Женщина на кресте

Вежливо поднимая с колен Алину, Генрих Шемиот сказал ей:– Я продам ваш дом, Алина.– Да, Генрих…– Мы будем жить безвыездно в имении…– Да, Генрих…– Христина останется в городе. Юлий уедет путешествовать.– Да, Генрих…– А теперь я накажу вас розгами, ибо вы все-таки своевольны, Алина…– Да, Генрих…

Она была его эхом и вещью.

Я хочу причинить ей самый глубокий стыд. В наказании, как и в сладострастии, важен стыд, а не боль. Боль даже отрезвляет.

Вы искусно скрываете свои достоинства, Алина. Почему это так? Вы думаете лишь о пороках.

Тот же мраморный Данте задумчиво ждал Беатриче.

Она видела ясно, что для нее теперь только один выход - это быть поистине виноватой, поистине грешной перед Шемиотом.