Читать книгу: «От 16 и старше», страница 11

– Мне это так знакомо.

Вика открыла рот от удивления, а Нина спокойно продолжила:

– Меня тоже моя первая любовь обижала. А когда ко мне проявил интерес нормальный парень, я испугалась. Знаешь поговорку "обжегшись на молоке, дуешь на воду"? Вот это про нас с тобой.

Чайник – обычный, не электрический – наконец засвистел, и Нина выключила конфорку под ним. Пока она доставала чашки и наливала чай, Вика сидела в раздумьях. Она уже поняла, какую ошибку допустила, высказав Саше все то, что наговорила в тот день. А теперь она сидит у него дома, говорит с его сестрой и…

Вику осенило. Это же прекрасная возможность все исправить! Она поговорит с Ниной о Саше и попросит ее поговорить с ним. Но тут Вика себя остановила. Почему-то ей казалось, что Саша будет не в восторге, если узнает, что она была у него дома, да еще и в его отсутствие. Нет, она не могла просить Нину об этом. Но все равно надо было что-то делать! Вика не могла упустить этот момент. Сама судьба послала ей Нину как своеобразного рефери в их с Сашей отношениях.

Кроме того, Нина явно знает Сашу лучше, чем Вика, – она же его сестра. Может, она подскажет Вике, как найти подход к нему, да и вообще даст какой-нибудь дельный совет: Нина взрослая и наверняка у нее немаленький опыт отношений с парнями. Не то что у Вики, которая уже дважды наступила на грабли в этом деле.

– Вик, все в порядке? – осторожно спросила Нина, и Вика подняла на нее глаза. Девушка придвинула к ней чашку с ароматным чаем. Поблагодарив, Вика сделала глоток.

– Нина… мне неловко об этом просить, но… Вы не могли бы помочь мне помириться с Сашей? Пожалуйста.

Нина ответила не сразу. Она медленно размешивала что-то в своем чае.

– Ты хочешь помириться с Сашей.

Вика энергично закивала. Нина посмотрела на нее и вдруг спросила:

– А зачем тебе это?

Вика опешила от такого неожиданного вопроса.

– Как это зачем? Я люблю его! Я… я вела себя как эгоистичная дура и я об этом правда сожалею. Саша мне очень нравится, и я хотела бы получить второй шанс… чтобы начать все с чистого листа. Я не знаю, возможно ли это, – сказала Вика, с опаской глядя на Нину, испытующе глядевшую на нее. – Но если возможно, я очень хотела бы исправить свои ошибки. Ну или… Хотя бы попытаться это сделать.

Нина молчала несколько мгновений, которыми воспользовалась, чтобы сделать глоток чая и откусить от вафли с шоколадом. Вика тоже взяла одну вафлю, чтобы отправить ее в рот и заполнить хрустом повисшую тишину. Дождавшись, пока Вика полностью прожует, Нина заговорила:

– Я вообще не хотела бы лезть в личную жизнь Саши – все-таки мы по-прежнему не так с ним близки, но раз уж судьба столкнула меня с тобой, можно попробовать. Но, – сказала она, и Викино ликование стало тише, – я готова помочь тебе всего один раз. Если ты упустишь этот шанс, больше помощи от меня не жди. Сама будешь искать способ заставить Сашу тебя простить. Может, это звучит довольно жестко, – добавила Нина, очевидно, заметив, как сникла Вика при озвученных условиях, – но и ты меня пойми: Саша мой родной брат. У нас разница тринадцать лет, и мы не успели сблизиться, ведь он был совсем маленьким, когда я съехала. Но это не отменяет того факта, что он моя родная кровь и я желаю ему только добра. Я не могу спокойно смотреть, как он страдает. У него и так немало поводов для переживаний. Так что я вполне могла бы отправить тебя восвояси и не помогать тебе снова завоевать Сашкино расположение. Но я вижу, что ты хорошая девчонка и искренне готова измениться, чтобы больше не причинять ему боль.

Внутри Вики все сжалось. Неужели она действительно такая плохая? "Эгоистка", – вспомнилась ей брошенная Женей характеристика. Эгоистка… какой-то ярлык прямо. Вот просто взяли и приклеили бумажку ей на лоб, забыв учесть ее положительные качества. Вике стало неприятно от осознания того, что она действительно может быть не таким хорошим человеком, каким всегда себя представляла.

– Хорошо, – сказала наконец Вика. – Я все понимаю. Я готова меняться.

Нина удовлетворенно кивнула, а Вика добавила:

– Только… Нина, мы не могли бы держать наш договор в тайне? Не хочу, чтобы Саша знал, что мы что-то делаем за его спиной.

Нина помедлила немного перед ответом:

– Хорошо. Но не забывай: один прокол с твоей стороны – и все.

Вика кивнула и сделала очередной глоток чая.

– Как вы… ты собираешься изменить Сашино мнение обо мне? – спросила она спустя несколько минут молчания. Нина пожала плечами:

– Попробую поговорить с ним о том, что между вами случилось. Постараюсь помочь посмотреть на это под другим углом.

– Постараешься? Попробуешь? – не поняла Вика. Нина вперилась в нее взглядом и ответила:

– Да. Постараюсь и попробую. Я не психолог, не гипнотизер и не волшебница. Я ни разу не сказала, что после моих бесед с ним Саша точно тебя простит и захочет снова с тобой сойтись. Я буду говорить с ним лишь на правах старшей сестры, которая беспокоится за него и хочет, чтобы он был счастлив. Но только Саше решать, хочет он снова быть с тобой или нет.

Вика сникла. Как же хотелось найти способ вернуть Сашу гарантированно и как можно скорее! Но вспомнив себя и то, как ее пытался терроризировать Женя, Вика подумала, что раз нет такого способа, это к лучшему. Каждый волен сам выбирать, с кем он хочет общаться, дружить, кого хочет любить.

– Ладно, Нина, я пойду. Спасибо за чай и помощь.

– Я еще ничего не сделала, так что пока не за что, – улыбнулась Нина, и Вика вновь увидела в ее лице Сашино. Несмотря на значительную разницу в возрасте, они были безумно похожи друг на друга.

– Нина, – снова заговорила Вика, так и стоя в одном ботинке, когда Нина подошла к прихожей, – а что за поводы для переживаний у Саши? Ты сказала, у него их немало.

Нина, прижавшаяся к дверному косяку, слегка погрустнела.

– О его драме с поступлением в театральное ты уже знаешь. – Вика кивнула. – Вот она и еще кое-что: перед Новым годом наша мама попала в больницу. У нее сильно заболело сердце, и она испугалась, что инфаркт близко.

Вика ахнула, и Нина поспешила ее успокоить:

– Слава богу, обошлось, но врачи сказали, что если она не хочет заработать инфаркт, ей надо сократить стресс. То есть по возможности сменить работу и переехать. Саша очень переживал за нее, а на Новый год остался совсем один. Я когда узнала об этом, сразу пригласила его к себе, чтобы мы встретили Новый год вместе. После того случая мы немного сблизились, – улыбнулась Нина. – А я вспомнила, что жизнь очень скоротечна, поэтому сейчас стараюсь почаще бывать у мамы. Вот даже отгулы взяла, чтобы провести с ней время. Ты только с Сашей не разговаривай об этом, ладно? Если он захочет – сам поделится.

– Хорошо. А ты вообще одна живешь? – вдруг позволила себе любопытство Вика. Нина улыбнулась:

– Нет, я замужем и у меня есть сын. Его, кстати, тоже Саша зовут.

Вика снова растянула губы в улыбке, надела второй ботинок, пальто и вышла. Посмотрев на время, она увидела, что на часах только полдень. Задумавшись, чем бы таким ей заняться, Вика решила поехать к своей старшей сестре. Вряд ли Ксюша была дома, но Вике хотелось снова попытать удачу. Если Ксюша каким-то чудом окажется дома, ее ждет много интересного.

Глава 24

Спустя почти сорок минут Вика вышла из метро и направилась к дому, где располагалась квартира, выделенная Ксюше ее компанией. Она ездила к сестре всего один раз, когда та приглашала их с мамой знакомиться с Петером, но она довольно хорошо ориентировалась на местности, поэтому спустя примерно пятнадцать минут Вика наконец нашла нужный дом. Вспомнив номер квартиры, она нажала на кнопку вызова и принялась ждать.

– Да? – внезапно раздалось, как показалось Вике, на весь двор, и она подпрыгнула.

– Ксюш, ты что, дома? – изумленно спросила Вика. Динамик хрипло усмехнулся:

– А ты опять прогуливаешь?

Вика стыдливо промолчала, а Ксюша добавила:

– Ладно, заходи.

Раздался одобрительный писк кодового замка, и Вика потянула дверь на себя. Когда она вышла из лифта на тринадцатом этаже, Ксюша уже ждала ее у двери тамбура, завернутая в одеяло. Вика невольно подумала о сходстве сестры в таком виде с шаурмой и прыснула со смеху.

– Что смешного? – прохрипела Ксюша и зашлась в сильном кашле. – Я болею и мне постоянно холодно. Даже в свитере, джинсах и теплых носках. Вот и приходится кутаться.

– Ты просто на шаурму похожа, – честно сказала Вика. Не успела Ксюша прекратить кашлять, как она засмеялась и снова закашляла.

– Сама ты шаурма, – ответила Ксюша, закончив кашлять, и направилась в квартиру. – Заходи давай. Чай будешь?

– Не откажусь. – Когда за Викой закрылась дверь, она потопала ногами, чтобы стряхнуть налипший снег, и быстро потерла ладони между собой. Ксюша уже была в кухне, а когда Вика сняла пальто и обувь, вымыла руки и прошла туда же, Ксюша подвинула к ней блюдечко с чашкой, стоявшей на нем.

– Рассказывай, какими судьбами тебя занесло на "Улицу 1905 года"? – проворчала Ксюша, но Вика видела, что та рада ее видеть. – И почему ты опять прогуливаешь пары? Мама сказала, ты выходная по понедельникам, вторникам и четвергам. Значит, сегодня ты должна быть на учебе.

– Ксюш, ну что ты начинаешь, – поморщилась Вика. – Не хочу я туда ходить. Я и дома могу нормально учиться.

– А как же социализация? Ну там… студенческая жизнь, спектакли и все такое?

– Да какие спектакли, – махнула рукой Вика. – Я была в массовке, но когда Федя начал меня игнорить, я перестала ходить на репетиции и что-то обратно он меня не зовет.

– А ты что, хочешь, чтобы он за тобой бегал и умолял тебя вернуться? – вдруг спросила Ксюша, как показалось Вике, довольно резко.

– Нет, – неуверенно ответила она. – Просто…

– Ты, я помню, в принципе не особо хотела в этом спектакле участвовать, – напомнила Ксюша и снова громко кашлянула. – Не то что в массовке. Так что я не понимаю, почему ты опять недовольна. Тебе, можно сказать, повезло, что никто теперь не надеется на тебя, не хочет, чтобы именно ты участвовала.

– Ксюш, ты что такая злая? – удивилась Вика. – Разлука с Петером так влияет?

Ксюша посмотрела на нее ледяным взглядом.

– Не думаю. Просто… Вик, по-моему, тебе пора уже научиться самой решать, чего ты хочешь, и делать это. Ты такая размазня в этом плане, уж извини. Все время тебе нужны подсказки со стороны. Я в семнадцать лет учила иностранный язык и четко себе сказала: Ксюша, после выпускного тебя ждут пять лет в вузе, затем стажировка в Чехии. Я изначально настраивалась на учебу в Чехии, – вдруг призналась Ксюша, – но так как наступил кризис, пришлось срочно менять план и поступать в России. Но я не стала отказываться от своей мечты пожить за рубежом только потому что у меня сразу этого не получилось…

– Тебе надо это Саше сказать, – рассердилась Вика, внутри себя признавая, что сестра права: ей правда не хватает уверенности в себе. Ксюша вдруг остановила свою пламенную речь и уставилась Вике в глаза:

– Какому еще Саше? – Подумав немного, она добавила: – Или какой?

Вика спохватилась, что так и не рассказала Ксюше про Сашу, и ответила:

– Это парень, который мне нравится. Он несколько раз уже пытался поступить в театральное училище, но у него не получилось. И он очень переживает из-за этого. Считает себя неудачником. А я не знаю, как ему помочь, особенно… – Она остановилась, посчитав, что сказала слишком много, но Ксюша тут же показала свою заинтересованность:

– Особенно что?

– Неважно. – Вика надулась и опустила глаза, но Ксюша ткнула ее наманикюренным пальцем в плечо:

– Нет уж, Вика, рассказывай. Ты от меня так просто не отделаешься. И почему ты мне не рассказывала об этом Саше раньше?

– Потому что мы не были тогда официальной парой, – пробурчала Вика, уставившись в чашку с чаем. Ксюша кивнула:

– А когда стали?

– Да… – махнула Вика рукой. – Какое это имеет значение? Мы расстались.

– Подожди, то есть вы не были официальной парой, но вы уже расстались? – не поняла Ксюша, а Вика закатила глаза. – Вик, ты не глаза закатывай, а лучше объясни мне, как это возможно: вы с Сашей официально не встречались, но в то же время ты сейчас говоришь, что вы расстались. Но как вы можете расстаться, если вы и не были парой?

– Ты всегда такая… дотошная? – недовольно поинтересовалась Вика. Ксюша с улыбкой закивала:

– Всегда, а что? Иначе я бы не доросла до помощника гендира. Там внимание к деталям очень-очень важно. Что-то упустишь – секир башка. Но ты мне все-таки ответь, как вы умудрились расстаться, не будучи официальной парой?

– Ой, все, Ксюш, иди в пень, – отмахнулась Вика и вскочила. Зря она сюда пришла вообще. Лучше бы поехала исследовать какой-нибудь район Москвы, в котором еще не была.

Вика выскочила в коридор, и Ксюша последовала за ней.

– Вик, ты чего? Обиделась, что ли?

– Не обиделась. – Вика с угрюмым выражением лица надевала ботинки. – Просто зря начала этот разговор.

– Извини, – вдруг сказала Ксюша. – Ты, наверное, переживаешь из-за этого, а я лезу к тебе в душу.

– Да, переживаю. И да, лезешь. Не надо так. – Вика надела пальто, замотала шею шарфом и надела шапку. – Все, пока. Выздоравливай. Может, приду еще как-нибудь, апельсинчиков принесу.

– Вик! – окликнула ее Ксюша, но Вика уже стояла у лифта. Лишь когда двери за ней закрывались, сестра оказалась перед лифтом и Вика увидела ее грустный взгляд.

***

В очередной свободный от работы день Вика решила все-таки прийти в колледж. Преподаватели, заметив ее на своих занятиях, с улыбкой говорили, что рады видеть ее, но Вика не разделяла их энтузиазма. Она пришла только чтобы быть в курсе происходящего в их группе. Больше ее ничего не интересовало.

Зайдя в кабинет со звонком, Вика чуть не зарычала от досады: опять на ее месте сидела Кристина.

– Привет, – сказала та, когда Вика села за парту. Вика посмотрела на нее и не ответила. Но Кристина намека явно не поняла, потому что спросила:

– Почему тебя так долго не было на учебе?

– Я работаю, – процедила Вика. – Очень устаю. В свои выходные я отдыхаю.

– А ты не боишься отстать по программе? – поинтересовалась Кристина, и Вика глубоко вздохнула. Она не хотела срываться на ней, но она также не хотела с ней разговаривать. Однако как отвадить Кристину от себя, Вика не знала.

– Слушай, Ивушкина, тебе не все равно? – Вика посмотрела ей прямо в глаза и с удовлетворением заметила, что Кристина испугалась. – Ты думаешь, мне в удовольствие сидеть с тобой и отвечать на твои вопросы? Мы сидим вместе только потому что так сложились обстоятельства. Все. Так что, прошу, отстань от меня.

В кабинет вошла преподавательница, и Вика устремила все свое внимание на нее. Краем глаза она видела, что Кристина смотрит на нее, и Вика очень надеялась, что та не расплачется при всем классе из-за нее.

Слушая учительницу одним ухом, Вика вдруг подумала, что поступила неправильно, разговаривая с Кристиной так грубо. Та ведь нормальная девчонка, просто у нее есть лишний вес и отсутствует вера в себя и свою привлекательность, что и повлияло на ее неухоженность. Вике стало стыдно. Кристина осталась практически единственным человеком здесь, который не перестал с ней разговаривать. Еще была Наташа, но с ней они общались только по делу. Так как Вика регулярно пропускала занятия, она просила у Наташи конспекты и домашку, а также спрашивала, не было ли чего-то важного, что надо сделать. Наташа передавала ей всю информацию или говорила посмотреть в группе, куда она обычно сразу писала все новости и просьбы куратора. Но что касалось непринужденной беседы на переменах – такого больше не было.

Вика украдкой бросила взгляд на Наташу: та сидела через проход от нее, ее гладкие каштановые волосы струились по плечам. Вика тут же задумалась, о чем могла думать Наташа, слушала ли она объяснения преподавателя или только делала вид. Вика обратила внимание на браслет на тонком запястье однокурсницы: Наташа беззвучно постукивала пальцем по парте, а серебристый браслет поблескивал, когда поворачивался под определенным углом. В какой-то момент Вика подняла глаза и встретилась взглядом с Наташей. Та смотрела на нее ничего не выражающим взглядом и вскоре отвернулась. Вика загрустила.

Когда прозвенел звонок, Вика повернулась к Кристине, сосредоточенно складывающей свои вещи в сумку.

– Кристин, – заговорила Вика, отчаянно умоляя ком в горле исчезнуть, – прости меня. За… я была очень груба с тобой, но это не из-за тебя. Просто…

– Я знаю, – улыбнулась ей Кристина. – У тебя много проблем, поэтому ты срываешься на тех, кто с тобой разговаривает.

– Да… Но мне за это очень стыдно! – воскликнула Вика, быстро сбросила все свои пожитки в рюкзак и пошла за Кристиной. – Правда, Кристин! Прости меня, пожалуйста, – сказала она уже более тихо.

– Хорошо, – смилостивилась Кристина, остановилась и развернулась лицом к Вике. – Друзья? – Она протянула ей мизинец. Вика не хотела так сразу называть Кристину подругой, но потом решила сделать шаг к тому, чтобы стать чуточку смелее, и сцепилась своим мизинцем с Кристиной:

– Друзья.

Глава 25

Прошло еще несколько недель. Жизнь стала если не прекрасной, то хотя бы немного удовлетворительной. Ходить на учебу Вике стало чуточку приятнее, ведь там была Кристина, которая всегда была рада видеть ее. Несмотря на то, что у Вики до сих пор был какой-то внутренний блок на общение с ней, ей нравилось хотя бы пару раз в день перекидываться с ней какими-нибудь ничего не значащими фразами, обсуждать домашку или работать в паре, когда требуется. Кристина как будто чувствовала, что Вике нужно время, чтобы привыкнуть к их общению, и не давила на нее. Вика чувствовала, что Кристина очень старается быть тактичной и поэтому не задает вопросов более личных, чем "Какую книгу ты прочитала последней?" или "Как ты провела выходные?".

Вика понимала, что по-хорошему надо бы выходить из своей ракушки, куда она забилась, когда в группе ей объявили бойкот, а Саша расхотел с ней общаться. Но она не могла переступить через свой страх снова быть отвергнутой, брошенной, осмеянной. Впрочем, Вика решила во что бы то ни стало преодолеть этот свой страх. Она видела только один выход – общаться с теми, кто хочет с ней общаться, а потом постепенно выходить к незнакомым людям, но пока Вика берегла энергию. Сейчас это было важно с учетом того, что на работе ей приходилось много общаться и Вика очень уставала.

Очередная суббота, очередная смена. Народу как обычно много, и Вика немного завидовала им: ведь они пришли отдыхать, а она работает. Внезапно ей тоже захотелось побыть на месте клиента в выходной день. Вот только одной идти не хотелось, а кого можно было бы пригласить составить компанию, Вика не знала. Ее окружение сейчас состояло лишь из мамы, сестры и Кристины. С натяжкой можно было бы добавить отца и Наташу. Еще Вике на ум пришла Нина, но вряд ли можно было бы сказать, что она входит в ее окружение. С той их первой встречи Вика с ней больше не виделась. К ее превеликому сожалению, она не додумалась взять у Нины номер ее телефона, чтобы быть в курсе того, как проходит "обработка" Саши.

Ксюша все еще болела, Наташа не слишком горела желанием общаться вне учебы, отец тоже как-то отдалился. Оставались только мама и Кристина. Вика знала, что мама не поклонница фастфуда, поэтому в конечном итоге решила сделать над собой усилие и предложить Кристине сходить куда-нибудь вместе. Можно даже не в "Макдональдс" – может, Кристина знает какое-нибудь интересное и недорогое место.

Утром в воскресенье народу было поменьше, чем в субботу, но тем не менее Вике было чем заняться. Она бегала по кухне как электровеник, наполняла стаканы напитками, накладывала картошку в упаковку, складывала наггетсы в коробочки, а когда коллега, жаривший мясо для бургера, вышел на перекур, Вика была вынуждена проследить, чтобы мясо не сгорело, снять его и положить новое.

Когда, наконец, ей дали возможность немного отдохнуть, Вика сняла фартук и вышла из-за прилавка. Подняв глаза, она увидела, кто сидит за тем же дальним столиком.

Нина во все глаза смотрела на нее, затем посмотрела на Сашу, и ее губы зашевелились. Сидевший спиной Саша обернулся, слегка нахмурился, и Вика помахала им, заметив, как Нина подмигнула ей, пока Саша не видел.

Саша же смотрел на нее так, что Вика не поняла: он не рад ее тут видеть? Не узнал ее? Или думает, как лучше поступить – подойти поздороваться или остаться сидеть на месте? Вика хотела было подойти сама, но тут ее вдруг снова позвали на кухню, сказав, что народ прибывает и нужно, чтобы как можно больше народу было занято готовкой.

В последний раз кинув взгляд в сторону столика Саши и Нины, Вика вернулась к работе. Саша сидел к ней спиной и, судя по всему, был занят приемом пищи, тогда как Нина не отрываясь смотрела на Вику. Та чувствовала ее взгляд даже когда ушла вглубь кухни. Вика заставляла себя отвлечься на писк и шипение приборов, голоса коллег, но сосредоточиться никак не получалось. Это в итоге вылилось в то, что Вика сильно плеснула масло во фритюр. Несколько капель отскочило и попало ей на руки. Она вскрикнула и едва не уронила чан с маслом, но все же донесла его до нужного места и побежала в туалет, чтобы сунуть руки под холодную воду.

– Вик, руки целы? – заглянула к ней одна из более опытных коллег. Вика закивала, а коллега пригляделась и чуть не присвистнула:

– Да ты неплохо так обожглась! Я щас приду.

Она вернулась уже с аптечкой и помогла Вике обработать и замотать рану. Поблагодарив, Вика вернулась к работе, с нетерпением ожидая, когда же она сможет пойти домой. Саша и Нина все еще сидели за столиком, и Вика недоумевала, что они тут делают так долго и почему они именно здесь: "Макдональдсов" в Москве так много, наверняка и рядом с домом Саши есть.

Когда Вика собралась, со всеми попрощалась и пошла в сторону выхода, Нина подошла к ней.

– А где Саша? – спросила Вика вместо приветствия. Нина улыбнулась:

– В туалет пошел. Что с рукой?

– Масло наливала неаккуратно, вот и обожглась, – ответила Вика. – Как все проходит?

– Вообще лучше, чем я ожидала, – удивила ее Нина. – Саша говорит, что скучает по тебе, но пока не готов мириться. Все еще не остыл. Он немножко злопамятный, – засмеялась Нина, а Вика поинтересовалась:

– А что здесь смешного? Это разве хорошее качество?

– Нет, конечно, но мы все не без греха, – развела руками Нина, и Вика снова спросила:

– А как вы вообще на Юго-Западную попали? Вы же даже не в Москве живете.

– У моего мужа тут родители, – объяснила Нина. – Мы иногда привозим сына к ним в гости, а сами занимаемся своими делами в Москве. Я вот, например, с Сашей вижусь периодически. А мой муж – со своими друзьями.

– А у тебя разве нет подруг? – удивилась Вика. Нина пожала плечами:

– Были когда-то, но после окончания учебы мы разбежались. Кто-то сразу замуж вышел, кто-то родил сразу после института, кто-то был так занят карьерой, что не хотел тратить время на встречи с друзьями… Но я не особо грущу по этому поводу, если честно, – призналась Нина. – Мне вполне хватает моей семьи: мужа с сыном и мамы с братом. Я даже с другими родственниками, которые в Украине остались, не общаюсь.

