Чуваши в Пермском крае: очерки истории и этнографии

Чуваши в Пермском Прикамье в 1920-е годы

На волне активизации национального движения в стране и регионе, формирования новой национальной политики в 1920-е годы в это движение были вовлечены и пермские чуваши. Источники свидетельствуют, что работа среди чувашского населения губернии велась ещё в начале 1920-х годов. В агитационно-пропагандистском отделе Пермского губкома работало несколько чувашей. С 1920 года инструктором чувсекции губкома РКП работал Алексей Васильевич Аясканин, чуваш по национальности, двадцати пяти лет. В его анкете было указано, что до приезда в Прикамье он был завчувсекции РКП Бугуруслановского уездкома (г. Оренбург), а с 1 октября 1920 года возглавил подотдел в Пермском губернском отделе по делам национальностей. Аясканин был членом партии, имел среднее образование и говорил по-чувашски. В Перми проживал по адресу: ул. Л. Толстого, 72–10^[82]. Секретарь подотдела Илья Филаретович Иванов, 26 лет, прибыл с Аясканиным тоже из Бугуруслановского уезда^[83]. В источниках сообщается, что подотделом выпускалась газета на чувашском языке «Чулташ», однако о её содержании и месте распространения в источниках информации нет.

О чувашах Пермского Прикамья в первые годы советской власти свидетельствуют материалы первых советских переписей населения региона. Перепись 1920 года отметила в четырёх округах Уральской области 492 чуваша, что составляло 0,03 % от общей численности населения края. Из них в Кунгурском округе – 389 человек, Верхне-Камском – 29 человек, Пермском – 66 человек, Сарапульском – 8 человек^[84]. Как видим, численность чувашского населения региона в этот период была невелика, большая часть чувашей отмечена на тех территориях, которые чуваши начали осваивать в начале XX века, и на которых ранее образовались чувашские поселения (Пермский и Кунгурский округа). Перепись не отметила в регионе значительных миграций чувашского населения, зафиксировав лишь тех чувашей, которые прибыли в Пермское Прикамье в начале XX века. Хотя в сравнении с переписью 1897 года численность чувашского населения за четверть века в регионе увеличилась в 10 раз.

Таблица 4. Численность чувашей в Прикамье в 1920 году*^[85]

* Составлено и подсчитано по: Национальный состав населения обоего пола по округам Уральской области (по данным переписи 1920 г.) // Уральский статистический ежегодник 1923–1924 гг. / Сер. 1. Т. 1. Свердловск, 1925. С. 33.

Более полные данные о чувашах Пермского Прикамья дают материалы Всесоюзной переписи населения 1926 года. За шесть лет их численность возросла на 47 % и составила 734 человека, что свидетельствует о процессах миграции чувашского населения в Прикамье в первой половине 1920-х годов. При этом количество чувашей в Верхне-Камском (включая Коми-Пермяцкий округ), Пермском и Сарапульском округах оставалось незначительным. Основной прирост, как и в 1920 году, зафиксирован в Кунгурском округе, где чувашское население составило 524 человека, или 71,4 % всех чувашей Прикамья. В 1926 году чуваши ещё сохраняли родной язык. Так, 92,1 % чувашей указали, что считают родным язык своего народа, 7,5 % указали на русский в качестве родного. 44 % чувашей Прикамья владели письменным родным языком (из них женщины составляли 29,3 %), это довольно высокий показатель, учитывая, что уровень грамотности в целом по региону составлял 21,8 %. Следует отметить, что среди чувашей были и грамотные по-русски – 15,6 % от всего чувашского населения. Чуваши были преимущественно сельским населением – 85,4 % проживали в сельской местности. Наибольшая доля городского чувашского населения зафиксирована в Пермском округе – 19,3 %, наиболее значительная доля сельского населения – в Кунгурском округе, где она составила 99 %.

Таблица 5. Чуваши в Прикамье в 1926 году*

* Составлено и подсчитано по: Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. IV. Вот. р-н, Ур. обл., Башк. АССР. Отдел I. М., 1928. С. 106–147.

