Последняя проповедь

Мрачная скала возвышалась над тёмным лесом, когда наш лакус медленно продвигался вперёд. Было ли это из-за того, что мы ехали вторые сутки, или из-за размытой лесной тропы. Это был обычный транспортный лакус, просто большой железный ящик с сидениями внутри, приделанный к кабине и движимый силой натуральной логики. Дождь отчётливо барабанил по крыше конструкта, в котором мы находились. Этот звук усыпил всех моих товарищей, и только моя привычка постоянно ожидать опасность и подвох не давала уснуть. Сквозь стекло я видел, как мелькают деревья и кустарники, плотно сплетающиеся между собой и образующие непроходимую преграду. Всё было серое и тусклое, как будто жизнь постепенно покидала это место.

Вдруг я услышал резкий звук разбивающегося смотрового стекла, лакус остановился, и этот факт незамедлительно разбудил весь мой отряд.

– Контакт, – резко и громко сказал я. – Все, к оружию.

Отряд безмолвно подчинился, похватав своё оружие, они направились к люку выхода и заняли боевое построение. Нас было всего пятеро, впрочем, это был стандартный размер отряда проповедников, поэтому создать боевое построение в брюхе лакуса не составляло труда. Осторожно открыв люк, мы стремительно выбрались наружу. Осмотревшись вокруг, мы поняли, что прямой угрозы не наблюдается, и двинулись в сторону кабины водителя лакуса. Увиденная картина подтвердила, что звук был именно от разорванного в клочья стекла. Внутри кабины находился сам водитель и волк, который неизвестно как там очутился.

– Деф, проверь, что с ними, – сказал я доброму верзиле, который ростом был выше меня на голову.

Он был вооружён массивным топором и громадным щитом, который был покрыт знаками логики и камнями силы. Отложив топор за спину, он подошёл вплотную к кабине и через некоторое время сказал:

– Они мертвы, и водитель, и волк, – после секундной паузы он продолжил. – По ранам на звере, можно заключить, что он со всей своей силы влетел в смотровое стекло, чем и прикончил себя и беднягу водителя.

– Силы природы! Но зачем ему это? – Вдруг откликнулся Слэй. Это блондин с очень приятным лицом, которое навсегда испортил шрам, проходивший через левый глаз, он был самым молодым членом отряда. В руках у него были короткий меч и игнификатор. Я подошёл ближе к трупам и достал перконтант, чудо, порождённое натуральной логикой, с его помощью я проанализировал труп животного и убрал прибор обратно в поясную сумку:

– Зверя контролировали, именно из-за этого мы здесь. Мне сразу не понравился этот приказ, – вслух сказал я.

– Но волки не ходят поодиночке, они всегда охотятся стаями, – дополнил меня Фрат, вдруг меня как громом ударило осознание того, что это засада чистой воды, и враг выжидает, притаившись в тени леса.

– Всем немедленно занять боевое построение, враг где-то рядом, – после этих слов, я сам крепче сжал меч в руках. Ожидание тянулось вечность, но, по сути, пронеслись лишь мгновения. Враг не заставил себя долго ждать, и они с присущей им яростью, начали бросаться на нас. Мы убивали зверя за зверем, кровь омывала наши лица и рясы, как будто мы были участниками демонического ритуала. Оскаленные пасти волков пытались разорвать нас заживо, но как только холодная сталь соприкасалась с их плотью, глаза стекленели и окровавленные, зачастую выпотрошенные, туши с грохотом падали в дорожную грязь. В пылу битвы, моя кровь вскипела, и я ринулся вперёд.

– Ангелус, сзади! – закричал мне вслед Фил. Круговым движением я разрубил подлого зверя позади.

– Благодарю, с меня выпивка, – Выкрикнул я, когда разрубал очередную псину, и, кстати, слово я своё сдержал. После некоторого времени, резня прекратилась, но мне казалось, что волки никогда не закончатся, хотя их было довольно много, по моим подсчётам около тридцати.

– Наконец-то это закончилось, вселенная помиловала нас, – сказал Слэй. Он был сильно потрёпан, множество укусов, глубокие ссадины и порезы на руках и ногах, мантия в конец износилась, пропитавшись кровью.

– Что правда, то правда, видимо, мы ещё нужны для великого плана, – ответил ему Фрат, и в ту же минуту рухнул в лужу крови.

– Держись, старик! – с криком я подбежал к нему. – Фил, найди лекарства в лакусе, быстрей!

Бросив свой тяжёлый игнификатор в грязь, короткостриженый мужик ловко запрыгнул в разбитую кабину и кинул мне сумку с лекарствами. Я давно знал этого парня, он был среднего телосложения, падким на женщин и не отличался рассудительностью. Пока я обрабатывал раны бывшего капитана отряда, моего старого друга, остальные соорудили носилки из сидений лакуса и веток.

– Как вы прекрасно понимаете, наш гусеничный друг накрылся, вместе со своим водителем, поэтому дальше идём пешком, – сказал я так, потому что для управления лакусом помимо подготовки ещё требуются логические жилы, которые зашиваются в плоть водителя. Я перевёл взгляд на разведчика отряда – Кстати, Слэй, куда нам идти?

– Около пятнадцати километров прямо, по этой грязи. Пропади оно пропадом! – выругался Слэй.

– Ангелус, что будет с Фратом, – спросил меня грустный громила Деф.

– С ним всё будет в порядке, раны тяжёлые, но пару дней он продержится. Солнце встало недавно, я думаю, мы дойдём до поселения, к темноте. Соберём всё необходимое и в путь. Деф и Фил понесут старика, я пойду впереди, – снова я обернулся на Слэя. – Cлэй, ты замыкаешь.

– Мы несём слово, мы видим правду, мы защитим всех, во славу великого плана! – Произнесли, клятву проповедников, мои товарищи и мы двинулись в путь. Не только Фрат и Слэй получили раны в том бою, все мы имели очень потрёпанный вид, до сих пор помню, как болели искусанные ноги и разодранное плечо. Но мы шли, не ради цели или самих себя, мы шли ради старика. К сумеркам, мы пришли в деревню под названием Плума Анатис, куда мы и были направленны по приказу.

Грязь, серость, разруха с веками въелась в это место. Селение оставалось живо лишь из-за того что, в этих краях почва была очень плодородна. Но, похоже, этот год был неудачным, на полях, которые мы прошли, почти не осталось жизни. Сама деревня внушала только тоску и уныние, повсеместная антисанитария, покосившиеся дома, прогнившие заборы и двери. В дополнение ко всему на холме рядом с деревней возвышалась разрушенная крепость, внушающая зловещую неприязнь. Подойдя к первому дому, я постучал в дверь, мне открыл какой-то крестьянин. Я показал ему свой медальон и спросил где у вас врач, мужик направил меня. Подойдя к дому, я постучал, мне открыл мужчина с маленьким носом и длинными тонкими пальцами:

– Что вы хотели господа? – промолвил он.

– Мы из Ординис Предикаторум, – ответил я ему, пока мои братья вносили старика. – Нашему товарищу нужна помощь, он потерял много крови.

– Несите его в операционную, – сказал нам доктор.

Мои товарищи занесли его в чистую, светлую комнату, в которой было много света. В этой комнате сидел мальчик лет двенадцати, как сказал хозяин, это его сын и он ему помогает. Врач занялся ранами Фрата, а мы сидели на кухне. К рассвету он пришел к нам: