Вор

Глава 1

– Боня, подожди! Ну, не липни ты ко мне, я же тебя уже покормила! Что? Блинчиков хочешь?

Бессовестный пес! Сколько его не корми, все никак наесться не может! Маленький, рыжий лисенок, которого я неполные два месяца назад подобрала на улице. Терся возле мусорников, убогий такой. Теперь вот трется о мои голые ноги. Да, а что мне? Я дома одна. Вот уже как целый год одна, с тех пор, как папу посадили. Поначалу было дико как-то, даже не смотря на то, что в этой квартире живу с самого своего рождения. С тех самых пор, когда мы еще жили так же бедно, но все же нормально. Относительно того, как все получилось после внезапной кончины моей мамочки. Когда отец сначала с горя начал пить, а потом и вовсе, потерял работу, спился окончательно и когда деньги кончились, в конце концов, обворовал магазин. А при аресте еще и избил полицейского. Теперь вот уже целый год «отдыхает» в тюрьме. Я продала последние мамины драгоценности, чтобы нанять ему адвоката, но и тот, Юлиан Григорьевич, обманул меня. Деньги взял за работу, а папа как сидел, так и сидит. И еще полгода точно будет сидеть.

Так что, пришлось мне со временем смириться с вынужденным одиночеством, которое совсем недавно скрасила вот эта маленькая наглая и очень рыжая собачонка. Что до безумия любит блинчики, которые я иногда готовлю по утрам, перед тем, как отправиться на работу в наше тамбовское почтовое отделение.

Я чуть не выронила на столешницу блинчик, который уже подцепила деревянной лопаткой, потому что в абсолютной тишине квартиры, нарушаемой лишь обильным слюноотделением Боньки, услышала, как в старом замке входной двери поворачивается ключ!

Бонька, рыжая бестия, тоже насторожился и через мгновение бросился в коридор. Я же застыла, не зная, как поступить. Первым делом подумала, что надо схватиться за нож или за что потяжелее, но потом на свою беду вспомнила, что стою на кухне в одних трусиках и лифчике! Тем временем Бонька поднял яростный, оглушительный лай. С ужасом смотрела в сторону коридора и боялась даже пошевелиться. В голове пронеслась дурная мысль, что отца неожиданно выпустили – усилия Юлиана Григорьевича не прошли даром, но…

Мои глупые надежды мгновенно рухнули!

Входная дверь захлопнулась, лай Боньки перешел в рычание, так, как будто он что-то яростно грыз, и вместе с этим я услышала тяжелые шаги. А затем и увидела того, кому они принадлежали. Из коридора в кухню вошел незнакомый верзила в черной толстовке с натянутым на голову и частично на небритое лицо капюшоном. У него на левой штанине повис вцепившийся зубами Бонька, который честно пытался остановить непрошенного гостя. Однако тот его словно бы даже не замечал. Протопав на мою кухню, мужик молча всучил мне клочок бумаги, взял с деревянной лопатки, что я все еще держала в руке, блинчик и прогрохотав:

– Я спать, меня не будить. Проснусь – разберемся, – скрылся за дверью в большую комнату.

В оцепенении проводив взглядом широкую спину и бедного Боньку на ноге незнакомца, почувствовала, как мои пальцы вытворяют что-то странное. Действуя отдельно от команд мозга, они развернули листок бумаги, на котором синей ручкой и почерком моего несчастного отца было нацарапано:

«Доченька! Так получилось, что я проиграл в карты нашу с мамой квартиру. Эту бумагу тебе отдаст Демид Павлович Дроздов, именно на него ты и должна переписать жилплощадь. Если любишь своего непутевого отца хоть капельку и хочешь, чтобы мы когда-нибудь еще свиделись – не заявляй в полицию. Сделай то, о чем прошу. Перепиши квартиру на него. Люблю, твой папа.»

На чугунной сковородке подгорало масло, маленькая кухня медленно наполнялась едким дымом, а почти уже бывшая хозяйка квартиры все также стояла и бессмысленно смотрела на записку у себя в руках. Это что, сон?

Хреновый сон, я вам скажу! Нет, почерк отца я узнаю не то, что во сне. Даже в самом жутком кошмаре, в который, похоже, только что начала превращаться моя тихая, девятнадцатилетняя жизнь. С добрым утром, Лизонька! Вот тебе и день рожденья!!!

Глава 2

За три месяца «до»

– Дрозд, да ты охренел?! От Харитона решил спрятаться?

– Сашка, отвали. Ничё я не прятался! Бухнули со старым дружбаном! Кто же знал!

– Хотел, бл… в Тамбов на недельку скататься? Перед свадебкой? А теперь тебя укатают на пару годков!

– Пошел ты, – вяло отмахнулся я от друга и от подчиненного, когда мы говорили по телефону, – ни от кого я не прятался! Надо еще! Да ты не кипишуй, Кондрат меня в два счета вытащит, завтра уже обратно поеду.

– Да ни хрена он тебя не вытащит! Обломись! – орал мне в трубку «друг». – Звонил уже мне. На тебя тамбовские менты зуб точат, видимо ты свое детство в родном городе нескучно провел?! В лучшем случае полгода отсидишь. Если очень повезет, то сократит еще на пару месяцев. Это если очень повезет, Дрозд! Ты слышишь, что я тебе говорю?! Бл… Как мне-то теперь с Харитоном быть? Что делать? Кто всеми делами заправлять будет?!

– Ты, Сашка, ты, – «успокоил» я друга. – А кто еще?

– Я??? Я не умею! И что мне с харитоновцами делать?!!

– Ты кипишуешь, как целка, беря первый раз в рот. Заткнись, Саня. И иди, делай то, зачем я тебя оставил у руля.

В тот раз я сбросил звонок и в этот же момент меня достали все. Кто бы мог подумать, что тюряга может стать проходным двором? На следующий же день примчался сам Харитон со своей дочуркой подмышкой. Уши мне заложило от обоих. Айгуль размахивала своими титьками так активно, что я даже пожалел о присутствии ее папаши. Не знаю, какая из нее выйдет жена, но трахать ее я пока не перехотел.

– Демид! Сука!!! У меня… У меня платье уже готово! Все готово! Гости, что теперь?!!! Твою же мать! Сколько теперь тебя ждать обратно?!!

В такие моменты я предпочитаю с бабой не спорить – пусть выплеснет все на мою лысую голову, а потом я ее отымею. Баш на баш. С бабами по-другому нельзя.

– Не по понятиям поступаешь, Дрозд, – Харитон отнаезжавшись на неудавшегося зятя, в результате только качал своей заплывшей трехслойным жиром головой. Маленькие глазенки, цвет которых не определит никогда и никто, смотрели на меня из-под складок щек.

И как их пустили ко мне? Тамбов Москве не подчиняется, у них здесь свои правила. Если бы подчинялись, я бы даже часа в клоповнике не задержался. У Харитона длинные лапы.

– Я не собирался так поступать, – ему, как мужику, я ответил. Правда, не уверен, что за визгом длинноногой доченьки, папашка хоть что-то расслышал. – Я приехал к другу на дачу. В баню. Харитон, хочешь верь, хочешь нет – хрен знает, откуда менты появились.

– Ты смотри, – наклонившись ко мне своим безразмерным телом и обдав мой еще в детстве перебитый к чертям нос чесночным амбре, посчитал нужным сообщить толстяк, – пока ты тут на нарах, я отдам ее Альбертику.

– Да! Слышишь, Демид! Папа правду говорит! К Альберту уйду!

– Благо и к свадьбе все готово, – выпрямляясь, сообщил ее папаша, – хоть завтра можем сыграть. После этого, я за твой бизнес ручаться уже не стану.

