Ожерелье из разбитых сердец

В то, что я делаю, обычно погружаюсь с головой. Мне всегда интерессно получить результат. Я всегда жду как сойдутся концы с концами. А если не сходятся, я с азартом начинаю все с начала. Без раздражения. С интересом: почему же не сошлось? Я могу забыть про обед. Могу не забыть, но не хочу прерывать увлекший меня процесс

Никогда и ничего не просите!Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас.

Стихи Пушкина удивительно смягчают озлобленные души.

Не надо злобы, писатели русские!

В глазах - страх с тоской в чехарду играют.

Это киевские вывески. Что на них только написано, уму непостижимо.

Оговариваюсь раз и навсегда: я с уважением отношусь ко всем языкам и наречиям, но тем не менее киевские вывески необходимо переписать.

Нельзя же, в самом деле, отбить в слове «гомеопатическая» букву «я» и думать, что благодаря этому аптека превратится из русской в украинскую. Нужно, наконец, условиться, как будет называться то место, где стригут и бреют граждан: «голярня», «перукарня», «цирульня» или просто-напросто «парикмахерская»!

Мне кажется, что из четырех слов — «молошна», «молочна», «молочарня» и «молошная» — самым подходящим будет пятое — молочная.

Ежели я заблуждаюсь в этом случае, то в основном я все-таки прав — можно установить единообразие. По-украински так по-украински. Но правильно и всюду одинаково.

Но сердце и мозг не понесу на базар, хоть издохну.

Подошёл. Просверлил глазами, вынул душу, положил на ладонь и внимательно осмотрел. Но душа — кристалл! Вложил обратно. Улыбнулся благосклонно.

Вы судите по костюму?Никогда не делайте этого, драгоценнейший страж!Вы можете ошибиться, и притом весьма крупно.

Больше всего я ненавижу солнце, громкие человеческие голоса и стук. Частый, частый стук. Людей боюсь до того, что, если вечером заслышу в коридоре чужие шаги и говор, начинаю вскрикивать.

Давно уже мне кажется, что кругом мираж. Зыбкий мираж.