Драма снежной ночи. Роман-расследование о судьбе и уголовном деле Сухово-Кобылина

Книга попала в руки неожиданно и очень удивила. Читается, с одной стороны, как художественное произведение, сюжет – малоизвестная и очень интересная детективная история. При этом текст очень плотный, насыщенный историческими фактами, что порой немного утяжеляет повествование. Книга понравится всем, кого интересует эта эпоха и история русской литературы (а я как раз такой человек), будет ли она интересна более широкой публике – вопрос.

Личность Александра Васильевича Сухово-Кобылина в русской литературе стоит особняком. Автору по-человечески интересны его судьба и творчество.

За последние пару лет в России заметно вырос интерес к биографической прозе. Только в конце прошлого года финалистами главной литературной премии страны «Большая книга» стали романы «Парижские мальчики в сталинской Москве» и «Имя Розанова», повествующие о сыне Марины Цветаевой Георгие Эфроне и Василии Васильевиче Розанове соответственно. Благодаря возросшей тенденции на книги о судьбах выдающихся людей издательство «Редакция Елены Шубиной» решило переиздать не замеченную в 2014 году книгу Владислава Отрошенко «Сухово-Кобылин. Роман расследование о судьбе и уголовном деле русского драматурга», слегка подкорректировав название и сопутствующие иллюстрации. И решение это оказалось как нельзя кстати. Судьба драматурга Сухово-Кобылина куда увлекательнее большинства современных детективов; значительно нагляднее бюрократических абсурдов Кафки и антиутопии Набокова, — Александр Васильевич преодолел за свою жизнь и многолетнее судебное разбирательство, и войну с чиновничьим миром Москвы и Петербурга, и фатальную борьбу с узколобыми цензорами, чьими руками едва не была похоронена одна из популярнейших пьес своего времени «Свадьба Кречинского». Жизнь Сухово-Кобылина — трагедия в восьмидесяти пяти годах, и я не могу представить себе человека, которого она оставила бы равнодушным.

Александр Сухово-Кобылин был малоприятным человеком. Драматург отличался поистине британским снобизмом, любовью к телесным наказаниям, заграничным вояжам, столичным кутежам и прочим аристократическим забавам девятнадцатого века. За свою продолжительную жизнь он нажил немало врагов. Острота его языка была хорошо известна всей Москве. Он не боялся оскорблять и надсмехаться над уважаемыми людьми, видными политиками и деятелями культуры. Сухово-Кобылин не допускал для себя никаких последствий — родившись в известной семье столбовых дворян, он был почти неприкасаемым. Долгие годы Александр Васильевич путешествовал по Европе. Во время очередного пребывания в Париже он свел знакомство с модисткой Луизой Симон-Деманш. Очаровательная белокурая француженка полюбилась молодому дворянину, и тот предложил ей поехать за ним в Москву, где пообещал устроить ей роскошную жизнь. Свое слово драматург сдержал. В 1842 году Луиза прибыла в Россию и с тех пор состояла с Кобылиным в самых близких отношениях. Молодые люди были влюблены друг в друга, но ни о каком официальном статусе их отношений речи идти не могло — дворянин такого уровня не мог взять в жены девушку из обыкновенной семьи.

За 7 с лишним лет Сухово-Кобылин не раз изменял своей любовнице. Он обладал «демонической властью» над женщинами, чем пользовался при любой приглянувшейся ему возможности. Последней каплей терпения для Луизы стала Надежда Нарышкина, с которой у драматурга завязались наиболее тесные отношения, и впоследствии родилась дочь. Для Сухово-Кобылина Надежда была отличной партией, хоть и уже замужней; Луиза же была одержима Александром Васильевичем и постоянно давала о себе знать, терроризируя драматурга письмами. В начале ноября Луиза Деманш пригласила Александра на встречу, чтобы объясниться и отбыть обратно во Францию — жить без любви и внимания в Москве она больше не желала. 7 ноября 1950 года она весь день провела в компании друзей и подруг, скромно повеселилась, а вечером, уже после светского раута, решила выйти из дома на прогулку — подышать свежим воздухом и развеяться. Через пару дней труп француженки был найден в сугробе с перерезанным горлом. Главным подозреваемым по делу стал бывший любовник жертвы — Александр Сухово-Кобылин.

Дело об убийстве Луизы Симон-Деманш стало одним из самых громких за весь девятнадцатый век. Это был апогей чиновничьего беспредела и бюрократического умопомешательства. Отрошенко очень верно охарактеризовал это дело, назвав его «обоюдоострым». Улики можно было трактовать как в пользу драматурга, так и против него. Кобылин был арестован дважды. В общей сложности он провел за решеткой около семи месяцев. За это время Кобылин подвергался психологическому давлению и некоторое время находился в карцере, что запрещалось законом в случаях, когда подсудимый был дворянином. Занятно, что второй арест Сухово-Кобылина произошел уже после того, как было получено чистосердечное признание в убийстве от слуг Луизы Деманш, к которым она относилась с чрезмерной для иностранки жестокостью (побои от Сухово-Кобылина слуги считали справедливыми). Так как же получилось, что драматург и уважаемый дворянин стал жертвой сомнительного судебного процесса, который по-хорошему должен был закончиться в ноябре-декабре 1850 года, а не через семь лет после возбуждения уголовного дела? В ответ на этот вопрос автор напоминает читателю про острый язык драматурга, которым тот не боялся ужалить даже генерал-губернатора Москвы Арсения Закревского, сразу же взявшего расследование под свой личный контроль. Получив доступ к архивам высших инстанций, Отрошенко обнаружил все изъяны и курьезы судопроизводства, раскрыл мотивы вышестоящих чиновников, намеренно затягивавших петлю на шее Александра Васильевича, и в очередной раз продемонстрировал, на что способны корыстные люди с большой властью в руках.

История борьбы Сухово-Кобылина за свою репутацию и признание длилась всю его жизнь. Первую и самую успешную пьесу «Свадьба Кречинского» классик написал во время второго тюремного заключения. Его комедия — острейшая сатира на чиновничий мир и скупой на справедливость суд времен Александра Второго. Ни одна из его пьес не была поставлена без кровопролитных сражений с цензорами, а газеты и литературные критики целый век опасались говорить о ядовитом драматурге, несмотря на неизменное рукоплескание и восхищение публики.

Судьба Сухово-Кобылина напоминает попеременно то детектив, то трагедию, то комедию нравов. Отрошенко удалось рассказать ее не просто интересно, но и захватывающе. Местами книга вызывает тревогу, местами слезы, местами радость и злорадство. Кого-то она даже способна напугать. Но роман не лишен своих изъянов. Во-первых, вызывает вопросы начало повествования. Оно настолько бессвязно, словно автор накидал в одну главу несколько возможных экспозиций, так и не решив, на каком варианте остановиться. Отрошенко смешивает в одной главе отрезки разных временных линий, вместо того, чтобы плавно начать со знакомства героев и медленно подвести к завязке. Уже страниц через пятьдесят проблема разрешается, но не самого бойкого читателя первые главы книги вполне могут смутить и вынудить взяться за что-то поинтереснее. Во-вторых, текст не оставляет места для инакомыслия. Автор убежден в невиновности драматурга и навязывает эту позицию читателю. Конечно, ознакомившись с материалами дела, вы, скорее всего, примете ту же сторону, но я все же придерживаюсь мнения, что в биографической литературе читатель не должен ощущать присутствие автора, а только предмет его исследования.

И все же роман Владислава Отрошенко необычайно важен. Кто бы что ни говорил, но имя Сухово-Кобылина уже давно не на слуху, и только один человек из ста сможет вспомнить название хотя бы одной его пьесы. Своей работой Отрошенко вновь обращает внимание общества на творчество классика и делает для него одно немало важное дело: обеляет его репутацию. После смерти Александра Васильевича мало кто вспоминал его как видного литератора — в газетах и кулуарных пересудах он навсегда остался подозреваемым в убийстве любовницы дворянином, оставшимся на воле благодаря крови и связям. Быть может, прочитав трагичную биографию Сухово-Кобылина сегодня, читатели взглянут на его работы новым, не ангажированным газетными статьями и сплетнями завистников взглядом и смогут по достоинству оценить наследие автора, не боявшегося говорить правду.

"И выиграю, выиграю наверняка; составлю себе дьявольское состояние, и кончено; покой , дом, дура-жена и тихая почетная старость." Сухово-Кобылин "Свадьба Кречинского"

Есть восхитительный фильм "Свадьба Кречинского", советский мюзикл, снятый в 1974, и когда я говорю "мюзикл", в этом ни тени иронии или сарказма. Нет смысла сравнивать хореографию с "Кошками", "Волосами", "Вестсайдской историей" и другими топовыми бродвейскими мюзиклами.В плане сценического движения мы и сегодня сильно отстаем, не прижился мюзикл как явление на российской почве. Но вокал, драматургия, эмоциональность были великолепны, я и теперь вспоминаю с большой нежностью Кречинского-Костецкого с его: "Я у вас золота не брал. Я у себя украл собственное счастье."

Так вот, пьеса в основе этого, бессчетное количество раз показанного советским телевидением фильма, была написала в остроге, а причина заключения отнюдь не борьба за счастье народное. Автор обвинялся в убийстве любовницы. Ого! Ага. И главная интрига в том, что до сих пор доподлинно неизвестно, убил ли русский аристократ свою французскую содержанку Луизу Деманж. Тайна эта вряд ли когда-нибудь окончательно раскроется, но мы можем попытаться разобраться в хитросплетениях того давнего скандального дела.

Сухово-Кобылин: барин, драматург, жокей, женолюб, арестант, изгой, промышленник, философ, игрок. В какой из ипостасей он настоящий и совершил ли убийство, в котором его обвиняли? Эту запутанную историю почти двухвековой давности пробует на прочность в своем романе-расследовании писатель, литературовед и критик Владислав Отрошенко. Специалист по сухово-кобылинской жизни и творчеству, серьезно и долго занимавшийся изучением архивных документов, он деконструирует ту давнюю историю, чаще выступая апологетом своего героя.

И это, пожалуй, главная моя претензия к "Драме снежной ночи". В книге есть эпизод когда Комиссия по расследованию (поскольку дело было резонансным и фигурантом по нему выступал сильно непростой господин, то и решения принимались не рядовым составом), выносит вердикт: оставлять обвиняемого под стражей или выпустить ввиду появления новых улик. Замечу, это еще не окончательное оправдание. до него далеко, дело Сухово-Кобылина было не только громким, но и долгим, но в момент принятия решения в числе проголосовавших против содержания под стражей был сенатор Отрошенко и я подумала, читая, уж не предок ли он автора "Драмы снежной ночи" и не передался ли пиетет генетически?

Дело даже не в том, что Владу Отрошенко нравится персонаж, антипатичный мне, читателю. Это вопрос личных предпочтений и в определенной степени гендерных, социальных стереотипов в соединении с моральными принципами. Главное. что биографический жанр предполагает меньший уровень эмоциональной вовлеченности исследователя и совершенно точно не навязчивое стремление оправдать героя, слишком заметное здесь.

Как биография книга информативна, хотя не всегда беспристрастна; как роман-расследование замечательно интересна. И кстати, последняя постановка "Свадьбы Кречинского", которую я видела, представляла Лидочку затянутой в черный латекс доминатрикс с плеткой - бывает и такое.

Книга посвящена судьбе русского драматурга Александра Сухово-Кобылина (1817-1903) — автора знаменитой пьесы "Свадьба Кречинского".

Судьба эта достаточно четко делится на два неравных отрезка — "до" 1850 года и "после". В ноябре 1850 года в снегу на Ходынском поле был найден труп содержанки Сухово-Кобылина — французской модистки Луизы Симон-Деманш, которую молодой аристократ за восемь лет до этого привез из Парижа. Сухово-Кобылин, который в то время как раз надумал порвать с Луизой и даже успел заделать ребенка аристократке Надежде Нарышкиной, оказался главным подозреваемым.

Надо сказать, что такой поворот событий несказанно обрадовал кучу влиятельных персонажей. Дело в том, что Александр Васильевич Сухово-Кобылин был редкостным мудаком, чего не отрицает даже испытывающий к нему явную симпатию автор. С равными по положению он вел себя как самовлюбленный сноб, хотя даже с ними иногда распускал руки, а уж с теми, кто не имел возможности достойно ответить, обращался и вовсе по-скотски. Благо, до 1861 года это было вполне законно:

"Этот господин, превосходно говоривший по-французски, усвоивший себе джентльменские манеры, был, в сущности, по своим инстинктам жестоким дикарём, не останавливающимся ни перед какими злоупотреблениями крепостного права. Дворня его трепетала…"

Так вот, в свое время Сухово-Кобылин успел обозвать рогоносцем московского генерал-губернатора Закревского, ну и сам наставил рога Нарышкину. Поэтому большой любви к Сухово-Кобылину никто не испытывал и следователям изначально было приказано его "топить". В итоге писатель успел провести несколько увлекательных месяцев в некоем подобии современного СИЗО, в том числе и в штрафном карцере, а также потратить кучу времени и денег на суды. Окончательно оправдали его только в 1857 году, но оправдали так, что в обществе его по-прежнему считали возможным убийцей. Во многом поэтому некогда блестящий аристократ покинул свет и принялся писать пьесы где-то в тульской глуши.

О всех этих перипетиях книга и рассказывает. Рассказывает небезынтересно, но мне, если честно, хотелось большего. Все-таки видно, что автор — литературовед, и потолковать о достоинствах "Свадьбы Кречинского" ему интереснее, чем об убийстве Симон-Деманш, тогда как я ждал сурового тру-крайма. Но нет: криминал Владиславу Отрошенко не очень интересен, поэтому он ограничивается хаотичным перечислением фактов и потом сразу переходит к рассуждениям о том, как ложные обвинения сломали жизнь Сухово-Кобылина. При этом, честно говоря, не особо понятно, что из перечисленного прямо-таки доказывает их ложность. Ну то есть я тоже, скорее, склоняюсь к тому, что Луизу, быстро перенявшую привычки возлюбленного, пришила доведенная до ручки дворня (то есть в каком-то смысле Кобылин все равно виноват), но все же не очень понятно: а) почему Кобылин устраивал истерики утром после убийства, когда еще вообще никто не знал, что француженка мертва; б) как так получилось, что он знал, где искать тело; в) почему беременная Надежда Нарышкина после первого же допроса бросила все и сбежала из России (кстати, отчимом дочки Кобылина стал не кто иной, как Александр Дюма-сын).

О всех этих фактах Отрошенко упоминает, но в итоговую картину никак не встраивает — да и нет никакой итоговой картины, по факту автор рассказывает про то, что всех подозреваемых освободили и сразу переходит к литературной деятельности героя. Это сильно опечалило, от книги с таким названием и с такой аннотацией хотелось если не окончательного вердикта, то хотя бы какой-то сильной версии.

4/5

P.S. Кстати, потом Сухово-Кобылин дважды женился на иностранках. Обе умерли в первый же год — правда, от туберкулеза.