Я сплюнул им вслед, как только семейка скрылась за дверью. Какого хера приезжали? Бизнес он мой крышевать не будет. Да шел бы Харитон! В тот момент я сам был зол и послал всех и вся, потому что был на сто процентов уверен, что Кондрат меня вытащит. Хрен там! Пришлось задержаться на три месяца! На, бл…, три месяца! А потом срочно искать хату, где перекантоваться, потому что, спасибо Сашке, предупредил. Харитон не сдержал своего слова.

Глава 3

Мне понадобилось время. Минут десять, если не больше. Чтобы переварить все и, наконец, сойти с того места, к которому прилипла. И убрать пустую сковороду с огня. К своему стыду должна признать, что и эта заслуга принадлежит не мне. Расстроенный Бонька вернулся на кухню и жалобно посмотрел на меня своими рыжими, как и его шерсть, глазенками. Похоже, с папиным «знакомым» не удалось справиться даже рассерженной собаке. Конечно, это не овчарка и до волкодава Боньке далеко, но все равно – у него есть зубы. Очень острые. И характер. Но даже это его не спасло.

В квартире стояла тишина. Из комнаты не доносилось ни звука. Настолько тихо, что недалеким своим умом я успела подметить, как мы с псом дышим почти в унисон.

Что делать? Записка от отца, в этом сомнений нет. Он и раньше иногда приводил домой своих «друзей». Но никогда такого не было, чтобы «друзья» заявлялись без него, да еще и с подобными требованиями!

Поскольку, тишина все еще резала слух, тихонечко, на цыпочках я направилась по знакомому пути вглубь квартиры. Попутно схватила со стены фартук и повязала его на себя. Если уж вступать в перепалку с незнакомцем, то хотя бы не совсем в трусиках и лифчике. Пусть хоть какая тряпка будет сверху. Моя уверенность в собственной защищенности растаяла мгновенно, как только я прошла мимо зеркала в прихожей, где отразился весь мой непотребный вид – девчонка в нижнем белье и с фартуком на голое тело. Сцена из порнофильма! Иду в комнату, где сидит чужой, здоровенный мужик, а я против него с одной только деревянной лопаткой наперевес. Еще раз бросила взгляд на своего маленького помощника, только что потерпевшего полное фиаско и мужественно взяв себя в кулак, направилась дальше.

В гостиной никого не оказалось. Комната эта проходная и раньше здесь, на раскладывающимся диване прямо перед телевизором спал отец. Теперь тут никого. Только я и позади меня виноватый Бонька. Ступая по старому, но бывшему еще сегодня утром чистому ковру, подошла к двери в свою спальню. Остановилась и прислушалась – тишина.

Он что, мне померещился? Призрак? Откуда тогда перепуганный Бонька и куда делся блинчик с этой самой лопатки? Возможно, я уже с ума начинаю сходить? Кончина мамы, отец в тюрьме, на этой почве не мудрено умом тронуться.

Размышляя над своей адекватностью, прикоснулась пальчиком к старой деревянной двери, толкнула ее и послала в небо миллион благодарностей за то, что вопреки обыкновению, петли не издали привычного скрипа. Картина, представшая мне, была еще страшнее того, если бы даже я сейчас нос к носу столкнулась с настоящим призраком! Моя комната обставлена просто, без вкуса, из той мебели, что досталась нам от знакомых или удалось купить в мебельном с большой скидкой. Эта кровать, например, на которой сейчас, в эту секунду, прямо на животе лежал почти голый уголовник, была куплена наполовину сломанной (заводской брак), после чего мы привезли ее домой, и отец еще месяц занимался ее восстановлением. Что и говорить, руки у него золотые. Чего не скажешь о том, чью голую спину я сейчас разглядываю. Этот кто-то в одних трусах, бросив тут же на пол свою грязную одежду, рухнул на мою неубранную постель и отключился, уткнув лысую голову в мои самые неудобные на свете подушки! Большие, мускулистые руки подмяли подушку под себя, как будто это был любимый плюшевый медвежонок. Никогда не видела, чтобы так спали.

А еще не чувствовала, чтобы так пахли. Моя чистая комнатка (час назад только проветривала) наполнилась тяжелым мужским запахом. Едкий пот и отголоски резкого парфюма, буквально поглотили все окружающее пространство! Такое ощущение, что даже в состоянии сна и покоя, каждая клеточка этого чересчур крупного, смуглого тела без остановки генерирует мужские флюиды.

– Лизка, и что ты сделала?

– Ничего. Отвела Боньку к соседке и ушла на работу, – ответила Серафиме Марковне.

Рассказала ей о своих сегодняшних злоключениях и тут же получила ворох упреков!

– Лиза! Так же нельзя! – выпучила коллега по почтовому отделению на меня свои вульгарно подведенные карие глаза. – А если он тебя сейчас обворует?

– Нечего там воровать. У нас нет ничего. Мои дешевые платья его вряд ли заинтересуют. А собаку я спрятала.

– Ой, насмешила! Нужен ему твой беспородный пес! – Серафима издала хрюкающий звук. – Ты лучше скажи, почему в полицию не сообщила? Хочешь, прямо сейчас позвоним?

– Нет, не надо, – остановила ее. – Не надо, Серафима Марковна. Я лучше отцу позвоню. Если он так написал, значит, боялся. А он просил меня не заявлять.

– За что он боялся, этот твой старый хрен? За себя? А о тебе, девятнадцатилетней девчонке, ростом с маленький щуплый гриб, он не подумал?!!

Я пропустила это замечание мимо ушей. Не такой уж я и гриб. Да, невысокая. Да, худенькая. И что? Это повод меня гномом обзывать? Особенно при посетителях. Заполняя бланк для очередной пенсионерки, обиженно подумала, что сегодня из-за этого непрошенного чудовища в своем доме, успела схватить с вешалки первый попавшийся сарафан, в котором я окончательно стала похожа на тощую колбасу и теперь мне придется в таком виде предстать перед моим парнем. Мы встречаемся не так давно, и я думаю рано еще показывать ему себя без косметики и в старом сарафане моей мамы. Он красивый. Не сарафан, а мой парень. Антона в нашем городе многие знают, он в автомастерской, как и мой отец когда-то, работает маляром.

– Лизка, ты это брось, самостоятельничать! Скажи хотя бы ухажеру своему. Пусть заступится! Ох, знаю я тебя, – погрозила мне пальцем грузная женщина, – ладно, сама скажу. Сегодня придет за тобой?

– Нет, не говорите ему ничего, пожалуйста, Серафима Марковна, – подняв на нее глаза, взмолилась я. – Сама во всем разберусь. Я позвоню папе и выясню, может быть, не все так страшно.

– Ничего себе, не страшно! Голый уголовник в твоей квартире – это нестрашно?

Сделала вид, что допустила ошибку в бланке и с остервенением принялась ее исправлять. Пусть она думает, что я очень ответственная, и даже не догадывается о моих настоящих мыслях. Незнакомец, уснувший у меня на кровати, действительно выглядел устрашающе. Но… мне почему-то хотелось верить в то, что это лишь первое впечатление. В любом случае, должна разобраться во всем и, самое главное, узнать, все ли хорошо с моим отцом. Если скажу о проблеме Антону…

Во-первых, не поручусь, что это что-то изменит к лучшему.

А во-вторых, вот в этом уже уверена, скорее всего, нанесу вред отцу. Я все еще не знаю, в какую такую беду он попал, что ему даже пришлось отдать этому чужаку нашу квартиру. Может быть… Может быть… Нет, даже думать о плохом не хочу! Решено, работа закончится, отправлюсь домой и попытаюсь нормально поговорить с тем уголовником. Не станет же он убивать меня лишь из-за нескольких вопросов?

