Адреса любви: Москва, Петербург, Париж. Дома и домочадцы русской литературы

Понравилась. Некоторые главы даже больше, чем «Прогулки…» Наверное, потому, что ОЧЕНЬ не понравился в первый книге перекос на интимную сторону. Всё-таки прогулки – это неспешное хождение по улицам города, а не сплетни, на что, например,похожа глава об Ахматовой.

И в первой, и во второй книгах подкупает начитанность автора, его погружение в тему

…разве история не убеждала нас, что легенды рождаются там, где есть Личность?!

Специалисты, вполне вероятно, возмутятся: дескать, автор излагает факты, хорошо известные по мемуарной литературе об эпохе Серебряного века, да еще показывает знаменитых писателей порой с неприглядной стороны. А мне как раз очень импонирует то, что знаковые фигуры этого времени предстают без хрестоматийного глянца, просто людьми, которые радовались, огорчались, любили, теряли, ошибались, искали свой путь в жизни и литературе, жили, как умели, в очень непростое для русской истории время. Ох, как будто в историческом пути России были времена простые… Исходя из этого посыла, понимаешь, что в книге наряду с главами о Куприне и Бальмонте, Сологубе и Брюсове, Блоке и А. Белом, Гиппиус и Хлебникове, Есенине и Волошине, Цветаевой и Ахматовой, Мандельштаме и Ходасевиче, Булгакове и Пастернаке совершенно органично выглядят очерки о Денисе Давыдове и Фёдоре Тютчеве.

Вячеславу Недошивину удалось мастерски соблюсти баланс между строгостью фактов и занимательностью, интонацией неравнодушного рассказчика. Где-то прочитала обвинение автору в некоем панибратстве по отношению к русским мастерам слова. Это вовсе не так. На мой взгляд, стиль книги – как раз ее сильная сторона. При этом В. Недошивин – настоящий исследователь, на счету которого есть интереснейшие открытия (чего стоит, например, глава о Блоке!). Он не копается в грязном белье, отлично, я полагаю, помня известную фразу А. С. Пушкина о праздном интересе его современников к дневникам Байрона: «Оставь любопытство толпе и будь заодно с гением. Толпа жадно читает исповеди, записки, потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабости могущего. При обнаружении всякой мерзости она в восхищении: "Он мал, как мы! Он мерзок, как мы!" – "Врете, подлецы! Он мерзок, но не так, как вы – иначе!». Автор «Адресов любви» имеет иную цель: через изображение частной жизни показать Человека на фоне Истории, в гуще ее драматических, а часто и трагических перипетий. В моем восприятии книга об этом, а не только о любви, как заявлено в ее названии. «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые», – отмечал уже упомянутый Тютчев. Но не всегда это высшее «блаженство» оказывается благом для самого человека в его повседневной жизни, в его отношениях с другими людьми...

Немыми свидетелями Истории становятся дома, где жили и бывали писатели. Да, перед нами в некотором роде путеводитель. И в ходе прочтения меня не раз посещало острое желание пройтись по улицам Москвы и Петербурга (да и Парижа, конечно, чего греха таить), посмотреть на эти дома, чтобы прикоснуться к атмосфере, в которой жили их известные домочадцы и постояльцы.

Книгу я читала достаточно долго, почти месяц. И не потому, что неинтересно или трудно, как раз наоборот. Настолько интересно, что всё время останавливалась, чтобы залезть в интернет и посмотреть фотографии писателей и их близких, найти дополнительную информацию о них, прочитать мемуарные свидетельства и даже научные статьи о творчестве художников слова. Так что отдельное спасибо автору книги за это приобщение к богатейшему пласту русской культуры.

С восторгом прочитала книгу В.М.Недошивина «Прогулки по Серебряному веку: Санкт-Петербург», предвкушая такое же удовльствие, открыла «Адреса любви…» и… Какое разочарование! Обе книги насыщены фактами, познавательны, но тот выдержанный стиль, который мне так нравился в «Прогулках..», в «Адресах…» уступил место истерике на каждой странице. Все герои книги представлены страдальцами, вечными жертвами, горемыками, которым не везло даже тогда, когда везло! Если в первой книге автор рассказывал о людях и событиях, оставляя читателю место для собственных выводов и эмоций, то во второй – навязываемое априори гипертрофированное сострадание по поводу и без оного утомляет с первых глав. «Прогулки…» я прочитала на одном дыхании, «Адреса…» дочитаю со временем, конечно, но, скорее из желания довести дело до конца, чем для удовольствия.