Таким образом, к середине 1920-х годов в Пермском Прикамье уже сформировалась этнодисперсная группа чувашей, сосредоточенная преимущественно в южных районах. В этот период чуваши сохраняли родной язык, процент грамотных на родном языке также был довольно высоким. Компактные группы чувашей в этот период отмечены в Сивинском районе (ранее – территория Сивинского имения Крестьянского поземельного банка) Пермского округа и Богородском районе Кунгурского округа (ранее – Богородская волость Красноуфимского уезда). Однако уже в последующие годы, после проведения переписи 1926 года, в южные районы Пермского Прикамья начался массовый приток сельского чувашского населения, который зафиксирует уже перепись 1939 года.

Миграции чувашей в южные районы Пермского Прикамья во второй половине 1920 – начале 1930-х годов

Вторая половина 1920-х годов – это время активного переселения чувашей в южные районы Пермского Прикамья. Миграции этого периода были направлены и в другие территории Урала и Сибири. Сибирские историки считают миграционную волну 1921–1929 годов периодом значительного переселения чувашей в районы Сибири^[86]. Причин миграционного движения было несколько. По данным чувашских историков, до 80 % населения Чувашии к концу Гражданской войны осталось без средств к существованию, а более половины дворов – без лошадей и коров, был уничтожен почти весь мелкий скот. К февралю 1922 года число голодающих составило около 595 тыс. человек из 850 тыс. населения автономии, а умерших от голода – более 12 тыс. человек^[87]. Голод и перенасёленность аграрных территорий подтолкнули власть автономии на такой шаг, как плановое переселение части крестьян за её пределы.

По плану Наркомата земледелия Чувашской АССР 1926 года около 350 тыс. человек должны были быть переселены за территорию Чувашии. Свою роль сыграла сильная засуха, обрушившаяся на республику в 1927 году^[88]. Таким образом, была запущена новая волна массовой миграции чувашей за пределы мест традиционного проживания. Большая часть мигрантов этого периода переселялась в районы Сибири и Зауралья, однако часть обосновалась в Пермском Прикамье. Миграции были направлены в основном в сельскохозяйственные районы^[89], где чуваши-переселенцы воспроизводили традиционный для них уклад сельской жизни и крестьянское хозяйство.

Миграции 1920-х годов из районов традиционного расселения чувашей, как было уже сказано, затронули и районы Пермского Прикамья. Массовое переселение чувашей в южные районы Сарапульского округа Уральской области приходится на 1927–1929 годы. К сожалению, существенной документальной базы в архивных собраниях об этом периоде переселения не выявлено^[90]. В то же время источники личного происхождения и полевые материалы позволяют определить направления миграции, её причины и особенности переселения.

Первые чувашские переселенцы отмечены в южных районах Пермского Прикамья в 1927 году, наиболее массовое переселение приходится на 1928 и 1929 годы, незначительные миграции продолжались и в 1930-х годах^[91]. Чувашей-переселенцев приняли несколько районов Сарапульского округа Уральской области (современные южные районы Пермского края) – Большеусинский (Усинский) район, в котором переселенцы отмечены в деревнях и сёлах Батманы, Большая Уса, Большие Кусты, Бормист, Верх-Дойная, Верхняя Барда, Верхний Тымбай, Дойная, Киловка, Китрюм, Коровино, Пантелеевка, Семёновка, Чиганда (большая часть населённых пунктов ныне входит в состав Куединского района, часть – Чайковского и Еловского районов)^[92]; Еловский район – в деревнях и сёлах Тойкино, Барановка, Плишкари, Мельничная, Большая Талица, Большие Коптелы^[93]; Чернушинский район. Особенность переселенческого движения этого периода – вселение чувашей в уже существующие русские населённые пункты региона, а не основание новых поселений.

К сожалению, по выявленным источникам неизвестно, носило переселение в эти годы организованный или стихийный характер. В источниках о деятельности исполнительной власти Еловского и Усинского районов Сарапульского округа Уральской области в 1927–1929 годах проведение организационных мероприятий, связанных с переселением чувашей, не отмечено^[94]. Судя по всему, чуваши самостоятельно приобретали крестьянские хозяйства в русских деревнях.

Переселение именно в южные районы Пермского края в этот период было облегчено наличием транспортной магистрали – Казанбургской железнодорожной линии, проходящей близ этих районов и соединяющей их с районами Поволжья. Другой способ переезда на Урал – пароходное сообщение по Каме и Волге. Стратегия переселения была традиционной для крестьянских миграционных движений – сначала приезжала небольшая группа «ходоков», которые выбирали место для вселения, решали организационные вопросы, а уже затем ехала основная масса переселенцев с семьями. Именно о такой стратегии переселения идёт речь в воспоминаниях первого поколения переселенцев: «Ехали на поезде до Янаула [железнодорожная станция]. А папа ещё раньше приезжал, сначала смотреть приезжал, потом с деньгами платить приезжал. И там он с татарами договорился, в какой день мы приедем, тогда встречайте. Нас сразу на вокзале встретили на двух лошадях. Домой сразу. У нас здесь дом купленный был в Пантелеевке, сразу в свой дом заехали. Багаж-то было отправлено, вот кадки и бочки маленько отправили, бочки дубовые были, ухват. У нас скотину там всю продали, а здесь уже купили, и лошадь тут купили, и корову тут купили. А сюда приехали, в Пантелеевку, здесь у нас дом был большой пятистенный, под железной крышей, хороший…» (д. Дойная Куединского района).

Многочисленные документы свидетельствуют о том, что чуваши приобретали крестьянские хозяйства в русских деревнях в этот период за наличные средства:

«Несколько граждан д. Чиганды продали чувашам строения и приняли членами в своё земельное общество»^[95].

Н. Ф. Шоркин в д. Батманы Усинского района «прибыл из ЧАССР в 1928 г. Хозяйство купил в 1928 г. за 2000 рублей…»^[96].

П. Я. Яковлев в деревню Коровино Усинского района «приехал в 1928 г., купил хозяйство середняцкое»^[97].

В деревню Дойная Усинского района Н. К. Частоколов «прибыл… в 1929 г., где купил хозяйство середняцкое»^[98]; Г. Д. Данилов «прибыл в 1930 г. … купил середняцкое хозяйство»^[99]; Ф. И. Ионов «прибыл в д. Дойная в 1929 г., где купил середняцкое хозяйство»^[100]; Г. И. Ильин «прибыл в 1930 г. … купил середняцкое хозяйство»^[101]; И. Е. Кошкин «прибыл в 1933 г., купил хозяйство середняцкое»^[102]; Т. Е. Ефимов «прибыл в 1929 г., купил середняцкое хозяйство»^[103].

Согласно документам хутор Окулов, выделенный из деревни Кусты в 1928 году, был запродан пяти гражданам Чувашской АССР с уплатой последними за постройки и инвентарь 3500 рублей^[104].

Нередко усадьбы приобретались вскладчину двумя или несколькими семьями, и лишь затем сообща возводились новые дома и хозяйственные службы, и хозяйства делились.

Приобретение крестьянских усадеб и хозяйств в русских поселениях Усинского района было обусловлено миграцией русского старообрядческого населения в этот период в Сибирь, вызванной началом коллективизации.

Доподлинно неизвестно, как принималось решение о возможности принятия чувашского населения и разрешении продажи ему хозяйств в том или ином населённом пункте, наделении землёй. Отчасти ответ на этот вопрос дают воспоминания старожилов, которые отмечают, что далеко не все русские деревни приняли чувашей-переселенцев. Так, деревни Большие Кусты и Малые Кусты приняли переселенцев, а соседняя деревня Кашка – нет, не приняли чувашей и в селе Ошья, хотя в деревне Верхняя Ошья чуваши обосновались. Скорее всего, в этом случае решение принималось на сельском сходе, возможно, не без вмешательства органов исполнительной власти, что частично зависело от обеспеченности земельными наделами в том или ином населённом пункте. Так, в деревне Чиганда чувашам было продано несколько усадеб, и они были включены в земельное общество. Однако органы исполнительной власти Усинского райисполкома указывали на недопустимость доприселения в Чигандинское земельное общество по причине слабой обеспеченности крестьян деревни земельными наделами, отмечая, что большая их часть имеет незначительные земельные угодья и занимается кустарными промыслами^[105].

Старожилы до сих пор главную причину переселения своих предков связывают с тем, что в Чувашии не хватало леса. Хотя эта причина и озвучивается, и считается ведущей и наиболее значимой, переселение чувашей из районов традиционного проживания вызвал целый комплекс причин, заставив искать и обретать новые земли для поселения. Среди этих причин можно отметить перенаселённость в районах Среднего Поволжья, неурожаи в поволжском регионе в 1920-е годы, в том числе и вызвавшие голод в этих районах, отсутствие необходимых ресурсов для развития крестьянского хозяйства (пахотных земель, покосов и выпасов, лесных массивов), а также поощрение со стороны органов власти переселения на новые земли. Некоторые причины, заставившие покинуть поволжскую родину и переселиться на Урал, раскрывают и семейные предания пермских чувашей: «Там земли мало, народу, население густое, полтора километра – деревня, ещё два – ещё деревня» (д. Большие Кусты Куединского района); «Мой отец приехал… приехал в Коровино на жительство в 1928 г. … в связи с малоземельем на родине…»^[106]; «Искали лучшую жизнь на счёт дров, скота, здесь лес был, а там нисколько леса не было» (д. Коровино Куединского района); «Приехали, здесь лучше, чем в Чувашии, дров больше» (д. Пантелеевка Куединского района); «Здесь было очень хорошо, из-за лесу, он был не дорогой» (д. Дубленёвка Куединского района).

Ещё одной, обычно не называемой причиной переселения отдельных семей была начавшаяся коллективизация сельского хозяйства и раскулачивание в районах Чувашии, которые также заставили покинуть традиционные места проживания в поисках лучшей доли, начиная с конца 1920 – начала 1930-х годов. Материалы архивно-следственных дел 1930-х годов по чувашам Пермского Прикамья показывают, что среди переселенцев было определённое число тех, кто имел на старой родине зажиточное хозяйство, и переселение на новые места – это возможность уйти от раскулачивания и коллективизации. Среди материалов архивных дел и справки – ответы на запросы о бывшем хозяйстве переселенцев в Чувашии, выданные органами исполнительной власти республики, характеристики, данные односельчанами. Приведём лишь некоторые, позволяющие считать раскулачивание и коллективизацию не менее важными среди других причин переселения.

«На родине в ЧАССР раскулачивали, в 1930 г. приехал в д. Батманы и скрыл своё социальное происхождение, вступил в колхоз…» (д. Батманы Усинского района)^[107].

«На родине хозяйство имел кулацкое, занимался торговлей скотом, уехал, боясь раскулачивания и выселения… Жил он очень богато. Хозяйство имел кулацкое крупное, земли 70 десятин, лошадей до 15 голов, коров до 15 голов, мелкого скота до 50 голов…» (д. Тойкино Еловского района)^[108].

«В 1930 г. раскулачен, всё имущество изъято, после раскулачивания со всей семьёй сбежал в Уральскую область…» (д. Тойкино Еловского района)^[109].

«Торговал до революции хлебом, арендовал землю у бедняков… В 1929 г. хозяйство было признано зажиточным, боясь этого, ликвидировав своё имущество, переселился на жительство в Сибирский край…» (д. Киловка Усинского района)^[110].

«Выслан в 1930 г., раскулачен и выслан из Цивильского района, в 1932 г. вернулся из ссылки и устроился на работу в Чернушинском районе» (пос. Азино Чернушинского района)^[111].

«Приехал в Усинский район с целью скрыть своё социальное положение, до 1927 г. имел торговую лавку, был церковным старостой, снимал крупные подряды на постройку мостов…» (д. Батманы Усинского района)^[112].

Переселение в Пермский край происходило из разных районов Чувашии, из разных сёл и деревень. Среди переселенцев были выходцы из современных Цивильского, Канашского, Вурнарского, Урмарского, Мариинско-Посадского, Красноармейского районов, большей частью с территории северо-восточных и центральных районов Чувашской Республики. Переселенцы, селившиеся в одном населённом пункте, часто были выходцами с разных территорий. Сведения о местах выхода жителей некоторых деревень Куединского и Еловского районов приведены в таблицах.

Многочисленные семейные предания раскрывают особенности переселения и личные стратегии в выборе места для нового поселения:

«Я в Чувашии родилась в 1923 году, в 1928 году сюда на Урал уехали. Отец сначала приехал, посмотрел земли здесь. Приезжали сначала узнавать, куда ехать можно. Потом приехали в Верх-Ошью. Наша родина – деревня Кудеснеры Урмарского района, из нашей деревни пять семей приехали, ехали на поезде, потом лошадь нанимали у татар и сюда ехали. Дом здесь у русских купили, староверы здесь жили, они уехали в тайгу, в Сибирь, дома были, дом мы купили» (д. Большие Кусты Куединского района).

«Отец наш привёз сюда. Он знал эти места. Он тут воевал во время гражданской войны в бригаде Азина – в Чернушке, Куеде, Осе. Поглядел: здесь земли много, лесу много, воды много. Сначала в Большие Кусты приехал. А до этого здесь не было чувашей. Он был родом из Урмарского района деревня Камаш. Я один раз в жизни был на его родине, а сам уже здесь родился» (д. Кашка Куединского района).

Из воспоминаний Анны Назаровны и Григория Яковлевича Назаровых (д. Дойная): «В 1927 году в Чувашии начались засуха и голод. Нам пришлось уехать. В поисках лучшей жизни с 5 детьми пытались прижиться в разных местах. Многое пришлось пережить – терпели унижения, оскорбления, утраты (похоронили двух детей и мать-старушку). В том, что прижились в Дойной, немалую роль сыграл случай. В Большой Усе староста нас не принял, направив дальше, но при этом дал подвыпившего извозчика. Шёл холодный, осенний дождь. Прижавшись друг к другу, задремали. Очнулись в какой-то деревне, извозчик уехал. Попросились в первый дом, где жил Фрол Гусев. Хозяин, не оборонив ни слова, пустил в сени. Утром, узнав о том, что мы – чуваши, хотел выгнать, но то ли жалость, то ли интерес заставили его оставить нас у себя… Жители долго нас чурались, с опаской и недоверием смотрели вслед. Мы с большим трудом привыкли к староверским обычаям: отдыхать во время перерыва на обед приходилось вдали от других – близко не подпускали, разговор с другими заводить не подлежало. А самое обидное было то, что не разрешали брать воду из родника, объясняя тем, что «грязные»^[113].

«В 1928 г. наши приехали из Чувашии в д. Маремья, теперь её уже нет, в Бардымском районе. Родилась я уже здесь, родители у меня из Козловки, где Чебоксары. Земли там мало, а народу много. Леса не было у нас. За дровами за 50 километров ездили. Землю раньше давали паями. А девушкам вообще не давали. Наши сюда на пароходе приехали. А здесь уже дом купили, скотину. Сначала в Бардабашке жили ещё 6 месяцев, потом в Маремье» (д. Колегово Куединского района).

«Родилась в Чувашии, в Октябрьском районе, меня сюда ребёнком привезли в 1927 году. Тогда чё-то неладно было, кто-то в Сибирь ехал, вот сюда тоже и поехали…» (c. Пантелеевка Куединского района).

«У нас двадцать шестого года приехали. Мы ведь очень давно приехали. Из Чебоксар, Козловский район, село Козлово. Они на пароходе ехали. На пароходе, ага. Всю дорогу, говорит, дедушка с каким-то татарином в карты, говорит, играл. Абсолютно, говорит, ничего не привезли. Сколь вот немножко шмотки привезли, своё одежду, и всё. Тут построились. Сначала времянку, как землянку. В землянке жили. Выкопали, ну, там. Приехали в двадцать шестом году наши. Мой брат с двадцать седьмого году, он тут родился. Приехали в Верх-Дойную» (д. Дойная Куединского района).

«Я уже тут родилась, а родители приехали… У папы Янтиковский район был, а у мамы Урмарский. Папу раскулачили, бабушку, в Чувашии, раскулачили, и они сюда приехали. Они приехали где-то в сорок втором году, что ли. Их раскулачили, папу, вот они приехали сюда. А здесь родственники были» (д. Дойная Куединского района).

Первым чувашским семьям, добравшимся до Пермского Прикамья, было тяжело освоиться на новом месте. В осваиваемых ими территориях, во многих деревнях основу составляло старообрядческое население. Его отношение к вновь прибывшим изначально было негативным. Среди материалов ООНКЦЧПК сохранились воспоминания семьи Яковлевых о первых днях жизни на новом месте: «Воду пили из отдельных кружек, на сенокосе во время перерывов отдыхали в стороне, близко не подпускали. Разговор с другими заводить не надлежало», – говорится в источнике^[114]. Чувашам не разрешалось брать воду из родника, им не продавали скотину, детям не разрешали играть вместе с местными русскими. Тем не менее, к концу 1920-х годов чуваши прочно обосновались в деревнях и стали принимать активное участие в их развитии.

Уже на новой родине в конце 1920-х – начале 1930-х годов чувашами было основано несколько выселков в Усинском районе, где они составляли основное население – выселок Салам, основанный выходцами из деревни Верх-Дойная, выселок Вурмеры, выселок Чёрный ключ. В некоторых деревнях Усинского района были созданы колхозы – «Канаш», промколхоз «Чуваш», занимавшийся изготовлением мочала и ткачеством кулей. Для чувашских переселенцев актуальными были становление и развитие школьного образования. В селе Пантелеевка Усинского района в 1930 году была построена новая школа колхозной молодёжи (ШКМ) для чувашских детей. Начальные чувашские школы были открыты в деревнях Коровино, Чиганда, селе Дубленёвка Усинского района^[115]. В некоторых деревнях параллельно функционировали две школы – русская и чувашская. Остро ощущалась проблема педагогов для чувашских школ, в которых преподавание велось как на русском, так и на родном языке. С целью подготовки педагогов для чувашских школ в Пантелеевке были организованы специальные курсы. Однако в середине 1930-х годов программа развития национального образования для детей чувашей была свёрнута, после 1937 года преподавание чувашского языка и преподавание на чувашском языке не велось^[116].

К началу 1930-х годов в ЧАССР программа переселения была свёрнута. По мнению чувашских историков, основной причиной стало нежелание чувашских крестьян покидать родные места^[117]. Однако и в дальнейшем, в середине 1930-х – 1940-х годах, после завершения массового переселения, отдельные семьи чувашей переезжали в Пермское Прикамье, как правило, используя родственные связи и подселяясь в те деревни, где уже обосновались родные, знакомые, бывшие односельчане.

Таблица 6. Список чувашских семей населённых пунктов Усинского района с указанием мест рождения глав семей (по сведениям середины 1930-х годов)^[118]

Таблица 7. Список чувашских семей населённых пунктов Еловского района с указанием мест рождения глав семей (по сведениям середины 1930-х годов)^[119]

Таким образом, в 1920-е годы Пермское Прикамье приняло значительное число переселенцев-чувашей с территории Поволжья. Это была третья чувашская переселенческая волна в регион. Особенность миграции этого периода – сельское расселение, поселение в русских сёлах и деревнях. В то же время расселение значительного числа чувашей на отдельной территории обусловило формирование относительно компактного ареала проживания чувашей в этом районе, сохраняющегося и в настоящее время.