Глава 4

– Саня, не надо меня запугивать! Пуганый уже. Какого хрена вы там вытворяете?!

Я проспал как убитый часов семь и еще бы подрых, ели бы не Сашка. Приспичило ему мне позвонить! Начал сразу нести какую-то чушь.

– Демид, слушай, нельзя тебе сейчас обратно. Пересиди в Тамбове еще месяц, – подозрительно уговаривал меня партнер и подчиненный, на которого я сдуру оставил свой бизнес. – Я понимаю, тебе хочется обратно, но сейчас здесь не лучшая обстановка, а через пару-тройку недель все утихнет, и тогда вернешься. Твоя Айгуль выйдет замуж за Альбертика и шито-крыто. Ты же не хочешь распсиховавшуюся девку возвращать? Под Харитоновские танки подставляться?

– Бл…

Я выбросил телефон на пол. Достал он меня. С одной стороны, Санек прав – не стоит мне пока соваться в столицу. Хрен с ней, с Айгуль. В конце концов, я тоже не горел желанием жениться. Потрахаться можно, но терпеть ее закидоны каждый день? Черт, подушка эта неудобная. Надо же, как меня рубануло качественно, даже не сразу вспомнил, где нахожусь. Ах да, блондиночка в трусах и блины. Черт, голодный, в животе пусто с самого утра. Какого хрена не поел? Надо было качественнее познакомиться с хозяйкой дома, глядишь, не только блинов перепало бы. Сидя на кровати, огляделся. Ну, как и думал. Захудалая квартирка, комната со стареньким ремонтом, мебель (потянулся) могла бы быть помягче. Ладно, от того в конец спившегося алкаша другого можно было бы и не ожидать. А вообще удачно я у него отжал хату. Теперь здесь перекантуюсь, отлежусь, а если хозяйка не слишком стервозной и тупой окажется – то может и задержусь. Ч-черт…

Секса хочется. Три месяца среди мужиков и никакого намека на Айгуль. Приезжала пару раз подразнить и смылась. Нет, уверен, что не ревную. Эта девка, скорее похожа на работницу с панели. Секс с ней неплохой и тело вкусное. А если бы еще рот открывала, только когда отсосать должна – цены бы ей не было. Хотя вру. С таким папашкой за спиной, даже все ее навыки сосания летят прахом.

Так, нет. Жрать охота. Вставай, Дрозд, и тащи свою жопу на кухню. Пора знакомиться с блондиночкой!

Я не стал отягощать себя одеждой – шмотки после тюряги грязные, да и… Я надеюсь, мне и в трусах оставаться недолго. Почесав свой бок, там, где на моем теле красуется татуировка, протащил себя через вторую комнату и вывалился на кухню.

Никого. Ни хозяйки, ни собаки, ни блинов. Да, похоже, мне пока не везет. Открыл холодильник. Не густо. Кочан капусты, морковка, молоко. Даже яиц нет. Собачий корм сожрать что ли? Хорошо хоть водки нигде не видно, есть надежда, что девчонка не такая, как ее родственничек, отдавший мне свою хату после первой же партии в дурака. В мудака. Коим он является. Никогда не понимал алкашей. Ради чего? Пока ставил чайник на плиту, вспомнил рожу хозяина квартиры. Пропитый насквозь мужик. Вообще, если честно, до последнего думал, что он бомж и про хату мне все наврал. А нет. Правда. Здесь даже чисто. Бедно, но чисто. Розетки из стен повываливались, обои собакой ободранные, но чисто. Моя уборщица у меня дома так не старается, как эта девчонка натирает свою квартиру. Ну, ладно. Не алкашка, уже хорошо. Деваться мне пока некуда. В городе светиться не стоит и лучше места для того, чтобы на время схорониться от Харитона не найти. Они будут по гостиницам искать, по старым знакомым. А это – это случайность, которую невозможно вычислить. Теперь только с хозяюшкой договориться и я в шоколаде.

В ожидании блондинки и закипающего чайника, развалился на шаткой табуретке и прикрыл глаза. Черт, дерьмо какое-то! Все не клеится последнее время. А возвращение в этот город… Как будто предзнаменование. И не хотел же сюда ехать изначально, предлоги искал, потом уговорили. И вот тебе подарочек – три месяца за решеткой, теперь еще и обратно вернуться не могу. Что потом?

– Твою мать… – сказал в тишину, не открывая глаз.

Хорошо, если Санек не разбазарит все добро, пока меня нет. Опять потом все восстанавливай. И с Харитоном точно проблемок не избежать. Вот уж кого не боюсь, так это старого жирдяя. Просто если с ним сцепиться, то в результате придется из России мотать, без мокрухи там…

Мои ленивые размышления остановились, потому что я услышал отдаленно уже знакомый собачий рык.

Глава 5

– Боня, не шуми, – пришлось шикнуть на непослушного пса, но мой защитник все же прорвался на кухню. И я вслед за ним. Я все-таки выбрала свой вариант дальнейших действий и домой отправилась в одиночестве. Попробую самостоятельно разобраться со своими проблемами.

В отличие от своей собаки, я затормозила уже на пороге. На моей кухне, на одной из табуреток сидел, развалившись, тот тип, что явился в мой дом непрошенным гостем еще сегодня утром. Он так и был в одних трусах. И все еще не напоминал ни одного из «друзей» моего отца. Все они рыхлые, слабые телом. Этот же, будто бы круглосуточно штанги тягает.

– Привет! – расплылся в неприятной улыбке полуголый незнакомец (а по моим меркам совсем голый).

– Здрасьте, – я спешно отвела взгляд от его глаз. Какие-то они слишком уж страшные. Чересчур бесстыжие и опытные, как будто не смотря на всю мою одежду, видят меня насквозь.

– Как собаку зовут? – спросила гора мужских мышц, после непродолжительной обоюдной паузы.

– Боня, – пролепетали мои губы.

– А тебя? – вопрос был задан без особых эмоций, но пробрал до мурашек.

– Лиза. А вас?

– В записке было написано, – невежливо отозвался незнакомец.

Я силилась вспомнить, как же папа назвал его, но у меня это не получилось. Возможно, одной из причин моей амнезии, стало присутствие голого мужчины в моей квартире. Из-за этого я даже свое собственное имя с трудом вспомнила.

– Демид, – раздраженно выдохнул уголовник. Сделал выразительную паузу и продолжил:

– Боишься меня?

– Нет.

– А почему в глаза не смотришь? – его голос, как и запах, как и все его присутствие, завладели окружающим пространством и вытеснили оттуда меня. Даже чуть расставила ноги, как бывало, поступала на улице во время слишком сильного ветра. Чтобы не снесло. – Ментам звонила?

В последнем его вопросе уже не было угрожающих ноток. Лишь констатация факта. Вероятно, именно поэтому я осмелилась сказать правду и так-таки посмотреть на грозного собеседника.

– Нет, не звонила. Подумала, что сначала вы мне должны все рассказать. Что вы сделали с моим отцом? Почему он написал эту записку?

Выдержала его насмешливый взгляд.

– Я тебе ничего не должен, крошка, – обрубил преступник грубо.

Он вдруг поднялся со своего места. Могу лишь сделать предположение, хотел подойти ко мне. Во всяком случае, Бонька так решил. И моя отчаянная собака не нашла ничего лучше, как отреагировать на непонятный выпад со стороны чужака. Пес вцепился в незнакомца. Не во всего, нет. Только в край боксерок, единственных прикрывавших хоть что-то на накаченном теле уголовника. Собака у меня маленькая. Но ее зубов и веса хватило для того…

Чтобы стащить эту деталь нехитрого гардероба почти до самой коленки.

– Боня! Что ты делаешь!!! – интуитивно дернулась за животным, собиралась подхватить собаку и отодрать ее. Вполне вероятно, сделала это, не подумав, от смущения и неправильности сложившейся ситуации. И сообразила только в тот момент, когда почти въехала носом в то, что, еще мгновение назад было скрыто тканью трусов на теле жуткого незнакомца.

Мое секундное заледенение было разбито почти ласковым вопросом, ударившим меня по макушке:

– Дрессируешь?

– Что? – не поняла я, глядя прямо перед собой и удерживая Боньку в руках. Непрошенный гость не шевелился, я тоже. Только Бонька продолжал рвать его вещь.

– Собаку дрессируешь? – повторили сверху. – Мужиков в постель затаскивать. Но я не возражаю, сегодня можешь пользоваться мной сколько захочешь. Ты только пса в комнате запри, боюсь, он нам с тобой слегка помешает.

Пустыня во рту перекинулась удушающим жаром на мои щеки. Мало того, что я никогда не была с мужчиной наедине, тем более с таким опытным, прожжённым, для которого моя невинность даже не помеха и не обстоятельство быть вежливым с девушкой. Неприятной стрелой врезалась в мозг мысль, что я даже не знаю, за что этот человек сидел.

– Вы ошибаетесь. У меня парень есть, – сказала тихо, но твердо. И, вставив палец в пасть своей собаки, тем самым заблокировав ей возможность ослушаться, подхватила Боньку подмышку и поднялась на ноги.

– Вы с ним активно целуетесь? – усмехнулся лысый уголовник, когда наши глаза снова встретились. Странное дело, эту встречу восприняла гораздо спокойнее, может быть потому, что в глаза гораздо легче смотреть, чем на…

– Он тебя за попу хоть щупал? – Демид, как он себя назвал, даже не попытался вернуть боксерки на место, наоборот, упер руки в боки и с наслаждением наблюдал, как моя пунцовость переходит в цвет раскаленного металла, то есть ярче светиться от стыда уже было невозможно. – А ты его? Нет?

– Мы еще… – со стыдом почувствовала предательский трепет своих ресниц, жар докатился даже до глаз и именно он заставлял меня говорить правду, вместо того, чтобы попытаться выставить чужака из своего собственного дома.

– Хреново, цветочек. А ты знаешь, что нормальные мужики не любят целочек?

Мы с Бонькой каким-то непостижимым образом оказались припертыми спиной к стене, при этом папин посланник все еще не сдвинулся с места.

– П-почему не любят? Разве это плохо? – спросила, отведя взгляд на закипающий на плите чайник. Полетела мысль о том, что скоро его нужно будет выключить, а для этого мне придется обойти это внушительное и все еще голое препятствие.

– Ну, знаешь… – Демид понизил голос, отчего мы с Бонькой оба прижали уши. – Целочка ничего не умеет, мечтает о первом сексе, как о загсе, пищит и морщится, а на утро бегает за тобой, как собачонка. Вот и получается, кайфа никакого, а проблем целый вагон.

– Но я думала… – ошметки моего неуверенного голоса даже не всколыхнули шерсть на ушах маленького защитника хозяйки квартиры.

– Что? Поцелуй, свадьба и любовь до гроба? – мой беспринципный собеседник потер одной рукой свой небритый подбородок. – А потом детишки и все в шоколаде? Нет, лапа, ошибаешься. Нам секс нужен. Нормальный мужик может потянуться только за сексом. За хорошим. Сексом. А не за твоими розовыми соплями.

Пока я мысленно хлопала ртом, Демид сошел со своего места и, приблизившись ко мне вплотную… забрал у меня из рук пса (при этом тот даже не пискнул) и отпустил животное на пол, после чего вернулся ко мне, встав уже так близко, что теперь его губы были в каком-то ничтожном сантиметре от моего носа.

– Но ты не волнуйся, – дыхание чужого взрослого мужчины легло на мои полыхающие щеки, – я тебе помогу с этой проблемой. Стану… твоим учителем.