Место под солнцем

Место под солнцем

Повесть "Место под солнцем" посвящается Сане Бабич

– Зря ты обижаешься на Марию, – сказала Саня.

В Таиланд Саня приехала из Хорватии, а Мария – из Чили. Точнее, Просто Мария, как я ее называю за глаза, обсмотревшись в свое время "мыльных" латиноамериканских сериалов.

На нашем острове Самуи настоящий Вавилон: помимо тайских аборигенов кого только нет, вот даже представители таких небанальных наций, как чилийцы и хорваты.

Все мы – хорваты, чилийцы и русские – дружим семьями на ломаном английском, превзмогая акценты друг друга.

Да, дружим, не побоюсь этого слова: раз уж пошли обиды, то это уже не просто приятельские отношения, а настоящая дружба. Примерно так она и выглядит в реальной жизни. Ведь поначалу я чуть ли не молилась на Марию. Это потом из ходячей иконы она была мной разжалована до Просто Марии. Но я все равно ее люблю.

Кстати, познакомились мы с ней в католической церкви.Ту встречу я никогда не забуду. Уж очень тяжело мне тогда было на чужой земле, хоть и под таким горячим солнцем.

Знакомство

…Спаситель висит на огромном распятии – в набедренной повязке, при фиолетовом орнате, накинутом на плечи по случаю Великого Поста.

Точно в такой же набедренной повязке того же самого фиолетового цвета сейчас мой муж Саша лежит в госпитале, весь в металлических штырях, пока я тут сижу в церкви.

“Как сговорились”, – подумала я, разглядывая гвозди в руках и ногах Иисуса.

Хоть я и католичка, но в этой церкви на тропическом острове мне все чужое: священник служит на тайском, монашки поют на тайском, и песни странные. Прихожане сплошь азиаты, всего лишь одна европейская женщина присутствует на службе, да и та опоздала.

“Помоги мне, пошли каких-нибудь друзей, а то я здесь совсем одна”, – взмолилась я.

– … Привет! Как тебя зовут? Откуда ты приехала? – у выхода из храма меня поджидает та единственная белокожая дама. – Меня зовут Мария.

Ничего себе! Быстро же Он отвечает на молитвы. Вот уже и Марию подогнал. Просто Марию, не Богородицу, но тоже неплохо.

Святое Семейство

Было бы странно, если бы мужа Марии звали иначе. У чилийцев все либо Марии, либо Хосе.

Появление этого Святого Семейства в тайском госпитале произвело на нас впечатление чуда, учитывая время, место и прочие сопутствующие обстоятельства.

…Раздробленная. от колена Сашина нога в одночасье вдруг опухла, стала горячей.

– Срочно готовить к операции, – приказал медсестрам доктор.

Меня уже заставили подписать какую-то бумажку, что я не буду иметь претензий, если что. А если что?..

В общем, весь день мы с Сашей даже разговаривать не могли, так волновались. Перед операцией нельзя есть, и мы с утра маковой росинки во рту не держали, да нам было и не до еды. Операцию назначили на вечер.

Уже стемнело, а за Сашей все не приходили. Как вдруг открылась дверь в палату и… вошла Мария с каким-то мужчиной испанского вида.

– Знакомьтесь, это Хосе, – представила она мужа.

Мы оба, не сговариваясь, подумали об одном и том же: вот теперь операция пройдет хорошо. А как может быть иначе, раз к нам явились не больше не меньше как сами Хосе и Мария! Да еще притащили сок и песочное печенье.

Что мы знаем о Чили

Говорят, на Луне угадывается силуэт Марии на ослике, если смотреть на небо из Чили.

– Знаете эту песню? – Саша напевает чилийским друзьям мелодию из заставки к передаче «В мире животных».

Я и не знала,что это чилийская песня. Она про ослика, который вез Марию с Младенцем в Египет, и в тексте в конце каждой строчки повторялось «Хосе-Мари-я-а».

– Да, что-то такое помню, – Хосе начинает фальшиво подпевать.

– А эту мелодию вы знаете? – я пытаюсь голосом изобразить “Полет кондора”.

– Ну конечно, – радуется Мария.

Так, что еще мы знаем о Чили? Не считая сериала про Просто Марию…

– Ун пэбло, унидо, хамас сера венсидо, – скандирую я.

– Где ты этого набралась? – хохочут Хосе и Мария.

– Мы в школе учили, когда был переворот у вас в Чили. Мы все были на стороне Сальвадора Альенде, правда, Саша?

– Зато Пиночет порядок у нас навел, спасибо ему. Мы с вами по разные стороны баррикады, – шутит Хосе.

– А еще мы знаем чилийского народного героя по имени Хоакин Мурьетта, – хвастаюсь я.

– Мурьетта? Это мексиканский бандит, а вовсе не чилийский народный герой, – хмыкает Хосе. – Где вы этого набрались?

Высокие отношения

Она рослая, ногастая, грудастая, – коня на скаку остановит, – с сияющим лицом, как у мадонны, легкая на улыбку. Он – щуплый, пожилой, мрачноватый, с семенящей походкой. Зато усы и бородка, как у настоящего испанского идальго.

Когда Мария обнимала и целовала Хосе, – а она довольно часто делала это публично, – ей приходилось наклоняться к нему, как к ребенку.

При этом он называл ее «девочка моя».

– Он относится ко мне, как отец, – сетовала Мария. – Мне бы больше понравилось – как бой-френд, но что поделаешь.

У Марии шестеро детей: три дочери, все до одной красавицы, трое сыновей, один умнее другого. При этом многодетная моложавая мать прекрасно выглядит, носит длинные распущенные волосы и мини-юбки, которые одалживает у своих девочек. А у Хосе только одна дочь – это сама Мария.

Когда мы с Сашей впервые попали на их семейную виллу с бассейном, мы были поражены обилием молодых красивых и веселых лиц. Это были дети Марии и их юные друзья, тайские, немецкие, английские и даже русские. Мария, широко улыбаясь, поминутно целовала всех детей без разбора – своих и чужих.

– У меня «хэппи хаус», – говорила она. – Целыми днями песни, смех, веселье.

Еще чуть-чуть, – и я бы повесила портрет Марии в золоченом окладе в красный угол. Если бы ни одна вещь…

Когда чилийцы говорят «маньяна», что буквально означает «завтра», то они имеют в виду вовсе не «завтра», а «потом», «после», «когда-нибудь», а скорее всего – «никогда».

Просто Мария ни разу не хозяйка своему слову. Если она пообещала заехать после обеда, значит, не появится до вечера; если сказали, что вернет диск с фильмом завтра, то не отдаст никогда; если пригласила поработать в своем бизнесе, то не стоит даже брать в голову – все пустая болтовня.