«Не продавайся за цветы – завтра встанешь у плиты!»,
«Не продавайся за цветы – завтра встанешь у плиты!»,
Все-таки очень страшно оставаться в мире одиночкой, а быть с друзьями – счастье, особенно когда обнимают до хруста костей, доводят расспросами и подколками до слез… и тут же до смеха.
Все-таки очень страшно оставаться в мире одиночкой, а быть с друзьями – счастье, особенно когда обнимают до хруста костей, доводят расспросами и подколками до слез… и тут же до смеха.
Когда женщина любит себя, от нее идут такие флюиды, что все вокруг тоже влюбляются, понимаешь? Сама энергетика меняется, заряжая мир вокруг уверенностью. Если ты веришь, что отлично выглядишь, то и другим поверить не составит труда.
Когда женщина любит себя, от нее идут такие флюиды, что все вокруг тоже влюбляются, понимаешь? Сама энергетика меняется, заряжая мир вокруг уверенностью. Если ты веришь, что отлично выглядишь, то и другим поверить не составит труда.
Можно одеть девушку в самые дорогие ткани, сунуть ей в уши бриллианты, намазать на лицо тонну косметики, но ничего не добиться. Потому что она будет смотреть на мир безжизненными глазами
Можно одеть девушку в самые дорогие ткани, сунуть ей в уши бриллианты, намазать на лицо тонну косметики, но ничего не добиться. Потому что она будет смотреть на мир безжизненными глазами
сила женщины как раз в том, чтобы воодушевлять мужиков на подвиги. Нам нужны милые, нежные и ранимые, ради которых хочется встать, расправив плечи, и заслонить их от всех бед этого мира.
сила женщины как раз в том, чтобы воодушевлять мужиков на подвиги. Нам нужны милые, нежные и ранимые, ради которых хочется встать, расправив плечи, и заслонить их от всех бед этого мира.
Слухи – предвестники скрытой за семью печатями правды. Они не рождаются просто так. Так что игнорировать их по меньшей мере глупо.
Слухи – предвестники скрытой за семью печатями правды. Они не рождаются просто так. Так что игнорировать их по меньшей мере глупо.
Сколько ошибок мы совершаем из-за гордыни, сиюминутных обид и неспособности дать гневу отоспаться? Сотни? Тысячи? Миллионы? Больше. Много больше.
Сколько ошибок мы совершаем из-за гордыни, сиюминутных обид и неспособности дать гневу отоспаться? Сотни? Тысячи? Миллионы? Больше. Много больше.
Другого брата у тебя нет и уже не будет. Терпи теперь то, что выросло.
Другого брата у тебя нет и уже не будет. Терпи теперь то, что выросло.
она дура, а спорить с подобными ей – все равно что ломиться в замурованные двери. Только покалечишься.
она дура, а спорить с подобными ей – все равно что ломиться в замурованные двери. Только покалечишься.
Если он тебя хоть чем-то обидит, ты знаешь много прекрасных ядов, которые почти невозможно обнаружить при вскрытии, милая. А если какой-то рецепт забыла, папа всегда рядом…
Если он тебя хоть чем-то обидит, ты знаешь много прекрасных ядов, которые почти невозможно обнаружить при вскрытии, милая. А если какой-то рецепт забыла, папа всегда рядом…
Не плюй в лицо зарплату дающему! Плохая примета.
Не плюй в лицо зарплату дающему! Плохая примета.
Юрист во мне бился в истерике, зато невинная девушка откупо
Юрист во мне бился в истерике, зато невинная девушка откупо
Грег принял подношение, понюхал его, опасливо отпил и, поморщившись, вернул со словами: – Надеюсь, это не ты заваривала. – А если я? – Очень вкусно, сразу стало легче, – торопливо сказал он.
Грег принял подношение, понюхал его, опасливо отпил и, поморщившись, вернул со словами: – Надеюсь, это не ты заваривала. – А если я? – Очень вкусно, сразу стало легче, – торопливо сказал он.
Жить надо сегодня, а завтра убьем всех гадов своим оптимизмом.
Жить надо сегодня, а завтра убьем всех гадов своим оптимизмом.
Черт! Ты хоть понимаешь, что случилось?! Я проснулся в кровати с трупом! – Я должен сочувствовать тебе или трупу? – уточнил, чуть заломив бровь.
Черт! Ты хоть понимаешь, что случилось?! Я проснулся в кровати с трупом! – Я должен сочувствовать тебе или трупу? – уточнил, чуть заломив бровь.
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: