздуха. От страсти нечем дышать.)

Сдался. Спокойствие. Твоя. Игра.

Смех. Слабость. Объятия. Утро.

«Цветение вишни…»

Цветение вишни подобно чувствам:

Трепету сердца и кому в горле,

От смущения горящим звучно

При дружеском застолье.

Глаза сверкают алым гранатом,

Всё темнеет, размыто кругом,

Лишь ты сияешь нежным закатом,

Когда смотришь словно стекло.

Вопросительный взгляд и брови

Прямые. Рефлекс падает на окно.

И вновь, будто иголками водят

По телу. Словно двести вольт.

Клетчатая рубашка

Останься в уходящих минутах,

В бумажках исписанных, порванных,

В чае горячем, в холодное утро,

В запахе молодых веточек хвойных.

Останься в старой рубашке,

В тёплой, клетчатой, шерстяной.

На паркете солнечным пятнышком

Отразился взгляда покой.

Останься в нежности рук,

В объятиях – безмятежности лет,

Оттенка яблока спелого губы

Мои коснуться, даря тепло в ответ.

Останься в шорохе листьев,

В бесконечно-тихом потоке,

В словах, в которые нельзя не влюбиться,

Под пледом с чашкой крепкого кофе.

Останься в сигаретном дыму,

Останься в летней свежести древа,

Останься, хоть во сне, мой друг,

Пока морально не постарела.

Принятие

Во льдах твоих,

Огонь потух

И не горит.

Лишь пух

Летит в поднебесье,

Возвышаясь с мечтами вместе.

В плену очей

Безропотно и тихо,

Свод бровей,

Был бы котом – мурлыкал,

Когда рукою спины твоей

Касаюсь еле кончиками пальцев,

Ведь чувствительность ещё осталась.

В душной тени,

Средь балконов пустых,

Шторы задвинуты,

Немой страсти выкрик,

Извивайся, стони в ночи…

А после оставайся вредным с утра,

Стягивай одеяло, взгляд из-подо лба.

В странности этой,

Есть особая прелесть,

Как рублёвой монетой

Одной определяется ценность.

Так и ты, разъярённый гневом,

Бесящий, вредный нравишься мне -

Настоящий. И я сгораю в воздушной среде.

Музыкальная шкатулка

Ты словно музыкальная шкатулка,

Трепет заставляет задержать дыхание,

Подтачиваю карандаш необработанной шкуркой,

Нарисую им наших тел первое касание.

Передать тепло – моя основная цель,

Будто лампой освещён полумрак,

Души рукой коснулась еле…

Хочется быть рядом, хоть много преград,

Да даже, если впереди пропасть,

Да даже, если жить останется нам недолго…