Читать книгу: «Нигредо. Колдун и Гром», страница 3

Нижний лог

 
В дом зашел я, ждал тепла,
Но, хозяйка холодна.
Чай остыл, улыбки нет,
Вот такой вот был «привет».
 

Гостеприимство по всем традициям.

Деревянные хижины, немного отличающиеся по размеру и форме, стоят в поле, вблизи болота, словно кучка разбросанных игрушек, небрежно брошенных в подножье скалы. Некоторые избушки сломаны, их стены разбиты, окна выбиты, некогда белая краска теперь желтая и облупившаяся. Те, что еще целы, выглядят так, будто могут рухнуть в любой момент. По периметру деревни хаотично разбросаны деревянные обломки, когда-то служившие хрупким забором.

«Стук-стук»

Аллирин пару раз постучала в хилую деревянную дверь ближайшей избушки. На улице еще день, но было очень тихо.

– Кто там? – Из-за двери раздался глухой женский голос.

– Странники, хозяйка, – попыталась сказать девушка как можно дружелюбнее, хотя над манерой общения ей еще предстоит поработать.

Дверь слегка отворилась и выглянула русоволосая женщина, среднего возраста, предположительно человеческой расы.

Многие презирают людей. Их выгоняют из крупный городов. Обычно они живут в отдельный селениях, собираясь в общины. Эти создания лишены магии и никогда ее не использовали. У них отсутствует сфера энергии с самого рождения. Внешне похожи на энфов, но уши маленькие и не заостренные. Продолжительность жизни коротка для сложившихся стандартов. В среднем живут около шестидесяти лет. Хрупкие, рано стареют, много болеют, высокая смертность. Их считают изгнанниками, и перерожденными грешниками, а такая жизнь является их наказанием, но мало кто в это верит. Во времена правления бывшего Императора, вышел строгий закон о запрете угнетения человеческой расы, а также указ разрешающий им работать в крупных городах, учиться и даже торговать, начинать свое дело и производство. Люди те еще изобретатели. Именно их предки придумали стальную конструкцию, для упрощения работы в поле, и много других изобретений.

– Добрый вечер, – алхимик слегка поклонилась головой.

– Если вам нужен ночлег, то лучше пойти к кому-нибудь другому, – медленно прохрипела хозяйка, осмотрев девушку и ее потрепанного спутника.

– Прошу прощения за беспокой…

Женщина закрыла дверь не дослушав. В груди энфийка на мгновение неприятно заскребло. Приблизившись к двери другого домика, девушка даже не успела постучать:

– Проваливайте! – Послышала хрипящий мужской крик.

Когда алхимик повернулась и пошла прочь от крыльца, дверь резко и громко скрипнула. Спину Аллирин окатило ведро ледяной воды, из рук старухи. Мужчину не задело, так как он стоял чуть дальше. Но, все же, данная ситуация заставила его побеспокоиться.

– Блядские создания! – Прокричала старуха и захлопнула дверь. Было слышно тихое старушечье бурчание похожее на черный заговор. Девушка замерла, пытаясь понять что произошло.

– Какие здесь гостеприимные жители. Мне здесь нравится. – Отшутился Прахтусс, протягивая накидку.

– Не стоит… тебе нужнее. – Перевела она взгляд на колдуна.

Пара легких взмахов рукой, и волосы с одеждой были уже практически сухие от теплого магического ветерка.

Спускаясь вниз по деревне, повстречалась очень интересная личность:

– ХА-ХА-ХА! – Седой дед в лохмотьях, посреди дороги, сам с собой разыгрывал партию в шахматы, пересаживаясь с места на место, смеясь и оскорбляя себя, в качестве невидимого оппонента.

Змедрик стоял с медленно расплывающийся улыбкой, а вот глаз Аллирин слегка подергивался. Она надеялась тихо пройти мимо но, безумный старик их заметил.

– Девица, – обратился он к алхимику, – зря вы сюда пришли. Живыми не уйдете! – Будто пьяным голосом прокричал дед, заливаясь безумным смехом.

– Я прям магнит для сумасшедших… – Тихо-тихо пробубнила под нос.

– Не обращайте внимания, – обратилась к ним молодая женщина, неожиданно явившаяся перед скитальцами. – Он давно умом тронулся. Вали домой колдун старый! – крикнула она сумасшедшему. Дед ковыляющей припрыжкой побрел в другую сторону, забыв про свою доску с фигурами.

– У меня елденка, у тебя тесемка! У меня коза, у тебя… – удаляющийся голос старика напевал непристойные частушки. Айлли немного передернуло, то ли от странного жителя, то ли от прохладного ветерка, пробежавшего по шее. Как же она была рада что не услышала окончания песенки. Черноволосый даже не пытался сдержать улыбку. После стольких лет заточения, можно было сказать, что он очень скучал по подобному.

– Колдун? – Уточнила Алли у женщины, краем глаза глянув на своего спутника.

– По молодости черную магию практиковал и с мертвецами говорил, с тех пор кукуха и поехала.

– Необычно здесь у Вас, – поинтересовался колдун. – Тихо и атмосфера.. горькая.

Женщина внимательно осмотрела Змедрика. и отступила назад, будто чего-то испугалась, но ничего не решилась сказать про его внешний вид.

– Детки пропадают… – грустно прохрипел голос. – Уже пятеро пропало. Такие славные были… А те, кто ушел их искать, так и не вернулись. Наверняка их мертвецы те съели. Многие думают что это старикашка детей ворует для своих черных обрядов но, наши мужики ходили проверяли. Говорят – все чисто.

– Сочувствуем, – тихо произнес колдун. – Давно пропали?

– Первая, месяца так четыре назад. Дочка, этого самого.. главы деревни. Потом каждые недели две или три кто-то да исчезнет. – Жительница резко сменила тему. – Хотите переночевать? В той избе живет тетка-ведунья, Лура звать, – она пальцем указала на дальний дом. – У нее места много, накормит вкусно, и баня горячая всегда готова.

Скитальцы, поблагодарив женщину, отправились по указанному направлению. Хоть изба и выглядела старой, но брусья лежали достаточно крепко. На маленькой полянке перед домом, рос целых сад цветов и яблонь. Это было удивительно, учитывая, что уже прохладное время года. Сквозь кривые пыльные стекла просачивался теплый свет.

«Тук-тук-тук»

Алхимик несколько раз постучала, и, практически сразу же, дверь отворила пышная лучезарная женщина, облаченная в цветастый сарафан и фартук, который, кажется, был в муке.

– Ох, гости! Неужели путешественники? Проходите! У меня пирог почти готов, – протараторила она звонким голосом, рукой приглашая войти.

В это опасное время, излишняя доброжелательность и гостеприимство выглядят очень подозрительно. Почему-то, безумный старик и злая бабуля вызывали и то больше доверия.

– Доброго вечера, хозяйка. – Алли натянула улыбку, которая с каждым разом давалась все сложнее. – Прошу прощения за вторжение, и спасибо за приглашение.

И вот, девушка уже сидит за столом, вкушая приятный запах запеченной вишни с тестом. Ее не столько интересовал пирог, как его начинка. Потрясающий кисло-сладкий аромат сочной ягоды, вкус которой ассоциируется с беззаботным детством и играми в лекаря, можно было узнать где угодно. Змедрик сидит на скамье, сложа руки на груди и облокотившись спиной о горячую печь. Сейчас он выглядит спокойнее обычного.

– Я Лура, ведунья и травница, – представилась женщина. – Кем будете, добрые гости?

Когда хозяйка дома представилась, Алли стало спокойнее. Лура уже казалась обычной одинокой женщиной.

– Я Ррин, лекарь, – не став называть полное имя, представилась алхимик, и обратила внимание на спутника. – А-а-а… это э-э-э…

– Змедрик, – незаинтересованно представился он. – Колдун.

– Ох, а что произошло с одеждой, Змедрик? А с глазом что? – Тетка задала ему вопрос в лоб.

– Разбойники напали, – соврал мужчина. – И с козлом подрался.

– Ох-ох-ох, беда то какая. – Хозяйка приложила обе ладони к сердцу. – У меня есть одежда, много одежды. Глядишь чего и подойдет. Даже сапоги где-то завалялись. От муженька остались.

– Был бы благодарен, – колдун сейчас не в том положении чтобы отказываться. Даже потрепанная старая одежда куда уж уж лучше, чем ходить в одной повязке и плаще. Ведунья скрылась в темной кладовке чем-то громко шурша.

– Кхм, ты не желаешь сходить.. умыться? – Поинтересовалась девушка.

– Желаю – это не то слово. Иди первая, а мне потом твоя помощь понадобится, если ты не против.

– Что за помощь понадобиться? – Тихо спросила Алли.

– Волосы… Я хочу от них избавится. Боюсь мне будет трудновато самостоятельно подстричь их. – Змедрик улыбнулся.

– Хорошо. – Слегка кивнула девушка.

– Вам нужно лезвие и ножницы? – Спросила неожиданно появившаяся ведунья.

Прахтусс кивнул принимая от старухи горсть одежды, даже кожаные сапоги и старую потрескавшуюся кожаную повязку на глаза, под стать истинному разбойнику.

– А тебе нужно что-нибудь, душенька? – Обратилась Лура к энфийке.

– Нет, благодарю.

Алхимик прихватила с собой средства первой необходимости, такие как: средство личной гигиены, чуток сменной одежды и какие-то лекарства.

– Ах, знаете что. Вот, возьмите. Может пригодится. – Женщина протянула корзинку разных мыл, на любой вкус и цвет: с цветами, с медом, от каких-то вообще отдавало лечебными травами, хвоей и мятой.

– Ого… – искренне удивилась Аллирин. – Вы сами их делаете?

– Да, это мое рукоделие! – Улыбнулась старушка. – Они все даже никем не тронутые. Бери, если какое понравится. Девать мне их уже некуда.

– Ох, благодарю. – Лекарь взяла один небольшой брусочек. – Кажется, оно мятное и… с апельсином?

– Верно. Мята оказывает охлаждающий эффект, снимает раздражение и усталость кожи, может уменьшить покраснение, если таковое имеется. Апельсин придает коже упругость, способствует улучшению цвета лица. – С интересом рассказывает травница. – Змедрик, возьмете?

– А Вы знаток. Есть что-нибудь подходящее для меня? – Мужчина усмехнулся.

– Хм, – Лура начала заботливо суетиться в поиске чего-то нужного. – С перцем и малиной. Малина помогает бороться со старением кожи. Перец стимулирует кровообращение, помогает выровнять цвет. – Тетка говорит уверенно, будто действительно хорошо разбирается в этом. С другой стороны, какая женщина в возрасте не любит побеседовать о полезном и поделиться советом.

– Что ж, кажется, мне это подходит. Благодарю, добрая хозяйка.

Водные процедуры.

Аллирин с интересом огляделась, впервые оказавшись в деревенской бане. Помещение было просторным, но из-за густого пара казалось меньше. На полу лежали грубо отесанные деревянные доски, потемневшие от времени и влаги. Вдоль стен стояли лавки, на одной из которых аккуратно лежали несколько стопок чистых полотенец. Возле входа находился небольшой столик с глиняными горшочками: в одном был травяной настой, в другом – мазь для кожи.

Главной частью бани была массивная каменка, возле которой возвышалась большая деревянная кадка с водой. Крышка кадки была слегка приоткрыта, и из неё поднимался легкий пар. Над каменкой висел старый ковш, привязанный к крюку веревочкой. Аллирин заметила, что стены обиты древесиной, которая источала приятный, чуть сладковатый аромат. Этот запах напоминал ей что-то из детства, что-то, что она не могла вспомнить точно. В углу комнаты стоял медный таз для омовения, рядом – маленькое ведро и деревянный черпак. Ещё одна кадка с ледяной водой стояла возле выхода.

Поначалу ей было неловко: она привыкла к ванным с гладкими каменными стенами и изысканной обстановке. Здесь же всё казалось слишком простым и грубым. Но её смущение постепенно сменилось любопытством. Она сняла сапоги и осторожно ступила босыми ногами на доски. Теплая влажность обволакивала её кожу, а пар словно проникал внутрь, снимая напряжение, накопленное за долгий день.

Когда Аллирин опустила руку в кадку с горячей водой, её удивила мягкость воды. Это не было похоже на воду из городских колодцев. Её внимание привлекли травы, которые плавали в воде, источая свежий и расслабляющий аромат. Слегка нерешительно она взяла деревянный ковш и начала поливать себя водой, чувствуя, как тело постепенно расслабляется.

– Никогда бы не подумала, что это может быть так… приятно, – пробормотала она себе под нос.

Аллирин решила воспользоваться моментом, чтобы постирать свои вещи, включая нижнее бельё. Она осторожно прополоскала их в тёплой воде, а затем использовала магический ветерок, чтобы быстро подсушить ткань. Однако она постеснялась попросить полотенце у хозяйки, поэтому и себя тоже пришлось просушить.

– Змедрик, – обратилась она к колдуну, когда вернулась в дом, намекая что пришла его очередь.

– Хорошо, внученька. Помоги мне.

Гром еле-еле сдерживает искореженную улыбку, а в груди неистово щекочет. Даже родной дедуля не называет ее внучкой. Колдун направляется в сторону купальни прихватив с собой пару тряпок и ножницы.

– Как коротко стричь? – Осторожно спросила Алли.

– Давай, примерно, чуть ниже пояса.

– Я не лучший цирюльник, но постараюсь ровно.

Как только остриженные пряди коснулись пола – они моментально сгорели.

– Они…

– Не обращай внимания. – Усмехнулся мужчина.

Аллирин как можно аккуратнее работала ножницами, вложив в это все свои способности. Леди Гром не умеет и ровною косичку ученице заплести, уж тем более подстричь, что хорошо видно по ее слегка рваной прическе, которая стала слегка торчать в разные стороны после горячей бани.

– Я закончила. Кажется, ровно – Алхимик оценивает свою работу смотря с разных ракурсов. – Чуть ножницы не поломались.

Прахтусс слегка усмехнулся, – благодарю, душенька.

Алхимик не видела его улыбки но, голос прозвучал мягко, даже задорно.

– Я могу идти?

– Если хочешь, можешь остаться. – С легкой насмешкой пошутил мужчина.

– Я пойду, – фыркнула алхимик, выскочив из бани.

Змедрик впервые за долгое время посмотрел в зеркало и буквально остолбенел. На него из отражения смотрело нечто, что можно было бы назвать "энфом", только если прищуриться и посмотреть с большой натяжкой. Три глубоких шрама пересекали его правый глаз – память о когтях, которые оставили эти метки. Лицо, заросшее бородой до такой степени, что оно больше напоминало куст, чем лицо. Волосы, спутанные и торчащие во все стороны, напоминали старое птичье гнездо, в котором, возможно, даже жили какие-то существа.

– Кто ты такой? – Спросил он свое отражение, почти всерьез ожидая ответа.

Он наклонился ближе, изучая свое лицо, как будто впервые увидел его. В какой-то момент он не выдержал и тихо рассмеялся:

– Ну, здравствуй. Видимо, ты решил проверить, как далеко можно зайти в превращении в пугало. Эксперимент удался.

В дом вернулся не старик Змедрик Прахтусс, а прекрасный молодой мужчина. Он полностью избавился от бороды и всей щетины, которые когда-то закрывали собой обзор на изящные острые скулы и слегка пухлые губы. Один серебристый глаз сияет холодом, второй скрывается за шрамом, который теперь, на чистом лице, кажется еще глубже, придавая облику мрачную харизму. Прямые брови и нос, грамотно завершают образ гордого и воинственного, казалось бы, аристократа. Черная рубаха с высоким воротом, прилипшая к влажному телу, подчеркивает его фигуру, но нелепая мешковатая накидка рушит впечатление.

Аллирин ощутила странное смешанное чувство – удивление, недоумение и даже раздражение. Красота? Да, без сомнений. Но в ней было что-то настораживающее, почти отталкивающее. Это совершенно другой энф – моложе, сильнее, опаснее. На мгновение ее охватило восхищение, но тут же вспомнилось отрезвляющее чувство: красота – лишь оболочка. Слишком чужой, слишком непредсказуемый.

Видимо, колдун заметил что его разглядывают, и отвернулся, бесшумно пройдя вглубь комнаты.

– Хорошее мыло, – сказал он.

– Я бы сказала, даже слишком.

– Приму это как комплимент, – ухмыльнулся черноволосый.

– Как будет угодно. Колдуну не нужна помощь с ранами?

– Нет, благодарю, все в порядке.

Он отказался от пирога, и девушка искренне не понимала его сущности, которая не питались очень долгое время, ужасающе долгое время.

Вторая бессонная ночь.

Аллирин медленно перевернулась на бок, укрываясь потеплее потертым шерстяным одеялом. Маленькая комнатушка была едва освещена тусклым светом луны, пробивающимся сквозь щели в ставнях. На соседней кровати лежал Змедрик, его ровное дыхание было едва слышно среди ночной тишины. Всё казалось спокойным, почти уютным.

Но вдруг комнату словно окутала зловещая тяжесть. Аллирин почувствовала, как холод пробирается к ее телу, хотя одеяло всё еще прикрывало ее. Она попыталась открыть глаза, но веки будто что-то держало. Из темноты послышался шорох, как будто что-то огромное двигалось с невероятной осторожностью. И в тот же миг над кроватью появилась костяная рука. Огромная, черная, неестественно длинная, она протянулась к Аллирин, ее когти блеснули в лунном свете. Сердце застучало в груди. Девушка дёрнулась, чтобы закричать, но звук застыл в горле. Её тело не слушалось. Когти приблизились, почти касаясь ее лица, и в этот момент Аллирин судорожно вдохнула, словно вырвавшись из цепей.

Она открыла глаза. Комнатушка была точно такой же, как прежде. Свет луны, ровное дыхание Змедрика. Всё выглядело спокойно, но Аллирин не могла успокоить свое бешено колотящееся сердце. Её руки дрожали, когда она протянула их к лицу, чтобы стереть холодный пот. И тут она услышала шаги. Медленные, тяжелые шаги, приближающиеся к её кровати. Она повернула голову, и из тени комнаты появилось нечто. Её взгляд не мог зацепиться за его очертания: тьма сливалась с окружающим пространством. Создание приблизилось, и она увидела, как когти снова потянулись к ней. В следующий миг холодная боль пронзила ее грудь. Аллирин попыталась закричать, но вместо звука из ее горла вырвалось только хрипение. Мир перед глазами начал угасать, становясь всё более размытым.

Аллирин резко села в кровати, хватая ртом воздух. Её руки инстинктивно схватились за грудь – никакой раны не было. Тьма исчезла, только слабый свет луны всё так же струился сквозь ставни. Она обвела взглядом комнату, но что-то было не так. На соседней кровати Змедрика не было.

Она сжала кулаки, пытаясь унять дрожь, и медленно вдохнула. Это был всего лишь сон. Но чувство холода и боль, кажущиеся такими реальными, всё ещё не покидали её. Тихо поднявшись с громким скрипом, Алли накинула плащ и вышла на террасу.

На перилах сидел Змедрик, тихий, задумчивый, словно не мог найти себе места. Услышав шаги Аллирин, он поднял голову, и посмотрел на нее.

– Не спишь? Разве не устал?

Он по-доброму усмехнулся:

– Какой сейчас год? – Прозвучал бархатный голос. Кряхтящая хрипота куда-то бесследно пропала.

– Две тысячи семьсот восьмидесятый. Месяц Мирантель, двадцать второе число, третий день недели.

– Вот видишь, я спал в медитации пятьдесят три года и шестьдесят три дня, – его голос звучит как ласковая мелодия. – Я выспался.

– Сон в медитации? – Удивилась девушка. – Ты выглядел словно мертвец.

– Зато длительная и глубокая медитация открыла возможность питаться эфирной энергией.

– Не знала что колдуны так могут. А разве титтуссур не поглощает ее?

– Ладно, антиэфирной энергией. Зиртольской…

– Почему-то, это звучит куда более правдоподобно… – нахмурила брови Алли.

– Почему же? В мире ее подавляющее большинство, просто мы ее не видим.

– Разве? То есть, тебе больше не нужна материальная пища и сон? – Заинтересовалась алхимик.

– Нет, пока я сам этого не захочу. – Мужчина развернулся и уперся ладонями о перекладину. – А я пока не хочу.

– Сколько тебе лет? – Прямо спросила энфийка.

– Двенадцать раз по двадцать и плюс цифра четверти суток. – Расплывчато произнес мужчина, пока девушка задумчиво загибает пальцы.

– Удивительно. Я думала ты младше Азареля.

– Лучше скажи, сколько тебе годиков.

– Мне двадцать семь.

– А брату? Он сын Ренджи?

– Аллиасу двадцать четыре. Нет, он для нас дядя. Вы знакомы?

– Так получилось, – прошептал Змей.

Половица в избе проскрипела, будто по ней прошло что-то очень увесистое. Маленькое, чуть заостренное ухо колдуна слегка дрогнуло но, он не подал виду. Однако, обратил внимание на наследницу Гром, которая завороженно рассматривает что-то под яблоней.

– Что так привлекло твое внимание? – Шепотом спросил мужчина.

– А? – Девушка не сразу расслышала вопрос. – Там под деревом… трава. – Полушепотом подметила девушка.

– Трава? – Черноволосый слегка лукаво улыбнулся. – Это так необычно?

– Вирринсул красный, – алхимик указала на траву похожую на петрушку с красным цветением, – насколько я знаю, такую траву выращивают карги для проведения обряда оплодотворения. Данной травой поят детей, отравляя их кровь, чем самым повышая вероятность, что после поглощения ребенка, он не погибнет в утробе.

Змедрик не сводит с нее взгляда глаз, ожидая когда она продолжит.

– Пропавшие дети, странный привкус пирога, женщина с огромным запасом сладостей и одежды. Мне это не нравится…

Половицы внутри избы снова поскрипывают. На это раз и Аллирин уловила этот звук, ощупывая свое бедро в поиске кинжала, который она благополучно оставила под подушкой.

Воительница кинулась к двери, но оказалась перехвачена мужской рукой, который уже успел вскочить с перил. Колдун, как маленького котенка, прижал ее к себе спиной, пятясь назад. Дверца с грохотом, резко слетает с петель, и на пороге красуется оно: двухметровая серая горбатая тварь, с таким же горбатым носом, огромными острыми зубами и полулысой головой. Тот самый цветочный сарафан был практически полностью разорван, демонстрируя мерзкую растянутую грудь свисающую до таза, частично открывая вид на впалый живот. Судя по всему, ни один ребенок так и не смог прижиться в мертвой утробе.

– Ну здравствуй, красавица, – бросил Змедрик с заметной насмешкой, обращаясь к карге. Его голос звучал весело, но в нем слышалась угроза.

Аллирин не стала ждать. Ее пальцы начали двигаться, плетя узор алхимического заклинания, а рука медленно потянулась вперёд. Но карга, не отрывая мёртвого взгляда, начала что-то шептать. Шёпот был тихим, почти неразличимым, но слова резонировали в воздухе. Сознание Аллирин помутилось, её движения замедлились, взгляд затуманился. Карга издала мерзкий хохот:

– Её душа будет моей… Твоя же… уже мертва. – Обратилась она к колдуну.

Змедрик спокойно посмотрел ей в глаза. Он щёлкнул пальцам, ничуть не напрягаясь. Воздух вокруг карги словно зашипел, её тело начало трещать, как пересохшее дерево. Кожа старухи лопнула, обнажая черные, как уголь, внутренности, которые моментально превратились в пепел. Она закричала, пронзительно, дико, хватаясь за себя когтистыми руками, но не могла остановить разрушение. Её фигура рассыпалась, как сухая зола, которую подхватил порыв ветра, унося прочь.

Тишина воцарилась вновь. Змедрик глянул к Аллирин, которая, освободившись от чар, покачнулась и, потеряв сознание, рухнула вниз. Колдун ловко подхватил ее на руки. Он отнес ее обратно в комнату и аккуратно уложил на кровать, прикрыв одеялом. Её лицо было бледным, дыхание ровным, но слабым.

И вам – доброе утро.

– Ммм… – промычала девушка отходя от тяжелого сна.

Змедрик поглаживает ее по волосам помогая проснутся. Уже почти полдень, нужно выдвигаться. За окном поднимается суматоха.

– А ты кто..? – Алхимик медленно просыпается. – Как попал сюда?

– Змедрик Прахтусс, – так же умиротворенно звучит его голос.

– Я тебя помню… Это кошмар. – Тихо бурчит под нос.

– Кошмар, что помнишь меня? – Ухмыльнулся Змедрик.

– Кошмар, то что произошло.

– Умойся, перекуси, нам уже нужно выдвигаться.

– Я благодарна за заботу, но пожалуй я перекушу потом. Я бы это место вместе с землей сожгла.

– Твое право, – лукаво улыбнулся колдун.

Едва Аллирин и Змедрик вышли из дома, как их тут же окружила толпа местных жителей. Все были разъяренные, лица перекошены гневом, кто-то размахивал палками и вилами, другие сжимали кулаки.

–Чт… Что тут происходит? – Пробубнила себе под нос энфийка, кротко глянув на спутника.

– Нельзя таких тварей в избу пускать! Где Лура?! – Кричала одна бабка.

– Увы, она мертва. – Ответил Змедрик, разводя руками.

– Сучье энфийское племя! Вас только на колы насаживать, да скотине скармливать! – Вопит еще один мужик.

– Я же сказал, что мне нравится это место, – Прошептал колдун.

– Убийцы! – раздался первый крик. – Верните нам старуху!

– Откуда они знают… – Прошептала энфийка.

Змедрик хмуро оглядел их, затем, будто внезапно развеселившись, хлопнул в ладони и шагнул вперед, оставив Аллирин позади себя.

– Уважаемые, уважаемые! – Громко объявил он, разводя руки, словно актер на сцене. – Вы обвиняете нас в убийстве? Позвольте объясниться! Давайте все немного остынем и поговорим, как цивилизованные эн… люди. Ведь я уверен, что вы хотите знать правду!

Толпа замерла, но гнев не утихал. Несколько человек сжали свои оружия еще крепче.

– Правда?! – Выкрикнула полная женщина с платком. – А правда в том, что вы уничтожили ту, кто была нам как мать-защитница!

– Мать? – Змедрик вскинул брови, склонив голову набок. – Моя дорогая, у неё под кроватью лежал череп. Настоящий человеческий череп. Это, по-вашему, нормально для матери?

– Мы знали, что она была каргой, – выкрикнул кто-то из толпы. – Но она оберегала нас! Она держала мертвецов подальше от деревни!

Змедрик театрально прижал руку к сердцу.

– Ах, так значит, вы знали, что она карга, – он ухмыльнулся. – И ничего, что она делала это не из доброты, а потому, что вы платили ей своими душами и детьми?

Толпа начала колебаться, но гнев еще не угас.

– Она могла нас защитить! – Выкрикнул высокий мужчина.

– Могла, – согласился Змедрик, подняв палец. – Но разве вы не замечали, что с каждым годом ваш страх только усиливался? Что каждый из вас начал видеть кошмары, даже те, кто никогда не сталкивался с мертвецами? – Произнес колдун будто проник в людские сознания.

Толпа начала переглядываться, сомнения проступали на их лицах.

– Но хватит об этом. Посмотрите мне в глаза, – его голос стал низким, завораживающим. – Вы устали, вы хотите покоя. Вам хочется вернуться домой и забыть обо всём. Вы знаете, что мы не враги.

Голос Змедрика словно обволакивал сознание собравшихся. Толпа постепенно опустила оружие. Лица разгладились, гнев сменился пустым равнодушием. Люди начали расходиться, будто забыв, зачем они здесь собрались.

Когда последний из жителей скрылся за холмом, Змедрик выдохнул и повернулся к Аллирин.

– Вот так-то лучше, – усмехнулся он. – Бывают ситуации, когда проще взять и увести зрителей с представления.

– Что ты с ними сделал?

– Легкий гипноз.

– Что теперь будет с деревней? – спросила она. – У них больше нет защитника.

Змедрик задумчиво почесал подбородок, затем пожал плечами.

– Ну, – протянул он, – может, научатся сами справляться с проблемами. Или, – он улыбнулся, глядя в сторону горизонта, – наймут кого-нибудь другого. Только не меня, я дорого беру.