Вика хотела спросить почему, но увидела вдалеке парня, похожего на Сашу, и рванула в сторону прилавка, пробормотав, что ей надо идти. "Некрасиво получилось", – подумала потом Вика. Она убежала толком не попрощавшись, однако тут же нашла себе оправдание: Саша не должен знать, что она знакома с Ниной и уж тем более что они с Ниной в сговоре.

Затем мысли Вики переключились на то, о чем ей сообщила Нина: Саша скучает! Он, может, и хотел бы помириться, но гордость не позволяла ему этого сделать. Как и Вике: она хотела бы подбежать к нему в колледже, перехватить его до или после репетиции и начать просить о прощении, но изо всех сил сдерживала себя. Вика догадывалась, что Саша скорее всего потребует от нее четкого ответа, как она к нему относится, любит она его или не любит, доверяет или не доверяет. А ей было очень страшно из-за этого, ведь она снова могла допустить ошибку.

Вика сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Она со всем справится. Она сможет поговорить с Сашей, и в итоге они помирятся.

***

Репетиции "Снегурочки" шли максимально интенсивно. Спектакль был назначен на конец апреля, а сейчас был уже конец февраля. Времени оставалось не так много, поэтому иногда репетиции были не только после занятий, но и в учебное время. Вика постоянно видела вереницу студентов, которые ходили за преподавателями, как крысы за дудочкой Нильса, и умоляли отпустить их на репетицию. Несмотря на то, что у выпускников приближалась сессия и квалификационные экзамены, преподаватели давали добро. Конечно же, они предупреждали о последствиях не сданных в марте экзаменов, но тем не менее им, наверное, и самим не терпелось увидеть поскорее, что за спектакль поставил Федя, потому достаточно легко отпускали студентов выпускных курсов на репетиции.

Федя… Вике так хотелось возобновить общение с ним. И с Мартой, которую она, впрочем, почти не видела в колледже. Это было странно, ведь раньше Федя и Марта всегда были вместе на переменах. Вика очень надеялась, что у них все в порядке.

Внезапно ей в голову пришла мысль сходить в актовый зал. Наверняка Федя там, ведь на занятиях его сегодня нет. Вике стало страшно, что он снова будет ее игнорировать, но она приказала себе перестать бояться и дрожащими ногами пошла к актовому залу. Голосов слышно не было – то ли у них перерыв, то ли репетиции уже закончились. Вика, однако, заглянула туда и увидела светловолосую голову, торчащую из-за спинки кресла на первом ряду. Бесшумно спустившись в зал, Вика так же тихо прошла за кулисы, поднялась на сцену и, сев по-турецки, принялась наблюдать за Федей. Тот что-то читал в бумагах, бормотал себе под нос и делал какие-то пометки. Вика поняла, что он что-то считает.

В конце концов Федя поднял на нее взгляд и Вика улыбнулась ему.

– Привет, Федь.

– Здравствуй, Виктория. – Федя тут же сложил все бумаги в одну стопку и поднялся. Испугавшись, что он собрался уходить, Вика вскочила и вдруг крикнула:

– Стой!

Федя ошарашено посмотрел на нее, и Вика уже спокойнее произнесла:

– Федя, пожалуйста. Давай поговорим.

Он смотрел на нее немигающим взглядом, но потом вышел из-за стола, подошел к сцене и забрался на нее, минуя лестницу. Встав напротив Вики, Федя положил руки в карманы и пристально посмотрел ей в глаза. Его взгляд был уставшим, но не сердитым и не возмущенным. Это успокоило Вику. Она глубоко вздохнула и спросила:

– Как ты?

– Сойдет. – Федя начал немного раскачиваться на пятках, а потом беззвучно забарабанил ногой по полу, словно пытаясь что-то вспомнить. Вика увидела за равнодушием Феди заметную печаль. Сначала она хотела было принять ответ, пожать плечами и оставить Федю одного, чтобы он пришел в чувство, но Вика заставила себя остаться. Если Феде нужно одиночество, он сам об этом скажет.

– Что у тебя с рукой? – внезапно поинтересовался Федя, и Вика удивленно посмотрела на него.

– На работе пролила на себя немного горячего масла. Но сейчас мне уже лучше.

Федя кивнул и прекратил барабанить ногой, но затем возвел взгляд к потолку. Вика сделала то же самое и увидела элемент декорации в форме листвы.

– Как спектакль продвигается? – аккуратно спросила Вика, когда ей надоело разглядывать искусственные листья. Федя мельком взглянул на нее и потупил взгляд:

– Неплохо. Мы уже все поставили, теперь репетируем. Кстати, – он посмотрел на нее со смесью печали и укора, – ты чего на репетиции перестала ходить?

– Мне показалось, что мне там не рады, – честно ответила Вика и села на стул, который кто-то оставил на сцене. – Ты, например, перестал обращать на меня хоть какое-то внимание, хотя других ты корректировал и направлял. Ни за что не поверю, что мне не нужны замечания по поводу роли, пусть даже это и роль в массовке.

Федя постоял еще немного, глядя куда-то в одну точку, а затем ушел за кулисы. Вика внезапно задрожала: откуда-то тянуло холодным воздухом. А может, это ее страх так проявлял себя.

– Федь? – несмело позвала она, опасаясь, что он ушел совсем. Но спустя пару мгновений в ответ на ее оклик Федя вернулся на сцену со стулом в руках, и Вика вздохнула с облегчением. Поставив стул вполоборота к зрительному залу, Федя сел на него и наконец посмотрел на Вику.

– Да, – сказал он, и от неожиданности Вика вздрогнула. – Да. Я тоже поверил тем тупым слухам. Я знаю, что я неправ, но… Я видел, в каком состоянии Сашка приходит на репетиции. Я не мог так это оставить.

– Это он тебе сказал обо всем, да? – уточнила Вика, и Федя кивнул.

– Он не говорил прямо, что случилось, но я понял, что он из-за чего-то сильно переживает. Он даже один раз в обморок упал. – Вика ахнула. – Да, прямо на репетиции. Хорошо, что у Вали с третьего курса дизайна был с собой резкий парфюм. Им и привели Сашу в чувство. Но даже после этого он отговорился, что есть "кое-какие проблемы". – Федя показал пальцами кавычки. – А когда я потом уже услышал, что ты была с этим… с Женей Ильюшиным и вы целовались, то догадался, из-за чего Саша мог так сильно переживать.

– Кошмар, – прошептала Вика. – А он что, получается, ничего не ел, что ли? Почему он вдруг в обморок упал?

– Не ел, – подтвердил Федя. – Я с ним даже своим обедом пытался поделиться, а он не захотел. Суп только выпил и все. Я так понял, Саша еще и не спал ночами довольно долго. Он на репетициях стал быстро уставать, хотя раньше мог часами скакать по сцене. Если плохо питаешься и мало отдыхаешь, неудивительно.

– А вы его, надеюсь, потом до дома довели? – уточнила Вика.

– Не-а, он отказался – сказал, что после сиесты в течение репетиции ему стало лучше. Мы его заставили немного поесть и поспать. Нашли ему диван среди реквизита, поставили за кулисами, Сашку уложили и накрыли кофтами. Сказали, чтоб спал. А он кивнул и заснул очень быстро, еще до того, как мы заново начали репетировать.

– Бедный Сашка, – прошептала Вика. – Как он сейчас, не знаешь?

– Не знаю, – развел руками Федя. – Выглядит лучше, стал чуть более энергичным, но я часто вижу, что пока он не на сцене, он грустит. Думаю, что он очень по тебе скучает.

Вика кивнула, а сама пыталась не заплакать от жалости к Саше. Когда она видела его в последний раз, он выглядел бодрым и энергичным, но видимо, он прикладывает немало усилий, чтобы спрятать свою печаль.

– Вик, – вдруг обратился к ней Федя, и она посмотрела на него, – эти слухи… это же неправда?

– Конечно нет. – Вика взяла прядь своих волос и принялась наматывать ее на палец. – А кто слух пустил, не знаешь?

– Не-а. Вообще никаких идей.

Между ними вновь повисла тишина, но вскоре Вика нарушила ее: